Здесь выложена электронная книга Простодушный автора по имени Вольтер. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Вольтер - Простодушный.
Размер архива с книгой Простодушный равняется 80.97 KB
Простодушный - Вольтер => скачать бесплатную электронную книгу
Вольтер
Простодушный
Философские повести Ц
Вольтер
Простодушный
Правдивая повесть, извлеченная из рукописей отца Кенеля Кенель Паскье (1634 – 1719) – французский богослов, одни из виднейших теоретиков янсенизма. Не раз подвергался преследованиям церковных властей и вынужден был подолгу жить в Голландии.
Глава первая. О том, как приор храма горной богоматери и его сестра повстречали гурона
Однажды святой Дунстан Дунстан (925 – 988) – архиепископ Кентерберийский; причислен католической церковью к лику святых.
, ирландец по национальности и святой по роду занятий, отплыл из Ирландии на пригорке к французским берегам и добрался таким способом до бухты Сен-Мало. Сойдя на берег, он благословил пригорок, который, отвесив ему несколько низких поклонов, воротился в Ирландию тою же дорогою, какою прибыл.
Дунстан основал в этих местах небольшой приорат и нарек его Горным, каковое название он носит и поныне, что известно всякому. В тысяча шестьсот восемьдесят девятом году В этом году в войну против Франции, которую вела так называемая Аугсбургская лига (Испания, Голландия, Швеция и др.), вступила и Англия.
месяца июля числа 15-го, под вечер, аббат де Керкабон, приор храма Горной богоматери, решив подышать свежим воздухом, прогуливался с сестрой своей по берегу моря. Приор, уже довольно пожилой, был очень хороший священник, столь же любимый сейчас соседями, как в былые времена – соседками. Особенное уважение снискал он тем, что из всех окрестных настоятелей был единственным, кого после ужина с собратьями не приходилось тащить в постель на руках. Он довольно основательно знал богословие, а когда уставал от чтения блаженного Августина, то тешил себя книгою Рабле: поэтому все и отзывались о нем с похвалой.
Его сестра, которая никогда не была замужем, хотя и имела к тому великую охоту, сохранила до сорокапятилетнего возраста некоторую свежесть: нрав у нее был добрый и чувствительный; она любила удовольствия и была набожна.
Приор говорил ей, глядя на море:
– Увы! Отсюда в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году на фрегате «Ласточка» отбыл на службу в Канаду наш бедный брат со своей супругой, а нашей дорогой невесткой, госпожой де Керкабон, Не будь он убит, у нас была бы надежда свидеться с ним.
– Полагаете ли вы, – сказала м-ль де Керкабон, – что нашу невестку и впрямь съели ирокезы, как нам о том сообщили? Надо полагать, если бы ее не съели, она вернулась бы на родину. Я буду оплакивать ее всю жизнь – ведь она была такая очаровательная женщина; а наш брат, при его уме, добился бы немалых успехов в жизни.
Пока они предавались этим трогательным воспоминаниям, в устье Ранса вошло на волнах прилива маленькое суденышко: это англичане привезли на продажу кое-какие отечественные товары. Они соскочили на берег, не поглядев ни на господина приора, ни на его сестру, которую весьма обидело подобное невнимание к ее особо.
Иначе поступил некий очень статный молодой человек, который одним прыжком перемахнул через головы своих товарищей и очутился перед м-ль де Керкабон. Еще не обученный раскланиваться, он кивнул ей головой. Лицо его и наряд привлекли к себе взоры брата и сестры. Голова юноши была не покрыта, ноги обнажены и обуты лишь в легкие сандалии, длинные волосы заплетены в косы, тонкий и гибкий стан охвачен коротким камзолом. Лицо его выражало воинственность и вместе с тем кротость. В одной руке он держал бутылку с барбадосской водкой, в другой – нечто вроде кошеля, в котором были стаканчик и отличные морские сухари. Чужеземец довольно изрядно изъяснялся по-французски. Он попотчевал брата и сестру барбадосской водкой, отведал ее и сам, потом угостил их еще раз, – и все это с такой простотой и естественностью, что они были очарованы и предложили ему свои услуги, сперва осведомившись, кто он и куда держит путь. Молодой человек ответил, что он этого не знает, что он любопытен, что ему захотелось посмотреть, каковы берега Франции, что он прибыл сюда, а затем вернется восвояси.
Прислушавшись к его произношению, господин приор понял, что юноша – не англичанин, и позволил себе спросить, из каких он стран.
– Я гурон Г урон – представитель одного из индейских племен Северной Америки (самым многочисленным племенем были ирокезы). В период так называемых «торговых войн» второй половины XVII – начала XVIII в. между Англией и Францией за преобладание в Новом Свете гуроны были на стороне французов.
, – ответил тот.
Мадемуазель де Керкабон, удивленная и восхищенная встречей с гуроном, который притом обошелся с ней учтиво, пригласила его отужинать с ними: молодой человек не заставил себя упрашивать, и они отправились втроем в приорат Горной богоматери.
Низенькая и кругленькая барышня глядела на него во все глаза и время от времени говорила приору:
– Какой лилейно-розовый цвет лица у этого юноши! До чего нежна у него кожа, хотя он и гурон!
– Вы правы, сестрица, – отвечал приор, Она без передышки задавала сотни вопросов, и путешественник отвечал на них весьма толково.
Слух о том, что в приорате находится гурон, распространился с необычайной быстротой, и к ужину там собралось все высшее общество округи. Аббат де Сент-Ив пришел со своей сестрой, молодой особой из Нижней Бретани, весьма красивой и благовоспитанной. Судья, сборщик податей и их жены также не замедлили явиться. Чужеземца усадили между м-ль де Керкабон и м-ль де Сент-Ив. Все изумленно глядели на него, все одновременно и рассказывали ему что-то, и расспрашивали его, – гурона это ничуть не смущало. Казалось, он руководился правилом милорда Болингброка Болингброк Генри Сен-Джон (1678 – 1751) – английский политический деятель и писатель-моралист, автор ряда антиклерикальных сочинений. Вольтер был в дружеских отношениях с Болингброком и жил у него в Англии в 1726 г.
: «Nihil admirari» Ничему не удивляться (лат)
. Но напоследок, выведенный из терпения этим шумом, он сказал тоном довольно спокойным:
– Господа, у меня на родине принято говорить по очереди; как же мне отвечать вам, когда вы не даете возможности услышать ваши вопросы?
Вразумляющее слово всегда заставляет людей углубиться на несколько мгновений в самих себя: воцарилось полное молчание. Господин судья, который всегда, в чьем бы доме ни находился, завладевал вниманием чужеземцев и слыл первым на всю округу мастером по части расспросов, проговорил, широко разевая рот:
– Как вас зовут, сударь?
– Меня всегда звали Простодушный, – ответил гурон. – Это имя утвердилось за мной и в Англии, потому что я всегда чистосердечно говорю то, что думаю, подобно тому как и делаю все, что хочу.
– Каким же образом, сударь, родившись гуроном, попали вы в Англию?
– Меня привезли туда; я был взят в плен англичанами в бою, хотя и не худо оборонялся; англичане, которым по душе храбрость, потому что они сами храбры и не менее честны, чем мы, предложили мне либо вернуть меня родителям, либо отвезти в Англию. Я принял это последнее предложение, ибо по природе своей до страсти люблю путешествовать.
– Однако же, сударь, – промолвил судья внушительным тоном, – как могли вы покинуть отца и мать?
– Дело в том, что я не помню ни отца, ни матери, – ответил чужеземец. Все общество умилилось, и все повторили!
– Ни отца, ни матери!
– Мы ему заменим родителей, – сказала хозяйка дома своему брату, приору. – До чего мил этот гурон!
Простодушный поблагодарил ее с благородной и горделивой сердечностью, но дал понять, что ни в чем не нуждается.
– Я замечаю, господин Простодушный, – сказал достопочтенный судья, – что по-французски вы говорите лучше, чем подобает гурону.
– Один француз, – ответил тот, – которого в годы моей ранней юности мы захватили в Гуронии и к которому я проникся большой приязнью, обучил меня своему языку: я усваиваю очень быстро то, что хочу усвоить. Приехав в Плимут, я встретил там одного из ваших французских изгнанников, которых вы, не знаю почему, называете «гугенотами»; он несколько усовершенствовал мои познания в вашем языке. Как только я научился объясняться вразумительно, я направился в вашу страну, потому что французы мне нравятся, когда не задают слишком много вопросов.
Невзирая на это тонкое предостережение, аббат де Сент-Ив спросил его, какой из трех языков он предпочитает: гуронский, английский или французский.
– Разумеется, гуронский, – ответил Простодушный.
– Возможно ли! – воскликнула м-ль де Керкабон. – А мне всегда казалось, что нет языка прекраснее, чем французский, если не считать нижнебретонского.
Тут все наперебой стали спрашивать Простодушного, как сказать по-гуронски «табак», и он ответил: «тайя»; как сказать «есть», и он ответил: «эссентен». М-ль де Керкабон захотела во что бы то ни стало узнать, как сказать «ухаживать за женщинами». Он ответил: «тровандер» Все эти слова в самом деле гуронские
и добавил, по-видимому не без основания, что эти слова вполне равноценны соответствующим французским и английским. Гости нашли, что «тровандер» звучит очень приятно.
Господин приор, в библиотеке которого имелась гуронская грамматика, подаренная ему преподобным отцом Сагаром Теода Сагар Теода Габриэль – католический миссионер; С 1623 г. проповедовал христианство среди гуронов. Написал книгу «Большое путешествие в страну гуронов, расположенную в Америке у окраины Канады» (1632).
, францисканцем и славным миссионером, вышел из-за стола, чтобы навести по ней справку. Вернулся он, задыхаясь от восторга и радости, ибо убедился, что Простодушный воистину гурон. Поговорили чуть-чуть о многочисленности наречий и пришли к заключению, что, если бы не происшествие с Вавилонской башней При ее строительстве (как рассказывается в Библии) произошло много недоразумений из-за того, что строители башни говорили на разных языках и не понимали друг друга.
, все народы говорили бы по-французски.
Неистощимый по части вопросов судья, который до сих пор относился к новому лицу с недоверием, теперь проникся к нему глубоким почтением; он беседовал с ним гораздо вежливее, чем прежде, чего Простодушный не приметил.
Мадемуазель де Сент-Ив полюбопытствовала насчет того, как ухаживают кавалеры в стране гуронов.
– Совершают подвиги, – ответил он, – чтобы понравиться особам, похожим на вас.
Гости удивились его словам и дружно зааплодировали. М-ль де Сент-Ив покраснела и весьма обрадовалась. М-ль де Керкабон покраснела тоже, но обрадовалась не очень; ее задело за живое, что любезные слова были обращены не к ней, но она была столь благодушна, что расположение ее к гурону ничуть от этого не пострадало. Она чрезвычайно приветливо спросила его, сколько возлюбленных было у него в Гуронии.
– Одна-единственная, – ответил Простодушный – То была м-ль Абакаба, подруга дорогой моей кормилицы. Абакаба превосходила тростник стройностью, горностая – белизной, ягненка – кротостью, орла – гордостью и оленя – легкостью. Однажды она гналась за зайцем по соседству с нами, примерно в пятидесяти лье от нашего жилья. Некий неблаговоспитанный алгонкинец Алгонкинец – название представителей группы индейских племен Северной Америки.
, живший в ста лье оттуда, перехватил у нее добычу; я узнал об этом, помчался туда, свалил алгонкинца ударом палицы и, связав по рукам и ногам, поверг его к стопам моей возлюбленной. Родители Абакабы изъявили желание съесть его, но я никогда не питал склонности к подобным пиршествам; я вернул ему свободу и обрел в его лице друга. Абакаба была так тронута моим поступком, что предпочла меня всем прочим своим любовникам. Она любила бы меня и доселе, если бы ее не съел медведь. Я покарал медведя и долго потом носил его шкуру, но это меня не утешило.
Мадемуазель де Сент-Ив почувствовала тайную радость, узнав из этого рассказа, что у Простодушного была всего одна возлюбленная и что Абакабы нет более на свете, но не стала разбираться в причинах своей радости. Все не сводили глаз с Простодушного и очень хвалили его за то, что он не позволил своим товарищам съесть алгонкинца.
Неумолимый судья, будучи не в силах подавить исступленную страсть к расспросам, довел свое любопытство до того, что осведомился, какую веру исповедует г-н гурон, – избрал ли он англиканскую, галликанскую или гугенотскую веру?
– У меня своя вера, – ответил тот, – как у вас своя.
– Увы! – воскликнула м-ль де Керкабон, – я вижу, этим злополучным англичанам даже не пришло в голову окрестить его.
– Ах, боже мой! – проговорила м-ль де Сент-Ив. – Как же это так? Разве гуроны не католики? Неужели преподобные отцы иезуиты не обратили их всех в христианство? Простодушный уверил ее, что у него на родине никого нельзя обратить, что настоящий гурон ни за что не изменит убеждений и что на их наречии даже нет слова, означающего «непостоянство». Эти его слова чрезвычайно понравились м-ль де Сент-Ив.
– Мы его окрестим, окрестим! – говорила м-ль де Керкабон г-ну приору. – Эта честь выпадет вам, дорогой брат; мне ужасно хочется стать его крестной матерью; господин аббат де Сент-Ив, конечно, не откажется стать его восприемником. Какая будет блистательная церемония! Толки о ней пойдут по всей Нижней Бретани, и нас это безмерно прославит. Все общество вторило хозяйке дома, все гости кричали:
– Мы его окрестим!
Простодушный ответил, что в Англии каждый имеет право жить так, как ему заблагорассудится. Он заявил, что это предложение ему вовсе не по душе и что гуронское вероисповедание по меньшей мере равноценно нижнебретонскому; в заключение он сказал, что завтра же уезжает. Допив его бутылку барбадосской водки, все разошлись на покой.
Когда Простодушного проводили в приготовленную для него комнату, м-ль де Керкабон и ее приятельница Сент-Ив не могли удержаться от того, чтобы не поглядеть в широкую замочную скважину, как почивает гурон. Они узрели, что он постелил одеяло прямо на полу и расположился на нем самым живописным образом.
Глава вторая. Гурон, прозванный простодушным, узнан своей родней
Простодушный проснулся, по своему обыкновению, вместе с солнцем, под пенье петуха, которого в Англии и в Гуронии именуют «трубой рассвета» Намек на строки из «Гамлета» Шекспира (действие I, сцена V):
Петух, трубач зари, своею глоткой
Пронзительною будит ото сна.
(Перевод Б. Пастернака)
. Он не уподобляется праздным вельможам, которые валяются в постели, пока солнце не пройдет половину своего пути, которые не могут ни спать, ни встать, которые теряют столько драгоценных часов в этом промежуточном состоянии между жизнью и смертью да еще жалуются, что жизнь слишком коротка.
Отшагав уже два-три лье, уложив меткой пулей штук тридцать разной дичи, он вернулся в приорат и увидел, что приор храма Горной богоматери и его благоразумная сестра прогуливаются в ночных колпаках по саду. Он преподнес им всю свою добычу и, вытащив из-под рубашки нечто вроде маленького талисмана, который обычно носил на шее, просил принять его в знак благодарности за гостеприимство.
– Это величайшая моя драгоценность, – сказал он им. – Меня уверяли, что я буду неизменно счастлив, пока ношу эту безделушку; я дарю ее вам, чтобы вы были неизменно счастливы.
Чистосердечие Простодушного вызвало у приора и у его сестры улыбку умиления. Подарок состоял из двух портретов довольно скверной работы, связанных очень засаленным ремешком.
Мадемуазель де Керкабон спросила, есть ли художники в Гуронии.
– Нет, – ответил Простодушный, – эту редкую вещицу я получил от кормилицы; ее муж добыл мой талисман в бою, обобрав каких-то канадских французов, которые воевали с нами. Вот и все, что я знаю о нем.
Приор внимательно разглядывал портреты: он изменился в лице, разволновался, руки у него затряслись.
– Клянусь Горной богоматерью! – воскликнул он – Мне сдается, что это – изображение моего брата-капитана и его жены!
Мадемуазель де Керкабен, рассмотрев портреты с неменьшим волнением, пришла к тому же заключению. Оба были охвачены удивлением и радостью, смешанной с горем; оба умилялись, плакали, сердца у HHV трепетали; они вскрикивали; они вырывали друг у друга портреты; раз по двадцать каждый хватал их у другого и снова отдавал; они пожирали глазами и портреты и гурона; они спрашивали его то каждый порознь, то оба зараз, где, когда и как попали эти миниатюры в руки его кормилицы; они сопоставляли, высчитывали сроки, истекшие со времени отъезда капитана, вспоминали полученное когда-то сообщение о том, что он добрался до страны гуронов, после чего о нем не было больше никаких известий.
Простодушный говорил им накануне, что не помнит ни отца, ни матери. Приор, человек сообразительный, заметил, что у Простодушного пробивается бородка, а ему было хорошо известно, что гуроны – безбородые.
Простодушный - Вольтер => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Простодушный автора Вольтер дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Простодушный у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Простодушный своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Вольтер - Простодушный.
Если после завершения чтения книги Простодушный вы захотите почитать и другие книги Вольтер, тогда зайдите на страницу писателя Вольтер - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Простодушный, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Вольтер, написавшего книгу Простодушный, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Простодушный; Вольтер, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн