Между тем в самой Японии критики-традиционалисты называли Куросаву западником, космополитом. Припомнили его увлечение русской литературой (Достоевский, Толстой, Чехов, Горький), французской живописью (Ван Гог, Тулуз-Лотрек, Руо), немецкой музыкой (Бах, Шуберт), американским кино (Джон Форд). Но Куросава стал фигурой мирового масштаба и мог не обращать внимания на подобные выпады. Его уважительно называют Мастером, Учителем и даже Императором.
Свою оглушительную славу Куросава поспешил использовать для экранизации романа «Идиот» (1951). Он не раз говорил о своей любви к образу князя Мышкина, к теме прощения и сострадания. Действие романа было перенесено в современную Японию на самый северный остров Хоккайдо. Ярчайшая роль снова за Тосиро Мифунэ, правда, его Рогожин носит в картине японское имя — Акама.
«Мои взгляды и психология похожи на взгляды и психологию героя „Идиота“. Может быть, поэтому я так люблю Достоевского, — говорил Куросава. — Никто так, как он, не пишет о жизни человека. Я ценю свой фильм настолько, насколько мне удалось передать дух Достоевского. Японцы растут на русской классике, и я начал с неё своё образование. Я врос в неё настолько, что это отразилось в моём творчестве».
4 ноября 1952 года умерла мать Куросавы, Шима. В этом же году он снимает один из своих самых печальных фильмов — «Жить», в котором размышляет о смысле жизни. Картина сделана подчёркнуто скромно, сдержанно, прозаично. В ней нет ни одного кадра, который выглядел бы случайным или объяснялся причудой режиссёра.
Фильм «Жить» был отмечен премией «Серебряный медведь» на Берлинском кинофестивале 1954 года. И ещё одно важное событие произошло в этом году в жизни режиссёра — 29 апреля у него родилась дочь Казуко.
Куросава продолжает создавать впечатляющие кинематографические образы. Едва ли не лучшим в его творчестве считается фильм «Семь самураев» (1954). Эта историческая эпопея рассказывает о семерых самураях, которых наняли деревенские жители для защиты от разбойников.
Картина «Семь самураев» получила «Золотого Льва» Венецианского кинофестиваля и с большим успехом демонстрировалась в Японии.
Куросава вновь обращается к шедевру мировой классики. На этот раз это «Макбет» Шекспира. В картине, получившей название «Трон в крови, или Паучий замок» (1957), режиссёр перенёс действие в средневековую Японию, сократил количество персонажей, изменил очерёдность сцен, обстоятельства гибели героев. При съёмках он использовал преимущественно общий план, а актёров попросил изображать традиционные маски театра «Но».
Шекспироведы всего мира отметили феноменальное соответствие ленты японского режиссёра духу пьесы великого драматурга…
Работая с небольшой группой постоянных актёров, Куросава добивался от них поистине удивительного искусства перевоплощения, разнообразия приёмов, богатства психологических оттенков. В его фильмах постоянно снимались Тосиро Мифунэ, Такаси Симура, Мазайоши Мори и другие мастера, в совершенстве владевшие и условной, традиционной для Японии манерой исполнения, и глубоким психологическим реализмом.
В одном из интервью Куросава раскрыл свои принципы работы с актёрами: «Я просто стараюсь довести до каждого из них свой замысел, объяснить, какой я вижу сцену. Но я никогда не ставлю им каких-то ограничительных рамок, не заставляю следовать заранее предписанной форме. Мне всегда максимально важно, чтобы актёр мог выразить свою индивидуальность, свойства, присущие ему как личности, чтобы он мог говорить, двигаться, жить в кадре естественно и свободно».
В апреле 1959 года Куросава основал собственную кинокомпанию «Куросава про». Первой картиной, снятой на личные деньги, стала вольная интерпретация «Гамлета» под названием «Злые остаются живыми» (1960). Изменения в сюжете и в характеристиках действующих лиц не помешали режиссёру с большой тонкостью и убедительностью передать дух произведения.
Фильмы Куросавы этого периода «Рай и ад» (1963), «Красная борода» (1965) и другие имели скромный прокат. Кинокомпания «Куросава про» оказалась на грани банкротства. Надо было принимать неординарное решение.
В 1966 году он согласился поставить в Голливуде фильм «Поезд-беглец» с американскими актёрами, а в 1967-м — японские эпизоды фильма «Тора! Тора! Тора!» («Тигр! Тигр! Тигр!» — это кодированный радиосигнал о нападении японцев на Пёрл-Харбор). В результате разногласий с продюсерами компании «XX век — Фокс» в декабре 1968 года Куросава прервал съёмки. Их продолжили другие, причём американцы объявили, что у японского режиссёра нервное расстройство.
Куросава разрывает контракт с компанией и, выплатив неустойку, возвращается в Японию. Год трудов, двадцать восемь вариантов сценария — и всё напрасно…
Приступы горького разочарования для режиссёра едва не закончились трагически. В декабре 1971 года он, запершись в ванной, вскрыл себе вены. К счастью, его успели спасти, но понадобилось время, прежде чем Куросава вновь обрёл себя.
В марте 1973 года он параллельно с советским писателем Ю. Нагибиным начинает работу над сценарием фильма «Дерсу Узала» по произведению В. Арсеньева. Дерсу Узала — человек решительный, прямой и добродушный, живёт богатствами приморской тайги и целиком зависит от неё. «Я хотел показать на экране человека, находящегося в гармонии с природой», — говорил Куросава. Главную роль сыграл бурятский актёр Максим Мунзук.
Натурные съёмки проходили в Уссурийской тайге. Более двух лет длилась работа над фильмом, и только в 1975 году он вышел на экраны. «Дерсу Узала» получил «Золотой приз» Московского международного кинофестиваля, а затем премию «Оскар» как лучший иностранный фильм года.
Вернувшись в Японию, Куросава из-за финансовых проблем был вынужден заниматься рекламой виски в своём загородном доме, причём в нескольких роликах снялся сам. В это же время он опубликовал две книги — «Попытка автобиографии» (1978) и «Кагэмуся» (1979) — сценарий и его собственные рисунки к фильму.
Картину «Кагэмуся» (1980) финансировали Фрэнсис Форд Коппола и Джордж Лукас. Это история о мелком воришке, который в силу обстоятельств в течение трёх лет должен играть роль главы могущественного клана. Картина получила «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах, «Сезара» и выдвигалась на «Оскара» в двух номинациях.
1 ноября 1983 года в Йокогаме открылась студия «Куросава-фильм». Режиссёр снова возвращается к Шекспиру. На этот раз он пишет сценарий по «Королю Лиру». Действие фильма «Ран» (1985) перенесено в Японию, в эпоху феодальных войн, а Лир становится князем Хидетору, который решает разделить своё феодальное владение между тремя сыновьями.
Через год фильм получил четыре номинации на премию «Оскар», в том числе за режиссуру. Но Куросава был печален. Первого февраля в возрасте 63 лет умерла его жена Його Якути.
В марте 1990 года Куросава получает почётный «Оскар» за вклад в киноискусство. И в этом же году выходит на экраны картина «Сны Акиры Куросавы», которую продюсировал Стивен Спилберг. Восемь новелл, «снов» режиссёра, предлагают поразмышлять о смысле смерти и силе жизни, необходимости творчества и человеческой природе.
Несмотря на почтенный возраст, Акира Куросава был полон творческих планов. Его «Августовская рапсодия» (1991) по роману Кийоку Мурасэ повествует об атомном взрыве в Нагасаки. «Я снимаю свои фильмы про детей и стариков, ибо с годами начинаю ценить в жизни чистоту. Она даётся нам при рождении, во младенчестве, и, затаившись, следует с нами всю жизнь, крепчая к старости. В небытие мы возвращаемся столь же чистыми, сколь младенцы, приходящие в бытие».
В апреле 1993 года компания «Тохо» выпустила 31 фильм Куросавы на видеокассетах и лазерных дисках. Мэтр завершает свою последнюю картину «Нет, ещё нет», рассказывающую о дружбе между писателем Хаяккен Учида и его учениками. Название фильма — цитата из диалога: «Готов ли ты перейти в мир иной?» — «Нет, ещё нет…»
6 сентября 1998 года, в возрасте 88 лет, Акира Куросава скончался.

ЖАН ВИЛАР
(1912–1971)
Французский режиссёр и актёр. Организатор и руководитель театральных фестивалей в Авиньоне. Спектакли: «Убийство в соборе» (1945), «Сид» (1951), «Принц Фридрих Гомбургский» (1951), «Лорензаччо» (1952), «Дон Жуан» (1953), «Мария Тюдор» (1955) и др.
Жан Луи Вилар родился 25 марта 1912 года в городе Сэт в семье мелкого коммерсанта-галантерейщика, мечтавшего сделать из своего сына скрипача. Жан учился в коллеже и музыкальной школе. Уже в двенадцать лет он дебютировал в качестве первой скрипки маленького джаз-оркестра. В своей книге режиссёр писал: «У меня не было юности». И ещё: «Юность уныла, как всеми покинутый город».
В 1932 году Вилар уезжает в Париж, поступает там на филологический факультет Сорбонны, работает воспитателем в коллеже Сент-Барб. Однажды приятель завёл его на репетицию в театр «Ателье», где Шарль Дюллен готовил спектакль «Ричард III» Шекспира. Вилар тут же записывается в школу при театре и через три месяца дебютирует в маленькой роли.
В 1937 году военная служба прервала театральную карьеру актёра, и лишь в 1940 году Вилар вернулся к любимому делу. Он познакомился с Андре Кальве, директором передвижной труппы, с которой объездил почти все деревни Франции. Биограф Катрин Валонь пишет: «Этот эксперимент был, несомненно, решающим в формировании молодого Жана Вилара. Он приучился воссоздавать сценические условия там, где к этому не было ничего готово. Нужно было импровизировать каждый вечер и менять мизансцены сообразно новой обстановке. А самое главное, возникал контакт с публикой…»
В 1942 году Жан Вилар женился на Андре Шлегель. У них родились дочь Доминик (1943), сыновья Стефан (1944) и Кристоф (1947).
Большая слава пришла к Вилару в 1945 году после спектакля «Убийство в соборе» Т.-С. Элиота, сыгранного в театре «Вьё коломбье» («Старая голубятня»). За эту работу он получил престижную театральную Премию критики. К этому времени относится знакомство Вилара с художником Леоном Гишиа, который будет его постоянным сотрудником в Национальном народном театре.
В сентябре 1947 года Вилар организует «Неделю драматического искусства» в старинном городе Прованса Авиньоне, которая уже со следующего года становится Авиньонским театральным фестивалем. Режиссёр предложил новый репертуар, состоящий из пьес Шекспира, Корнеля, Мольера и Клоделя, добавив к ним такие редко идущие пьесы, как «Смерть Дантона» Бюхнера и «Принц Фридрих Гомбургский» Клейста.
Игра в необычных условиях папского дворца ставила новые задачи. «Нам нужно было изменить театральную архитектуру не только самого зала, но и сцены, — писал Вилар. — В театре, пришедшем к нам от итальянцев, пространство сцены всегда оставалось замкнутым, к нему нужно было приспосабливаться. В Авиньоне нужно было изобрести новую сцену».
И Вилар её изобрёл. Это была большая площадка, глубоко выдававшаяся вперёд в зрительный амфитеатр. В глубине планшета сцены находился второй, более узкий подиум, к которому вели с обеих сторон два ступенчатых схода. На этой огромной сцене не было никаких декораций. Всё внимание было перенесено на актёров.
В 1951 году Вилар возобновляет в Авиньоне «Сида» и «Принца Фридриха Гомбургского» Клейста с Жераром Филипом в заглавных ролях.
Роль Родриго давалась Жерару с трудом. Наконец Вилар сказал: «По-моему, мы принимаем „Сида“ слишком всерьёз. Ведь это трагикомедия, „эспаньолада“. Попробуй сыграть легко, непринуждённо, иди от движения танцора фламенко». Жерар мгновенно нашёл настроение Родриго — ожили его кипение молодости, лукавое сознание собственной неотразимости, почти мальчишеская запальчивость, чуть оттенённая иронией.
Вилар писал художнику «Сида» Леону Гишиа, который не смог быть на премьере: «Ты просто можешь повеситься, старина. Какую мы одержали победу, а ты её проворонил. Жерар играл ослепительно… Он создал такого Родриго, что меня бросало в дрожь. Он показал себя настоящим человеком, таким, каких любят, каким ты и я стараемся быть изо всех сил».
Луи Арагон назвал «Сида» лучшим спектаклем, который он когда-либо видел.
Успех авиньонской «Недели драматического искусства» привёл к тому, что Вилару предложили возглавить театр в Париже, во Дворце Шайо на 2300 зрителей.
В августе 1951 года он подписывает трёхлетний контракт на руководство театром. В его труппу почти сразу же пришли Жерар Филип и Мария Казарес, Даниэль Сораио, Кристиан Минаццоли и дебютанты, которым ещё только предстояло стать звёздами в театре и кинематографе; среди них Жанна Моро и Филипп Нуаре. Доверенный ему государственный театр Вилар назвал Национальным народным (ТНП).
Театр Вилара, «повернувшийся лицом к ведущему актёру современности — народу», стал лучшим театром страны, «самым большим событием послевоенной театральной жизни», — писала одна из французских газет. Этот театр приобрёл последователей во многих странах мира.
Жан Вилар выступил против «прозаизма бульваров» и «абстракций авангарда»; он решил «бороться… за театр… который был бы доступен всем, согласно мудрой и основополагающей формуле Станиславского». Вилар утвердил на громадной сцене Дворца Шайо невиданный дотоле сценический стиль — простой и величественный, эстетически совершенный и широко доступный, гармонический и рассчитанный на восприятие народной аудиторией.
Дворец Шайо, где восемь месяцев в году играл ТНП, собирал тысячи людей, которые и десятилетия спустя вспоминали о спектаклях Вилара как о самых счастливых мгновениях, проведённых в театре.
Актёры театра, как правило, еженедельно участвовали в народных праздниках, в концертах на открытом воздухе, проводимых по французской традиции в часы субботнего отдыха. Театр часто уезжал в гастрольные поездки по стране. К примеру, когда помещение дворца Шайо оказалось занято под заседания Объединённых наций, театр предпринял большую поездку по городам Франции, Эльзаса, Бельгии, Люксембурга и Германии, выступал перед многотысячной аудиторией на городских площадях и на аренах цирков.
Удивительное признание сделал посетивший Москву в 1997 году композитор Морис Жарр, автор музыки почти ко всем спектаклям ТНП. Обладатель трёх «Оскаров» за музыку к кинофильмам сказал, что готов отдать все свои награды ради возможности вновь прожить те потрясающие двенадцать лет, которые ему довелось работать с Жаном Виларом.
В сезон 1960/61 годов Вилар ставит «Антигону» Софокла и «Карьеру Артуро Уи» Брехта, «Алые розы для меня» О'Кейси и «Саламейского алькальда» Кальдерона, а несколькими месяцами позже — «Мир» Аристофана.
Вот как французский критик Ж. Сальтан описывает финал постановки политической сатиры «Карьера Артуро Уи»: «Последние минуты спектакля мучительны. Сцена погружается в полутьму, безмолвные актёры остаются на местах, затем внезапно сцена озаряется полным светом. Жан Вилар срывает с себя парик Артуро Уи — Гитлера, выходит на авансцену, прямо в зрительный зал направляет указующий перст и страстно, вдохновенно, с почти нечеловеческим порывом читает заключительные строки Брехта: „А вы учитесь не смотреть, но видеть. Учитесь не болтать, а ненавидеть…“»
В 1963 году Жан Вилар не стал продлевать контракт с ТНП. На протяжении двенадцати лет руководимый Виларом Национальный народный театр был символом Франции. Знаменательно, что последним спектаклем Вилара в ТНП стал «Томас Мор, или Одинокий человек» по пьесе Р. Болта, имеющей иное название «Человек для любой поры».
После этого Вилар осуществил давнишнюю мечту — поставил оперы своего любимого Верди: «Иерусалим» в театре «Ла Фениче» в Венеции (1963), «Макбета» в «Ла Скала» (1964), «Дон Карлоса» в Вероне (1969) и в той же «Ла Скала» — «Свадьбу Фигаро» (1964) Моцарта. Музыка всегда была верной спутницей Жана, и говорят, что нередко из-за закрытых дверей его кабинета можно было услышать звуки флейты, на которой Вилар играл, обдумывая что-то в своей новой работе.
В 1967 году министр культуры Андре Мальро назначает его главой Комиссии по реорганизации Национальной Оперы. Предполагалось, что Оперой будет руководить триумвират. Жан Вилар, Морис Бежар и Пьер Булез. Однако в дело вмешалась политика. 15 мая 1968 года генерал де Голль заявил, что «готов принять на себя все полномочия Республики». В знак протеста Вилар отказался занимать любые административные посты. Он сохраняет за собой лишь Авиньонский фестиваль.
Когда в июле 1968 года в Авиньон съезжается со всей Франции бунтующая молодёжь, Вилар, отстаивая свой фестиваль, ведёт с толпой изнурительные многочасовые дискуссии. Конечно, это не прошло бесследно. Осенью режиссёра настигает сердечный приступ.
У Жана Вилара было множество планов, но внезапная смерть 28 мая 1971 года не позволила им осуществиться. Режиссёр умер во сне от сердечной недостаточности. Его похоронили на Морском кладбище родного Сэта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66