«Если вы хотите, — обращается Григорий VII к христианскому миру, — сделать апостола Петра своим должником, жертвуйте в пользу церкви, защищайте ее от врагов ее и служите ей верой и правдой».
Григорий VII стремился подчинить власти Рима и империю византийских василевсов, потерпевшую поражение от сельджуков при Манцикерте (1071). Папа всячески навязывал Византии унизительную церковную унию. Когда в 1073 году дипломатические переговоры с византийским императором Михаилом VII зашли в тупик, Григорий VII решил прибегнуть к силе оружия, в 1074 году он задумал направить в Византию рыцарскую армию с Запада, поставив ей задачу — «выручить» из беды греческую церковь, которой угрожают неверные.
Одно за другим из Рима полетели папские послания с призывами к государям и князьям принять участие в войне на Востоке во имя спасения христиан-греков.
Таков был размах международной политики Григория VII. Что касается средств ее проведения, то, кроме методов дипломатии и силы оружия, в руках Григория так же, как и его преемников, был еще и духовный меч. Папа мог отлучать от церкви, налагать интердикт, «разрешать» подданных того или иного государя от присяги. Этим оружием как Григорий VII, так и другие папы пользовались с большим искусством.
И все-таки не столько угрозы отлучения, сколько умелое использование бесчисленных политических противоречий раздробленного феодального мира — противоречий между императорами и герцогами, между императорами (как германскими, так и византийскими) и норманнами — позволяли папе успешно проводить свою политику.
Особенно упорной была дипломатическая борьба Григория VII с императором Генрихом IV. В Германии среди крупных феодалов было много противников могущественной императорской власти. Епископы, архиепископы, привыкшие в течение долгих лет получать от императора все новые привилегии, готовы были теперь изменить Генриху IV, поскольку возможности императорской власти иссякли и у них не было надежды ожидать в будущем новых благодеяний с ее стороны. Теперь «дальний покровитель» им казался менее опасным, чем близкий. Все это ослабляло позицию Генриха IV в Германии.
Папа добивался права назначать епископов и таким образом вмешиваться во внутренние дела империи; он преследовал «симонию» (фактическую продажу церковных должностей императорами) и так называемую светскую инвеституру (возведение в епископский сан императором) Генрих IV всеми силами отстаивал эти права императора не только в Германии, но и во всей Священной Римской империи. Если Григорий присвоил себе право низводить императоров с трона, то Генрих считал себя вправе низлагать пап.
Он так и поступил, низложив папу на Вормсском сейме 1076 года. Причем его послание Григорию VII заканчивалось энергичным «ступай вон!».
Месяц спустя уже Григорий VII низложил Генриха на Латеранском соборе, разрешив «всех христиан» от клятвы верности императору и запретив «служить ему как королю».
После того как германские князья присоединились к папе, положение Генриха стало безвыходным: в 1077 году император был вынужден отправиться в Италию, чтобы просить; прощения у всесильного Григория VII.
История свидания в Каноссе обросла легендой, и теперь нелегко отделить факты от вымысла. Стоял ли Генрих в течение трех суток босой на снегу перед воротами замка, дожидаясь, пока папа соизволит его принять, или он ожидал этого приема в более комфортабельной обстановке — это не меняет дела. Григорий VII заставил его в присутствии аббата из Клюни, олицетворявшего преданное папству монашество, и графини Матильды Тосканской, самого могущественного феодала средней Италии, признать себя неправым, «отказаться от гордыни» и смириться перед церковью. Григорий VII одержал победу над королем и «светским духом», получившую в дальнейшем свое документальное выражение в 27 статьях «Диктата папы».
Но на этом богатая драматическими эпизодами борьба между Генрихом IV и папой Григорием VII не закончилась.
В 1080 году Генрих при поддержке недовольных германских епископов снова низложил Григория VII и выдвинул на его место нового главу католицизма — епископа равеннского Гиберта, принявшего имя Климента III. Новый папа или, как церковь его считает, антипапа, имевший опору в германском духовенстве, короновал Генриха IV императорской короной.
Со своим антипапой Генрих отправился на завоевание Рима. Большую роль в том, что германские войска вновь появились в Италии, сыграла хитроумная византийская дипломатия. Византийской империи угрожали тогда норманнские отряды Роберта Гюискара. Чтобы отвлечь их внимание от Византии, молодой василевс Алексей I Комнин заручился поддержкой Генриха IV, который и двинулся на Италию. Роберту Гюйскару пришлось поспешить на выручку Григорию VII. Генрих был вынужден уйти из Италии, но норманны и арабы так разгромили Рим, что Григорию было небезопасно оставаться в опустошенном его союзниками городе. Римское население поднялось против папы, и Григорий бежал к норманнам в Южную Италию. На этот раз он помощи от них не получил.
Заботы и треволнения последних лет подорвали здоровье престарелого папы. 25 мая 1085 года Григорий VII закончил свою многотрудную жизнь.
ИННОКЕНТИЙ III
(1160/61-1216)
Римский Папа с 1198 года. Боролся за верховенство пап над светской властью; заставил английского короля и некоторых других монархов признать себя его вассалами. Инициатор Четвертого крестового похода и похода против альбигойцев.
Иннокентий III взошел на папский престол в январе 1198 года, когда влияние папской власти вновь заметно ослабло. Даже в Риме префект был ставленником императора.
Обычно в папы выбирали глубоких стариков, которые долго не заживались на свете. Иннокентию III было всего лишь 37 лет. Он родился в Ананьи и принадлежал к именитому роду графов Сеньи из Лациума. Иннокентий получил блестящее образование: юридическое — в Болонье, богословское — в Париже и был возведен в кардиналы своим дядей Климентом III. Новый папа отличался холодным, выдержанным характером, расчетливостью и осторожностью. Он умел, когда того требовали обстоятельства, уступать, чтобы затем снова перейти в наступление; одним словом, был дипломатом.
Многое в его убеждениях и действиях можно объяснить характером полученного им образования. Иннокентий III подкреплял свои притязания ссылками на юридические сборники, в которых сторонники папства собирали документы, говорившие в его пользу.
Подобно большинству политиков своего времени он был убежден в необходимости подчинить христианский мир папской власти. «Королевская власть, — пишет Иннокентий III, — подчинена папской. Первая властвует только на земле и над телами, вторая — на небе и над душами. Власть королей простирается только на отдельные области, власть Петра охватывает все царства, ибо он — представитель Того, Кому принадлежит вселенная». В другом месте он выражается еще яснее: «Господь предоставил Петру власть не только над вселенской церковью, но и над всем миром». По его мнению, «свобода церкви» обеспечена лишь там, где «Римская церковь пользуется неограниченной властью как в духовных, так и в светских делах».
Итак, главной задачей Иннокентия III, как и у Григория VII, стало укрепление папской власти.
В феврале 1198 года, то есть через месяц после избрания, Иннокентий III взял с префекта клятву верности и дал ему инвеституру. В том же году он подчинил себе коммуну, во главе которой стоял «высший сенатор». Папа добился права назначать магистра. Муниципалитет был сохранен, но теперь подчинялся верховной власти папы.
Иннокентий обратился с посланием к ряду итальянских коммун и областей, в котором говорилось о «зверской» («германской») расе, стремившейся к господству над Италией. Особенно подробно папа описывал зверства Генриха VI в Сицилии, где, как он утверждал, нет ни одной семьи, которая «не стала бы жертвой этого тирана». Желая показать, до каких жестокостей доходил этот император, папа собрал в Рим тех сицилийцев и северян-итальянцев, у которых по распоряжению Генриха были выколоты глаза и отрезаны уши. Вид несчастных должен был отбить желание у итальянцев вернуться под покровительство Священной Римской империи. Это Иннокентию III удалось.
Однако итальянские города-коммуны отвергали не только императорскую власть, но и папскую. Иннокентий подвел это движение под категорию ереси, опасной для католической веры. Ряду городов была объявлена война, и если она не приняла в Италии широкого размаха, то лишь потому, что папа опасался, как бы эти города не обратились за помощью к императору.
Между тем Флоренция, Сиена, Лукка, Вольтерра, Ареццо, Прато и другие города еще в 1197 году образовали Лигу, дружественную папству и враждебную империи. Иннокентий одобрил ее; он вернул себе те домены, которые принадлежали в этих областях графине Матильде, организовал их администрацию и обеспечил их защиту.
После того как при помощи папы с юга Сицилии были изгнаны германцы, Констанция, вдова Генриха VI и наследница Сицилийского королевства, в ноябре 1198 года поручила Иннокентию III опеку над своим малолетним сыном Фридрихом. Чтобы обеспечить последнему сицилийскую корону, она от его имени отказалась от прав на Германию и Священную Римскую империю.
Не менее искусную дипломатическую игру папа вел во время борьбы за императорский престол между Гогенштауфенами и Вельфами, развернувшейся в 1198–1209 годах.
В борьбе за трон соперничали две партии: одна избрала Филиппа Швабского, брата Генриха VI, другая — Вельфа Оттона Брауншвейгского, сына Генриха Льва. На стороне Филиппа Швабского были воспоминания о его предках-императорах, их владения, поддержка большей части князей и французского короля Филиппа Августа. Среди влиятельных покровителей у Оттона был только его дядя Ричард Львиное Сердце, поэтому он старался приобрести расположение папы.
Папа решил выступить в роли судьи в этом споре. Тот, кто посвящает императора, писал он немецким князьям, имеет право распоряжаться императорской короной. Иннокентий «освобождал» князей, епископов и даже отдельных горожан от присяги императору и призывал всех поддерживать лишь того кандидата, который признает за папством право утверждения и даже избрания германского императора.
Иннокентий выступил против Филиппа Швабского под предлогом заботы папства о «свободе» германского народа. Если Филипп станет императором, утверждал Иннокентий, то в Германии упрочится династия Гогеншта-уфенов и «свобода Германии», заключающаяся в праве князей избирать по собственной воле императора, погибнет и уступит место наследственной монархии, что явится смертельным ударом для германской свободы.
В марте 1201 года Иннокентий призвал признать императором Оттона Брауншвейгского и освободил от клятвы верности приверженцев Филиппа. Оттон в ответ поклялся сохранять в целости «владения, регалии и права Римской церкви», в том числе и наследство Матильды. Однако Филипп продолжал борьбу, и в 1206 году ему удалось отвоевать у Оттона Брауншвейгского его столицу Кельн Иннокентий III вынужден был вступить с Филиппом Швабским в переговоры и признать его права на престол. Но уже в июне 1208 года Филипп погиб в Бамберге от руки пфальцграфа Оттона Виттельсбахского, которому он отказал в руке своей дочери.
Иннокентий III оказался в затруднительном положении, выйти из которого ему помог Оттон Брауншвейгский. Чтобы привлечь на свою сторону приверженцев Гогенштауфенов, Оттон женился на дочери Филиппа Швабского, Беатрисе; а для того, чтобы удовлетворить Иннокентия III, принял титул императора «милостью Божьей и папы».
В октябре 1209 года Оттон был коронован в Риме. Почувствовав силу, он быстро забыл все свои обещания и клятвы. Оттон овладел землями маркграфини Матильды и напал на владения сицилийской короны в Южной Италии. Обманутый Иннокентий писал: «Многие поносят меня теперь, они говорят, что я заслужил то, что терплю, что я собственными руками выковал меч, который теперь так жестоко ранит меня. Пусть ответит им за меня Всевышний, который знает чистоту моей души и который некогда сказал о самом себе: „Я раскаиваюсь, что создал человека“». Лишенный своих светских владений, Иннокентий III обратился к французскому королю Филиппу Августу и заключил с ним союз.
В ноябре 1210 года папа отлучил Оттона от церкви и освободил его подданных от клятвы верности. С той же энергией, с которой он несколько лет назад защищал Оттона, теперь создавал коалицию против него.
Свидетельством дипломатической гибкости и неутомимости Иннокентия III может служить его огромная переписка. Она характеризует папу как изворотливейшего политика, который не брезговал никакими средствами в дипломатической деятельности, лишь бы добиться своего. Запугивая небесными и земными карами одних, внушая обманчивые надежды другим, вступая в тайные соглашения с третьими, он прокладывал дорогу к установлению верховенства папства не только в Германской империи.
Иннокентий III добросовестно исполнял свои обязанности опекуна над Фридрихом. Он боролся с Марквальдом Анвейлером, который, пробравшись на юг, пытался провозгласить себя королем Сицилии; позднее не позволил уже Оттону отнять владения у Фридриха.
В сентябре 1211 года король Богемский, герцоги Австрийский и Баварский, ландграф Тюрингский и другие князья, собравшись в Нюренберге, избрали Фридриха императором Германии Иннокентий утвердил этот выбор, хотя раньше выступал против того, чтобы Сицилия и Германия оказались в одних руках. Однако вызывающее поведение Оттона заставило его забыть о непосредственном интересе святого престола.
В марте 1212 года Фридрих прибыл в Рим; он присягнул на верность Иннокентию III за Сицилийское королевство. Затем 9 декабря 1212 года он принял корону Германии.
Однако Иннокентию все-таки удалось обезопасить папский престол, получив от Фридриха ленную присягу в отношении Сицилии. Фридриху пришлось также уступить папству и ряд привилегий в нарушение Вормсского конкордата. Отныне папа мог заявить, что в Германии избрание епископов происходит «исключительно свободно», то есть без вмешательства светской власти. Между тем епископы представляли в Германии огромную силу: они были не менее могущественными, чем самые сильные князья. На их землях в Майнце, Кельне, Трире, Зальцбурге, Вюрцбурге сидели сотни и тысячи вассалов и сотни тысяч крепостных и зависимых крестьян. В те времена земля «служила», и в распоряжение духовных князей поступали материальные средства и военные силы. Обширнейшие архиепископские и монастырские земли выпадали из-под власти императора и в военном смысле, и в финансовом. Поэтому предоставление папе права назначения духовных князей равносильно было подрыву императорской мощи и созданию грозной опасности внутри империи со стороны зависимых от папы прелатов церкви.
Иннокентий III воспользовался борьбой между Капетингами и Плантагенетами для подчинения Англии. Когда освободилась Кентерберийская архиепископская кафедра, Иннокентий III, несмотря на противодействие Иоанна Безземельного, отдал ее Стефану Лангтону (1206), затем наложил интердикт на Англию, отлучил короля от церкви, объявил его низложенным и предложил английскую корону Филиппу Августу. Вынужденный уступить, Иоанн Безземельный отдал Римской церкви Англию и Ирландию и принял их обратно как лен (1213).
Но Англия не хотела делить унижение со своим королем. Во время своей борьбы с баронами и народом вынужденный подписать Великую хартию (1215) Иоанн Безземельный обратился к папе за помощью. Иннокентий III заступился за него: «Во имя всемогущего Бога, именем св. Петра и Павла и принадлежащей нам властью мы всецело осуждаем и проклинаем эту хартию и под страхом анафемы запрещаем королю исполнять ее, а баронам — требовать ее исполнения». Он отлучил прелатов и баронов, сопротивлявшихся королю, но последние продолжали упорствовать, междоусобие разоряло Англию, и англичане считали виновником своих бедствий папу. «Первосвященник, — пишет Матвей Парижский, — который должен был бы быть источником святости, зеркалом благочестия, стражем справедливости и защитником истины, покровительствует такому человеку! Почему он поддерживает его? Чтобы пучина римской жадности могла поглотить богатства Англии».
Англия была надолго превращена в вассальное государство римского престола.
Одним из важнейших направлений международной политики Иннокентия III была организация новых крестовых походов, теперь уже не только против «неверных» мусульман, но и против «язычников» — прибалтийских народов и славян Восточной Европы, а также против еретиков, не признававших папской власти. Денежные сборы, проводившиеся под благочестивыми предлогами (для финансирования крестовых походов), фактически обогащали папскую казну;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Григорий VII стремился подчинить власти Рима и империю византийских василевсов, потерпевшую поражение от сельджуков при Манцикерте (1071). Папа всячески навязывал Византии унизительную церковную унию. Когда в 1073 году дипломатические переговоры с византийским императором Михаилом VII зашли в тупик, Григорий VII решил прибегнуть к силе оружия, в 1074 году он задумал направить в Византию рыцарскую армию с Запада, поставив ей задачу — «выручить» из беды греческую церковь, которой угрожают неверные.
Одно за другим из Рима полетели папские послания с призывами к государям и князьям принять участие в войне на Востоке во имя спасения христиан-греков.
Таков был размах международной политики Григория VII. Что касается средств ее проведения, то, кроме методов дипломатии и силы оружия, в руках Григория так же, как и его преемников, был еще и духовный меч. Папа мог отлучать от церкви, налагать интердикт, «разрешать» подданных того или иного государя от присяги. Этим оружием как Григорий VII, так и другие папы пользовались с большим искусством.
И все-таки не столько угрозы отлучения, сколько умелое использование бесчисленных политических противоречий раздробленного феодального мира — противоречий между императорами и герцогами, между императорами (как германскими, так и византийскими) и норманнами — позволяли папе успешно проводить свою политику.
Особенно упорной была дипломатическая борьба Григория VII с императором Генрихом IV. В Германии среди крупных феодалов было много противников могущественной императорской власти. Епископы, архиепископы, привыкшие в течение долгих лет получать от императора все новые привилегии, готовы были теперь изменить Генриху IV, поскольку возможности императорской власти иссякли и у них не было надежды ожидать в будущем новых благодеяний с ее стороны. Теперь «дальний покровитель» им казался менее опасным, чем близкий. Все это ослабляло позицию Генриха IV в Германии.
Папа добивался права назначать епископов и таким образом вмешиваться во внутренние дела империи; он преследовал «симонию» (фактическую продажу церковных должностей императорами) и так называемую светскую инвеституру (возведение в епископский сан императором) Генрих IV всеми силами отстаивал эти права императора не только в Германии, но и во всей Священной Римской империи. Если Григорий присвоил себе право низводить императоров с трона, то Генрих считал себя вправе низлагать пап.
Он так и поступил, низложив папу на Вормсском сейме 1076 года. Причем его послание Григорию VII заканчивалось энергичным «ступай вон!».
Месяц спустя уже Григорий VII низложил Генриха на Латеранском соборе, разрешив «всех христиан» от клятвы верности императору и запретив «служить ему как королю».
После того как германские князья присоединились к папе, положение Генриха стало безвыходным: в 1077 году император был вынужден отправиться в Италию, чтобы просить; прощения у всесильного Григория VII.
История свидания в Каноссе обросла легендой, и теперь нелегко отделить факты от вымысла. Стоял ли Генрих в течение трех суток босой на снегу перед воротами замка, дожидаясь, пока папа соизволит его принять, или он ожидал этого приема в более комфортабельной обстановке — это не меняет дела. Григорий VII заставил его в присутствии аббата из Клюни, олицетворявшего преданное папству монашество, и графини Матильды Тосканской, самого могущественного феодала средней Италии, признать себя неправым, «отказаться от гордыни» и смириться перед церковью. Григорий VII одержал победу над королем и «светским духом», получившую в дальнейшем свое документальное выражение в 27 статьях «Диктата папы».
Но на этом богатая драматическими эпизодами борьба между Генрихом IV и папой Григорием VII не закончилась.
В 1080 году Генрих при поддержке недовольных германских епископов снова низложил Григория VII и выдвинул на его место нового главу католицизма — епископа равеннского Гиберта, принявшего имя Климента III. Новый папа или, как церковь его считает, антипапа, имевший опору в германском духовенстве, короновал Генриха IV императорской короной.
Со своим антипапой Генрих отправился на завоевание Рима. Большую роль в том, что германские войска вновь появились в Италии, сыграла хитроумная византийская дипломатия. Византийской империи угрожали тогда норманнские отряды Роберта Гюискара. Чтобы отвлечь их внимание от Византии, молодой василевс Алексей I Комнин заручился поддержкой Генриха IV, который и двинулся на Италию. Роберту Гюйскару пришлось поспешить на выручку Григорию VII. Генрих был вынужден уйти из Италии, но норманны и арабы так разгромили Рим, что Григорию было небезопасно оставаться в опустошенном его союзниками городе. Римское население поднялось против папы, и Григорий бежал к норманнам в Южную Италию. На этот раз он помощи от них не получил.
Заботы и треволнения последних лет подорвали здоровье престарелого папы. 25 мая 1085 года Григорий VII закончил свою многотрудную жизнь.
ИННОКЕНТИЙ III
(1160/61-1216)
Римский Папа с 1198 года. Боролся за верховенство пап над светской властью; заставил английского короля и некоторых других монархов признать себя его вассалами. Инициатор Четвертого крестового похода и похода против альбигойцев.
Иннокентий III взошел на папский престол в январе 1198 года, когда влияние папской власти вновь заметно ослабло. Даже в Риме префект был ставленником императора.
Обычно в папы выбирали глубоких стариков, которые долго не заживались на свете. Иннокентию III было всего лишь 37 лет. Он родился в Ананьи и принадлежал к именитому роду графов Сеньи из Лациума. Иннокентий получил блестящее образование: юридическое — в Болонье, богословское — в Париже и был возведен в кардиналы своим дядей Климентом III. Новый папа отличался холодным, выдержанным характером, расчетливостью и осторожностью. Он умел, когда того требовали обстоятельства, уступать, чтобы затем снова перейти в наступление; одним словом, был дипломатом.
Многое в его убеждениях и действиях можно объяснить характером полученного им образования. Иннокентий III подкреплял свои притязания ссылками на юридические сборники, в которых сторонники папства собирали документы, говорившие в его пользу.
Подобно большинству политиков своего времени он был убежден в необходимости подчинить христианский мир папской власти. «Королевская власть, — пишет Иннокентий III, — подчинена папской. Первая властвует только на земле и над телами, вторая — на небе и над душами. Власть королей простирается только на отдельные области, власть Петра охватывает все царства, ибо он — представитель Того, Кому принадлежит вселенная». В другом месте он выражается еще яснее: «Господь предоставил Петру власть не только над вселенской церковью, но и над всем миром». По его мнению, «свобода церкви» обеспечена лишь там, где «Римская церковь пользуется неограниченной властью как в духовных, так и в светских делах».
Итак, главной задачей Иннокентия III, как и у Григория VII, стало укрепление папской власти.
В феврале 1198 года, то есть через месяц после избрания, Иннокентий III взял с префекта клятву верности и дал ему инвеституру. В том же году он подчинил себе коммуну, во главе которой стоял «высший сенатор». Папа добился права назначать магистра. Муниципалитет был сохранен, но теперь подчинялся верховной власти папы.
Иннокентий обратился с посланием к ряду итальянских коммун и областей, в котором говорилось о «зверской» («германской») расе, стремившейся к господству над Италией. Особенно подробно папа описывал зверства Генриха VI в Сицилии, где, как он утверждал, нет ни одной семьи, которая «не стала бы жертвой этого тирана». Желая показать, до каких жестокостей доходил этот император, папа собрал в Рим тех сицилийцев и северян-итальянцев, у которых по распоряжению Генриха были выколоты глаза и отрезаны уши. Вид несчастных должен был отбить желание у итальянцев вернуться под покровительство Священной Римской империи. Это Иннокентию III удалось.
Однако итальянские города-коммуны отвергали не только императорскую власть, но и папскую. Иннокентий подвел это движение под категорию ереси, опасной для католической веры. Ряду городов была объявлена война, и если она не приняла в Италии широкого размаха, то лишь потому, что папа опасался, как бы эти города не обратились за помощью к императору.
Между тем Флоренция, Сиена, Лукка, Вольтерра, Ареццо, Прато и другие города еще в 1197 году образовали Лигу, дружественную папству и враждебную империи. Иннокентий одобрил ее; он вернул себе те домены, которые принадлежали в этих областях графине Матильде, организовал их администрацию и обеспечил их защиту.
После того как при помощи папы с юга Сицилии были изгнаны германцы, Констанция, вдова Генриха VI и наследница Сицилийского королевства, в ноябре 1198 года поручила Иннокентию III опеку над своим малолетним сыном Фридрихом. Чтобы обеспечить последнему сицилийскую корону, она от его имени отказалась от прав на Германию и Священную Римскую империю.
Не менее искусную дипломатическую игру папа вел во время борьбы за императорский престол между Гогенштауфенами и Вельфами, развернувшейся в 1198–1209 годах.
В борьбе за трон соперничали две партии: одна избрала Филиппа Швабского, брата Генриха VI, другая — Вельфа Оттона Брауншвейгского, сына Генриха Льва. На стороне Филиппа Швабского были воспоминания о его предках-императорах, их владения, поддержка большей части князей и французского короля Филиппа Августа. Среди влиятельных покровителей у Оттона был только его дядя Ричард Львиное Сердце, поэтому он старался приобрести расположение папы.
Папа решил выступить в роли судьи в этом споре. Тот, кто посвящает императора, писал он немецким князьям, имеет право распоряжаться императорской короной. Иннокентий «освобождал» князей, епископов и даже отдельных горожан от присяги императору и призывал всех поддерживать лишь того кандидата, который признает за папством право утверждения и даже избрания германского императора.
Иннокентий выступил против Филиппа Швабского под предлогом заботы папства о «свободе» германского народа. Если Филипп станет императором, утверждал Иннокентий, то в Германии упрочится династия Гогеншта-уфенов и «свобода Германии», заключающаяся в праве князей избирать по собственной воле императора, погибнет и уступит место наследственной монархии, что явится смертельным ударом для германской свободы.
В марте 1201 года Иннокентий призвал признать императором Оттона Брауншвейгского и освободил от клятвы верности приверженцев Филиппа. Оттон в ответ поклялся сохранять в целости «владения, регалии и права Римской церкви», в том числе и наследство Матильды. Однако Филипп продолжал борьбу, и в 1206 году ему удалось отвоевать у Оттона Брауншвейгского его столицу Кельн Иннокентий III вынужден был вступить с Филиппом Швабским в переговоры и признать его права на престол. Но уже в июне 1208 года Филипп погиб в Бамберге от руки пфальцграфа Оттона Виттельсбахского, которому он отказал в руке своей дочери.
Иннокентий III оказался в затруднительном положении, выйти из которого ему помог Оттон Брауншвейгский. Чтобы привлечь на свою сторону приверженцев Гогенштауфенов, Оттон женился на дочери Филиппа Швабского, Беатрисе; а для того, чтобы удовлетворить Иннокентия III, принял титул императора «милостью Божьей и папы».
В октябре 1209 года Оттон был коронован в Риме. Почувствовав силу, он быстро забыл все свои обещания и клятвы. Оттон овладел землями маркграфини Матильды и напал на владения сицилийской короны в Южной Италии. Обманутый Иннокентий писал: «Многие поносят меня теперь, они говорят, что я заслужил то, что терплю, что я собственными руками выковал меч, который теперь так жестоко ранит меня. Пусть ответит им за меня Всевышний, который знает чистоту моей души и который некогда сказал о самом себе: „Я раскаиваюсь, что создал человека“». Лишенный своих светских владений, Иннокентий III обратился к французскому королю Филиппу Августу и заключил с ним союз.
В ноябре 1210 года папа отлучил Оттона от церкви и освободил его подданных от клятвы верности. С той же энергией, с которой он несколько лет назад защищал Оттона, теперь создавал коалицию против него.
Свидетельством дипломатической гибкости и неутомимости Иннокентия III может служить его огромная переписка. Она характеризует папу как изворотливейшего политика, который не брезговал никакими средствами в дипломатической деятельности, лишь бы добиться своего. Запугивая небесными и земными карами одних, внушая обманчивые надежды другим, вступая в тайные соглашения с третьими, он прокладывал дорогу к установлению верховенства папства не только в Германской империи.
Иннокентий III добросовестно исполнял свои обязанности опекуна над Фридрихом. Он боролся с Марквальдом Анвейлером, который, пробравшись на юг, пытался провозгласить себя королем Сицилии; позднее не позволил уже Оттону отнять владения у Фридриха.
В сентябре 1211 года король Богемский, герцоги Австрийский и Баварский, ландграф Тюрингский и другие князья, собравшись в Нюренберге, избрали Фридриха императором Германии Иннокентий утвердил этот выбор, хотя раньше выступал против того, чтобы Сицилия и Германия оказались в одних руках. Однако вызывающее поведение Оттона заставило его забыть о непосредственном интересе святого престола.
В марте 1212 года Фридрих прибыл в Рим; он присягнул на верность Иннокентию III за Сицилийское королевство. Затем 9 декабря 1212 года он принял корону Германии.
Однако Иннокентию все-таки удалось обезопасить папский престол, получив от Фридриха ленную присягу в отношении Сицилии. Фридриху пришлось также уступить папству и ряд привилегий в нарушение Вормсского конкордата. Отныне папа мог заявить, что в Германии избрание епископов происходит «исключительно свободно», то есть без вмешательства светской власти. Между тем епископы представляли в Германии огромную силу: они были не менее могущественными, чем самые сильные князья. На их землях в Майнце, Кельне, Трире, Зальцбурге, Вюрцбурге сидели сотни и тысячи вассалов и сотни тысяч крепостных и зависимых крестьян. В те времена земля «служила», и в распоряжение духовных князей поступали материальные средства и военные силы. Обширнейшие архиепископские и монастырские земли выпадали из-под власти императора и в военном смысле, и в финансовом. Поэтому предоставление папе права назначения духовных князей равносильно было подрыву императорской мощи и созданию грозной опасности внутри империи со стороны зависимых от папы прелатов церкви.
Иннокентий III воспользовался борьбой между Капетингами и Плантагенетами для подчинения Англии. Когда освободилась Кентерберийская архиепископская кафедра, Иннокентий III, несмотря на противодействие Иоанна Безземельного, отдал ее Стефану Лангтону (1206), затем наложил интердикт на Англию, отлучил короля от церкви, объявил его низложенным и предложил английскую корону Филиппу Августу. Вынужденный уступить, Иоанн Безземельный отдал Римской церкви Англию и Ирландию и принял их обратно как лен (1213).
Но Англия не хотела делить унижение со своим королем. Во время своей борьбы с баронами и народом вынужденный подписать Великую хартию (1215) Иоанн Безземельный обратился к папе за помощью. Иннокентий III заступился за него: «Во имя всемогущего Бога, именем св. Петра и Павла и принадлежащей нам властью мы всецело осуждаем и проклинаем эту хартию и под страхом анафемы запрещаем королю исполнять ее, а баронам — требовать ее исполнения». Он отлучил прелатов и баронов, сопротивлявшихся королю, но последние продолжали упорствовать, междоусобие разоряло Англию, и англичане считали виновником своих бедствий папу. «Первосвященник, — пишет Матвей Парижский, — который должен был бы быть источником святости, зеркалом благочестия, стражем справедливости и защитником истины, покровительствует такому человеку! Почему он поддерживает его? Чтобы пучина римской жадности могла поглотить богатства Англии».
Англия была надолго превращена в вассальное государство римского престола.
Одним из важнейших направлений международной политики Иннокентия III была организация новых крестовых походов, теперь уже не только против «неверных» мусульман, но и против «язычников» — прибалтийских народов и славян Восточной Европы, а также против еретиков, не признававших папской власти. Денежные сборы, проводившиеся под благочестивыми предлогами (для финансирования крестовых походов), фактически обогащали папскую казну;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17