вонь стояла невыносимая! Элеонора зажала нос:
– Фу!
Она приобрела теперь человеческий вид, снова надев мини-юбку, облегченную трикотажную кофточку и удобные мокасины.
– Поехали в посольство, – предложил Малко. – Там по телексу можно будет связаться с Ричардом Грином. Ого! – воскликнул он, когда они вышли на площадь перед аэропортом.
Она была абсолютно пустынна: ни единого автобуса, ни единого такси, лишь несколько полуразвалившихся частных машин да полицейский «джип».
Усатый полицейский в обмотках и резиновых тапочках на босу ногу с серьезным видом расхаживал вдоль тротуара. Чуть дальше сидела на чемоданах унылая кучка пассажиров. Князь подошел к полицейскому:
– Мне нужно такси.
– Невозможно, сэр, сейчас бандх.
Какой еще бандх? Прекрасно владеющий английским Малко никогда не слышал этого слова. Может, бандх – название одного из бесчисленных индийских праздников, столь способствующих индусской лени?
– Это праздник?
– Нет, сэр, это общая забастовка. Сегодня ни такси, ни автобуса на Бомбей не будет.
– Но пассажиры... – пробовал протестовать Малко.
– Ждем «джип», чтобы сопровождать автобус. Накануне избили до полусмерти шофера и переколотили все стекла в автобусе.
Верь после этого легендам об индусской мягкости характера!
– Так отвезите меня на «джипе»! – загорячился князь. – Я – дипломат, и мне срочно надо попасть в Бомбей!
– «Джип» сломался, – пожал плечами полицейский, – ничем не можем вам помочь. Сейчас у нас куча работы! Полицейские разгоняют восставших, которые берут приступом рисовые склады! Извините, сэр! Или напишите письмо в министерство туризма.
Малко тяжело вздохнул и повернулся к Элеоноре.
– К сожалению, наши планы меняются. Шино-Бю должна быть в зале ожидания. Пошли посмотрим, только очень осторожно, чтобы она нас не заметила.
Они прошли грязный и пыльный зал, где сидели, стояли, ели, спали, брились, болтали многочисленные пассажиры. Японка сидела на скамейке, держа возле себя здоровенный коричневый чемодан, затянутый кожаными ремнями.
Малко схватил негритянку за руку и быстро отошел от дверей.
– Проводить здесь ночь слишком рискованно. Она может нас заметить. Надо улетать.
Он подошел к расписанию полетов. Есть рейс в 8.30 Индийской авиакомпании на Дюбаи, Бахрейн и Кувейт. Служащий за окошечком умоляюще сложил руки на груди:
– Ничем не могу помочь, сэр. Мест больше нет.
Малко отошел от окошечка, вложил в паспорт пять билетов по сто рупий и подал документ в таком виде. Служащий жестом фокусника сбросил деньги в ящик стола, быстро зачеркнул в списке две фамилии и, улыбаясь, поднял голову.
– Отлично, сэр, идите за билетами, да поторопитесь! Регистрация почти закончилась.
* * *
Элеонора с наслаждением вытянулась в кресле самолета и повернулась к Малко.
– Вы уверены, что японка завтра прибудет в Кувейт со своим оружием?
– Совершенно уверен.
– Но как же она пройдет контроль? Аэропорт будет чертовски строго охраняться!
Малко нахмурился, отвернулся и ничего не ответил. Он чувствовал себя разбитым, сердце билось чересчур быстро – сказывалось влияние амфетамина.
* * *
Несколько толчков на посадочной площадке, они – в Кувейте. В этот поздний час аэродром безлюден, сонный таможенник быстро оформил бумаги. Малко подошел к телефону:
– Алло! Ричард!
На другом конце провода послышалось тяжелое взволнованное сопение.
– Малко! Ну, как? Вы где?
– На кувейтском аэродроме. Когда приезжает государственный секретарь?
– Завтра, в час тридцать, как и намечалось, но...
Малко его прервал:
– Простите, Ричард, мы буквально падаем с ног. Встретимся у вас завтра утром.
Пока такси везло их бесконечными кувейтскими предместьями, князь чувствовал, как в нем поднимается странная, беспричинная тревога. Он был уверен в совершенстве собственного плана, однако палестинцы могли кардинально поменять свой.
– Я подвезу вас, – предложил он негритянке.
Та опустила глаза:
– Мне кажется, что будет лучше, если вы переночуете у меня... По крайней мере, никто не догадается, что вы вернулись...
Малко попросил водителя свернуть к Соур-роуд.
После Индии воздух казался ледяным. В квартире Элеоноры было тоже прохладно. Малко устало опустился на подушки, Элеонора пошла переодеваться и вскоре появилась в белоснежной прозрачной кофточке, длинной черной юбке и сверкающем ожерелье, которое подчеркивало красоту ее длинной точеной шеи. Она улыбнулась:
– Если завтра нам суждено умереть, то сегодня будем пить, танцевать и заниматься любовью.
* * *
Кабинет Ричарда Грина был битком набит здоровенными, почти под потолок, верзилами, в одинаковых темных костюмах, с одинаковой короткой стрижкой и с одинаковыми лиловыми булавками с внутренней стороны пиджаков. Один чистил свой кольт на столе Ричарда, другой пил из бумажного стаканчика кофе, третий молча стоял у двери. Основная масса агентов находилась в машинах, в квартирах, на улицах... Ждали еще подкрепление из Штатов.
Малко зашел в кабинет в тот момент, когда Грин, водя палочкой по огромной, пришпиленной к стене карте, объяснял, как будут проводиться меры по осуществлению безопасности государственного секретаря.
– ...Как только самолет Киссинджера приземлится, он будет направлен диспетчерами к особому ангару Кувейтской авиакомпании, находящемуся в полукилометре от аэропорта. Там приготовлен даже зал для встречи... Обо всем этом не знает никто, кроме кучки посвященных... – Лицо Грина стало поистине вдохновенным. – Генри Киссинджер спускается с самолета и сразу же садится в бронированный «линкольн», который немедленно направится в Сабах аль-Салем, в резиденцию эмира. За ним последует усиленная охрана.
Малко отвел Грина в сторону.
– Ну?
– Я думаю, все идет отлично, – сказал князь.
К ним подошел высокий брюнет в черепаховых очках. Грин представил их друг другу:
– Джордж Смит из секретной службы, ответственный за безопасность государственного секретаря во время этой поездки... Князь Малко Линге, работающий на «Компанию».
Дюжий американец чуть не раздавил Малко руку. Сплошные мускулы!
– У меня создалось впечатление, – заметил Смит, – что вы замечательно здесь поработали.
Князь едва заметно нахмурился:
– Об этом рано пока говорить. Вот если пребывание господина Киссинджера пройдет спокойно, тогда можно будет себя поздравить...
Джордж Смит пренебрежительно усмехнулся:
– Об этом не стоит беспокоиться. Повсюду расставлены мои ребята... Кроме того, ведутся работы по проверке всего пути на случай заминирования. На крыше ангара находятся стрелки, имеющие ружья с оптическим прицелом, кувейтцы дали в подмогу три вертолета со смешанным кувейтско-американским экипажем. Скажите лучше, что вам удалось сделать?
– Мои успехи гораздо скромнее, – вздохнул князь и рассказал о том, что произошло в Индии.
Оба американца слушали самым внимательным образом.
– Что ж, – заключил Смит, – эти типы явятся за оружием в аэропорт, то есть туда, где Киссинджера не будет!
– Совершенно верно, – ответил князь, – я рассчитываю только на то, чтобы ваше изменение маршрута не стало секретом Полишинеля...
– Ничего, ничего. – Смит хлопнул Малко по плечу. – В аэропорту тоже будут верные ребята! Кстати, что вы собираетесь сейчас делать? До прилета Киссинджера осталось три часа.
Малко необходимо было войти в контакт с Винни Заки. За три дня могло произойти многое...
– Отправлюсь за новостями...
– Возьмите это. – Смит протянул князю лиловую булавку, которую тот приколол к подкладке своего альпакового костюма.
Двор посольства был набит машинами, включая бронированный «линкольн», вывезенный из Штатов на специальном самолете. Если бы у американцев было время, они бы до резиденции эмира вырыли подземный туннель.
Малко сел в снабженный телефоном «шевроле», который кувейтцы вместе с шофером передали в распоряжение посольства, и отправился в министерство внутренних дел.
* * *
Абу Чаржах поднялся с кресла, чтобы заключить Малко в объятия. Тому показалось, что он погрузился в мягкие подушки. Черные стражи с золочеными автоматами и неизменными саблями стояли по обе стороны стола, взад и вперед бегали служащие безопасности, непрерывно звонили телефоны.
– Где вы были? – вскричал Чаржах. – Вы отлично загорели.
– В санатории, – ответил Малко. – Вы нашли палестинцев?
Круглые глаза шейха заволоклись дымкой печали:
– Нет. Но это не имеет никакого значения! Никто не сможет с оружием проникнуть в аэропорт! Все без разбора нами обыскиваются, даже дипломаты! Таков приказ эмира... Он мне сказал, что если с нашим гостем что-нибудь случится, я полечу со своего поста...
– Есть какие-нибудь новости об Абдуле Заки?
Мясистое лицо шейха скривилось в лукавой гримасе.
– Ну да, только не то, что вас интересует. У него драма с Винни...
– С Винни? – нахмурился князь. – Что произошло?
– Оказалось, что она обманывала его с одним арабом из Саудовской Аравии. Заки об этом донесли на другой день после вашего отъезда. Он избил ее до полусмерти и запер в дальних покоях дворца. Я всегда говорил, что она слишком прекрасна, чтобы принадлежать такому мерзавцу...
Малко нетерпеливо дернулся:
– Где теперь Абдул Заки?
– Да для чего он вам?
– Для того... – князь наконец не выдержал и взорвался: – Вовсе не из-за этого араба он ее избил! Надо найти его во что бы то ни стало!
Шейх насупился:
– Не понимаю, к чему такая спешка!..
Князь понял, что если он хочет заручиться поддержкой шейха, то хотя бы часть правды надо ему рассказать.
– Перед моим отъездом жена Заки кое-что мне открыла. Очевидно, он об этом узнал и ей отомстил. Теперь он наверняка готовит какой-то страшный сюрприз, тем более зная, что мы проникли в его планы.
Однако шейх продолжал упрямиться:
– Я прикажу окружить аэропорт танками! Все палестинцы находятся под наблюдением, пятьдесят активистов задержаны на иракской границе...
– Превосходно! – прервал его Малко. – Но я настаиваю на том, чтобы немедленно начались розыски Заки и чтобы ваши люди следили за каждым его шагом!
– Хорошо, – согласился Чаржах, – поехали к нему.
* * *
Со сложенными на животе руками, подобострастно согнувшись в низком поклоне, мажордом Заки красноречиво объяснял шейху:
– ...Нет, хозяина нет дома... Он в пустыне охотится с соколом... Хозяйка отдыхает в дальних покоях... Да нет, все как обычно. Он уехал на заре в своем «мерседесе».
Больше из мажордома ничего нельзя было выудить, и князь с Абу Чаржахом покинули дворец Заки.
– Ну, теперь вы довольны? – спросил шейх. – Все понятно, Заки с утра пораньше уехал на охоту, чтобы не присутствовать на приеме, который устроит эмир в честь Киссинджера. Успокойтесь!
Малко сжал кулаки:
– Я успокоюсь только тогда, когда буду точно знать, где находится этот проклятый Заки! Узнайте, пожалуйста, номер телефона его машины!..
«Бьюик» повернул к министерству внутренних дел. Одной рукой шейх вел машину, другой непрерывно нажимал на клавиши телефона, пока, наконец, не получил желаемого ответа. Он позвонил Заки и некоторое время прислушивался к долгим гудкам в трубке, потом повернулся к Малко:
– Никто не отвечает.
– Позвоните еще.
Ответа по-прежнему не было. Шейх с беспокойным видом заерзал на сиденье. Малко размышлял. Неожиданно какой-то обрывок давно забытой информации пришел ему на ум, какое-то воспоминание... И по спине Малко пробежал холодок.
– Не можете ли вы немедленно вызвать сюда вертолет? – нетерпеливо спросил он у шейха.
Тот вытаращил на него круглые глаза:
– Для чего?
– Я все вам объясню. – Малко посмотрел на часы. Было 11 часов 40 минут.
* * *
– Черт побери! – князь в ярости топнул ногой.
Вот уже двадцать минут, как он, Абу Чаржах и два йеменца ждут на маленькой огороженной площадке пилота, который почему-то запаздывает. Наконец послышалось гудение мотора, и на площадку въехал «джип». Из него вылез пилот-египтянин с рыжими волосами и ярко-голубыми глазами. Вертолет оторвался от земли.
Они пролетели над Кувейтом, свернули на восток, покружили над аэропортом и связались с диспетчерской, сигнализируя о своем местонахождении.
– Куда лететь? – спросил пилот.
– Следуйте все время вдоль взлетной дорожки и дальше, в том направлении, в каком снижается самолет. Старайтесь лететь как можно ниже и как можно медленней.
Теперь вертолет летел почти над самой пустыней, едва не задевая крыши домишек, хижин и верхушки деревьев, которые попадались по пути. Километров через десять Малко крикнул пилоту:
– Теперь поверните, чуть подымитесь и ведите машину к взлетной полосе.
Они долетели до середины взлетной бетонной полосы, увидели окруженный машинами и танками ангар. Дальше лететь не было смысла.
– Поверните, – упрямо сказал князь, – и следуйте тем же маршрутом, останавливаясь над каждой хижиной и каждым домом, чтобы их можно было хорошо рассмотреть.
– Но кого вы ищете? – вскрикнул Абу Чаржах.
– Абдула Заки!
Рев вертолета заставлял жителей выбегать из домишек. Малко начинало казаться, что он ошибается.
13 часов 15 минут. Самолет Генри Киссинджера прибывает через Пятнадцать минут. Вертолет кружил над маленькой фермой, окруженной глинобитными стенами. Ничего. Но непонятное чувство заставляло князя до рези в глазах всматриваться в жалкие, покрытые редкой соломой сараи. И вдруг на его лбу выступили капельки пота. Малко в изнеможении откинулся на сиденье – под чахлой соломой одного из сараев он заметил явственные контуры машины.
– Посмотрите-ка! – закричал он Чаржаху. – Это «мерседес» Абдула Заки! Шейх всмотрелся и выругался по-арабски:
– Но какого черта он здесь делает?
Во дворе появились люди, один из них побежал к машине и вынес длинную трубу, которую стал укреплять на треножнике.
– Скорее прочь! Улетайте! – вне себя закричал Малко пилоту.
Вертолет резко поднялся и свернул в сторону. Малко, вцепившись в ручки кресла, не отрывал взгляда от фермы.
Сверкнуло яркое пламя, вокруг треножника взвилось облачко пыли. Из трубы была выпущена ракета, вероятно «САМ-7». Чаржах понял, в чем дело, и глухо выругался. Направляемая специальным устройством, реагирующим на инфракрасные лучи, выделяемые мотором, ракета неотвратимо приближалась к вертолету.
Глава 19
Мозг Малко работал с четкостью записывающего устройства: вертолет... облачко пыли возле треножника... кучка пассажиров под плексигласовой покрышкой... все недвижно застыло, а потом пришло в бешеное движение – какая-то страшная сила отшвырнула Малко в сторону, и он понял, что вертолет камнем падает вниз.
Пытаясь встать, привязанные ремнями йеменцы выли от ужаса, рядом с ними на корточках ползал Чаржах. Ярко-желтая пустыня с ужасающей скоростью неслась навстречу. В последний момент мотор взвыл, падение замедлилось, однако удар оказался чудовищным. Вертолет несколько раз подпрыгнул, свалился набок, вздымая тучи камней и пыли, протащился с десяток метров по земле и остановился. Пассажиры, совершенно оглушенные, застыли. Малко жадно втянул в себя воздух и почувствовал запах гари и бензина.
– Прочь отсюда! – взвыл египтянин. – Вылезайте немедленно!
Малко толкнул плечом плексигласовую дверь, которая находилась теперь над его головой, выбрался наружу и протянул руку Абу Чаржаху, который кряхтел и ругался, запутавшись в своей дишдаше. За ним вылезли оба йеменца с обезумевшими от ужаса глазами и прижатыми к животу неизменными золочеными автоматами. Последним покинул вертолет пилот-египтянин. В целом все отделались пустяковыми царапинами и небольшой контузией.
Они побежали прочь от вертолета, который был охвачен пламенем. Послышался сухой треск лопнувшей плексигласовой покрышки. Малко, а за ним все остальные приникли к пересохшей каменистой земле, и в ту же секунду раздался мощный взрыв, который засыпал их дождем горящих обломков и опалил дыханием раскаленного воздуха. Вертолет превратился в пылающий огненный шар.
Как потом понял Малко, летчик произвел смелый маневр, спасший им жизнь. Он бросил вертолет на землю до того, как в него попала ракета. Мотор перестал работать, винты вращались на холостом ходу, что резко снизило количество инфракрасных лучей, сбило направляющее устройство ракеты и сместило ее курс.
Летчик с переломанной ключицей, кривясь от боли, опустился на камень. Один из йеменцев, схватившись за голову, раскачивался из стороны в сторону и чуть не плакал – он где-то потерял свой золоченый автомат. Вдруг князь услышал наверху, далеко в небе, характерное гудение. Он поднял голову и едва сумел удержать крик.
– Смотрите! – дернул он за рукав Абу Чаржаха.
С востока, направляясь к ним, двигалась небольшая, но все увеличивающаяся точка. Это был «Боинг-707», на котором летел государственный секретарь. Через несколько минут самолет начнет снижаться и очутится в пределах досягаемости ракеты Абдула Заки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Фу!
Она приобрела теперь человеческий вид, снова надев мини-юбку, облегченную трикотажную кофточку и удобные мокасины.
– Поехали в посольство, – предложил Малко. – Там по телексу можно будет связаться с Ричардом Грином. Ого! – воскликнул он, когда они вышли на площадь перед аэропортом.
Она была абсолютно пустынна: ни единого автобуса, ни единого такси, лишь несколько полуразвалившихся частных машин да полицейский «джип».
Усатый полицейский в обмотках и резиновых тапочках на босу ногу с серьезным видом расхаживал вдоль тротуара. Чуть дальше сидела на чемоданах унылая кучка пассажиров. Князь подошел к полицейскому:
– Мне нужно такси.
– Невозможно, сэр, сейчас бандх.
Какой еще бандх? Прекрасно владеющий английским Малко никогда не слышал этого слова. Может, бандх – название одного из бесчисленных индийских праздников, столь способствующих индусской лени?
– Это праздник?
– Нет, сэр, это общая забастовка. Сегодня ни такси, ни автобуса на Бомбей не будет.
– Но пассажиры... – пробовал протестовать Малко.
– Ждем «джип», чтобы сопровождать автобус. Накануне избили до полусмерти шофера и переколотили все стекла в автобусе.
Верь после этого легендам об индусской мягкости характера!
– Так отвезите меня на «джипе»! – загорячился князь. – Я – дипломат, и мне срочно надо попасть в Бомбей!
– «Джип» сломался, – пожал плечами полицейский, – ничем не можем вам помочь. Сейчас у нас куча работы! Полицейские разгоняют восставших, которые берут приступом рисовые склады! Извините, сэр! Или напишите письмо в министерство туризма.
Малко тяжело вздохнул и повернулся к Элеоноре.
– К сожалению, наши планы меняются. Шино-Бю должна быть в зале ожидания. Пошли посмотрим, только очень осторожно, чтобы она нас не заметила.
Они прошли грязный и пыльный зал, где сидели, стояли, ели, спали, брились, болтали многочисленные пассажиры. Японка сидела на скамейке, держа возле себя здоровенный коричневый чемодан, затянутый кожаными ремнями.
Малко схватил негритянку за руку и быстро отошел от дверей.
– Проводить здесь ночь слишком рискованно. Она может нас заметить. Надо улетать.
Он подошел к расписанию полетов. Есть рейс в 8.30 Индийской авиакомпании на Дюбаи, Бахрейн и Кувейт. Служащий за окошечком умоляюще сложил руки на груди:
– Ничем не могу помочь, сэр. Мест больше нет.
Малко отошел от окошечка, вложил в паспорт пять билетов по сто рупий и подал документ в таком виде. Служащий жестом фокусника сбросил деньги в ящик стола, быстро зачеркнул в списке две фамилии и, улыбаясь, поднял голову.
– Отлично, сэр, идите за билетами, да поторопитесь! Регистрация почти закончилась.
* * *
Элеонора с наслаждением вытянулась в кресле самолета и повернулась к Малко.
– Вы уверены, что японка завтра прибудет в Кувейт со своим оружием?
– Совершенно уверен.
– Но как же она пройдет контроль? Аэропорт будет чертовски строго охраняться!
Малко нахмурился, отвернулся и ничего не ответил. Он чувствовал себя разбитым, сердце билось чересчур быстро – сказывалось влияние амфетамина.
* * *
Несколько толчков на посадочной площадке, они – в Кувейте. В этот поздний час аэродром безлюден, сонный таможенник быстро оформил бумаги. Малко подошел к телефону:
– Алло! Ричард!
На другом конце провода послышалось тяжелое взволнованное сопение.
– Малко! Ну, как? Вы где?
– На кувейтском аэродроме. Когда приезжает государственный секретарь?
– Завтра, в час тридцать, как и намечалось, но...
Малко его прервал:
– Простите, Ричард, мы буквально падаем с ног. Встретимся у вас завтра утром.
Пока такси везло их бесконечными кувейтскими предместьями, князь чувствовал, как в нем поднимается странная, беспричинная тревога. Он был уверен в совершенстве собственного плана, однако палестинцы могли кардинально поменять свой.
– Я подвезу вас, – предложил он негритянке.
Та опустила глаза:
– Мне кажется, что будет лучше, если вы переночуете у меня... По крайней мере, никто не догадается, что вы вернулись...
Малко попросил водителя свернуть к Соур-роуд.
После Индии воздух казался ледяным. В квартире Элеоноры было тоже прохладно. Малко устало опустился на подушки, Элеонора пошла переодеваться и вскоре появилась в белоснежной прозрачной кофточке, длинной черной юбке и сверкающем ожерелье, которое подчеркивало красоту ее длинной точеной шеи. Она улыбнулась:
– Если завтра нам суждено умереть, то сегодня будем пить, танцевать и заниматься любовью.
* * *
Кабинет Ричарда Грина был битком набит здоровенными, почти под потолок, верзилами, в одинаковых темных костюмах, с одинаковой короткой стрижкой и с одинаковыми лиловыми булавками с внутренней стороны пиджаков. Один чистил свой кольт на столе Ричарда, другой пил из бумажного стаканчика кофе, третий молча стоял у двери. Основная масса агентов находилась в машинах, в квартирах, на улицах... Ждали еще подкрепление из Штатов.
Малко зашел в кабинет в тот момент, когда Грин, водя палочкой по огромной, пришпиленной к стене карте, объяснял, как будут проводиться меры по осуществлению безопасности государственного секретаря.
– ...Как только самолет Киссинджера приземлится, он будет направлен диспетчерами к особому ангару Кувейтской авиакомпании, находящемуся в полукилометре от аэропорта. Там приготовлен даже зал для встречи... Обо всем этом не знает никто, кроме кучки посвященных... – Лицо Грина стало поистине вдохновенным. – Генри Киссинджер спускается с самолета и сразу же садится в бронированный «линкольн», который немедленно направится в Сабах аль-Салем, в резиденцию эмира. За ним последует усиленная охрана.
Малко отвел Грина в сторону.
– Ну?
– Я думаю, все идет отлично, – сказал князь.
К ним подошел высокий брюнет в черепаховых очках. Грин представил их друг другу:
– Джордж Смит из секретной службы, ответственный за безопасность государственного секретаря во время этой поездки... Князь Малко Линге, работающий на «Компанию».
Дюжий американец чуть не раздавил Малко руку. Сплошные мускулы!
– У меня создалось впечатление, – заметил Смит, – что вы замечательно здесь поработали.
Князь едва заметно нахмурился:
– Об этом рано пока говорить. Вот если пребывание господина Киссинджера пройдет спокойно, тогда можно будет себя поздравить...
Джордж Смит пренебрежительно усмехнулся:
– Об этом не стоит беспокоиться. Повсюду расставлены мои ребята... Кроме того, ведутся работы по проверке всего пути на случай заминирования. На крыше ангара находятся стрелки, имеющие ружья с оптическим прицелом, кувейтцы дали в подмогу три вертолета со смешанным кувейтско-американским экипажем. Скажите лучше, что вам удалось сделать?
– Мои успехи гораздо скромнее, – вздохнул князь и рассказал о том, что произошло в Индии.
Оба американца слушали самым внимательным образом.
– Что ж, – заключил Смит, – эти типы явятся за оружием в аэропорт, то есть туда, где Киссинджера не будет!
– Совершенно верно, – ответил князь, – я рассчитываю только на то, чтобы ваше изменение маршрута не стало секретом Полишинеля...
– Ничего, ничего. – Смит хлопнул Малко по плечу. – В аэропорту тоже будут верные ребята! Кстати, что вы собираетесь сейчас делать? До прилета Киссинджера осталось три часа.
Малко необходимо было войти в контакт с Винни Заки. За три дня могло произойти многое...
– Отправлюсь за новостями...
– Возьмите это. – Смит протянул князю лиловую булавку, которую тот приколол к подкладке своего альпакового костюма.
Двор посольства был набит машинами, включая бронированный «линкольн», вывезенный из Штатов на специальном самолете. Если бы у американцев было время, они бы до резиденции эмира вырыли подземный туннель.
Малко сел в снабженный телефоном «шевроле», который кувейтцы вместе с шофером передали в распоряжение посольства, и отправился в министерство внутренних дел.
* * *
Абу Чаржах поднялся с кресла, чтобы заключить Малко в объятия. Тому показалось, что он погрузился в мягкие подушки. Черные стражи с золочеными автоматами и неизменными саблями стояли по обе стороны стола, взад и вперед бегали служащие безопасности, непрерывно звонили телефоны.
– Где вы были? – вскричал Чаржах. – Вы отлично загорели.
– В санатории, – ответил Малко. – Вы нашли палестинцев?
Круглые глаза шейха заволоклись дымкой печали:
– Нет. Но это не имеет никакого значения! Никто не сможет с оружием проникнуть в аэропорт! Все без разбора нами обыскиваются, даже дипломаты! Таков приказ эмира... Он мне сказал, что если с нашим гостем что-нибудь случится, я полечу со своего поста...
– Есть какие-нибудь новости об Абдуле Заки?
Мясистое лицо шейха скривилось в лукавой гримасе.
– Ну да, только не то, что вас интересует. У него драма с Винни...
– С Винни? – нахмурился князь. – Что произошло?
– Оказалось, что она обманывала его с одним арабом из Саудовской Аравии. Заки об этом донесли на другой день после вашего отъезда. Он избил ее до полусмерти и запер в дальних покоях дворца. Я всегда говорил, что она слишком прекрасна, чтобы принадлежать такому мерзавцу...
Малко нетерпеливо дернулся:
– Где теперь Абдул Заки?
– Да для чего он вам?
– Для того... – князь наконец не выдержал и взорвался: – Вовсе не из-за этого араба он ее избил! Надо найти его во что бы то ни стало!
Шейх насупился:
– Не понимаю, к чему такая спешка!..
Князь понял, что если он хочет заручиться поддержкой шейха, то хотя бы часть правды надо ему рассказать.
– Перед моим отъездом жена Заки кое-что мне открыла. Очевидно, он об этом узнал и ей отомстил. Теперь он наверняка готовит какой-то страшный сюрприз, тем более зная, что мы проникли в его планы.
Однако шейх продолжал упрямиться:
– Я прикажу окружить аэропорт танками! Все палестинцы находятся под наблюдением, пятьдесят активистов задержаны на иракской границе...
– Превосходно! – прервал его Малко. – Но я настаиваю на том, чтобы немедленно начались розыски Заки и чтобы ваши люди следили за каждым его шагом!
– Хорошо, – согласился Чаржах, – поехали к нему.
* * *
Со сложенными на животе руками, подобострастно согнувшись в низком поклоне, мажордом Заки красноречиво объяснял шейху:
– ...Нет, хозяина нет дома... Он в пустыне охотится с соколом... Хозяйка отдыхает в дальних покоях... Да нет, все как обычно. Он уехал на заре в своем «мерседесе».
Больше из мажордома ничего нельзя было выудить, и князь с Абу Чаржахом покинули дворец Заки.
– Ну, теперь вы довольны? – спросил шейх. – Все понятно, Заки с утра пораньше уехал на охоту, чтобы не присутствовать на приеме, который устроит эмир в честь Киссинджера. Успокойтесь!
Малко сжал кулаки:
– Я успокоюсь только тогда, когда буду точно знать, где находится этот проклятый Заки! Узнайте, пожалуйста, номер телефона его машины!..
«Бьюик» повернул к министерству внутренних дел. Одной рукой шейх вел машину, другой непрерывно нажимал на клавиши телефона, пока, наконец, не получил желаемого ответа. Он позвонил Заки и некоторое время прислушивался к долгим гудкам в трубке, потом повернулся к Малко:
– Никто не отвечает.
– Позвоните еще.
Ответа по-прежнему не было. Шейх с беспокойным видом заерзал на сиденье. Малко размышлял. Неожиданно какой-то обрывок давно забытой информации пришел ему на ум, какое-то воспоминание... И по спине Малко пробежал холодок.
– Не можете ли вы немедленно вызвать сюда вертолет? – нетерпеливо спросил он у шейха.
Тот вытаращил на него круглые глаза:
– Для чего?
– Я все вам объясню. – Малко посмотрел на часы. Было 11 часов 40 минут.
* * *
– Черт побери! – князь в ярости топнул ногой.
Вот уже двадцать минут, как он, Абу Чаржах и два йеменца ждут на маленькой огороженной площадке пилота, который почему-то запаздывает. Наконец послышалось гудение мотора, и на площадку въехал «джип». Из него вылез пилот-египтянин с рыжими волосами и ярко-голубыми глазами. Вертолет оторвался от земли.
Они пролетели над Кувейтом, свернули на восток, покружили над аэропортом и связались с диспетчерской, сигнализируя о своем местонахождении.
– Куда лететь? – спросил пилот.
– Следуйте все время вдоль взлетной дорожки и дальше, в том направлении, в каком снижается самолет. Старайтесь лететь как можно ниже и как можно медленней.
Теперь вертолет летел почти над самой пустыней, едва не задевая крыши домишек, хижин и верхушки деревьев, которые попадались по пути. Километров через десять Малко крикнул пилоту:
– Теперь поверните, чуть подымитесь и ведите машину к взлетной полосе.
Они долетели до середины взлетной бетонной полосы, увидели окруженный машинами и танками ангар. Дальше лететь не было смысла.
– Поверните, – упрямо сказал князь, – и следуйте тем же маршрутом, останавливаясь над каждой хижиной и каждым домом, чтобы их можно было хорошо рассмотреть.
– Но кого вы ищете? – вскрикнул Абу Чаржах.
– Абдула Заки!
Рев вертолета заставлял жителей выбегать из домишек. Малко начинало казаться, что он ошибается.
13 часов 15 минут. Самолет Генри Киссинджера прибывает через Пятнадцать минут. Вертолет кружил над маленькой фермой, окруженной глинобитными стенами. Ничего. Но непонятное чувство заставляло князя до рези в глазах всматриваться в жалкие, покрытые редкой соломой сараи. И вдруг на его лбу выступили капельки пота. Малко в изнеможении откинулся на сиденье – под чахлой соломой одного из сараев он заметил явственные контуры машины.
– Посмотрите-ка! – закричал он Чаржаху. – Это «мерседес» Абдула Заки! Шейх всмотрелся и выругался по-арабски:
– Но какого черта он здесь делает?
Во дворе появились люди, один из них побежал к машине и вынес длинную трубу, которую стал укреплять на треножнике.
– Скорее прочь! Улетайте! – вне себя закричал Малко пилоту.
Вертолет резко поднялся и свернул в сторону. Малко, вцепившись в ручки кресла, не отрывал взгляда от фермы.
Сверкнуло яркое пламя, вокруг треножника взвилось облачко пыли. Из трубы была выпущена ракета, вероятно «САМ-7». Чаржах понял, в чем дело, и глухо выругался. Направляемая специальным устройством, реагирующим на инфракрасные лучи, выделяемые мотором, ракета неотвратимо приближалась к вертолету.
Глава 19
Мозг Малко работал с четкостью записывающего устройства: вертолет... облачко пыли возле треножника... кучка пассажиров под плексигласовой покрышкой... все недвижно застыло, а потом пришло в бешеное движение – какая-то страшная сила отшвырнула Малко в сторону, и он понял, что вертолет камнем падает вниз.
Пытаясь встать, привязанные ремнями йеменцы выли от ужаса, рядом с ними на корточках ползал Чаржах. Ярко-желтая пустыня с ужасающей скоростью неслась навстречу. В последний момент мотор взвыл, падение замедлилось, однако удар оказался чудовищным. Вертолет несколько раз подпрыгнул, свалился набок, вздымая тучи камней и пыли, протащился с десяток метров по земле и остановился. Пассажиры, совершенно оглушенные, застыли. Малко жадно втянул в себя воздух и почувствовал запах гари и бензина.
– Прочь отсюда! – взвыл египтянин. – Вылезайте немедленно!
Малко толкнул плечом плексигласовую дверь, которая находилась теперь над его головой, выбрался наружу и протянул руку Абу Чаржаху, который кряхтел и ругался, запутавшись в своей дишдаше. За ним вылезли оба йеменца с обезумевшими от ужаса глазами и прижатыми к животу неизменными золочеными автоматами. Последним покинул вертолет пилот-египтянин. В целом все отделались пустяковыми царапинами и небольшой контузией.
Они побежали прочь от вертолета, который был охвачен пламенем. Послышался сухой треск лопнувшей плексигласовой покрышки. Малко, а за ним все остальные приникли к пересохшей каменистой земле, и в ту же секунду раздался мощный взрыв, который засыпал их дождем горящих обломков и опалил дыханием раскаленного воздуха. Вертолет превратился в пылающий огненный шар.
Как потом понял Малко, летчик произвел смелый маневр, спасший им жизнь. Он бросил вертолет на землю до того, как в него попала ракета. Мотор перестал работать, винты вращались на холостом ходу, что резко снизило количество инфракрасных лучей, сбило направляющее устройство ракеты и сместило ее курс.
Летчик с переломанной ключицей, кривясь от боли, опустился на камень. Один из йеменцев, схватившись за голову, раскачивался из стороны в сторону и чуть не плакал – он где-то потерял свой золоченый автомат. Вдруг князь услышал наверху, далеко в небе, характерное гудение. Он поднял голову и едва сумел удержать крик.
– Смотрите! – дернул он за рукав Абу Чаржаха.
С востока, направляясь к ним, двигалась небольшая, но все увеличивающаяся точка. Это был «Боинг-707», на котором летел государственный секретарь. Через несколько минут самолет начнет снижаться и очутится в пределах досягаемости ракеты Абдула Заки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18