Здесь выложена электронная книга Критика практического разума автора по имени Кант Иммануил. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Кант Иммануил - Критика практического разума.
Размер архива с книгой Критика практического разума равняется 127.11 KB
Критика практического разума - Кант Иммануил => скачать бесплатную электронную книгу
Кант
И. Кант
Критика практического разума
Предисловие
Введение. Об идее критики практического разума
Часть первая. Учение чистого практического разума о началах
Книга первая. Аналитика чистого практического разума
Глава первая. Об основоположениях чистого практического разума
I. О дедукции основоположений чистого практического разума
II. О праве чистого разума в практическом применении на такое расширение,
которое само по себе невозможно для него в спекулятивном применении
Глава вторая. О понятии предмета чистого практического разума
О топике чистой практической способности суждения
Глава третья. О мотивах чистого практического разума
Критическое освещение аналитики чистого практического разума
Книга вторая. Диалектика чистого практического разума.
Глава первая. О диалектике чистого практического разума вообще
Глава вторая. О диалектике чистого практического разума в определении
понятия о высшем благе
I. Антиномия практического разума
II. Критическое устранение антиномии практического разума
III. О первенстве чистого практического разума в его связи со спекулятивном
IV. Бессмертие души как постулат чистого практического разума
V. Бытие божье как постулат чистого практического разума
VI. О постулатах чистого практического разума вообще
VII. Как можно мыслить расширение чистого разума в практическом отношении,
не расширяя при этом его познания как разума спекулятивного
VIII. О признании истинности из потребности чистого разума
IX. О мудро соразмерном с практическим назначением человека соотношении его
познавательных способностей
Часть вторая. Учение о методе чистого практического разума.
Заключение
Предисловие
В настоящем исследовании будет достаточно объяснено, почему эта критика
называется критикой не чистого практического разума, а просто практического
разума вообще, хотя, казалось, больше подходило бы первое заглавие ввиду
параллелизма между практическим и спекулятивным разумом. Это исследование
должно доказать только то, что чистый практический разум существует, и с
этой целью оно критикует всю его практическую способность. Если это ему
удастся, то нет надобности критиковать самое чистую способность, чтобы
узнать, не выходит ли здесь разум с этой способностью как одной лишь
претензией за свои границы (как это случается со спекулятивным разумом). В
самом деле, если он как чистый разум действительно есть практический разум,
то он на деле доказывает свою реальность и реальность своих понятий, и
тогда ни к чему всякое умствование против возможности для него быть
таковым.
С допущением этой способности твердое основание приобретает и
трансцендентальная свобода, и именно в том ее абсолютном значении, в каком
нуждался спекулятивный разум при применении понятия причинности, чтобы
спасаться от антиномии, в которую он неизбежно запутывается, когда в ряду
причинной связи хочет мыслить себе безусловное, но там он мог установить
это понятие только как проблематическое, как не невозможное, не будучи в
состоянии подтвердить объективную реальность его, и лишь с той целью, чтобы
из-за мнимой невозможности того, что он должен признать по крайней мере
мыслимым, не быть оспариваемым по существу и не быть ввергнутым в бездну
скептицизма.
Понятие свободы, поскольку его реальность доказана некоторым аподиктическим
законом практического разума, составляет опору всего здания системы
чистого, даже спекулятивного, разума, и все другие понятия (о боге и
бессмертии), которые как одни лишь идеи не имеют в этой системе опоры,
присовокупляются к нему и с ним и благодаря ему приобретают прочность и
объективную реальность, т. е. возможность их доказывается тем, что свобода
действительна, так как эта идея проявляется через моральный закон.
Но свобода единственная из всех идей спекулятивного разума, возможность
которой хотя мы и не постигаем, но знаем a priori, так как она есть условие
(1) морального закона, который мы знаем. Идеи же о боге и бессмертии не
условия морального закона, а только условия необходимого объекта воли,
определенной этим законом, т. е. [условия] одного лишь практического
применения нашего чистого разума; стало быть, мы не можем даже утверждать,
что познаем и усматриваем возможность этих идей, не говоря уже об их
действительности. Но все же они условия применения морально определенной
воли к ее объекту, данному ей a priori (высшему благу). Следовательно,
можно и должно допустить их возможность в этом практическом отношении, хотя
мы и не можем теоретически познать и усмотреть ее. Для последнего
требования в практическом отношении достаточно того, что они не заключают в
себе внутренней невозможности (противоречия). Здесь есть одно (в сравнении
со спекулятивным разумом только субъективное) основание убеждения, которое,
впрочем, для столь же чистого, но практического разума объективно значимо и
которое посредством понятия свободы дает идеям о боге и бессмертии
объективную реальность и право, более того, субъективную необходимость
(потребность чистого разума) допустить их, хотя этим разум в своем
теоретическом познании еще не расширяется, а только дается возможность,
которая прежде была проблемой, а здесь становится утверждением, и таким
образом практическое применение разума связывается с элементами его
теоретического применения. И эта потребность не есть какая-то
гипотетическая потребность, проистекающая из произвольного намерения
спекуляции, согласно которому необходимо нечто допустить, если хотят дойти
до завершения применения разума в спекуляции; это законная потребность
допустить что-то, без чего не может иметь место и то, что мы неукоснительно
должны полагать для целей нашего поведения.
Конечно, нашему спекулятивному разуму было бы более угодно решать эти
задачи самому не таким окольным путем и сохранить их как воззрения,
необходимые для практического применения. Но с нашей способностью
спекуляции дело обстоит не так уж хорошо. Те, кто хвастается столь
возвышенным познанием, должны не скрывать его, а представить для публичной
проверки и высокой оценки. Они хотят доказать - прекрасно! Так пусть они
докажут это, и тогда критика положит к ногам победителей все свое оружие.
Quid statis? Nolint. Atquilicet esse beatis (2). - А так как они на самом
деле не хотят [доказать это ], по всей вероятности, потому, что не могут,
то мы снова должны взяться за оружие, чтобы понятия о боге, свободе и
бессмертии, для которых спекуляция не находит достаточного доказательства
их возможности, поискать в моральном применении разума и основать их на
этом применении.
Только здесь и разгадывается загадка критики, как можно отрицать
объективную реальность сверхчувственного применения категорий в спекуляции
и тем не менее признавать за ними эту реальность по отношению к объектам
чистого практического разума. Это неизбежно должно казаться
непоследовательным, до тех пор пока такое практическое применение знают
только по названию. Но как только на основании полного анализа последнего
убеждаются, что мыслимая здесь реальность вовсе не сводится к
теоретическому определению категорий и расширению познания до
сверхчувственного, а этим только имеют в виду, что в практическом отношении
им всегда присущ какой-то объект, так как они или a priori содержатся в
необходимом определении воли, или неразрывно связаны с его предметом, - то
эта непоследовательность исчезает, так как применение этих понятий не
такое, в каком нуждается спекулятивный разум. Но здесь обнаруживается почти
неожиданное и удовлетворяющее [нас] подтверждение последовательного образа
мыслей спекулятивной критики; а именно, ввиду того что она предметы опыта,
как таковые, в том числе и наш собственный субъект, признает только
явлениями и тем не менее в основу их полагает вещи сами по себе,
следовательно, внушает, чтобы не считали все сверхчувственное вымыслом и
понятие его - лишенным содержания, практический разум теперь сам по себе и
без соглашения со спекулятивным разумом дает сверхчувственному предмету
категории причинности, а именно свободе, реальность (хотя только как
практическому понятию и только для практического применения),
следовательно, на деле подтверждает то, что там можно было только мыслить.
И в то же время странное, хотя и бесспорное, положение спекулятивной
критики, что даже мыслящий субъект для себя самого во внутреннем созерцании
есть только явление, в критике практического разума находит свое столь
полное подтверждение, что необходимо додуматься до него, если бы даже
критика чистого разума и не доказала этого положения (3).
Благодаря этому я понимаю, почему самые серьезные возражения против
критики, которые мне до сих пор встречались, вертятся главным образом
вокруг этих двух пунктов, а именно: с одной стороны, в теоретическом
познании отрицаемая, а в практическом утверждаемая объективная реальность
применяемых к ноуменам категорий, а с другой - парадоксальное требование
считать себя как субъект свободы ноуменом и вместе с тем - в своем
собственном эмпирическом сознании - феноменом по отношению к природе. В
самом деле, до тех пор пока нет еще определенного понятая о нравственности
и свободе, нельзя и угадать, что, с одной стороны, хотят полагать как
ноумен в основу мнимого явления, а с другой - возможно ли вообще составить
себе о нем понятие, если прежде все понятия чистого рассудка в
теоретическом применении посвящались исключительно лишь явлениям. Только
обстоятельная может устранить все эти превратные толкования и осветить
ярким светом тот последовательный образ мышления, который и составляет ее
величайшее преимущество.
Этого достаточно для оправдания того, почему в нашем сочинении понятия и
основоположения чистого спекулятивного разума, которые уже были предметом
особой критики, кое-где еще раз подвергаются исследованию, что вообще не
очень-то подобает систематическому развитию воздвигаемой науки (так как на
уже рассмотренные вещи следует ссылаться, однако не надо их снова
исследовать), но что здесь было дозволительно и даже необходимо; дело в
том, что разум вместе с этими понятиями рассматривается здесь в момент,
когда он переходит к совершенно другому применению, чем то, которое они
имели у него там. Но такой переход делает необходимым сравнение прежнего
применения с новым, чтобы точно отличить новый путь от старого и в то же
время указать их связь между собой. Поэтому на такого рода рассуждения, в
том числе и на те, которые еще раз имеют своим предметом понятие свободы,
но в практическом применении чистого разума, нельзя смотреть как на
вставки, которые служат только для того, чтобы восполнять пробелы
критической системы спекулятивного разума (ведь по своему замыслу эта
система в своей сфере полная) и, как это часто бывает при спешной стройке,
сзади подставлять еще стойки и подпорки. Нет, они, как настоящие звенья,
которые делают заметной связность системы, служат для того, чтобы реально
показать те понятия, которые там могли быть представлены только как
проблематические. Это напоминание касается главным образом понятия свободы,
о котором необходимо с удивлением заметить, что еще очень многие хвастаются
тем, что они его очень хорошо понимают и могут объяснить его возможность,
между тем как они рассматривают его только в психологическом отношении; но
если бы они до этого точно исследовали его в трансцендентальном отношении,
они признали бы и его необходимость как проблематического понятия в
законченном применении спекулятивного разума, и полную непостижимость его;
если бы они затем перешли с ним к практическому применению, они сами собой
должны были бы дойти именно до определения этого применения к его
основоположениям, до которого они вообще-то никак не хотят снизойти.
Понятие свободы - это камень преткновения для всех эмпириков и в то же
время ключ к самым возвышенным практическим основоположениям для
критических моралистов, которые видят благодаря ему, что они необходимо
должны поступать рационально. Ввиду этого я прошу читателя внимательно
просмотреть то, что говорится об этом понятии в заключительной части
аналитики.
Пусть знатоки подобного рода работ сами судят о том, сколько усилий стоило
такой системе чистого практического разума, какая развивается здесь из его
критики, прийти прежде всего к истинной точке зрения, с которой можно верно
указать ее целое. Правда, она предполагает уже "Основы метафизики
нравственности", но лишь постольку, поскольку эти "Основы" предварительно
знакомят нас с принципом долга и дают и обосновывают определенную формулу
долга (4); в остальном же она обходится без посторонней помощи (besteht es
durch sich selbst). To, что здесь деление все практических наук не доведено
до завершения так, как это сделала критика спекулятивного разума, кроется в
природе этой способности практического разума. В самом деле, если мы хотим
классифицировать обязанности как обязанности человека, то частное их
определение возможно только тогда, когда мы до этого познаем субъект этого
определения (человека), исходя из его действительной природы, хотя бы лишь
постольку, поскольку это необходимо по отношению к обязанности вообще; но
это уже не относится к критике практического разума вообще, которая должна
только показать принципы его возможности, объема и границ полностью без
особого отношения к человеческой природе. Это деление относится,
следовательно, к системе науки, а не к системе критики.
Во второй главе аналитики я, надеюсь, дал удовлетворительный ответ одному
правдивому и резкому, но достойному уважения рецензенту указанных "Основ
метафизики нравственности" на его упрек относительно того, что понятие
блага не установлено там до морального принципа (5) (как это было бы, по
его мнению, необходимо) ; в ней приняты во внимание и некоторые другие
возражения, которые дошли до меня от людей, доказывающих, что им дороги
поиски истины (ведь те, кто видит только свою старую систему и уже заранее
решил, что должно быть одобрено или не одобрено, не желают никакого
обсуждения, которое могло бы быть препятствием для их частных целей); так я
буду поступать и впредь.
Когда дело идет об определении особой способности человеческой души по ее
источникам, содержанию и границам, то исходя из природы человеческого
познания это, конечно, возможно только в том случае, если точное и
(поскольку это возможно при нынешнем положении уже приобретенных нами
элементов его) полное изложение его начинать с его частей. Но здесь надо
обратить внимание еще на нечто другое, имеющее более философский и
архитектонический характер, а именно на необходимость правильно постичь
идею целого и из нее в чистой способности разума обратить пристальное
внимание на все части в их отношении друг к другу, выводя их из понятия
этого целого. Подобное исследование и подтверждение возможны только после
самого близкого знакомства с системой, и те, кто был недоволен первым
изысканием, следовательно, считал бесполезным приобрести это знакомство, не
дойдут и до второй ступени, а именно до [общего] обзора, который
представляет собой синтетическое возвращение к тому, что прежде было дано
аналитически; и неудивительно, что они везде находят непоследовательность,
хотя пробелы, которые они предполагают, имеются не в самой системе, а
только в их собственном нелогичном мышлении.
В этом исследовании я не опасаюсь упрека в том, что хочу вводить новый
язык, так как способ познания здесь сам собой становится близким к
популярности. С этим упреком не согласится никто и в отношении первой
критики, если он не только перелистывал книгу, но и продумал ее. Выдумывать
новые слова там, не в языке нет недостатка в терминах для данных понятий, -
это ребяческое стремление выделяться из толпы если не новыми и верными
мыслями, то новыми заплатами на старом платье. Если поэтому читатели
указанной книги знают более популярные термины, которые столь же
соответствуют мысли, как соответствовали, по моему мнению, употребляемые
мною термины, или надеются доказать ничтожность самих этих мыслей, а
значит, и каждого обозначающего их термина, то в первом случае я буду им
очень обязан: ведь я хочу только одного - быть понятым, а во втором они
окажут услугу философии. Но пока те мысли еще существуют, я очень
сомневаюсь, чтобы было возможно найти для них соответствующие и, однако,
более употребительные термины (6).
Критика практического разума - Кант Иммануил => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Критика практического разума автора Кант Иммануил дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Критика практического разума у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Критика практического разума своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Кант Иммануил - Критика практического разума.
Если после завершения чтения книги Критика практического разума вы захотите почитать и другие книги Кант Иммануил, тогда зайдите на страницу писателя Кант Иммануил - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Критика практического разума, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Кант Иммануил, написавшего книгу Критика практического разума, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Критика практического разума; Кант Иммануил, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн