, отчего и в помощи отказывает…Впрочем, тут ушей Государевых нет. Можно и потрафить себе разок.— Калимера note 40 Note40
здравствуйте; добрый день (новогреч.)

, господа!Обрадовались, услышав родное, залопотали в ответ. Пожав плечами, ответил улыбкою: не знаю больше, уж не обессудьте. Замолкли. Однако осознали: неспроста большой стратиг note 41 Note41
военачальник (греч.)

греческим словцом обмолвился. Сели прямей — прибавилось уверенности.Хоть и в обычном, в партикулярном платье, а породу видать: как один — немолодые, крючконосые, с благородной сединою и пылающими юными очами. Ни дать ни взять: Колокотронисы! Канарисы! Леониды Спартанские! note 42 Note42
Колокотронис, Канарис — герои войны за независимость

Размяк; хотя и решил загодя — говорить сурово, а не умел гневаться на сей народ. Начал ласково.— Временем не располагаю лишним, господа! оттого прошу излагать прошения ваши безотлагательно…Метнул взгляд адъютанту; тот напомнил негромко:— В распоряжении вашем треть часа.Колченогий, в середине сидящий, взглядом перебросившись с младшими, кашлянул в ладонь; откликнулся — чисто по-русски, разве лишь с едва различимым еллинским пришепетыванием.— Беспокоим вас, ваше превосходительство, от имени грецеского месцанства городов новороссийских, в первую оцередь одесских, херсонских, а также в Крыму обитаюсцих… относительно контрибуций, на сословие наше доблестным воинством империи наложенных…Прочие закивали согласно.Что ж, ждал Паскевич сего вопроса, как не ждать; для того и контрибуции измыслил, для того и ввел их, снесясь с Государем; из Петербурга на предложение командующего не токмо изволенье пришло, но и одобренье Высочайшее…— Контрибуционный вопрос, милостивые государи, обсуждению не подлежит… коль скоро молодежь еллинская, в Новороссии обитающая, пополняет собою ряды мятежников супротив Государя своего, держава коего им пристанище в пределах своих предоставила. Ущерб, армии российской нанесенный, надлежит за сих инсургентов всей общине восполнить. Сие, не сомневаюсь, справедливо…Жестом прервал порыв старика к возраженью. Покачал головой, показывая сочувствие, но лицом изображая непреклонную решимость.— Коли в землях ваших коренных противу верховной власти мятеж идет — того не приемлю как верноподданный, чтущий власть земную, однако же сердцем христианским, не скрою, — с вами. Но в рубежах российских никак иначе деяния гетеристов note 43 Note43
гетеристы (этериоты) — члены революционного греческого общества «Филики Этерия»; боролись за независимость Греции

поименовать не смогу, нежели изменою! Вам же надлежало разъяснить сие пылким юнцам.И вновь не дал возразить.— По истинной мере следовало б вас, как гнездо смутьянов, руку благодетеля исподволь кусающих, изгнать без пощады из мест, короне российской подвластных. Однако же Государь Император в неизъяснимом добросердечии своем такого приказа не изволил отдать; военные же нужды в моих руках, и я, хоть судьбам еллинским сочувствую, потворствовать гетеристам не стану!Вот теперь — умолк. Придвинулся к столу поближе, всем видом изобразив полное вниманье. Архонты note 44 Note44
архонт — старейшина; глава рода или общины (греч.)

же, уловив разрешенье оправдаться, шевельнулись; вновь за всех заговорил хромой.— Греки Новой России, ваше превосходительство, народ смирный, не раз империи преданность свою доказавший! Этериоты же, о коих помянуть изволили, — не больше чем куцка юнцов…Внезапно всхлипнул, сбился и поник, уронив на лоб волнистые седые пряди; стыдясь слезы, закрыл глаза смуглыми ладонями. И тотчас же другой, важный, такой же длинноусый и большеглазый, воззвал:— Ваше превосходительство! извините слезы сии капитану Мицотакису! семеро сыновей у него — и шестеро этериоты истинные; бьются в Элладе против бацурмана! Лишь седьмой осквернил отцовские седины, уйдя к инцургентам… но он и ему подобные — не этериоты!.. презренные Эфиальты note 45 Note45
Эфиальт — грек, предавший персам защитников Фермопильского ущелья (V в. до н.э.); символ предательства, аналогичный Иуде

они, и прокляты, встав против василевса note 46 Note46
василевс — царь (греч.)

православного!На сюртуке говорящего качнулся кулон; приглядевшись, различил Паскевич, что не кулон это вовсе, а медаль — большая, тусклая, времен матушки Екатерины.И, уловив движенье некое в депутации, понял: вот, сейчас падут на колени. Предуведомляя, встал сам, опершись о столешницу кулаками.— Милостивые государи! утешьтесь… не питаю никакого зла к вам, больше того — чту народ еллинский и делу вашему душевно сочувствие имею. Но…Снова нахмурился.— Вот вам мое условие: пусть юноши, соблазненные мятежом, вернутся к пенатам отеческим; в таком случае обещаю твердо: раскаяние зачтено будет вполне. Меры же контрибуционные отменю тотчас по первым возвращениям! В ваших ли силах сие?Капитан Мицотакис, уже справившийся с предательской слабостью, медленно, опершись на трость, встал. Истово положил крест. Голос его, только что слабый, нежданно налился медью; словно и не было старческих слез.— Именем Господа нашего, именем матери-Эллады, именем рода Мицотаки говорю: пошлю известье Спиросу, и буде откажется вернуться… предам проклятию, и отлучу от дома и рода, и анафему ему вымолю. Да будет так…И четверо прочих, поднявшись и приложив правые кулаки к сердцам, повторили хором:— Да будет так!И почудился на миг Иван Федорович, граф Днепровский, себе лилипутом; из прекрасных очей под густыми бровями выглянула сама Эллада, древняя, словно небо; звякнула бронза фермопильская в голосах, ветер за окном свистанул разбойно, по-сулиотски note 47 Note47
сулиоты — жители горного района Сули в Греции, так и не признавшие власть султана

— и ясно стало при виде клятвы старцев, что плохи дела султановы, хотя б и сто лет еще тщился он покорить греков…Не вдруг и очнулся. Помолчал потрясение. Лишь звонкое «бомм» развеяло нечаянное наважденье. Выйдя из-за стола, подошел к архонтам, пожал руки всем поочередно, не чинясь, словно равным.— Слова вашего мне довольно, отцы; с нынешнего дня прикажу вполовину урезать контрибуции. Ныне же, прощенья прошу, нет более времени. Прощайте; уповаю на мудрость вашу…Обернулся к адъютанту.— Распорядитесь, штабс-капитан, подготовить соответствующие бумаги…
Пронзительно-протяжный, вроде уже и привычный, но от того не менее ненавистный, рванулся с небес, вспарывая хрустально-прозрачный воздух, вопль муэдзина:— Ля илляааа ильаляааа… ал Мухамммааад аррассуул аллааа!..И после кратчайшего перерыва:— Аллаааху… акбар! Аллаааху… керим!Мансуров досадливо поморщился. Закрывай окна, не закрывай — не отгородиться; уже и то хорошо, что научился на людях играть лицом… хоть это постиг в искусстве дипломатическом.Разговора с ханом не избежать.С недавних пор изменилось нечто в Бахчисарае, словно воздух сгустился, став плотнее и удушливее, вокруг миссии Республики Российской; трижды подкатывалась к воротам толпа оборванцев, ведомая косматыми дервишами, угрожала разгромом двора, а ханские сеймены note 48 Note48
воины личной гвардии крымского хана; они же — городская стража (тат.)

не торопились и появлялись лишь после того, как своими силами отгоняли басурман; двое гусар скончались, отведав купленного у прохожего торговца изюму; мурзы, недавно еще приторно-сладкие, будто из лукума слепленные, сразу и вдруг прекратили наезжать с визитами, разве лишь Туган перекопский, известный русофильством, порой наведается, однако и он уже не тот, что прежде: посидит молча, повздыхает, водочкой побалуется втихую — и отбывает, слова путного не сказав. Самое же главное: две недели, как прервалось сообщение с Севастополем; оттуда вестовые не прибывают, и свои исчезают, словно в воду канув… Сейменский ага на вопрос о сем покачал головой, отговорился степными аламанами note 49 Note49
разбойниками (тат.)

. И по глазкам узеньким видно было: лжет! лукавит гололобый!— Все готово, вахмистр? — спросил Мансуров конвойца.— Так точно, ваше благородие!— Ну, с Богом!…Пока ехали кривыми улочками, утвердился в мысли: неладно кругом. Галдящая толпа, пестрая по-восточному и вместе с тем омерзительно грязная, липкая даже и на вид, затихала при виде миссии, подавалась к стенам, освобождая проезд, но взгляды, взгляды!.. даже оборванцы, ночующие под глинобитными дувалами, позволяли себе глядеть дерзко, с вызовом. И никаких звуков. Вот только что еще гомон и крик, а ныне — молчание, тугое и тяжелое.— Мать твою!.. — услышал Мансуров. Оглянулся: вахмистр, бледный, отбрасывает обратно в толпу дохлую крысу; в лицо швырнули, едва успел перехватить.Метнувший падалью и не думает скрыться, стоит, подбоченясь, на виду; шаровары обтрепаны, в пятнах, чапан разлезся клочьями; в руках связка дохлятины, а глаза белым-белы, словно и нечеловечьи… явный терьякчи note 50 Note50
терьякчи — наркоман, курильщик опиума (тат.)

. Скалит гнилой рот; доволен: хоть раз, а заметен в толпе.Столкнулся глазами с Мансуровым, осклабился до ушей, встряхнул крысами.— Урррус-шайтан! Ай, карачун!В толпе шелест, шипенье. А сеймен ханский здесь же сшивается; все видит, все слышит, а вроде и не замечает…Мансуров, превозмогая холодок противный, надменно выпрямился, глядя поверх бритых до синевы голов, засаленных тюбетеев и негусто торчащих тюрбанов. Чуть подшпорил коня, затылком ощущая, как, пропустив миссию, смыкается за всадниками татарва.«И это — братья предков моих? — подумал едва ли не с тошнотой. — Ужели таким был и Мансур-бей?»Новые улочки. Новые толпы. Но пронесло; проехали. У врат дворцовых сеймены скрестили копья, не пропуская. На ярлык с тамгой note 51 Note51
ярлык — пропуск; тамга — печать (тат.)

и не поглядели. Почти час стоял у ворот, чувствуя, как закипает в сердце истинно здешнее, неведомое ранее дедовское бешенство. Сперва, сколь мог, обуздывал себя долгом дипломатическим. Потом сорвался:— Комиссар Республики Российской перед вами, чурки скуломордые! Прочь с дороги! — и уж попер конской грудью на сейменов, не размышляя о следствиях, прямо на вмиг склоненные копья.Тут же, чертиком, ага объявился. Велел впустить. Объяснил: хан светлый с Аллахом беседовал, отчего и не мог призвать к себе немедля. Ныне повелевает войти.— Джигитов тут оставь, Мансур-бей, — добавил, щурясь. — И саблю отдай, ни к чему тебе сабля.Вспыхнул Мансуров.— Комиссар Республики Российской с оружьем не расстается; тебе, ага, сие ведомо…— Якши note 52 Note52
якши — хорошо (тат.)

, Мансур, якши… давай фирман note 53 Note53
официальный документ (тат.); здесь: верительная грамота

свой!Увы, нет грамоты: генерал Давыдов, лихоманкою помирая, не успел формальность исполнить. Пришлось смириться. Отстегнул саблю, сунул ближнему сеймену. Ободряюще кивнул гусарам: не бойсь, не бойсь…Вошел во дворец. Сеймены, с двух сторон зажав, повели темными коридорчиками. Вновь подивился Кирилл Мансуров убогости покоев: ковры, как один, драные, стены исцарапаны, облупились, куда ни глянь — паутина, будто совсем уж прислуги нет. Повсюду муллы: седые и темнобородые, в зеленых чалмах и в белых. Глядят, не скрывая ненависти; впрочем, эти и в хорошие дни сего чувства не прятали: знают, сильны! — сейменов у хана кучка, орды на Яйле note 54 Note54
Яйла — крымское плоскогорье, пастбища крымских кочевников

, а за этими — толпа базарная. Они ее и подняли в январе урусов резать, они и хана с Кубани привезли…У высоких, в тонкой, хоть и порядком ободранной резьбе, дверей остановились. Ага трижды ударил в створки и обернулся.— Великий Гирей, падишах правоверных, хан четырех орд Крымских, владетель Ногайский и Перекопский, дозволяет войти!Зал, чуть более светлый, чем прочие. Напротив двери — ковер; не так уж и плох, не в пример прочим, в Одессе на базаре рублей за пять пошел бы. Под самою стеною — возвышенье с тремя ступенями. У ступеней, поджав ноги,— трое. Калга, нуретдин note 55 Note55
второй после калги сановник Крымского ханства

, визирь великий. А на возвышении, на семи потертых подушках скверной парчи— хлипкий, с жидкою крашеной бородкою, с бегающими глазами человечишко.Молчат. Глядят сквозь щелочки.— Солнце Правовэрных слушает тебя, Мансур-бей…Это визирь; прочие по-русски не разумеют. Давыдов татарским владел, ему легче было, мог и на хана прикрикнуть. Смутно пожалелось Кириллу: зря пренебрегал изученьем языка предков своих; хотя — кто же знать мог, как обернется?Сделал три встречных шага, предписанных этикетом. Сдвинул звонко каблуки.— Именем Республики Российской прошу хана ответить: когда намеревается послать конницу, обещанную в помощь Верховному Армии Республиканской Командованию?Эх, все ж не дипломат! Давыдов бы нынче соловьем распелся, халвы б словесной размазал, как заведено. Мансурову же подобное не по силам; сразу взял быка за рога. Троица осталась невозмутимой, визирь же и ага сейменский, русский понимая, прищурились еще больше.— Именем Республики же, с коей Крымским ханством договор подписан о взаимной приязни, прошу разыскать причины прекращения связи курьерской, меж миссией и Севастополем учрежденной!А так и надобно! без лепестков ненужных! Азия учтивости не приемлет, ей камчу note 56 Note56
камча — плеть (тат.)

подавай…— Ай, Мансур-бей, Мансур-бей, — мелко трясет седенькою бородой визирь,— горачий ты, сапсем джигит… Дауд-бей, упокой душу его Аллах, ласковый был… Ну, чэго еще гаварыть хочеш?..— Именем же Республики, — отчеканил Мансуров, — требую учинить розыск заводчиков смуты в Бахчисарае, направленной супротив чести миссии Российской, тем самым же и Российской Республики!..В январе еще за хулу на Республику ссекли на майдане ханским велением головы семерым, средь которых даже и мулла был; сами татары арестовали, не дожидаясь слова из миссии. Ныне же визирь усмехается:— Плохой твой слово, плохой… сапсем яман! note 57 Note57
яман — плохо (тат.)

Кырым не Русистан; Аллах челавэку язык дал, гаварыт пазволил; как же казнить за мысл?Согнувшись вдвое, оглянулся, прокурлыкал по-татарски что-то длинное, видно — перевел; хан хихикнул, калга с нуретдином губы раздвинули, даже сейменский ага, здесь безмолвный, смехом пошелестел.Мансурова словно забыли. В ответ визирю пискляво пролопотал хан; калга каркнул; нуретдин кивнул медленно. Визирь разогнул спину, повернулся к комиссару.— А, зачэм долго гаварыт? Слушай слово хана, Мансур: сабак ты, гразный сабак! язык свой забыл, Аллаха забыл, пыредков забыл… тьфу!..Скривился, сделавшись похож лицом на печеное яблоко.— Нэт угавора! Кырым вам конницу давал? Давал… гдэ пабэда? Адын, два, тры тыщ джигит к Аллаху ушлы! — гдэ пабэда?.. Шайтан-дэло — на цар встат… В Кырым — хан, в Русистан — цар, нэт? Иды, Мансур, иды… нэт угавора!Потер руки, меленько рассмеявшись.— Вэрховный твой — пхе! пайды, скажы: Кырым нэ знай ныкакой Вэрховный… наш гасудар — султан Порты note 58 Note58
Оттоманская Порта — Турция

, хункяр note 59 Note59
хункяр (кровопроливец) — один из титулов султана

и падышах… вот так скажы!Визирь говорил все визгливей, перхая и плюясь. И, сбитый поначалу с толку, Кирилл понял, что пришло время огреть камчой, чтобы помнил пес, кто хозяин.— Великий хан! — хоть и знал, что слова единого не поймет азиат, обратился к возвышенью, намеренно презрев визиря. — Предательство не красит властелина. Ханство свое получил ты из рук Республики Российской и верностию ей обязан…Остановился, дабы утяжелить намек. Вымолвил веско:— Если же мнишь для себя пользу иметь; врагу России предавшись, вспомни: достаточно в Крыму войск, дабы мятеж ордынский на корню пресечь. Всему воинству твоему хватит столкнуться и с гарнизоном севастопольским…— Ай, Мансур, Мансур… глупый твой башка! — уже откровенно смеется визирь; изо рта брызжут капельки слюны. — Зачэм грозыш? У Кырым сытрах нэт; Аллах укрэпыт, султан паможэт… слыхал, продавший вэру, такое слово: газават note 60 Note60
священная война (тюркск.)

, а?Отошел, уселся на ковер, скрестив ноги, мигнул снизу вверх хану; тот кивнул торопливо. На плечо поручику легла тяжелая ладонь сейменского аги.— Ходы, свыня……Вечером сквозь решетку крохотного оконца увидел Кирилл Мансуров ровную кучку голов посреди дворика, у фонтана. Без ужаса, отстраненно, узнал: гусары, вахмистр, писарьки из миссии. Подумал: вот и смерть.И ошибся. Далеко еще было до смерти; впереди, вскорости, трюм корабельный, и Стамбул, куда привезут его бакшишем note 61 Note61
бакшиш — дар (тат.)

ханским султану, и замок Семибашенный: долгие восемь лет без света, на мокрой соломе, с крысами в обнимку… а затем, по замиренью императора с султаном, выдача, суд военный и лютая стужа акатуйская. И уж потом — смерть.Всего этого не ведал пока.Как не знал и того, что в этот самый день, утром еще, янычары высадились в Керчи и на Арабате, сбив заслоны, что орда татарская, хлынув с Яйлы, окружила полумесяцем Севастополь — и гарнизон фортеции, в ответ ультиматуму, изготовился к обороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10