Вудхауз Пэлем Грэнвил
Женитьба Вильфреда
П.Г.ВУДХАУЗ
ЖЕНИТЬБА ВИЛЬФРЕДА
Беседа в баре на Англерс-Рест велась на тему об искусстве. Кто-то спросил, стоит ли смотреть новый фильм "Приключения Веры".
-- Очень интересно, -- ответила мисс Постлетвейт, прислуживающая в баре. -- Это сумасшедший профессор, который заманил к себе девушку и хочет превратить ее в рака.
-- Превратить в рака? -- изумились мы.
-- Да, сэр, в рака. Он собирал тысячи раков в коллекцию, вываривал их и добывал какой-то сок из их желез. Он уже готовился впрыснуть сок в позвоночник этой девушки, Вере Далримпль, когда в дом ворвался Джек Фробишер и помешал ему.
-- Почему же он это сделал?
-- Потому что он не хотел, чтобы девушка превратилась в рака.
-- То есть как это? -- возмутились мы. -- Зачем понадобилось профессору превращать ее в рака?
-- Он был зол на нее.
Кто-то из нашей компании возмутился:
-- Терпеть не могу этих дурацких историй!.. Они так неправдоподобны, нежизненны...
-- Простите, сэр, -- послышался чей-то голос, и мы тут только заметили мистера Муллинера. -- Простите, что я вмешиваюсь в частный разговор, -продолжал он, -- но я слышал только ваше последнее замечание, и оно задело меня за живое. Вы говорите -- неправдоподобно. Как можем мы с нашим ничтожным опытом ответить на такой вопрос? Почем знать, может быть, вот в эту минуту сотни девушек превращаются в раков? Простите мою горячность, сэр, но мне пришлось много перенести из-за человеческого скептицизма. Мне приходилось встречать людей, отказывавшихся верить истории о моем брате Вильфреде просто потому, что она несколько необычна.
И взволнованный мистер Муллинер потребовал шотландского виски с лимоном.
-- Что же такое случилось с вашим братом Вильфредом? Неужели он превратился в рака?
Мистер Муллинер устремил свои детски-чистые голубые глаза на говорившего.
-- Нет. Конечно, я мог бы сказать, что он превратился в рака, но я всегда говорю только правду, какой бы она ни была. Нет, раки тут ни при чем. Просто с ним произошла забавная история. Мой брат Вильфред, -- рассказывал мистер Муллинер, -- самый умный из всей нашей семьи. Еще мальчиком он не раз прожигал на себе одежду кислотами. В университете же он специально занялся химическими изысканиями. В результате еще молодым человеком он прославился как изобретатель таких известных в торговле вещей, как "Магические чудеса Муллинера" -- собирательное название для кремов "Смуглая цыганка", "Снег горных вершин" и ряда других чудодейственных препаратов, частью для туалета, частью лечебных, для уничтожения болезней и недостатков кожи.
Конечно, Вильфред был очень занятой человек и, вероятно, именно потому, несмотря на природное обаяние, -- свойство всех Муллинеров, -- он достиг тридцати одного года, ни разу не вкусив сладостей любви. Он говорил, что у него просто не хватает на это времени.
Но мы, все мужчины, попадаемся рано или поздно, и чем достойнее человек, тем тяжелее его участь. На курорте в Каннах Вильфред встретил мисс Анджелу Пурдю, и она моментально его рокировала. Правда, она была очаровательна, особенно понравилась Вильфреду ее здоровая смуглая кожа. Он сделал предложение и получил согласие. Мисс Анджела спросила его, что больше всего ему в ней понравилось, и Вильфред чистосердечно признался.
-- Как жаль, -- сказала она, -- что загар так скоро сходит. Ах, если бы я знала средство, как его сохранить!
Даже в моменты высоких эмоций Вильфред не переставал быть деловым человеком.
-- Вы должны испробовать чудодейственный муллинеровский крем "Смуглая цыганка", -- ответил он. -- Небольшая банка стоит полкроны, большая -- семь шиллингов шесть пенсов. Зато большая содержит крема в три с половиной раза больше. Употребляется на ночь перед сном и втирается губкой. Мы получили лучшие отзывы о креме от известных аристократок и можем показать их всем желающим в конторе лаборатории.
-- В самом деле крем так хорош?
-- Это мое изобретение, -- скромно сознался Вильфред.
Анджела взглянула на него с обожанием.
-- О, какой вы умный! Любая девушка была бы счастлива стать вашей женой.
-- О, что вы! -- отнекивался Вильфред.
-- Однако мой опекун придет в ярость, когда я ему объявлю о нашей помолвке.
-- Почему в ярость?
-- После дяди я унаследовала большое состояние, и опекун очень хотел бы, чтобы я вышла замуж за его сына Перси.
Вильфред поцеловал ее и сказал с презрительным смешком:
-- Ничего, мы его уломаем.
Но через несколько дней после возвращения в Лондон Вильфреду пришлось вспомнить предостережение Анджелы. Он занимался в своей лаборатории, изобретая средство, уничтожающее типун у канареек, как вдруг ему передали визитную карточку. "Сэр Джаспер Ффинч-Ффароумер, баронет" -- прочел он.
-- Странная фамилия. Пригласите сюда этого джентльмена, -- сказал он.
Вошел очень толстый пожилой человек с широким розовым лицом. Обычно такие лица бывают жизнерадостны, но в настоящий момент лицо это имело озабоченное выражение.
-- Сэр Джаспер Финч-Фароумер? -- спросил Вильфред.
-- Ффинч-Ффароумер, -- поправил гость, чутким ухом уловивший покражу двух "ф".
-- Очень рад. Чему я обязан честью...
-- Я опекун Анджелы Пурдю.
-- Очень рад. Не хотите ли виски с содой?
-- Нет, благодарю. Я трезвенник. С тех пор, как я увидел, что алкоголь способствует увеличению моего веса, я решил от него воздерживаться. Также отказался от супа, картофеля, масла и всякого рода... Однако, -- вдруг спохватился он, и в глазах его потухли фанатические огоньки, какие бывают у всякого толстяка, описывающего свою систему диеты, -- я отвлекся в сторону и отнимаю у вас понапрасну время. Я к вам с поручением, мистер Муллинер. От Анджелы.
-- От моей Анджелы! -- воскликнул Вильфред. -- Сэр Джаспер, я ее люблю и с каждым днем все больше и больше.
-- Вот как? -- сказал баронет. -- Я пришел передать вам, что между вами все кончено.
-- Что кончено?
-- Все кончено. Она просила меня отправиться к вам и объявить, что она отказывается от брака с вами.
Зрачки Вильфреда угрожающе сузились. Он не забыл, что говорила Анджела об опекуне и его сыне. Он пытливо посмотрел на баронета. Он читал много детективных романов, где именно такого рода добродушные, краснолицые толстяки оказываются тайными злодеями.
-- Неужели? -- холодно ответил он. -- Я предпочел бы получить ту же информацию непосредственно из уст самой мисс Пурдю.
-- Она и видеть вас не хочет. Однако, несмотря на ее антипатию к вам, я принес вам письмо от нее. Вы узнаете почерк?
Вильфред взял письмо. Несомненно, это -- почерк Анджелы. И смысл письма совершенно ясен. Но, возвращая письмо, Вильфред все же презрительно процедил сквозь зубы:
-- Бывает, что письма пишутся под давлением.
Баронет побагровел:
-- Что вы хотите этим сказать, сэр?
-- То, что я уже сказал.
-- Вы клевещете!
-- Может быть.
-- Стыдно, сэр.
-- Вам стыдно! -- возразил Вильфред. -- А если вам угодно знать, что я о вас думаю, то знайте: ваша великолепная фамилия пишется через одно "ф", как и у других. Баронет повернулся и вышел, не сказав ни слова.
Вильфред, посвятивший свою жизнь химии, был человеком дела, а не мечтателем.
Как только посетитель вышел, он понесся в клуб, где с помощью толстого справочника немедленно установил, что сэр Джаспер проживает в Йоркшире в Финч-Холле, где должна находиться и Анджела.
Да, несомненно, она была в заключении. Несомненно, письмо написано ею под угрозой... Вильфред вспомнил какой-то детективный роман, где зверь-опекун угрожал беззащитной сироте кинжалом... Возможно, что баронет действовал таким же образом. Значит, жизнь его возлюбленной в опасности -необходимо его немедленное вмешательство... Вильфред, не теряя времени, сел в поезд и к вечеру прибыл в имение сэра Джаспера. Всю ночь Вильфред, как тень, бродил вокруг дома баронета... Вдруг из окна до него донесся протяжный стон. Вильфред замер и прислушался. Ему почудилось, что там плакала женщина.
Вильфред провел бессонную ночь, но наутро разработал план действий. Я не буду утомлять вас описанием тонких продуманных ходов, благодаря которым он свел знакомство с камердинером баронета, завсегдатаем деревенского трактира, и уговорами и пивом снискал его дружбу. Через неделю Вильфред подкупил камердинера, который, сославшись на внезапную болезнь тетки, спешно оставил место, рекомендовав в качестве заместителя своего кузена.
Вы, конечно, уже догадались, что этим кузеном оказался Вильфред. Но он больше не походил на молодого ученого, который произвел революцию в химии, доказав месяца за три до того, что
Н20 + Ь3g4Z7 - m9Z8 = g6F5 - P3Х.
Зная, что он пускается в довольно рискованное предприятие, Вильфред перед отъездом из Лондона сходил к известному костюмеру и купил рыжий парик. На всякий случай он запасся также синими очками, но потом сообразил, что слуга в синих очках может вызвать подозрения. Поэтому он надел парик, сбрил усы и подверг свою физиономию легкому втиранию крема "Смуглая цыганка". В таком виде Вильфред явился в Финч-Холл.
Снаружи Финч-Холл походил на одну из тех мрачных усадебных построек, которые романисты любят называть замками. Такие дома, кажется, существуют специально для того, чтобы в них совершались кошмарные преступления и бледные привидения слонялись в лучах лунного света.
При первом осмотре дома Вильфред мог бы указать не меньше дюжины уголков и закоулков, где, по всем вероятиям, совершались или должны совершиться чудовищные преступления. В таком доме вороны должны каркать в саду перед смертью владельца, а летучие мыши стаями вылетать из амбразуры потайного окошка.
Что же касается населения дома, то оно во всех отношениях подходило к его мрачному обличью. Прислуга состояла из старухи-кухарки, которая со своими кастрюлями походила на ведьму из "Макбета", и дворецкого Мюргетройда, огромного мрачного верзилы; на одном глазу у него была черная повязка, в другом же светилась скрытая злоба.
Многие бы растерялись, попав в такое общество, но только не Вильфред Муллинер. Как и все Муллинеры, он был храбр, как лев, и решил выжидать удобного случая. Вскоре его бдительность была вознаграждена.
Однажды, слоняясь по мрачным коридорам, он увидел, что сэр Джаспер поднимается наверх по лестнице с подносом в руках. На подносе стояли прибор, полбутылки белого вина, перец, салат и еще что-то под салфеткой, что Вильфред, обладавший профессионально тонким обонянием, признал за котлету.
Крадучись, Вильфред последовал за баронетом. Сэр Джаспер остановился перед дверью на втором этаже и постучал. Дверь приоткрылась, из щели высунулась рука, взяла поднос и исчезла. Дверь захлопнулась, и баронет пошел обратно.
Вильфред вернулся на кухню. Наконец-то он увидел то, чего добивался.
-- Где вы были? -- спросил подозрительно дворецкий.
-- Так, знаете, тут и там, -- беспечно махнул рукой Вильфред.
-- Вам лучше не болтаться зря по дому, -- грозно заявил Мюргетройд. -Здесь есть вещи, которых не следует видеть.
-- Угу! -- добавила кухарка, роняя ложку в кастрюлю.
Вильфред невольно вздрогнул.
Все же он узнал, по крайней мере, что его Анджелу не морят голодом: котлеты пахли удивительно вкусно. Вильфред с грустью подумал, что ей придется есть котлеты еще несколько дней, пока он не разыщет ключ и не выпустит на свободу.
Труднее всего было найти ключ. Вечером, пока баронет ужинал, Вильфред тщательнейшим образом обыскал его спальню. Он не нашел ничего и с грустью должен был признаться, что, очевидно, баронет носит ключ при себе.
Как же достать ключ?
Вильфред не пал духом. Во-первых, он происходил из рода Муллинеров, славящихся находчивостью, а во-вторых, у него был незаурядный талант изобретателя: ведь он первый нашел, что если смешать окись свинца с поташем, прибавить несколько капель тринитротолуола и налить старого бренди, то смесь эта отлично сойдет в Америке за французское шампанское по сто пятьдесят долларов за ящик.
Было бы утомительно и для вас, и для меня анализировать душевное состояние молодого человека в течение всей следующей недели. Жизнь не всегда солнечна! А рассказывая эту историю, подлинный кусочек жизни, надо уделять внимание не только свету, но и тени. Не стану утомлять вас описанием тех чувств, которые обуревали Вильфреда. День проходил за днем, а ключ не находился. Вы поймете, что должен был переживать глубоко любящий человек, зная, что его возлюбленная скучает взаперти на втором этаже и принуждена питаться котлетами.
Вильфред похудел, у него ввалились глаза и выступили скулы; он потерял в весе. И это было так заметно, что однажды вечером баронет обратился к нему с вопросом:
-- Послушайте, Стрэкер ("Стрэкер" был псевдоним Вильфреда), как вам удается так худеть? Судя по отчетам кухарки, вы едите, как голодающий эскимос, и сбавляете в весе. А я вот никак не могу похудеть. Я изгнал из обихода жиры и картофель, пью на ночь какую-то кислятину и, черт побери, сегодня утром обнаружил, что прибавил за день в весе шесть унций. В чем тут дело?
-- Да, сэр, -- механически ответил Вильфред.
-- Какого черта вы хотите сказать этим "да, сэр"?
-- Нет, сэр.
Баронет печально пробормотал:
-- Я изучал этот вопрос... Видели вы когда-нибудь толстяка камердинера? Конечно, нет. В природе не существует толстых камердинеров. А между тем камердинеры постоянно жуют. Они едят целый день и остаются худыми, как стручок, а я годами сижу на диете и вешу двести шестьдесят фунтов и отпускаю третий подбородок. Не правда ли, это странно, Стрэкер?
-- Да, сэр Джаспер.
-- Послушайте, что я вам скажу. Я выписал из Лондона рекламируемый аппарат: комнатная турецкая баня. Попробую бороться с жиром при помощи пара.
Турецкая комнатная баня скоро прибыла, и баронет сам занялся ее сборкой. Через три дня Мюргетройд растолкал вечером Вильфреда, дремавшего в кухне.
-- Эй, вставайте! Сэр Джаспер зовет вас.
-- Зовет меня? -- проснулся Вильфред.
-- И очень громко.
В самом деле, из верхних помещений дома слышались крики, похожие на вопль умирающего. Вильфред решил, что жестокий тиран умирает от заворота кишок, и бросился по лестнице. Влетев в спальню, он увидел багровое лицо баронета, торчащее из ящика турецкой комнатной бани.
-- Наконец-то вы явились! -- завопил сэр Джаспер. -- Что вы сделали, когда посадили меня в эту дьявольскую штуку?
-- Ничего, кроме точного выполнения правил печатного руководства, сэр. Согласно руководству, я соединил провод А с кнопкой Б, нажал рычаг В...
-- К черту рычаги!.. Я не могу вылезти отсюда... Что-то сломалось...
-- Как не можете? -- воскликнул Вильфред.
-- Не могу. А этот проклятый аппарат греет, как котел в аду. Я сварюсь заживо!
Внезапно счастливая мысль пришла в голову Вильфреда.
-- Я могу освободить вас, сэр Джаспер.
-- Так поскорее, черт возьми!
-- Но при одном условии... Гм... Во-первых, вы мне передаете ключ.
-- Тут нет никакого ключа, идиот! Тут нет замка. Если вы надавите кнопку Д и повернете рычажок Г...
-- Ключ от той комнаты, где заперта мисс Анджела.
-- Что вы там болтаете?
-- Я объясню вам, сэр Джаспер Ффинч-Ффароумер. Я -- Вильфред Муллинер.
-- Не валяйте дурака! Он брюнет, а вы рыжий...
-- На мне парик, -- и Вильфред погрозил пальцем баронету. -- Имейте в виду, сэр Джаспер, что я следил за каждым вашим шагом. А теперь я вам объявляю шах. Давайте ключ, да поскорее! Я вырву ее из ваших жадных когтей, увезу из этого проклятого гнезда и обвенчаюсь с ней.
Несмотря на страдания, на багровом лице сэра Джаспера заиграла зловещая усмешка.
-- А ну-ка, попробуйте!
-- И попробую!
-- Попробуйте!
-- Давайте ключ.
-- Ключ торчит в двери, болван.
-- Ха-ха...
-- Нечего говорить "ха-ха"! Ключ в двери с внутренней стороны у Анджелы.
-- Глупости! Вы мне не лгите! Если не дадите ключа, я пойду и сломаю дверь.
-- На здоровье! Ха-ха! -- захохотал баронет, наливаясь кровью. -- И послушайте, что она вам скажет. Вильфред бросился к двери.
-- Эй, вы! -- завопил баронет. -- Выпустите меня!
-- Сейчас, -- ответил Вильфред. -- Сидите смирно!
И выбежал в коридор.
-- Анджела! -- закричал он, потрясая дверь, -- Анджела!
-- Кто там? -- ответил печальный, знакомый голос. -- Это я, Вильфред! Я сейчас взломаю дверь. Отойдите в сторону.
Он отступил на несколько шагов и грудью бросился на дверь. Раздался треск, замок отскочил, и Вильфред очутился в комнате, где было совершенно темно.
-- Анджела, где вы?
-- Я здесь. И я хотела бы знать, как вы осмелились явиться сюда после моего письма? Вообще некоторые люди не умеют себя вести, -- холодно ответила девушка.
Вильфред замер.
-- Письмо? -- пробормотал он. -- Значит, вы написали это письмо?
-- И готова написать еще десять таких же.
-- Но... но... значит, вы меня не любите, Анджела?
Из темноты послышался горький смех.
-- Любить вас? Любить человека, рекомендовавшего мне муллинеровский крем "Смуглая цыганка"?
-- Что вы хотите этим сказать?
-- Сейчас узнаете, Вильфред Муллинер, взгляните на дело своих рук.
При свете электричества Вильфред увидел Анджелу, -- чудесная, величественная фигура, ослепительная красота, если бы не лицо, все покрытое пятнами.
1 2