Здесь выложена электронная книга Владетельница ливанского замка автора по имени Бенуа Поль. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Бенуа Поль - Владетельница ливанского замка.
Размер архива с книгой Владетельница ливанского замка равняется 126.25 KB
Владетельница ливанского замка - Бенуа Поль => скачать бесплатную электронную книгу
OCR Ustas PocketLib; SpellCheck Roland
«Сочинения: В 3 т. Т. 1: Атлантида; Забытый; Прокаженный король; Владетельница ливанского замка: Романы»: Терра; Москва; 1997
ISBN 5-300-01242-4
Аннотация
Пьер Бенуа
Владетельница ливанского замка
I
Судно вышло из гавани. Оно медленно двигается в лиловатом сумраке моря. Над старым Бейрутским молом я различил сначала остроконечные верхушки мачт, потом две черные трубы. Вот оно уже в открытом море. Через полчаса оно скроется из виду.
Я узнаю судно. Это «Сфинкс», — пароход, который высадил меня здесь три года тому назад, когда жизнь открывалась передо мной такая чистая и прекрасная.
С террасы, на которой я совершаю мою ежедневную прогулку, виден почти весь город. Мой взгляд скользит машинально налево и ищет среди зелени, окружающей американский госпиталь, скромную виллу, где эта бедняжка перестала наконец вспоминать меня…
Но мысль моя недолго останавливается на этом бесцветном воспоминании. Ливан, Ливан, твои обнаженные ущелья, лишенные с виду всякой таинственности, таят в себе больше мрака и ужаса, чем это можно себе представить! Мне надо напрячь зрение, чтобы увидеть не самый замок, а скалу, с которой можно его разглядеть. Замок, владетельница которого обратила меня в то, что я сейчас представляю из себя, — в существо, над которым власть ее была так сильна, что отняла у меня даже способность стыдиться своего состояния.
Пусть никто не заблуждается относительно значения слез, которые я проливаю. Это слезы сожаления, — отнюдь не слезы раскаяния. Я отворачиваюсь, чтобы больничный служитель не видел, как эти слезы стекают по моей щеке, падают на рукав куртки, — на то самое место, где каким-то чудом сохранились еще три чудные золотые нашивки.
А «Сфинкс», где «Сфинкс»? О, какой он уже маленький… Дорогое мне судно скрылось как-то незаметно у меня из глаз. Только дым его указывает мне, что оно идет к северу, находится на высоте впадения реки Адонис. Через два дня оно будет уже в Александрии, через восемь — в Марселе… Марсель! Вокзал, от которого отходит поезд в мой маленький городок, мой маленький городок, которого я больше никогда не увижу… Но нет! Я ни о чем не сожалею.
Пароходный ли дым еще не рассеялся, или туман сползает в сумраке по лиловатым склонам Ливана? Не знаю. Еще одну минуту попытаюсь вглядеться и отдать себе отчет… Потом все будет кончено.
Служитель делает знак: пора возвращаться. Я повинуюсь.
Апрельское утро было ясное и веселое. Солнце играло на море. Легкий туман клубился среди гор, а на вершине, свободной от облаков, сияли на солнце трогательные, красные с белым, деревушки маронитов.
Ветерок проносился среди пальмовых деревьев, колыхая их ветви, темная зелень которых еще не успела потускнеть от летней пыли. Завтрак, на который я был приглашен к полковнику Эннкену, был назначен в час. Из скромности я не хотел приходить раньше, так как знал, что дома только одна мадемуазель Эннкен. Не зная, как убить оставшиеся два часа, я накупил газет на улице Почты и расположился с ними на авеню де Франсе, на террасе Курзала. После долгого пребывания в госпитале воздух и свет опьяняли меня. Я едва держался на ногах. Тысячи золотых пылинок танцевали у меня перед глазами.
В этот утренний час в кафе было только два посетителя: молодой франт, которому чистили ботинки, причем он все время вертел голову то направо, то налево, следя за тем, достаточно ли хорошо производится эта операция, и в глубине залы, спиной ко мне, на высоком табурете у стойки бара — английский офицер.
Я пробовал читать, но безуспешно. Французские газеты, доходившие сюда только через две недели, не интересовали меня. Я полузакрыл глаза и отдался окружающему меня оцепенению.
Но вскоре меня заставили очнуться звуки голоса. Он все повышался. Это англичанин сердился на бармена. Молодой франт уже исчез.
— О, это положительно смешно! Ведь я же тебе говорю, что это для меня, только для меня.
— Невозможно, г-н майор!
— Невозможно! Почему невозможно?
— Хозяин не хочет.
— Осел твой хозяин, проклятый осел! Я сам с ним поговорю. Где он?
— Он еще не пришел.
— А, он еще не пришел!..
Последовавший поток английской ругани заставил меня обернуться.
— Майор Гобсон! — воскликнул я.
— Капитан Домэвр, черт побери! Рад встретиться, капитан. Так вы в Бейруте?
Англичанин слез с табурета и горячо пожал мне руки.
Мы встречались два года тому назад в Адене, когда мы сменяли в Киликии английские войска. Мой эскадрон пришел на смену тому, которым он командовал. В продолжение двух недель мы прожили бок о бок, я вынес от майора Гобсона впечатление человека воспитанного, прекрасного игрока в бридж, любителя выпить и вообще человека, который меньше всего ставил нам палки в колеса.
С ним было связано воспоминание о довольно трудном времени, и я ничего не имел против того, чтобы встретиться с ним в более мирной обстановке.
— У вас какие-то осложнения с барменом, майор?
— И вы думаете, капитан, что перед вами бармен? Это не бармен, это осел. Проклятый осел, как я уже имел честь…
— Он испортил вам коктейль?
— Если бы только это! Я бы отодрал его за уши — и конец! Дело гораздо важнее.
— Гораздо важнее?
— Г-н майор, — объяснил бармен с чувством оскорбленного достоинства, — хочет меня заставить выдать тайну состава одного из наших коктейлей.
Гобсон сделался красный, как кирпич.
— Не выдать мне, проклятый осел, а продать!.. Капитан, будьте свидетелем, что я никогда не встречал такого глупого малого. Я хочу знать состав этого коктейля, это вопрос решенный. Я плачу ему за этот рецепт стоимость трех коктейлей в день за все то время, что я пробуду в Бейруте, то есть еще около двух лет. Мне кажется, это вполне разумно. Я плачу, потому что не хочу быть вынужденным пить что-либо там, где мне не нравится, тогда как я могу со всеми удобствами сидеть у себя в кабинете, где у меня — как вы сами скоро убедитесь — прекрасные кожаные кресла, великолепный вид на Ливан, а на стенах — прелестнейшая коллекция луков и кастетов, какую только мог собрать солдат лорда Китченера.
— Повторяю вам еще раз, г-н майор, я не могу!
— Раз — нет! Два — нет! Три! Не хочешь? Отлично, я получу даром твой паршивый рецепт. Подай сейчас же два коктейля… Нет, не сюда, а на террасу, чтобы я больше не видел твоей физиономии. Идемте, капитан.
Мы сели за столик, за которым я перед тем сидел.
— Я хочу вам доказать, — заговорил Гобсон, — что я настаиваю на этом не из пустого ребячества. Бармен осел, я это Утверждаю. Но он артист своего дела, великий артист. Его коктейль «Метрополитен», рецепт которого я все-таки достану, прямо чудо! Да вот, судите сами.
Гарсон поставил перед нами два бокала с замороженным розовым напитком.
— Действительно, замечательно, — сказал я, — после трех таких бокалов…
— Можно беспрепятственно дойти до шести, если еще предварительно немного смочить дорожку виски. Я надеюсь, что вы завтра же сами в этом убедитесь у меня дома. И вы посмотрите мои замечательные кастеты.
— Что вы делаете? — удивленно спросил я. — Вы не пьете? Он вытащил из одного из своих раздутых карманов маленькую никелевую фляжку и собрался перелить в нее содержимое бокала.
— Я его предупреждал, — отвечал он, указывая на бармена, который глядел на него с внимательной покорностью. — Я предлагал заплатить, — он не захотел. Я сказал, что получу даром его рецепт. Прямо отсюда, где вы меня видите, я отправляюсь в американский университет. Я вызываю достопочтенного Иошуа Филльмора, знаменитого химика, капитан. Одним мановением руки он производит мне анализ этого знаменитого коктейля «Метрополитен». Анализ качественный, разумеется. А количественный я беру на себя. Да здравствует король Георг!.. Да, но, я вижу, вы выпили, а я нет. Гарсон, еще два «Метрополитена»!
— Но я все-таки буду впереди вас, — заметил я.
— Клянусь Юпитером, вы правы! Три «Метрополитена»! Ну, а теперь, когда серьезные дела покончены, позвольте спросить, как ваше здоровье?
— Лучше в последнее время, — отвечал я, показывая ему левую руку на перевязи.
— А! Отлично. Я сразу и не заметил. И прибавил:
— Футбол или война?
— Война.
Он набил трубку, раскурил ее и дотронулся пальцем до моей раненой руки.
— Бедуины?
— Да, бедуины.
— Руаллахи?
— Да, племя руаллахов.
— Я так и думал, — произнес он тоном удовлетворения. — Пуля?
— Английская, — вежливо отвечал я.
Он улыбнулся.
— Эти проклятые поставщики не принимают других, — констатировал он.
Он отвернул правый рукав и показал на руке шрам.
— Со мной случилось то же самое. Берега Нианза, 1912-й. Английское ружье, английская пуля, — несколько дум-думизированная, мне кажется. Стрелок — туземец. Я протестовал, так как случай со мной был все-таки менее естественен, чем с вами, не правда ли?
— Да, несколько менее, — пробормотал я. Он сильно пожал мне руку.
— Вы были здесь на излечении?
— Да, в госпитале св. Шарля. Я вышел сегодня в первый раз.
— Сожалею, что не знал. Я бы навестил вас в госпитале.
— А вы на постоянном жительстве в Бейруте, майор?
— На постоянном… Во всяком случае — по меньшей мере еще на год. Я назначен сюда Верховным Комиссариатом Палестины.
— И вы довольны?
— Очень доволен. Местность здесь очень приятная. Прекрасные места для гольфа, а генерал Гуро истый джентльмен.
— А в чем состоят ваши занятия?
Он искоса взглянул на меня. Но сразу увидел, что я задал свой вопрос совершенно естественно, без всякой задней мысли.
— Как вы сами видите, — насмешливо сказал он, — они, главным образом, заключаются в том, чтобы пить коктейль. Вы позавтракаете со мной?
— Нет, я приглашен.
— А пообедать сегодня вечером? Вы свободны?
— Сегодня вечером да. Но я должен вернуться рано, я вышел в первый раз.
— Решено. Мы встретимся здесь?
— Здесь.
— Я в автомобиле. Могу я вас подвезти куда-нибудь?
— Боюсь, что вам придется сделать большой крюк, майор. Я завтракаю у начальника инженерных частей.
— Полковник Эннкен? Прекрасно! Он живет как раз рядом с американским университетом, куда я сейчас отправляюсь, чтобы произвести анализ содержимого моей бутылки! Едем!
— Мишель, я написал сегодня утром.
Я немного удивился, застав ее одну. Было около часа. Я запоздал. Я думал, что полковник уже вернулся домой.
Она поднялась с места. Я бросил ей эту фразу без всякого предупреждения. И видел, что она побледнела.
— Вы написали, Люсьен? Вашей матери?
— Да.
— И… Что вы ей написали?
— Вы знаете, что я ей мог написать.
— Боже мой, — прошептала она, — если считать две недели на каждую почту… Этот месяц будет для меня не жизнь, а мука…
— Что вы говорите, Мишель! Разве я вам не рассказывал, чем была для меня мать? Даже не зная вас, она будет в восторге, что я женюсь. Она так этого хочет! А когда она вас узнает…
— Может быть, она бы хотела сама выбрать себе невестку?
— Она не найдет никого, Мишель, кто сделал бы для меня столько, как вы.
— Не надо преувеличивать, — отозвалась она. — Что я на самом деле сделала! Вас поместили в госпиталь, где я служила сиделкой. Я ухаживала за вами, как этого требовал мой долг, как до вас я ухаживала за другими ранеными.
— А может быть, немного больше? Она улыбнулась.
— Допустим.
Но я никогда не злоупотреблял предпочтением, которое она мне оказывала.
— Вашего отца еще нет дома?
— Да, и это меня удивляет. Его, вероятно, задержали в штабе; он говорил, что туда зайдет.
— Я поговорю с ним сегодня, правда?
Она взглянула на меня. В ее серых глазах мелькнуло выражение страха.
— Нет, еще не сегодня, — хорошо?
— Почему, Мишель?
— Я бы хотела сначала дождаться ответа от вашей матери.
— Почему?
— Не знаю. Фантазия.
— Мишель, Мишель, какой вы еще ребенок! Знаете, вы меня просто огорчаете. Чего же вы боитесь, Мишель?
— Я… — произнесла она, — этого разочарования я бы не пережила. В эту минуту решается судьба всей моей жизни, — достаточно ли вы сознаете это? И я вполне поняла бы отказ вашей матери.
— А на чем он мог бы быть основан, скажите, пожалуйста?
— У меня нет никакого состояния.
— Ау меня, Мишель? Неужели вы думаете, что дом, где живет мать, и маленькие доходы, пополняющие ее пенсию, могут считаться таким состоянием, чтобы говорить о нем?
— Это совсем не одно и то же.
— А почему это не одно и то же?
— Вы можете, как и я, не иметь состояния. Но зато вам еще нет тридцати лет, вы уже три года капитан, уже пять лет кавалер ордена Почетного легиона, у вас военный орден, и когда вы надеваете ленточку от него, все принимают вас за авиатора. Все в один голос говорят, что вас ждет блестящая карьера, завидная будущность. Будущность!.. А вы знаете мою будущность?
В углу комнаты на маленьком письменном столе стоял металлический ящик. Она приподняла крышку, — под ней была пишущая машина.
— Вот.
— Мишель!
— О! — сказала она. — Я бы не оскорбилась на нее за это, это вполне естественно. Ваш отец тоже был военный. Вы знаете, что это значит. Мой отец кончил Политехникум. Он мог заработать большие деньги в промышленности. Но он выбрал военную карьеру. Приданого моей матери хватило на расходы по проезду, на то, чтобы подновить жалкую мебель, которая не выдерживает больше трех переездов из гарнизона в гарнизон. Они никогда не жаловались. С моей стороны было бы дурно не следовать в этом их примеру. Когда мама умерла, папа попросил перевода в Сирию; его соблазнил обманчивый блеск высокого жалованья, он надеялся сделать кое-какие сбережения. Сбережения! — Она горько засмеялась. — У нас их набралось десять тысяч франков! Через два года — отставка, шесть тысяч франков! Умри отец завтра — у меня останется только пишущая машина. Вот почему я вам сказала, что ваша и моя бедность не одно и то же, Люсьен.
— Вы доверяете мне или нет? — спросил я.
— Доверяю ли я вам, мой бедный друг! Зачем вы меня об этом опрашиваете? Конечно, да. Но я совсем не доверяю жизни. Осуществление плана, о котором мы мечтали, для меня так прекрасно и так неожиданно, что, сознаюсь, я живу в постоянной тревоге: вдруг что-нибудь случится…
— Что, Мишель?
— Не знаю, — сказала она, опуская глаза. — Я боюсь, Люсьен, боюсь.
Я поднялся и подошел к ней. В это время дверь открылась. Вошел денщик.
— Барышня!
— Что такое?
Он смущенно что-то тихо говорил ей.
— Боже мой! — сказала она. — Это катастрофа! Меня требуют на кухню. С мороженицей что-то случилось, и соль попала в сливки. Извините меня.
Я остался один. И теперь я в мельчайших подробностях увидел скромную гостиную, куда я пришел в первый раз, так как до сих пор единственным местом наших встреч, которые привели нас к этому как бы обручению, был госпиталь. Она ничем не отличалась от обычных офицерских гостиных в колониях: ковры, из которых один или два еще имели какую-нибудь цену; бронза, несколько безделушек из Франции, уцелевших каким-то чудом при постоянных переездах, затем портреты: полковника, молоденькой женщины, — вероятно, матери Мишель; наконец, портрет Мишель четырех-пяти лет. У нее и тогда были те же светлые глаза, то же застенчивое, но упрямое выражение лица… Внизу на полях фотографии стояло имя и адрес фотографа — «Бар-ле-Дюк», — Бар-ле-Дюк, где полковник, по его рассказам, стоял с гарнизоном в 1903 году. Я быстро прикинул в уме, сколько же лет Мишель. Двадцать четыре года. Да, это было так.
Послышался автомобильный гудок, а затем шум подъехавшей машины. В ту же минуту вошла Мишель.
— Вот и отец, — сказала она.
Во всех случаях жизни все переживания полковника можно было читать по его лицу, как по книге. В этот день нам не надо было быть особенно прозорливыми, чтобы увидеть, что он привез с собой новости, и притом хорошие.
— А, Домэвр, вы уже здесь? Что я говорю: я и забыл, что я сам опоздал, да еще на целых полчаса! Но это не по моей вине, дети мои, и я уверен, что когда вы узнаете… Довольно! Я и забыл, что обещал не болтать.
Он смеялся от души.
— А завтрак готов, Мишель? Надеюсь, моя маленькая глупышка, что ты превзошла себя сегодня, потому что я голоден! Вы ведь тоже, Домэвр? Ну, как наш выздоравливающий? Что ваша рука?
— Я почти совсем здоров, полковник.
— Отлично, отлично. А все-таки нечего преждевременно звонить везде о вашем выздоровлении. А, вот и завтрак. Мишель, сегодня праздник. Подай нам по рюмочке арака.
— А что такое случилось, папа?
— Да ничего, решительно ничего. Почему ты думаешь, что случилось что-то, кроме визита к нам капитана? Потому что я попросил арака?.. Я вам наливаю, Домэвр. И знайте, можете пить спокойно. Эго из Штаура. Чистый алкоголь белого вина.
И, говоря так, он с трогательной неповоротливостью разбавлял водой анисовый ликер, который принимал молочно-мутный оттенок.
— А теперь объясни, пожалуйста, почему ты думаешь, что что-то случилось?
— Не будем его расспрашивать, — шепнула мне Мишель. — Он сам все расскажет. Он умирает от желания все выболтать.
— А который час? Около двух! Мишель, деточка, скажи, чтоб скорей подавали.
Владетельница ливанского замка - Бенуа Поль => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Владетельница ливанского замка автора Бенуа Поль дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Владетельница ливанского замка у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Владетельница ливанского замка своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Бенуа Поль - Владетельница ливанского замка.
Если после завершения чтения книги Владетельница ливанского замка вы захотите почитать и другие книги Бенуа Поль, тогда зайдите на страницу писателя Бенуа Поль - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Владетельница ливанского замка, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Бенуа Поль, написавшего книгу Владетельница ливанского замка, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Владетельница ливанского замка; Бенуа Поль, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн