Здесь выложена электронная книга О гномах и сиротке Марысе автора по имени Конопницкая Мария. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Конопницкая Мария - О гномах и сиротке Марысе.
Размер архива с книгой О гномах и сиротке Марысе равняется 140.89 KB
О гномах и сиротке Марысе - Конопницкая Мария => скачать бесплатную электронную книгу
Мария Конопницкая
О гномах и сиротке Марысе
Мария Конопницкая
О гномах и сиротке Марысе
Правда это или байка –
Так суди иль по-иному,
Верь, не верь, а все ж узнай-ка:
Есть народец малый – гномы.
Как ему не подивиться!
Невелик росточком вышел –
Войско в тыкве уместится:
Каждый семечка повыше.
Где ж они? А на пригорке,
И под камнем, и в чулане,
В каждой ямке, в каждой норке –
Вот спроси у старой няни!
И в запечке, и под печкой,
В узкой щелке половицы –
Уж найдет себе местечко,
Всюду может примоститься!
Глядь – готовит за кухарку,
Сахарку слизнул немножко,
Со сковородки стянет шкварку,
Под столом подымет крошку…
Щелкнул кнут в конюшне глухо –
Знать, коню сплетает гриву…
Шепчет сказку детям в ухо…
Ну и чудо! Ну и диво!
Знают выходы и входы,
Все увертки, все уловки!
Нет проворнее народа –
Ну и прытки, ну и ловки!
Так суди иль по-иному,
Верь, не верь, вини в обмане –
Только есть на свете гномы!
Вот спроси у старой няни!
Глава первая
Как придворный летописец короля Светлячка узнавал, когда придет весна
I
Зима была такая долгая и студеная, что его величество Светлячок, король гномов, примерз к своему трону. С его седой бороды, посеребренной инеем, свисали сосульки, обледенелые брови сердито и грозно топорщились. Замерзшие капли росы жемчужинами сверкали на короне, а пар от дыхания изморозью оседал на ледяных стенках Грота. Королевские подданные, проворные гномики, надвинули на самый нос свои длинные колпачки и плотно закутались в красные плащи. А некоторые сделали себе шубы и кафтаны из бурого и зеленого мха, собранного в лесу еще осенью, из трута, шишек, беличьего пуха и перышек, что обронили птички, улетая за синее море. Но королю не годится одеваться, как попало. Он и зимой и летом носил пурпурную мантию. С незапамятных времен служила она королям гномов и уже порядком поистерлась и прохудилась – ветер продувал ее насквозь. Но, будь эта мантия даже новой, она ничуть бы не грела – сотканная из паутинок, которые весной протягивают по пашне красные паучки, она была не толще макового лепестка.
Вот и дрожал королишка в своей мантии, зуб на зуб не попадал, и все дышал на руки: они до того окоченели, что еле удерживали скипетр. В ледяном дворце огня ведь не разведешь. А не то и пол и стены потрескаются. Оставалось согреваться сиянием золота и серебра, лучистым пламенем брильянтов, крупных, с яйцо жаворонка, переливами солнца в хрустальных стенах тронного зала да сверканием длинных мечей, которыми размахивали храбрые гномы, чтобы удаль свою показать, а заодно и разогреться. Но тепла от всего этого было мало, и бедный старый король только лязгал немногими уцелевшими зубами, с нетерпением поджидая весны.
– Сморчок, мой верный слуга! – позвал он одного из придворных. – Выгляни-ка наружу, не идет ли весна?
Но Сморчок ответил смиренно:
– Государь мой и повелитель! Не время мне вылезать из-под земли, пока не зазеленела крапива под плетнями. А до той поры еще далеко!
Кивнул король головой и подозвал другого придворного:
– Синичка, может, ты выглянешь?
Но Синичке тоже неохота было нос высовывать.
– Государь мой и повелитель! – ответил он. – Мое время придет, когда защебечет трясогузка. А до той поры еще далеко! Помолчал король; но, видно, холод пробирал его не на шутку, и он опять сказал:
– Букашка, мой верный слуга, хоть ты выгляни!
Но и Букашке не хотелось вылезать на мороз.
– Государь наш и повелитель! – с поклоном ответил он. – Мое время придет, когда мушка проснется под прошлогодним листом. А до той поры еще далеко!
Опустил король бороду на грудь и вздохнул, да так тяжко, что в Гроте поднялась метель, и ничего не стало видно.
Прошла неделя, прошла другая, и вот в одно прекрасное утро сделалось светло-светло. Закапало с сосулек на королевской бороде, подтаял снег на королевских волосах, расправились смерзшиеся брови, и по усам, словно слезинки, покатились капли.
На стенах тоже начал таять иней, а лед трескался с таким грохотом, будто Висла вскрывалась. Стало так сыро, что король и все придворные принялись оглушительно чихать – словно пушки запалили. И то сказать – носы у гномов знатные!
Сами-то они народец мелковатый: увидит гномик крестьянский сапог, остановится, разинет рот и дивится, думает – башня. Забредет в курятник и спрашивает: «Это что за город такой и далеко ли до заставы?» В пивную кружку свалится – и ну верещать: «Спасите! В колодец упал!» Вот какая мелюзга!
Зато носы у них что надо. Такие бы носищи любителям табачок понюхать! Как расчихались да начали друг дружке и королю здоровья желать – земля задрожала.
На ту пору крестьянин в лес по дрова ехал. Услыхал, как гномы чихают, и говорит:
– Ого! Гром гремит! Значит, весна зиму поборола! Подумал, что это весенний гром, и немедля повернул к корчме: чего зря деньги на дрова переводить. Так и просидел там до вечера – все рассчитывал да прикидывал, как бы с работой управиться вовремя. Меж тем и вправду потеплело. К полудню у всех гномов оттаяли усы.
Начали они совещаться, кого послать посмотреть, пришла ли весна. Судили, рядили, наконец король Светлячок стукнул об пол своим золотым скипетром и молвил:
– Пусть наш ученый летописец Чудило-Мудрило пойдет и проверит, пришла ли весна.
– Вот мудрое королевское слово! – наперебой закричали гномы и уставились на ученого по имени Чудило-Мудрило.
А тот сидел, как всегда, над огромной книгой, в которую записывал историю королевства гномов с древнейших времен: откуда они ведут свой род, какие у них были короли, с кем они воевали и кого победили. Он описывал без прикрас все, что видел и слышал, а чего не видел, сам придумывал, да так складно, что заслушаешься, как начнет читать. Это он первый доказал, что гномы, хоть ростом с вершок, на самом деле – великаны. Просто они съежились, чтобы сукна выходило поменьше на плащи да кафтаны: больно уж нынче все дорого.
Гномы очень гордились своим летописцем. Попадутся им цветы – тут же сплетут венок и возложат ему на макушку. Последние волосы этими венками повытерли, и голова у него стала голая, как колено.
II
Вот стал Чудило-Мудрило собираться в дорогу. Запасся целой бутылкой черных-пречерных чернил, очинил большое гусиное перо и вскинул его на плечо, как ружье, чтоб нести легче было. Потом привязал книги за спину, подпоясался ремешком, надел колпак, сапоги, закурил свою длинную трубку – вот и в путь готов.
Друзья сердечно простились с ученым летописцем. Кто знает, не приключится ли с ним беды и доведется ли еще увидеться? Сам король хотел обнять его на прощание – очень уж он ценил своего летописца за ученость, – да не тут-то было: мантия накрепко примерзла к трону, и его величество никак не мог приподняться. Тогда король Светлячок простер свой золотой скипетр над ученым мужем. Тот приложился к его руке, и несколько замерзших слезинок прозрачными жемчужинами скатились из королевских очей, зазвенев на хрустальном полу. Королевский казначей Грошик подобрал их, положил в драгоценный ларчик и отнес в сокровищницу.
Целый день карабкался наш ученый, прежде чем выбрался на поверхность земли. Дорога, вся в узловатых корневищах вековых дубов, круто поднималась в гору. Гравий, камни, обломки скал с глухим шумом осыпались из-под ног в пропасть. Замерзшие водопады блестели, как ледяные зеркала, и ученый путешественник скользил по льду, с трудом подвигаясь вперед. В довершение всех бед он не взял с собой никакой еды. Силенок хватило только книги тащить, да большую чернильницу, да большое перо. И совсем бы выбился из сил Чудило-Мудрило, не попадись ему по дороге домик одного хомяка, запасливого и богатого.
Кладовая у хомяка ломилась от зерна и орехов. Он накормил голодного странника и даже позволил ему отдохнуть на сене, которым был устлан пол, но с условием, что тот никому в деревне не проболтается про его жилье.
– Там такие сорванцы! Пронюхают, где моя нора, – прощай, спокойная жизнь!
Приободрясь и подкрепившись, Чудило-мудрило поблагодарил гостеприимного хомяка и пустился в путь.
Шагал он теперь легко и весело, поглядывая из-под темного колпака на крестьянские поля, на луга и рощи. Зеленя изо всех сил тянулись вверх; в низинах пробивалась молодая травка, над разлившимся ручьем краснели ветви ивняка, а высоко-высоко в туманном небе курлыкали журавли. Любой другой гном сообразил бы по этим приметам, что весна не за горами. Но наш ученый просидел всю жизнь, уткнувшись в книги, и, кроме них, ничего на свете не знал и не видел.
И все-таки даже у него стало легко и радостно на душе, и, размахивая своим большим пером, он запел старинную песенку:
Прочь, прочь, прочь беги, грусть, тоска и хворь!
Ну-ка, трубку разожги да бутылку раскупорь!…
Но не успел пропеть и куплета, как услышал чириканье воробьев на плетне, огораживающем поле, и сразу замолчал, чтобы не уподобляться этому сброду. Нахмурив лоб, с важным видом прошествовал мимо – пусть знает эта голытьба, что ученый им не товарищ.
Вот уж и деревня показалась. Свернув на тропинку, наш путник под прикрытием прошлогодних сорняков незаметно подобрался к первой хате. Деревня была большая. Вся в садах, черневших голыми деревьями, она широко раскинулась среди полей, упираясь одним концом в темную стену густого соснового леса.
Из труб свежевыбеленных ладных хаток поднимался сизый дым; во дворах скрипели колодезные журавли, батраки поили лошадей и мычащих коров; по дороге, обсаженной тополями, с криком носились стайки ребятишек, игравших в прятки и салочки.
Но весь этот гомон перекрывали удары молота и лязг железа, доносившиеся из кузницы, возле которой причитала толпа крестьянок. Увидев их, Чудило-Мудрило осторожно прокрался вдоль забора и, притаившись за терновым кустом, стал слушать.
– Ах, злодейка! Ах, разбойница! – кипятилась одна. – Ну разве убережешь теперь от нее кур, коли она к самому кузнецу не побоялась забраться!
– Да что все твои куры против этой! Не курица, а золото! – перебила другая. – Каждый день яйца несла с кулак! Другой такой во всей деревне не сыщешь!
– А у меня кто петуха задушил? Не ее разве проделки? – жаловалась третья. – Как увидела я перышки разбросанные, так и обмерла. Да у меня его за пять злотых с руками бы оторвали – еще грошей пятнадцать прибавили бы.
– Вот пролаза! Вот злодейка! Эдакую дыру в курятнике проделала! – подхватила первая. – Да тут когтищи железные нужны. Мужик лопатой и то лучше не выроет. Неужто управы нет на нее, разбойницу? Тут из лачуги без зипуна выскочила кузнечиха, остановилась на пороге, поднесла фартук к глазам и заголосила:
– Ах, ты пеструшечка моя милая! Пеструшечка златоперая! И что я без тебя, сиротиночка, делать стану!
Недоумевая, слушал ученый летописец этот плач. Он прикладывал руку то к одному уху, то к другому, но никак не мог взять в толк, о чем тужат женщины. Вдруг он стукнул себя по лбу, уселся среди сорняков под забором, откупорил чернильницу, обмакнул перо, стряхнул его и, раскрыв огромную книгу, записал:
«На второй день странствия пришел я в несчастную страну, на которую совершили набег татары и перебили, передушили или угнали в полон всех кур и петухов. Кузнец ковал мечи для похода, а перед кузницей раздавались плач и стенания».
Не успел он кончить, как на пороге появился кузнец и рявкнул басом:
– Слезами горю не поможешь! Горшок с жаром надо взять да выкурить злодейку из норы! Кто же не знает лисьей норы на опушке! Выкурить ее оттуда или нору раскопать. Живей, Ясек! Собирайся, Стах! Кликните ребят, берите лопаты, и айда. А ты, мать, чем слезы лить, лучше бы горшок углей приготовила. Я бы и сам пошел, да работа срочная!… Сказал – и воротился в кузницу, и оттуда снова послышался звон железа. А двое подмастерьев, бросив раздувать мехи, помчались по улице с криком:
– На лису! На лису!
Женщины тоже разошлись по домам – снарядиться в поход. Тут летописец, внимательно следивший за событиями, снова обмакнул перо в чернильницу и записал:
«Возглавляет орду хитрый и неустрашимый хан, по прозванию Лиса. Татары скрываются в лесных пещерах, а местное население выкуривает их оттуда пороховым дымом».
Едва успел он поставить точку, как до слуха его донесся оглушительный шум. Глядь – по деревенской улице валит толпа женщин, детей, подростков с лопатами, палками и горшками, а за ними с яростным лаем мчатся Шарики, Жучки и Барбоски.
Еще раз обмакнул перо Чудило-Мудрило и сделал такую запись:
«В этой стране с татарами сражаются не мужчины, а женщины, дети и безусые отроки. Войско с криками и шумом мчится по деревне, а за ним несется целая свора псов, яростным лаем возбуждая в воинах отвагу. Все это видел я собственными глазами и собственноручной подписью удостоверяю».
Ученый гном склонил голову набок, прищурил левый глаз и расписался внизу страницы: «Придворный Историк Его Величества Короля Светлячка Чудило-Мудрило», изобразив в конце замысловатую закорючку. Вдруг откуда-то из-за забора пахнуло можжевеловым дымком, а гномы очень любят этот запах.
Чудило-Мудрило потянул своим носищем раз, другой, потом раздвинул сухие стебли и стал озираться: где горит? На опушке леса заметил он синюю струйку дыма, а протерев хорошенько очки, увидел костер, а вокруг него – пастушат.
Добрый старичок очень любил детей. И вот прямиком через пашню, смешно перескакивая через борозды, направился он на дымок. Пастушата очень удивились, увидев маленького человечка в плаще, в колпаке, с книгой под мышкой, с чернильницей на поясе и пером на плече.
Юзек подтолкнул Стаха и шепнул, показывая пальцем:
– Гномик!
А Чудило-Мудрило, который подошел уже совсем близко, кивнул им и улыбнулся приветливо.
Ребята смотрели на него разинув рот, как зачарованные. Они не то чтобы испугались, а просто онемели от неожиданности. Бояться тут нечего – ведь даже малые дети знают, что гномы никому не делают зла, а бедным сиротам еще и помогают.
Стах вспомнил, как позапрошлой весной вот такой же малюсенький человечек помог ему найти и пригнать на пастбище убежавших в лес телят. А на прощание насыпал полную шапку земляники, погладил по голове и сказал:
«На вот тебе, не бойся!»
Подойдя к костру, ученый летописец вынул трубочку изо рта и сказал вежливо:
– Здравствуйте, дети!
– Здравствуй, гномик, – серьезно ответили пастушата. А девочки, вытаращив на пришельца голубые глазенки, съежились, натянули на лбы платочки – только носы выглядывают, как пуговки.
Чудило-Мудрило, улыбаясь, посмотрел на них и спросил:
– Можно мне у костра погреться? Холодно что-то!
– Почему ж нельзя? – рассудительно ответил Ясек.
– Места не жалко! – прибавил Стах.
– Присаживайтесь! Гостем будете! – сказал Юзек, подбирая полы своего серого зипуна и освобождая местечко у огня.
– Картошка испечется – и поесть можете, коли захотите, – радушно предложил Куба.
– Конечно, кушайте на здоровье! Картошка почти готова, по запаху слышно!
Ученый летописец уселся у костра и, ласково глядя на разрумянившиеся лица, сказал растроганно:
– Милые вы мои детки! Чем же я вам отплачу?
Только он сказал это, как Зоська, заслонясь рукавом, выпалила:
– Расскажите нам сказку!
– Ну ее, сказку! Быль интересней сказки! – с важностью сказал Стах. – Конечно, интересней, – согласился гном. – Разве сказка может с правдой сравниться?
– Ну, коли так, – весело воскликнул Юзек, – расскажите, откуда взялись гномы!
– Откуда взялись? – повторил ученый муж и уже открыл было рот, готовясь начать рассказ, как вдруг с громким треском начала лопаться картошка.
Дети кинулись выгребать ее палками из золы и углей. Неожиданный треск не на шутку напугал ученого. Отскочив в сторону, он спрятался за камень и из этого укрытия стал наблюдать, как дети едят какие-то круглые дымящиеся ядра: таких ему никогда прежде не доводилось видеть. Раскрыв книгу, он положил ее на камень и написал дрожащей рукой:
«Народ в этой стране столь воинствен и отважен, что малые дети прямо в горячей золе пекут шрапнель, которая потом рвется с грохотом, подобным громовым раскатам. Тогда мальчики, с колыбели презирающие смерть, и даже слабые девочки выгребают эту оглушительно рвущуюся шрапнель и еще дымящейся отправляют в рот. Будучи свидетелем этой геройской отваги, не мог ей надивиться, а посему записываю в назидание потомству. Дано в поле, на пашне, вскоре после полудня».
Затем следовала подпись с завитушкой, еще более замысловатой, чем в первый раз.
Но печеная картошка пахла так вкусно, что у нашего ученого потекли слюнки и в животе заурчало. Видя, что «шрапнель» не причиняет детям ни малейшего вреда, и они, знай себе, уплетают да похваливают, он вылез из своего укрытия и осторожно приблизился к костру.
Зоська отломила кусочек картошки и, нацепив на палочку, протянула ему попробовать.
О гномах и сиротке Марысе - Конопницкая Мария => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга О гномах и сиротке Марысе автора Конопницкая Мария дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге О гномах и сиротке Марысе у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу О гномах и сиротке Марысе своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Конопницкая Мария - О гномах и сиротке Марысе.
Если после завершения чтения книги О гномах и сиротке Марысе вы захотите почитать и другие книги Конопницкая Мария, тогда зайдите на страницу писателя Конопницкая Мария - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге О гномах и сиротке Марысе, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Конопницкая Мария, написавшего книгу О гномах и сиротке Марысе, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: О гномах и сиротке Марысе; Конопницкая Мария, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн