«она чиста и достойна меня». Посмотрите, как на собрании враждебных царей он пытается склонить их к миру, как он с величайшей скромностью приносит извинения, и как перед великим слепым царём он говорит от имени Пандавов как проситель, а не как разъярённый и негодующий враг. Мягкими словами он старается нейтрализовать слова гнева, применяет все методы ораторского искусства, чтобы завоевать сердца своих противников и убедить их. И как позднее, когда битва на Курукшетре окончена, а все сыновья слепого царя убиты, он снова приходит в качестве посла к потерявшим детей отцу и матери, чтобы принять на себя первый гнев, утихомирить его и утешить скорбь потери. Посмотрите, как позднее он всё продолжает помогать водительством и советом, пока вся его работа не сделана, задача не завершена и не близится конец. Удивительно способный государственный деятель, политик, обладавший великим тактом и проницательностью, он как бы говорит людям мира, как следует в своей деятельности заботиться о праведности и в то же время быть умелыми и осмотрительными, и что искусство речи и проницательный разум не чужды религиозной истине.
Перейдём же от его роли политика к роли друга. Будь у меня время на этом остановиться, я бы нарисовала вам несколько прекрасных картин его отношений с семьёй, которую он так любил, с тех пор, как Кришна, будущая прекрасная жена Пандавов сделала свой выбор, и он впервые в этом человеческом воплощении встретил Арджуну, с которым его связывала старая дружба. Подумайте, что должно было случиться, когда глаза молодых людей встретились. У одного это вызвало воспоминания о прошлой близкой дружбе, а у другого – притяжение к старому другу, с которым его связывали узы многих жизней, но которого он не знал. С того дня, как они встретились в той жизни, как верна была его дружба, как постоянна была его защита, как заботливы были его мысли о сохранении чести и жизни этого семейства, и в то же время – как мудры! Каждый раз, как только его присутствие могло расстроить кого-либо из них, он удалялся. Он не присутствовал при великой игре в кости, поскольку это было необходимо для осуществления божественной цели. Будь он там, ему бы следовало вмешаться, он не мог оставить своих друзей без помощи. И он отсутствовал, пока не услышал отчаянный крик Драупади, чести которой грозила опасность. Тогда ради дхармы он пришёл, одевая её в новые одежды по мере того, как с неё срывали прежние, но игра была окончена, кости брошены и судьба пошла назначенной ей дорогой.
Как странно наблюдать эту деятельность! Неизменно и без колебаний преследовалась одна цель, применялись все средства, дававшие людям возможность спастись, если бы только они захотели. Он пришёл, чтобы вызвать битву на Курукшетре. Он пришёл, как мы скоро увидим, чтобы добиться одной цели в приготовлении к будущим векам, но выполняя это, он давал людям, вовлечённым во зло в силу их собственного прошлого, всякий шанс, чтобы откликнувшись на предложенное покровительство, они могли перейти на сторону света и выступить против сил тьмы. Шри Кришна никогда не колебался в достижении своей цели, но всё же никогда не лишал человека ни одного средства, которым бы он мог воспользоваться, чтобы предотвратить её достижение. Вот урок, полный значения! Воля Высшего должна быть исполнена, но выполнение её не является оправданием для того, кто не прилагает к выполнению закона всех своих сил. Хотя воля должна быть выполнена, следует сделать всё, что позволяет праведность и сострадание, для того, чтобы люди могли выбрать свет, а не тьму, и лишь их упорный отказ сделать это в конце концов приводит к разрушению страны.
Теперь о роли учителя – стоит ли мне говорить о нём, как об учителе, который дал Бхагавад-гиту между двумя противостоящими армиями на Курукшетре? Он – учитель не только одного Арджуны, и не только лишь Индии, но всякого человеческого сердца, способного прислушаться к духовным наставлениям и понять хоть немного из глубокой мудрости, облечённой в человеческие слова. Вспомните более позднее высказывание: «Я учитель, о Арджуна, а ум – мой ученик». Его учеником является ум всякого человека, желающего быть наученным и получить наставления. Духовный учитель никогда не удерживает знание при себе из-за неохоты отдавать. Но передать его мешает недостаток восприимчивости тех, кому послание адресовано. Люди зломыслят и несправедливо судят божественное сердце великих учителей, как и слабое отражение этой любви в устах их посланников, когда думают, что знание не выдаётся, потому что им не хочется делиться ценным и они отдают так мало, как только возможно. Дело не в нежелании учителя давать, а в закрытом сердце слушающего, не в колебании учителя, а недостатке ушей, способных слышать, не в недостатке учителей, а в недостатке учеников, желающих и готовых учиться. Я слышу, как говорят: «Почему сейчас нет аватары? Или если даже не аватара, то почему великие риши не явятся, и не изложат перед людьми свою драгоценную мудрость? Почему они покинули нас? Почему в нашу эпоху мир не получает ту мудрость, которую они давали в старину?» Ответ в том, что они ждут, ждут с неустанным терпением, чтобы найти кого-либо, действительно желающего учиться, и когда хоть одно человеческое сердце откроется и скажет – научи меня, владыка – тогда учение снизойдёт потоком божественной энергии и наполнит это сердце. И если у вас нет учения, то это оттого, что ваши сердца заперты на ключ из золота, ключ славы, власти, желания удовольствий этого мира. Пока эти ключи запирают ваши сердца, учителя мудрости не могут войти, но только отоприте их и выкиньте ключ, как вы окажетесь наполнены мудростью, которая всегда ждала и была готова войти.
В роли искателя сердец – и здесь его снова так трудно понять! – этот Господь Майи, мастер иллюзии, испытывает сердца своих возлюбленных, а в меньшей степени – и мир в целом. К ним обращено учение, которое должно повести их верным путём. Для Арджуны, Бхимы, Юдхиштхиры, для самых близких, приготовлены самые суровые испытания, чтобы увидеть, не осталось ли в их сердце хотя бы крупицы зла, которая могла бы помешать их единению с ним. К чему же он стремится? К тому, чтобы они могли войти в его бытие, стать полностью его. Но они не могут войти туда, пока хоть одно семя зла остаётся в их сердцах. Они не могут войти, пока в их природе остался хоть один грех. И потому с нежностью, а не в гневе, с мудрейшей любовью, а не желая сбить с пути, Господь Любви испытывает сердца своих возлюбленных, чтобы всякое зло могло быть исторгнуто из них в тех тисках, с которые он их помещает. Два или три таких случая я помню, и, пожалуй могу упомянуть два из них, чтобы проиллюстрировать метод испытания. Битва на Курукшетре бушевала много дней, тысячи и десятки тысяч убитых были рассыпаны по этому страшному полю, и каждый день после восхода солнца Бхишма, главнокомандующий армии Куру, вступал в бой и сметал всё на своём пути, если только путь ему не преграждал Арджуна; но Арджуна не мог быть везде – его звали туда и сюда, и кони, управляемые его возничим Шри Кришной, как вихрь неслись по полю, неся с собой победу, а где возничего и Арджуны не было, Бхишма мог прокладывать свой путь. Пандавы падали духом, и однажды ночью в шатре, когда они отдыхали перед завтрашней битвой, царь Юдхиштхира объявил, что пока Бхишма не будет убит, ничего нельзя сделать. И тут с уст искателя сердец слетели слова испытания. «Слушай, завтра я пойду и убью его». Согласится ли Юдхиштхира? Ведь на его пути стояло обещание – вы, наверно, помните, что когда Дурйодхана и Арджуна пришли к спящему Кришне, у них возник вопрос, что кому достанется. Кришна один, невооружённый, должен был пойти на одну сторону, другой же доставалась его мощная армия. Арджуна выбрал безоружного Кришну; Дурйодхана же – армию, готовую к бою. Таким образом, в обещание аватары входило, что сам он не будет сражаться. Он отправился на битву безоружным и облачённым только в жёлтую шелковую одежду, держа в руках лишь кнут возничего. Чтобы побудить Арджуну сражаться, он дважды спрыгивал с колесницы с кнутом в руке, будто собирался атаковать и убить Бхишму. И каждый раз Арджуна останавливал его, напоминая о его словах. И вот наступило испытание для безупречного царя, как его часто называли. Должен ли Кришна нарушить своё слово, чтобы добиться победы? Но тот стоял твёрдо. Его ответ был таков: «ты дал обещание, и оно не может быть нарушено». Он прошёл испытание, он выстоял. Но в этом благородном сердце всё же оставалась одна слабость, которая подспудно не давала ему приблизиться к Господу. Это была неспособность проходить испытания в одиночку, склонность полагаться на кого-то более сильного, который бы поддержал его собственное решение. Эта слабость должна была быть выжжена огнём. В критический момент битвы он узнал об успехе Дроны, сметавшем всё на своём пути, что он непобедим и единственный путь убить его – распространить слух о том, что его сын погиб. Тогда бы он уже не стал сражаться. Бхима убил слона, которого звали так же, как и сына Дроны, и сказал так, чтобы Дрона услышал: «Ашваттхама убит». Но Дрона не стал бы этому верить, пока это не сказал и царь Юдхиштхира. Для царя наступило испытание. Скажет ли он формальную правду, которая по сути – ложь, чтобы выиграть битву? Он отказался и не стал это делать даже по просьбе брата. Но смог ли бы он в одиночку держаться истины, когда все, кого он уважает, казалось бы, приняли другую сторону? И Великий сказал: «скажи ему, что Ашваттхама убит». Должен ли он был поступить так, раз его попросил сам Шри Кришна? Должен ли был он сказать ложь, потому что так посоветовал тот, кого он почитает? Нет, ни Бог, ни человек не должны заставить душу совершить то, о чём она знает, что это против Бога и его закона, и лучше пусть она останется одна во вселенной, чем согрешит против истины. И когда под прикрытием авторитета того, кого почитал Юдхиштхира, была сказана ложь, которую он в глубине сердца и так желал сказать, он пал – его колесница опрокинулась на землю, и печаль и страдания сопровождали его до самого последнего дня, пока он один не предстал перед лицом царя небес и не поставил долг защиты даже собаки выше божественного приказа и небесного блаженства. Тогда он показал, что преподанный ему урок дал свои очищающие результаты, и сердце его свободно от малейшей слабости. Но ведь люди говорят, что Шри Кришна посоветовал сказать ложь? Братья мои, разве вы не видите, что стоит за иллюзией? И разве есть что-либо в мире, что не совершается Высшим? Нет никакой жизни, никакого Я, кроме как его, ничего, кроме его жизни по всей его вселенной, и каждое действие – это в конце концов его действие. «Из обманов я – азартная игра», равно как и гимны Вед – говорит он. Странный и трудный урок, но всё же истинный. На каждой стадии эволюции нужно выучить свой урок. Он даёт все уроки; ведь на каждой стадии роста нужно предпринять следующий шаг, и очень часто это прохождение через опыт зла, чтобы страдание выжгло желание зла из самого сердца. И точно так же, как нож хирурга и нож убийцы – две формы того же, оба могут резать, но один исцеляет, а другой убивает, так и острый нож Высшего, опытом зла и последующей болью очищающий человека, в силу мотива своего отличается от совершения зла ради удовлетворения страсти, от отступления от праведности из-за потакания низшей природе.
И, наконец, он демонстрирует себя, как Высшее, явив вселенскую, вайшнава-форму – форму, которая содержит вселенную. Но ещё сильнее видится Высшее в глубокой мудрости учения, в стойкости его движения по жизни. Не странно ли говорить, что Бог больше видится в последнем, нежели в первом, то есть что внешняя форма, содержащая вселенную, менее божественна, чем совершенная стойкая натура, не отклоняющаяся ни вправо, ни влево? Перечитайте же с этой мыслью жизнь того, кто следовал своей цели до конца, вне зависимости от того, какие силы оказывались на противоположной стороне, и его величие станет вам очевидным.
Что же пришёл он совершить? Он пришёл дать последний урок касте кшатриев и открыть Индию миру. Этой великой касте было дано много уроков. Нам известно, что двадцать один раз она пресекалась и всё же восстанавливалась. Мы знаем, как Шри Рама продемонстрировал совершенную жизнь кшатрия, чтобы другие кшатрии могли следовать его примеру. Но они не выучили урока, будь то урок уничтожения или урок любви. Они не последовали примеру ни из страха, ни из восхищения. Тогда пробил их час – в небесах прозвучал погребальный звон этой касты. Кришна пришёл, чтобы смести её, оставив после себя лишь её остатки, рассеянные по индийской земле. Она была мечом Индии, железной стеной, окружавшей её. Он пришёл, чтобы разнести эту стену на куски и сломать меч, чтобы он больше не мог ранить. Ведь он использовался для подавления, а не для защиты, для тирании, а не для справедливости. Потому давший его и сломал его, чтобы через страдание люди научились тому, чему не хотели учиться через наставления. И на поле Куру каста кшатриев держала свой последний бой, а когда битва была окончена, из этих могучих легионов не осталось никого, кроме горстки людей. Эта каста уже никогда не оправилась от Курукшетры. Она не совсем исчезла. В некоторых областях можно найти принадлежащие к ней семьи. Но вы хорошо знаете, что в большинстве районов современной Индии трудно встретить её именно как касту. Почему же в великом совете, заботящемся о благе мира, было так решено? Не только, чтобы дать урок на все времена царям и правителям, что если они не будут править праведно, они не будут править вообще, но также и чтобы открыть Индию миру.
Как странно это звучит! Открыть для вторжения? Тот, кто любил её, открыл её для завоевания? Тот, кто сделал её святой землёй, освятив её леса и равнины своим посещением, и чей голос звучал по всей этой стране? Но он судит вовсе не так, как человек, и видит конец с самого начала. В старину Индия держалась в изоляции от мира, и это было сделано, дабы она могла принять сокровище духовного знания, став для него сосудом. Но наполнив сосуд, вы же не поставите его высоко на полку, оставив людей жаждать его содержимого. Великий наполнил свой сосуд Индии водами духовного знания, и наконец, настало время излить эту воду, чтобы удовлетворить жажду мира, а не оставлять её лишь для одной нации, для одного народа. И Любящий людей пришёл, чтобы эта вода жизни могла излиться, он разрушил стену, чтобы иностранец мог пересечь границы Индии. Туда вторгались греки, мусульмане, и так следовало вторжение за вторжением, пока не пришли нынешние её завоеватели. Вы видите в этом лишь упадок, лишь беду, лишь проклятие Индии? Это не так, братья мои! То, что сперва видится проклятием, предназначено для исцеления мира и является его благословением, и Индия временно сильно страдает, чтобы стать искупительницей мира.
Что же это значит? Я говорю не с политической точки зрения, а как духовный исследователь, старающийся понять, как продолжается эволюция расы. Народ, последним покоривший Индию и правящий ею сейчас – это тот народ, чей язык наиболее широко распространён в мире, и вероятно, станет мировым языком. Он принадлежит не только небольшому острову, Британии, но и целым великим континентам – Америке и Австралии. Он распространялся из страны в страну, пока не стал языком, больше всего понимаемым народами мира. Другие народы начинают его изучать, потому что на английский переходят бизнес, торговля и даже дипломатия. Так что же удивительного в том, что Высшее посылает в Индию именно ту нацию, язык которой становится мировым, и делает её открытой частью всемирной империи, чтобы её писания, будучи переведены на самый распространённый язык, могли помочь всей семье человечества, очистив и одухотворив сердца всех его сынов.
Вот самая глубокая цель его прихода – подготовить одухотворение мира. Недостаточно, чтобы одна нация была духовной; недостаточно, чтобы мудростью обладала только одна страна, какой бы могущественной и любимой – а разве не люблю я Индию, как немногие из вас – она ни была. Недостаточно, чтобы в то время, как у неё было золото духовной истины, остальной мир нищенствовал, прося хоть монетку. Нет, лучше уж пусть на время она будет в упадке в сравнении с другими нациями, чтобы то, что она не смогла сделать сама, было выполнено божественными посредниками, постоянно ведущими эволюцию мира. И что выглядит с внешней стороны как завоевание и покорение, для глаз духа будет открытием духовного храма, чтобы все народы могли войти в него и учиться.
И это налагает на вас долг и ответственность. Я много слышала, да и сама говорила о нисхождении риши и о том, что в ваших жилах течёт их кровь. Это верно, но этого недостаточно. Если вы снова хотите стать, как замышлял Шри Кришна, его вечными советниками, брахманом среди наций, учителем божественной истины, теми устами, которыми боги обращаются к людям, тогда индийская нация должна очиститься и стать более духовной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Перейдём же от его роли политика к роли друга. Будь у меня время на этом остановиться, я бы нарисовала вам несколько прекрасных картин его отношений с семьёй, которую он так любил, с тех пор, как Кришна, будущая прекрасная жена Пандавов сделала свой выбор, и он впервые в этом человеческом воплощении встретил Арджуну, с которым его связывала старая дружба. Подумайте, что должно было случиться, когда глаза молодых людей встретились. У одного это вызвало воспоминания о прошлой близкой дружбе, а у другого – притяжение к старому другу, с которым его связывали узы многих жизней, но которого он не знал. С того дня, как они встретились в той жизни, как верна была его дружба, как постоянна была его защита, как заботливы были его мысли о сохранении чести и жизни этого семейства, и в то же время – как мудры! Каждый раз, как только его присутствие могло расстроить кого-либо из них, он удалялся. Он не присутствовал при великой игре в кости, поскольку это было необходимо для осуществления божественной цели. Будь он там, ему бы следовало вмешаться, он не мог оставить своих друзей без помощи. И он отсутствовал, пока не услышал отчаянный крик Драупади, чести которой грозила опасность. Тогда ради дхармы он пришёл, одевая её в новые одежды по мере того, как с неё срывали прежние, но игра была окончена, кости брошены и судьба пошла назначенной ей дорогой.
Как странно наблюдать эту деятельность! Неизменно и без колебаний преследовалась одна цель, применялись все средства, дававшие людям возможность спастись, если бы только они захотели. Он пришёл, чтобы вызвать битву на Курукшетре. Он пришёл, как мы скоро увидим, чтобы добиться одной цели в приготовлении к будущим векам, но выполняя это, он давал людям, вовлечённым во зло в силу их собственного прошлого, всякий шанс, чтобы откликнувшись на предложенное покровительство, они могли перейти на сторону света и выступить против сил тьмы. Шри Кришна никогда не колебался в достижении своей цели, но всё же никогда не лишал человека ни одного средства, которым бы он мог воспользоваться, чтобы предотвратить её достижение. Вот урок, полный значения! Воля Высшего должна быть исполнена, но выполнение её не является оправданием для того, кто не прилагает к выполнению закона всех своих сил. Хотя воля должна быть выполнена, следует сделать всё, что позволяет праведность и сострадание, для того, чтобы люди могли выбрать свет, а не тьму, и лишь их упорный отказ сделать это в конце концов приводит к разрушению страны.
Теперь о роли учителя – стоит ли мне говорить о нём, как об учителе, который дал Бхагавад-гиту между двумя противостоящими армиями на Курукшетре? Он – учитель не только одного Арджуны, и не только лишь Индии, но всякого человеческого сердца, способного прислушаться к духовным наставлениям и понять хоть немного из глубокой мудрости, облечённой в человеческие слова. Вспомните более позднее высказывание: «Я учитель, о Арджуна, а ум – мой ученик». Его учеником является ум всякого человека, желающего быть наученным и получить наставления. Духовный учитель никогда не удерживает знание при себе из-за неохоты отдавать. Но передать его мешает недостаток восприимчивости тех, кому послание адресовано. Люди зломыслят и несправедливо судят божественное сердце великих учителей, как и слабое отражение этой любви в устах их посланников, когда думают, что знание не выдаётся, потому что им не хочется делиться ценным и они отдают так мало, как только возможно. Дело не в нежелании учителя давать, а в закрытом сердце слушающего, не в колебании учителя, а недостатке ушей, способных слышать, не в недостатке учителей, а в недостатке учеников, желающих и готовых учиться. Я слышу, как говорят: «Почему сейчас нет аватары? Или если даже не аватара, то почему великие риши не явятся, и не изложат перед людьми свою драгоценную мудрость? Почему они покинули нас? Почему в нашу эпоху мир не получает ту мудрость, которую они давали в старину?» Ответ в том, что они ждут, ждут с неустанным терпением, чтобы найти кого-либо, действительно желающего учиться, и когда хоть одно человеческое сердце откроется и скажет – научи меня, владыка – тогда учение снизойдёт потоком божественной энергии и наполнит это сердце. И если у вас нет учения, то это оттого, что ваши сердца заперты на ключ из золота, ключ славы, власти, желания удовольствий этого мира. Пока эти ключи запирают ваши сердца, учителя мудрости не могут войти, но только отоприте их и выкиньте ключ, как вы окажетесь наполнены мудростью, которая всегда ждала и была готова войти.
В роли искателя сердец – и здесь его снова так трудно понять! – этот Господь Майи, мастер иллюзии, испытывает сердца своих возлюбленных, а в меньшей степени – и мир в целом. К ним обращено учение, которое должно повести их верным путём. Для Арджуны, Бхимы, Юдхиштхиры, для самых близких, приготовлены самые суровые испытания, чтобы увидеть, не осталось ли в их сердце хотя бы крупицы зла, которая могла бы помешать их единению с ним. К чему же он стремится? К тому, чтобы они могли войти в его бытие, стать полностью его. Но они не могут войти туда, пока хоть одно семя зла остаётся в их сердцах. Они не могут войти, пока в их природе остался хоть один грех. И потому с нежностью, а не в гневе, с мудрейшей любовью, а не желая сбить с пути, Господь Любви испытывает сердца своих возлюбленных, чтобы всякое зло могло быть исторгнуто из них в тех тисках, с которые он их помещает. Два или три таких случая я помню, и, пожалуй могу упомянуть два из них, чтобы проиллюстрировать метод испытания. Битва на Курукшетре бушевала много дней, тысячи и десятки тысяч убитых были рассыпаны по этому страшному полю, и каждый день после восхода солнца Бхишма, главнокомандующий армии Куру, вступал в бой и сметал всё на своём пути, если только путь ему не преграждал Арджуна; но Арджуна не мог быть везде – его звали туда и сюда, и кони, управляемые его возничим Шри Кришной, как вихрь неслись по полю, неся с собой победу, а где возничего и Арджуны не было, Бхишма мог прокладывать свой путь. Пандавы падали духом, и однажды ночью в шатре, когда они отдыхали перед завтрашней битвой, царь Юдхиштхира объявил, что пока Бхишма не будет убит, ничего нельзя сделать. И тут с уст искателя сердец слетели слова испытания. «Слушай, завтра я пойду и убью его». Согласится ли Юдхиштхира? Ведь на его пути стояло обещание – вы, наверно, помните, что когда Дурйодхана и Арджуна пришли к спящему Кришне, у них возник вопрос, что кому достанется. Кришна один, невооружённый, должен был пойти на одну сторону, другой же доставалась его мощная армия. Арджуна выбрал безоружного Кришну; Дурйодхана же – армию, готовую к бою. Таким образом, в обещание аватары входило, что сам он не будет сражаться. Он отправился на битву безоружным и облачённым только в жёлтую шелковую одежду, держа в руках лишь кнут возничего. Чтобы побудить Арджуну сражаться, он дважды спрыгивал с колесницы с кнутом в руке, будто собирался атаковать и убить Бхишму. И каждый раз Арджуна останавливал его, напоминая о его словах. И вот наступило испытание для безупречного царя, как его часто называли. Должен ли Кришна нарушить своё слово, чтобы добиться победы? Но тот стоял твёрдо. Его ответ был таков: «ты дал обещание, и оно не может быть нарушено». Он прошёл испытание, он выстоял. Но в этом благородном сердце всё же оставалась одна слабость, которая подспудно не давала ему приблизиться к Господу. Это была неспособность проходить испытания в одиночку, склонность полагаться на кого-то более сильного, который бы поддержал его собственное решение. Эта слабость должна была быть выжжена огнём. В критический момент битвы он узнал об успехе Дроны, сметавшем всё на своём пути, что он непобедим и единственный путь убить его – распространить слух о том, что его сын погиб. Тогда бы он уже не стал сражаться. Бхима убил слона, которого звали так же, как и сына Дроны, и сказал так, чтобы Дрона услышал: «Ашваттхама убит». Но Дрона не стал бы этому верить, пока это не сказал и царь Юдхиштхира. Для царя наступило испытание. Скажет ли он формальную правду, которая по сути – ложь, чтобы выиграть битву? Он отказался и не стал это делать даже по просьбе брата. Но смог ли бы он в одиночку держаться истины, когда все, кого он уважает, казалось бы, приняли другую сторону? И Великий сказал: «скажи ему, что Ашваттхама убит». Должен ли он был поступить так, раз его попросил сам Шри Кришна? Должен ли был он сказать ложь, потому что так посоветовал тот, кого он почитает? Нет, ни Бог, ни человек не должны заставить душу совершить то, о чём она знает, что это против Бога и его закона, и лучше пусть она останется одна во вселенной, чем согрешит против истины. И когда под прикрытием авторитета того, кого почитал Юдхиштхира, была сказана ложь, которую он в глубине сердца и так желал сказать, он пал – его колесница опрокинулась на землю, и печаль и страдания сопровождали его до самого последнего дня, пока он один не предстал перед лицом царя небес и не поставил долг защиты даже собаки выше божественного приказа и небесного блаженства. Тогда он показал, что преподанный ему урок дал свои очищающие результаты, и сердце его свободно от малейшей слабости. Но ведь люди говорят, что Шри Кришна посоветовал сказать ложь? Братья мои, разве вы не видите, что стоит за иллюзией? И разве есть что-либо в мире, что не совершается Высшим? Нет никакой жизни, никакого Я, кроме как его, ничего, кроме его жизни по всей его вселенной, и каждое действие – это в конце концов его действие. «Из обманов я – азартная игра», равно как и гимны Вед – говорит он. Странный и трудный урок, но всё же истинный. На каждой стадии эволюции нужно выучить свой урок. Он даёт все уроки; ведь на каждой стадии роста нужно предпринять следующий шаг, и очень часто это прохождение через опыт зла, чтобы страдание выжгло желание зла из самого сердца. И точно так же, как нож хирурга и нож убийцы – две формы того же, оба могут резать, но один исцеляет, а другой убивает, так и острый нож Высшего, опытом зла и последующей болью очищающий человека, в силу мотива своего отличается от совершения зла ради удовлетворения страсти, от отступления от праведности из-за потакания низшей природе.
И, наконец, он демонстрирует себя, как Высшее, явив вселенскую, вайшнава-форму – форму, которая содержит вселенную. Но ещё сильнее видится Высшее в глубокой мудрости учения, в стойкости его движения по жизни. Не странно ли говорить, что Бог больше видится в последнем, нежели в первом, то есть что внешняя форма, содержащая вселенную, менее божественна, чем совершенная стойкая натура, не отклоняющаяся ни вправо, ни влево? Перечитайте же с этой мыслью жизнь того, кто следовал своей цели до конца, вне зависимости от того, какие силы оказывались на противоположной стороне, и его величие станет вам очевидным.
Что же пришёл он совершить? Он пришёл дать последний урок касте кшатриев и открыть Индию миру. Этой великой касте было дано много уроков. Нам известно, что двадцать один раз она пресекалась и всё же восстанавливалась. Мы знаем, как Шри Рама продемонстрировал совершенную жизнь кшатрия, чтобы другие кшатрии могли следовать его примеру. Но они не выучили урока, будь то урок уничтожения или урок любви. Они не последовали примеру ни из страха, ни из восхищения. Тогда пробил их час – в небесах прозвучал погребальный звон этой касты. Кришна пришёл, чтобы смести её, оставив после себя лишь её остатки, рассеянные по индийской земле. Она была мечом Индии, железной стеной, окружавшей её. Он пришёл, чтобы разнести эту стену на куски и сломать меч, чтобы он больше не мог ранить. Ведь он использовался для подавления, а не для защиты, для тирании, а не для справедливости. Потому давший его и сломал его, чтобы через страдание люди научились тому, чему не хотели учиться через наставления. И на поле Куру каста кшатриев держала свой последний бой, а когда битва была окончена, из этих могучих легионов не осталось никого, кроме горстки людей. Эта каста уже никогда не оправилась от Курукшетры. Она не совсем исчезла. В некоторых областях можно найти принадлежащие к ней семьи. Но вы хорошо знаете, что в большинстве районов современной Индии трудно встретить её именно как касту. Почему же в великом совете, заботящемся о благе мира, было так решено? Не только, чтобы дать урок на все времена царям и правителям, что если они не будут править праведно, они не будут править вообще, но также и чтобы открыть Индию миру.
Как странно это звучит! Открыть для вторжения? Тот, кто любил её, открыл её для завоевания? Тот, кто сделал её святой землёй, освятив её леса и равнины своим посещением, и чей голос звучал по всей этой стране? Но он судит вовсе не так, как человек, и видит конец с самого начала. В старину Индия держалась в изоляции от мира, и это было сделано, дабы она могла принять сокровище духовного знания, став для него сосудом. Но наполнив сосуд, вы же не поставите его высоко на полку, оставив людей жаждать его содержимого. Великий наполнил свой сосуд Индии водами духовного знания, и наконец, настало время излить эту воду, чтобы удовлетворить жажду мира, а не оставлять её лишь для одной нации, для одного народа. И Любящий людей пришёл, чтобы эта вода жизни могла излиться, он разрушил стену, чтобы иностранец мог пересечь границы Индии. Туда вторгались греки, мусульмане, и так следовало вторжение за вторжением, пока не пришли нынешние её завоеватели. Вы видите в этом лишь упадок, лишь беду, лишь проклятие Индии? Это не так, братья мои! То, что сперва видится проклятием, предназначено для исцеления мира и является его благословением, и Индия временно сильно страдает, чтобы стать искупительницей мира.
Что же это значит? Я говорю не с политической точки зрения, а как духовный исследователь, старающийся понять, как продолжается эволюция расы. Народ, последним покоривший Индию и правящий ею сейчас – это тот народ, чей язык наиболее широко распространён в мире, и вероятно, станет мировым языком. Он принадлежит не только небольшому острову, Британии, но и целым великим континентам – Америке и Австралии. Он распространялся из страны в страну, пока не стал языком, больше всего понимаемым народами мира. Другие народы начинают его изучать, потому что на английский переходят бизнес, торговля и даже дипломатия. Так что же удивительного в том, что Высшее посылает в Индию именно ту нацию, язык которой становится мировым, и делает её открытой частью всемирной империи, чтобы её писания, будучи переведены на самый распространённый язык, могли помочь всей семье человечества, очистив и одухотворив сердца всех его сынов.
Вот самая глубокая цель его прихода – подготовить одухотворение мира. Недостаточно, чтобы одна нация была духовной; недостаточно, чтобы мудростью обладала только одна страна, какой бы могущественной и любимой – а разве не люблю я Индию, как немногие из вас – она ни была. Недостаточно, чтобы в то время, как у неё было золото духовной истины, остальной мир нищенствовал, прося хоть монетку. Нет, лучше уж пусть на время она будет в упадке в сравнении с другими нациями, чтобы то, что она не смогла сделать сама, было выполнено божественными посредниками, постоянно ведущими эволюцию мира. И что выглядит с внешней стороны как завоевание и покорение, для глаз духа будет открытием духовного храма, чтобы все народы могли войти в него и учиться.
И это налагает на вас долг и ответственность. Я много слышала, да и сама говорила о нисхождении риши и о том, что в ваших жилах течёт их кровь. Это верно, но этого недостаточно. Если вы снова хотите стать, как замышлял Шри Кришна, его вечными советниками, брахманом среди наций, учителем божественной истины, теми устами, которыми боги обращаются к людям, тогда индийская нация должна очиститься и стать более духовной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10