Людям было необходимо увидеть воочию вот такой шутовский финал
гитлеровского похода. Зрителям реприза нравилась больше, чем реприза с
метлой, потому что сделана она эффективнее - выезд танка, взрыв,
комическая трансформация костюма. Но мне первая реприза кажется более
тонкой, она касается психологии людей.
Карандаш рассказал о войне, когда она была конкретным реальным злом. Но
злободневность - не единственное достоинство репризы "Танк", хотя
зрителями она ценилась больше всего. И на этот раз, в такой в общем
простенькой штучке, клоун нашел краски, точно отражающие время. Он
использовал в комедийном плане существовавшие в те дни кошмарные атрибуты
войны: взрывы, обломки, лохмотья, костыли, увечья - все, что можно было
увидеть каждый день. Сравним с тем, как абстрактно философски размышляет
клоунада о войне, когда в мире тишина.
...На арене клоун сажает растение, заботливо поливает его. Какой-то
король-вояка под бодрую походную песенку пересекает манеж, волоча за собой
пушку. Пушка, проезжая, прижимает стебелек к земле. Но как только пушка
проехала, человек приподнял стебелек, выпрямил его, и он снова стал расти.
Вояка с пушкой снова проходит через манеж и опять давит стебелек. И снова
человек поднимает и выпрямляет растение. И сколько бы раз это ни
повторялось - результат тот же. И не труды садовника, а труды вояки
бесплодны. Это клоунада 60-х годов, исполненная Ротманом и Маковским.
Состояние мира или войны подсказали художникам выбор выразительных
средств. У Карандаша в его военных репризах были наблюдения очевидца и
эмоции участника войны. А цветочек, корона и мантия, веселая песенка -
аллегория и символы, использованные Ротманом и Маковским, у них очень
уместны, ведь в их клоунаде осмысление происшедшего и итог многих войн.
Попробуйте переставить во времени эти клоунады. "Садовника и вояку"
исполнить в 41-м году, а "Танк" - спустя двадцать лет. Легко представить
себе, какую слабую реакцию зрителей они вызвали бы, а точнее - недоумение.
Хотя брошюра посвящена Карандашу, приходится говорить все время и о
других клоунах. Очевидно, нельзя рассказать об одном клоуне вне связи с
другими. Речь идет не только о преемственности поколений, но и о
преемственности тем и сюжетов, которые остаются на арене.
...Вскоре после успешного дебюта Карандашу посоветовали: "Вы одиноко
выглядите на арене. Хорошо, если бы около вас был какой-то друг. Или,
например, собачка..."
После выхода внушительной труппы атлетов, на фоне "семафора" или
громадного "шара смелости" фигура клоуна, наверное, выглядела одиноко. Но
Карандаш не чувствовал необходимости в партнерах. Однако к совету он
прислушался и взял собачку.
Никс был чуть ли не первым скотч-терьером, который появился у нас в
стране. Его привез из Англии один из наших дипломатических сотрудников.
Случайно потом он попал к дрессировщику, которому Никс был в общем ни к
чему, но он знал, что такая собака - редкость, рассказал о ней Карандашу.
Клоун только молча взглянул на Никса, молча отдал деньги и тут же увел пса
к себе. Через несколько дней Никс вышел на арену. Увидев его, публика
расхохоталась, его внешность показалась клоунской. Никс просто ходил за
Карандашом по пятам и вместе с ним уходил с манежа.
А следующие поколения скотч-терьеров получили постоянный сценический
псевдоним - Клякса...
...Карандаш вынес стул, молоток, тарелку. Долго-долго устанавливал
стул, чтобы стоял ровно, подкладывал под ножки кусочки газеты. Наконец,
положил на стул молоток и тарелку. Снял шляпу и поклонился. Неторопливо
показал зрителям молоток. Потом тарелку... Снова снял шляпу и поклонился.
Потом засучил рукава, взял молоток, тарелку и трахнул молотком по
тарелке! Тарелка вдребезги. Кругом черепки. Карандаш поднял один из
черепков, молоток, показал их еще раз зрителям, чтобы получше рассмотрели.
Неторопливо привел в порядок рукава. Степенно, с достоинством поклонился и
ушел.
Все что угодно - но этого никто не ожидал. И зрители засмеялись.
Цирк вообще краток и малоречив. Тем более точно должно "стрелять "
каждое слово, каждый жест в репризе. Малейшая ошибка комика имеет свойство
расти в геометрической прогрессии и в конечном итоге уничтожает все
произведение.
- Реприза - не повод "залепить" злополучный пинок и не форма подачи,
пусть даже эффектного, трюка. Подобные репризы очень слабенькие и быстро
исчезают с манежей,- говорит Карандаш. - Реприза - это психологический
этюд, раскрытие одного характера или дуэль двух. Придумать хорошую репризу
может не всякий даже талантливый писатель...
А каков же был клоунский характер Карандаша?
Я думаю, что характер популярного клоуна - это некоторые черты
характера времени в комическом преломлении. Клоунский характер Карандаша
очень приветливый и открытый. Он розовощек и жизнерадостен. Но он был
малоразговорчив, а если говорил, то каким-то тоненьким голоском. Некоторые
критики называли его голос детским и вообще находили много детского в
характере и поступках Карандаша.
Разумеется, в каждом клоуне есть что-то детское, то есть
непосредственное. И у Карандаша тоже. Но если в его поступках и поведении
было много детского, то скорее всего по принципу "устами младенца глаголит
истина".
Теперь, спустя более сорока лет, анализируя творчество Карандаша, ясно,
что в решениях, темах, подтекстах его реприз был совсем недетский взгляд
на мир. Но, как часто это бывает с клоунами, сам Карандаш не всегда ведал,
что творил. А естественность и наивность его поведения - такая наивность
присуща цирковому искусству вообще. Цирку свойственно сочетание наивности,
лубочности с самыми светлыми озарениями, неожиданным и мгновенным
пониманием сути явлений.
У Карандаша очень выразительные движения, прекрасная мимика, но на
пантомиму он не перешел. Чутье и здесь не подвело его - для пантомимы еще
не настало время.
Кстати, вспомним о Константине Мусине. В 30-х годах многие считали его
более талантливым, чем Карандаш. О нем вдруг заговорили, его усиленно
приглашали сниматься в фильмах (а в те годы получить приглашение сниматься
уже было признанием). Все предвещало большую популярность.
Но Мусин не стал клоуном номер один. Он предпочитал пантомиму, а
главное - он был медлителен и меланхоличен. Характер Карандаша гораздо
лучше укладывался во времени. И никакие факты личной биографии Мусина не
оказались решающими в его актерской судьбе. Решило все несовпадение
клоунской маски со временем.
Как уже было сказано, Карандаш очень долго выбирал костюм. Костюм и
маска Чаплина надолго остановили его внимание. И если сначала чаплинский
облик помог ему, то потом клоун почувствовал, что он ему мешает. Карандаш
так пишет об этом: "И хотя я давно отходил от облика Чаплина, теперь мне
предстояло окончательно отказаться от отдельных сохранившихся его черт и,
конечно, от его псевдонима.
Более или менее ясно представив себе характер своего нового героя, я
приступил к поискам его внешнего облика. Я всегда считал, что в цирке
очень важен общий облик комического персонажа, контуры его фигуры, то, что
с первого появления привлекает внимание зрителя. Так подсказывали мне
законы циркового зрелища, где внимание завоевывается не постепенно, не
путем нарастания, но тотчас, сразу, с ходу и притом чем-либо очень видным,
где восприятие идет от внешнего к внутреннему.
Однако костюм должен быть не только зрелищно выигрышным, но еще и
помогать комику. Каждый отдельный предмет - будь то шляпа, пиджак или
брюки - должен служить ему для комических действий. Мягкая фетровая шляпа
гораздо удобнее для комика, чем твердый котелок, так как, изгибая ее поля
и колпак по желанию, можно найти характеристику различных типов. Широкие
брюки выигрышнее для комика, чем узкие: их можно тянуть и крутить руками
как угодно, изображая, например, даму, приподнимать юбку при переходе
воображаемой лужи> в широких штанах может показаться что угодно: мышь,
кошка, колючий ежик и т. д. При работе над новым костюмом нужно было
учесть все, помогающее комику в работе... ".
Да, талантливый клоун хорошо чувствует, но почти никогда не может
объяснить. Его объяснения беспомощны. Наверное, если бы в свое время
спросили Никулина, почему он считает свой костюм наиболее подходящим, тот
ответил бы, что шляпа с твердыми полями лучше, потому что ее можно крутить
на тросточке, ее можно запускать наподобие бумеранга, что узкие брюки куда
выигрышнее, чем широкие, ведь тем более смешно зрителям, если из таких
облегающих брюк появляются мышь, кошка, колючий ежик - что угодно... А
дело вовсе не в том, что удобнее крутить, тянуть и подбрасывать, и не в
даме, переходящей лужу. Дело в том, что котелок, головной убор деловых
людей Запада, не шел русскому клоуну. В том, что Чарли стремился сохранить
в своем костюме элегантность, аристократизм, а Карандашу это было не
нужно. Соотечественники Карандаша в те годы не уделяли одежде много
внимания, и часто один костюм был и повседневным, и нарядным, но зато
следили за ним тщательно. Так поступает и Карандаш. Он выбрал то, что ему
удобно - мешковатый, свободный, как будто сшитый совсем не по его фигуре
костюм, но в то же время напоминающий модные линии своими расклешенными
брюками и болтающимся пиджаком.
Карандаш может поливать свой костюм водой, падать в нем в опилки. Но
как только ему понравилась девушка из первого ряда, клоун мигом старается
привести свой костюм в порядок. Отгладить его. Но как согреть утюг? И
Карандаш выносит свечку, зажигает ее и на пламени свечи греет утюг. А
потом нагретым утюгом делает складку на своих многострадальных брюках. При
следующих появлениях на манеже, снова взглянув на девушку, он уже без
утюга, просто руками заглаживает складку.
Карандаш упорно носил костюм только черного цвета и считал, что этот
цвет уместен везде - и на торжественном концерте, и перед красноармейской
аудиторией, и в пионерлагере, и в школе... (Но ведь точно так может быть
уместен в пионерлагере и на концерте клоун в зеленом или синем костюме!).
Когда с Карандашом заводили разговор о том, не сшить ли ему костюм
какого-нибудь другого цвета, более светлого для разнообразия, он сердился
и говорил, что это разрушит маску, которую он создал. И вдруг - впрочем,
мы уже говорили, что у популярного клоуна ничего не бывает "вдруг" - он
заказал себе зеленый костюм, потом фиолетовый. И только в них он появлялся
на арене. А в черном выходил только в тех номерах, где темный цвет
необходим, например в номере "Случай в парке". (Здесь он не мог быть в
зеленом хотя бы потому, что яркой зеленой краской выкрашена скамейка.) Но
это было уже в 1954 году.
Карандаш не ассоциировал сознательно свое решение с происшедшими в
жизни переменами, с конкретной жизненной информацией. Но в том и есть суть
клоунского искусства - вовремя почувствовать, что сейчас в его клоунский
образ надо внести какие-то новые краски. Карандаш почувствовал. И теперь
ему казалось, что только в цветном костюме и можно выступать.
...Это был неожиданный союз - Карандаш и Кио. Таинственный, ироничный
Кио, в безупречном фраке, в очках в тонкой золотой оправе, которые он
носил как будто нарочно, чтобы прятать за ними свою снисходительную
усмешку. И Карандаш в своем бесформенном помятом костюмчике, как пародия
на эту безупречность. Карандаш разрешал посмеяться над собой. Кио смеялся
над легковерной публикой. Теперь они решили посмеяться друг над другом.
Смех и иллюзия состязались. И ради этого состязания знаменитый фокусник
рискнул высмеивать свои коронные трюки.
Теперь считается нормой, когда в номер иллюзиониста вмешивается клоун и
даже становится необходимым партнером. Но тогда это было неожиданно:
фокусы Кио определяли уровень эстетики циркового зрелища, шик и
эффектность, становились сутью аттракциона, и десятки вышколенных
ассистентов так красиво и изящно служили безграничной власти мага, что
сомнений не было - они действительно исчезали, сжигали или распиливали
себя на части по мановению его руки. А клоун - это не тайна, это быт. Во
всяком случае такой клоун, как Карандаш.
Фокус был старинный - "Дама в воздухе". Фокусник делал несколько
пассов, и шикарная томная дама подчинялась его гипнотической власти. Он
приказывал ей спать, и она ложилась на кушетку и закрывала глаза. Еще
несколько пассов - и дама спала, вытянувшись прямо, как палка, без единого
вздоха и движения. И вдруг ее тело отделялось от кушетки, поднималось
горизонтально в воздух и повисало. Потом также медленно и плавно дама
опускалась, и фокусник приказывал ей проснуться. Старинный трюк, и
публика, которая с восторгом слушала рассказы о гипнотизерах, о
таинственных проявлениях магнетизма и прочем, видела здесь нечто
особенное, как будто среди обычного циркового обмана появлялась частица
неведомого и непонятного.
Но Карандаш не признавал неведомого и не любил, когда ему морочили
голову. И когда дама готовилась ко сну, Карандаш вмешивался и просил
загипнотизировать его. Кио лукаво смотрел на него, соглашался, потом
придирчиво оглядывал его костюм.
- Только шапочку не надо! - говорил он, словно от этого зависел успех
опыта, двумя пальцами снимал с головы Карандаша его колпак и бросал на
арену.
Карандаш немедленно поднимал свою шляпу, надевал, как будто и он
понимал, что в шляпе вся соль фокуса и без нее он никак не решится на
эксперимент.
- Нет, шапочку не надо, - говорил Кио, бросая ее на арену, и начинал
делать свои пассы.
Карандаш еще не раз пробовал потихоньку надеть шляпу, и фокусник снова
бросал ее. Но вот сила гипноза побеждала. Кио медленно отступал назад,
притягивал к себе Карандаша, притягивал... И Карандаш расслабленной
походкой двигался к нему. (Карандаш, движущийся, как сомнамбула, - это уже
смешно). Кажется, он уже заснул на ходу. Ассистенты укладывают его на
кушетку. И вот он поднимается довольно высоко в воздух и висит в пустоте.
Кио усмехается, очерчивает в воздухе круги, показывая, что никаких
подвохов нет, клоун висит. И это производит впечатление. Ну да,
ассистентку фокусник может сложить вдвое, завязывать узлом и сунуть себе в
карман, - это в порядке вещей. Но Карандаш - не эфирное создание. А может,
и в самом деле это гипноз?
Резким движением Кио будит клоуна. Карандаш открывает глаза, смотрит на
Кио. Юркнув в сторону, молниеносно хватает шляпу и торжествующе напяливает
себе на голову...
Это была победа смеха. Кио, всю жизнь ревниво оберегающий свои секреты,
понял, что вмешательство клоуна и смех не разоблачат, а только усилят его
искусство, эффект его трюков. Ну, конечно, при всем том еще нужен был
такой чуткий партнер, как Карандаш...
ПЕРВЫЙ АКТ. Инспектор манежа кладет на барьер тарелку, видимо, для
следующего номера. Карандаш хочет взять себе тарелку. И когда инспектор
отворачивается, он прячет ее под полу пиджака и идет через манеж.
Инспектор заметил его маневр, догоняет Карандаша, отбирает тарелку и
возвращает ее на место. Но по взгляду клоуна ясно, что дело этим не
закончится. Интрига только заработала.
ВТОРОЙ АКТ. Улучив момент, Карандаш снова берет тарелку, прячет под
пиджак и, улыбаясь, уходит. Инспектор догоняет его, вытаскивает из-под
полы тарелку и возвращает ее на место, на барьер. Но клоун, кажется,
что-то придумал.
ТРЕТИЙ АКТ. Карандаш опять берет тарелку. Но кладет ее на голову, а
шляпу прячет под пиджак, туда, куда уже клал тарелку. И медленно-медленно
уходит. Инспектор видит, что тарелки на барьере нет. Он догоняет Карандаша
и машинальным жестом достает из-под его пиджака шляпу и, удовлетворенный,
собирается уходить, хотя тарелка у него прямо перед глазами, на голове
клоуна. Карандаш хохочет. Снимает тарелку с головы и бежит с ней через
манеж.
ЭПИЛОГ. Он уже почти скрылся. Но в самый последний момент споткнулся,
тарелка летит на пол и разбивается на мелкие кусочки...
Клонунская мини-пьеса продолжительностью одну-две минуты. Но есть все:
завязка, интрига, финал. Как драматургически точна эта маленькая реприза,
как точны безмолвные диалоги действующих лиц, построенные на мимике и
паузах!
1 2 3 4 5 6 7