– Н-да… – сказал Тетерин. – С таким видом плагиата мне еще не приходилось сталкиваться. Вы или сумасшедший, или…
– Воздержитесь от суждений, пока не прочтете. Что же касается плагиата, то это – благороднейшая его разновидность. Во всяком случае, при этом вы создаете совершенно новое произведение, к тому же высокохудожественное.
– Интересно! – Тетерин взял рукопись и открыл ее на первой странице.
– Нет-нет! – вскричал Лангбард. – Прочтете наедине. Может быть, сначала трудно будет свыкнуться, придется читать несколько раз. Я все оставлю, и бутылочки и рукопись. Тут, в углу, записан мой телефон. Позвоните мне, и мы снова встретимся. А пока, – он встал и снова шаркнул ножкой, – желаю вам плодотворных раздумий!
Вначале Тетерину все это показалось галиматьей. С каким-то злобным удовольствием он подчеркивал красным карандашом стилистические огрехи. Однако по мере того, как он вчитывался в стремительно несущиеся фразы, лицо его становилось все более озабоченным. Оборванные монологи, многократно повторяющиеся слова, спотыкающаяся речь несли в себе удивительную силу чувств. Так писать мог только настоящий мастер. Вновь и вновь перелистывал он страницы и каждый раз обнаруживал что-то новое, ускользнувшее в предыдущем чтении. До чего же все это было непохоже на его собственную прилизанную прозу!
Весь вечер ходил он растерянный по комнате, то беря один из пузырьков с твердым намерением тотчас же испробовать действие этого дьявольского зелья, то в каком-то суеверном страхе ставя его опять на место.
Под конец, совершенно измученный, он лег спать в кабинете, решив оставить все на завтра.
Смерть Тетерина вызвала много неправдоподобных слухов. Говорили, он был найден утром на диване с перекушенным горлом. У изголовья лежала его любимая собака, облизывающая окровавленные лапы. Рядом с ней, на полу, в луже остро пахнущей жидкости валялся треснувший пузырек с надписью: «Леди Макбет».
– …Нет-нет! Такое и представить себе нельзя, так и с ума сойти недолго! – Как все нервные люди, Тетерин страдал гипертрофированным воображением – свойством, по его мнению, для писателя совершенно излишним.
Отправив пузырьки в мусоропровод, он помедлил немного, затем изорвал в клочки творение Лангбарда и отправил его туда же, почувствовав при этом удивительное облегчение.
Рождение нового Тетерина не состоялось. Что же касается его последней книги, то вышла она вовремя и, как всегда, была тепло встречена критикой.

1 2