Не смея дышать от волнения, Невада прошептала его имя:
— Джонни.. Джонни…
— Невада?
От изумления глаза Джонни открылись, и он мгновенно проснулся:
— Невада!
Глава 24
Мастер Вращающегося Колеса поглядел на Неваду, когда крошечный белый шарик снова остановился на номере одиннадцать. Ее номере. И одетый в форму крупье объявил результат с четким оксфордским произношением.
— Повтор, повтор, леди и джентльмены. Номер одиннадцать выиграл еще раз. — Улыбаясь Неваде, он сказал более мягко:
— Прекрасная леди из колоний победила снова.
Дилер положил перед ней четыре стопки красных фишек, и Джонни, стоящий позади ее стула, произнес низким баритоном:
— Что я тебе говорил, Бен?
Затем Джонни коснулся ее обнаженного плеча и сказал:
— Дай чаевые мальчикам и будем выбираться отсюда, Невада.
— Вы удивительны, моя дорогая, — сказал Бен Робин, пока Джонни обменивал фишки на деньги. Бен рассматривал улыбающуюся молодую женщину, думая, что она лишь отдаленно напоминала ту ярко накрашенную и дешево одетую проститутку, которую Джонни забрал с «Подлунного игрока». Все же, размышлял он глубокомысленно, она — дочь пьяной речной крысы, а яблоко никогда не падает далеко от яблони. Маловероятно, что темноволосая красотка могла бы одурачить даже не самых умных представителей британской аристократии.
Бен Робин отвел Неваду в сторонку от покрытого зеленым сукном стола с рулеткой. Они пересекли большую застеленную серым ковром комнату, от пола до потолка украшенную фресками и светильниками из резного хрусталя с позолоченными листьями. У большого зеркала в фойе Бен накинул теплый мех на обнаженные плечи Невады.
— Вам удалось сделать мой визит в Лондон очень приятным, и я в самом деле очень благодарен вам. Я благодарю вас от всего сердца, мисс Гамильтон.
Невада собиралась ответить, когда Джонни присоединился к ним, накидывая черный плащ на плечи.
— Чего мы ждем? Давайте поедем к Крокфорду и пощупаем тамошних игроков в баккара.
Невада почти не говорила, пока они ехали по залитым дождем лондонским улицам, сидя между Джонни и Беном. Мужчины смеялись и болтали, заключали дурацкие пари на что попало. Они могли бы, праздно подумала Невада, заключить пари о том, который теперь час. С момента приезда Бена Робина эти игроки заключали пари на все: когда прекратится дождь, когда Король Кэссиди появится в номере «Клариджа», какого цвета платье выберет Невада вечером.
Невада удовлетворенно улыбалась и спокойно слушала, как они говорили о предстоящей игре в покер. Той самой игре, из-за которой они приехали в Лондон, как и многие другие игроки со всего мира. Игра должна была состояться в ночь после Дня Гая Фокса, пятого ноября.
Невада была просто обрадована, что Бен Робин, богатый владелец гостиницы из Мемфиса, друг и соперник Джонни, появился накануне этого события. Прибытие Робина в конце недели чудесным образом избавило ее от тюрьмы гораздо худшей, чем тюрьма с решетками на окнах.
Начиная с той ужасной ночи две недели назад, когда она заснула в кровати Джонни, он настолько отдалился от нее, что она разуверилась в его способности прощать.
Воспоминание о Джонни, вскочившем с постели при виде ее, о его голосе, таком же жестком, как и глаза, было еще настолько ярким, что заставляло съеживаться. Никогда еще ей не приходилось встречать такого разъяренного человека, каким был Джонни в то холодное утро.
Его лицо казалось вырезанным из камня, черные глаза метали молнии, когда он сорвал с нее простыню, выдернул из кровати и поставил на пол. Она стояла перед ним дрожащая и испуганная, не зная, что он может сделать в следующий момент. Он сгреб стягивающие ворот ее рубашки ленты в кулак и рывком заставил ее встать на цыпочки, приблизив к ней искаженное гневом смуглое лицо. Невада замигала от испуга и сжала его запястья, надеясь, что он не задушит ее. Его голос был таким же злым, как и лицо.
— Если бы я захотел спать с тобой, я бы это сделал.
Жилы на его шее вздулись от гнева, сильная рука выворачивала батистовый лиф так неистово, что Невада слышала треск рвущейся ткани.
— И если ты действительно хочешь стать леди, держи свои проклятые ноги вместе!
Он сгреб ее в охапку и вынес из комнаты. Она молчала, не пытаясь объясниться и защитить себя. Он был слишком сердит, чтобы слушать. Сквозь сжатые зубы он продолжал выговаривать ей, пересекая гостиную, сердце в его груди колотилось рядом с ее трепещущим телом.
— Неужели все наши планы ничего не значат для тебя? Ты хочешь навсегда остаться девушкой с реки, на которую приличные люди смотрят сверху вниз? У тебя нет ни капли гордости и чувства собственного достоинства, ты была бы счастлива среди артисток «Игрока»! Я прав?
Он зашел в ее комнату, подошел прямо к кровати и отпустил ее.
— Отвечай мне!
Опершись на локти, Невада посмотрела в его лицо и увидела в нем холодную решимость. Его черные глаза горели такой яростью, что она в испуге отвела взгляд. И увидела прямо перед собой все еще готовое к близости твердое пульсирующее копье. Немало удивившись тому факту, что этот мужчина так сердит на нее и все же столь очевидно желает ее, Невада, тоже еще ощущая жар желания, смело заявила ему:
— Да, я — дитя реки. Так же, как и ты. При всем твоем таинственном прошлом, ты такая же речная крыса, как и я. Мы оба друг друга стоим. Почему ты отрицаешь это? — Она подняла на него глаза. — Почему ты отталкиваешь меня?
— Дьявол тебя подери! — закричал Джонни. — Я собираюсь сделать из тебя леди, даже если это уничтожит тебя. — Он сдернул покрывало с кровати мисс Анабел и прикрыл свою наготу. — Даже если это уничтожит меня!
И с этими словами он выскочил из ее комнаты.
Начиная с того утра, его холодное поведение пугало ее гораздо больше, чем несдержанный горячий гнев. Он был холодно вежлив, когда в тот же самый день сопровождал ее в больницу к мисс Анабел. И после выздоровления мисс Анабел и ее возвращения в номер тремя днями позже. Джонни еле мог дождаться, чтобы уйти.
Она видела его только однажды на следующей неделе, и он проигнорировал ее как будто она была предметом обстановки.
Такое пренебрежение длилось бы конечно и дальше, если бы не прибытие его старого друга и веселого компаньона по карточной игре. После трех унылых для Невады дней Джонни и Бен появились в номере поздним вечером, и Джонни, как ни в чем не бывало предложил ей присоединиться к ним за обедом и поехать в оперу. Невада была озадачена. И довольна.
Она не стала тратить время попусту и надела одно из своих самых изящных платьев. Сияя от счастья, она обняла мисс Анабел и радостно присоединилась к мужчинам, ожидавшим ее в гостиной.
Скоро выяснилось, что ее ожидал еще более приятный сюрприз — леди Эшли не поехала с ними. Они были только втроем. Они отправились в маленький очаровательный ресторанчик на южном берегу Темзы, и Невада, радуясь обществу Джонни и Бена и отличной еде, почувствовала себя настоящей леди, какой хотел ее видеть Джонни.
Теперь, направляясь к Крокфорду в этот холодный дождливый вечер, Невада чувствовала себя почти обязанной светловолосому беззаботному Бену Робину. Благодаря ему, холодное пренебрежение Джонни полностью исчезло. Она была уверена, что это произошло из-за приезда Бена. На самом деле, присутствие Робина в Лондоне имело отношение к внезапному изменению взглядов Джонни.
Но если бы только Невада знала, что именно это разобьет ее сердце.
Новости Двора от 9 ноября:
Наша всемилостивейшая повелительница, королева Виктория, наградит шотландского ученого Александра Грэхэма Белла на официальном приеме и обеде в Букингемском дворце.
Джонни отложил лондонский «Тайме» и глотнул кофе. Он продолжал пить кофе и улыбался. Заспанная Невада вошла в гостиную. Розовый шелковый халат был небрежно накинут на плечи, черные волосы рассыпались по плечам, ноги были босы.
— Доброе утро, — пробормотала Невада, опускаясь на стул напротив Джонни.
— И тебе доброе утро, — сердечно приветствовал ее Джонни и, слегка усмехаясь, показал ей свернутый «Тайме», держа газету двумя пальцами.
— Знаешь, что там пишут?
Хмурясь и зевая одновременно, Невада мотнула головой. Джонни возвратился к объявлению, которое он только что прочел и повторил его вслух для Невады.
— Ну как?
— Что это значит?
— Это значит, что я получил два приглашения на королевский прием в честь мистера Белла.
Ее глаза широко распахнулись.
— Приглашение в Букингемский дворец? Я тебе не верю. Как? Где? Зачем королеве приглашать…
— Король Кэссиди говорил, что ты хотела увидеть дворец, — прервал ее Джонни.
Невада посмотрела на него с удивлением.
— Ты хочешь попасть на прием в честь Александра Белла? — небрежно спросил Джонни.
Молчание.
— Невада!
Не говоря ни слова, она еще раз взглянула на его насмешливо изогнутые губы. Глядя ей прямо в расширенные от изумления глаза, он повторил приглашение.
— Я хочу взять тебя с собой на обед во дворец королевы Виктории.
Невада все еще молчала. Джонни продолжал теплым спокойным голосом:
— Ты можешь не отвечать сейчас. Это событие произойдет не раньше, чем через три недели. Конечно, это официальный прием, он может быть немного скучным.
— А леди Эшли? — произнесла наконец Невада, все еще не спуская с него глаз.
— Что леди Эшли?
— Она обидится, если ты пойдешь со мной.
— Она не пойдет, — он улыбнулся. И не упомянул, что именно леди Эшли обеспечила им приглашение королевы. Леди Эшли была на континенте и не собиралась возвращаться в Лондон для приема в честь Белла.
— Только мы вдвоем. Только ты и я.
— И никакой леди Эшли? Никакого Бена Робина? И даже мисс Анабел?
— Только ты, — сказал он, лениво растягивая слова, — я и королева.
Три недели, остававшиеся до волнующего события, были замечательным временем для Невады. Джонни принимал горячее участие во всем, что бы она ни делала. Каждое утро он завтракал с ней и мисс Анабел и оставался на ее ежедневные уроки. Он хвалил ее манеру поведения за столом, кивал одобрительно, когда она читала ему по-французски, он усмехался и следил своими темными глазами за ее мягко покачивающимися бедрами, когда она отрабатывала свою походку с толстой книгой на голове.
Он спорил с мисс Анабел, обсуждая платье, которое они должны были выбрать для предстоящего приема во дворце, и быстро согласился, когда мисс Анабел предложила ему сопровождать их в походе по магазинам в поисках подходящего наряда. Он обладал изысканным вкусом и хорошо разбирался в тонкостях дамского туалета.
Джонни привез их в Вестэнд и заставлял переходить от одного мастера к другому по Реджент-стрит, пытаясь найти достойную такого события ткань, нужный оттенок, изящный фасон, чтобы в самом выгодном свете показать миниатюрную гибкую фигурку Невады.
Множество образцов атласа и парчи, бархата и шелка были исследованы тонкими смуглыми пальцами, оценены не один раз острым взглядом его черных глаз. И отброшены. Было рассмотрено бесконечное число фасонов и набросков, представленных на его суд. И отвергнуты.
— Месье, вы увидели все, что есть в нашем магазине! — Невысокая пухленькая француженка тревожно всплеснула руками. — Боже мой, у меня так разболелась голова!
Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу. Джонни ничуть не встревожился.
— У вас имеется бархат точно такого же цвета, как и глаза мадемуазель?
Мадам взяла Неваду за руку, изучила ее глаза, затем поспешила в заднюю комнату, бормоча что-то по-французски. Но когда она возвратилась, улыбка была на ее лице — она несла огромный рулон небесно-синего бархата, точно такого же оттенка, что и большие прекрасные глаза Невады. Мадам подошла прямо к Джонни и бросила ткань ему на колени.
— Месье, наверно, захочет сам предложить фасон платья? — спросила невысокая женщина, уперев руки в широкие бедра.
— Я доверю это вам, мадам Керлерек, — ответил Джонни, поглаживая ладонью мягкий бархат. — Что-нибудь необычное, пожалуйста, — он поднялся и улыбнулся ей. — И еще мадемуазель потребуется накидка. Возможно из этого же синего бархата, отороченная горностаем, как вы думаете?
Так продолжалось все это время. Джонни не мог бы уделять больше внимания Неваде в те золотые дни, даже если бы она была его невестой. И Невада тешила себя надеждой, что скоро так и будет. Она станет возлюбленной Джонни. Невестой Джонни. Женой Джонни.
Даже мисс Анабел начала думать, что искушенный капитан Роулетт начал заглядываться на темноволосую молодую девушку. Он едва ли хоть раз встретился с леди Эшли в последнее время. И ведь именно Неваду, а не леди Эшли он приглашал на официальный прием к королеве.
Такая перспектива вызывала улыбку на лице мисс Анабел. Невада, такая молодая, такая романтичная, отчаянно нуждалась в любви. И капитан Роулетт, хотя он и не понимал этого, конечно тоже нуждался в любви.
Все нуждались в любви.
Глава 25
Все ждали. Мисс Анабел сидела, выпрямившись на английском чиппендейльском диване, ее светлые глаза каждую минуту обращались к часам в ореховом корпусе, стоявшим на каминной полке, руки нервно теребили кружевной носовой платок. Король Кэссиди напряженно сидел на стуле, обитом парчой цвета ржавчины, взволнованно поглаживая серебряную эспаньолку, и смотрел в огонь в мраморном камине. И Джонни, непринужденно улыбаясь, уверенный в себе, потрясающе красивый в черном фраке и безукоризненных брюках, белой рубашке, белом жилете, белом галстуке. С кошачьей грацией он подошел к высокому окну и выглянул в лондонскую ночь.
— Дождь прекратился, появились звезды, — сказал он через плечо. — Будет ясная ночь.
— Это будет чудесная ночь, — услышал он приятный женский голос. Джонни медленно обернулся, и его улыбка стала еще шире.
Невада стояла в другом конце комнаты, ослепительно красивая в небесно-голубом бархате. Новое платье было великолепно. Сшитое по последней моде, оно изумительно обрисовывало фигуру. Длинные узкие рукава обтягивали стройные руки, открывая лишь маленькие кисти, плотный лиф платья с соблазнительно низким вырезом, открывал белоснежную высокую грудь. Ее талия казалась невероятно тонкой, изгиб стройных бедер и маленьких ягодиц был лишь слегка подчеркнут искусным покроем. Пышная бархатная юбка переходила в длинный шлейф, скрывающий ее маленькие ножки. Сверкающие черные волосы были уложены в сложную прическу из локонов и кос, а один длинный блестящий локон игриво спускался на обнаженное плечо. Ожерелье из сапфиров и бриллиантов мерцало на ее белой, совершенной формы груди. Сверкая синим огнем, большая сапфировая слезинка укрывалась в глубокой ложбинке.
Невада выглядела безмятежно и уверенно, ее синие глаза возбужденно блестели, сердце победоносно и ровно билось под мягким синим бархатным корсажем.
Она очаровательно улыбнулась, когда мисс Анабел, первая из присутствующих заговорила:
— Ты будешь сегодня вечером самой красивой женщиной во дворце.
— Аристократы примут тебя за равную, — гордо воскликнул Король Кэссиди, поднявшись ей навстречу и прищурив от удовольствия глаза. — Мое дорогое дитя, ты самая настоящая леди, во всех отношениях.
Счастливая Невада не заметила быстро промелькнувшего выражения самодовольства на смуглом лице Джонни. Он пересек гостиную и встал перед ней. С усмешкой он протянул руку и взял двумя пальцами огромный теплый сапфир из углубления на ее душистой груди. Он подержал камень на руке.
— Точно как твои глаза, — сказал он и тыльной стороной ладони мягко коснулся ее кожи. Невада почувствовала приятное тепло, разлившееся по телу. Сердце забилось вдвое быстрее, когда он заглянул в ее глаза.
— Моя дорогая мисс Гамильтон, мне доставит огромное удовольствие сопровождать вас в этот незабываемый вечер. Могу поклясться, что никогда более красивая молодая леди не появлялась при дворе. Вы поразите всех присутствующих точно так же, как вы поразили меня.
Он улыбнулся ей. Затем его рука выпустила тяжелый синий сапфир, и из-под полуопущенных век он увидел, как камень занял свое место на ее белой безупречной груди.
Невада заметила, как он беспокойно сглотнул, и она внезапно почувствовала уверенность в своем женском могуществе. Предчувствие поразило ее с удивительной силой. Эта ночь должна быть ночью ночей! И представление при дворе — только маленькая часть ее. Еще до начала прекрасного вечера Невада была уверена, что ее жизнь изменится. Невада была готова к сказочному приключению.
— Джонни, нам пора, — сказала она. — Мы не должны заставлять ждать ее величество.
Закрытый экипаж, запряженный четверкой, ждал их внизу. Счастливый смех Невады прозвенел в чистом вечернем воздухе, когда Джонни, помогая ей устроиться в просторном экипаже, поднял длинный шлейф и аккуратно уложил вокруг ее ног. Усаживаясь рядом с ней, Джонни снял шелковый цилиндр и белые перчатки, положил их на сиденье между ними и протянул руку к высокому воротнику ее бархатной накидки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Джонни.. Джонни…
— Невада?
От изумления глаза Джонни открылись, и он мгновенно проснулся:
— Невада!
Глава 24
Мастер Вращающегося Колеса поглядел на Неваду, когда крошечный белый шарик снова остановился на номере одиннадцать. Ее номере. И одетый в форму крупье объявил результат с четким оксфордским произношением.
— Повтор, повтор, леди и джентльмены. Номер одиннадцать выиграл еще раз. — Улыбаясь Неваде, он сказал более мягко:
— Прекрасная леди из колоний победила снова.
Дилер положил перед ней четыре стопки красных фишек, и Джонни, стоящий позади ее стула, произнес низким баритоном:
— Что я тебе говорил, Бен?
Затем Джонни коснулся ее обнаженного плеча и сказал:
— Дай чаевые мальчикам и будем выбираться отсюда, Невада.
— Вы удивительны, моя дорогая, — сказал Бен Робин, пока Джонни обменивал фишки на деньги. Бен рассматривал улыбающуюся молодую женщину, думая, что она лишь отдаленно напоминала ту ярко накрашенную и дешево одетую проститутку, которую Джонни забрал с «Подлунного игрока». Все же, размышлял он глубокомысленно, она — дочь пьяной речной крысы, а яблоко никогда не падает далеко от яблони. Маловероятно, что темноволосая красотка могла бы одурачить даже не самых умных представителей британской аристократии.
Бен Робин отвел Неваду в сторонку от покрытого зеленым сукном стола с рулеткой. Они пересекли большую застеленную серым ковром комнату, от пола до потолка украшенную фресками и светильниками из резного хрусталя с позолоченными листьями. У большого зеркала в фойе Бен накинул теплый мех на обнаженные плечи Невады.
— Вам удалось сделать мой визит в Лондон очень приятным, и я в самом деле очень благодарен вам. Я благодарю вас от всего сердца, мисс Гамильтон.
Невада собиралась ответить, когда Джонни присоединился к ним, накидывая черный плащ на плечи.
— Чего мы ждем? Давайте поедем к Крокфорду и пощупаем тамошних игроков в баккара.
Невада почти не говорила, пока они ехали по залитым дождем лондонским улицам, сидя между Джонни и Беном. Мужчины смеялись и болтали, заключали дурацкие пари на что попало. Они могли бы, праздно подумала Невада, заключить пари о том, который теперь час. С момента приезда Бена Робина эти игроки заключали пари на все: когда прекратится дождь, когда Король Кэссиди появится в номере «Клариджа», какого цвета платье выберет Невада вечером.
Невада удовлетворенно улыбалась и спокойно слушала, как они говорили о предстоящей игре в покер. Той самой игре, из-за которой они приехали в Лондон, как и многие другие игроки со всего мира. Игра должна была состояться в ночь после Дня Гая Фокса, пятого ноября.
Невада была просто обрадована, что Бен Робин, богатый владелец гостиницы из Мемфиса, друг и соперник Джонни, появился накануне этого события. Прибытие Робина в конце недели чудесным образом избавило ее от тюрьмы гораздо худшей, чем тюрьма с решетками на окнах.
Начиная с той ужасной ночи две недели назад, когда она заснула в кровати Джонни, он настолько отдалился от нее, что она разуверилась в его способности прощать.
Воспоминание о Джонни, вскочившем с постели при виде ее, о его голосе, таком же жестком, как и глаза, было еще настолько ярким, что заставляло съеживаться. Никогда еще ей не приходилось встречать такого разъяренного человека, каким был Джонни в то холодное утро.
Его лицо казалось вырезанным из камня, черные глаза метали молнии, когда он сорвал с нее простыню, выдернул из кровати и поставил на пол. Она стояла перед ним дрожащая и испуганная, не зная, что он может сделать в следующий момент. Он сгреб стягивающие ворот ее рубашки ленты в кулак и рывком заставил ее встать на цыпочки, приблизив к ней искаженное гневом смуглое лицо. Невада замигала от испуга и сжала его запястья, надеясь, что он не задушит ее. Его голос был таким же злым, как и лицо.
— Если бы я захотел спать с тобой, я бы это сделал.
Жилы на его шее вздулись от гнева, сильная рука выворачивала батистовый лиф так неистово, что Невада слышала треск рвущейся ткани.
— И если ты действительно хочешь стать леди, держи свои проклятые ноги вместе!
Он сгреб ее в охапку и вынес из комнаты. Она молчала, не пытаясь объясниться и защитить себя. Он был слишком сердит, чтобы слушать. Сквозь сжатые зубы он продолжал выговаривать ей, пересекая гостиную, сердце в его груди колотилось рядом с ее трепещущим телом.
— Неужели все наши планы ничего не значат для тебя? Ты хочешь навсегда остаться девушкой с реки, на которую приличные люди смотрят сверху вниз? У тебя нет ни капли гордости и чувства собственного достоинства, ты была бы счастлива среди артисток «Игрока»! Я прав?
Он зашел в ее комнату, подошел прямо к кровати и отпустил ее.
— Отвечай мне!
Опершись на локти, Невада посмотрела в его лицо и увидела в нем холодную решимость. Его черные глаза горели такой яростью, что она в испуге отвела взгляд. И увидела прямо перед собой все еще готовое к близости твердое пульсирующее копье. Немало удивившись тому факту, что этот мужчина так сердит на нее и все же столь очевидно желает ее, Невада, тоже еще ощущая жар желания, смело заявила ему:
— Да, я — дитя реки. Так же, как и ты. При всем твоем таинственном прошлом, ты такая же речная крыса, как и я. Мы оба друг друга стоим. Почему ты отрицаешь это? — Она подняла на него глаза. — Почему ты отталкиваешь меня?
— Дьявол тебя подери! — закричал Джонни. — Я собираюсь сделать из тебя леди, даже если это уничтожит тебя. — Он сдернул покрывало с кровати мисс Анабел и прикрыл свою наготу. — Даже если это уничтожит меня!
И с этими словами он выскочил из ее комнаты.
Начиная с того утра, его холодное поведение пугало ее гораздо больше, чем несдержанный горячий гнев. Он был холодно вежлив, когда в тот же самый день сопровождал ее в больницу к мисс Анабел. И после выздоровления мисс Анабел и ее возвращения в номер тремя днями позже. Джонни еле мог дождаться, чтобы уйти.
Она видела его только однажды на следующей неделе, и он проигнорировал ее как будто она была предметом обстановки.
Такое пренебрежение длилось бы конечно и дальше, если бы не прибытие его старого друга и веселого компаньона по карточной игре. После трех унылых для Невады дней Джонни и Бен появились в номере поздним вечером, и Джонни, как ни в чем не бывало предложил ей присоединиться к ним за обедом и поехать в оперу. Невада была озадачена. И довольна.
Она не стала тратить время попусту и надела одно из своих самых изящных платьев. Сияя от счастья, она обняла мисс Анабел и радостно присоединилась к мужчинам, ожидавшим ее в гостиной.
Скоро выяснилось, что ее ожидал еще более приятный сюрприз — леди Эшли не поехала с ними. Они были только втроем. Они отправились в маленький очаровательный ресторанчик на южном берегу Темзы, и Невада, радуясь обществу Джонни и Бена и отличной еде, почувствовала себя настоящей леди, какой хотел ее видеть Джонни.
Теперь, направляясь к Крокфорду в этот холодный дождливый вечер, Невада чувствовала себя почти обязанной светловолосому беззаботному Бену Робину. Благодаря ему, холодное пренебрежение Джонни полностью исчезло. Она была уверена, что это произошло из-за приезда Бена. На самом деле, присутствие Робина в Лондоне имело отношение к внезапному изменению взглядов Джонни.
Но если бы только Невада знала, что именно это разобьет ее сердце.
Новости Двора от 9 ноября:
Наша всемилостивейшая повелительница, королева Виктория, наградит шотландского ученого Александра Грэхэма Белла на официальном приеме и обеде в Букингемском дворце.
Джонни отложил лондонский «Тайме» и глотнул кофе. Он продолжал пить кофе и улыбался. Заспанная Невада вошла в гостиную. Розовый шелковый халат был небрежно накинут на плечи, черные волосы рассыпались по плечам, ноги были босы.
— Доброе утро, — пробормотала Невада, опускаясь на стул напротив Джонни.
— И тебе доброе утро, — сердечно приветствовал ее Джонни и, слегка усмехаясь, показал ей свернутый «Тайме», держа газету двумя пальцами.
— Знаешь, что там пишут?
Хмурясь и зевая одновременно, Невада мотнула головой. Джонни возвратился к объявлению, которое он только что прочел и повторил его вслух для Невады.
— Ну как?
— Что это значит?
— Это значит, что я получил два приглашения на королевский прием в честь мистера Белла.
Ее глаза широко распахнулись.
— Приглашение в Букингемский дворец? Я тебе не верю. Как? Где? Зачем королеве приглашать…
— Король Кэссиди говорил, что ты хотела увидеть дворец, — прервал ее Джонни.
Невада посмотрела на него с удивлением.
— Ты хочешь попасть на прием в честь Александра Белла? — небрежно спросил Джонни.
Молчание.
— Невада!
Не говоря ни слова, она еще раз взглянула на его насмешливо изогнутые губы. Глядя ей прямо в расширенные от изумления глаза, он повторил приглашение.
— Я хочу взять тебя с собой на обед во дворец королевы Виктории.
Невада все еще молчала. Джонни продолжал теплым спокойным голосом:
— Ты можешь не отвечать сейчас. Это событие произойдет не раньше, чем через три недели. Конечно, это официальный прием, он может быть немного скучным.
— А леди Эшли? — произнесла наконец Невада, все еще не спуская с него глаз.
— Что леди Эшли?
— Она обидится, если ты пойдешь со мной.
— Она не пойдет, — он улыбнулся. И не упомянул, что именно леди Эшли обеспечила им приглашение королевы. Леди Эшли была на континенте и не собиралась возвращаться в Лондон для приема в честь Белла.
— Только мы вдвоем. Только ты и я.
— И никакой леди Эшли? Никакого Бена Робина? И даже мисс Анабел?
— Только ты, — сказал он, лениво растягивая слова, — я и королева.
Три недели, остававшиеся до волнующего события, были замечательным временем для Невады. Джонни принимал горячее участие во всем, что бы она ни делала. Каждое утро он завтракал с ней и мисс Анабел и оставался на ее ежедневные уроки. Он хвалил ее манеру поведения за столом, кивал одобрительно, когда она читала ему по-французски, он усмехался и следил своими темными глазами за ее мягко покачивающимися бедрами, когда она отрабатывала свою походку с толстой книгой на голове.
Он спорил с мисс Анабел, обсуждая платье, которое они должны были выбрать для предстоящего приема во дворце, и быстро согласился, когда мисс Анабел предложила ему сопровождать их в походе по магазинам в поисках подходящего наряда. Он обладал изысканным вкусом и хорошо разбирался в тонкостях дамского туалета.
Джонни привез их в Вестэнд и заставлял переходить от одного мастера к другому по Реджент-стрит, пытаясь найти достойную такого события ткань, нужный оттенок, изящный фасон, чтобы в самом выгодном свете показать миниатюрную гибкую фигурку Невады.
Множество образцов атласа и парчи, бархата и шелка были исследованы тонкими смуглыми пальцами, оценены не один раз острым взглядом его черных глаз. И отброшены. Было рассмотрено бесконечное число фасонов и набросков, представленных на его суд. И отвергнуты.
— Месье, вы увидели все, что есть в нашем магазине! — Невысокая пухленькая француженка тревожно всплеснула руками. — Боже мой, у меня так разболелась голова!
Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу. Джонни ничуть не встревожился.
— У вас имеется бархат точно такого же цвета, как и глаза мадемуазель?
Мадам взяла Неваду за руку, изучила ее глаза, затем поспешила в заднюю комнату, бормоча что-то по-французски. Но когда она возвратилась, улыбка была на ее лице — она несла огромный рулон небесно-синего бархата, точно такого же оттенка, что и большие прекрасные глаза Невады. Мадам подошла прямо к Джонни и бросила ткань ему на колени.
— Месье, наверно, захочет сам предложить фасон платья? — спросила невысокая женщина, уперев руки в широкие бедра.
— Я доверю это вам, мадам Керлерек, — ответил Джонни, поглаживая ладонью мягкий бархат. — Что-нибудь необычное, пожалуйста, — он поднялся и улыбнулся ей. — И еще мадемуазель потребуется накидка. Возможно из этого же синего бархата, отороченная горностаем, как вы думаете?
Так продолжалось все это время. Джонни не мог бы уделять больше внимания Неваде в те золотые дни, даже если бы она была его невестой. И Невада тешила себя надеждой, что скоро так и будет. Она станет возлюбленной Джонни. Невестой Джонни. Женой Джонни.
Даже мисс Анабел начала думать, что искушенный капитан Роулетт начал заглядываться на темноволосую молодую девушку. Он едва ли хоть раз встретился с леди Эшли в последнее время. И ведь именно Неваду, а не леди Эшли он приглашал на официальный прием к королеве.
Такая перспектива вызывала улыбку на лице мисс Анабел. Невада, такая молодая, такая романтичная, отчаянно нуждалась в любви. И капитан Роулетт, хотя он и не понимал этого, конечно тоже нуждался в любви.
Все нуждались в любви.
Глава 25
Все ждали. Мисс Анабел сидела, выпрямившись на английском чиппендейльском диване, ее светлые глаза каждую минуту обращались к часам в ореховом корпусе, стоявшим на каминной полке, руки нервно теребили кружевной носовой платок. Король Кэссиди напряженно сидел на стуле, обитом парчой цвета ржавчины, взволнованно поглаживая серебряную эспаньолку, и смотрел в огонь в мраморном камине. И Джонни, непринужденно улыбаясь, уверенный в себе, потрясающе красивый в черном фраке и безукоризненных брюках, белой рубашке, белом жилете, белом галстуке. С кошачьей грацией он подошел к высокому окну и выглянул в лондонскую ночь.
— Дождь прекратился, появились звезды, — сказал он через плечо. — Будет ясная ночь.
— Это будет чудесная ночь, — услышал он приятный женский голос. Джонни медленно обернулся, и его улыбка стала еще шире.
Невада стояла в другом конце комнаты, ослепительно красивая в небесно-голубом бархате. Новое платье было великолепно. Сшитое по последней моде, оно изумительно обрисовывало фигуру. Длинные узкие рукава обтягивали стройные руки, открывая лишь маленькие кисти, плотный лиф платья с соблазнительно низким вырезом, открывал белоснежную высокую грудь. Ее талия казалась невероятно тонкой, изгиб стройных бедер и маленьких ягодиц был лишь слегка подчеркнут искусным покроем. Пышная бархатная юбка переходила в длинный шлейф, скрывающий ее маленькие ножки. Сверкающие черные волосы были уложены в сложную прическу из локонов и кос, а один длинный блестящий локон игриво спускался на обнаженное плечо. Ожерелье из сапфиров и бриллиантов мерцало на ее белой, совершенной формы груди. Сверкая синим огнем, большая сапфировая слезинка укрывалась в глубокой ложбинке.
Невада выглядела безмятежно и уверенно, ее синие глаза возбужденно блестели, сердце победоносно и ровно билось под мягким синим бархатным корсажем.
Она очаровательно улыбнулась, когда мисс Анабел, первая из присутствующих заговорила:
— Ты будешь сегодня вечером самой красивой женщиной во дворце.
— Аристократы примут тебя за равную, — гордо воскликнул Король Кэссиди, поднявшись ей навстречу и прищурив от удовольствия глаза. — Мое дорогое дитя, ты самая настоящая леди, во всех отношениях.
Счастливая Невада не заметила быстро промелькнувшего выражения самодовольства на смуглом лице Джонни. Он пересек гостиную и встал перед ней. С усмешкой он протянул руку и взял двумя пальцами огромный теплый сапфир из углубления на ее душистой груди. Он подержал камень на руке.
— Точно как твои глаза, — сказал он и тыльной стороной ладони мягко коснулся ее кожи. Невада почувствовала приятное тепло, разлившееся по телу. Сердце забилось вдвое быстрее, когда он заглянул в ее глаза.
— Моя дорогая мисс Гамильтон, мне доставит огромное удовольствие сопровождать вас в этот незабываемый вечер. Могу поклясться, что никогда более красивая молодая леди не появлялась при дворе. Вы поразите всех присутствующих точно так же, как вы поразили меня.
Он улыбнулся ей. Затем его рука выпустила тяжелый синий сапфир, и из-под полуопущенных век он увидел, как камень занял свое место на ее белой безупречной груди.
Невада заметила, как он беспокойно сглотнул, и она внезапно почувствовала уверенность в своем женском могуществе. Предчувствие поразило ее с удивительной силой. Эта ночь должна быть ночью ночей! И представление при дворе — только маленькая часть ее. Еще до начала прекрасного вечера Невада была уверена, что ее жизнь изменится. Невада была готова к сказочному приключению.
— Джонни, нам пора, — сказала она. — Мы не должны заставлять ждать ее величество.
Закрытый экипаж, запряженный четверкой, ждал их внизу. Счастливый смех Невады прозвенел в чистом вечернем воздухе, когда Джонни, помогая ей устроиться в просторном экипаже, поднял длинный шлейф и аккуратно уложил вокруг ее ног. Усаживаясь рядом с ней, Джонни снял шелковый цилиндр и белые перчатки, положил их на сиденье между ними и протянул руку к высокому воротнику ее бархатной накидки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35