Когда карета приблизилась, кучер увидел пугающую картину: силуэт огромного черного животного, неподвижно стоящего посередине дороги, с восседающим на нем всаднике в плаще и маске.
С резким звуком карета остановилась. У толстяка кучера отвалилась челюсть.
— Руки вверх, — спокойно приказал Дейн.
Из пассажирского отделения высунулась — голова джентльмена средних лет.
— Эй, в чем дело? Почему ты остановился? Когда он заметил фигуру Дейна в маске, его глаза вылезли из глазниц.
— Джейн, это он! Магпай!
Внутри кареты раздался пронзительный визг.
— Спокойно, мадам. — Вешая через плечо большую плоскую сумку, он заглянул внутрь. — У меня уже есть то, что я хотел. — Он выпрямился в седле, взялся за поводья, пришпорил коня… И Персиваль понес его прочь.
Дейн оглянулся. Черт! Кучер что-то доставал из-под плаща. Едва Дейн успел понять, что это значит, как пуля просвистела над его ухом и отщепила кусок коры с низко свисающей ветки прямо над его головой.
Филипп был прав: он не должен забывать об осторожности. Еще немного — и он бы обрел вечный покой.
Женщина в углу подняла вуаль. Роксбури благоговейно рассматривал свое новое сокровище — прекрасно сохранившуюся деревянную шкатулку удлиненной формы, инкрустированную слоновой костью и золотом. Он неохотно отодвинул шкатулку в сторону и обратил внимание на посетительницу.
— Почему вы на меня так смотрите, мадам?
— Меня интригует повязка на вашем глазу, — неожиданно сказала она. — Мне помнится, в молодости у вас ее не было.
Он коротко засмеялся.
— Мадам, я удивлен, что вы вообще меня запомнили.
— Так что случилось?
— Я получил увечье в Нильском сражении, когда служил в военно-морских войсках.
— Нильское сражение! Мне следовало бы знать! — Ее красивые брови изогнулись. — Корабль лорда Нельсона?
— Нет. Это был «Куллоден». Тогда британцы крепко потрепали французов.
Она игнорировала насмешку.
— Мне кажется, вы созданы для военной службы. Он дотронулся до повязки.
— Мои командиры думали иначе. — Он натянуто улыбнулся.
— Вы знаете, что Франсуа становится все более нетерпеливым и требует золота. Я не могу продолжать ссылаться на недостаточность ваших средств.
Он изобразил удивление.
— Что? Нашелся мужчина, которого вы не можете обвести вокруг пальца?
— Вы сказали, что задержка связана с тем, что разбойник… Как его прозвали?
— Магпай.
— Да, да. Магпай. Что он украл ваши деньги. Но человек ваших возможностей… Откуда у вас такие средства? Вряд ли они получены законным путем, я права?
— Да, мадам.
— Тогда как?
Улыбка заиграла на его губах.
— Так как вы упорствуете, мадам, позвольте мне кое-что показать вам.
Открыв ящик конторки, он вынул из него две банкноты и положил перед ней.
— Смотрите лучше, мадам. Смотрите лучше!
По ее лицу сразу стало видно, что она поняла. Она резко втянула в себя воздух.
— Вы хотите сказать…
— Совершенно верно. Почти безупречное исполнение, вы не находите? Смею утверждать, что только в Английском банке сумели бы заметить различие. Я отправляю банкноты человеку, который распространяет их по всей Англии. Конечно, как и Франсуа, я предпочитаю золото. Увы, существуют законы экономики. Нет товара — нет прибыли. Если мои люди не получают то, что я им отправляю, я не получаю дохода, а Магпай очень затрудняет доставку. Предлагаю вам, мадам, найти способ успокоить Франсуа, потому что я еще не закончил с вами. Есть много людей, которым было бы интересно узнать, что покойный Арман был не единственным вашим мужем… — он скрипуче засмеялся, — и не первым. Ее глаза блеснули.
— Обстоятельства вынуждают меня угождать вам, — заключила она, — но мне это не нравится.
Роксбури засмеялся.
— Умерьте ваш пыл, мадам. Я разумный человек. Чего бы вы хотели больше всего?
— Вернуться в Париж!
— Всему свое время, мадам. Но мне хотелось бы знать: вам не нравится здесь?
— Я устала от Лондона, устала от Англии. И я очень устала от общества моей служанки!
— Не дуйтесь, мадам! Вам не очень-то это идет. Я всегда готов угождать вам. Так что бы могло вас порадовать? Что развлечет вас? Вечер в театре? — Он закурил сигару, откинулся на спинку стула и посмотрел на женщину через сигарный дым. — Да, уверен, что так. Мы ведь похожи, вы и я. Мы оба знаем, как получить то, что мы хотим, не правда ли?
Глава 17
Несмотря ни на что, Джулианна не была уверена, что на следующее утро Дейн не появится на пороге ее дома. Он не появился. И во время прогулки по Гайд-парку она поняла почему.
Когда Джулианна остановилась, чтобы завязать желтые шелковые ленты своей шляпки, рядом остановился экипаж лорда и леди Харрисон.
— Вам не следует гулять одной, миледи. Джулианна постаралась улыбнуться.
— Я часто гуляю одна, лорд Харрисон, — отвечала она.
— Да, но прошлой ночью совсем рядом с городом видели Магпая. Негодяй с каждым днем становится все наглее.
У Джулианны упало сердце.
— Он не так уж опасен, — запротестовала Юджиния, жена лорда. Лорд Харрисон удивленно посмотрел не нее.
— Откуда тебе это известно?
Юджиния, которая была известной сплетницей, всплеснула ручками, глаза у нее загорелись.
— Я слышала, он совершенный…
Внезапно она сообразила, что человек, которому она собралась сообщить нечто захватывающее, ее муж.
— Красавец? — закончил ее муж. Юджиния прикусила губу.
— Да.
Какое-то самодовольство с примесью горечи пронзило Джулианну. «Да, красавец, — подумала она, — красавец».
Лорд Харрисон фыркнул.
— Ладно, красив он или нет, Бог с ним, но негодяй будет схвачен! Это только дело времени. У кучера был пистолет, и прошлой ночью ему почти удалось прострелить разбойнику голову.
Сердце у Джулианны упало. Она застыла. В ее груди смешались гнев и страх. Это все рискованная жизнь, которую вел Дейн. Как он мог пренебречь опасностью? Нельзя быть таким неосмотрительным! Она не понимала этого. И никогда не поймет. Когда лорд и леди Харрисон пожелали ей всего хорошего и отъехали, ее все еще била дрожь.
На том балу у Фардингейлов, на котором Джулианна повстречалась с Дейном, она согласилась на предложение своей подруги Кэролайн и ее мужа пойти с ними в театр. Идти ей не хотелось. Прошлой ночью она плохо спала и не была уверена, что сможет выглядеть радостной и оживленной.
Но как объяснить отсутствие? Конечно, можно послать Кэролайн записку и предупредить, что она не приедет. Но если остаться дома, тоже ничего хорошего не выйдет. Все закончится плачем, пока наконец не удастся уснуть.
Темно-красное платье, которое надела Джулианна, придавало ей особую уверенность. Войдя в театр вместе со своими друзьями, она выкинула все другое из головы.
Из всех лондонских театров Королевский был самым ее любимым. Четыре раза он сгорал до основания. Джулианна вспомнила, что шесть лет назад она была здесь вместе с Себастьяном и Джастином на первом представлении «Гамлета».
Вечер пролетел быстрее, чем она предполагала. Распрощавшись с Кэролайн и ее мужем, она вышла из театра, остановилась на углу Расселл-стрит и рассеянно смотрела на длинную вереницу экипажей, ожидая свою карету.
Толпа обтекала ее. В какой-то момент она почувствовала чей-то взгляд на своем затылке и чуть повернула голову.
Великолепный франт в черном фраке и сапогах, подчеркивающих безупречность его фигуры, возвышался над толпой. У Джулианны перехватило дыхание.
Появилось чувство, сходное с тем, которое она испытала в тот вечер у Фардингейлов. Было что-то тревожащее в его уверенной походке. Она отвернулась, борясь с приступом паники.
Теплые пальцы взяли ее за локоть.
— Куда-то спешишь, любовь моя? — услышала она его хрипловатый шепот.
Сердце Джулианны забилось, как птица в клетке. Она буквально принудила себя посмотреть ему в лицо, пытаясь справиться с волнением и взять себя в руки. Ее глаза мятежно заблестели.
— Как ты нашел меня?
— Миссис Макартур оказалась на редкость любезной.
Она старалась держаться сухо.
— Понятно, придется поговорить с ней. Сожалею, но ты напрасно потратил время. — И все же ей очень польстило то, что он так уверенно держится. — А вот и моя карета. Прошу извинить меня.
Он не выпустил ее руки. Напротив, погладил ее там, где кончалась перчатка. Волна удовольствия прокатилась по телу Джулианны.
— Мне пора ехать, Дейн.
— Конечно. Со мной. — Голос прозвучал чрезвычайно приятно, но в нем присутствовала стальная нотка. А в очаровательной улыбке было нечто, не сулившее ничего хорошего.
— Нет. Я… я жду мою подругу Кэролайн с мужем. Мы собирались отужинать вместе…
Он покачал головой, а Джулианна сжала губы.
— Что-что?
— Ты, без всякого сомнения, самая плохая лгунья из всех, кого я встречал.
— В ваших устах, сэр, я почитаю это за комплимент!
Он по-прежнему очаровательно улыбался, но это очень раздражало ее. Вот он приветливо кивнул кому-то, затем его взгляд снова обратился на нее.
— Я не поеду с тобой, Дейн.
— В таком случае я вынужден буду сообщить всем о восхитительных ямочках на твоем задике.
Она спокойно посмотрела на него.
— Дейн, что ты делаешь?
— Ты же угрожала мне у Фардингейлов, любовь моя! Не очень-то приятное чувство, правда?
— Я не люблю требований.
— За исключением случаев, когда сама их предъявляешь.
Она не сводила с него глаз.
— Вы опоздали на представление, — вдруг сказала она. — Может быть, у вас украли карманные часы, милорд?
Его глаза сузились, и он чуть крепче сжал ее локоть, словно о чем-то предупреждая.
— Джулианна, — начал он.
— Да, да, понимаю. Это все ночная работа.
Он молчал и просто наблюдал за ней из-под темных бровей.
Джулианна сглотнула.
— Правда ли, что случилось прошлой ночью? Что кто-то…
— Да. — Его губы едва шевельнулись.
— И тебя не задело? — Она не могла удержаться и не спросить об этом.
— Конечно.
«Конечно. Конечно? Проклятый!» — думала она, свирепея.
Он не был неуязвимым. Как это похоже на мужчин, и как это похоже на него! Самонадеянный! Он считает, что никто не одолеет его.
Тем временем подъехала ее карета и остановилась, заняв место в ряду других экипажей. Джордж, ее кучер, распахнул дверцу.
— Миледи? — жизнерадостно произнес он. Дейн помог ей сесть и сам вскочил на подножку.
Джулианна даже не успела запротестовать, как он оказался на сиденье рядом с ней. Его бедро ритмично покачивалось рядом с ее бедром, но было гораздо более твердым и длинным.
Сильными пальцами он обхватил ее руки.
— Ты бежишь от меня, Джулианна? Но ты не должна! Тебе не следует бояться.
Она действительно боится? Боится его? После Томаса она бежала. Бежала на континент. Но она совсем не хотела бежать от Дейна. Хотела броситься к нему, почувствовать его руки на своей спине и восхитительно нежные поцелуи. Она не могла отвести взгляд от своих рук, легко уместившихся в его ладонях. Джулианна хорошо знала их силу, но сейчас они были очень мягкими и нежными. Она посмотрела ему в глаза, не могла оторваться от них.
— Почему ты здесь, Дейн?
Он вглядывался в ее черты. Дрожь пробежала по ее телу. Неужели он заметил? Неужели почувствовал? — гадала она. А не все ли равно? У него такое лицо! Он так переживает, так пылает, что сама она тает внутри, как воск на огне.
— Я не могу без тебя, котенок.
— Это безумие! — шепнула она.
Никогда еще она так не разрывалась на части! Никогда еще счастье не было так близко… Никогда еще он не был настолько близко. Все внутри ее изболелось. Он был прав: она боялась. Она очень боялась! Что, если она доверится ему, а потом окажется; что напрасно? Боль будет непереносимой. Но как она может отказаться от себя? Как она может отказаться от него?
Она сказала себе, что должна забыть его. Как это сделать, если он присутствует в каждой клеточке ее мозга? Она не может не думать о нем. Будь проклята ее глупая, дурацкая гордость!
Она прерывисто вздохнула. Выражение лица явно выдавало ее. Или ее сердце? Дейн, должно быть, понял, что с ней происходит. По ее лицу. Ведь он так и вперился в нее взглядом, как если бы видел ее насквозь. Он видел все, что не видели другие. Он видел то, что она сама не могла видеть.
— Джулианна, ты заявила, что никогда не выйдешь замуж. Ты хочешь остаться одна?
— Нет! — выдохнула она.
— И я этого не хочу, — сказал он. — Так в чем же дело?
Боль сжала ее горло так, что она едва могла говорить.
— Я не знаю, — прошептала она срывающимся шепотом. — Не знаю!
Он смотрел на нее почти обвиняюще.
— Ты хотела бы иметь мужа, Джулианна? Знаю, ты хотела бы стать женой.
— Что же из того? Ты разве не видишь? Я не хочу! Его глаза потемнели.
— Что, скажи на милость, все это значит? Мы лежали с тобой в постели, Джулианна. Как мужчина и женщина. Как подобает мужу и жене. К таким вещам я не отношусь легко. И тебе следовало бы относиться так же.
— О! Не читай мне нотацию, Дейн! Я не хочу выходить за тебя замуж из чувства долга или по обязанности. Или из любых других соображений, связанных с понятием чести. Мое чувство чести запрещает мне это. Я хочу от замужества больше, чем это. Я хочу большего от мужа!
Он нетерпеливо воскликнул:
— Джулианна!..
Джулианна дрожала от головы до пят.
— И не только это, — выкрикнула она. — Не только это!
Глаза Дейна сузились.
— Что еще?
Ей удалось в какой-то мере овладеть собой.
— Ты сказал, что дашь мне детей и… и все, что я захочу. Но я хочу иметь мужа, который был бы мне верен и не обманывал меня. Я хочу иметь мужа, который был бы рядом с женой каждый день… каждый день моей жизни! Я хочу иметь мужа, который рассказывал бы нашим детям сказки и помогал им подняться, когда они упадут! Может быть, я эгоистична, но я хочу иметь мужа, для которого была бы важнее всего остального я.
— Я стану таким мужем, Джулианна. Дай мне возможность доказать это.
— Нет, —г сказала она запальчиво, — ты не сможешь. Ты не можешь. Ты говорил, что боишься умереть, но твое поведение свидетельствует об обратном. Я… я не понимаю, почему ты делаешь то, что ты делаешь? Может быть, таким образом ты пытаешься наказать себя. Может быть, это вопрос храбрости, вопрос мужества! Ты говорил, что лучший способ преодолеть страх — это встретиться с опасностью лицом к лицу. Но я не могу так. Не могу! Я не хочу иметь мужа, который то появляется, то исчезает из моей жизни, когда ему понадобится! Я не смогу существовать, зная, что, когда ты уходишь, может случиться так, что я уже никогда больше не увижу тебя. Я не смогу так жить. Ненавижу то, как ты по собственной воле подвергаешь себя опасности. Я ненавижу это!
Эти слова, произнесенные со всей твердостью, вылились из самого сердца.
Дейн был поражен услышанным. Джулианна поняла это по тому, как его губы сложились в ниточку. Она попыталась отнять у него свои руки, но он только сильнее сжал их.
— Черт, — вырвалось у него, — Джулианна, у меня нет выбора. Игра не кончена. Я должен довести ее до конца. Сейчас я не могу отказаться от нее.
— Вот чем мы отличаемся. Для тебя это игра, а для меня — твоя жизнь! — Она болезненно поморщилась. — Я знаю, что ты не можешь остановиться сейчас. Знаю, что это вопрос чести, вопрос лояльности. Я понимаю, действительно понимаю. Но я не могу смириться с этим. Не могу. Я хочу иметь мужа, Дейн, а не маску.
Дейн откинулся назад.
— Хорошо же ты обо мне думаешь, — сказал он резким, неприятным голосом. В карете воцарилось напряженное молчание. Дейн сердито хмурился, сжав челюсти с такой силой, что, казалось, они вот-вот расколются на мелкие кусочки.
В конце концов он перевел взгляд в сторону.
— Боже милостивый, — внезапно взорвался он, — почему мы совсем не движемся?
Та же мысль мелькнула в голове у Джулианны. От театра продолжали отъезжать все новые экипажи. Их карета застряла на углу. Бесконечная вереница экипажей запрудила узкую улицу, и ни один не мог сдвинуться с места.
Джулианна посмотрела в окно. Мимо проходила пара. Лицо мужчины наполовину скрывала тень, но в нем было что-то такое, что привлекло ее внимание.
На его спутнице была изящная шляпка с красной вуалью, гармонирующей с ее платьем. Они остановились на углу возле наемной коляски. Кучер с фонарем в руке стоял, готовясь помочь даме. Изящная ручка в перчатке легла на его руку, а второй рукой дама откинула вуаль.
В голове у Джулианны мелькнула мысль, что эта женщина в свое время, несомненно, была удивительно хороша собой. Нет, она оставалась красавицей. Она не была ни молоденькой, ни старой. Фигура ее отличалась стройностью, которой позавидовали бы женщины вдвое моложе ее.
Прежде чем сесть в коляску, она помедлила и обернулась к сопровождавшему ее мужчине. Свет от фонаря упал на ее лицо.
Джулианна сама себе не верила. Весь мир, казалось, застыл. И застыла кровь в жилах.
— О Боже!
Непослушными руками она отыскала ручку, распахнула дверцу, бросилась из кареты и в спешке упала на одно колено. Пытаясь подняться, она опиралась на руки.
А когда подняла голову, то увидела, что дверца наемной коляски захлопнулась, и та мягко покатилась, первая из всех экипажей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24