К блузке девушки была приколота визитка с надписью «Салли Гудмэн, портье», Любопытные фамилии встречаются у американцев: Гудмэн – хороший мужчина. Где-то я читал, что имена и фамилии влияют на сексуальную ориентацию человека. Салли была симпатичной девушкой с аккуратной прической, серыми глазами, вздернутым носиком, губками бантиком, и в то, что она могла оказаться «хорошим мужиком», верилось с трудом. А там – черт его знает…
– Тедди Смит, – прочитала портье с дисплея, – заказ на одноместный номер с двадцать пятого числа, оплачено за трое суток. Верно?
– Верно.
Оплату я произвел заранее по электронному счету.
– Номер пятьсот три, северная сторона, как вы просили, – сказала она и протянула карточку магнитного ключа от номера. – Пятый этаж.
– Спасибо.
– Всего вам доброго, – напутствовала портье.
Я отвернулся от стойки и наконец-то прошелся взглядом по таинственному сэру Джефри, внесшему коррективы в предсказанную вариатором реальность. Это был молодой, высокий, с волевым лицом гол-ливудской кинозвезды белокурый мужчина в безукоризненно сшитом сером костюме. Как я и предполагал, вокруг его фигуры мерцала аура флуктуационного следа. А кто еще мог изменить предсказанную вариатором реальность? Только хронер.
Подхватив с пола кейс, я направился к лифту. Судя по здоровому цвету лица, сэр Джефри никак не мог быть постантом, а значит, и агентом службы стабилизации. Выходит, он такой же, как я, пиллиджер. Конкурент. И место работы у нас совпадает. Что ж, посмотрим, кто кого. С его броской внешности нелегко заниматься нашим ремеслом.
Лифтер распахнул передо мной двери лифта и вошел следом. И вдруг догадка обожгла меня ледяным холодом.. Если вокруг меня вертятся блюстители стабильности, то не означает ли это, что мы с сэром Джефри схлестнемся во время акции?! И схлестнемся так, что…
– Сэр? – вежливо поинтересовался лифтер.
– Что? – раздраженно буркнул я.
– Какой этаж, сэр?
– Пятый… – тяжело вздохнул я. Перспектива предстоящей акции представлялась мне в отнюдь не розовом свете.
Номер, на удивление, оказался весьма приличным. Не «Хилтон», конечно, но и не московская гостиница. В Москве такой номер и в пятизвездочном отеле редко встретишь, да и сдерут за него втридорога – на себе испытал «прелести» московской гостиничной жизни, не доверяя рекомендации службы стабилизации по поселению в квартире сталинского небоскреба.
Но сейчас мне было не до комфортабельности нью-йоркского отеля. Весь вечер и половину ночи я перебирал на вариаторе всевозможные ситуации, в которые мог попасть во время акции, но ни в одной из них не обнаружил следов сэра Джефри. В принципе вариатор показывал реальные события, и, только когда я вносил в него те или иные коррективы со своим участием, он демонстрировал возможные варианты реальности. Грубо говоря, решалось уравнение с одним неизвестным (в роли которого выступал я), и, в зависимости от моих действий, прогнозировалось поведение местных. Уравнение с двумя неизвестными (со мной и еще одним хронером) вариатор мог решать только в том случае, если был напрямую подключен к вариатору второго хронера. И все же действия второго хронера можно засечь, так как любая подготовка акции на вариаторе оставляет флуктуационный след изменения реальности, что сказывается на погрешности вычислений, если аналогичную работу с данной реальностью надумает провести еще один хронер. В моих же проработках погрешность была в пределах нормы.
Из моего полуночного бдения напрашивались следующие выводы:
1. Сэр Джефри еще не проводил обсчет реальностей своей акции.
2. Акция сэра Джефри не совпадает с моей по времени.
3. Акция сэра Джефри не совпадает с моей по месту действия.
4. Свою акцию сэр Джефри собирается проводить в качестве инертного наблюдателя.
Однако тщательный анализ моих выводов поставил меня в тупик.
Первый пункт отпадал по следующим причинам: скрупулезный обсчет реальностей акции требует нескольких недель, если не месяцев, а до События осталось две с половиной недели. Ни один уважающий себя пиллиджер не позволит себе прибыть к месту проведения акции без вариативной подготовки. Идти «на арапа» в хроноакции могут только дремучие люди, а сэр Джефри не производил впечатления лоха. Отнюдь. Деньги у него имелись, и немалые, если он мог себе позволить быть завсегдатаем отеля.
Второй пункт не выдерживал критики, так как Событие, ради которого я сюда прибыл, оставляет для акции не более часа и не пересечься с другим пиллиджером во времени мы никак не могли.
Третий пункт также был весьма сомнителен. Если бы какой-нибудь местный каким-то образом узнал о Событии и действовал бы без джампа, он мог обогатиться миллионами, если не миллиардами долларов. В отличие от местного, пиллиджер, к сожалению, может брать только те деньги, которые не приведут кфлуктуационному сдвигу реальности. Таких денег, вычисленных мной на вариаторе, насчитывалось около ста пятидесяти тысяч, из которых моя добыча составляла сто тридцать. Оставшиеся двадцать тысяч я предпочел не брать, так как для этого требовалось быть в одно и то же время в двух, а то и трех близких друг к другу местах. Рассчитать временную петлю практически невозможно, и последствия, если решиться на нее, непредсказуемы. Лучше довольствоваться частью и не жадничать, чтобы не подавиться. Береженого и Бог бережет. Вряд ли сэр Джефри нацелился на оставшиеся тридцать тысяч – слишком маленькая сумма для пиллиджера. К тому же тогда наши пути обязательно пересеклись бы во времени, что непременно, согласно пункту второму, отразилось бы на погрешности моих расчетов.
Оставался четвертый пункт, весьма нелепый для хронера. Зачем, спрашивается, хронеру инертно наблюдать за Событием? Дивидендов это не приносит, на что же он тогда здесь живет? Инертно наблюдают за событиями только блюстители стабильности, но они все постанты, а сэр Джефри ярко выраженный реликт. Или служба стабилизации наняла его в качестве агента, чтобы следить за мной? Это что еще за инспекция? Я о такой не слыхал…
Было еще одно предположение, но я его даже не стал вносить в перечень рассматриваемых вопросов. Когда Гудков открыл принцип перемещения во времени и испытал первую установку на практике, никакой службы стабилизации не было. Точное время создания службы стабилизации не известно, но, думаю, лет пятьдесят, как минимум, совершались не подконтрольные никому перемещения. Быть может, сэр Джефри из тех самых времен? В пользу такой гипотезы вроде бы свидетельствует его не в пример здоровый для реликта внешний вид… В то же время служба стабилизации должна знать наперечет все перемещения «диких» хронеров прошлого и держать их под неусыпным контролем. Естественно, я не могу обсчитать поведение «дикого» хронера, равно как и обычного, и здесь остается только надеяться, что служба стабилизации не спит, не дремлет, и мне ничего не грозит.
Так и не придя ни к какому выводу, я отодвинул в сторону вариатор и откинулся на спинку кресла. Третий час ночи. Выверенный на вариаторе по минутам и действиям распорядок полетел к чертовой матери. В восемь часов вечера я должен был поужинать в ресторане и сейчас спать младенческим сном, чтобы с утра, свежим и бодрым, приступить к работе.
Недосып для меня серьезной роли не играл – достаточно выспался в самолете, а поесть не мешало. Я снова пододвинул к себе вариатор, задал координаты гостиничного ресторана, нынешнее время и с удовольствием узнал, что ресторан работает круглосуточно. Обсчет на вариаторе заказа ужина в номер показал, что флуктуаций в связи с этим не намечается, за исключением заказа супа из акульих плавников. И в мыслях не было заказывать суп из акульих плавников, поэтому я не стал проверять, что могло бы случиться. Всего не объять, да и ни к чему. Когда приходится жить, контролируя каждое движение, слишком накладно интересоваться, что произойдет, если сделаешь шаг в сторону. Такие мелочи следует просчитывать в акции, когда шаг в сторону может получиться непроизвольным.
Позвонив в ресторан, я заказал две телячьи отбивные, овощной салат и минеральную воду. Услышав, что поздний ужин доставят через полчаса, я положил трубку, разделся и принял контрастный душ.
Посыльный доставил обед ровно через полчаса, немного удивился, что я в номере один, но ничего по этому поводу не сказал. Я расплатился, дав, как и рекомендовал вариатор, в меру шедрые чаевые, выпроводил посыльного и сел ужинать.
Не перестаю восхищаться местной кухней. Отбивные были теплыми, сочными, овощи в салате свежими, хрустящими, с неповторимым вкусом живой растительности. Такое может понять только человек, который все детство и юность глотал жиденькую похлебку из переваренного мутагенного лишайника.
Когда я голоден и ем в одиночестве, во мне просыпается неуемная жадность. Ужин я проглотил в одно мгновение, естественно, не насытился, но в еде стараюсь себя ограничивать. Обрастать жирком при моей работе – непозволительная роскошь. Пиллиджер, который утратил сноровку, растолстел, стал неповоротлив, приобрел одышку, уже не пиллиджер. Надо, надо приучать себя есть медленно и понемногу, хотя я не уверен, что у меня это когда-нибудь получится. До конца жизни не утрачу жадности к еде. Любой реликт со мной согласится.
Я настолько потерял контроль над собой, что чуть не вылизал все тарелки, но вовремя спохватился. Стоит расслабиться один раз в одиночестве, как это может повториться на людях. И все же маленькую слабость я себе позволил, кусочком хлеба вымакав досуха соус. Добрая тут еда.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Проснулся я точно в половине восьмого по биологическому хронометру. Принял душ, побрился, оделся, взял кейс и вышел из номера ровно в восемь ноль две, ни на йоту не отступая от рекомендаций вариатора. График есть график. Неукоснительное соблюдение графика во время акции – основа благополучия пиллиджера.
Закрывая двери номера, я загадал: если не встречу сэра Джефри, все пройдет как по писаному. А если встречу… Черт, а если встречу?! Об отмене акции не может идти речи. И не только потому, что затратил па ее подготовку два с половиной месяца, днями и ночами скрупулезно обсчитывая вероятности. Наиболее весомым аргументом было то, что моих финансов, по самым радужным подсчетам, хватило бы месяца на два, а за это время разработать новую акцию практически невозможно. Если же попытаться, то все равно всех нюансов не учтешь, и это почти то же самое, что идти на акцию совсем без проработки вероятностей. И где гарантия, что в следующей акции рядом со мной не окажется еще один конкурент или инспектор службы стабилизации? То-то и оно…
Спускаясь на лифте, я заметил, что верхняя пуговичка на кителе лифтера болтается на ниточке, но ничего не сказал. Что можно сказать, если в настоящей реальности меня рядом не было? Пока все шло, как и предсказывал вариатор, и незачем дестабилизировать сущность.
В холле тоже ничего не изменилось по сравнению с версией вариатора. Портье Салли разговаривала по телефону, администратор Бэрни что-то объяснял симпатичной девушке из триста третьего номера. Никоим образом ни администратор, ни молодая постоялица отеля, ни их разговор меня не касались, поэтому содержание разговора выветрилось из памяти, и осталось только знание, что девушка из триста третьего номера. Бесполезное знание, но памяти не прикажешь. Пара постояльцев, степенно беседуя, сидели на диване, пили кофе. Еще один сидел в кресле у окна, читал газету. За прилавком сувенирного киоска скучала продавщица. Сэра Джэфри нигде не было. И к лучшему.
«Если сейчас откроется входная дверь, – загадал я, – и войдут…»
Входная дверь распахнулась, пропуская носильщика с двумя объемными чемоданами. За ним показалась пожилая чета туристов. На властном лице жены застыла гримаса вечного недовольства, фигура мужа выражала беспредельную покорность судьбе. Женщина спесивым взглядом окинула холл и не заметила, как зацепилась полой жакета за ручку двери.
– Эндрю! – во весь голос возмутилась она, оборачиваясь к мужу. – Что ты меня дергаешь! Вечно ты со своими шуточками!
– Дорогая, это не я, – с обреченным спокойствием пояснил муж, отцепляя полу жакета.
Администратор Бэрни прервал объяснения, посмотрел на шум, понимающе улыбнулся и снова повернулся к девушке.
Я тоже улыбнулся и, обойдя пожилую чету, направился к выходу. Пока никаких отклонений в версии не наблюдалось. Хорошо бы все шло так до самого конца акции.
– Доброе утро, сэр, – приветствовал меня на ступеньках швейцар.
– Доброе утро, э… – Я посмотрел на визитку швейцара. – Том.
– Решили посмотреть достопримечательности города? – поинтересовался он. По висевшему у меня на груди фотоаппарату швейцар определил меня в туристы, и кейс в моих руках не поколебал его уверенности. – Такси? – предложил он.
– Нет, спасибо, пройдусь пешком.
Знал бы швейцар, что это за «фотоаппарат»…
– Удачной прогулки.
– Благодарю.
Происходившее вокруг по-прежнему ни на йоту не отклонялось от версии.
В кафе за углом я сел у окна, заказал лазанью и кофе. Официантка принесла лазанью, начала наливать кофе. Лицо у официантки было хмурым из-за утренней ссоры с мужем, и я, чтобы не нарваться на остатки ее раздражения, перевел взгляд за окно.
По тротуару шла не в меру полная негритянка в неприлично обтягивающем летнем платье и туфлях на высоких каблуках. Двое мальчишек пробежали мимо, толкнули ее, она оступилась, подвернула ногу и сломала каблук.
– Нечего с такой фигурой надевать туфли на высоких каблуках, – фыркнула официантка.
Я молча расплатился, и официантка, демонстрируя, с какой фигурой и как надо ходить на высоких каблуках, направилась к стойке. Но не успела сделать и трёх шагов, как нога у нее тоже подвернулась. К счастью, каблук она не сломала.
– Не будешь в следующий раз злословить! – заменил из-за соседнего столика латиноамериканец в рабочей спецовке.
Официантка растерянно оглянулась, не нашла, что ответить, и, прихрамывая, скрылась в подсобном помещении.
Я улыбнулся – все шло своим чередом, не отклоняясь от версии вариатора, – и не спеша принялся за лазанью. В медленном пережевывании пищи есть свои прелести – чувствуешь вкус еды, аромат приправ. Сибаритом мне не стать, но, надеюсь, именно это научит не глотать пищу по-звериному, а степенно вкушать. По крайней мере, выделяться не буду.
Весь путь к Всемирному торговому центру я проделал пешком, отмечая мелкие детали, совпадающие с версией вариатора. Проходя мимо отеля «Hilton Millennium», останавливаться в котором мне категорически не рекомендовал вариатор, я спрятал под полу пиджака нуль-таймер, стилизованный под фотоаппарат, и точно в девять часов вошел в холл южной башни. Лифтом поднялся на восемьдесят седьмой этаж, прошел коридором в сторону кафетерия и свернул в туалет. Здесь я занял вторую от двери кабинку, закрылся, вынул из кармана джамп и выставил дату; «11 сентября 2001 года, 08 часов 40 минут». Затем, памятуя, что было в прошлый раз, открыл на двери щеколду и нажал «Старт».
В точке прибытия по причине раннего времени никого не оказалось. Тем не менее я, выйдя из кабинки, помыл руки и высушил их под электрополотенцем. Это заняло две минуты. Затем я вышел в коридор и спустился по лестнице на восемьдесят шестой этаж. Это заняло еще две минуты. Перед дверью я задержался и посмотрел на часы. Восемь часов сорок четыре минуты. В семь часов пятьдесят пять минут пассажирский лайнер «Boeing-737» авиакомпании «American Airlines» поднялся в воздух из аэропорта Бостона и через две минуты должен был прибыть в пункт назначения.
Я открыл дверь, вышел в коридор восемьдесят шестого этажа и свернул налево к стеклянной перегородке, за которой располагалась фирма «Chemical Technology, Ltd. » Сквозь матовое стекло просматривалась буйная зелень тропической растительности, отчего создавалось впечатление, что за перегородкой находится дендрарий, а не коммерческая фирма, занимающаяся сбытом химических реактивов. Кадки с пальмами и лианами находились только у входа, а дальше располагался большой зал, где, сидя за столами с компьютерами, трудились около двух десятков сотрудников фирмы. У входа в зал за высокой стойкой сидела миловидная секретарша Таня Хэлтон. Из версии вариатора я знал ее имя, знал, что не только русских, но и славян в ее роду не было, но в данной ситуации это не имело никакого значения.
– Доброе утро, сэр, – поздоровалась она, как только я вошел в стеклянную дверь. – Вы к кому?
– Доброе утро, – кивнул я и подошел к стойке, В реальности она оказалась еще симпатичнее, чем на экране вариатора – вздернутый носик, милая россыпь веснушек, выразительные карие глаза. – У меня назначена встреча с…
Я перевел взгляд за спину секретарши на окно, округлил глаза и сделал вид, что осекся. Уловка сработала.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Мародер'
1 2 3 4 5
– Тедди Смит, – прочитала портье с дисплея, – заказ на одноместный номер с двадцать пятого числа, оплачено за трое суток. Верно?
– Верно.
Оплату я произвел заранее по электронному счету.
– Номер пятьсот три, северная сторона, как вы просили, – сказала она и протянула карточку магнитного ключа от номера. – Пятый этаж.
– Спасибо.
– Всего вам доброго, – напутствовала портье.
Я отвернулся от стойки и наконец-то прошелся взглядом по таинственному сэру Джефри, внесшему коррективы в предсказанную вариатором реальность. Это был молодой, высокий, с волевым лицом гол-ливудской кинозвезды белокурый мужчина в безукоризненно сшитом сером костюме. Как я и предполагал, вокруг его фигуры мерцала аура флуктуационного следа. А кто еще мог изменить предсказанную вариатором реальность? Только хронер.
Подхватив с пола кейс, я направился к лифту. Судя по здоровому цвету лица, сэр Джефри никак не мог быть постантом, а значит, и агентом службы стабилизации. Выходит, он такой же, как я, пиллиджер. Конкурент. И место работы у нас совпадает. Что ж, посмотрим, кто кого. С его броской внешности нелегко заниматься нашим ремеслом.
Лифтер распахнул передо мной двери лифта и вошел следом. И вдруг догадка обожгла меня ледяным холодом.. Если вокруг меня вертятся блюстители стабильности, то не означает ли это, что мы с сэром Джефри схлестнемся во время акции?! И схлестнемся так, что…
– Сэр? – вежливо поинтересовался лифтер.
– Что? – раздраженно буркнул я.
– Какой этаж, сэр?
– Пятый… – тяжело вздохнул я. Перспектива предстоящей акции представлялась мне в отнюдь не розовом свете.
Номер, на удивление, оказался весьма приличным. Не «Хилтон», конечно, но и не московская гостиница. В Москве такой номер и в пятизвездочном отеле редко встретишь, да и сдерут за него втридорога – на себе испытал «прелести» московской гостиничной жизни, не доверяя рекомендации службы стабилизации по поселению в квартире сталинского небоскреба.
Но сейчас мне было не до комфортабельности нью-йоркского отеля. Весь вечер и половину ночи я перебирал на вариаторе всевозможные ситуации, в которые мог попасть во время акции, но ни в одной из них не обнаружил следов сэра Джефри. В принципе вариатор показывал реальные события, и, только когда я вносил в него те или иные коррективы со своим участием, он демонстрировал возможные варианты реальности. Грубо говоря, решалось уравнение с одним неизвестным (в роли которого выступал я), и, в зависимости от моих действий, прогнозировалось поведение местных. Уравнение с двумя неизвестными (со мной и еще одним хронером) вариатор мог решать только в том случае, если был напрямую подключен к вариатору второго хронера. И все же действия второго хронера можно засечь, так как любая подготовка акции на вариаторе оставляет флуктуационный след изменения реальности, что сказывается на погрешности вычислений, если аналогичную работу с данной реальностью надумает провести еще один хронер. В моих же проработках погрешность была в пределах нормы.
Из моего полуночного бдения напрашивались следующие выводы:
1. Сэр Джефри еще не проводил обсчет реальностей своей акции.
2. Акция сэра Джефри не совпадает с моей по времени.
3. Акция сэра Джефри не совпадает с моей по месту действия.
4. Свою акцию сэр Джефри собирается проводить в качестве инертного наблюдателя.
Однако тщательный анализ моих выводов поставил меня в тупик.
Первый пункт отпадал по следующим причинам: скрупулезный обсчет реальностей акции требует нескольких недель, если не месяцев, а до События осталось две с половиной недели. Ни один уважающий себя пиллиджер не позволит себе прибыть к месту проведения акции без вариативной подготовки. Идти «на арапа» в хроноакции могут только дремучие люди, а сэр Джефри не производил впечатления лоха. Отнюдь. Деньги у него имелись, и немалые, если он мог себе позволить быть завсегдатаем отеля.
Второй пункт не выдерживал критики, так как Событие, ради которого я сюда прибыл, оставляет для акции не более часа и не пересечься с другим пиллиджером во времени мы никак не могли.
Третий пункт также был весьма сомнителен. Если бы какой-нибудь местный каким-то образом узнал о Событии и действовал бы без джампа, он мог обогатиться миллионами, если не миллиардами долларов. В отличие от местного, пиллиджер, к сожалению, может брать только те деньги, которые не приведут кфлуктуационному сдвигу реальности. Таких денег, вычисленных мной на вариаторе, насчитывалось около ста пятидесяти тысяч, из которых моя добыча составляла сто тридцать. Оставшиеся двадцать тысяч я предпочел не брать, так как для этого требовалось быть в одно и то же время в двух, а то и трех близких друг к другу местах. Рассчитать временную петлю практически невозможно, и последствия, если решиться на нее, непредсказуемы. Лучше довольствоваться частью и не жадничать, чтобы не подавиться. Береженого и Бог бережет. Вряд ли сэр Джефри нацелился на оставшиеся тридцать тысяч – слишком маленькая сумма для пиллиджера. К тому же тогда наши пути обязательно пересеклись бы во времени, что непременно, согласно пункту второму, отразилось бы на погрешности моих расчетов.
Оставался четвертый пункт, весьма нелепый для хронера. Зачем, спрашивается, хронеру инертно наблюдать за Событием? Дивидендов это не приносит, на что же он тогда здесь живет? Инертно наблюдают за событиями только блюстители стабильности, но они все постанты, а сэр Джефри ярко выраженный реликт. Или служба стабилизации наняла его в качестве агента, чтобы следить за мной? Это что еще за инспекция? Я о такой не слыхал…
Было еще одно предположение, но я его даже не стал вносить в перечень рассматриваемых вопросов. Когда Гудков открыл принцип перемещения во времени и испытал первую установку на практике, никакой службы стабилизации не было. Точное время создания службы стабилизации не известно, но, думаю, лет пятьдесят, как минимум, совершались не подконтрольные никому перемещения. Быть может, сэр Джефри из тех самых времен? В пользу такой гипотезы вроде бы свидетельствует его не в пример здоровый для реликта внешний вид… В то же время служба стабилизации должна знать наперечет все перемещения «диких» хронеров прошлого и держать их под неусыпным контролем. Естественно, я не могу обсчитать поведение «дикого» хронера, равно как и обычного, и здесь остается только надеяться, что служба стабилизации не спит, не дремлет, и мне ничего не грозит.
Так и не придя ни к какому выводу, я отодвинул в сторону вариатор и откинулся на спинку кресла. Третий час ночи. Выверенный на вариаторе по минутам и действиям распорядок полетел к чертовой матери. В восемь часов вечера я должен был поужинать в ресторане и сейчас спать младенческим сном, чтобы с утра, свежим и бодрым, приступить к работе.
Недосып для меня серьезной роли не играл – достаточно выспался в самолете, а поесть не мешало. Я снова пододвинул к себе вариатор, задал координаты гостиничного ресторана, нынешнее время и с удовольствием узнал, что ресторан работает круглосуточно. Обсчет на вариаторе заказа ужина в номер показал, что флуктуаций в связи с этим не намечается, за исключением заказа супа из акульих плавников. И в мыслях не было заказывать суп из акульих плавников, поэтому я не стал проверять, что могло бы случиться. Всего не объять, да и ни к чему. Когда приходится жить, контролируя каждое движение, слишком накладно интересоваться, что произойдет, если сделаешь шаг в сторону. Такие мелочи следует просчитывать в акции, когда шаг в сторону может получиться непроизвольным.
Позвонив в ресторан, я заказал две телячьи отбивные, овощной салат и минеральную воду. Услышав, что поздний ужин доставят через полчаса, я положил трубку, разделся и принял контрастный душ.
Посыльный доставил обед ровно через полчаса, немного удивился, что я в номере один, но ничего по этому поводу не сказал. Я расплатился, дав, как и рекомендовал вариатор, в меру шедрые чаевые, выпроводил посыльного и сел ужинать.
Не перестаю восхищаться местной кухней. Отбивные были теплыми, сочными, овощи в салате свежими, хрустящими, с неповторимым вкусом живой растительности. Такое может понять только человек, который все детство и юность глотал жиденькую похлебку из переваренного мутагенного лишайника.
Когда я голоден и ем в одиночестве, во мне просыпается неуемная жадность. Ужин я проглотил в одно мгновение, естественно, не насытился, но в еде стараюсь себя ограничивать. Обрастать жирком при моей работе – непозволительная роскошь. Пиллиджер, который утратил сноровку, растолстел, стал неповоротлив, приобрел одышку, уже не пиллиджер. Надо, надо приучать себя есть медленно и понемногу, хотя я не уверен, что у меня это когда-нибудь получится. До конца жизни не утрачу жадности к еде. Любой реликт со мной согласится.
Я настолько потерял контроль над собой, что чуть не вылизал все тарелки, но вовремя спохватился. Стоит расслабиться один раз в одиночестве, как это может повториться на людях. И все же маленькую слабость я себе позволил, кусочком хлеба вымакав досуха соус. Добрая тут еда.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Проснулся я точно в половине восьмого по биологическому хронометру. Принял душ, побрился, оделся, взял кейс и вышел из номера ровно в восемь ноль две, ни на йоту не отступая от рекомендаций вариатора. График есть график. Неукоснительное соблюдение графика во время акции – основа благополучия пиллиджера.
Закрывая двери номера, я загадал: если не встречу сэра Джефри, все пройдет как по писаному. А если встречу… Черт, а если встречу?! Об отмене акции не может идти речи. И не только потому, что затратил па ее подготовку два с половиной месяца, днями и ночами скрупулезно обсчитывая вероятности. Наиболее весомым аргументом было то, что моих финансов, по самым радужным подсчетам, хватило бы месяца на два, а за это время разработать новую акцию практически невозможно. Если же попытаться, то все равно всех нюансов не учтешь, и это почти то же самое, что идти на акцию совсем без проработки вероятностей. И где гарантия, что в следующей акции рядом со мной не окажется еще один конкурент или инспектор службы стабилизации? То-то и оно…
Спускаясь на лифте, я заметил, что верхняя пуговичка на кителе лифтера болтается на ниточке, но ничего не сказал. Что можно сказать, если в настоящей реальности меня рядом не было? Пока все шло, как и предсказывал вариатор, и незачем дестабилизировать сущность.
В холле тоже ничего не изменилось по сравнению с версией вариатора. Портье Салли разговаривала по телефону, администратор Бэрни что-то объяснял симпатичной девушке из триста третьего номера. Никоим образом ни администратор, ни молодая постоялица отеля, ни их разговор меня не касались, поэтому содержание разговора выветрилось из памяти, и осталось только знание, что девушка из триста третьего номера. Бесполезное знание, но памяти не прикажешь. Пара постояльцев, степенно беседуя, сидели на диване, пили кофе. Еще один сидел в кресле у окна, читал газету. За прилавком сувенирного киоска скучала продавщица. Сэра Джэфри нигде не было. И к лучшему.
«Если сейчас откроется входная дверь, – загадал я, – и войдут…»
Входная дверь распахнулась, пропуская носильщика с двумя объемными чемоданами. За ним показалась пожилая чета туристов. На властном лице жены застыла гримаса вечного недовольства, фигура мужа выражала беспредельную покорность судьбе. Женщина спесивым взглядом окинула холл и не заметила, как зацепилась полой жакета за ручку двери.
– Эндрю! – во весь голос возмутилась она, оборачиваясь к мужу. – Что ты меня дергаешь! Вечно ты со своими шуточками!
– Дорогая, это не я, – с обреченным спокойствием пояснил муж, отцепляя полу жакета.
Администратор Бэрни прервал объяснения, посмотрел на шум, понимающе улыбнулся и снова повернулся к девушке.
Я тоже улыбнулся и, обойдя пожилую чету, направился к выходу. Пока никаких отклонений в версии не наблюдалось. Хорошо бы все шло так до самого конца акции.
– Доброе утро, сэр, – приветствовал меня на ступеньках швейцар.
– Доброе утро, э… – Я посмотрел на визитку швейцара. – Том.
– Решили посмотреть достопримечательности города? – поинтересовался он. По висевшему у меня на груди фотоаппарату швейцар определил меня в туристы, и кейс в моих руках не поколебал его уверенности. – Такси? – предложил он.
– Нет, спасибо, пройдусь пешком.
Знал бы швейцар, что это за «фотоаппарат»…
– Удачной прогулки.
– Благодарю.
Происходившее вокруг по-прежнему ни на йоту не отклонялось от версии.
В кафе за углом я сел у окна, заказал лазанью и кофе. Официантка принесла лазанью, начала наливать кофе. Лицо у официантки было хмурым из-за утренней ссоры с мужем, и я, чтобы не нарваться на остатки ее раздражения, перевел взгляд за окно.
По тротуару шла не в меру полная негритянка в неприлично обтягивающем летнем платье и туфлях на высоких каблуках. Двое мальчишек пробежали мимо, толкнули ее, она оступилась, подвернула ногу и сломала каблук.
– Нечего с такой фигурой надевать туфли на высоких каблуках, – фыркнула официантка.
Я молча расплатился, и официантка, демонстрируя, с какой фигурой и как надо ходить на высоких каблуках, направилась к стойке. Но не успела сделать и трёх шагов, как нога у нее тоже подвернулась. К счастью, каблук она не сломала.
– Не будешь в следующий раз злословить! – заменил из-за соседнего столика латиноамериканец в рабочей спецовке.
Официантка растерянно оглянулась, не нашла, что ответить, и, прихрамывая, скрылась в подсобном помещении.
Я улыбнулся – все шло своим чередом, не отклоняясь от версии вариатора, – и не спеша принялся за лазанью. В медленном пережевывании пищи есть свои прелести – чувствуешь вкус еды, аромат приправ. Сибаритом мне не стать, но, надеюсь, именно это научит не глотать пищу по-звериному, а степенно вкушать. По крайней мере, выделяться не буду.
Весь путь к Всемирному торговому центру я проделал пешком, отмечая мелкие детали, совпадающие с версией вариатора. Проходя мимо отеля «Hilton Millennium», останавливаться в котором мне категорически не рекомендовал вариатор, я спрятал под полу пиджака нуль-таймер, стилизованный под фотоаппарат, и точно в девять часов вошел в холл южной башни. Лифтом поднялся на восемьдесят седьмой этаж, прошел коридором в сторону кафетерия и свернул в туалет. Здесь я занял вторую от двери кабинку, закрылся, вынул из кармана джамп и выставил дату; «11 сентября 2001 года, 08 часов 40 минут». Затем, памятуя, что было в прошлый раз, открыл на двери щеколду и нажал «Старт».
В точке прибытия по причине раннего времени никого не оказалось. Тем не менее я, выйдя из кабинки, помыл руки и высушил их под электрополотенцем. Это заняло две минуты. Затем я вышел в коридор и спустился по лестнице на восемьдесят шестой этаж. Это заняло еще две минуты. Перед дверью я задержался и посмотрел на часы. Восемь часов сорок четыре минуты. В семь часов пятьдесят пять минут пассажирский лайнер «Boeing-737» авиакомпании «American Airlines» поднялся в воздух из аэропорта Бостона и через две минуты должен был прибыть в пункт назначения.
Я открыл дверь, вышел в коридор восемьдесят шестого этажа и свернул налево к стеклянной перегородке, за которой располагалась фирма «Chemical Technology, Ltd. » Сквозь матовое стекло просматривалась буйная зелень тропической растительности, отчего создавалось впечатление, что за перегородкой находится дендрарий, а не коммерческая фирма, занимающаяся сбытом химических реактивов. Кадки с пальмами и лианами находились только у входа, а дальше располагался большой зал, где, сидя за столами с компьютерами, трудились около двух десятков сотрудников фирмы. У входа в зал за высокой стойкой сидела миловидная секретарша Таня Хэлтон. Из версии вариатора я знал ее имя, знал, что не только русских, но и славян в ее роду не было, но в данной ситуации это не имело никакого значения.
– Доброе утро, сэр, – поздоровалась она, как только я вошел в стеклянную дверь. – Вы к кому?
– Доброе утро, – кивнул я и подошел к стойке, В реальности она оказалась еще симпатичнее, чем на экране вариатора – вздернутый носик, милая россыпь веснушек, выразительные карие глаза. – У меня назначена встреча с…
Я перевел взгляд за спину секретарши на окно, округлил глаза и сделал вид, что осекся. Уловка сработала.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Мародер'
1 2 3 4 5