А к кому же? Похоже, ни к кому.
- Черт тебя дернул о свободном предпринимательстве вякать! Сейчас он по всей трассе объявит нас вне закона, - предсказал Геннадий.
- У нас принят соответствующий закон о малых предприятиях, а мы с тобой как раз будем малым предприятием с ограниченной ответственностью.
- Ох, братишка, как безнадежно ты отстал от жизни. Когда это было? На заре перестройки. А тогда все казалось в розовом свете. Вот, смотри: сейчас нас будут употреблять...
Они подъезжали к очередному посту. На дороге их уже ждали двое. Приказали заезжать на смотровую.
Глава 7
Б.Е.
Б. Е. - это значит Борис Евгеньевич. Владелец уже не только шампиньонной фирмы в вонючем подмосковном навозе, хотя она до сих пор исправно приносит доход, но еще автобазы, двух московских пляжей с ларьками и шашлычными, пансионата под Дмитровом, шести массажных салонов. Но главным и любимым детищем Б. Е. была автобаза - именно она приносила каждый месяц большой и надежный доход.
Но то, что автобаза уплывает из его рук, не нравилось Б. Е. Все началось с того, что ему предложили партию импортных грузовых фур по низкой цене. И он, прожженный в таких делах человек, купился. Ведь знал - за так ничего не делается, за это потребуют услуг. Знал, но взял. Как не взять? Ведь предложение исходило от давнего знакомца еще по первой отсидке, когда мотал срок за валюту. Сытая жизнь расслабляет. Забыл, что ни в крыт-ке, ни на зоне друзей не бывает. Есть подельники.
Следует сказать, что Бориса Евгеньевича вовсе не обрадовала встреча с бывшим сидельцем. Однако тот очень преобразился. Бывший зек приехал на вишневом "шевроле", не болтал о зековской дружбе, а выложил все напрямую: он знает, что у Борьки под крылом автобаза, а Глотов просто фигура. Есть возможность приобрести хорошие бэ-ушные грузовики. Пробег небольшой. Фирма приличная, назвал известные фамилии. Эти люди были вхожи на самые верха. Лучших гарантов нельзя придумать. Хорошилов понял: кто-то хочет заняться контрабандой. А чем контрабанда хуже валютных спекуляций? Сбивая цену, решил слегка по-упираться.
- Послушай, Бориска, ты же понимаешь, что не я все это завертел. Фамилий называть не буду, но, случись что, мне придется тебя шлепнуть. Горько, жалко, обидно, но придется... - В его голосе, однако, не было жалости, и Борис Евгеньевич понял: такие люди ни перед чем не остановятся. И верно, потом, когда он лопухнулся, последовало то самое предложение назначить цену за собственную жизнь.
Он вынужден был согласиться. Хорошилову оставили весь легальный бизнес. Запретили только самочинно проводить сомнительные операции. На том поначалу все и успокоилось. Раз в месяц незнакомец привозил ему дискету с инструкциями. Ее невозможно было переписать. Только прочитать. Дальше она самоуничтожалась вирусом. Так что обезопасить себя, сделав копию, Б. Е. не мог. Более того, когда в первый раз попробовал скопировать, не прочитав толком, а потом мыкался с уточнением дат и времени поставок, рейсов, имен, там догадались и неоднозначно предупредили: незнакомец подошел к жене на улице, поиграл в сквере с его малышом. Потом тот же человек принес ему фотографии. Больше Б. Е. не пытался что-то вызнать, положившись на судьбу. Постепенно автобаза превратилась в крупную фирму. Появились дочерние предприятия - автобазы. Больше. С современным парком. Хороши лову предложили помощь в борьбе с конкурентами - и помогли. В столице расположились еще два больших предприятия, занимавшиеся перевозками, но ими заведовали другие люди, другие кланы, и их разборки теперь Б.Е. не касались. Страна была поделена кем-то наверху на маршруты, регионы. Потом переделена дважды с кровью, взрывами и прочими подобными аксессуарами. Наконец ситуация устоялась. Перевозки глобализировались.
Пассажирскими перевозками не занимались. С людьми хлопотно. Люди, даже бывшие советские, стали привередливы. Другое дело - грузы. Хотя среди них порой бывали скоропортящиеся, но хороши ловцам, или иначе - глотовцам, везде был открыт зеленый свет.
Глотов сидел в своем кабинете и смотрел в панорамное стекло. Он сознательно не стал переходить в новый офис, хотя там имелся по-современному оборудованный кабинет. Оргтехника последнего поколения, белая (это на автобазе-то) мебель, телефон с памятью на двадцать абонентов, услужливый референт, которого Глотов не без оснований считал двойным агентом. А здесь все было по-старому. Глотов обладал феноменальной памятью. Не хуже компьютера. Номера рейсов, даже имена водителей держал в голове, обращаясь к секретарше только в исключительных случаях.
Зато отсюда Глотов видел основной цех, диспетчерскую, всякого входящего и выходящего, а также праздношатающихся и опоздавших. В диспетчерской он установил жесткий, даже деспотический порядок. Он ввел систему регистрации подвижного состава, каждый водитель был оснащен мобильным телефоном, повсюду на территории имелись местные точки связи, чтобы все сотрудники могли по любому вопросу обратиться за консультацией. Старший в рейсе обязан был сообщать с интервалом в десять часов свое местоположение, а в группе поддержки на стене висела карта с подсветкой, где отмечались машины, находящиеся в рейсе.
Он уже получил сообщение от доверенного человека из дорожно-постовой службы, находящейся на МКАД. Там уже сделали все необходимое, основательно потрепав нервы двум строптивцам. Честно говоря, от Климова он не ожидал такого упорства, но вскоре стало ясно: воду мутит новичок, которого Глотов припомнить никак не мог. Климова он знал еще по парку. Но ничего, решил он, разберемся.
Ведь машину-то скинули Климову из бездонных запасов Хорошилова, то есть с его, Глотова, автобазы, по дешевке, значит, должна вернуться сюда же.
Потому, помурыжив, водителей все же отпустили под вечер, но к дому новых хозяев машины направили двух расторопных парней. И теперь Василий Степанович ждал известий от гонцов.
Выехав со штрафной стоянки, Гун и Дима поехали в автосервис, где прежде работал Климов.
- Ну теперь ты понял, что у них все схвачено? Время одиночек прошло. Кому будем сдаваться? Учти, в деньгах потеряем немного, зато будет "крыша".
Но Артеменко не сдавался.
- Ладно. Черт с тобой, - скрипнул зубами Гун и круто вывернул баранку.
- Куда?
- На деревню к дедушке. Сигнализацию ставить.
Хорошо, что в ночную смену работал приятель, иначе сигнализации сегодня не видать. Выбрали самую простую и дешевую, дабы сэкономить время, да и возни меньше.
Два парня прибыли во двор дома по данному им адресу и ждали уже полтора часа. От МКАД сюда черепашьим ходом час. Куда запропастилась машина? Старший уже хотел звонить Глотову, но тут во дворе появилась бело-голубая фура. Друзья заперли машину и скрылись в подъезде. Гонцы Глотова подождали еще полчаса и вышли из-за гаражей...
Они расписали фуру матерными словами, маскируясь под подростков любителей настенной живописи. Но хозяева должны понять и задуматься о статусе одиночек. Посторонние возмутятся, а новые владельцы "мерседеса" увидят в этом предупреждение.
Одного не учли - сигнализацию. Она сработала. Мгновенно из подъезда выскочили оба хозяина. Одному из парней удалось вырваться, а второй сдал заказчика. Очень зол был высокий хозяин Ласточки. В гневе мог и пришибить.
- Ну теперь понял?
- Как не понять... Вот почему нам за мизер такую красавицу продали. Надо было КамАЗ брать...
Но теперь поздно что-либо менять. Да и сроднились за полдня с Ласточкой. Хорошая машина - как наркотик.
Глава 8
РАБОТА
Василий Степанович узнал о случившемся с гонцами только утром. И впервые за многие годы растерялся. Мальчишки! Засранцы! Этот, второй, понятно нездешний... Но Климов! Как мог этот алкаш, которого он лично выгнал из парка, знающий, кто такой Василий Степанович Глотов, так взбунтоваться! Они ведь теперь точно знают от расколовшегося сопляка Юрика, кто все затеял.
Глотов сорвал злость на секретарше. Сегодня он пришел не в старую конторку, а в новый офис, где все еще пахло отделочными материалами. Василий Степанович держал сигареты в столе на старом месте, и потому пришлось попросить сигарету у секретарши. Она дала длинную, тонкую, резко пахнущую духами. Глотов затянулся, и его чуть не стошнило.
- Черт! Чем они воняют?
- Наверное, флакон потек.
- Какой флакон?! - заорал Василий Степанович. - К черту твои сигареты, пошли кого-нибудь в буфет, а мне дай чаю с лимоном.
Не успели принести сигареты, как секретарша доложила, что в прихожей ожидают посетители, - говорят, насчет работы. И тут в кабинет вошли алкаш Климов, а с ним второй, долговязый.
Всю предыдущую ночь друзья взвешивали "pro" и "contra", пока наконец не пришли к компромиссному решению: если будут сильно прижимать - плюнут, продадут комнату и махнут к Артеменко на периферию - там их не найдут. Машина есть, что еще надо. Потому с утра, побрившись и наведя лоск, двинули на прием к Глотову. По дороге Гун рассказал товарищу все, что знал о директоре, и резюмировал: в общем-то, мужик неплохой, крепкий, но палец в рот не клади.
- Говно твой Глотов, а не мужик. По чужим костям прошелся с хрустом. Я таких у нас видел. Нищего одарит пятаком, тот и рад-радешенек. Но невдомек бедолаге, что нищим его сделал тот же Глотов.
- Ты не прав. Здесь все пили до посинения, а при нем хоть какие-то гроши семье доставались. Сразу удерживал, а потом жен обзванивал, и бухгалтерия выдавала.
- Значит, еще и хитрый. На бабах выехал. Уж те мужьям свои условия выставили, будь уверен. И опять за гроши.
- Поживем - увидим...
И вот они в кабинете Глотова. Взгляд директора автобазы был равнодушно-тусклым.
- Меня помните, Василий Степанович? Климов Геннадий Васильевич. Работал у вас. Вы меня выгнали.
- Помню...
Директор решил, что мужики прикинули, что к чему, и явились сдаваться. Почти угадал. Не знал только, на каких условиях.
- И что?..
- Я теперь не пью. Это мой армейский друг. Скинулись. Взяли тарантас неплохой и решили поработать в солидной фирме, к тому же у такого замечательного директора, как Василий Степанович Глотов. Человек крутой, но справедливый. Он зла не помнит.
Глотов с интересом разглядывал пришедших. Ведут себя не то чтобы нагло уверенно. И про вчерашнее - ни гугу. Стервецы. А может, к лучшему. Таких ребят неплохо на своей стороне иметь. Надо только подход найти. И слабину. Тогда они за мной, в огонь, и в воду...
Своеобразный жизненный опыт у Глотова имелся, как и собственный взгляд на некоторые вещи и явления. Например, ему очень не понравилось, как отняли автобазу. Мечтал сколотить собственную команду из преданных людей. Несколько человек уже имелось. К каждому долго примеривался. Одному помог с операцией для дочери. Другому на дачку деньги дал под мизерный процент. Третьему - самые выгодные маршруты. Этот был самым слабым звеном. Всех предполагал изначально использовать на хороших должностях. Теперь же стратегические планы поменялись. Теперь он только формально директор. А с ними он попробует вернуть утраченное. Такое в его жизни уже было: автопарк, комиссия, которую сам и вытянул на себя, хорошие лозунги - и поверили. Во все времена большие дела вершатся чужими руками: и плохие, и хорошие.
Вошла секретарша, положила на стол сигареты.
- Курите... - предложил директор.
- Спасибо, у нас свои.
Этот будет покрепче, подумал про Артеменко директор. Но ничего, обломаем.
- И лайба у нас своя.
- Грузоподъемность? - изобразил неведение Глотов.
- Двадцать. Тентовая.
- Это хуже.
На лицах друзей возникло удивление.
- Грузы воруют. Режут тенты. Бывает, на ходу.
- Я думаю, надо бояться организованных на дороге, а тенты... Что тенты? Организованных надо бояться на дорогах, - повторил Гун.
- Условия работы знакомы?
- На вашей базе - нет.
В другое время и с другими людьми Глотов цацкаться не стал бы. Отослал в отдел кадров. Но тут другой коленкор.
- У нас есть с десяток машин в частном владении. Мы заключаем с ними договор аренды на машину, а они как бы при ней. Некоторые говорят - анахронизм, а по мне, так любая форма хороша, лишь бы человек работал. Основной парк собственность предприятия. Маршруты самые разные. Есть выгодные. Есть не очень. В таких случаях мы составляем план-график и чередуем рейсы водителей. Любимчиков нет. Иногда, правда, случается симпатия. Знаете, у нас много женщин работает - плановики, диспетчеры. От экономистов можно получить информацию. Но оплата труда высокая, а замеченный в нарушении подлежит увольнению без двухнедельной отработки. Сегодня нарушил, завтра можешь не выходить на работу...
Друзья слушали пространный и вместе с тем деловой монолог Глотова и понимали, почему тот вдруг так разошелся. Автобаза - детище Глотова. Естественно, человек не мог равнодушно говорить о ней, о введенных им порядках. Они не догадывались о существовании истинного владельца, о том, как болезненно Василий Степанович переживает потерю предприятия. Все-таки директор был настоящий водила, машину чувствовал, умел и любил руководить. А то, что жаден до денежек, - не самый большой грех.
- Частный владелец может отказаться от рейса? - спросил Дмитрий.
Это был самый больной и спорный вопрос. В договор включался соответствующий пункт, но в случае конфликта любой мало-мальски подкованный адвокат мог отстоять интересы предприятия. Был в договоре и пункт о состоянии здоровья. Он-то и являлся основным козырем при отказе. Если администрация, то есть Глотов, настаивала на поездке, в результате чего владелец машины заболевал, что подтверждалось официальной справкой, выходило, что она виновата в нанесении ущерба здоровью водителя. Приходилось платить компенсацию. И немалую.
- Ладно, ребята, мне по делам надо, а вас просветит и покажет территорию кто-нибудь из наших девочек...
Глотов вызвал секретаршу и дал соответствующие указания. Через несколько минут появилась смуглая, похожая на цыганку девица, назвавшаяся Варварой, и повела друзей по территории автобазы...
Глава 9
АВТОБАЗА
Два года спустя
И снова июнь. Летит, как всегда, тополиный пух. Но есть и изменения. В столице уменьшилось число дешевых пивных точек, а вместо неопрятных, наспех сваренных торговых палаток появились новомодные одинаковые, сверкающие яркой краской будочки. Но по-прежнему, несмотря на все попытки изменить, уничтожить исторический облик Москвы, можно было, побродив в старых районах, наткнуться на поленовский дворик.
Двор, где жили наши друзья, никак нельзя назвать поленовским. Двор образовало здание на проспекте, построенное в виде неправильной буквы "П". Сейчас почти все окна были распахнуты - жильцы пытались хоть как-то спастись от зноя.
Гун с Димоном ночью почти не спали, хотя только вчера вернулись из рейса: жара донимала. Даже в машине было несравненно легче - там стоял мощный кондиционер.
Минуло одиннадцать. Гун заворочался, оторвал голову от подушки и стал похож на внезапно разбуженного ежа. Сибиряку Артеменко приходилось еще труднее - жару переносил хуже, чем холод. Вспомнилось вдруг, что служить довелось в пустыне. Ведь как-то научились приспосабливаться к подобным климатическим условиям. Впрочем, это было давно, да и вряд ли те навыки пригодились бы в раскаленной Москве.
- Вставай, труба зовет... - позвал товарища Гун и прошлепал босыми ногами в коридор. Умылся теплой водой, вовсе не освежающей, и заглянул в холодильник.
Следом за Климовым на кухне появился Артеменко. Оба в трусах. Из двух соседок-евреек в живых осталась только Ангел злой - Мира. Скорбь - Роню похоронили, пока друзья были в рейсе. Миру родственники увезли на дачу, а Одуванчика друзья в расчет не брали. Та никогда не высовывалась, пока мужчины посещали места общего пользования.
Напившись холодной минералки, Климов и Артеменко отправились на автобазу держать отчет перед Глотовым. Такая на базе заведена блажь: пришел из рейса, выспался - и на ковер к начальству. Для всех находилось время. Хотя бы три минуты. Глотов не считал это лишним - сам бывший водила, он помнил ощущение от рукопожатия начальника.
Глотову стало плохо после одиннадцати. Секретарша не сразу откликнулась на сигнал вызова, а когда вошла и увидела багрового шефа, безвольно откинувшегося в глубоком кресле, остолбенела и долго не могла сдвинуться с места. Василию Степановичу следовало, наверное, положить влажное полотенце на голову, ослабить галстук, поместить удобнее на диван и вызвать "скорую", потом известить собственный медпункт. Ничего этого она не сделала. Хорошо, в этот момент в кабинете появились два шофера.
- Чего стоишь? Лед давай! - заорал на секретаршу Дима.
- А где его взять?
- Из морозилки в холодильнике наскреби. Ногти есть?
Гун массировал волосатую грудь директора. Дима решил попробовать дыхание рот в рот.
Прибежала цыганка Варвара и начала, словно вентилятором, гонять полой юбки воздух над головой Глотова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
- Черт тебя дернул о свободном предпринимательстве вякать! Сейчас он по всей трассе объявит нас вне закона, - предсказал Геннадий.
- У нас принят соответствующий закон о малых предприятиях, а мы с тобой как раз будем малым предприятием с ограниченной ответственностью.
- Ох, братишка, как безнадежно ты отстал от жизни. Когда это было? На заре перестройки. А тогда все казалось в розовом свете. Вот, смотри: сейчас нас будут употреблять...
Они подъезжали к очередному посту. На дороге их уже ждали двое. Приказали заезжать на смотровую.
Глава 7
Б.Е.
Б. Е. - это значит Борис Евгеньевич. Владелец уже не только шампиньонной фирмы в вонючем подмосковном навозе, хотя она до сих пор исправно приносит доход, но еще автобазы, двух московских пляжей с ларьками и шашлычными, пансионата под Дмитровом, шести массажных салонов. Но главным и любимым детищем Б. Е. была автобаза - именно она приносила каждый месяц большой и надежный доход.
Но то, что автобаза уплывает из его рук, не нравилось Б. Е. Все началось с того, что ему предложили партию импортных грузовых фур по низкой цене. И он, прожженный в таких делах человек, купился. Ведь знал - за так ничего не делается, за это потребуют услуг. Знал, но взял. Как не взять? Ведь предложение исходило от давнего знакомца еще по первой отсидке, когда мотал срок за валюту. Сытая жизнь расслабляет. Забыл, что ни в крыт-ке, ни на зоне друзей не бывает. Есть подельники.
Следует сказать, что Бориса Евгеньевича вовсе не обрадовала встреча с бывшим сидельцем. Однако тот очень преобразился. Бывший зек приехал на вишневом "шевроле", не болтал о зековской дружбе, а выложил все напрямую: он знает, что у Борьки под крылом автобаза, а Глотов просто фигура. Есть возможность приобрести хорошие бэ-ушные грузовики. Пробег небольшой. Фирма приличная, назвал известные фамилии. Эти люди были вхожи на самые верха. Лучших гарантов нельзя придумать. Хорошилов понял: кто-то хочет заняться контрабандой. А чем контрабанда хуже валютных спекуляций? Сбивая цену, решил слегка по-упираться.
- Послушай, Бориска, ты же понимаешь, что не я все это завертел. Фамилий называть не буду, но, случись что, мне придется тебя шлепнуть. Горько, жалко, обидно, но придется... - В его голосе, однако, не было жалости, и Борис Евгеньевич понял: такие люди ни перед чем не остановятся. И верно, потом, когда он лопухнулся, последовало то самое предложение назначить цену за собственную жизнь.
Он вынужден был согласиться. Хорошилову оставили весь легальный бизнес. Запретили только самочинно проводить сомнительные операции. На том поначалу все и успокоилось. Раз в месяц незнакомец привозил ему дискету с инструкциями. Ее невозможно было переписать. Только прочитать. Дальше она самоуничтожалась вирусом. Так что обезопасить себя, сделав копию, Б. Е. не мог. Более того, когда в первый раз попробовал скопировать, не прочитав толком, а потом мыкался с уточнением дат и времени поставок, рейсов, имен, там догадались и неоднозначно предупредили: незнакомец подошел к жене на улице, поиграл в сквере с его малышом. Потом тот же человек принес ему фотографии. Больше Б. Е. не пытался что-то вызнать, положившись на судьбу. Постепенно автобаза превратилась в крупную фирму. Появились дочерние предприятия - автобазы. Больше. С современным парком. Хороши лову предложили помощь в борьбе с конкурентами - и помогли. В столице расположились еще два больших предприятия, занимавшиеся перевозками, но ими заведовали другие люди, другие кланы, и их разборки теперь Б.Е. не касались. Страна была поделена кем-то наверху на маршруты, регионы. Потом переделена дважды с кровью, взрывами и прочими подобными аксессуарами. Наконец ситуация устоялась. Перевозки глобализировались.
Пассажирскими перевозками не занимались. С людьми хлопотно. Люди, даже бывшие советские, стали привередливы. Другое дело - грузы. Хотя среди них порой бывали скоропортящиеся, но хороши ловцам, или иначе - глотовцам, везде был открыт зеленый свет.
Глотов сидел в своем кабинете и смотрел в панорамное стекло. Он сознательно не стал переходить в новый офис, хотя там имелся по-современному оборудованный кабинет. Оргтехника последнего поколения, белая (это на автобазе-то) мебель, телефон с памятью на двадцать абонентов, услужливый референт, которого Глотов не без оснований считал двойным агентом. А здесь все было по-старому. Глотов обладал феноменальной памятью. Не хуже компьютера. Номера рейсов, даже имена водителей держал в голове, обращаясь к секретарше только в исключительных случаях.
Зато отсюда Глотов видел основной цех, диспетчерскую, всякого входящего и выходящего, а также праздношатающихся и опоздавших. В диспетчерской он установил жесткий, даже деспотический порядок. Он ввел систему регистрации подвижного состава, каждый водитель был оснащен мобильным телефоном, повсюду на территории имелись местные точки связи, чтобы все сотрудники могли по любому вопросу обратиться за консультацией. Старший в рейсе обязан был сообщать с интервалом в десять часов свое местоположение, а в группе поддержки на стене висела карта с подсветкой, где отмечались машины, находящиеся в рейсе.
Он уже получил сообщение от доверенного человека из дорожно-постовой службы, находящейся на МКАД. Там уже сделали все необходимое, основательно потрепав нервы двум строптивцам. Честно говоря, от Климова он не ожидал такого упорства, но вскоре стало ясно: воду мутит новичок, которого Глотов припомнить никак не мог. Климова он знал еще по парку. Но ничего, решил он, разберемся.
Ведь машину-то скинули Климову из бездонных запасов Хорошилова, то есть с его, Глотова, автобазы, по дешевке, значит, должна вернуться сюда же.
Потому, помурыжив, водителей все же отпустили под вечер, но к дому новых хозяев машины направили двух расторопных парней. И теперь Василий Степанович ждал известий от гонцов.
Выехав со штрафной стоянки, Гун и Дима поехали в автосервис, где прежде работал Климов.
- Ну теперь ты понял, что у них все схвачено? Время одиночек прошло. Кому будем сдаваться? Учти, в деньгах потеряем немного, зато будет "крыша".
Но Артеменко не сдавался.
- Ладно. Черт с тобой, - скрипнул зубами Гун и круто вывернул баранку.
- Куда?
- На деревню к дедушке. Сигнализацию ставить.
Хорошо, что в ночную смену работал приятель, иначе сигнализации сегодня не видать. Выбрали самую простую и дешевую, дабы сэкономить время, да и возни меньше.
Два парня прибыли во двор дома по данному им адресу и ждали уже полтора часа. От МКАД сюда черепашьим ходом час. Куда запропастилась машина? Старший уже хотел звонить Глотову, но тут во дворе появилась бело-голубая фура. Друзья заперли машину и скрылись в подъезде. Гонцы Глотова подождали еще полчаса и вышли из-за гаражей...
Они расписали фуру матерными словами, маскируясь под подростков любителей настенной живописи. Но хозяева должны понять и задуматься о статусе одиночек. Посторонние возмутятся, а новые владельцы "мерседеса" увидят в этом предупреждение.
Одного не учли - сигнализацию. Она сработала. Мгновенно из подъезда выскочили оба хозяина. Одному из парней удалось вырваться, а второй сдал заказчика. Очень зол был высокий хозяин Ласточки. В гневе мог и пришибить.
- Ну теперь понял?
- Как не понять... Вот почему нам за мизер такую красавицу продали. Надо было КамАЗ брать...
Но теперь поздно что-либо менять. Да и сроднились за полдня с Ласточкой. Хорошая машина - как наркотик.
Глава 8
РАБОТА
Василий Степанович узнал о случившемся с гонцами только утром. И впервые за многие годы растерялся. Мальчишки! Засранцы! Этот, второй, понятно нездешний... Но Климов! Как мог этот алкаш, которого он лично выгнал из парка, знающий, кто такой Василий Степанович Глотов, так взбунтоваться! Они ведь теперь точно знают от расколовшегося сопляка Юрика, кто все затеял.
Глотов сорвал злость на секретарше. Сегодня он пришел не в старую конторку, а в новый офис, где все еще пахло отделочными материалами. Василий Степанович держал сигареты в столе на старом месте, и потому пришлось попросить сигарету у секретарши. Она дала длинную, тонкую, резко пахнущую духами. Глотов затянулся, и его чуть не стошнило.
- Черт! Чем они воняют?
- Наверное, флакон потек.
- Какой флакон?! - заорал Василий Степанович. - К черту твои сигареты, пошли кого-нибудь в буфет, а мне дай чаю с лимоном.
Не успели принести сигареты, как секретарша доложила, что в прихожей ожидают посетители, - говорят, насчет работы. И тут в кабинет вошли алкаш Климов, а с ним второй, долговязый.
Всю предыдущую ночь друзья взвешивали "pro" и "contra", пока наконец не пришли к компромиссному решению: если будут сильно прижимать - плюнут, продадут комнату и махнут к Артеменко на периферию - там их не найдут. Машина есть, что еще надо. Потому с утра, побрившись и наведя лоск, двинули на прием к Глотову. По дороге Гун рассказал товарищу все, что знал о директоре, и резюмировал: в общем-то, мужик неплохой, крепкий, но палец в рот не клади.
- Говно твой Глотов, а не мужик. По чужим костям прошелся с хрустом. Я таких у нас видел. Нищего одарит пятаком, тот и рад-радешенек. Но невдомек бедолаге, что нищим его сделал тот же Глотов.
- Ты не прав. Здесь все пили до посинения, а при нем хоть какие-то гроши семье доставались. Сразу удерживал, а потом жен обзванивал, и бухгалтерия выдавала.
- Значит, еще и хитрый. На бабах выехал. Уж те мужьям свои условия выставили, будь уверен. И опять за гроши.
- Поживем - увидим...
И вот они в кабинете Глотова. Взгляд директора автобазы был равнодушно-тусклым.
- Меня помните, Василий Степанович? Климов Геннадий Васильевич. Работал у вас. Вы меня выгнали.
- Помню...
Директор решил, что мужики прикинули, что к чему, и явились сдаваться. Почти угадал. Не знал только, на каких условиях.
- И что?..
- Я теперь не пью. Это мой армейский друг. Скинулись. Взяли тарантас неплохой и решили поработать в солидной фирме, к тому же у такого замечательного директора, как Василий Степанович Глотов. Человек крутой, но справедливый. Он зла не помнит.
Глотов с интересом разглядывал пришедших. Ведут себя не то чтобы нагло уверенно. И про вчерашнее - ни гугу. Стервецы. А может, к лучшему. Таких ребят неплохо на своей стороне иметь. Надо только подход найти. И слабину. Тогда они за мной, в огонь, и в воду...
Своеобразный жизненный опыт у Глотова имелся, как и собственный взгляд на некоторые вещи и явления. Например, ему очень не понравилось, как отняли автобазу. Мечтал сколотить собственную команду из преданных людей. Несколько человек уже имелось. К каждому долго примеривался. Одному помог с операцией для дочери. Другому на дачку деньги дал под мизерный процент. Третьему - самые выгодные маршруты. Этот был самым слабым звеном. Всех предполагал изначально использовать на хороших должностях. Теперь же стратегические планы поменялись. Теперь он только формально директор. А с ними он попробует вернуть утраченное. Такое в его жизни уже было: автопарк, комиссия, которую сам и вытянул на себя, хорошие лозунги - и поверили. Во все времена большие дела вершатся чужими руками: и плохие, и хорошие.
Вошла секретарша, положила на стол сигареты.
- Курите... - предложил директор.
- Спасибо, у нас свои.
Этот будет покрепче, подумал про Артеменко директор. Но ничего, обломаем.
- И лайба у нас своя.
- Грузоподъемность? - изобразил неведение Глотов.
- Двадцать. Тентовая.
- Это хуже.
На лицах друзей возникло удивление.
- Грузы воруют. Режут тенты. Бывает, на ходу.
- Я думаю, надо бояться организованных на дороге, а тенты... Что тенты? Организованных надо бояться на дорогах, - повторил Гун.
- Условия работы знакомы?
- На вашей базе - нет.
В другое время и с другими людьми Глотов цацкаться не стал бы. Отослал в отдел кадров. Но тут другой коленкор.
- У нас есть с десяток машин в частном владении. Мы заключаем с ними договор аренды на машину, а они как бы при ней. Некоторые говорят - анахронизм, а по мне, так любая форма хороша, лишь бы человек работал. Основной парк собственность предприятия. Маршруты самые разные. Есть выгодные. Есть не очень. В таких случаях мы составляем план-график и чередуем рейсы водителей. Любимчиков нет. Иногда, правда, случается симпатия. Знаете, у нас много женщин работает - плановики, диспетчеры. От экономистов можно получить информацию. Но оплата труда высокая, а замеченный в нарушении подлежит увольнению без двухнедельной отработки. Сегодня нарушил, завтра можешь не выходить на работу...
Друзья слушали пространный и вместе с тем деловой монолог Глотова и понимали, почему тот вдруг так разошелся. Автобаза - детище Глотова. Естественно, человек не мог равнодушно говорить о ней, о введенных им порядках. Они не догадывались о существовании истинного владельца, о том, как болезненно Василий Степанович переживает потерю предприятия. Все-таки директор был настоящий водила, машину чувствовал, умел и любил руководить. А то, что жаден до денежек, - не самый большой грех.
- Частный владелец может отказаться от рейса? - спросил Дмитрий.
Это был самый больной и спорный вопрос. В договор включался соответствующий пункт, но в случае конфликта любой мало-мальски подкованный адвокат мог отстоять интересы предприятия. Был в договоре и пункт о состоянии здоровья. Он-то и являлся основным козырем при отказе. Если администрация, то есть Глотов, настаивала на поездке, в результате чего владелец машины заболевал, что подтверждалось официальной справкой, выходило, что она виновата в нанесении ущерба здоровью водителя. Приходилось платить компенсацию. И немалую.
- Ладно, ребята, мне по делам надо, а вас просветит и покажет территорию кто-нибудь из наших девочек...
Глотов вызвал секретаршу и дал соответствующие указания. Через несколько минут появилась смуглая, похожая на цыганку девица, назвавшаяся Варварой, и повела друзей по территории автобазы...
Глава 9
АВТОБАЗА
Два года спустя
И снова июнь. Летит, как всегда, тополиный пух. Но есть и изменения. В столице уменьшилось число дешевых пивных точек, а вместо неопрятных, наспех сваренных торговых палаток появились новомодные одинаковые, сверкающие яркой краской будочки. Но по-прежнему, несмотря на все попытки изменить, уничтожить исторический облик Москвы, можно было, побродив в старых районах, наткнуться на поленовский дворик.
Двор, где жили наши друзья, никак нельзя назвать поленовским. Двор образовало здание на проспекте, построенное в виде неправильной буквы "П". Сейчас почти все окна были распахнуты - жильцы пытались хоть как-то спастись от зноя.
Гун с Димоном ночью почти не спали, хотя только вчера вернулись из рейса: жара донимала. Даже в машине было несравненно легче - там стоял мощный кондиционер.
Минуло одиннадцать. Гун заворочался, оторвал голову от подушки и стал похож на внезапно разбуженного ежа. Сибиряку Артеменко приходилось еще труднее - жару переносил хуже, чем холод. Вспомнилось вдруг, что служить довелось в пустыне. Ведь как-то научились приспосабливаться к подобным климатическим условиям. Впрочем, это было давно, да и вряд ли те навыки пригодились бы в раскаленной Москве.
- Вставай, труба зовет... - позвал товарища Гун и прошлепал босыми ногами в коридор. Умылся теплой водой, вовсе не освежающей, и заглянул в холодильник.
Следом за Климовым на кухне появился Артеменко. Оба в трусах. Из двух соседок-евреек в живых осталась только Ангел злой - Мира. Скорбь - Роню похоронили, пока друзья были в рейсе. Миру родственники увезли на дачу, а Одуванчика друзья в расчет не брали. Та никогда не высовывалась, пока мужчины посещали места общего пользования.
Напившись холодной минералки, Климов и Артеменко отправились на автобазу держать отчет перед Глотовым. Такая на базе заведена блажь: пришел из рейса, выспался - и на ковер к начальству. Для всех находилось время. Хотя бы три минуты. Глотов не считал это лишним - сам бывший водила, он помнил ощущение от рукопожатия начальника.
Глотову стало плохо после одиннадцати. Секретарша не сразу откликнулась на сигнал вызова, а когда вошла и увидела багрового шефа, безвольно откинувшегося в глубоком кресле, остолбенела и долго не могла сдвинуться с места. Василию Степановичу следовало, наверное, положить влажное полотенце на голову, ослабить галстук, поместить удобнее на диван и вызвать "скорую", потом известить собственный медпункт. Ничего этого она не сделала. Хорошо, в этот момент в кабинете появились два шофера.
- Чего стоишь? Лед давай! - заорал на секретаршу Дима.
- А где его взять?
- Из морозилки в холодильнике наскреби. Ногти есть?
Гун массировал волосатую грудь директора. Дима решил попробовать дыхание рот в рот.
Прибежала цыганка Варвара и начала, словно вентилятором, гонять полой юбки воздух над головой Глотова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27