Шаги возобновились, такие осторожные, тихие, что в другом состоянии я никогда не смогла бы их услышать. Я закусила губу, чтобы не закричать, и сделала шаг к стене Мне показалось, что он меня услышал, но это, конечно, было не так, двигалась я бесшумно, потому что человек не насторожился, не замер, прислушиваясь, а продолжал двигаться.
Он подошел вплотную к домику и заглянул в окно. Сквозь щель в перегородке я увидела бледное пятно его лица. Человек замер, должно быть, вглядываясь, а я почувствовала вкус крови на губах, тонкой струйкой она стекала по подбородку.
Из-за дощатой перегородки меня он видеть не мог, зато видел комнату, зажженные газовые горелки и кучу тряпья на кровати. В полумраке тряпье вполне можно было принять за лежащего человека. Лицо исчезло, и вновь послышались шаги: он шел к крыльцу. «Запереть дверь», — мелькнуло в мозгу. До хлипкой двери из фанеры несколько шагов, чтобы запереть замок, мне потребуется секунд десять. Мне никогда не сделать эти несколько шагов, и у меня нет этих секунд… Я попыталась сделать шаг, что-то коснулось моих ног, и я сообразила, что это топор. Обыкновенный топор. Он стоял возле лавки с ведрами. Топор имел способность теряться в самый неподходящий момент, например, когда мы затевали шашлыки, и свекор определил ему это место, возле лавки…
Я опустила плечо и вытянула руку, человек поднялся на крыльцо и замер возле двери. Он замер, а я очень медленно выпрямилась. Потом дверь открылась, без скрипа, абсолютно бесшумно, и только шорох листьев да легкий порыв ветра заставили меня вздрогнуть: он вошел. Долго-долго ничего не происходило. Потом он резко шагнул вперед, сделал пару шагов, уже не таясь, и вдруг стал оборачиваться, должно быть, в последнюю секунду почувствовав, что за спиной кто-то есть. Он стал оборачиваться, а топор опустился на его голову, сам по себе и вроде бы вовсе без моего ведома.
Человек вскрикнул и рухнул на колени. А топор опустился еще раз и, должно быть, еще… Потом выскользнул из моих рук. Я сделала шаг к человеку на полу. Крови не было, по крайней мере, я ее не увидела, встала на колени и потянула мужчину за плечо, стараясь перевернуть на спину.
Парень был молодой, не больше двадцати лет, бледное лицо с приоткрытым ртом, веки плотно сжаты.
— Господи, я сошла с ума, — жалобно прошептала я и хотела закричать, броситься вон, подальше от всего этого ужаса, тут что-то звякнуло об пол, и я увидела нож. Тонкое блестящее лезвие в руке парня. — Я не спятила, — тряся головой, сказала я, очень желая убедить себя в этом. — Он убийца, вот что… Он шел меня убить… Главное, что я не спятила, — напомнила я себе и стала обшаривать карманы парня. Пистолет был в наплечной кобуре. Я вытащила его и долго держала в руках, потом положила на пол, рядом с собой. В нагрудном кармане куртки лежал бумажник, в нем немного денег. Никаких документов. В кармане брюк ключи. Все это я сложила кучкой рядом с пистолетом. Посидела, раскачиваясь и глядя в лицо парня, потом зачем-то пощупала его шею, ища пульс. — Плевать мне на тебя, — сказала я зло и поднялась. Ноги затекли, всю спину разламывало, и я ни секунды не верила, что смогу сделать хоть один шаг.
Вдруг дверь хлопнула, я вскрикнула, хватая пистолет, и обернулась. Сердце вновь билось в горле, я мгновенно покрылась потом и только через несколько минут поняла: это ветер. Дверь была открыта, и порывом ветра ее захлопнуло. Но резкий хлопок, по-видимому, привел меня в чувство. Я метнулась к кровати, схватила газету, отыскала сумку на вешалке и сунула туда бумажник, ключи и газету, аккуратно ее сложив.
Я уже взялась за ручку двери, оглянулась, посмотрела на парня и решительно направилась к нему. С трудом стянула куртку, а потом и свитер, зло шипя:
— Заткнись, придурок, я тебя не звала. Слышишь, я вас никого не звала, и заткнись…
Свитер я затолкала в сумку, а куртку надела. Она была мне велика и еще хранила тепло парня, но это уже не имело значения.
Я выключила газ и вышла на крыльцо. Порыв ветра заставил поежиться и запахнуть куртку, а я шагнула в темноту, сжимая в руках пистолет.
Выходить на аллею я не рискнула, через кусты пробралась на соседний участок и бросилась вниз, туда, где на дне обрыва шумел ручеек. Прошла по невидимой в темноте тропинке между кустами смородины и выбралась к калитке. Она выходила к реке, дальше, чуть левее, располагались лодочная станция и домик сторожа, в такую пору, должно быть, пустой.
Впереди горели огни города, я бежала вдоль берега реки, огибая забор коллективного сада, и вскоре оказалась неподалеку от центральных ворот. Ворота были закрыты, а калитка распахнута и тихо поскрипывала на ветру. Я споткнулась в темноте и упала, встала на колени, пытаясь рассмотреть, что там впереди. Возле ворот горел фонарь, асфальтовая дорожка шла к шоссе, отсюда ее было хорошо видно: ни машины, ни силуэта, который можно принять за человеческий. «Не пешком же он сюда пришел», — зло подумала я и стала пробираться вдоль кустов, согнувшись и каждую минуту готовясь рухнуть на землю.
Я потратила на поиски не менее получаса, а нашла машину случайно. Направляясь к шоссе, оглянулась в последний раз, свет фонаря упал на переднее стекло машины, отражаясь в нем: темные «Жигули» стояли вплотную к забору, довольно далеко от центральных ворот, со стороны дороги их тоже вряд ли можно было разглядеть, в общем, мне повезло.
Но торопиться я не стала: устроилась в кустах на холодной земле и еще несколько минут наблюдала за машиной. Сомнения отпали: она пуста. Я нашарила ключи в сумке и осторожно пошла: в одной руке сумка и пистолет, в другой ключи. В темноте долго не могла вставить ключ в замок, потом дверь с чудовищным грохотом распахнулась, а я едва не упала в обморок.
— Чушь, — одернула я себя. — Никакого грохота. Хлопок никто не услышит, даже если кто-то есть рядом, а тут никого нет.
Я села в машину, завела мотор и через секунду выехала на шоссе.
— На машине опасно, — бормотала я, то и дело отбрасывая со лба волосы. — Но сейчас главное — оказаться как можно дальше отсюда.
Эта мысль вытеснила все остальные, и я летела на бешеной скорости по пустынному шоссе до самого рассвета.
Огромное красное солнце показалось над горизонтом и тут же исчезло за плотными облаками. Холодно, неприютно. Печка работала, меня разморило, кружилась голова, а глаза слипались. Я притормозила у обочины и несколько минут постояла под холодным ветром, пытаясь прийти в себя. На шоссе все чаще встречались машины, занимался новый день, и мне следовало что-то решить. «Машину придется бросить, — с тоской думала я. — Этот тип ее скорее всего угнал, а если нет — то хорошего тоже мало. Меня найдут…»
За ночь я смогла преодолеть почти четыреста километров. Мне повезло: я благополучно миновала три поста ГАИ. Но везение могло закончиться в любой момент, а продолжать движение с прежней скоростью не получится: днем шоссе очень оживленное, я устала, а сотрудники ГАИ не дремлют. «Дотяну до первого города и брошу машину», — решила я, садясь за руль. Но дотянуть до города не удалось. Лампочка настойчиво замигала, показывая, что бензин на исходе, а я стала высматривать съезд в какой-нибудь лесок: оставлять машину на дороге было бы неразумно.
Съезд нашелся, я смогла преодолеть по грязной проселочной дороге метров сто и остановилась посредине огромной лужи: проехать далее не представлялось возможным Сдала назад, с трудом выбралась на обочину и выключила двигатель. Потом тщательно обыскала машину, взяла все, что представляло хоть какую-нибудь ценность: старую спортивную сумку в багажнике, детское одеяло, две подушки с заднего сиденья, перчатки и карту области из бардачка, десяток магнитофонных кассет, две пачки сигарет, авторучку и блокнот. В карманах чехлов я нашла бутылку водки и вязаную шапочку. Сложила все в спортивную сумку, бросила ключи под сиденье водителя и пошла к шоссе. Взглянула на часы и, подумав, вернулась к машине: было еще слишком рано для того, чтобы женщина могла появиться на дороге, не вызвав недоумения. Лучше остаться в «Жигулях» и немного поспать.
Я легла на заднем сиденье, поджав ноги и скорчившись, и сказала себе:
— Это все не правда.
Мыслей не было, только холод, тоска и усталость.
Я открыла глаза и сразу перевела взгляд на часы. Полдень. Испуганно поднялась и огляделась. Поле с остатками собранной кукурузы, справа лес, неприютный и уже голый, а за спиной грязная проселочная дорога и шоссе с мелькающими на нем грузовиками. Дождь, низкое серое небо и холодный ветер.
Я выбралась из машины и вдоль кромки леса, шурша опавшей листвой, не торопясь направилась к шоссе. На попутном грузовике доехала до ближайшего города. Потом города мелькали и мелькали, а я рвалась все дальше. Пересаживалась с одной машины на другую, дремала, свесив голову на грудь или отвернувшись к окну, уходя от досужих разговоров. На ночь зарывалась в стог сена, чтобы не замерзнуть, или шла пешком. Потом вновь какой-нибудь грузовик, тепло, мерное покачивание, навевающее покой, недолгий сон. Я отучила себя думать и вспоминать. Тогда важно было одно: скрыться, убежать как можно дальше, туда, где меня никто не знает и не найдет. Те три сотни, что я нашла в бумажнике парня, так и остались нетронутыми: водители попадались щедрые, от денег отказывались, а я не настаивала. Есть не могла. Как-то раз купила сосисок и чашку кофе, с трудом проглотила кусок, но желудок мгновенно воспротивился этому. Меня долго рвало, потом я сидела в парке какого-то города, смотрела на голубей и пыталась справиться с головокружением.
Через неделю я оказалась на Урале. Шофер «КамАЗа» высадил меня прямо возле автовокзала областного центра, и я пошла в буфет выпить чаю. Шел снег, липкий и еще не настоящий, а я была в туфлях, которые за неделю скитаний почти развалились. Я простудилась, жутко кашляла, глаза слезились, и в целом выглядела по меньшей мере нелепо.
Я вошла в буфет, взяла стакан чая и устроилась поближе к батарее. В буфете было пустынно, женщина за высокой стойкой с недоумением посмотрела на меня, потом на мои ноги. Колготки были грязные и рваные в нескольких местах. Одно хорошо: бомжи нынче не редкость. Но мною мог заинтересоваться какой-нибудь чересчур бдительный страж порядка. Документов у меня нет, зато в сумке спрятан пистолет. «Надо уходить отсюда, — с тоской подумала я. — Вокзал — самое опасное место, полно милиционеров». С трудом оторвавшись от батареи, я покинула буфет, достигла лестницы и спустилась вниз, заметив стрелку с надписью «Туалет». Он тоже был пуст, двери нескольких кабинок заперты, остальные распахнуты настежь Я умылась теплой водой, потом прошла в кабинку, сняла колготки и вернулась с ними к умывальнику с намерением простирнуть, и вот тогда увидела сумку. Обыкновенную дамскую сумку, она висела на крючке и была расстегнута. Я смогла увидеть две вещи: носовой платок и уголок красной обложки. «Паспорт», — мелькнуло в голове, я посмотрела в зеркало: никого. За перегородкой женщина выговаривала кому-то:
— Деньги с людей берете, а бумаги нет, что за безобразие?
Ей ответили сразу два голоса, высоких и сердитых. Должно быть, отношения с работниками вокзала выясняла хозяйка сумки. Очень спокойно я протянула руку, вынула паспорт и положила в карман куртки вместе с колготками. Потом взяла свою сумку и, стараясь не спешить, покинула туалет Высокая молодая женщина как раз закончила пререкания, и мы столкнулись в узком коридоре. Не знаю, чего я ожидала, может быть, криков «Караул!», «Держи ее!», но никто не закричал и не схватил меня.
С трудом сдержавшись, чтобы не броситься бежать со всех ног, я вышла на площадь и, не оглядываясь, заспешила к железнодорожному вокзалу. Он был метрах в пятистах от автобусного. Там опять спустилась в туалет, выстирала колготки и кое-как смогла их высушить. Потом извлекла из кармана паспорт и осторожно его пролистала.
По иронии судьбы хозяйку паспорта звали Еленой, так же, как меня. Пожалуй, это все, что было между нами общего. Я всмотрелась в лицо на фотографии. Снимок явно неудачный: женщина глупо таращила глаза, крепко сжав узкие губы, точно кто-то смертельно ее напугал. Я вздохнула и спрятала паспорт. Что ж, возраст подходящий, женщина не замужем, бездетна, а в остальном… другого паспорта все равно нет. Оставаться на вокзале с чужим паспортом я не рискнула и, немного отогревшись, вышла на улицу. До объездной дороги было остановок пять автобусом, я пошла пешком, чтобы не замерзнуть в долгом ожидании транспорта, и с тоской подумала о вокзале: лечь бы в тепле на лавку, вытянуть ноги… Я остановилась посреди улицы и впервые с удивлением подумала: куда я еду, а главное — зачем? Усмехнулась, покачала головой и зашагала быстрее: холодный ветер продирал насквозь. «Надо ехать, — напомнила я себе. — Дальше, как можно дальше».
Я миновала перекресток, заметила грузовик, махнула рукой, и машина с огромным прицепом тяжело затормозила. Я с облегчением вздохнула и полезла в кабину. Мужчина, немолодой и лысый, смотрел на меня с любопытством.
— Куда путь держишь? — спросил он весело. Я назвала ближайший областной центр. Шофер присвистнул, с сомнением покосился на мои туфли и сказал:
— А я думал, ты на юг собралась.
— Нет, я с юга. Не совсем, конечно, но дома у нас еще тепло.
— А откуда ты? — заинтересовался шофер, проявляя нормальное любопытство, а вовсе не подозрительность.
— Из Рязани, — наугад ответила я. Дядька опять присвистнул:
— Эко тебя занесло… По какой надобности?
— Так… в гости, — туманно ответила я.
— Ага. — Он еще раз внимательно посмотрел и спросил:
— К мужу едешь, на свидание?
Я усмехнулась, но кивнула в знак согласия, и шофер тоже кивнул, как видно, все разом для себя уяснив.
— Сегодня не доберешься, — сказал где-то минут через десять. — Я только до Семеновки еду, это поселок, восемьдесят километров отсюда. Я там живу, а работаю в городе, вот решил домой заглянуть. — Я слушала и кивала время от времени, радуясь, что самой говорить не приходится, глаза слипались, а я с облегчением подумала, что восемьдесят километров — это довольно далеко… — Жена у меня в больнице, в городе, — продолжал болтать шофер. — Хозяйство без присмотра осталось, вот еду проверить.
— А дети? — спросила я, чтобы создать видимость разговора.
— Детей нет. Жена-то мне не жена вовсе, то есть живем просто так, без росписи… у нее сын в армии, второй год… Угнали к черту на кулички… — Он еще что-то говорил, но я уже не слышала. Очнулась, когда машина остановилась, удивленно огляделась, не сразу сообразив, где нахожусь.
Машина стояла возле какого-то забора. Протерев глаза и присмотревшись, я смогла различить одноэтажное строение с темными окнами, крыльцо и собачью будку. Мотор работал, но шофера в кабине не было. Тут дверь распахнулась, и появилась его голова, дядька хитро подмигнул и спросил:
— Проснулась?
— Да. Где мы?
— В Семеновке.
Я посмотрела на часы: половина восьмого. Страшная темень, отсутствие фонарей, а также, что очень вероятно, и какого-либо вокзала. Значит, придется шагать всю ночь. Я вздохнула и, подхватив сумку, выбралась из кабины.
— Спасибо! — крикнула я дядьке, не видя его из-за машины. Он вынырнул откуда-то сбоку, посмотрел с недоумением и спросил:
— Ты куда?
— На дорогу, — ответила я, не испытывая ни малейшего желания поддерживать разговор.
— На дорогу, — хмыкнул шофер и даже покачал головой. — На какую дорогу? Ты глянь, что делается: мороз, а ты в туфлишках. Заходи в дом…
Проще всего было бы послать его к черту, но в теплой кабине меня разморило, очень хотелось спать, я туго соображала спросонья, поэтому все еще стояла с сумкой в руках.
— Спасибо, — ответила я лениво. — Только мне это не подходит. Всего доброго…
— Эй, да подожди ты. — Дядька вроде бы рассердился. — Не о том я… Переночуешь, а завтра я тебя с мужиками отправлю до областного центра. Сейчас ты все равно ни на чем не уедешь, у нас здесь не Рязань…
Конечно, он был прав, я вздохнула и пошла к калитке, представила, что буду спать в настоящей постели, и ощутила что-то вроде блаженства. Правда, был еще дядька…
«Ну и что, — с неожиданным равнодушием решила я. — Начнет приставать — я его убью».
Не знаю, смогла бы я в самом деле его убить, но делать этого, слава богу, не пришлось.
В доме имелось паровое отопление, должно быть, в отсутствие хозяев кто-то из соседей приглядывал за домом, потому что было тепло.
— Проходи, — сказал дядька. — Зовут меня, кстати, Петр Васильевич.А тебя?
— Лена.
— Ага, давай-ка, Елена, пошарь в кухне, авось чего найдешь, да и в сумке тоже, прихватил кое-что из города.
Хозяин принес два ведра воды и опять куда-то исчез.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Мой любимый киллер'


1 2 3 4