Здесь выложена электронная книга Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба автора по имени Амаду Жоржи. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Амаду Жоржи - Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба.
Размер архива с книгой Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба равняется 185.71 KB
Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба - Амаду Жоржи => скачать бесплатную электронную книгу
Трилогия «Романы о Баие» – 1
OCR — Андрей из Архангельска
Аннотация
Роман «Жубиаба» — фольклорный, он построен по принципу баллады и весь пронизан мотивами и символами народной поэзии.
Жоржи Амаду
Жубиаба
БАИЯ ВСЕХ СВЯТЫХ
И ЖРЕЦА ЧЕРНЫХ БОГОВ
ЖУБИАБЫ
БОКС
Все, как один, вскочили со своих мест. И замерли, затаив дыхание. Судья считал:
— Шесть…
Но, раньше чем он успел произнести «семь», немец с трудом приподнялся на локте и, сделав неимоверное усилие, встал. Усевшиеся зрители завопили. Негр яростно рванулся вперед и снова бросился на немца. Толпа ревела:
— Бей его! Бей его!
В тот вечер на Соборной площади яблоку негде было упасть. Разгоряченные, потные болельщики теснились на скамьях, завороженно глядя на ринг, где негр Антонио Балдуино дрался с немцем Эргином. Вековая громада собора закрывала своей тенью площадь. Редкие лампы скупо освещали помост. Солдаты, портовые грузчики, студенты, рабочие — все в простых штанах и рубашках жадно следили за дракой. И все — негры, мулаты, белые — болели за Антонио Балдуино, который уже дважды сбивал своего противника с ног.
Во второй раз было похоже, что немцу не подняться. Но, прежде чем судья произнес «семь», Эргин встал, и поединок возобновился. По рядам зрителей прокатился одобрительный гул. Кто-то пробормотал:
— А немец тоже парень что надо…
Однако симпатии болельщиков оставались на стороне сильного, высокого негра, чемпиона Баии в тяжелом весе. Теперь уже все орали без передышки, желая, чтобы матч кончился и немец остался лежать на ринге.
Какой-то тощий человек с испитым лицом в волнении кусал погасшую сигарету. Коренастый негр вопил:
— Бей нем-ца… Бей нем-ца… — и в такт своим выкрикам шлепал себя ладонями по коленям.
Все в нетерпении ерзали на своих местах и кричали так, что было слышно на площади Кастро Алвеса.
Однако в следующем раунде немец неожиданно ринулся на негра с такой яростью, что тот повис на канатах. Это не обескуражило зрителей, уверенных в своем любимце: сейчас он себя покажет… Антонио Балдуино нацелил было кулак в окровавленное лицо немца, но Эргин опередил его и молниеносным выпадом нанес негру страшный удар в правый глаз. И, не давая ему опомниться, навалился на негра и теперь молотил его по лицу, животу, груди. Балдуино снова безвольно повис на канатах, не отвечая на сыпавшиеся удары. «Только бы не упасть», — думал он, изо всех сил цепляясь за спасительные канаты. Немец, молотивший его по лицу, казался негру дьяволом. У Балдуино из носа лила кровь, правый глаз заплыл, щека под ухом была разорвана. Он как в тумане видел перед собой прыгающего белого человека, и глухо, словно издалека, до него доносился рев толпы. Зрители бесновались: их герой, того гляди, растянется на ринге. Они ревели:
— Задай ему, задай ему, негр!
Но вскоре, сраженные происходящим, смолкли. Немец избивал негра, и тот даже не сопротивлялся. И тогда толпа снова завыла, заулюлюкала:
— Черная баба! Баба в штанах! Бей его, белобрысый, бей его!
Негр покорно позволял избивать себя, и это приводило их в ярость. Они заплатили три мильрейса за право увидеть, как чемпион Баии разделает этого белого с его титулом чемпиона Центральной Европы. И вот теперь на их глазах разделывали негра. Болельщики негодовали, вскакивали с мест, подбадривали то белого, то негра. И все облегченно вздохнули, когда гонг возвестил конец раунда.
Антонио Балдуино, держась за канат, побрел в угол ринга. Человечек с сигаретой сплюнул и закричал:
— Где же он, негр Антонио Балдуино, победитель белых?
Антонио Балдуино услыхал этот выкрик. Он отпил глоток кашасы из бутылки, протянутой ему Толстяком, и обернулся к зрителям, ища обидчика. Голос звучал металлом:
— Где он, победитель белых?
И часть зрителей подхватила и повторила хором:
— Где он? Где?
Балдуино обожгло, словно его хлестнули плетью. Он не чувствовал боли от ударов немца, но оскорбления своих были непереносимы. Он сказал Толстяку:
— Кончится матч — проучу этого типа. Следи за ним…
И едва прозвучал гонг и начался третий раунд, негр бросился на Эргина и нанес ему удар в челюсть и сразу же второй — в живот. Теперь зрители снова узнали своего любимца, и со всех сторон раздались возгласы:
— Давай, Антонио Балдуино, давай, Балдо, бей его!
Коренастый негр снова шлепал себя ладонями по коленям в такт своим выкрикам, а тощий человечек улыбался.
Балдуино осыпал немца ударами, и каждый удар распалял его все больше и больше. И когда немец налетел на Антонио Балдуино, норовя угодить ему в левый глаз, негр стремительно уклонился и затем с силой разжавшейся пружины снова нанес немцу страшный удар в челюсть. Чемпион Центральной Европы, описав в воздухе дугу, всей тяжестью рухнул на пол.
Охрипшая толпа скандировала:
— Бал-до… Бал-до… Бал-до…
Судья считал:
— Шесть… семь… восемь…
Антонио Балдуино, довольный, смотрел на белого, распростертого у его ног. Потом окинул взглядом обезумевших от восторга зрителей, ища крикуна, позволившего себе усомниться в нем, победителе белых. Не найдя его, негр улыбнулся Толстяку. Судья считал:
— Девять… десять…
Антонио Балдуино одержал верх над чемпионом Центральной Европы. Толпа восторженно приветствовала победителя. Но в оглушительном реве толпы он явственно различал металлический голос тощего:
— Негр, ты все еще бьешь белых…
Зрители потихоньку двинулись к выходу, но часть их бросилась к освещенному квадрату ринга и подняла на плечи негра Антонио Балдуино. За одну ногу его держали студент и грузчик, за другую — двое каких-то мулатов. Толпа пронесла победителя через всю площадь, до общественной уборной, где для боксеров была оборудована раздевалка.
Антонио Балдуино переоделся в синий костюм, глотнул кашасы, получил свои сто мильрейсов и, выйдя, сказал своим почитателям:
— У белого кишка тонка… Где ему тягаться с Антонио Балдуино. Такого, как я, не одолеть…
Он улыбнулся, спрятал деньги поглубже в карман брюк и направился в меблированные комнаты доны Зары, где его ждала Зэфа, девчонка-каброша с ослепительными зубами, приехавшая из Мараньяна.
ДАЛЕКОЕ ДЕТСТВО
С вершины холма Капа-Негро Антонио Балдуино глядел на город, сиявший внизу огнями. Едва вышла луна, на холме зазвучала гитара. Полились печальные песни. В заведение Лоуренсо-испанца заворачивали мужчины: поболтать и узнать газетные новости — для любителей пропустить стаканчик хозяин покупал газету.
В не по росту длинной, замурзанной рубахе Антонио Балдуино вечно гонял по грязным улицам и переулкам Капа-Негро с оравой таких же, как он, мальчишек. Несмотря на свои восемь лет, он уже верховодил ватагами сверстников, и не только теми, что жили на Капа-Негро, но и ребятами с соседних холмов. А по вечерам его любимым занятием было смотреть на сверкающий огнями город, такой близкий и такой далекий. Едва начинало смеркаться, он пристраивался на краю облюбованного им оврага и с нетерпением влюбленного ждал, когда зажгутся огни. Он ждал их, как ждет мужчина любовного свидания с женщиной. Глаза Антонио Балдуино были прикованы к городу. Он ждал, и его сердце билось все чаще, пока ночной мрак окутывал дома, склоны холмов и снизу, из города, все явственней поднимался невнятный гул множества людей, возвращавшихся домой и обсуждавших сделанные за день дела и совершившиеся прошлой ночью преступления.
Антонио Балдуино хоть и бывал в городе, но всегда под конвоем тетки, а с теткой разве что увидишь? В эти же вечерние часы он внятно чувствовал всю жизнь огромного города. Снизу до мальчика докатывался его шум. Мешанина звуков, волны голосов ползли по скользким склонам холмов. И Антонио жадно впитывал все это разноголосье, эту звучащую жизнь и борьбу. Он уже видел себя взрослым: вот он живет в вечной спешке, как и все другие, и каждый день должен бороться, чтобы выжить. Его глазенки сверкали, и не раз он еле сдерживался, чтобы не скатиться по склону холма вниз и вдоволь налюбоваться зрелищем города в пепельных сумерках. Конечно, пришлось бы лечь спать голодным, да еще получив изрядную трепку. Но не это удерживало его от желания разобраться в звуковой сумятице города, возвращавшегося домой после работы. Ему было жаль хоть раз не увидеть, как зажигаются огни: каждый вечер это было по-новому неожиданно и прекрасно.
Вот уже город почти совсем погрузился во мрак.
Антонио Балдуино замер в напряженном ожидании. Подул холодный ветер, но он его не замечал: всем своим существом он наслаждался сумбуром звуков, возраставшим с каждой минутой. Он различал взрывы смеха, крики, косноязычные речи пьяниц, разговоры о политике, протяжные голоса слепцов, просящих подаяние Христовым именем, грохот трамваев… И жадно впитывал все, чем жил и звучал город.
Однажды он уловил звук, заставивший его содрогнуться. Он вскочил, весь дрожа от возбуждения. Он услышал плач, плач женщины и голоса, утешавшие ее. Это вызвало в его душе такую бурю, что он едва не лишился чувств. Плачет… кто-то, какая-то женщина плачет в сумеречном городе… Антонио Балдуино вслушивался в эти скорбные звуки, пока их не заглушил грохочущий по рельсам трамвай. Мальчик все еще стоял, боясь перевести дыхание, надеясь снова услышать потрясший его плач. Но, видно, женщину увели уже далеко, он больше ничего не слышал. В этот день он не притронулся к ужину и перед сном не удрал, как обычно, еще немного побегать с ребятами. Тетка ворчала:
— Мальчишка чего-то насмотрелся… Но поди попробуй узнай: клещами ничего из него не вытянешь…
В другие дни он дрожал от волнения, заслышав сирену «скорой помощи». Там, внизу, кто-то страдал, и Антонио Балдуино, восьмилетний мальчишка, ловил эти отголоски страдания с блаженной мукой, похожей на муку любовных судорог.
Но огни, зажигаясь, очищали все. Антонио Балдуино успокаивался, созерцая вереницы ярких фонарей, его живые глаза омывались их светом, и он начинал мечтать, что когда-нибудь непременно сделает счастливыми всех ребят с Капа-Негро. Если бы кто-нибудь из его дружков подошел к нему в эту минуту, Антонио поразил бы его непривычной приветливостью: он не стал бы, как всегда, награждать мальчишку щипками или осыпать его ругательствами, которые выучил слишком рано. Он ласково провел бы ладонью по жестким курчавым волосам своего товарища, а потом обнял бы его за плечи. И, может быть, улыбнулся. Но мальчишки гоняли по улицам, забыв про Антонио Балдуино. А он все смотрел на огни. Он даже различал силуэты прохожих. Силуэты женщин и мужчин, должно быть, вышедших погулять. Позади него, на холме бренчали гитары, велись беседы. Старая Луиза звала его:
— Балдо, иди ужинать! Ну что за мальчишка!
Тетка Луиза была для него и отцом и матерью. О своем отце Антонио Балдуино знал, что его звали Валентин, что молодым он был жагунсо у Антонио Конселейро, что любил он мулаток, ни одной встречной не пропускал, что страшный был выпивоха, и мог перепить кого угодно, и что кончил он свою жизнь под колесами трамвая после очередного немыслимого загула.
Все это мальчик узнал из рассказов тетки, когда она судачила с соседями о своем покойном братце. Она всегда кончала так:
— Красавчик был — ну просто загляденье… Зато уж такого драчуна и пьяницы — второго не сыщешь.
Антонио Балдуино жадно слушал ее рассказы, и отец виделся ему героем. И, уж конечно, отец каждый вечер бывал в городе, когда там зажигались огни. Часто мальчик пытался представить себе жизнь отца по тем историям, о которых он узнал от старой Луизы. Его воображение неустанно рисовало ему бесчисленные отцовские подвиги. Мальчик мог часами сидеть, уставившись на огонь, и думать об отце. Стоило ему услыхать о каком-нибудь смелом и безрассудном поступке, как он тут же говорил себе, что его отец сделал бы то же самое или даже еще что-нибудь похлеще. Когда они с ребятами играли в разбойников и договаривались, кто кем будет, Антонио Балдуино, который еще ни разу не был в кино, заявлял, что он не хочет быть ни Эдди Поло, ни Элмо, ни Масисте…
— А я буду как будто я — мой отец…
Ребята удивлялись:
— А что такого сделал твой отец?
— Много чего…
— Он что, поднял автомобиль одной рукой, как Масисте?
— Подумаешь, дело, — мой отец один раз грузовик поднял…
— Грузовик?
— Да еще нагруженный…
— Интересно, кто это видел?
— Моя тетка видела, можете у нее спросить. А будешь зубы скалить — я тебя так тресну, сразу поверишь…
Не раз Антонио приходилось в драке отстаивать память отца, которого он не знал. По правде говоря, он дрался, защищая то, что сам же выдумал, но он твердо верил, что полюбил бы отца, если бы хоть раз его увидел.
О матери Антонио Балдуино не знал решительно ничего.
Никому не нужный, мальчик бродил по холму и еще никого не любил и ни к кому не испытывал ненависти. Он жил как зверек: свободный от всяческих чувств, он доверял только своим инстинктам. С бешеной скоростью он скатывался по склонам холма, скакал верхом на швабре, воображая себя всадником; на слова он был скуп, но с лица его не сходила улыбка.
Антонио Балдуино рано стал признанным вожаком среди мальчишек с холма; ему подчинялись даже те, кто был старше его: он был мастер на всякие выдумки, и в храбрости никто не мог с ним сравниться. В стрельбе бумажными шариками его рука не знала промаха, глаза его метали молнии, едва завязывалась очередная драка. Они постоянно играли в разбойников. И он всегда был главарем. Часто он забывал, что это игра, и дрался по-настоящему. Он ругался как взрослый, и непотребные слова то и дело срывались у него с языка.
* * *
Он помогал старой Луизе готовить мунгунсу или мингау — она по вечерам торговала всем этим в городе. И помогал хорошо, вот только не умел толочь орехи. Мальчишки поначалу подняли его на смех и дразнили кухаркой, но насмешки быстро поутихли после того, как Антонио Балдуино разбил одному из них голову камнем. Получив от тетки изрядную взбучку, он так и не понял, за что она ему всыпала. И, верно, потому быстро простил ее, забыв и думать о перенесенных побоях. Тем более что выдрать его как следует ей не удалось: мальчишка был куда какой ловкий — он рыбкой выскальзывал из теткиных рук и увертывался от плетки. Это было похоже на игру: победительно смеясь, он уходил от ударов, и лишь немногие из них достигали цели.
Несмотря на это, старая Луиза любила повторять:
— Все-таки в доме есть мужчина…
Старуха была охотница до разговоров, и соседки вечно приходили к ней посудачить и послушать ее удивительные истории: сказки о феях и привидениях перемежались с рассказами о невольниках, а иногда тетка рассказывала или читала им истории в стихах.
Одна из этих историй начиналась так:
Читатель, о случае страшном я должен тебе рассказать, хоть становятся волосы дыбом и я весь начинаю дрожать: как поверить, что есть на свете такие чудовища — дети, что убьют и отца и мать.
Это была история о девушке-убийце: газеты печатали сенсационные сообщения о ней под крупными заголовками, а некий поэт, автор ABC и популярных самб, зарифмовал эту историю и продавал по двести рейсов за штуку.
Антонио Балдуино был от нее в восторге. Он без конца приставал к старой Луизе, чтобы та снова и снова рассказывала ему эту историю, и поднимал крик, если старуха не сдавалась на его просьбы. Любил он также слушать про приключения Антонио Силвино и Лукаса да Фейра. В такие вечера он забывал про игры и шалости. Однажды кто-то спросил его:
— Ну, кем же ты хочешь быть, когда вырастешь?
Не моргнув глазом, он ответил:
— Жагунсо…
Разве было что-нибудь прекраснее и благороднее этого занятия? Ведь все жагунсо такие сильные и храбрые.
— Надо бы тебе ходить в школу, — говорили соседи мальчику.
Это еще зачем, думал он про себя. Разве хоть один жагунсо умеет читать? Вот доктора умеют читать, а что толку? Он знал одного доктора по имени Олимпио, врача без пациентов: время от времени тот поднимался на холм в надежде что-нибудь заработать, но и здесь ему ничего не перепадало. Был он слабосильный и тощий — дать ему хорошую затрещину, так он и с копыт долой.
Да вот взять к примеру его тетку: старуха едва-едва буквы разбирает, а между тем все жители холма еще как ее уважают: никто с ней никогда не бранится, никто ей грубого слова не скажет, а уж в те дни, когда у старой Луизы разламывается голова, ни один болван не отважится ее потревожить. Теткина голова приводила Антонио Балдуино в ужас. Когда у старухи начинались приступы головных болей, она делалась как безумная, на крик кричала. Соседи сбегались на ее крики, но она гнала всех прочь — пусть, мол, катятся ко всем чертям и оставят ее в покое.
Однажды Антонио Балдуино услышал, как соседки толковали про эти приступы, совсем замучившие старую Луизу.
Одна из соседок говорила:
— Голова у нее болит от этих вечно кипящих жестянок со сластями. Все время на жару…
— Как бы не так, Роза! Это дух ее мучает, сразу видать!
Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба - Амаду Жоржи => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба автора Амаду Жоржи дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Амаду Жоржи - Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба.
Если после завершения чтения книги Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба вы захотите почитать и другие книги Амаду Жоржи, тогда зайдите на страницу писателя Амаду Жоржи - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Амаду Жоржи, написавшего книгу Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Трилогия «Романы о Баие» - 1. Жубиаба; Амаду Жоржи, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн