) Зачем ты эту, как ее… подобрал?
Уборщица . Что значит – подобрал? Кто – подобрал?
Гюнтер . Как ты можешь.
Татьяна Рудольфовна . Что она здесь делает?
Гюнтер . Тебя это не должно беспокоить. Я же не вмешиваюсь в твои дела.
Татьяна Рудольфовна . Нет, ты как раз вмешиваешься. Мне нужно в город, к любовнику, а ты меня не выпускаешь.
Гюнтер . Это просто совпадение. Тебе каждый вечер нужно к любовнику.
Татьяна Рудольфовна . Но сегодня у меня особый вечер.
Гюнтер . И у меня сегодня особый вечер. И мой особый вечер – важнее твоего особого вечера.
Татьяна Рудольфовна . На каком основании?
Гюнтер . На основании моей глубокой внутренней убежденности.
Плотный . А нельзя… чуточку поскромнее?
Татьяна Рудольфовна (Плотному ). Ты, тварь, ты кого собрался скромности учить!?
Плотный . Танечка, что с вами?
Гюнтер . Брюша, я тебя не узнаю.
Татьяна Рудольфовна (Гюнтеру ). Почему позволяешь собой вертеть?
Гюнтер . Да что с тобой?
Новенький (тянет руку, как школьник ). Я понял! Я понял! Она вас любит.
Гюнтер . Разумеется. Но это не повод… (Смутился. ) Брюша, хочешь… в город? Хаген, выпусти ее.
Татьяна Рудольфовна . Нет, не надо, Хаген. Теперь я останусь здесь.
Гюнтер . Как хочешь.
Татьяна Рудольфовна . Уже готов был меня выпустить. Ах, Гюнтер, Гюнтер. Слабая душа.
Гюнтер . Что ж ты со мной не разводишься?
Татьяна Рудольфовна . Люблю.
Гюнтер . Вот еще, что меня злит. Сказала «люблю» и ждет, что мы тут все с ног попадаем. Ты – жена. Эта твоя работа. Работай.
Плотный (Хагену, который рассматривает отобранный пистолет ). Вы мне его потом не забудьте отдать.
Хаген . Посмотрим.
Плотный . Что значит, «посмотрим»? Я с вами по-хорошему…
Хаген выразительно смотрит на Плотного.
Плотный. Я все понял. Действуйте, как вам удобнее.
Плотный уходит утешать Татьяну Рудольфовну.
Гюнтер. Надежда Петровна.
Уборщица . Аушки?
Гюнтер . Надежда Петровна, а вы не могли бы отменить вызов?
Уборщица . Ой, конечно. Я бегу. (Срывается бежать. )
Гюнтер . Надежда Петровна!
Уборщица . А?
Гюнтер . Позвоните с моего.
Дает Уборщице телефон.
Уборщица . Ноль-два?
Гюнтер (улыбаясь ). Ну, я же не знаю, куда вы звонили.
Уборщица (набрав номер ). Алле? Здравствуйте, это вас из замка снова беспокоят… Давно?… А что же делать?… Да, ошибочный… Нет, меня не пытают… Как вы сказали?… Могу я выйти?… (Прикрывает трубку рукой, обращается к Гюнтеру. ) Могу я выйти?
Все смотрят на Гюнтера. Гюнтер не смотрит на всех.
Гюнтер. Нет.
Уборщица (в трубку ). Нет. Алле, алле… (Возвращая телефонную трубку Гюнтеру. ) Говорят, «ждите».
Повар Х.Ц . Чего ждать?
Уборщица . Ждите, говорят.
Хаген (Гюнтеру ). Фокус не удался?
Гюнтер (улыбаясь ). Нас едут спасать, Хаген?
Хаген . Нас едут спасать, Гюнтер.
Гюнтер (Плотному ). Как я понял – вы адвокат моей жены?
Плотный . Если вы муж моего клиента, я – адвокат вашей жены.
Гюнтер . Одно не могу понять – кто сказал, что вы не можете быть и моим адвокатом?
Плотный . Дело в том, что семейный адвокат – это не совсем то же, что семейный доктор. Помимо этического момента, возникает вопрос пластики образа, репутации…
Гюнтер . Вот именно. Мне и нужен адвокат с пластичной репутацией.
Плотный . Так – чисто теоретический вопрос, не имеющий отношения ни ко мне, ни к вам… Ну, вы понимаете…
Гюнтер . Думаю, справедливо было бы назначить двойной, нет, даже тройной гонорар.
Плотный . А тогда еще более теоретический вопрос – что я должен сделать? У вас проблема?
Гюнтер . Да, небольшая. Вот этот господин. (Показывает на Новенького. )
Новенький . Знаете, это, в конце концов, уже просто неприлично. Вы постоянно намекаете, что мы с вами были раньше знакомы. Видите же, что я болен, могли бы иметь снисхождение – рассказать обстоятельства. Обидно, правда. Я же и действительно ничего не помню.
Гюнтер . Во-первых, я не намекаю, а так прямо и говорю: «Мы были знакомы.» Что ты хочешь знать?
Новенький . Все… если возможно.
Гюнтер . Все – невозможно.
Медянкина (как человек простой и любопытный ). Можно я послушаю?
Гюнтер (наугад ). Люся?
Медянкина . Да… нет, Марина.
Гюнтер . Давай, Марина, усаживайся поудобнее. Вот, давай, я подвинусь. (Пододвигается. ) Господа, кто еще любопытствует, не ходите мимо – присоединяйтесь. Хаген Карлович, тебе место в первом ряду. (Медянкиной на ухо. ) Никогда, Марина, не берите первый ряд. Это места для простаков. (Без перехода. ) Девушка, вы мне нравитесь. (Марина делает большие глаза. Гюнтер продолжает. ) Веду себя глупо. Но поймите и меня, жизнь я прожил настолько… непрозрачную, что меняться тяжело. Хотя и надо. (Думает. ) Мой лучший друг! Продукт моей единственной солидной подлости. (Показывает на Новенького. ) Сидит.
Хаген . Я его знаю?
Гюнтер не отвечает.
Гюнтер. Не скажу, что это была сверхвыдающаяся подлость, за которую уж прямо-таки совсем не стыдно. Все было достаточно сдержанно, в рамках общепринятой морали и немного… робко. Но не без вдохновения. И вот это вдохновение… Оно не взялось ниоткуда, из пустоты… Его источник – Личность. Объект подлости. Ее мишень. (Кладет руку на плечо Новенькому. ) Здесь раньше была голова. (Кладет руку на голову Новенькому, который его внимательно слушает. ) Кто в это поверит? Кроме кости и керамических пломб, здесь был еще кто-то, господин загадочный – личность серая, неописуемая. Здесь цвели древние сады и пятнистый единорог бил копытом…
Медянкина . Переведите, пожалуйста.
Гюнтер . И этот господин… это вещество – мясо, в сущности… (Повару Г.Ц. ) Скажите, как специалист. Мозг – это мясо?
Повар Г.Ц . А рыба, это мясо?
Гюнтер . Рыба это мясо.
Повар Г.Ц . Рыба это рыба.
Гюнтер (недовольно ). Спасибо, объяснили. Одним словом, я преклонялся перед той кашей, которая тут варилась. Не тем велик человек, как он умеет приспосабливаться к обстоятельствам. Величие в том, как он эти обстоятельства игнорирует. И, по этой части, мой лучший друг не знал себе равных.
Медянкина . Опять на турецком.
Гюнтер . Перевожу. Он верил в драконов, но не верил в паспортный стол. (В сторону. ) Совершенно безнадежное занятие – рекламировать дорогого человека. (Людям кухни. ) Что я хочу сказать?!
Мама Валя . Да!
Гюнтер . Подлость против вдохновенного человека должна быть вдохновенной! Ясно?
Медянкина . Так точно!
Гюнтер . Хаген Карлович, ты знал его. (Хаген не верит. ) Знал, знал. Нечего притворяться.
Хаген . Но, тогда… если… то…
Гюнтер . Да, да, Карлович. Если он сидит здесь живой, значит и Бог есть, и все такое… Да, именно так.
Хаген . Это не он.
Гюнтер . Это – он. Другое дело, что я не прошу тебя слишком много об этом думать. Просто прими как данность – это он. (Для тех, кто не в курсе. ) Для тех, кто не в курсе – мы с Хагеном Карловичем в свое время убили человека.
Плотный . Если вы с такими заявлениями дебютируете, в финале вам никакой адвокат не поможет.
Гюнтер . Да, мы с Хагеном Карловичем убили человека. Более того – мы убили именно этого человека.
Плотный . Вы в детстве, надеюсь, много болели?
Гюнтер . Может быть…
Плотный . Постарайтесь уточнить в ближайшее время… Но это так – простите, что я вас перебиваю.
Гюнтер . Я не совсем понял…
Плотный . Чисто адвокатское, не обращайте внимания.
Хаген . Я помню… Зигфрид хочет пить. Я знаю поблизости чистый родник. Зигфрид наклонился над водой. Вода очень чистая. Я не промахнулся. Крестик – вот здесь, между лопатками. (Пытается показать на себе. Крутится на одном месте. )
Гюнтер . Держись, старичок. Мне тоже было нелегко. (Пускается по своему обыкновению в пространные рассуждения. ) Ну вот мы и высказались – по теории должен свалиться камень с души… Так нет. Все только запутывается.
Плотный . Прекратите себе вредить. Кто вас тянет за язык? Какие-то глупые саморазоблачения на публике, зачем это? Называете себя убийцей…
Гюнтер . Я не говорил, что я убийца.
Плотный . Вот. Таким вы мне нравитесь гораздо больше. Опровергайте очевидное, это правильная тактика.
Гюнтер . Вы меня не так поняли. Я не хитрю. Я действительно не называл себя убийцей. Я просто сказал, что убил человека. Вот этого человека.
Плотный . С вами сложно. Но интересно.
Гюнтер . И вы все мне должны помочь…
Плотный . Охотно.
Гюнтер . …убить его снова.
Все отскакивают от Гюнтера, как от опасной змеи.
Плотный. Ну, знаете ли…
Гюнтер . Так вы – пас? Жаль. (Подходит к Хагену. ) Карлович, мне больше не к кому обращаться…
Хаген . Да, Гюнтер, да.
Гюнтер . Ну, давай, приходи в себя – время есть.
Мама Валя (Гюнтеру ). Ты что задумал?
Гюнтер . А ты кто такая?
Мама Валя . Мама Валя. Ты смотри мне, не дури.
Гюнтер . Повар, да? Всегда хотел иметь своего повара. А теперь у меня много поваров. Даже, по-моему, лишние есть.
Мама Валя . А ты меня не пугай.
Гюнтер . А я тебя не пугаю.
Мама Валя . А ты не пугай.
Гюнтер . Мама Валя. Не волнуйся ты так, не такой я уж и злодей.
Мама Валя . Мне тоже так казалось…
Гюнтер . Ну, так доверяй своим ощущениям. (Интимно. ) Ты лучше про Надежду Петровну расскажи. Про уборщицу.
Мама Валя . Про Надьку, что ли?
Гюнтер . Это вы ее так называете?
Мама Валя . А как ее называть? Надька она и есть Надька.
Гюнтер . Ну, почему же. Я, например, в свое время называл ее Кримхильдой.
Новенький . Как?
Гюнтер . О, видишь – насторожился.
Мама Валя . Да ты че? Ты Надьку знал?
Гюнтер . У-у! Знал ли я Надьку? Я Надьку не просто знал, я Надьку… боготворил.
Мама Валя . Надьку? Бре.
Гюнтер . Что такое «бре»?
Мама Валя . Брешешь.
Гюнтер . Ничего я не брешу.
Мама Валя . Надьку?
Гюнтер . Крест на пузе. Ну, рассказывай.
Мама Валя . Да что про нее рассказывать. Несчастная твоя Надька.
Гюнтер . А почему она несчастная?
Мама Валя . Ейного мужа в прошлый год кореша загасили.
Гюнтер . А попонятней можно?
Мама Валя . А чего тут непонятного. У нее был мужик. Хороший мужчина.
Гюнтер . И.
Мама Валя . И чего-то там такое случилось: то ли его толкнули, то ли он толкнул. Короче, пропал человек. А она все верит, что он вернется.
Гюнтер . А это точно в прошлом году было?
Мама Валя . Ну, я не знаю. Грустная баба ходит. Значит, недавно было.
Гюнтер . Логично.
Мама Валя . Да тут логика кругом.
Гюнтер (всем ). Ну а теперь слушайте мою версию.
Все, кроме Уборщицы и Татьяны Рудольфовны, собираются вокруг Гюнтера.
Гюнтер. Двадцать лет назад (а не в прошлом году, как считает Мама Валя), я и тот, кого вы называете Хагеном Карловичем, и этот мальчик, поехали в Европу.
Плотный . Просто – в Европу.
Гюнтер . Просто – в Европу. Никаких уточнений. Просто – в Европу. Мальчик был женат на той женщине, которая сейчас сидит возле большой кастрюли (Там сидит Уборщица. ), я был женат на женщине, которая сидит вот у той штуки, которая не знаю как называется. (Там сидит Татьяна Рудольфовна. )
Повар Г.Ц . Миксер.
Гюнтер . Вот, у миксера. Но любил я, впрочем, как и сейчас люблю, именно ту женщину, которая сидит у большой кастрюли. Хаген Карлович женат не был.
Хаген . Был.
Гюнтер . А, нет, видите – был. Но это не важно, так как на историю совершенно не повлияло. Итак, как я сказал, мы заехали с туристической целью в один из самых древних замков Европы…
Повар Х.Ц . Вы этого не говорили.
Гюнтер . Так говорю – в один из самых древних замков Европы. И, в этом замке оказалось подземелье, и мы, конечно же, в него спустились; и там, в подземелье…
Медянкина младшая . Разыгралась драма…
Гюнтер . Да, разыгралась драма. Самый блестящий ум факультета, герой, спортсмен, драконоубийца, гордость и надежда… ла-ла-ла-и-тому-подобное, погиб.
Медянкина . Это понятно. А подробности?
Плотный . Молчите, умоляю. Хватит им подробностей.
Гюнтер . Хватит вам подробностей. Важно другое – этот человек вернулся. Нет, даже не это важно. Важно то, что я ждал его.
Мама Валя . Прям погиб?
Гюнтер . Это было очевидно.
Повар Г.Ц . Он погиб, но вот – сидит. Чепуха получается.
Гюнтер . Чепуха.
Уборщица . Мой муж не мог стоять на ногах в темноте. У него было что-то с вестибулярным аппаратом.
Плотный . Ну, слава богу. Несчастный случай.
Уборщица . За два дня до того, как это случилось, я рассказала о болезни моего мужа вот ему. (Показывает на Хагена. )
Мама Валя . Ну, что скажешь, Карлыч?
Хаген . Хотите знать, почему в подземелье погас свет? Я его потушил.
Входит охранник.
Охранник. Приехали!
Все молчат. Смотрят на Гюнтера. Слышны далекие звуки сирен и невнятные мегафонные голоса.
Гюнтер (оборачиваясь ). Скажи свое слово, начальник охраны. Нас могут спасти без нашего согласия?
Охранник. Без согласия – может быть. Без вертолетов – вряд ли.
Хаген говорит что-то тихо охраннику. Тот, получив указания, уходит.
Гюнтер (Плотному ). Воистину, было бы где обороняться, а от кого – всегда найдется. (Всем. ) Вы хотели знать, зачем я построил этот замок. Этот замок – приманка.
Плотный . У меня, кстати, была такая версия.
Татьяна Рудольфовна . Всегда так говорят, когда уже все известно. Я ненавижу такие дела.
Гюнтер . Ровно через шесть месяцев после того, как мы открылись, он зашел в мой кабинет. Это было… сильно!
Новенький . И как вы меня нашли?
Гюнтер . Изменившимся. По сравнению с трупом – в лучшую сторону.
Плотный . Двадцать лет. В этом нет логики. Ему сейчас не больше двадцати.
Гюнтер . А какая логика в том, что человек, который был мертв, сидит тут с нами – на кухне?
Плотный . Наверное, высшая логика.
Гюнтер . Будете смеяться, но я тоже так это понял.
Плотный . Трогательная история. Но, знаете – по большому счету, ничего вы нам не объяснили.
Гюнтер . Нет, я все вам объяснил! Этот человек умер. Этот человек жив. Два месяца я наблюдаю за ним. Он ничего не помнит. Он только смотрит, спрашивает, читает. Но разве это не достаточный повод бояться его. Вдумайтесь – смотрит, спрашивает, читает – что может быть опасней? Что он вспомнит? Что ему расскажут?
Плотный . Нет, вы не дурак, Гюнтер, вы очень тонко все оформили.
Гюнтер . Вот именно.
Мама Валя . Насчет замка я тоже не поняла.
Плотный . У меня такая версия. (Татьяне Рудольфовне. ) Чтобы потом не говорили, что я только задним числом отгадываю. (Театрально излагает свою версию. ) Молодой человек (это о Гюнтере ) решил поместить в замок своего больного друга, (как бы в его естественную среду обитания), чтобы перебросить мостик между воображаемым (его воображаемым) и реальным (вот этим реальным, а на самом деле – псевдореальным) миром. Реальность и фантазии сольются, противоречия перестанут питать болезнь, и она угаснет, как лучевая трубка не буду говорить какого телевизора, чтобы не обидеть местных производителей. Итак, я угадал?
Гюнтер . Сказки это.
Плотный . Это сказки, а у нас тут «не только самая правда, но еще как бы лучше ее»? Да? У нас тут реализм? Слепок с реальности? Бытовая драма? Да? (Брызжет слюной ). Короли! Замки! Роковая любовь! Интрига против лучшего друга! Потеря памяти! Потеря памяти!!! – сериальщина махровая!!! Мыльная опера!
Гюнтер . В учебнике «Психиатрия» профессора Райнера Тёлле…
Плотный . Тёлле… Шмёлле… – зачем эти подробности! Чихал я на вашего профессора.
Гюнтер . А я чихал на дурацкие рецепты лечения неизлечимо больных! (Гюнтер страшен. Он хватает Плотного за затылок и дергает его, рвет, клонит к земле и орет Плотному в лицо ). Ты слушаешь, что я говорю?! Неизлечим! Неизлечим! Неизлечим! Для кого я это все рассказываю? Для публики? Здесь нет публики, здесь все свои – не хрен перед ними выделываться… Если я говорю – неизлечим, значит, я перед этим кое-что предпринял, чтобы доказать обратное. Понимаешь? (Гюнтер постепенно успокаивается. ) Ты говоришь – мыльная опера. Но я же не виноват, что мой быт – это чья-то сказка. Я – король? Король. И я же, я, я сам – я предельно реальный персонаж. Вот мой друг – он действительно друг мне, вот моя бывшая любовь – работает у меня уборщицей. Это – НЕ сказка. Просто – нормально, честно работает… Пришла к своему бывшему – попросилась на работу, я ее взял. Где тут сказка? Потеря памяти – это сказка? Согласен. В каждой третьей макулатурной книжке, в каждом втором плохом фильме. Но только посмотри вокруг – этим болен каждый первый… Все забывают, все, все… Тебе нужны доказательства? Вот ты – ты! Ты сам – зачем ты здесь? Зачем ты появился на кухне? Да еще и с пистолетом. Чтобы тебя выпустили из замка – правильно? Почему ты об этом забыл? Почему вы все забыли, что вы заперты, что я приказал поднять мост? Почему вы этого не помните?
Хаген . Все это прекрасно помнят, Гюнтер. Просто это достаточно непохоже на тебя, поэтому все и терпят. Ждут, что ты им скажешь. Скажи в трех словах – что надо сделать.
Гюнтер . Его надо убить.
Медянкина . Три слова, кстати.
КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ
Действие второе
У костра на лесной поляне пируют утомленные удачной охотой бургунды. Слуги с трудом вертят огромную тушу рогатого оленя, засаженную на сучковатый изогнутый вертел. Шипит кровь, стекающая в пламя. Гогочут пьяные охотники. По подбородкам их струится жир жареных куропаток, губы алеют, как маки под ледяной коркой. Весело бургундам. Весело и Зигфриду Нидерландскому – их гостю и побратиму.
1 2 3 4 5 6 7 8
Уборщица . Что значит – подобрал? Кто – подобрал?
Гюнтер . Как ты можешь.
Татьяна Рудольфовна . Что она здесь делает?
Гюнтер . Тебя это не должно беспокоить. Я же не вмешиваюсь в твои дела.
Татьяна Рудольфовна . Нет, ты как раз вмешиваешься. Мне нужно в город, к любовнику, а ты меня не выпускаешь.
Гюнтер . Это просто совпадение. Тебе каждый вечер нужно к любовнику.
Татьяна Рудольфовна . Но сегодня у меня особый вечер.
Гюнтер . И у меня сегодня особый вечер. И мой особый вечер – важнее твоего особого вечера.
Татьяна Рудольфовна . На каком основании?
Гюнтер . На основании моей глубокой внутренней убежденности.
Плотный . А нельзя… чуточку поскромнее?
Татьяна Рудольфовна (Плотному ). Ты, тварь, ты кого собрался скромности учить!?
Плотный . Танечка, что с вами?
Гюнтер . Брюша, я тебя не узнаю.
Татьяна Рудольфовна (Гюнтеру ). Почему позволяешь собой вертеть?
Гюнтер . Да что с тобой?
Новенький (тянет руку, как школьник ). Я понял! Я понял! Она вас любит.
Гюнтер . Разумеется. Но это не повод… (Смутился. ) Брюша, хочешь… в город? Хаген, выпусти ее.
Татьяна Рудольфовна . Нет, не надо, Хаген. Теперь я останусь здесь.
Гюнтер . Как хочешь.
Татьяна Рудольфовна . Уже готов был меня выпустить. Ах, Гюнтер, Гюнтер. Слабая душа.
Гюнтер . Что ж ты со мной не разводишься?
Татьяна Рудольфовна . Люблю.
Гюнтер . Вот еще, что меня злит. Сказала «люблю» и ждет, что мы тут все с ног попадаем. Ты – жена. Эта твоя работа. Работай.
Плотный (Хагену, который рассматривает отобранный пистолет ). Вы мне его потом не забудьте отдать.
Хаген . Посмотрим.
Плотный . Что значит, «посмотрим»? Я с вами по-хорошему…
Хаген выразительно смотрит на Плотного.
Плотный. Я все понял. Действуйте, как вам удобнее.
Плотный уходит утешать Татьяну Рудольфовну.
Гюнтер. Надежда Петровна.
Уборщица . Аушки?
Гюнтер . Надежда Петровна, а вы не могли бы отменить вызов?
Уборщица . Ой, конечно. Я бегу. (Срывается бежать. )
Гюнтер . Надежда Петровна!
Уборщица . А?
Гюнтер . Позвоните с моего.
Дает Уборщице телефон.
Уборщица . Ноль-два?
Гюнтер (улыбаясь ). Ну, я же не знаю, куда вы звонили.
Уборщица (набрав номер ). Алле? Здравствуйте, это вас из замка снова беспокоят… Давно?… А что же делать?… Да, ошибочный… Нет, меня не пытают… Как вы сказали?… Могу я выйти?… (Прикрывает трубку рукой, обращается к Гюнтеру. ) Могу я выйти?
Все смотрят на Гюнтера. Гюнтер не смотрит на всех.
Гюнтер. Нет.
Уборщица (в трубку ). Нет. Алле, алле… (Возвращая телефонную трубку Гюнтеру. ) Говорят, «ждите».
Повар Х.Ц . Чего ждать?
Уборщица . Ждите, говорят.
Хаген (Гюнтеру ). Фокус не удался?
Гюнтер (улыбаясь ). Нас едут спасать, Хаген?
Хаген . Нас едут спасать, Гюнтер.
Гюнтер (Плотному ). Как я понял – вы адвокат моей жены?
Плотный . Если вы муж моего клиента, я – адвокат вашей жены.
Гюнтер . Одно не могу понять – кто сказал, что вы не можете быть и моим адвокатом?
Плотный . Дело в том, что семейный адвокат – это не совсем то же, что семейный доктор. Помимо этического момента, возникает вопрос пластики образа, репутации…
Гюнтер . Вот именно. Мне и нужен адвокат с пластичной репутацией.
Плотный . Так – чисто теоретический вопрос, не имеющий отношения ни ко мне, ни к вам… Ну, вы понимаете…
Гюнтер . Думаю, справедливо было бы назначить двойной, нет, даже тройной гонорар.
Плотный . А тогда еще более теоретический вопрос – что я должен сделать? У вас проблема?
Гюнтер . Да, небольшая. Вот этот господин. (Показывает на Новенького. )
Новенький . Знаете, это, в конце концов, уже просто неприлично. Вы постоянно намекаете, что мы с вами были раньше знакомы. Видите же, что я болен, могли бы иметь снисхождение – рассказать обстоятельства. Обидно, правда. Я же и действительно ничего не помню.
Гюнтер . Во-первых, я не намекаю, а так прямо и говорю: «Мы были знакомы.» Что ты хочешь знать?
Новенький . Все… если возможно.
Гюнтер . Все – невозможно.
Медянкина (как человек простой и любопытный ). Можно я послушаю?
Гюнтер (наугад ). Люся?
Медянкина . Да… нет, Марина.
Гюнтер . Давай, Марина, усаживайся поудобнее. Вот, давай, я подвинусь. (Пододвигается. ) Господа, кто еще любопытствует, не ходите мимо – присоединяйтесь. Хаген Карлович, тебе место в первом ряду. (Медянкиной на ухо. ) Никогда, Марина, не берите первый ряд. Это места для простаков. (Без перехода. ) Девушка, вы мне нравитесь. (Марина делает большие глаза. Гюнтер продолжает. ) Веду себя глупо. Но поймите и меня, жизнь я прожил настолько… непрозрачную, что меняться тяжело. Хотя и надо. (Думает. ) Мой лучший друг! Продукт моей единственной солидной подлости. (Показывает на Новенького. ) Сидит.
Хаген . Я его знаю?
Гюнтер не отвечает.
Гюнтер. Не скажу, что это была сверхвыдающаяся подлость, за которую уж прямо-таки совсем не стыдно. Все было достаточно сдержанно, в рамках общепринятой морали и немного… робко. Но не без вдохновения. И вот это вдохновение… Оно не взялось ниоткуда, из пустоты… Его источник – Личность. Объект подлости. Ее мишень. (Кладет руку на плечо Новенькому. ) Здесь раньше была голова. (Кладет руку на голову Новенькому, который его внимательно слушает. ) Кто в это поверит? Кроме кости и керамических пломб, здесь был еще кто-то, господин загадочный – личность серая, неописуемая. Здесь цвели древние сады и пятнистый единорог бил копытом…
Медянкина . Переведите, пожалуйста.
Гюнтер . И этот господин… это вещество – мясо, в сущности… (Повару Г.Ц. ) Скажите, как специалист. Мозг – это мясо?
Повар Г.Ц . А рыба, это мясо?
Гюнтер . Рыба это мясо.
Повар Г.Ц . Рыба это рыба.
Гюнтер (недовольно ). Спасибо, объяснили. Одним словом, я преклонялся перед той кашей, которая тут варилась. Не тем велик человек, как он умеет приспосабливаться к обстоятельствам. Величие в том, как он эти обстоятельства игнорирует. И, по этой части, мой лучший друг не знал себе равных.
Медянкина . Опять на турецком.
Гюнтер . Перевожу. Он верил в драконов, но не верил в паспортный стол. (В сторону. ) Совершенно безнадежное занятие – рекламировать дорогого человека. (Людям кухни. ) Что я хочу сказать?!
Мама Валя . Да!
Гюнтер . Подлость против вдохновенного человека должна быть вдохновенной! Ясно?
Медянкина . Так точно!
Гюнтер . Хаген Карлович, ты знал его. (Хаген не верит. ) Знал, знал. Нечего притворяться.
Хаген . Но, тогда… если… то…
Гюнтер . Да, да, Карлович. Если он сидит здесь живой, значит и Бог есть, и все такое… Да, именно так.
Хаген . Это не он.
Гюнтер . Это – он. Другое дело, что я не прошу тебя слишком много об этом думать. Просто прими как данность – это он. (Для тех, кто не в курсе. ) Для тех, кто не в курсе – мы с Хагеном Карловичем в свое время убили человека.
Плотный . Если вы с такими заявлениями дебютируете, в финале вам никакой адвокат не поможет.
Гюнтер . Да, мы с Хагеном Карловичем убили человека. Более того – мы убили именно этого человека.
Плотный . Вы в детстве, надеюсь, много болели?
Гюнтер . Может быть…
Плотный . Постарайтесь уточнить в ближайшее время… Но это так – простите, что я вас перебиваю.
Гюнтер . Я не совсем понял…
Плотный . Чисто адвокатское, не обращайте внимания.
Хаген . Я помню… Зигфрид хочет пить. Я знаю поблизости чистый родник. Зигфрид наклонился над водой. Вода очень чистая. Я не промахнулся. Крестик – вот здесь, между лопатками. (Пытается показать на себе. Крутится на одном месте. )
Гюнтер . Держись, старичок. Мне тоже было нелегко. (Пускается по своему обыкновению в пространные рассуждения. ) Ну вот мы и высказались – по теории должен свалиться камень с души… Так нет. Все только запутывается.
Плотный . Прекратите себе вредить. Кто вас тянет за язык? Какие-то глупые саморазоблачения на публике, зачем это? Называете себя убийцей…
Гюнтер . Я не говорил, что я убийца.
Плотный . Вот. Таким вы мне нравитесь гораздо больше. Опровергайте очевидное, это правильная тактика.
Гюнтер . Вы меня не так поняли. Я не хитрю. Я действительно не называл себя убийцей. Я просто сказал, что убил человека. Вот этого человека.
Плотный . С вами сложно. Но интересно.
Гюнтер . И вы все мне должны помочь…
Плотный . Охотно.
Гюнтер . …убить его снова.
Все отскакивают от Гюнтера, как от опасной змеи.
Плотный. Ну, знаете ли…
Гюнтер . Так вы – пас? Жаль. (Подходит к Хагену. ) Карлович, мне больше не к кому обращаться…
Хаген . Да, Гюнтер, да.
Гюнтер . Ну, давай, приходи в себя – время есть.
Мама Валя (Гюнтеру ). Ты что задумал?
Гюнтер . А ты кто такая?
Мама Валя . Мама Валя. Ты смотри мне, не дури.
Гюнтер . Повар, да? Всегда хотел иметь своего повара. А теперь у меня много поваров. Даже, по-моему, лишние есть.
Мама Валя . А ты меня не пугай.
Гюнтер . А я тебя не пугаю.
Мама Валя . А ты не пугай.
Гюнтер . Мама Валя. Не волнуйся ты так, не такой я уж и злодей.
Мама Валя . Мне тоже так казалось…
Гюнтер . Ну, так доверяй своим ощущениям. (Интимно. ) Ты лучше про Надежду Петровну расскажи. Про уборщицу.
Мама Валя . Про Надьку, что ли?
Гюнтер . Это вы ее так называете?
Мама Валя . А как ее называть? Надька она и есть Надька.
Гюнтер . Ну, почему же. Я, например, в свое время называл ее Кримхильдой.
Новенький . Как?
Гюнтер . О, видишь – насторожился.
Мама Валя . Да ты че? Ты Надьку знал?
Гюнтер . У-у! Знал ли я Надьку? Я Надьку не просто знал, я Надьку… боготворил.
Мама Валя . Надьку? Бре.
Гюнтер . Что такое «бре»?
Мама Валя . Брешешь.
Гюнтер . Ничего я не брешу.
Мама Валя . Надьку?
Гюнтер . Крест на пузе. Ну, рассказывай.
Мама Валя . Да что про нее рассказывать. Несчастная твоя Надька.
Гюнтер . А почему она несчастная?
Мама Валя . Ейного мужа в прошлый год кореша загасили.
Гюнтер . А попонятней можно?
Мама Валя . А чего тут непонятного. У нее был мужик. Хороший мужчина.
Гюнтер . И.
Мама Валя . И чего-то там такое случилось: то ли его толкнули, то ли он толкнул. Короче, пропал человек. А она все верит, что он вернется.
Гюнтер . А это точно в прошлом году было?
Мама Валя . Ну, я не знаю. Грустная баба ходит. Значит, недавно было.
Гюнтер . Логично.
Мама Валя . Да тут логика кругом.
Гюнтер (всем ). Ну а теперь слушайте мою версию.
Все, кроме Уборщицы и Татьяны Рудольфовны, собираются вокруг Гюнтера.
Гюнтер. Двадцать лет назад (а не в прошлом году, как считает Мама Валя), я и тот, кого вы называете Хагеном Карловичем, и этот мальчик, поехали в Европу.
Плотный . Просто – в Европу.
Гюнтер . Просто – в Европу. Никаких уточнений. Просто – в Европу. Мальчик был женат на той женщине, которая сейчас сидит возле большой кастрюли (Там сидит Уборщица. ), я был женат на женщине, которая сидит вот у той штуки, которая не знаю как называется. (Там сидит Татьяна Рудольфовна. )
Повар Г.Ц . Миксер.
Гюнтер . Вот, у миксера. Но любил я, впрочем, как и сейчас люблю, именно ту женщину, которая сидит у большой кастрюли. Хаген Карлович женат не был.
Хаген . Был.
Гюнтер . А, нет, видите – был. Но это не важно, так как на историю совершенно не повлияло. Итак, как я сказал, мы заехали с туристической целью в один из самых древних замков Европы…
Повар Х.Ц . Вы этого не говорили.
Гюнтер . Так говорю – в один из самых древних замков Европы. И, в этом замке оказалось подземелье, и мы, конечно же, в него спустились; и там, в подземелье…
Медянкина младшая . Разыгралась драма…
Гюнтер . Да, разыгралась драма. Самый блестящий ум факультета, герой, спортсмен, драконоубийца, гордость и надежда… ла-ла-ла-и-тому-подобное, погиб.
Медянкина . Это понятно. А подробности?
Плотный . Молчите, умоляю. Хватит им подробностей.
Гюнтер . Хватит вам подробностей. Важно другое – этот человек вернулся. Нет, даже не это важно. Важно то, что я ждал его.
Мама Валя . Прям погиб?
Гюнтер . Это было очевидно.
Повар Г.Ц . Он погиб, но вот – сидит. Чепуха получается.
Гюнтер . Чепуха.
Уборщица . Мой муж не мог стоять на ногах в темноте. У него было что-то с вестибулярным аппаратом.
Плотный . Ну, слава богу. Несчастный случай.
Уборщица . За два дня до того, как это случилось, я рассказала о болезни моего мужа вот ему. (Показывает на Хагена. )
Мама Валя . Ну, что скажешь, Карлыч?
Хаген . Хотите знать, почему в подземелье погас свет? Я его потушил.
Входит охранник.
Охранник. Приехали!
Все молчат. Смотрят на Гюнтера. Слышны далекие звуки сирен и невнятные мегафонные голоса.
Гюнтер (оборачиваясь ). Скажи свое слово, начальник охраны. Нас могут спасти без нашего согласия?
Охранник. Без согласия – может быть. Без вертолетов – вряд ли.
Хаген говорит что-то тихо охраннику. Тот, получив указания, уходит.
Гюнтер (Плотному ). Воистину, было бы где обороняться, а от кого – всегда найдется. (Всем. ) Вы хотели знать, зачем я построил этот замок. Этот замок – приманка.
Плотный . У меня, кстати, была такая версия.
Татьяна Рудольфовна . Всегда так говорят, когда уже все известно. Я ненавижу такие дела.
Гюнтер . Ровно через шесть месяцев после того, как мы открылись, он зашел в мой кабинет. Это было… сильно!
Новенький . И как вы меня нашли?
Гюнтер . Изменившимся. По сравнению с трупом – в лучшую сторону.
Плотный . Двадцать лет. В этом нет логики. Ему сейчас не больше двадцати.
Гюнтер . А какая логика в том, что человек, который был мертв, сидит тут с нами – на кухне?
Плотный . Наверное, высшая логика.
Гюнтер . Будете смеяться, но я тоже так это понял.
Плотный . Трогательная история. Но, знаете – по большому счету, ничего вы нам не объяснили.
Гюнтер . Нет, я все вам объяснил! Этот человек умер. Этот человек жив. Два месяца я наблюдаю за ним. Он ничего не помнит. Он только смотрит, спрашивает, читает. Но разве это не достаточный повод бояться его. Вдумайтесь – смотрит, спрашивает, читает – что может быть опасней? Что он вспомнит? Что ему расскажут?
Плотный . Нет, вы не дурак, Гюнтер, вы очень тонко все оформили.
Гюнтер . Вот именно.
Мама Валя . Насчет замка я тоже не поняла.
Плотный . У меня такая версия. (Татьяне Рудольфовне. ) Чтобы потом не говорили, что я только задним числом отгадываю. (Театрально излагает свою версию. ) Молодой человек (это о Гюнтере ) решил поместить в замок своего больного друга, (как бы в его естественную среду обитания), чтобы перебросить мостик между воображаемым (его воображаемым) и реальным (вот этим реальным, а на самом деле – псевдореальным) миром. Реальность и фантазии сольются, противоречия перестанут питать болезнь, и она угаснет, как лучевая трубка не буду говорить какого телевизора, чтобы не обидеть местных производителей. Итак, я угадал?
Гюнтер . Сказки это.
Плотный . Это сказки, а у нас тут «не только самая правда, но еще как бы лучше ее»? Да? У нас тут реализм? Слепок с реальности? Бытовая драма? Да? (Брызжет слюной ). Короли! Замки! Роковая любовь! Интрига против лучшего друга! Потеря памяти! Потеря памяти!!! – сериальщина махровая!!! Мыльная опера!
Гюнтер . В учебнике «Психиатрия» профессора Райнера Тёлле…
Плотный . Тёлле… Шмёлле… – зачем эти подробности! Чихал я на вашего профессора.
Гюнтер . А я чихал на дурацкие рецепты лечения неизлечимо больных! (Гюнтер страшен. Он хватает Плотного за затылок и дергает его, рвет, клонит к земле и орет Плотному в лицо ). Ты слушаешь, что я говорю?! Неизлечим! Неизлечим! Неизлечим! Для кого я это все рассказываю? Для публики? Здесь нет публики, здесь все свои – не хрен перед ними выделываться… Если я говорю – неизлечим, значит, я перед этим кое-что предпринял, чтобы доказать обратное. Понимаешь? (Гюнтер постепенно успокаивается. ) Ты говоришь – мыльная опера. Но я же не виноват, что мой быт – это чья-то сказка. Я – король? Король. И я же, я, я сам – я предельно реальный персонаж. Вот мой друг – он действительно друг мне, вот моя бывшая любовь – работает у меня уборщицей. Это – НЕ сказка. Просто – нормально, честно работает… Пришла к своему бывшему – попросилась на работу, я ее взял. Где тут сказка? Потеря памяти – это сказка? Согласен. В каждой третьей макулатурной книжке, в каждом втором плохом фильме. Но только посмотри вокруг – этим болен каждый первый… Все забывают, все, все… Тебе нужны доказательства? Вот ты – ты! Ты сам – зачем ты здесь? Зачем ты появился на кухне? Да еще и с пистолетом. Чтобы тебя выпустили из замка – правильно? Почему ты об этом забыл? Почему вы все забыли, что вы заперты, что я приказал поднять мост? Почему вы этого не помните?
Хаген . Все это прекрасно помнят, Гюнтер. Просто это достаточно непохоже на тебя, поэтому все и терпят. Ждут, что ты им скажешь. Скажи в трех словах – что надо сделать.
Гюнтер . Его надо убить.
Медянкина . Три слова, кстати.
КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ
Действие второе
У костра на лесной поляне пируют утомленные удачной охотой бургунды. Слуги с трудом вертят огромную тушу рогатого оленя, засаженную на сучковатый изогнутый вертел. Шипит кровь, стекающая в пламя. Гогочут пьяные охотники. По подбородкам их струится жир жареных куропаток, губы алеют, как маки под ледяной коркой. Весело бургундам. Весело и Зигфриду Нидерландскому – их гостю и побратиму.
1 2 3 4 5 6 7 8