«Дар»: ЭКСМО-Пресс; Москва; 2000
ISBN 5-04-004525-5
Аннотация
Любящих супругов Лиз и Джона постигла страшная трагедия — умерла маленькая Энни, и все в семье Уиттейкеров пошло вкривь и вкось, до тех пор. пока в доме не появилась подруга их сына Томми. Юная Мэрибет тоже пережила горе — за единственное пылкое свидание с едва знакомым парнем ей пришлось расплачиваться по самой дорогой цене. Трогательная любовь-дружба между Томми и Мэрибет и забота о будущей юной маме захватили Лиз, заставив забыть свое горе. И когда на свет появилась девочка, Лиз приняла этот великий дар, который послала ей судьба!
Даниэла Стил
Дар
Доставшимся мне в жизни дарам — моему мужу Джону, всем моим детям, всем ангелам, которые прошли через мою жизнь быстрым или медленным шагом, и всем тем благам, которые они мне принесли.
Со всей любовью, Д. С.
Глава 1
Энни Уиттейкер любила все, что было связано с Рождеством. Ей нравился сам воздух, атмосфера ожидаемого праздника, царящая повсюду, нравились ярко освещенные елки на газоне перед каждым домом и опоясанные гирляндами лампочек Санта-Клаусы на крышах. Она любила рождественские гимны, и ожидание прихода Санта-Клауса с подарками, и посещение катка, и неизменную чашку горячего шоколада.
Что может быть лучше, чем сидеть рядом с мамой, есть хрустящую кукурузу и во все глаза смотреть на рождественскую елку, увешанную разноцветными фонариками? На Рождество мама разрешала ей ложиться попозже, и уже в предрождественские дни сердце пятилетней девочки наполнялось восторгом и нетерпеливым ожиданием.
Когда Энни родилась, Элизабет Уиттейкер исполнился уже сорок один год, и эта беременность явилась для нее сюрпризом.
К тому времени она уже давно перестала мечтать о втором ребенке.
Их первенцу Томми исполнилось десять лет, и после многочисленных попыток супругов завести второго ребенка Уиттейкеры смирились с мыслью, что он будет их единственным сыном.
Томми рос замечательным мальчиком — у Джона с Элизабет никогда не возникало с ним проблем. Он играл в футбол и бейсбол в Малой лиге, каждую зиму подтверждая свой статус лучшего игрока в хоккейной команде. Он делал все, что от него требовалось, — хорошо учился в школе, любил родителей, и у них никогда не было повода заподозрить в нем какое-либо отклонение от нормы, мелкие недостатки у него были, и Томми вряд ли можно назвать образцовым ребенком, но он вполне заслуживал того, чтобы считаться хорошим мальчиком.
От Лиз он унаследовал светлые волосы, а от отца — ярко-голубые глаза. У Уиттейкера-младшего было здоровое чувство юмора и острый ум, и после естественного шока, вызванного сообщением родителей, он легко смирился с появлением на свет младшей сестренки.
И в течение пяти с половиной лет после ее рождения ему казалось, что в их семье поселилось маленькое солнышко. Энни была живой непоседливой девочкой, фонтанирующей самыми невероятными идеями, и всякий раз, когда она играла с Томми, по всему дому раздавались взрывы оглушительного смеха.
Каждый день девочка с нетерпением ждала его прихода из школы, а потом шла с братом на кухню, где их уже ожидали приготовленные заботливой рукой матери свежие булочки и молоко. После рождения Энни Лиз оставила преподавание и только изредка заменяла в школе заболевших учителей. Она говорила, что хочет проводить со своим ребенком каждую минуту, расти и познавать мир вместе с дочерью. Они все время были вместе.
Тем не менее Лиз находила время для того, чтобы в течение двух лет работать добровольцем в медицинском училище, а теперь она помогала вести художественные занятия в детском садике, который посещала в первой половине дня Энни. Вернувшись домой, они вместе пекли булочки, хлеб и бисквиты или Лиз часами читала дочери книжки, удобно устроившись на диване.
В их доме царила теплая атмосфера; каждый из четырех членов семьи чувствовал себя защищенным от всех невзгод, которые происходят с другими людьми. Джон хорошо обеспечивал своих домашних, возглавляя самую крупную в штате базу оптовой торговли, что позволяло им вести более чем достойный образ жизни. Он унаследовал семейное дело довольно рано и весьма преуспел в нем.
У Уиттейкеров был красивый дом в одном из лучших районов города. Их нельзя было назвать богатыми людьми, но положение Уиттейкера не могли поколебать ветры перемен, неизбежно затрагивающие фермеров, благополучие которых зависело от капризов природы и многих других людей, чей бизнес был связан с изменениями конъюнктуры. Вкусная еда нужна была всем, и Джон Уиттейкер был всегда готов снабдить ею своих клиентов. Он добился многого в своем бизнесе и справедливо надеялся, что рано или поздно Томми станет его преемником.
Но до этого Томми должен был поступить в колледж. И Энни тоже — Джон хотел, чтобы его дочь была такой же умной и образованной, как и жена. Энни, вслед за мамой, хотела стать учительницей, но Уиттейкер-старший мечтал о том, чтобы она выучилась на врача или адвоката. Для 1952 года это была достаточно высокая планка, но Джон уже позаботился о том, чтобы отложить крупную сумму на образование дочери. Деньги на колледж для Томми он начал копить еще несколько лет назад, так что с финансовой точки зрения никаких проблем с образованием у них возникнуть не могло.
Джон был человеком, который привык верить в исполнение своих мечтаний. Он всегда говорил, что всего можно добиться, если очень сильно захотеть и если приложить к этому усилия. А уж в трудолюбии ему нельзя было отказать.
Лиз всегда ему помогала, но теперь он был очень рад тому, что она сидела дома. Джон любил, приходя домой под вечер, заставать жену в детской, где мать и дочь самозабвенно играли в куклы. Его сердце наполнялось теплом при виде этих идиллических сцен. Это был счастливый сорокадевятилетний человек, у которого была очаровательная жена и двое потрясающих детей.
— Куда вы все подевались? — крикнул Джон из холла, стряхивая снег со своей шляпы и пальто и отмахиваясь от собаки, которая встречала хозяина, радостно виляя хвостом и оскальзываясь в лужицах, оставленных его ботинками.
Эта породистая собака — большой ирландский сеттер — носила имя Бесс, в честь жены президента. Сначала Лиз протестовала, считая, что это неуважение к миссис Трумэн, однако имя настолько подходило собаке и настолько прилипло к ней, что никто не помнил, как ей, собственно, его дали.
— Мы здесь, — откликнулась Лиз, и Джон прошел в гостиную, где его жена и дочь вешали на елку фигурные имбирные пряники.
Они пекли и украшали их разноцветной глазурью целый день, а пока пряники сидели в духовке, Энни вырезала бумажные цепи.
— Привет, папа! Тебе нравится?
— Очень.
Он улыбнулся ей и, подхватив на руки, легко поднял девочку вверх.
Джон был сильным мужчиной — недаром в его жилах текла ирландская кровь. У него были черные волосы, ничуть не поседевшие к пятидесяти годам, и ясные голубые глаза, которые он передал обоим своим детям. У Лиз при светлых волосах глаза были светло-карими, почти ореховыми. А прелестные волосы Энни были пшенично-золотистыми, что делало ее похожей на ангела.
Улыбаясь друг другу, отец и дочь шутливо потерлись в знак приветствия носами. Потом он усадил Энни рядом с собой и потянулся поцеловать жену. Прожив много лет рядом, они смогли сохранить свежесть чувств.
— Как прошел день? — ласково спросила Лиз.
Они были женаты уже двадцать два года, сыграв свадьбу через два года после того, как Лиз окончила колледж, и" за исключением тех редких случаев, когда жизненные невзгоды донимали их, они казались страстно влюбленными друг в друга.
К моменту их женитьбы Лиз уже работала учительницей, а Джон взял на себя управление семейным делом.
Их долгожданный первенец появился на свет только через семь лет супружества, когда Лиз и Джон успели распрощаться с надеждой иметь ребенка. Старый доктор Томпсон так и не смог установить, почему она не способна забеременеть или выносить дитя. До рождения Томми у Лиз было три выкидыша, поэтому долгожданное событие было воспринято супругами как настоящее чудо. И еще большим чудом и благословением было последовавшее через десять лет рождение Энни. Дети давали им такую радость, которую нельзя было сравнить ни с чем.
— Я получил сегодня партию хороших апельсинов из Флориды, — сказал Джон, сев в кресло и взяв в руки трубку. В камине уютно горел огонь, и в доме вкусно пахло имбирем и ванилью. — Завтра я принесу немного домой.
— Здорово! Я так люблю апельсины!
Энни захлопала в ладоши и забралась к отцу на колени. Бесс тоже попыталась к ним присоединиться, положив передние лапы на ноги своего хозяина. Однако собаку пришлось отогнать — сверху спустилась Лиз, чтобы наградить мужа еще одним поцелуем и предложить стакан горячего сидра.
— Пожалуй, я не откажусь.
Джон улыбнулся и последовал за ней в кухню, задержав шаг, чтобы в который раз полюбоваться ее по-прежнему стройной фигурой.
Энни держала его за руку, а через минуту входная дверь хлопнула, и на пороге появился Томми с замерзшим носом, красными щеками и коньками в руках.
— М-м-м… Как хорошо пахнет… Привет, мама, привет, папа… эй, малявка, а ты что сегодня делала? Ела мамины пряники?
Он взъерошил сестренке волосы и стал растирать замерзшие щеки и уши. На улице крепчал мороз, а снегопад все усиливался.
— Я пекла пряники вместе с мамой… и съела только четыре, — с достоинством ответила Энни, и все остальные рассмеялись.
Девочка была настолько очаровательна, что никто — ни боготворившие ее родители, ни даже старший брат, до недавних пор скептически относившийся к девчонкам, — не мог противостоять ее обаянию. Однако Энни вовсе не была испорчена, просто ее не покидало ощущение того, что она всеми любима. Это, в свою очередь, проявлялось в ее отношении к миру и к жизни вообще. Она любила каждого, кто встречался ей на пути, обожала смеяться, играть и бегать так, чтобы ее волосы развевал ветер. Она любила возиться с Бесс, но еще больше со своим старшим братом. И сейчас Энни с обожанием посмотрела на него, взяв у него из рук изрядно заезженные коньки.
— А мы пойдем завтра кататься? — спросила она.
Неподалеку от дома был пруд, и Томми часто брал сестренку с собой по субботам.
— Только если прекратится снегопад. Снегу навалило столько, что ты и катка не найдешь, — невнятно пробормотал Томми, рот которого был набит воздушным, восхитительным печеньем, которое, наверное, могла печь только его мать.
Лиз сняла фартук и осталась в опрятной блузке и серой юбке. Джон никогда не отказывал себе в удовольствии отметить про себя, что фигура жены ничуть не изменилась с того момента, когда он в первый раз встретил ее в старших классах школы. Она была значительно младше его, и он некоторое время стеснялся признаться кому бы то ни было в том, что влюблен в такую юную девочку. Однако одноклассники быстро поняли, что к чему. Сначала они смеялись над ними, но вскоре привыкли.
На следующий год Джон оставил школу и пошел работать к своему отцу, а она сдала выпускные экзамены и поступила в колледж.
Учеба заняла семь лет, и еще два года Лиз проработала учительницей. Он терпеливо ждал ее, ни на минуту не сомневаясь, однако, что результат стоит ожидания. Все, чего им обоим хотелось, приходило к ним не сразу — как их дети. Теперь же супруги Уиттейкеры были счастливы. У них было все, о чем они только могли мечтать.
— У меня завтра днем будет игра, — мимоходом обронил Томми, вытащив из вазочки еще два печенья.
— Накануне елки? — удивленно спросила Лиз. — У нас, между прочим, перед Рождеством полно других дел.
Обычно они всегда посещали игры Томми, если только им не мешало что-нибудь серьезное. Джон тоже играл в хоккей и футбол и любил это занятие. Лиз относилась к увлечению сына спортом менее восторженно, опасаясь всевозможных травм. Несколько мальчиков из школьной команды уже оставили свои зубы на хоккейной площадке, однако Томми был осторожен, и ему везло. Ни переломов, ни серьезных повреждений ему переносить не приходилось — лишь несколько растяжений и ушибов, которые, по словам его отца, были необходимой частью мужского занятия.
«В конце концов, он мальчик, и его нельзя всю жизнь держать в тепличных условиях», — говорил Джон. Но Лиз тайно признавалась себе, что она была бы не прочь построить такую теплицу. Она очень дорожила своими детьми и не хотела, чтобы что-нибудь случилось с ними или с Джоном. Лиз умела ценить дарованное ей счастье.
— У тебя уже начались каникулы? — с интересом спросила Энни.
Том кивнул с важным видом. На каникулы у него было намечено множество планов; немаловажную роль в них играла некая девочка по имени Эмили, на которую он положил глаз еще в День Благодарения. Она совсем недавно переехала в Гриннелл из Чикаго. Мама ее работала медсестрой, а отец был врачом. Она была очень хорошенькая — настолько, что Томми несколько раз приглашал ее на свои хоккейные игры. Однако пойти дальше он пока не решался. В праздники Томми намеревался пригласить ее в кино и, может быть, даже отпраздновать с ней Новый год — если у него, конечно, хватит смелости.
Зоркой Энни было прекрасно известно, что ему нравится Эмили. Как-то раз на катке, где Эмили каталась с подружками и одной из своих сестер, она видела, какими глазами Томми уставился на предмет своей страсти и как стремительно он покатился ей навстречу. Энни в общем-то не возражала против этой привязанности, однако она не понимала, почему ее брат так сходит с ума по этой девочке, лично она не находила в ней ничего примечательного. У Эмили были длинные и блестящие черные волосы, и она неплохо каталась на коньках. Она мало говорила с братом, только стреляла в него глазками, но при этом изо всех сил старалась показать, как ей нравится малышка Энни.
— Это потому, что она в тебя влюбилась, — знающим тоном объяснила ему Энни на обратном пути.
— С чего ты взяла? — спросил Томми как можно более спокойным голосом, пытаясь скрыть свое смущение.
— Она строила тебе глазки все время, пока мы катались, — сказала Энни, привычным жестом забрасывая непослушную прядь за плечо.
— Что значит «строила глазки»?
— Ты сам прекрасно это знаешь, так что не притворяйся. По-моему, она от тебя без ума.
Поэтому-то Эмили так вокруг меня и увивается. У нее тоже есть младшая сестра, но с ней она обращается совсем по-другому. Говорю тебе, ты ей нравишься.
— Что-то вы много стали понимать в жизни, Энни Уиттейкер. Не пора ли вам вернуться к вашим куклам? — насмешливо спросил сестренку Томми.
Пытаясь сделать вид, что его совершенно не занимают ее слова, он напомнил себе о том, что ему абсолютно не важно, как он выглядит в глазах этой пятилетней малышки.
— А ведь тебе она тоже нравится, правда? — продолжала подтрунивать Энни.
— Слушай, какое тебе дело? Не суй нос куда не надо! — огрызнулся Томми.
Это был тот редкий случай, когда он говорил с ней резко, однако Энни не обратила никакого внимания на его тон.
— По-моему, ее старшая сестра гораздо симпатичнее, — глубокомысленно изрекла она.
— Я буду иметь это в виду, если вздумаю поухаживать за старшеклассницей.
— А чем тебе не нравятся старшеклассницы? — удивилась Энни, поставленная в тупик этим возрастным разграничением, пока не доступным ее пониманию.
— Да ничем. Просто им всем по семнадцать лет, — объяснил он, и Энни машинально кивнула, хотя слова брата мало проясняли ситуацию.
— Тебе виднее, — вздохнула она. — Тогда ухаживай за Эмили.
— Спасибо за разрешение.
— Не за что, — серьезно сказала Энни.
Они уже подходили к дому, где их ждал горячий шоколад и огонь в камине. Несмотря на замечания сестры о том, что ее не касалось, Томми любил проводить с ней время. В ее обществе он всегда чувствовал себя горячо любимым и очень значительным человеком. Она боготворила его и была невероятно ему преданна. Энни восхищалась им, а он отвечал ей искренней любовью.
Перед сном она устроилась у него на коленях, чтобы послушать свои любимые сказки.
После того как Томми дважды прочитал ей самую короткую из них, мама отвела малышку в детскую. Когда они остались вдвоем, Томми завел с отцом мужской разговор. Сначала они говорили о состоявшемся месяц назад избрании президентом США Эйзенхауэра и о тех изменениях, которые это может за собой повлечь. А потом разговор сам собой перескочил на бизнес, как это обычно и случалось. Отец хотел, чтобы Томми получил научную степень в сельском хозяйстве и в экономике. Они оба верили в немудреные, но важные вещи: семью, детей, святость брачных уз, честность и идеалы дружбы. Горожане любили и уважали семейство Уиттейкеров, а про Джона всегда говорили, что он хороший семьянин, прекрасный человек и замечательный работник. Оставшись довольными разговором, отец и сын пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам.
Этот вечер Томми провел с одним из своих друзей.
1 2 3 4