— Только холодновато купаться…
Шутку кочегара прервал чей-то истошный крик:
— Человек за бортом!
Плюмован, скидывая меховую куртку, проворчал:
— Кажется кто-то еще не накупался. Как бы простуду из-за него не схватить.
— Стоп машина!
Покуда бриг двигался по инерции, была спущена лодка и брошен спасательный буек.
В пятидесяти метрах виднелся человек. Он лихорадочно боролся с волнами.
— Пожалуй, он там так и останется. Бон как барахтается, будто плавать не умеет. Ничего не поделаешь. Придется изобразить водолаза.
Артур Фарен бросился в воду и поплыл, высовываясь изредка над поверхностью до пояса, чтобы увидеть тонущего.
Наконец, метрах в тридцати, спасатель заметил несчастного.
— Помогите! — закричал изо всех сил скованный холодом матрос.
— Что же это он за буек не ухватился? Держи буек! — заорал Плюмован во все горло.
Но матроса уже не было видно.
Парижанин мгновенно доплыл до места, где человек исчез под водой, и дважды нырнул. Вскоре Артур появился, таща за собой спасенного, ухватился за буек и весело крикнул:
— Эй вы, там, на лодке! Пожалуйте сюда! Эй!
Людей втянули на борт,
— Э! Да это Гиньяр, — произнес Плюмован. — И как только его угораздило!
Стоявший у руля Геник прервал разглагольствования:
— Закутайся да выпей вот этого, — сказал он, протягивая Плюмовану меховую куртку и бутылку.
Парижанин выпил и, заметив, что Гиньяр открыл глаза, влил ему в рот несколько капель.
Как только лодка подплыла к «Галлии», врач отправил спасенного в лазарет Гиньяра и туда же позвал парижанина, окруженного жавшими ему руки матросами.
— Извинить, доктор, я лучше пойду к себе, там и согреюсь. Ничего со мной не случится.
По дороге в машинное отделение кочегар встретил капитана.
— Благодарю вас, мой храбрый Фарен, от себя и от лица всего экипажа, -сказал он, протягивая Плюмовану руку.
Сконфуженный такой честью, моряк почтительно пожал ее. После чего взял под козырек.
— Чего не сделаешь с такими героями, — произнес отважный путешественник, идя в лазарет. — Уверен, что достигну цели.
«Галлия» все шла и шла вперед, благо льдин стало меньше и мороз ослабел. Однако все предвещало скорое появление непроходимых льдов.
Арсукский фиорд, Фредерикехоб, Фискернес и Готхоб note 42, второй город южного инспектората note 43, остались позади, так же, как и шестьдесят пятый градус, но сколько ушло сил, чтобы достичь такого скромного результата.
Плыть приходилось в сплошной туманной мгле, застилающей солнце, которое не заходит в этой ледяной пустыне целых три месяца.
Шла постоянная борьба с рифами, едва заметными среди густого, действующего на нервы тумана. Постоянное лавирование, бесконечные остановки, внезапные повороты окончательно измучили экипаж, и все это лишь для того, чтобы продвинуться всего на несколько минут. Однако туман, несмотря на то, что был чрезвычайно густым и плотным. покрывал море очень тонким слоем, так что матросы-сигнальщики, находясь на своем посту, могли наслаждаться солнечным светом, в отличие от тех, кто пребывал на палубе.
Надо сказать, что явление это довольно часто встречается в Америке. На пакетботах note 44, пересекающих Новую Землю, мачты наполовину видны из тумана, в то время как остальная часть корабля остается невидимой. Сверху можно наблюдать за непередаваемой игрой света: вершины айсбергов и скал переливаются на солнце, внизу, как саван из прозрачного газа, колышется зыбкий влажный пар, рассыпающийся на мельчайшие капельки, которые словно инеем покрывают вещи и людей.
Туман, таким образом, стлался только внизу и капитан мог проводить астрономические наблюдения, сидя в бочке, прикрепленной к вершине мачты. Матросы прозвали ее «сорочьим гнездом». Тридцатого мая де Амбрне определил, что Полярный круг наконец перейден. Это событие отпраздновали двойной порцией водки и пением, причем Плюмован проявил себя настоящим артистом.
Показалось долгожданное солнце, чтобы целых три месяца не заходить.
Защебетали, кружась над судном, птицы. Проснулись после зимней спячки морские звери, то и дело появлялись отдыхавшие на льдинах стада тюленей. Медведица с двумя медвежатами с любопытством взирала на клубы дыма, вырывавшиеся из трубы «Галлии».
Доктор хотел было выпустить в нее пулю из карабина note 45, в надежде отведать медвежьего окорока, но капитан напомнил ему о рефракции note 46,
— явлении довольно частом в этих местах.
— Черт с ней, — проворчал доктор.
— Прямо по курсу кит! — закричал однажды боцман с блестящими от восторга глазами. Сомнений быть не могло, ведь он хорошо видел бьющий высоко вверх фонтан воды.
— Кит, — эхом отозвался знакомый нам насмешливый голос (это был Плюмован), — побольше карася будет!
— Ладно, смейся, смейся… Дай мне только до него добраться, уж я ему бока продырявлю, поработаю гарпуном хорошенько.
— Ну, господин Геник, всему свое время.
— А какого дьявола вам понадобилась этакая сардинка? — вновь вступил в разговор Плюмован.
— А китовый жир?! Спросите-ка у господина Дюма, нашего кока, что он думает по этому поводу.
— Господин боцман, а может, эта рыбешка сгодится на корсаж для вашей супруги? Что вы скажете о таком подарочке?
— Да, ты уж за словом в карман не полезешь. Но если бы ты хоть раз побывал на настоящей большой охоте, то понял бы, что значит для китобоя поймать дичь таких размеров!
Подобные разговоры могли продолжаться довольно долго, но матросы знали, что, как ни заманчива была перспектива загарпунить столь славную добычу. «Галлия» не могла терять времени.
Как-то утром, в восемь часов, появился остров Диско на широте шестьдесят девять градусов одиннадцать минут. Здесь, в городе Годхавне, находилась резиденция второго гренландского «колонибастирере».
Пользуясь свободным проходом, «Галлия» не зашла в гавань, а проплыла вдоль острова морем. Недаром капитан торопился. Наукой установлено, что навигация здесь возможна от июня до сентября, но на деле выходит, что она относительно безопасна только в июне. Позднее корабль мог оказаться затертым льдами, и был бы потерян целый год.
Примеров того, сколь опасны эти воды, — множество. «Полярная звезда» пришла сюда в июле 1849 года и потерпела крушение; «Фокс» Мак-Клинтона оказался здесь в 1857 году только в августе и был затерт льдами; наконец, часто бывает, что ледяные берега канала стремительно сдвигаются и давят корабли, как орехи. Так погибло одиннадцать кораблей в 1821 и семь в 1822 году.
Крушение 1830 года нельзя вспомнить без содрогания. В ночь с девятнадцатого на двадцатое июня юго-западный ветер прижал к леднику целый флот. Ночью на него обрушилась громадная льдина и раздавила все корабли. Человек бессилен перед стихией.
Недаром это место назвали «Кладбищем кораблей».
ГЛАВА 6

В проливе. — Заграждение. — Вперед! — Первый приступ. — Победа. — Опять препятствие. — Немного динамита. — Взрыв. — Путь свободен. — Медведь или человек? — Три медведя и человек? — Преследование. — Промах. — Целая гора свежего мяса.
«Галлия» миновала мыс Шактльтон, мыс Вилькокс, Утиный архипелаг, прошла мимо Лошадиной Головы, пересекла семьдесят пятую параллель и третьего июня достигла наконец Сабинских островов, за которыми лежало громадное ледяное поле шириной в пятьсот километров.
Этот день стал началом героической борьбы со стихией. В конце июня лед от солнца становится рыхлым, или «гнилым», по выражению китобоев, и остается таким весь июль. Но в первых числах июня он еще достаточно крепкий.
Весь путь «Галлия» прошла в непосредственной близости от берега, но сейчас ей предстояло выйти в открытое море, непроходимый лед простирался здесь на довольно далекое расстояние. Отыскивая дорогу, судно двигалось под максимальным давлением паров вдоль обширного ледяного поля с синеватым отливом.
Наконец показался канал, свободный ото льда. Имевший в начале около тысячи двухсот метров, он постепенно сузился, под конец стал шириной примерно в три корпуса «Галлии» и к тому же был загорожен льдиной.
Корабль дал задний ход; а затем пошел на таран и сокрушил ледяную глыбу стальным ледорезом: она треснула по всем направлениям.
— Проход свободен! — раздался голос Элимберри, стоявшего у руля.
Итак, первое сражение со льдом было выиграно, к великой радости капитана.
— Залив Мелвилл note 47 защищается, не пускает нас.
— За него надо побороться, доктор. А нашему капитану подавай все сразу.
— Ну и удастся ему добиться своего, Геник?
— Гм! .. Ему все удается… Может, отыщем свободный проход.
— А если не отыщем?
— Вам ли спрашивать, доктор? Вы ведь плавали по северным морям и знаете, что лед — это лед.
— Как, однако, спокойно вы говорите об этом!
— Выдержка — первое качество моряка.
В это время дс Амбрие скомандовал Генику:
— Боцман! Свистать всех наверх!
Боцман дунул в свисток, и матросы мигом собрались на палубе.
— Плотник! — крикнул капитан.
— Я! — отозвался Жан Итурриа, второй баск на «Галлии».
— Сходи в кладовую и принеси двенадцать больших буравов.
— Есть, капитан!
— Геник, фонарь!
— Есть!
— Жди меня у люка в крюйт-камеру note 48 и возьми с собой оружейного мастера Кастельно и матроса Легерна.
— Слушаюсь!
Де Амбрие сходил в каюту и тотчас же вернулся с большим английским ключом в руках. Затем вместе с матросами спустился в крюйт-камеру, где стояли в ряд закрытые ящики. Капитан указал матросам на два из них, помеченных буквой «Д», и распорядился:
— Тащите, ребята, наверх, только осторожно!
Буравы уже были на палубе. А когда принесли ящики, оружейный мастер специальным английским ключом осторожно открыл их. Внутри оказалось по сотне снарядов длиной в двадцать пять, а в диаметре — пять сантиметров.
— В каждом снаряде по сто пятьдесят граммов динамита, — сказал капитан оружейному мастеру, — этого хватит, чтобы взорвать льдину толщиной в два метра, не больше.
— Совершенно верно.
— Ты умеешь пользоваться такими снарядами?
— Так точно, капитан.
— Геник, спусти на лед буравы и ящики, и пусть все будут наготове.
— Фриц, — сказал капитан машинисту, — топи вовсю, чтобы давление было самое высокое. Даю тебе три часа.
— Есть, капитан! Все будет сделано вовремя.
Де Амбрие вернулся на палубу, велел помощнику и рулевому оставаться на судне и скомандовал:
— Все на лед! — А затем обратился к доктору: — Надеюсь, и вы с нами?
Капитан спустился на лед последним и пошел впереди отряда из четырнадцати человек.
Отойдя на километр, он остановился и обратился к матросам:
— Станьте на расстоянии десяти метров друг от друга, и пусть каждый пробуравит во льду отверстие. Пятьдесят сантиметров, не больше. Да попроворней, время не ждет.
Не прошло и пятнадцати минут, как приказ был выполнен.
— Теперь ты принимайся за дело, — последовал приказ оружейному мастеру.
— Позвольте спросить, капитан, через сколько времени должен последовать взрыв после того, как я зажгу фитиль?
— Через полчаса.
Исидор Кастельно взял длинный тонкий шнурок и разрезал на несколько частей.
— Ты понял? — спросил капитан Геника.
— Понял, — кивнул боцман. — Превосходная мысль.
В каждое отверстие оружейник вложил по патрону и связал их черным шнуром.
Тем временем матросы пробуравили еще отверстия, в результате льдина оказалась заминированной еще на сто метров. Когда все снаряды были заложены, с «Галлии» раздался протяжный свисток: Фриц извещал, что машина готова. Тогда концы фитилей, — один конец приходился на десять снарядов, — зажгли, и экипаж быстро вернулся на корабль.
Теперь все напряженно ждали взрыва. В наступившей тишине слышно было лишь, как пыхтит машина. Прошло четверть часа.
И вот, в километре от «Галлии», взвилась кверху струя белого дыма, образовав на высоте десяти с лишним метров своеобразный купол. Следом за первой взвилась вторая струя, затем третья… С оглушительным грохотом взорвались разом все снаряды.
Скрытые дымовой завесой, пришли в движение льдины, с треском роняя обломки… И снова одержали люди победу над бездушной и упрямой стихией.
Радостные крики огласили палубу, корабль устремился в свободные воды, разбрасывая, словно щепки, встречавшиеся на пути обломки.
Матросы глазам своим не верили. Неужели какие-то шестнадцать килограммов динамита могли разрушить эту ледяную громадину!
Мало того, в некоторых местах канал оказался шириной не в десять
—двадцать метров, как рассчитывал капитан, а в целых шестьдесят. Да и ударная волна была такой силы, что на поверхность всплывали убитые тюлени, моржи и различная рыба.
Тогда капитан приказал бросить якорь и наловить трофеев, дабы экипаж мог полакомиться.
Десяти минут хватило с избытком, чтобы вытащить целую кучу рыбы, и судно снова устремилось вперед.
Еще несколько часов, и залив Мелвилл останется позади.
Капитан приказал взять курс несколько западнее, как вдруг заметил на носу палубы группу матросов. Они что-то кричали и размахивали руками.
— Говорят же тебе — медведь!
— Да нет — человек.
— Откуда взяться здесь человеку?
— Ну, конечно, медведь! И не один, целых три! Большой и два медвежонка… Они белые…
— А человек темнокожий!
— И медведи и человек…
— Медведи его преследуют…
— Догонят и съедят, непременно съедят…
Де Амбрие подошел к борту и стал смотреть, И правда, за человеком гонятся медведи. Большой вот-вот настигнет жертву. Бедняга в ужасе бежал к кораблю.
— Надо его спасти, — решил капитан. — Стоп машина! .. Шлюпку на воду! Пять человек добровольцев!
Прибежали доктор и лейтенант с двуствольными винтовками. А следом за ними матросы. Все хотели участвовать в операции.
Вдруг человек споткнулся и рухнул на лед. Медведь уже был в нескольких шагах. Крики ужаса вырвались у стоявших на палубе.
Грянул выстрел. Пуля ударилась о лед в метре от медведя. Тот опасливо остановился, повернувшись к кораблю. Этим воспользовался человек, вскочил на ноги и побежал. Но почему-то не прямо, а зигзагами.
Снова грянул выстрел. И опять мимо.
— Что же это я! — с досадой промолвил доктор, снова заряжая двустволку. Следующим выстрелил лейтенант и тоже промахнулся.
— Сто франков тому, кто убьет медведя, — объявил капитан.
Подошел Кастельно, держа в каждой руке по заряженной винтовке.
Его остановил кок Дюма, подвернувший свой белый фартук.
— Дай мне одну винтовку. Уверен, что заслужу награду.
С ловкостью бывалого стрелка он взял винтовку, прицелился и обратился к врачу с чисто провансальской фамильярностью:
— Триста метров… хорошенькая дистанция, не правда ли, господин дохтур?
— Надеюсь, вам повезет больше, чем мне, — отвечал тот.
— А вот! ..
Кок целился не долее трех секунд.
Пуля вылетела со свистом, медведь высоко подпрыгнул, стал на задние лапы и рухнул на лед, забившись в конвульсиях.
— Гром и молния! — вскричал Геник. — Ай да кок!
— Осталось еще два, — произнес провансалец. — Надо и их прикончить.
Он снова зарядил ружье и выстрелил почти разом из двух стволов.
Теперь упали оба медвежонка, стоявшие возле убитой матери.
Все члены экипажа были поражены такой меткостью.
— Двойной выстрел! — засмеялся Абель Дюма. — Не так уж это и трудно.
— Да вы, милейший, великолепный стрелок, — заметил доктор.
— О, господин дохтур, у нас в Бокере каждый сделал бы это не хуже меня, — скромно возразил повар. — Только вот медведей там нет.
— Молодец, Дюма, прекрасно стреляешь! — похвалил капитан. — Я и не знал за тобой такого таланта. Впредь, если представится случай, непременно дам тебе поохотиться.
Чудом спасенный человек между тем по знаку рулевого приблизился к каналу. Стуча зубами, весь дрожа, несчастный сел в лодку.
Два матроса, кок и врач, прихватив с собой стальной трос, отправились за тушами. Но, прибыв на место, сразу же столкнулись с довольно серьезными трудностями. Медведица оказалась такой тяжелой, что сдвинуть ее с места оказалось просто невозможно — требовались тали.
— Ну и ну, господин дохтур, вот это зверюшка!
— Черт бы ее побрал — вашу зверюшку. Она же весит по меньшей мере полтонны.
— Вот это да! А ведь раньше мне, кроме певчих дроздов да садовых овсянок, ничего ловить не приходилось.
— Ну что ж, вы неплохо набили руку и достойны того, чтобы соперничать с героем из Тараскона — знаменитым Тартареном, вашим тезкой.
— Я, конечно, извиняюсь, господин дохтур, но я-то родился в Бокере и сроду не бывал в Тарасконе. Я понятия не имею, что это за господин Тартарен, которым обзывает меня Плюмован, так же, как не могу взять в толк, отчего мальчишка к первому прозвищу прибавил и второе — «охотник за шляпами».
— Я познакомлю вас с этим героем, невероятные приключения которого, происходившие, кстати, на самом деле, описал ваш земляк — знаменитый писатель Доде. Его книга есть в корабельной библиотеке. Надеюсь, прочтете ее во время зимовки. А теперь, так как такому меткому стрелку необходимо достойное оружие, позвольте предложить вам этот великолепный английский карабин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22