Олега просто распирало от гордости: без всякой предыдущей болтовни стать в одно мгновенье старшим братом! Это уже к чему-то обязывало. За копанием в игрушках его застал отец.
– Как дела, сынулька? – спросил он, садясь рядом с сыном на пол.
– Хорошо. Я бабушку слушался. И Валентину Ивановну слушался. И даже спал на тихом часе, – очень серьезно ответил Олег.
– Отлично! Мы знали, что ты нас не подведешь, – отец привлек его к себе. – Соскучился?
– Очень. Как там дядя Андрей и тетя Света?
Отец стал снова очень грустным и, помолчав, ответил:
– Их больше нет. Они умерли. Попали в аварию.
– Почему?! – Олег не знал, какие в таких случаях задаются вопросы. Не мог знать. Он спросил первое, о чем подумал.
– Так вышло, – отец тяжело вздохнул.
– Значит, я никогда их больше не увижу? – Олег почувствовал, что сейчас разревется.
– Успокойся, Олежек, – отец прижал его к себе. – Ты будешь видеть их на фотографиях. Люди не всегда принимают решения сами. Ты поймешь это, когда подрастешь.
– А когда я подрасту?
– Ты растешь всё время. А узнавать некоторые вещи будешь с возрастом, потому, что сейчас их просто не поймешь.
– Папа, а где вы взяли сестричку?
– Родилась у нас сестричка, пока мы с мамой ездили, – отец улыбнулся. – Ты не рад?
– Очень рад. А почему другим покупают, а у нас родилась?
– Это говорят, что покупают, – отец продолжал улыбаться. – На самом деле дети рождаются. Это мы тебе объясним тоже немного позже, когда подрастешь.
– А как её зовут?
– Ещё никак. Мы всей семьей решим, как её будут звать. Ты тоже подумай. Кстати, а что это ты делаешь? Порядок наводишь?
– Нет. Думаю, какие игрушки оставить себе, а какие отдать ей.
– Олежек, сынулька, она ещё не играет в игрушки! – отец рассмеялся. – Немного придется подождать. С полгодика.
– А что же она будет делать? – Олег даже растерялся.
– По началу есть и спать. То же, что и ты делал.
– Тогда вы телевизор и музыку громко не включайте. Вы её разбудить можете, – очень строго заметил он.
– Сынулька, да ты настоящий старший брат!
– Правда? – Олег обрадовался.
– Правда. Сейчас идем и поторопим маму и бабушку с ужином, а потом всей семьей выберем имя для нашей принцессы.
– А чего его выбирать? – удивился он. – Пусть она будет Оксаной.
– Оксаной? – отец внимательно посмотрел на него. – Возможно, ты и прав. Пусть будет Оксаной. Что ещё мама и бабушка скажут.
Мама и бабушка были согласны и, таким образом, в семье появилась не просто безымянная сестричка, дочка и внучка. В семье появилась Оксана. Оксана Леонидовна Разданова.
Глава 2
Поначалу Оксана, как и обещал отец, больше спала; мама или бабушка кормили её из бутылочки; она пачкала пеленки и временами начинала орать, но с такой громкостью, которой трудно было ожидать от столь крошечного существа. Ещё она очень забавно улыбалась своим беззубым ротиком. Мама теперь не работала. Она ушла в какой-то там отпуск. Обычно отпуск бывал коротким, родители уходили в него вместе, и они вместе с Олегом куда-нибудь уезжали отдыхать. Теперь ушла одна мама, почему-то надолго, и ехать никто никуда не собирался. Отец объяснил Олегу, что такой долгий отпуск маме дали для того, чтобы она могла позаботиться об Оксане, а отдыхать все поедут летом. Для чего бы ни дали этот отпуск, Олегу очень нравилось, что мама всё время была дома. Из детского садика его теперь забирали сразу после обеда, и он был избавлен от такой тягостной повинности, как сон в тихий час. Теперь вместо тихого часа он шел гулять с мамой и Оксаной. Оксана спокойно посапывала в своей коляске, а мама рассказывала ему очень много интересного. Иногда мама разрешала ему везти коляску. Если бы они гуляли не днем, а вечером, когда темно, фонари можно было бы не включать, так он светился от гордости. Когда на прогулке им составляла компанию тетя Галя со своим малышом, Олег начинал сравнивать Оксану и её Сережу. Сравнение всегда было только в пользу Оксаны. От этого, однажды нахлынувшее, чувство гордости вырастало в геометрической прогрессии. Он просто обожал свою младшую сестру.
Потихоньку она росла. У неё появились первые зубки, а у Олега выпал первый зуб. Из пеленок она перебралась в ползунки. С ней теперь можно было играть, когда она сидела в манеже. Или разговаривать. Взрослые не понимают языка детей. Зато дети понимают друг друга идеально. Олег, например, прекрасно понимал те сочетания звуков, которые взрослые принимали за совершенно непонятный лепет. Они ведь могли понять отдельные адаптированные для них сочетания. Когда появлялось очередное такое сочетание, взрослые радовались. Олег тоже радовался, но ему было понятно намного больше, чем им.
Теперь Олег уже и представить себе не мог, как же они раньше жили без Оксаны? О чем только думали родители, так долго решавшие, родиться ей или не родиться?! Порой взрослые, со своим легкомыслием, становились просто несносны! А ещё серьезными людьми себя считали! Олег, конечно, ничего не говорил им, но он и Оксана – знали намного больше, чем взрослые или хотя бы понимали. Взрослым было совершенно бесполезно пытаться объяснить даже малую часть этих знаний и понятий. Интересно, куда это всё девается в нас, когда мы вырастаем? Тогда Олег не задумывался над этим. Ему казалось, что детские знания будут с нами всегда. Жаль всё-таки, что детство уходит безвозвратно.
Родители и бабушка были очень довольны тем, что он так привязался к Оксане. Вообще, её нельзя было не любить, и все её любили. Хотя, стоп! Не все. Кое-что, о чем узнаешь в детстве, начинаешь понимать только с годами. Странным образом в памяти откладывается эта информация, и время от времени всплывает наверх, пока не станет понятной полностью. У Олега было так. Счастлив тот, кто с подобным не столкнулся. Так вот, когда Оксане было уже десять месяцев, а ему стукнуло шесть лет, к ним в гости приехала сестра отца со своей семьей. Тетя Ида была моложе отца на восемь лет. Более скучной особы, чем она Олег в жизни не видел. Он не мог припомнить и одного случая, чтобы она улыбалась. Её муж – Василий Петрович – улыбался время от времени, но никогда не смеялся. Олега удивило один раз, как он с упреком сказал отцу:
– Ты, дорогой Лёня, вроде бы и место, не какое зря, занимаешь, вроде бы и профессор, вроде бы и возраст почтенный, а ведешь себя, как мальчик. То тебе шуточки, то тебе с детишками пошалить. Не солидно как-то.
– Вася, если от моего лица молоко киснуть начнет, ни мне, ни окружающим лучше не станет.
– А для себя?
– А мне так нравится. И не тебе меня жить учить. Хотя бы в силу того же возраста, положения и ученого звания.
Тетя Ида с мужем и сыном – Артемом, приезжали к ним не особенно часто, хотя и жили они в одном городе и даже не особенно далеко. Олега это устраивало. Ему казалось и взрослых – маму и отца – тоже. Артем был истинным сыном своих родителей. Он был на год старше Олега, но играть с ним было совершенно невозможно. Он был ужасно скучным. После того, как умер дядя Андрей, они не приезжали вообще. Олег как-то и не заметил этого, настолько его поглотило появление Оксаны в семье. Когда они приехали, Олег обратил внимание, что родители чем-то встревожены. После чаепития, во время которого шел довольно натянутый разговор о всяких незначительных мелочах, его и Артема отправили в другую комнату. В этот день шел дождь, и играть в саду было некак. Бабушка не приехала, у неё были какие-то свои дела. Проснулась Оксана. Мама покормила её и принесла в ту комнату, где Олег и Артём, по идее, должны были играть. На самом деле они сидели и молчали. Олег смотрел в окно на мокрые деревья и цветы. Артем взял какую-то книжку и листал с умным видом.
– Олежка, пусть Оксанка побудет с вами, – попросила мама.
– Конечно, – он даже обрадовался. Общество Оксаны его устраивало больше, чем общество Артема.
– Надеюсь, она не будет орать? – спросил Артем, когда мама вышла.
– Почему она должна орать? – удивился Олег.
– Все дети орут. Тем более маленькие девчонки. Как ты вообще с ней возишься? Ты нянькой хочешь стать, когда вырастешь? – с насмешкой спросил Артем.
– Глупый ты, Артем, – обиделся он.
– Это ты дурак. Жалко, что папа у тебя профессор.
Олег окончательно обиделся и решил вместе с Оксаной перебраться в другую комнату. Никто из его друзей никогда не был против присутствия Оксаны, никому она не мешала. Оксана, если её держать за ручку, уже, пусть не очень уверенно, но ходила. Комната, куда они ушли, располагалась рядом с комнатой, в которой остались родители и тетя Ида с Василием Петровичем. Дверь была приоткрыта, и Олегу хорошо было слышно, о чем они разговаривают. Оксана начала собирать пирамидку. Он сидел с ней рядом и, сам не знал почему, прислушивался к разговору взрослых.
– Лёня, ты хочешь сказать, что никто и ничего никогда не узнает? – спросила тетя Ида. – Да первый ваш сын, когда подрастет, спросит, откуда она взялась.
– Ида, мы взрослые люди и можем решить каждый сам за себя, кому и что делать, – холодно ответил отец.
– А вам никогда не приходило в голову, что вы оба смешно выглядите? – это был голос Василия Петровича.
– Чем же смешно мы выглядим?
– Для начала вашей разницей в возрасте. Вас, Марина, понять, конечно, можно: найти мужа вдвое старше себя, при деньгах и положении в обществе, и быстренько привязать его к себе ребенком. Только вот подумали бы вы, как это выглядит со стороны? Кто это, отец или дедушка? А теперь ещё и второй ребенок. И моё личное мнение, Лёня, чужой ребенок – всегда чужой. Я никогда не смог бы полюбить племянницу вместо дочери. Ты кому пытаешься доказать, что любишь её, себе, мне или окружающим? Конечно, если выдавать её за свою дочь… – он ухмыльнулся. – Да ещё и сына в няньку превращать!
– Василий прав, – поддержала его тетя Ида.
– Лёня, я пойду лучше, посмотрю, чем дети заняты, – у матери дрогнул голос.
– Останься, Марина. Пока там Олег, всё будет в порядке. Разберемся, может быть, Василий и прав, – голос отца стал совершенно ледяным. – Мне остается напомнить тебе, сестрица, хотя я надеялся, что никогда не дойдет до подобных разговоров, что в своё время, для того, чтобы ты смогла поступить в институт, я, как проклятый, должен был вкалывать на две ставки, а по ночам подрабатывать на «скорой». Потом, вместо того, чтобы заняться своей жизнью, я продолжал устраивать твою и Андрееву. Если у Андрея всё шло относительно гладко, то кто постоянно вытягивал тебя из твоих депрессий и мирил тебя и Василия? Кто помог вам, когда у вас были проблемы с Артемом? Давай назовем вещи своими именами. Кто за твоего Василия не один раз слово уже замолвил? Если бы не я, ты так бы и каталась в школу на окраине города и была бы не завучем, а заштатным учителем. Я никогда не говорил о благодарности и говорить о ней не хочу. О том, что её не будет, я понял уже достаточно давно.
– Благодарность? – снова ухмыльнулся Василий Петрович. – Да ты себе дом этот захапал.
– Даже так? – отец почти рассмеялся. – Кажется, я выплатил вам сумму намного большую, чем приходилась на долю Иды. А ты, Вася, к этому дому вообще отношения никакого не имеешь.
– И всё-таки… – попробовала вмешаться тетя Ида.
– Ида, ты ведь помнишь завещание? Когда вы решили его оспорить, я, хотя бы для того, чтобы не портить отношения, решил отдать вам стоимость той части, на которую вы претендовали. Или не так? Или расписку ты мне не писала?
– Я так и знала, что ты мне вспомнишь это! – голос тети прозвучал оскорблено.
– Я не хотел этого говорить очень долго. Просто надеялся, что у вас обоих хватит порядочности не вмешиваться в нашу жизнь. Ты пыталась постоянно диктовать что-то Андрею и теперь пытаешься диктовать мне. Не выйдет, сестрица. Мои дети – это мои дети и моя жена – это моя жена. Не вам обоим их судить и не вам мне советы давать. Кроме всего, дай Бог, чтобы вы дожили оба до глубокой старости и успели вырастить Артема и вывести его в люди. Неужели, если бы с вами что-то случилось, вы хотели бы, чтобы рядом с вашим сыном не оказалось дяди или тети, которые забрали бы его к себе? Или детдом лучше?
– Это не значит, что с чужим ребенком нужно носиться, как со своим, давать своё имя и вообще…
– А это не чужой ребенок. Или брат для тебя был тоже чужим?
– Заметь, двоюродный брат, – подал голос Василий Петрович.
– Вася, я пока не к тебе обращаюсь, – одернул его отец. – Ида, мы же росли вместе. Он же попал в нашу семью чуть старше, чем Оксана. Ты же всегда гордилась братом!
– Это было детское впечатление.
– Вообще, я не понимаю, к чему весь этот спектакль сначала после похорон, теперь здесь? Чего ты добиваешься?
– Мы имеем полное право высказать своё мнение, – ответила тетя Ида, как хорошо заученный урок.
– Высказали? – теперь в голосе отца прозвучала насмешка. Он обратился к матери, – Мариночка, вот теперь посмотри, что бывает, когда поешь с чужого голоса. Слава Богу, что ты у меня женщина со своим мнением!
– Ах, так! – в голосе Василия Петровича прозвучала скрытая угроза. – Ноги нашей в этом доме больше не будет! Идем, Ида! Я не позволю, чтобы твой заумный брат насмехался над нами!
– Держать не стану, – холодно ответил отец.
Через две минуты гости удалились. Олегу даже легче стало. Он заглянул в комнату, где сидели родители. Отец курил и задумчиво смотрел в окно. Мама села с ним рядом на диван. Она была явно расстроена.
– Лёня, может, не стоило так? – робко спросила мама.
– Как? Сколько можно плевать мне в душу? – отец был совершенно спокоен. – С тех пор, как появился «великий и могучий» Вася, моя сестренка совершенно потеряла голову. Вася помешан на солидности. Ведь она стала такой занудой, после его появления. Дойти до такого абсурда, что лишний раз улыбнувшись, она, серьезный преподаватель, потеряет своё лицо. Я молю Бога только об одном, чтобы она не узнала, что её бесценный муженек не пропускает ни одной юбки и по уши в карточных долгах. Это с ней он такой правильный.
– Ты не пробовал с ней поговорить?
– Марина, девочка моя, о чем ты? – отец горько улыбнулся. – Она не видит и не слышит меня. Андрей когда-то попробовал ей сказать. Она обозвала его лжецом и появилась только на его похоронах. Ладно, давай оставим. Я устал. А где там наши сорванцы? – отец повернулся и увидел Олега. Его улыбка потеплела. – Вам компанию составить в кубики поиграть?
Визит тети Иды с семьей и услышанный разговор, оставил неприятный, тяжелый осадок. О чем спорили взрослые, он так тогда и не понял, но почему-то запомнил всё слово в слово на всю жизнь.
Подрастал Олег и подрастала Оксана. Сначала она делал робкие шажки, держась за чью-нибудь руку, потом начала бегать. Её маленькие ножки носили её с такой быстротой, что, догоняя её, Олег мог запыхаться. В её речи стало больше слов, адаптированных для взрослых. Конечно, многие из них звучали довольно своеобразно, но взрослые могли её понимать теперь довольно сносно, почти так же хорошо, как и он.
Ещё Оксана поняла, что из брата можно веревки вить. Она умудрялась изломать все его карандаши, перепортить его рисунки, прилепить кусок пластилина ему в волосы, по возможности сломать какую-нибудь его игрушку, а после всего этого смотреть на него своими голубыми глазищами с таким наивным ангельским видом, что только у последнего негодяя поднялась бы рука её стукнуть. У Олега рука никогда не поднималась, как бы она его не изводила. Он терпеливо сносил все её выходки и капризы. Всё-таки он был старшим братом – это, во-первых, а, во-вторых, не хорошо было лезть в рукопашную с девчонкой. Но, если бы кто-то посмел хоть пальцем её тронуть, Олег, не задумываясь, ринулся бы в драку. Он смотрел на младших и старших сестер своих друзей и думал, что лучше Оксаны никого нет и не будет. Он обожал свою сестренку. Она платила ему тем же. Их взаимное обожание только радовало родителей и бабушку, и вызывало завистливые вздохи у некоторых их знакомых, у которых дети постоянно дрались, как кошка с собакой.
Глава 3
В семь лет Олег пошел в школу. Сказать, что учиться в первом классе ему было очень интересно, он не мог. Всё дело было в том, что он читал, не хуже взрослого, свободно писал, и решать задачи о двух арбузах и трех карандашах ему было уже довольно скучно. Скука обучения компенсировалась появлением новых друзей и новыми приключениями, найти которые на свою голову, Олег был большим мастером. Хотя он и не сильно стремился к лидерству, но среди мальчишек-одноклассников это лидерство пришло к нему почти сразу.
Олега посадили за одну парту с девчонкой, у которой были огромные банты на тоненьких косичках и нос в веснушках. Её звали Алена. С его мелко-хулиганскими замашками, ему доставляло большое удовольствие дергать её за косички. Кончилось всё тем, что в один прекрасный день в школу пришла мамаша Алены. В отличие от своей субтильной дщери, она была дамой внушительного телосложения. Олег, когда её увидел, про себя прикинул, что его мама вдвое тоньше. Аленина мама вычитала его громким командирским голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9