А первым его наставником в этом деле был деревенский пастух, который жил отшельником на краю джунглей.Ниже Джавы по мастерству работы с ножом толпились на профессиональной лестнице еще человек пять, в том числе Рей и Бомбер. Сержант-шеф отличался не столько точностью броска, сколько молниеносностью – реакция у него была отменной. В соревнованиях на скорость выполнения приема с ним мало кто мог потягаться.Тохта сделал выпад с низкой стойки, словно в руках у него был не нож, а шпага. Он метнулся к Рею как атакующая змея, чтобы нанести колющий удар. Но Рей уже был готов к любым неожиданностям.На какой-то миг ему показалось, что в него вселился Малх. Тело Рея словно начало повиноваться беспощадной воле наставника. Движения стали автоматическими, стремительными.Рей не стал защищаться от нападения. Он лишь немного сдвинулся в сторону, пропуская клинок в опасной близости от живота. А затем последовал удар прутом по шее потерявшего равновесия Тохты – точный и страшный по силе.Удивительно, но Тохта не упал. Он был поистине слеплен из одних стальных, хорошо тренированных мышц. Его отбросило к стене, и на секунду-две Тохта утратил способность ориентироваться в пространстве.Этого времени для Рея оказалось достаточно. Следующим ударом он сломал руку с ножом, а затем, не теряя темпа, Рей крутанулся вокруг оси и с разворота приложился прутом к виску Тохты.Это был конец схватки. Тохта еще сползал по стене, а Рей уже знал, что его противник мертв – конец прута проломил ему висок.Рей долго стоял над трупом убийцы Громушкина – холодный и безразличный к случившемуся. Он ни на миг не раскаялся в содеянном. Такова жизнь – или ты убьешь врага, или он тебя. Эта мысль засела в мозгах, как заноза, возвращая Рея к эпизодам его службы в Иностранном легионе.Рей покинул дом другим человеком. В его душе ожило кровожадное чудовище, которое, как он надеялся, навсегда осталось в джунглях Гвианы и Суринама. Оно ворочалось, потягивалось, разминая застывшие мышцы, и щелкало клыками.Наверное, это состояние души отразилось в глазах Рея, потому что идущие навстречу девушки вдруг испуганно шарахнулись в сторону, освобождая ему дорогу. Но Рей даже не взглянул на них. Он был словно заледеневший.Теперь Рей, который до этого пребывал в сомнениях и душевных терзаниях, готов был идти до конца, каким бы он ни оказался. Глава 22 Амброжей явился на встречу с большой и тяжелой спортивной сумкой. Увидев Рея, он многозначительно ухмыльнулся, кивнул ему, и доложил Быкасову:– Все в ажуре, шеф.– Бронежилеты не забыл? – спросил Быкасов.– Обижаешь…– Тебя никто не видел?– Как будто никто.– Ты мне брось это свое «как будто», – сердито сказал Быкасов. – Мы не на свадьбу собираемся.– Это я уже понял, – нахмурился Амброжей; видно было, что его хорошее настроение сразу испортилось. – Не волнуйся, все нормально. Чай, не первый раз замужем.– Добро. Показывай, что ты там припас.Место сбора находилось в самом центре парковой зоны, пользующейся дурной славой. Вокруг высились деревья, верхушки которых были позолочены заходящим солнцем, густые кусты почти вплотную подступили к когда-то посыпанной мелким гравием дорожке, нынче сильно заросшей травой, и казалось, что они находятся в самом настоящем лесу.Неподалеку стояло их транспортное средство – изрядно поржавевшая «девятка». Похоже, Быкасов где-то ее умыкнул, потому что с личным транспортом так не обращаются – он гнал машину по таким узким парковым тропинка, что ветки кустарника ободрали краску на дверях.В сумке, кроме бронежилетов, находилось оружие – два помповых ружья и ножи. Там же были и патроны.– Мне не нужно, – сказал Рей и развернул сверток, который принес с собой.После схватки в старом доме он настолько осмелел, – можно сказать, отморозился – что едва не на виду у праздношатающихся граждан забрал из импровизированного тайника припрятанные гранаты и автомат, который позаимствовал у омоновца, и приехал к парку на такси. (Правда, остановил машину за квартал от места сбора, и демонстративно вошел в один из подъездов многоэтажного дома, чтобы такой нехитрой уловкой замести следы).– А вот это ты зря, – с осуждением сказал Быкасов, увидев автомат. – Этот ствол меченый. Случись чего, тебя вычислят на раз.Быкасова уже проинформировали его приятели из милиции о том, что случилось в Цыганской слободке. Омоновцы потрудились на славу. Они нашли килограмм двадцать героина и около миллиона денег. Ну и попутно отправили на тот свет половину охраны Мясника.К сожалению, ни среди убитых, ни среди тех, кому повезло остаться в живых, не было ни Мясника, ни Самуся, а главное – Татарина. «Везучая сволочь, – злобно подумал Рей, выслушав рассказ Быкасова. – И тут ему удалось соскочить с крючка».– О моем «крестнике»-омоновце, к которому я слегка приложился, ничего не говорили? – спросил Рей, когда Быкасов закончил свое короткое повествование.Бык ухмыльнулся.– Все тихо, – ответил он. – Молчок. Никто даже не заикнулся об этом инциденте.– Странно…– Ничего странного. – Быкасов посмотрел на Рея, как тому показалось, с сожалением. – Парни прошли почти все «горячие» точки. Не раз и не два доставали друг друга из огня. И ты думаешь, они сдадут товарища начальству, рассказав о его промахе? Как же, жди.– Но ведь он посеял оружие.Быкасов рассмеялся.– Да такого добра, нигде не учтенного, у них в загашниках навалом, – ответил он с некоторой ностальгией. – Специфика работы…– А номер? – не отставал Рей.– Номер перебьют. Но ты особо не обольщайся. Тот ствол, что ты забрал, он теперь будет искать, пока не найдет. И тогда держись. Хлопцы там здоровые.– Покаюсь, посыплю голову пеплом, накрою шикарный стол в кабаке. Лишь бы все образовалось.– Насчет стола это ты верно думаешь. Наш народ отходчивый, долго зла не держит. Гляди, еще подружитесь…Разобрали оружие, надели бронежилеты. Покопавшись в своем необъятном сидоре, Амброжей достал оттуда нож и протянул его Рею.– Возьми. У меня есть другой. Авось, пригодится. Классный клинок. Сталь – супер. Гвозди как макароны рубит, ни одной зазубрины. Только не потеряй – это память об Афгане. Между прочим, снял его с янки. Он был инструктором у «духов». Пришел к нам по шерсть, а мы взяли его и обстригли.– Да, вещь действительно стоящая, – невольно восхитился Рей.Рей держал в руках армейский нож фирмы «Золинген», который был на вооружении у германских спецназовцев. Он не отличался большими размерами, но был острый, как бритва, отлично сбалансирован и при метании вел себя не хуже специальных метательных ножей с полостями, заполненными ртутью.Нож был в ножнах, которые крепились специальными ремешками к бедру – в бою так сподручней. Рею пришлось повозиться, пока он не определил, на какой высоте должны быть закреплены ножны, чтобы в случае опасности рукоятка ножа сама нашла его руку.– Готовы? – спросил Быкасов.Он стал суровым, черты его гранитного лица обострились, а в глазах появился уже знакомый Рею хищный блеск. Зверь собирался выйти на кровавую охоту…– Да, – дружно, в один голос, ответила его небольшая команда.– Попрыгали, – приказал Быкасов. – Мы должны быть беззвучными тенями. Иначе нас уроют, как птенчиков. Говорили, что у них там есть опытные спецы, поэтому не расслабляться. Ясно?– Так точно!– Тогда в путь.– Куда едем? – деловито спросил Амброжей, усаживаясь за руль; он водил машину, как профессионал.– В бывший пионерлагерь, – ответил Быкасов.– Это какой?– Возле Соколиной горы.– А… Понятно. Вы думаете, Сей Сеич там?– Касательно Турубарова не уверен; это очень хитрая и скользкая рыба, опасность за версту чует, – ответил Быкасов. – Но там самое подходящее места, на мой взгляд, чтобы спрятать и похищенную дочь босса и еще черт знает что. Глухомань, бездорожье…– Точно, – согласился Никита. – Мне там уже приходилось бывать. Правда, в юности. Не лес, а Кощеево царство.Амброжею уже рассказали в общих чертах, чем им предстоит заняться этим вечером. Он выслушал информацию с довольно кислым видом, но когда Быкасов сухо поинтересовался, не хочет ли он дать задний ход, так как это дело добровольное, Никита обиделся и ответил, что зря Бык так плохо о нем думает.Но особенно он оживился, когда Быкасов сообщил ему сумму, которую Чвыков назначил тому, кто вернет его похищенную дочь.– Это если разделить на троих… – бубнил себе под нос воспрянувший духом Амброжей, проводя в уме арифметические подсчеты. – Да, блин, не хреново. Тачку новую куплю, веранду пристрою, камин мраморный…– Не спеши делить шкуру неубитого медведя, – охладил его пыл Быкасов. – Для этого нужно хорошо постараться.– А мы уж постараемся… – Никита по-волчьи оскалился. – Нам не привыкать.Рей промолчал. Деньги интересовали его меньше всего. Он горел желанием вернуть себе доброе имя. И спокойствие, которого лишился благодаря чьим-то козням.Пока ехали, стемнело. Дорога была отвратительной, машина часто застревала в грязи, и им приходилось едва не на руках выносить ее на сухое место.Рею была незнакома эта местность, но ему показалось, что где-то неподалеку должно быть лесничество Алексея. Как он там, что с ним? Рей опасался, что Татарин с дружками могут отомстить лесничему. С них станется.«Нет, все-таки я трижды не прав, что не завалил тогда этого гада, – думал Рей, поглаживая приклад автомата. – Ох, зря. Расслабился в мирных условиях, проявил мягкотелость. Дурак… Теперь придется жить как на вулкане. Если, конечно, все выгорит так, как мы задумали».Машину оставили неподалеку от лагеря, загнав ее в подлесок.– Ну что, с Богом? – Быкасов пытливо осмотрел свое «войско».– Да, нам его поддержка не помешала бы, – пробурчал Никита, поправляя свою амуницию.Рей снова отмолчался. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что сегодня – если, конечно, Бык не ошибся в выборе объекта – им предстоят дела отнюдь не божественные. Дьявол любит рядиться в белые одежды…– Идем след в след, – скомандовал Быкасов. – Я впереди, Никита замыкающий.Шли осторожно, стараясь держать дистанцию и ступать как можно тише.– Берегитесь растяжек, – шепотом предупредил Быкасов. – Эти наши новые наци играют всерьез. Они не любят непрошенных гостей. Секретничают.– Они что, совсем офигели!? – так же тихо возмутился Амброжей.– Это можешь сам у них спросить, встреча не за горами. Но ты не бойся – растяжки снабжены всего лишь шумовыми эффектами. По крайней мере, мне так говорили. До боевых гранат и пластида дело еще не дошло.– Как это наша власть допускает такое безобразие!? – возмущался Никита.– Запишись к мэру на прием и поинтересуйся, – буркнул Быкасов. – Кое-кому выгодно ловить рыбку в мутной воде. Сейчас таких карликовых партий по стране – пруд пруди. Сам черт ногу сломит, если начнет в них разбираться. Я уже не говорю о различных сектах и целителях, вещающих с телевизионных экранов за очень неплохие бабки. Просто конец света, всеобщий бардак.– Да, дурят народ…– Наших придурков даже дурить не надо, только пальцем помани, будут бежать впереди процессии в исподнем, если понадобится. Семьдесят лет их просвещала советская власть, а воз и ныне там.– Революция еще одна нужна, – злобно сказал Амброжей. – Чтобы вымести разную нечисть грязной метлой.– Так тебя же первого и заметут, – наконец подал голос и Рей. – Ты ведь злостный частник, можно сказать, кулак.– Почему это я кулак? – обиделся Никита.– Дом есть, – неплохой, прямо скажем, домишко, – машина импортная в гараже, опять же куры в сарайчике… На люмпена безлошадного ты никак не тянешь. Вот с таких, как ты, и начнут раскулачивание. А олигархи и чиновники смайнают на личных самолетах за рубеж. Попробуй, достань их оттуда.– Тихо! – скомандовал Быкасов. – Теперь ни звука. Подходим…На растяжку они все же наткнулись. Но Быкасов, казалось, нюхом ее учуял, остановился ровно в метре от тонкой проволоки, натянутой поперек неширокой просеки.– Все-таки поставили… – Он тихо выругался. – Не будем искушать судьбу, обойдем. Придется опять продираться через кустарник. Внимание и еще раз внимание!Бывший пионерлагерь был обнесен обветшалым забором. Новые хозяева не захотели тратиться на ограждение, и забор приветливо предоставил команде Быкасова несколько больших дыр, куда свободно мог проехать автомобиль.– Интересно, сторожевые собаки здесь есть? – едва шевеля губами, чуть слышно спросил Никита.– Это было бы для нас неприятным сюрпризом, – так же шепотом ответил Быкасов, и достал из-за пазухи пистолет с глушителем. – Конечно, жалко животных, но если придется…Они как раз попали на вечерний развод. Десятка три юнцов лет пятнадцати-шестнадцати стояли на линейке перед флагштоком, на котором под тихим ветром полоскалось красное полотнище с заключенным в круг белым знаком, очень похожим на фашистскую свастику.Флаг был виден во всех подробностях, потому что и флагшток, и сборище юных наци ярко освещал большой костер.Рапорт принимали два мужика, по возрасту никак не подходившие на роль пионервожатых. Но ни сам Быкасов, ни члены его команды никого их них не знали.– Нету здесь никакого Сей Сеича, – процедил сквозь зубы раздосадованный и злой Амброжей, который оцарапался до крови, забравшись нечаянно в терновник. – Ошиблись мы. Тут одни молодые недоумки, да половая тряпка на флагштоке. Разве что возьмем ее как трофей. Зря, что ли, мы ноги били.– Ну, во-первых, Сей Сеич нам сейчас и не нужен, – ответил за Быкасова Рей. – Для начала необходимо освободить дочь Чвыкова.– Ага, так она тебя здесь и ждет, – пробурчал Никита.– Эта база – всего лишь один из вариантов, – сухо сказал Быкасов. – Пошелестим тут немного и разберемся, сколько в нашей догадке правды.– Место для того, чтобы спрятать похищенную, в самый раз, – поддержал его Рей. – Вон здесь столько разных строений.– Особенно меня интересует вон то… – Быкасов ткнул указательным пальцем в сторону небольшого двухэтажного коттеджа, стоящего в некотором отдалении от длинных и приземистых спальных корпусов.Окна коттеджа были освещены, но занавешены, поэтому с того места, где притаилась команда Быкасова, нельзя было понять, как много людей внутри.– Придется подождать, пока молодежь не отправится на боковую, – сказал Быкасов, устраиваясь поудобней. – Нам нельзя с ними связываться. Иначе предки этих юных «революционеров» по судам нас затаскают. Как же – насилие над личностью… мать их! А если вдобавок кого-нибудь еще нечаянно и прихлопнем – тогда пиши пропало. Поэтому, ежели что, успокойте свои кулаки и держите стволы на предохранителях. Не желаете ли перекусить, господа?В предвкушении схватки Быкасов оживился, стал более раскованным. Наверное, Быку давно не приходилось заниматься настоящим делом, подумал Рей. Он знал это состояние – смесь эйфории, страха за собственную жизнь и боевого азарта. В такие минуты человек верит, что уж его-то пуля минует обязательно.Наверное, о том же подумал и Никита, который бросил быстрый понимающий взгляд на своего старого приятеля и шефа.Видимо, Амброжею больше приходилось участвовать в боестолкновениях, нежели Быкасову, поэтому он стал удивительно хладнокровным и рассудительным. Его добродушное лицо посуровело, а движения стали четкими и одновременно пластичными.– Давно пора, – ответил Никита и достал из вещмешка кусок сала, хлеб и фляжку с водкой; все это запасливый прапор притащил из дому. – Для сугреву, – сказал он, наливая спиртное по небольшим пластмассовым стаканчикам. – Вечера уже холодные, можно простыть.– Амбар в своем репертуаре, – недовольно буркнул Быкасов, но рюмку взял. – Ни дня без наркомовских сто грамм.– Только в качестве профилактики язвы желудка, – со смиренным видом ответил на выпад Быкасова Амброжей.Выпили, немного перекусили. Судя по не шибко большому аппетиту, ужинали в основном для того, чтобы скоротать время и успокоить нервы.Рей сам себя не узнавал. Обычно он ел быстро, глотая еду, как утка, а сейчас жевал медленно, словно растягивал удовольствие от восхитительно ароматного сала, которое Никита солил по особому рецепту, полученному в наследство от своего деда.Мыслями Рей был внутри двухэтажного коттеджа. Едва окинув его взглядом, он уже знал, что будет атаковать его с верхотуры – одно из окон второго этажа было распахнуто настежь.Залезть туда казалось ему не сложным делом, так как облюбованную им стену здания с открытым окном сплошь покрывал плющ. Оставалось лишь начать, да кончить.Найдет ли он там хотя бы намек на разгадку таинственной интриги, в которую его втащила какая-то нечистая сила? Рей страстно желал, чтобы все получилось, как они задумали…Лагерь уснул примерно через час после развода. Сторожевых собак как будто не было, но часовых выставили – несколько молодых людей, вооруженных дробовиками, ходили туда-сюда, изредка окликая друг друга.– Ишь ты, все как в армии, – процедил Никита сквозь зубы. – Надежда нации… мать их…– Пора, – решительно сказал Быкасов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28