– Развязать, – приказал Ведьмак; и после секундной заминки добавил: – Ноги.
Все-таки руки оставил связанными… Предусмотрительный, гад. Побаивается меня. Несмотря на то, что у янки пушка подмышкой; этот момент я просек сразу.
Приказ был исполнен в мгновение ока. Конвоир ушел, а я с удовольствием пошевелил пальцами ног, и несколько раз согнул их в коленях и разогнул.
– Так я вас слушаю, – напористо сказал пахан сектантов.
– Что, мальчикам бо-бо? Ну, простите меня. Если бы я знал, кто они… С ними ничего страшного не случится. Через несколько дней они смогут брать призы по бегу на олимпиадах. Это не яд. Так, травки…
– Где вы взяли это снадобье?
– Сам приготовил. У нас тут любых трав, даже тех, что занесены в «Красную книгу» – навалом.
– Что ж, вполне возможно. Если только вы говорите правду…
– Не смотрите на меня так. Я признаюсь вам во всем, как на духу. У нас в деревне лжецов найти трудно. Тем более, что мы с вами теперь земляки и почти соседи.
– Откуда у вас столь специфические познания по части химии? – вдруг подал голос и янки.
Я изобразил приятную улыбку и даже посмотрел него одним глазом, едва не свернув себе шею – сделать поворот хотя бы на девяносто градусов мне было трудно. Он глядел на меня, как на пустое место.
Неужели не узнал? А если не узнал, то хорошо это или плохо? Вот задачка…
Но вопрос бил, что называется, не в бровь, а в глаз. Я уже начал догадываться, к какой секретной службе принадлежит этот янки. Больно уж хорошо он владел русским языком и знал наши обычаи.
Только одна американская «контора» готовила таких коршунов. И мне уже приходилось с ними встречаться. Правда, на излете моей военной карьеры, один раз, и наша встреча закончилась вничью. Почему вничью? А просто мы узнали друг друга, поняли, какой стране давали присягу.
В Америке ведь тоже есть приличные люди…
Так вот, все они «птенцы гнезда Бушева». Американский президент лично контролировал возрождение в ЦРУ специальных оперативных групп коммандос – Special Operations Group, или сокращенно SOG.
Говорят, они неплохо проявили себя на начальной стадии операции по захвату Ирака. Успешно работали они и в Афгане. Коммандос из SOG прекрасно говорили на фарси и дари, и хорошо разбирались в местных обычаях. Точно не знаю, возможно, так оно и есть.
Но должен сказать, что наши парни не хуже. Мы тоже кое что умеем. Жаль, нельзя отставникам моего профиля писать мемуары. Это была бы книга… Мне есть, о чем рассказать простому обывателю.
Кстати, не исключен вариант, что у янки существует прикрытие, вспомнил я его напарника, которого видел лишь мельком, когда таинственный цилиндр заколачивали в гроб.
Обычно, коммандос из SOG отправляются на задание в составе группы из десяти человек. Но это в военной обстановке. Поскольку наши страны нынче большие друзья и даже партнеры, то я думаю, что этого янкеса сопровождает в «туристической» поездке по России лишь один человек, максимум двое.
Однако, во время посещения мастерской Венедикта, где я впервые и узрел этого американца, с ним не было никого, кто хотя бы отдаленно напоминал крутого мэна, агента 007. Наверное, он прилетел к нам другим рейсом.
Конспирация, батеньки, конспирация…
– У меня, знаете ли, родная бабка была ведуньей, – ответил я с ностальгическими нотками в голосе. – Вот она и поднатаскала меня в таких премудростях. А еще я могу лечить лишай, выводить бородавки, снимать сглаз… Вас ничто такое не мучит?
– Достаточно! – резко бросил янки. – Не ломайте комедию. Вы лжете. А я хотел бы услышать правду.
– Вот так всегда: врешь – тебе верят, выкладываешь все, как есть, – обвиняют во лжи. Между прочим, чтобы проверить мои слова, достаточно зайти ко мне в избу. Всего лишь. Там еще остались травы, из которых я готовил это снадобье. Мало того, я могу приготовить его прямо у вас на глазах.
– В это я верю. Вопрос состоит в другом: где вы научились готовить такие яды? Только не рассказывайте нам о своей бабке! Эта версия очень неубедительна.
– Понятно. Вас больше бы устроила версия, что я имею академическое звание, и учился в Кембридже у какого-нибудь известного профессора. Скажу по секрету, это было бы здорово. Никогда не приходилось бывать за бугром. Учиться в Англии – это был предел мечтаний для любого советского человека. Увы, туда попадали единицы, в основном номенклатура.
– Опять вы уводите разговор в сторону… – На лице янки забегали желваки.
Злится. А нервишки-то у него не очень…
Отменная профессиональная подготовка это, конечно, хорошо. Но он прекрасно отдает себе отчет в том, что находится не в каком-то там Ираке, а в России.
Наша контрразведка, при всем том, еще не разучилась работать быстро и эффективно. Дедушка Феликс, который Дзержинский, в свое время на верные рельсы поставил карающий бронепоезд пролетариата. До сих пор чешет по путям без каких-либо серьезных поломок.
– Оставим эту тему, – сказал черноризец. – Она не столь важна. Меня больше интересует другое: что вы делали возле болота?
– Драпали.
– То есть?…
– Да ладно вам… – Я ухмыльнулся. – А то вы не знаете… Ваши орлы шмаляли по нам из винтов, а мы когти рвали. Или надо было поднять лапки кверху, чтобы из нас сделали решето? Меня в этой истории интересует только одно – с какой стати мирных, безобидных граждан хотели завалить? Неужто нас приняли за каких-то других лиц?
– От него просто так ничего не удастся добиться, – устало буркнул янки. – Не тот клиент…
Он подошел к столу и сел. Теперь я был виден ему во всех подробностях. Наши взгляды встретились, и он вдруг встрепенулся.
Узнал! Все-таки узнал. Вот сволочь… Представляю, что сейчас за мысли у него в башке бродят.
Такое совпадение – встретить человека, который заглянул на огонек к Венедикту, за десятки километров от города, да еще в глухомани – случайным назвать трудно. Для разведчика такая наивность просто непозволительна. Я бы на его месте точно не поверил в дикий случай.
– Да мы, кажется, знакомы… – Слова давались ему с трудом.
– И не просто знакомы, а даже пили в одной компании едва не на брудершафт, – ответил я по-английски и широко улыбнулся. – Вот сижу я и думаю: может, вы на меня в какой-то обиде, что не признаете? Кто вас, иностранцев, поймет.
Я заметил краем глаза, как сильно изумленный черноризец дернулся, хотел что-то сказать, но тут же закрыл рот – словно замкнул. Черты его и так резко очерченного лица еще больше заострились; теперь он совсем стал похож на грифа-стервятника, узревшего свою законную добычу.
– Венедикт с вами, случаем, не приехал? – продолжал болтать я, как заведенный, уже на родном языке. – Хотелось бы увидеть… Здесь на природе хорошо. Шашлычки бы сделали. А грибов сколько здесь – воз и маленькая тележка. И ходить далеко не нужно, рядом с деревней так и прут из-под земли. Вы по делу или как? Неужто в нашей глуши художник какой-нибудь образовался? Интересно…
– Хватит! – Янки резко встал. – Мне надоели пустые разговоры. Теперь я просто уверен, что вы не тот, за кого себя выдаете. Печально. Хотелось бы продолжить наш разговор, который мог быть весьма занимательным, но времени в обрез… – Он посмотрел на часы, нахмурился и многозначительно переглянулся с ведьмаком. – Нам пора…
– Не понял… – Я изобразил тупое непонимание. – Кому пора, куда пора?
– И нам, и вам… пора.
На его лице появилась нехорошая улыбка. От нее веяло смертью.
Понятное дело, выпускать живым такого подозрительного типа им нельзя было ни под каким соусом. Тем более, что он явно принял меня за сотрудника соответствующих органов при исполнении.
Конечно, ему хотелось узнать детали спецоперации, маленько попытав меня и помучив при помощи разных средств, которые есть в наборе каждого уважающего себя сотрудника коммандос из ЦРУ. Но его, оказывается, поджимает время.
Понятное дело: он нашел то, за чем был послан, и теперь ждет транспорт, который увезет находку на другой край света, подальше от наших спецслужб. А может быть, и его заберут. Инфильтрация…
Хотелось бы знать, как они меня кончат? Может, зарежут у костра, как черного петуха? Вон как нехорошо на меня смотрит ведьмак. Глаза вытаращил, дышит тяжело, неровно. Гипнотизирует, падло. Только я ведь тоже кое-каким штучкам обучен. Мне твой гипноз, козел гребаный, до фени.
А что, убьют и кровушку мою выпьют. Дармовщина ведь. И сатанинский ритуал будет иметь больший вес.
Эх, развязать бы сейчас руки… Не хочется помирать, как животное на бойне. Постыдно. И как это я так глупо влип!? Стареешь, брат Иво, стареешь… Реакция на опасность уже не та, что была когда-то. Семейная жизнь превратила тебя в тюфяк, набитый… понятно чем.
Черноризец перевел дух, черты его лица смягчились, а во взгляде появилось удивление. Не вышел номер с гипнозом; ну надо же… А так хотелось подчинить меня своей воле, чтобы поизгаляться всласть… Похоже, для него полная власть над человеком, как наркотик для записного наркомана.
Перестав сверлить меня глазами, он снова нажал на уже известную мне кнопку. Теперь в избу вошли двое черных – те же самые.
Ведьмак не сказал им ни слова, только кивнул. К моим связанным сзади рукам конвоиры привязали длинную веревку (ну точно потащат меня, как быка к мяснику, – на налыгаче), затем, подтянув руки кверху, сделали петлю на шее – чтобы я даже не дергался (большие спецы в этом деле, сразу видно), отчего мне пришлось принять согбенное положение, и вывели наружу.
Уходя, я бросил исподлобья выразительный взгляд на янки. Он глядел на меня с каким-то жадным вниманием. Наверное, думал, что я сейчас умоюсь соплями, и буду просить пощады.
А хрен в глотку не хочешь? Может, я и не совсем русский, если учитывать какие-то мои латышские корни (о которых я и сам точно не знаю), но дух у меня точно славянский. И не вам, америкосам, его сломить. Кишка тонка. Многим хотелось в нашей длинной истории нас подмять, а всегда выходил пшик.
Наверное, в моем взгляде было что-то уж очень нехорошее, потому что янки отшатнулся назад и сильно побледнел.
Глава 27
Во дворе мне еще и заклеили рот скотчем. Чтобы, значит, не нарушал благодатную ночную тишину. Молчаливая братва повела меня куда-то в лес. Шли мы по тропинке, и вскоре я понял, что Пимкиного болота мне точно не миновать.
Судьба. Кисмет…
Трепыхаться я никак не мог. Конвоиры были здоровущими мужиками и вели меня вполне профессионально – как будто всю свою сознательную жизнь проработали в лагере вертухаями.
Так мы дотопали до бережка, и я уже мысленно попрощался с Каролиной и попросил у нее прощения на то, что не смогу явиться на бракоразводный процесс, как вдруг позади раздался такой звук, словно треснул спелый арбуз и один из черноризцев упал, как подкошенный.
А затем раздался шум борьбы и пыхтение. Второй конвоир выпустил веревку из рук – ему было не до меня – и я стремительно обернулся. Под моими ногами ворочались двое – черноризец и еще кто-то. Конвоир явно одолевал своего противника и уже сидел на нем сверху.
Ну, это ты парень зря. Не нужно было подставлять мне шею. Понимаешь ли, нас кое -чему обучали…
Я оседлал его, как норовистого коня, хотя это было и непросто в моем согбенном положении, сплел свои ноги и резким движением завалил навзничь. Теперь все зависело от моей выносливости.
Сразу сломать ему шею я не мог – позиция была не очень удобной, да и руки связаны. Но и он тоже ничего не мог со мной поделать, лишь хрипел от удушья, брыкался бесцельно ногами и пытался достать меня своими лапами хоть за что-нибудь.
Так я тебе и дался…
Наша борьба длилась минут пять – пока не очухался противник черноризца. Он пошарил руками по траве, что-то разыскивая, затем встал, подошел к нам и, разглядев голову конвоира, не колеблясь ни секунды, опустил на нее приклад, как оказалось, ружья.
Раздался уже знакомый мне треск, черноризец обмяк, и я наконец смог отдышаться. Но кто мой спаситель? Темень была такая, что я не мог различить черты его лица, даже когда он сел рядом. Похоже, ему здорово досталось…
– Дык, это, руки-то свои дай. Веревки разрежу…
Зосима! Чтоб я так жил… Как, каким образом?…
– Как ты здесь оказался!? – наконец прорезался у меня голос.
– Не сказал бы, что случайно… Все, ты свободен.
– Огромное спасибо, дружище, – сказал я проникновенно, разминая затекшие руки и испытывая прямо-таки неземную радость. – Я перед тобой в неоплатном долгу.
– Ладно, чего там… – Зосима потер свою шею и охнул. – Здоровый бугай. Думал мне конец. Не успел я его… Шибко шустрый он для меня. Молодой…
– Был молодым. И таким останется до скончания времен. – Я так и не смог нащупать биение пульса у поверженного черноризца.
Второй тоже не подавал признаков жизни. Да, рука у Зосимы, несмотря на годы, все еще крепка. Это я знал и раньше.
– Когда ты ушел домой, – рассказывал Зосима, – у меня сердце было не на месте. Сна не было ни в одном глазу, а все мысли черные в голову лезли. Зная тебя, я был уверен, что ты снова сунешься в это змеиное гнездо. Тогда я оделся и пошел к тебе. Ну и, понятное дело, поцеловал замок…
Пока он рассказывал, я оттащил трупы в кусты – нечего оставлять их на виду, посреди тропы. Мне почему-то казалось, что вечер еще не закончен.
– … Как взяли тебя, не видел. Я ждал возле Киндеевой избы. Откуда мне было знать, где ты там бродишь? Но у меня было предчувствие, что этого места тебе не миновать.
– Это точно. Там как будто медом намазано – так и тянет к себе.
– Вот я и говорю – плохое место. Не зря его этот… ведьмак выбрал. Не зря.
– Возможно, ты прав. Но теперь я хотя бы знаю, чем вызван повышенный интерес всей этой братии к Пимкиному болоту.
– Да? Расскажи.
– Расскажу. Когда ты закончишь свою речь.
– Ах, да-да… Ну, вижу, несут что-то. Сразу не разобрал, что именно. Но подозрения появились. Хотел к окну подобраться, да побоялся. Там охрана была. Пришлось ждать. А когда тебя вывели, тут я все и понял…
Кряхтя, Зосима полез в карман и достал свои дешевые сигареты. В моих карманах, естественно, царила пустота – меня обшмонали со знанием дела – поэтому я попросил:
– Дай курнуть.
Мы закурили, пряча сигареты в кулаке – чтобы нас нельзя было засечь. После нескольких затяжек мне совсем полегчало. Видимо, Зосиме тоже, потому что он расправил плечи и его речь побежала живее.
– Шел я за ними следом и думал: что мне делать? Стрелять нельзя – все сбегутся. Тогда нам точно придет конец. А побороть двух бугаев не смогу. Я долго сомневался, колебался… но когда они подвели тебя к омуту – там знаешь, какая глубина? ого-го… – вот тут я и понял, что кончать тебя будут. Не знаю, как я первого ударил… Больше от отчаяния, нежели по расчету. Ничего, получилось…
– Еще как получилось… – Я любовно обнял его за плечи. – Мысленно я уже был на небесах. Никакого выхода…
– Хех-хех… – рассмеялся Зосима. – Выход завсегда имеется. Искать надо.
– Наверное, я плохо искал…
Закончить свою мысль мне не удалось. Где-то неподалеку послышались человеческие голоса, и сквозь ветки пробился свет карманного фонарика.
– По Киндеевой тропе идут, – шепнул мне Зосима.
– А мы где?
– Рядом есть другая. Ты разве не знал?
– Откуда?
– А, ну-да… Здеси мы еще не были. Эта дорожка как раз и приводит к омуту. Тут ягод много, ягодники шибко хорошие. Когда-то бабы собирали… Отсюда вдоль бережка можно свободно пройти к Киндеевой тропе.
– Пойдем!
– Куда?
– Не прикидывайся валенком. Ты ведь знаешь, что я таких обид никому не прощаю. Пора восстановить статус кво.
– Чего? – не понял Зосима.
– Пора нам кое-кому хвост прищемить. А то мы до сих пор только и делали, что защищались да убегали. Нужно опровергнуть заблуждения некоторых штатских о нашей мужской несостоятельности. Оружие у нас есть.
Трофеи у нас были не ахти какие, но все же: нож (кстати, мой, чему я сильно порадовался), пистолет – старенький «макаров»; я очень сомневался в его безотказности; и наконец, СКС. Похоже, покровители черноризца где-то дернули со склада целый ящик карабинов Симонова, который уже снят с вооружения, и несколько цинков патронов.
Хорошо хоть СКС у нас есть. С ним мне не страшны никакие автоматы. А уж пистолеты и подавно.
Проверив оружие и набив карманы патронами (бывший хозяин карабина, похоже, был очень запасливым человеком), мы двинулись вдоль бережка, стараясь не шуметь. Как обычно, я шел впереди.
Но добраться до своей цели мы не успели. В небе вспыхнула яркая звезда и начала резво снижаться; как мне показалось, прямо на нас.
– Нопланетяне! – охнул Зосима, и вжав голову в плечи, закрыл ее руками.
– Тише! – прошипел я у него над ухом. – Это обычный вертолет. Слышишь, винты шумят?
– Дык, это, слышу… Точно вертолет.
– Прожектор включил и снижается. Теперь уже этой братии не нужны козырные «тарелки», имеющие специальную аппаратуру для поисков пропажи.
– Пропажи? Ты о чем?
– Нашли они то, что искали. Вчера, прямо на наших глазах.
– Не может быть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35