! Что вы хотите от меня взамен?
Очкарик поспешно захлопнул томик и сунул его в свой мешочек.
Ц Я хотеть вот что. Что вы никогда не писать про мавра Отелло и его жену Де
здемону.
Ц Я знаю эту глупейшую новеллу итальянца Джиральди Чинтио, Ц покивал Ш
експир. Ц Никогда не собирался делать из нее пьесу. Это все, что вы хотите
от меня?
Ц И еще одно. Вы никогда не писать про короля Лира.
Ц Идет, Ц вздохнул драматург. Ц Хотя, честно говоря, эта кельтская сага
всегда притягивала меня…
Ц Нет, не-ет, не писать, Ц просительно протянул очкарик, отрицательно ка
чая головой и морщась.
Ц Не нравится мне это, Ц начал было Шекспир, но тут же шлепнул себя ладон
ью по коленке. Ц Ну, хорошо. Ведь вы как-никак спасли меня! Тем более есть о
дин сюжет… Я прочел его в «Истории Шотландии», входящей в «Хроники» Голи
ншеда… Пожалуй, окончательно оформив «Гамлета», я возьмусь именно за нег
о… Сюжет о некоей кровожадной леди Макбет…
Очкарик болезненно сморщился.
Ц Вы против этой пьесы тоже?! Ц вскричал Шекспир с легким раздражением
в голосе. Ц Хотел бы я знать, зачем вам это нужно!
Ц О`кей, Ц успокаивающе махнул рукой очкарик. Ц Писать. «Леди Макбет». П
ускай. Хорошо. Ц Он достал из своего пакета тетрадку, небольшую палочку,
видно, заменяющую ему перо, и продолжил: Ц Но про мавра Отелло Ц не писат
ь? Это так?
Ц Я дал слово! Ц гордо поднял голову поэт.
Ц Прекрасно, Ц кивнул очкарик, что-то чиркнув в тетрадке. Ц И про корол
я Лира?
Ц Да, да, Ц отозвался Шекспир. Ц Хотя мне это и не нравится. Но обещаю. Кля
нусь.
Очкарик что-то вновь чиркнул, сунул тетрадь и стило в мешочек, затем подня
лся:
Ц До свидания.
Ц Ну, нет! Ц вскричал Шекспир. Ц Вы должны объясниться, сударь!
Ц Э-э… Ц протянул загадочный гость, вновь посмотрел на свой браслет, со
крушенно помотал головой, а затем спросил: Ц Дорогой писатель, где я, мог
бы?.. Как это по-английски… Вода… Пс-с, пс-с. Ц Он сделал неприличный жест р
укой.
Ц А-а… Пойдемте, я провожу вас, Ц кивнул Шекспир. Ц Это за пределами жил
ища. Но потом мы вернемся сюда, и вы все мне расскажете!
Он проводил гостя в сортир, находившийся во дворе дома парикмахера, у кот
орого драматург снимал комнату. По пути он успел спросить:
Ц Из каких земель вы прибыли в Британию?
Ц Россия, Ц отозвался гость.
Ц Россия?! Ц вскричал Шекспир. Ц Усыпанная снегом степь и белые медвед
и?! Этот край будоражит мое воображение! Вы должны мне рассказать о нем!
Ц Вы Ц великий, Ц закрывая за собой дверь, сказал гость Шекспиру. Тот, не
рвно теребя бороденку, остался ждать.
Прошло минут пять… Минут десять… Шекспир приложил ухо к двери сортира. Т
ишина. Он прижал ухо плотнее… Ничего. Драматург легонько потянул дверь н
а себя… Она была не заперта и свободно отворилась! Сортир был пуст.
Шекспир перекрестился.
***
Как Боб и наказывал, экомобиль я отпустил за два квартала до места и остав
шийся путь проделал пешком.
Ц Ну? Ц спросил я, переступая порог знакомого сарая. Ц И к чему эта гнил
ая конспирация?
Ц Ты зайди, зайди, Ц потянул меня за рукав Боб, Ц присядь.
Он выставил вперед руку с дистанционным пультом от старого японского те
левизора, дверь за моей спиной поползла на место и со щелчком захлопнула
сь.
Боб (Борис Олегович Борисов) Ц наш студийный Кулибин, мастер на все свои з
олотые руки, может из чего угодно сделать нечто совсем другое. Причем, как
правило, из чего-то ненужного и бесполезного нечто нужное и полезное.
Ц Не подделают? Ц кивнул я на пульт.
Ц Ключ-то? Нет, бесполезно, Ц покачал он лысеющей головой, Ц нужно част
отный код знать, а я его один знаю.
Необходимость такого человека в штате студии много раз подтверждалась
практикой. Но какого черта он среди ночи поднял меня с постели и заставил
переться в свой сарай-мастерскую?! Лично я понятия не имею.
Присели. Я огляделся. Да-а, как будто бы и не было последних лет пяти… Да как
ой там пяти! Этот гигантский сарай служил мастерской еще бобовскому отцу
, а возможно, и деду. Это я в последний раз был тут лет пять назад, а не меняет
ся в нем ничего значительно дольше.
Ц Короче, Ц сказал Боб, Ц я встрял.
Ц В смысле? Ц Я нервно постучал пальцами по обшарпанному верстаку, возл
е которого мы уселись, Из-под верстака лениво выступил Бобов рыжий кот по
имени Рыжий, потерся о ножку и неодобрительно на меня посмотрел.
Ц В смысле, допрыгался, Ц пояснил Боб.
Ц Слушай, хватит тянуть резину. Выкладывай наконец, что стряслось.
Ц Значит, так, Ц начал Боб. Ц Ты никогда не задумывался над тем, что мир в
округ нас можно сравнить с компьютерным монитором, а Бога Ц с процессор
ом?
Да-а…
Ц Если ты вытащил меня из постели для того, чтобы познакомить с этим поэт
ическим образом, достойным воспаленной фантазии Петруччио…
Ц Подожди, подожди! Это не поэтический образ. Это довольно близкая анало
гия. Все причинно-следственные связи Ц в процессоре, а на мониторе тольк
о отображение. Вот я и подумал: хоть этот компьютер и работает в автономно
м режиме саморазвития, можно ведь, наверное, как-то на него влиять извне?
Ц На Бога?
Ц Ну да.
Ц Молиться можно, Ц сказал я, чувствуя, что меня все-таки втягивают в иди
отскую дискуссию.
Ц Факт. Хорошо мыслишь. Голосовое воздействие. Только нет никакой гаран
тии, что все будет, как надо. А мне нужно, чтобы было жесткое влияние. Так что
я немного покумекал и сделал приставку.
Ц К чему?
Ц К процессору.
Ц К Богу, что ли?! Ц То ли я чего-то не понял, то ли у Боба крыша съехала.
Ц Можно и так сказать… Только ничего толком не вышло. Возможности очень
ограниченны. Единственное, что получилось, это когда я на мониторе…
Ц В смысле, в реальном мире?
Ц Не понял?
Ц Так ведь у тебя реальный мир Ц монитор Бога.
Ц Брось! Ц махнул рукой Боб, Ц Забудь. Это я фигурально выразился. Сейча
с я про настоящий монитор говорю, про монитор моего компьютера.
Ц Ну?
Ц Так вот, можно на мониторе моего компьютера выбрать любую точку прост
ранства и времени, щелкнуть, и ты Ц там.
Я поднялся:
Ц Знаешь что, Боб, если тебе захотелось среди ночи кому-то попудрить моз
ги, выбери, пожалуйста, кого-нибудь другого… Ц Я шагнул к двери.
Ц Ну, подожди! Ну, пожалуйста! Ц вскричал он. Я обернулся и увидел, что он г
отов расплакаться. Это было так на него не похоже, что я опустился обратно
на табуретку.
Ц Давай. Только ближе к делу…
Ц Да куда уж ближе? Ц потряс головой Боб, словно отгоняя от себя наважде
ние, затем полез в тумбочку верстака и достал оттуда початую бутылку вод
ки. Ц Жопа пришла нашей реальности.
Ц Да что ты натворил-то, ответь, наконец?!
Ц Да не я это натворил, Ц вздохнул Боб. Ц Какукавка.
2
Софья Андреевна заглянула в кабинет:
Ц Левушка, к тебе посетитель.
Ц Свет мой, Ц не оборачиваясь, отозвался Лев Николаевич, Ц ты ведь знае
шь, когда я работаю, я никого не принимаю… Ц Демонстративно скомкав почт
и полностью исписанный лист, он кинул его в корзину возле стола.
Ц Если б не было на то необходимости, я бы тебя не беспокоила, Ц твердо ск
азала Софья Андреевна и упрямо вошла в кабинет.
Ц В чем же эта необходимость? Ц нахмурился Лев Николаевич, снял мозолис
тые босые ноги со стоящего возле кресла табурета и, поднявшись из-за стол
а, повернулся к ней. Ц Кто ж это такой к нам прибыл Ц папа римский или сам
Господь Бог?! Ц Граф сунул большие пальцы узловатых мужицких рук за пояс
и качнулся с носков на пятки.
Внезапно, протиснувшись между косяком и хозяйкой, в комнату проскользну
л щуплый юноша в очечках. Типичный тургеневский нигилист.
Ц Вы уж меня простите, Лев Николаевич, но дело у меня очень важное, Ц сооб
щил он с порога. Ц И чем быстрее мы все обсудим, тем лучше будет…
Ц Кто таков?! Ц рявкнул Толстой.
Ц Да я, собственно, никто, а вот вы…
Ц А коль никто, так и пошел вон! Ц ощетинившись вставшей дыбом бородой, Т
олстой шагнул к визитеру.
Ц Анну Каренину пишете? Ц быстро спросил очкарик, надеясь этим вопросо
м обескуражить глыбу. Но не тут-то было.
Ц А тебе, прохвост, какое дело?! Ц все так же угрожающе спросил матерый че
ловечище и топнул о паркет ороговевшей пяткой. Но вдруг глаза его вспыхн
ули нехорошим огнем. Ц И откуда знаешь про нее?! Никто ведь еще не знает!
Ц Зря пишете, Ц продолжал незваный гость, чуть отступив. Ц Ну, кинется о
на под поезд, и всякий читатель спросит: зачем было читать про нее? Что за ф
игу нам граф подсунул? Только авторитет себе испортите!
У Софьи Андреевны брови поползли на лоб. Толстой, отшатнувшись обратно к
столу, сгреб с него пресс-папье и с размаху запустил им в посетителя. Одна
ко тот ловко увернулся, и увесистая штуковина влетела в застекленную две
рцу старого книжного шкафа. Взвизгнув под аккомпанемент звона бьющегос
я стекла, Софья Андреевна метнулась прочь из кабинета.
Ц Спокойно! Ц Гость уронил пакет и вытянул руки ладонями вперед на мане
р психиатров из штатовских триллеров. Ц Лев Николаевич, вы находитесь с
реди любящих вас людей… Вы Ц зеркало русской революции… Все под контрол
ем… А я, пожалуй, пойду…
Он проворно метнулся к двери вслед за хозяйкой, но граф с неожиданной для
него прытью преодолел пару разделявших их шагов и ухватил очкарика за во
ротник.
Ц Врешь! Ц гаркнул он. Ц Теперь уж никуда!
Он отшвырнул юношу в сторону, запер дверь и сунул ключ обратно в широкий к
арман своей холщовой кофты.
Ц А теперь говори. Кем подослан? Ц Брови графа нависли так, что глаз не ст
ало видно совсем.
Ц Никем, Ц замотал головой перепуганный юноша. Ц Честное слово!..
Ц Нечто бесовское видится мне в этом лице, Ц ткнув указательным пальце
м в гостя, сказал граф тихо, словно бы самому себе. Ц Такие вот и в царя стр
еляют… Ц А затем повысил голос: Ц Что в мешке?!
Ц Кни-иги… Ц протянул очкарик и всхлипнул.
Ц Книги, говоришь? Ц Толстой потрогал пакет босой ногой. Ц И то правда.
Книги. Ладно. Книжный человек Ц не опасный. Вся сила у него в чтение уходи
т… Да не хнычь ты, Ц осадил он гостя покровительственно. Ц Зла не сделаю.
Давай-ка, садись, в ногах правды нет. Ц Лев Николаевич указал незваному п
ришельцу на табурет, Ц Садись.
Тот, опасливо поглядывая на графа, наклонился, протянул руку и поднял пак
ет. Затем, прижав его руками к животу, уселся на предложенное хозяином мес
то.
Ц Итак… Ц сказал Толстой и, повернув кресло, уселся к очкарику лицом к л
ицу. Брови графа приподнялись, и голубые глазки сверлами вонзились в нез
ваного гостя. Ц Отставим распрю. Сказывай, с чем пожаловал?
Юноша глянул на часы, и на лице его мелькнула надежда. Что не укрылось и от
графского взгляда.
Ц Я, знаете ли, хотел вам сказать, Лев Николаевич, что очень ценю ваше твор
чество. «Войну и мир» читал и перечитывал, а встреча Болконского с дубом
Ц вообще моя любимая сцена… Ваши религиозно-эстетические воззрения…
Ц Ты мне зубы не заговаривай! Ц осадил его Толстой. Ц Кто такой, откуда
взялся?! Ну-ка, дай свои книги, посмотрим, что за глупости ты читаешь…
Граф потянулся, вырвал пакет из рук посетителя и выудил из него том. Прише
лец понял, что ему не отвертеться. Он вздохнул и признался:
Ц Я из будущего. Из XXI века. Толстой тем временем открыл обложку и уставилс
я на дату издания:
Ц Это что, фокус какой-то типографский?
Ц Это не фокус, Ц обреченно помотал головой юноша и повторил: Ц Я Ц из б
удущего. Ц Он снова глянул на часы. Ц Ровно через двадцать… Нет, через дв
адцать две минуты я исчезну. Так что не теряйте времени, граф, спрашивайте
. А когда исчезну, убедитесь, что я не врал,
Ц Ладно, Ц кивнул Толстой. Ц Мужики говорят: «Все минется, одна правда о
станется»… Если ты из XXI века сюда прибыл, словно герой какого-нибудь вздо
рного Жюля Верна, то почему ко мне? Что обо мне знаешь?
Ц Вы Ц великий русский писатель, я вас в университете изучаю. Вот в этой
как раз книге, Ц указал пришелец на том в руках графа, Ц все про вас напис
ано. Дайте-ка.
Он бесцеремонно выхватил том из рук графа, торопливо полистал и прочел:
«Лев Николаевич Толстой, гра
ф, русский писатель, родился в деревне Ясная Поляна 9 сентября 1828 года (по ст
арому стилю), умер на станции Астапово Рязано-Уральской железной дороги
10 ноября 1910 года…»
Ц Отчего умер? Ц глухо прервал его граф.
Ц Сейча-ас… Ц Диковинный посетитель снова полистал книгу. Ц Ага. Вот.
«Последние годы жизни Толст
ой провел в Ясной Поляне в непрестанных душевных страданиях, в атмосфере
интриг и раздоров между толстовцами, с одной стороны, и Софьей Андреевно
й Толстой Ц с другой. Пытаясь привести свой образ жизни в согласие с убеж
дениями и тяготясь бытом помещичьей усадьбы, тайно ушел из Ясной Поляны,
по дороге простудился и скончался…»
Ц Значит, все-таки ушел… Ц тяжело покачал головой Толстой и как будто б
ы сразу осунулся. Ц Поздненько, поздненько решился… Ну и что же знают обо
мне в XXI столетии? Что это за книжонка-то у тебя?
Ц "История русской литературы. Конец XIX Ц начало XX века". Вас в нашем времен
и почитают за величайшего русского писателя. Да что там русского? Мирово
го! Ц Юноша, приходя в себя, хитро глянул на графа: Ц Но лучше бы вы после «
Войны и Мира» уже не писали ничего…
Ц Почему это?
Ц А вот… Ц Он поискал глазами, нашел и прочел:
«Книга „Война и мир“ стала ун
икальным явлением в русской и мировой литературе, сочетающим глубину и с
окровенность…»
Ц Это я и без тебя знаю, Ц перебил Толстой. Ц Что там дальше-то? Что про «
Каренину»?
Ц Сейчас, сейчас…
«Духом скорбного раздумья, б
езрадостного взгляда на современность веет от романа „Анна Каренина“…
Здесь сузились эпические горизонты, меньше той простоты и ясности душев
ных движений, что были свойственны героям „Войны и мира“…»
Та-ак, и вот еще:
«Анна Каренина» Ц остро про
блемное произведение, насыщенное приметами времени, вплоть до газетной
«злобы дня», подобно написанным в ту же пору романам Тургенева и Достоев
ского…"
Ц Сузились, значит… Докатился, Ц мрачно сказал Толстой, Ц с Достоевск
им сравнили. Был бы его Мышкин здоров, чистота его трогала бы нас. Но напис
ать его здоровым у Достоевского не хватило храбрости. Да и не любит он здо
ровых людей. Думает, если сам болен, то и весь мир болен… Да-а, видно, зря я за
«Каренину» взялся. А ведь и сам чувствовал: мелко. Для меня-то…
Ц Вот-вот, Ц подтвердил очкарик.
Ц Ладно… Что там еще пишут? Что за книги были у меня еще?
Ц Та-ак…
«В восьмидесятые годы Толст
ой заметно охладевает к художественной работе и даже осуждает как „барс
кую забаву“ свои прежние романы и повести. Он увлекся простым физическим
трудом, пашет, шьет себе сапоги…»
Ц Молодец, Ц оживился граф, Ц всегда мечтал в глубине души…
Ц Да вот только непоследовательны вы, Ц перебил его юноша. Ц В девянос
то девятом у вас опять вышел роман. «Воскресение»…
Ц Хороший?
Ц Да ничего, конечно. Вы же, Лев Николаевич, все-таки мастер… Я, правда, не ч
итал, кино только видел… Конец там какой-то дурацкий…
Ц А герои кто?
Ц Проститутка. Маслова, по-моему, у нее фамилия. И еще какой-то барин…
Ц Омерзительно. Гадко. И как книжонку сию грязную публика встретила? Вос
торженно небось? Как все низкое.
Ц Давайте посмотрим… Та-ак… Вот.
«Резкая критика церковных обрядов в „Воскресении“ была одной из п
ричин отлучения Толстого Святейшим синодом от православной церкви…»
Ц Отлучение? Неужели так?..
Ц Написано. Значит, точно…
Ц Если уж честно говорить, нам с Богом всегда было тесно, как двум медвед
ям в одной берлоге… Но отлучение… Это, братцы, чересчур…
Ц Я вам про что и говорю, Ц проникновенно сказал пришелец, Ц не надо вам
все это писать. Один у России великий писатель, и тот скурвился Ц про про
ституток пишет, от церкви отлучается… Кому это надо? Какой вы пример наро
ду подаете? Написали «Войну и мир» Ц да и хватит. Хорошая книжка! Я читал. Ч
естное слово, в восьмом классе… Там все что надо есть Ц и национальный ха
рактер, и национальная идея, и национальный оптимизм… Да все!.. Не опошляйт
есь. Пашите землю, шейте сапоги. Может, тогда и не будет у вас этих неприятн
остей в девятьсот десятом, и не побежите вы из дома, не замерзнете на станц
ии…
Ц Может, мне и Соньку бросить, пока не поздно? Ц заговорщически наклони
лся граф к собеседнику.
Ц Ну, это вы уж сами решайте, Лев Николаевич. Тут я вам не советчик…
Ц Может, мне с духоборами в Америку махнуть? Ц все так же искательно смо
трел граф на гостя. Ц Они вроде собираются…
Ц Лев Николаевич, увольте.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Бриллиантовый дождь'
1 2 3 4 5
Очкарик поспешно захлопнул томик и сунул его в свой мешочек.
Ц Я хотеть вот что. Что вы никогда не писать про мавра Отелло и его жену Де
здемону.
Ц Я знаю эту глупейшую новеллу итальянца Джиральди Чинтио, Ц покивал Ш
експир. Ц Никогда не собирался делать из нее пьесу. Это все, что вы хотите
от меня?
Ц И еще одно. Вы никогда не писать про короля Лира.
Ц Идет, Ц вздохнул драматург. Ц Хотя, честно говоря, эта кельтская сага
всегда притягивала меня…
Ц Нет, не-ет, не писать, Ц просительно протянул очкарик, отрицательно ка
чая головой и морщась.
Ц Не нравится мне это, Ц начал было Шекспир, но тут же шлепнул себя ладон
ью по коленке. Ц Ну, хорошо. Ведь вы как-никак спасли меня! Тем более есть о
дин сюжет… Я прочел его в «Истории Шотландии», входящей в «Хроники» Голи
ншеда… Пожалуй, окончательно оформив «Гамлета», я возьмусь именно за нег
о… Сюжет о некоей кровожадной леди Макбет…
Очкарик болезненно сморщился.
Ц Вы против этой пьесы тоже?! Ц вскричал Шекспир с легким раздражением
в голосе. Ц Хотел бы я знать, зачем вам это нужно!
Ц О`кей, Ц успокаивающе махнул рукой очкарик. Ц Писать. «Леди Макбет». П
ускай. Хорошо. Ц Он достал из своего пакета тетрадку, небольшую палочку,
видно, заменяющую ему перо, и продолжил: Ц Но про мавра Отелло Ц не писат
ь? Это так?
Ц Я дал слово! Ц гордо поднял голову поэт.
Ц Прекрасно, Ц кивнул очкарик, что-то чиркнув в тетрадке. Ц И про корол
я Лира?
Ц Да, да, Ц отозвался Шекспир. Ц Хотя мне это и не нравится. Но обещаю. Кля
нусь.
Очкарик что-то вновь чиркнул, сунул тетрадь и стило в мешочек, затем подня
лся:
Ц До свидания.
Ц Ну, нет! Ц вскричал Шекспир. Ц Вы должны объясниться, сударь!
Ц Э-э… Ц протянул загадочный гость, вновь посмотрел на свой браслет, со
крушенно помотал головой, а затем спросил: Ц Дорогой писатель, где я, мог
бы?.. Как это по-английски… Вода… Пс-с, пс-с. Ц Он сделал неприличный жест р
укой.
Ц А-а… Пойдемте, я провожу вас, Ц кивнул Шекспир. Ц Это за пределами жил
ища. Но потом мы вернемся сюда, и вы все мне расскажете!
Он проводил гостя в сортир, находившийся во дворе дома парикмахера, у кот
орого драматург снимал комнату. По пути он успел спросить:
Ц Из каких земель вы прибыли в Британию?
Ц Россия, Ц отозвался гость.
Ц Россия?! Ц вскричал Шекспир. Ц Усыпанная снегом степь и белые медвед
и?! Этот край будоражит мое воображение! Вы должны мне рассказать о нем!
Ц Вы Ц великий, Ц закрывая за собой дверь, сказал гость Шекспиру. Тот, не
рвно теребя бороденку, остался ждать.
Прошло минут пять… Минут десять… Шекспир приложил ухо к двери сортира. Т
ишина. Он прижал ухо плотнее… Ничего. Драматург легонько потянул дверь н
а себя… Она была не заперта и свободно отворилась! Сортир был пуст.
Шекспир перекрестился.
***
Как Боб и наказывал, экомобиль я отпустил за два квартала до места и остав
шийся путь проделал пешком.
Ц Ну? Ц спросил я, переступая порог знакомого сарая. Ц И к чему эта гнил
ая конспирация?
Ц Ты зайди, зайди, Ц потянул меня за рукав Боб, Ц присядь.
Он выставил вперед руку с дистанционным пультом от старого японского те
левизора, дверь за моей спиной поползла на место и со щелчком захлопнула
сь.
Боб (Борис Олегович Борисов) Ц наш студийный Кулибин, мастер на все свои з
олотые руки, может из чего угодно сделать нечто совсем другое. Причем, как
правило, из чего-то ненужного и бесполезного нечто нужное и полезное.
Ц Не подделают? Ц кивнул я на пульт.
Ц Ключ-то? Нет, бесполезно, Ц покачал он лысеющей головой, Ц нужно част
отный код знать, а я его один знаю.
Необходимость такого человека в штате студии много раз подтверждалась
практикой. Но какого черта он среди ночи поднял меня с постели и заставил
переться в свой сарай-мастерскую?! Лично я понятия не имею.
Присели. Я огляделся. Да-а, как будто бы и не было последних лет пяти… Да как
ой там пяти! Этот гигантский сарай служил мастерской еще бобовскому отцу
, а возможно, и деду. Это я в последний раз был тут лет пять назад, а не меняет
ся в нем ничего значительно дольше.
Ц Короче, Ц сказал Боб, Ц я встрял.
Ц В смысле? Ц Я нервно постучал пальцами по обшарпанному верстаку, возл
е которого мы уселись, Из-под верстака лениво выступил Бобов рыжий кот по
имени Рыжий, потерся о ножку и неодобрительно на меня посмотрел.
Ц В смысле, допрыгался, Ц пояснил Боб.
Ц Слушай, хватит тянуть резину. Выкладывай наконец, что стряслось.
Ц Значит, так, Ц начал Боб. Ц Ты никогда не задумывался над тем, что мир в
округ нас можно сравнить с компьютерным монитором, а Бога Ц с процессор
ом?
Да-а…
Ц Если ты вытащил меня из постели для того, чтобы познакомить с этим поэт
ическим образом, достойным воспаленной фантазии Петруччио…
Ц Подожди, подожди! Это не поэтический образ. Это довольно близкая анало
гия. Все причинно-следственные связи Ц в процессоре, а на мониторе тольк
о отображение. Вот я и подумал: хоть этот компьютер и работает в автономно
м режиме саморазвития, можно ведь, наверное, как-то на него влиять извне?
Ц На Бога?
Ц Ну да.
Ц Молиться можно, Ц сказал я, чувствуя, что меня все-таки втягивают в иди
отскую дискуссию.
Ц Факт. Хорошо мыслишь. Голосовое воздействие. Только нет никакой гаран
тии, что все будет, как надо. А мне нужно, чтобы было жесткое влияние. Так что
я немного покумекал и сделал приставку.
Ц К чему?
Ц К процессору.
Ц К Богу, что ли?! Ц То ли я чего-то не понял, то ли у Боба крыша съехала.
Ц Можно и так сказать… Только ничего толком не вышло. Возможности очень
ограниченны. Единственное, что получилось, это когда я на мониторе…
Ц В смысле, в реальном мире?
Ц Не понял?
Ц Так ведь у тебя реальный мир Ц монитор Бога.
Ц Брось! Ц махнул рукой Боб, Ц Забудь. Это я фигурально выразился. Сейча
с я про настоящий монитор говорю, про монитор моего компьютера.
Ц Ну?
Ц Так вот, можно на мониторе моего компьютера выбрать любую точку прост
ранства и времени, щелкнуть, и ты Ц там.
Я поднялся:
Ц Знаешь что, Боб, если тебе захотелось среди ночи кому-то попудрить моз
ги, выбери, пожалуйста, кого-нибудь другого… Ц Я шагнул к двери.
Ц Ну, подожди! Ну, пожалуйста! Ц вскричал он. Я обернулся и увидел, что он г
отов расплакаться. Это было так на него не похоже, что я опустился обратно
на табуретку.
Ц Давай. Только ближе к делу…
Ц Да куда уж ближе? Ц потряс головой Боб, словно отгоняя от себя наважде
ние, затем полез в тумбочку верстака и достал оттуда початую бутылку вод
ки. Ц Жопа пришла нашей реальности.
Ц Да что ты натворил-то, ответь, наконец?!
Ц Да не я это натворил, Ц вздохнул Боб. Ц Какукавка.
2
Софья Андреевна заглянула в кабинет:
Ц Левушка, к тебе посетитель.
Ц Свет мой, Ц не оборачиваясь, отозвался Лев Николаевич, Ц ты ведь знае
шь, когда я работаю, я никого не принимаю… Ц Демонстративно скомкав почт
и полностью исписанный лист, он кинул его в корзину возле стола.
Ц Если б не было на то необходимости, я бы тебя не беспокоила, Ц твердо ск
азала Софья Андреевна и упрямо вошла в кабинет.
Ц В чем же эта необходимость? Ц нахмурился Лев Николаевич, снял мозолис
тые босые ноги со стоящего возле кресла табурета и, поднявшись из-за стол
а, повернулся к ней. Ц Кто ж это такой к нам прибыл Ц папа римский или сам
Господь Бог?! Ц Граф сунул большие пальцы узловатых мужицких рук за пояс
и качнулся с носков на пятки.
Внезапно, протиснувшись между косяком и хозяйкой, в комнату проскользну
л щуплый юноша в очечках. Типичный тургеневский нигилист.
Ц Вы уж меня простите, Лев Николаевич, но дело у меня очень важное, Ц сооб
щил он с порога. Ц И чем быстрее мы все обсудим, тем лучше будет…
Ц Кто таков?! Ц рявкнул Толстой.
Ц Да я, собственно, никто, а вот вы…
Ц А коль никто, так и пошел вон! Ц ощетинившись вставшей дыбом бородой, Т
олстой шагнул к визитеру.
Ц Анну Каренину пишете? Ц быстро спросил очкарик, надеясь этим вопросо
м обескуражить глыбу. Но не тут-то было.
Ц А тебе, прохвост, какое дело?! Ц все так же угрожающе спросил матерый че
ловечище и топнул о паркет ороговевшей пяткой. Но вдруг глаза его вспыхн
ули нехорошим огнем. Ц И откуда знаешь про нее?! Никто ведь еще не знает!
Ц Зря пишете, Ц продолжал незваный гость, чуть отступив. Ц Ну, кинется о
на под поезд, и всякий читатель спросит: зачем было читать про нее? Что за ф
игу нам граф подсунул? Только авторитет себе испортите!
У Софьи Андреевны брови поползли на лоб. Толстой, отшатнувшись обратно к
столу, сгреб с него пресс-папье и с размаху запустил им в посетителя. Одна
ко тот ловко увернулся, и увесистая штуковина влетела в застекленную две
рцу старого книжного шкафа. Взвизгнув под аккомпанемент звона бьющегос
я стекла, Софья Андреевна метнулась прочь из кабинета.
Ц Спокойно! Ц Гость уронил пакет и вытянул руки ладонями вперед на мане
р психиатров из штатовских триллеров. Ц Лев Николаевич, вы находитесь с
реди любящих вас людей… Вы Ц зеркало русской революции… Все под контрол
ем… А я, пожалуй, пойду…
Он проворно метнулся к двери вслед за хозяйкой, но граф с неожиданной для
него прытью преодолел пару разделявших их шагов и ухватил очкарика за во
ротник.
Ц Врешь! Ц гаркнул он. Ц Теперь уж никуда!
Он отшвырнул юношу в сторону, запер дверь и сунул ключ обратно в широкий к
арман своей холщовой кофты.
Ц А теперь говори. Кем подослан? Ц Брови графа нависли так, что глаз не ст
ало видно совсем.
Ц Никем, Ц замотал головой перепуганный юноша. Ц Честное слово!..
Ц Нечто бесовское видится мне в этом лице, Ц ткнув указательным пальце
м в гостя, сказал граф тихо, словно бы самому себе. Ц Такие вот и в царя стр
еляют… Ц А затем повысил голос: Ц Что в мешке?!
Ц Кни-иги… Ц протянул очкарик и всхлипнул.
Ц Книги, говоришь? Ц Толстой потрогал пакет босой ногой. Ц И то правда.
Книги. Ладно. Книжный человек Ц не опасный. Вся сила у него в чтение уходи
т… Да не хнычь ты, Ц осадил он гостя покровительственно. Ц Зла не сделаю.
Давай-ка, садись, в ногах правды нет. Ц Лев Николаевич указал незваному п
ришельцу на табурет, Ц Садись.
Тот, опасливо поглядывая на графа, наклонился, протянул руку и поднял пак
ет. Затем, прижав его руками к животу, уселся на предложенное хозяином мес
то.
Ц Итак… Ц сказал Толстой и, повернув кресло, уселся к очкарику лицом к л
ицу. Брови графа приподнялись, и голубые глазки сверлами вонзились в нез
ваного гостя. Ц Отставим распрю. Сказывай, с чем пожаловал?
Юноша глянул на часы, и на лице его мелькнула надежда. Что не укрылось и от
графского взгляда.
Ц Я, знаете ли, хотел вам сказать, Лев Николаевич, что очень ценю ваше твор
чество. «Войну и мир» читал и перечитывал, а встреча Болконского с дубом
Ц вообще моя любимая сцена… Ваши религиозно-эстетические воззрения…
Ц Ты мне зубы не заговаривай! Ц осадил его Толстой. Ц Кто такой, откуда
взялся?! Ну-ка, дай свои книги, посмотрим, что за глупости ты читаешь…
Граф потянулся, вырвал пакет из рук посетителя и выудил из него том. Прише
лец понял, что ему не отвертеться. Он вздохнул и признался:
Ц Я из будущего. Из XXI века. Толстой тем временем открыл обложку и уставилс
я на дату издания:
Ц Это что, фокус какой-то типографский?
Ц Это не фокус, Ц обреченно помотал головой юноша и повторил: Ц Я Ц из б
удущего. Ц Он снова глянул на часы. Ц Ровно через двадцать… Нет, через дв
адцать две минуты я исчезну. Так что не теряйте времени, граф, спрашивайте
. А когда исчезну, убедитесь, что я не врал,
Ц Ладно, Ц кивнул Толстой. Ц Мужики говорят: «Все минется, одна правда о
станется»… Если ты из XXI века сюда прибыл, словно герой какого-нибудь вздо
рного Жюля Верна, то почему ко мне? Что обо мне знаешь?
Ц Вы Ц великий русский писатель, я вас в университете изучаю. Вот в этой
как раз книге, Ц указал пришелец на том в руках графа, Ц все про вас напис
ано. Дайте-ка.
Он бесцеремонно выхватил том из рук графа, торопливо полистал и прочел:
«Лев Николаевич Толстой, гра
ф, русский писатель, родился в деревне Ясная Поляна 9 сентября 1828 года (по ст
арому стилю), умер на станции Астапово Рязано-Уральской железной дороги
10 ноября 1910 года…»
Ц Отчего умер? Ц глухо прервал его граф.
Ц Сейча-ас… Ц Диковинный посетитель снова полистал книгу. Ц Ага. Вот.
«Последние годы жизни Толст
ой провел в Ясной Поляне в непрестанных душевных страданиях, в атмосфере
интриг и раздоров между толстовцами, с одной стороны, и Софьей Андреевно
й Толстой Ц с другой. Пытаясь привести свой образ жизни в согласие с убеж
дениями и тяготясь бытом помещичьей усадьбы, тайно ушел из Ясной Поляны,
по дороге простудился и скончался…»
Ц Значит, все-таки ушел… Ц тяжело покачал головой Толстой и как будто б
ы сразу осунулся. Ц Поздненько, поздненько решился… Ну и что же знают обо
мне в XXI столетии? Что это за книжонка-то у тебя?
Ц "История русской литературы. Конец XIX Ц начало XX века". Вас в нашем времен
и почитают за величайшего русского писателя. Да что там русского? Мирово
го! Ц Юноша, приходя в себя, хитро глянул на графа: Ц Но лучше бы вы после «
Войны и Мира» уже не писали ничего…
Ц Почему это?
Ц А вот… Ц Он поискал глазами, нашел и прочел:
«Книга „Война и мир“ стала ун
икальным явлением в русской и мировой литературе, сочетающим глубину и с
окровенность…»
Ц Это я и без тебя знаю, Ц перебил Толстой. Ц Что там дальше-то? Что про «
Каренину»?
Ц Сейчас, сейчас…
«Духом скорбного раздумья, б
езрадостного взгляда на современность веет от романа „Анна Каренина“…
Здесь сузились эпические горизонты, меньше той простоты и ясности душев
ных движений, что были свойственны героям „Войны и мира“…»
Та-ак, и вот еще:
«Анна Каренина» Ц остро про
блемное произведение, насыщенное приметами времени, вплоть до газетной
«злобы дня», подобно написанным в ту же пору романам Тургенева и Достоев
ского…"
Ц Сузились, значит… Докатился, Ц мрачно сказал Толстой, Ц с Достоевск
им сравнили. Был бы его Мышкин здоров, чистота его трогала бы нас. Но напис
ать его здоровым у Достоевского не хватило храбрости. Да и не любит он здо
ровых людей. Думает, если сам болен, то и весь мир болен… Да-а, видно, зря я за
«Каренину» взялся. А ведь и сам чувствовал: мелко. Для меня-то…
Ц Вот-вот, Ц подтвердил очкарик.
Ц Ладно… Что там еще пишут? Что за книги были у меня еще?
Ц Та-ак…
«В восьмидесятые годы Толст
ой заметно охладевает к художественной работе и даже осуждает как „барс
кую забаву“ свои прежние романы и повести. Он увлекся простым физическим
трудом, пашет, шьет себе сапоги…»
Ц Молодец, Ц оживился граф, Ц всегда мечтал в глубине души…
Ц Да вот только непоследовательны вы, Ц перебил его юноша. Ц В девянос
то девятом у вас опять вышел роман. «Воскресение»…
Ц Хороший?
Ц Да ничего, конечно. Вы же, Лев Николаевич, все-таки мастер… Я, правда, не ч
итал, кино только видел… Конец там какой-то дурацкий…
Ц А герои кто?
Ц Проститутка. Маслова, по-моему, у нее фамилия. И еще какой-то барин…
Ц Омерзительно. Гадко. И как книжонку сию грязную публика встретила? Вос
торженно небось? Как все низкое.
Ц Давайте посмотрим… Та-ак… Вот.
«Резкая критика церковных обрядов в „Воскресении“ была одной из п
ричин отлучения Толстого Святейшим синодом от православной церкви…»
Ц Отлучение? Неужели так?..
Ц Написано. Значит, точно…
Ц Если уж честно говорить, нам с Богом всегда было тесно, как двум медвед
ям в одной берлоге… Но отлучение… Это, братцы, чересчур…
Ц Я вам про что и говорю, Ц проникновенно сказал пришелец, Ц не надо вам
все это писать. Один у России великий писатель, и тот скурвился Ц про про
ституток пишет, от церкви отлучается… Кому это надо? Какой вы пример наро
ду подаете? Написали «Войну и мир» Ц да и хватит. Хорошая книжка! Я читал. Ч
естное слово, в восьмом классе… Там все что надо есть Ц и национальный ха
рактер, и национальная идея, и национальный оптимизм… Да все!.. Не опошляйт
есь. Пашите землю, шейте сапоги. Может, тогда и не будет у вас этих неприятн
остей в девятьсот десятом, и не побежите вы из дома, не замерзнете на станц
ии…
Ц Может, мне и Соньку бросить, пока не поздно? Ц заговорщически наклони
лся граф к собеседнику.
Ц Ну, это вы уж сами решайте, Лев Николаевич. Тут я вам не советчик…
Ц Может, мне с духоборами в Америку махнуть? Ц все так же искательно смо
трел граф на гостя. Ц Они вроде собираются…
Ц Лев Николаевич, увольте.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Бриллиантовый дождь'
1 2 3 4 5