Кто звонил – сомнений не вызывало: конечно, дежурный по окружному УВД. Вообще-то ночные вызовы по служебной необходимости были достаточно редки, но они происходили с поразительной неизбежностью, если он до ночи засиживался за преферансом.
Поднимая трубку, Дмитрий искоса взглянул на будильник с фосфорным напылением циферблата и стрелок. Так и есть – только полтретьего ночи, а он вернулся домой в час!
– Бороздин слушает, – буркнул он в трубку в меру злобно.
– Майор Филиппов тебя беспокоит, Димыч. Я сегодня дежурю по управлению.
Кто другой на месте дежурного мог бы по-начальственному гаркнуть, внутренне при этом злорадствуя, но его голос был почти извиняющимся – все потому, что майор Филиппов, или попросту Михалыч, являлся приятелем и постоянным собутыльником Дмитрия. Впрочем, расслабляться им из-за служебной загруженности доводилось не часто, о чем они оба внутренне сожалели.
– Что стряслось, Михалыч? Труп образовался?
– Даже два. Сам знаешь, начальник твоего убойного отдела распорядился: в случае, если дело пахнет криминалом, а убийца не схвачен на месте, вызывать именно тебя.
Что верно, то верно. Лева Зайцев (Дмитрий одновременно с ним пришел на службу в управление почти десять лет назад, и Лева лихо обошел его на иерархической лестнице), не шибко веря в оперативный талант других сотрудников своего отдела, предпочитал все темные дела сваливать именно на капитана Бороздина. Это, конечно, вызывало у Дмитрия чувство законной гордости, но и причиняло некоторые бытовые неудобства. Как, например, сегодняшней ночью.
– А Сереге Колодкову ты уже звонил?
С этим старшим лейтенантом Дмитрий делил служебный кабинет и, как правило, вместе с ним проводил дознания и оперативные мероприятия. То была идея Левы: он как-то заметил, что у Бороздина с Колодковым, если они скооперируются, дела продвигаются заметно лучше, чем у каждого в отдельности.
И, пожалуй, здесь майор Зайцев не ошибся. Если бы сыск велся на чистом интеллекте или же на оперативной интуиции, у Дмитрия перед Серегой было бы серьезное преимущество, но в контактах с фигурантами Колодков незаменим, это точно.
Дело в том, что он умел как-то по особому воздействовать на женский пол, имел к нему некий специальный подход. Другими словами, старший лейтенант обладал редким талантом совершенно ненавязчиво развязывать женщинам язык, причем независимо от их возраста.
На что многие, конечно, возразят, что задача сия – совсем не хитрая: бабы, мол, на то и бабы, чтобы болтать сверх всякой меры.
Но пусть эти «многие» попробуют разговорить фигурантку по существу дела! Дмитрий не сомневался, да и по опыту знал: облом обеспечен в девяти с половиной случаях из десяти. А Колодков добивается своего примерно в таком же процентном соотношении.
Как это у него получается, для Дмитрия до сих пор оставалось загадкой. На его – правда, чисто мужской – взгляд, старший лейтенант не обладал внешностью киногероя либо неотразимым обаянием, да и в речах его не прослеживалось ничего завлекательного или необычного. А вот поди ж ты… Похоже, он налаживал с дамами контакт на каком-то подсознательном уровне.
Да и мужчины при нем становились более разговорчивыми, но причина этого феномена выглядела более прозрачной. Колодков, будучи двухметрового роста, к тому же всерьез занимаясь бодибилдингом, представлял собой фигуру поистине устрашающую. Довольно часто при допросе ему достаточно было сделать просто недовольное лицо, и сразу начинали колоться весьма серьезные мужики, которые поначалу – как правило, с помощью дорогих адвокатов – строили некие хитрые планы защиты.
– Да, у меня на этот счет тоже есть инструкция от вашего начальника. Я раньше позвонил Колодкову, чем тебе, поскольку у него нет своей машины и он дальше тебя живет от места преступления, – обстоятельно пояснил Михалыч.
– Ну, говори адрес.
Выяснилось, что криминальный инцидент произошел в жилом доме на Большой Филевской улице у Филевского парка, о чем сообщил по «02» некий аноним из телефонной будки, расположенной возле станции метро под названием, как нетрудно догадаться, «Филевский парк».
На место преступления капитан решил особо не спешить. Раз дежурный наряд милиции из местного ОВД не схватил убийцу или убийц по горячим следам, то дело затянется практически неизбежно. Поэтому суетиться не стоит – гораздо важнее привести себя в рабочее состояние.
Он принял контрастный душ, выпил чашку крепко заваренного черного кофе без сахара, тщательно побрился и лишь тогда спустился во двор и завел свою «Самару».

Новая кирпичная одноподъездная многоэтажка,, указанная дежурным по управлению, действительно располагалась совсем недалеко от парка. Поднявшись на третий этаж, Дмитрий, еще раз сверившись с адресом, позвонил в квартиру, где, по всей видимости, произошло криминальное деяние.
Дверь открыл Серега Колодков и сразу же повел его за собой.
Дежурная опербригада орудовала здесь уже на полных оборотах. Криминалисты по всей квартире снимали отпечатки пальцев, возился со своей аппаратурой фотограф Юра, а где-то неподалеку слышался сипловатый голос судмедэксперта.
Сам Сергей Колодков выглядел столь уверенно и вел себя так по-деловому, будто преступление он уже практически раскрыл.
Старший лейтенант вел его по необъятной квартире, насколько Дмитрий понял, в сторону кухни – осторожно, вдоль стеночки, обходя криминалистов, изучающих и фиксирующих следы на паркете.
На кухне Бороздин увидел два трупа, лежащих на полу. Оба навзничь.
Мужчина в спальной пижаме тянул лет на тридцать пять, может быть чуть больше. Девица в глубоко декольтированном платье была годков на пятнадцать помоложе.
– В обоих всадили по пуле в бок, а потом добили контрольными выстрелами в голову, – кратко прокомментировал ситуацию старший лейтенант.
Бороздин вопросительно посмотрел на судмедэксперта, находившегося здесь же, но тот ничего не добавил к сказанному, углубившись в какие-то свои бумаги.
Дмитрий вновь повернулся к Колодкову:
– То есть сработал профессионал?
– Вроде бы… – почесал лоб Серега. – Но профи обычно оставляют оружие на месте преступления, а ствол найти пока не удалось.
– Личности убитых установлены? Старший лейтенант вынул из кармана исписанный листочек бумаги.
– Константин Карнаухов, труп мужского пола, – это хозяин квартиры. Очень богатый человек. Владеет или, точнее, владел десятками магазинов модной одежды. Бутиками там всякими. Личность женщины пока нам неизвестна.
– Карнаухов один в этой квартире проживал?
– Нет, здесь же зарегистрирована его жена, некая Аза Арзаева. Фамилию она почему-то оставила после бракосочетания свою: видно, мужняя ей показалась недостаточно благозвучной, – ухмыльнулся Колодков. Он любил в любом, пусть и весьма трагическом, эпизоде найти какой-либо забавный нюанс.
– А где же эта Арзаева сейчас? Старший лейтенант пожал плечами:
– А хрен ее знает.
Ситуация выглядела абсолютно классической. Как в романах.
– Вот что, Серега. Пусть опербригада бросает все свои дела и проводит обыск квартиры. Будем искать документы Арзаевой, а также наличные деньги.
– Грамотная мысль! – Колодков в знак одобрения поднял вверх указательный палец.
– И еще. Официальный запрос в МПС и Министерство гражданской авиации со всеми их кассами мы сделать сейчас не сможем. А когда сможем – время будет упущено. Но я знаю, Серега, у тебя особые отношения с девочками с центральных– компьютеров, фиксирующих распространение билетов обоих этих транспортных ведомств… – Бороздин положил руку Колодкову на плечо и проникновенно посмотрел ему в глаза. – Сделаешь?
– А то! – ухмыльнулся старший лейтенант и сразу же полез за мобильником.
Дмитрий не отходил от напарника: в любом случае – отрицательном или положительном ответе – информация, затребованная Колодковым, была слишком важна.
– Нет ни хрена на эту Арзаеву! – с довольно мрачной физиономией объявил старший лейтенант. – Может, на междугородном автобусе укатила?
На этом виде транспорта порядки были полиберальнее – паспортов у пассажиров не спрашивали, и Дмитрий только махнул рукой:
– Что ж, укатила, так укатила. Но мы пока даже косвенно не установили: причастна ли Арзаева к этому двойному убийству. Так что опять-таки – ищем ее документы и наличность. Если нет ни того, ни другого, тогда Аза Арзаева у нас становится подозреваемой номер один. Только давай соблюдать законность – найди двух понятых.
– Откуда же я их возьму посреди ночи? Да и какая тут законность, если у нас даже ордера на обыск нет?
– Ордер завтра возьмем и оформим задним числом. Обычное дело, – пожал Дмитрий плечами. – А насчет понятых… Слышишь, наверху музыка играет?
– Понял, капитан!
Колодков пошел за понятыми, а все криминалисты принялись обыскивать квартиру. Только судмедэксперт не отвлекался от своих дел и продолжал оформлять документацию.
Дмитрий решил его все-таки потревожить.
– Ну что скажете, доктор? – Именно так обычно обращались в управлении к этому пожилому, с многолетним профессиональным стажем патологоанатому.
– Тебе уже Серега все четко объяснил. Добавлю только, что смерть у обоих наступила час-полтора назад.
Прежде чем с опербригадой включиться в обыск квартиры, капитан решил ее предварительно осмотреть. И в первой же комнате наткнулся на нечто, поразившее его воображение.
На одной из стен висел огромный, в полный рост, художественный фотопортрет девушки или молодой женщины.
Внешность ее завораживала. Она была не просто красива (мало ли в Москве красивых женщин?). Это была необычная, магнетическая красота. Девушка казалась одновременно и современной топ-моделью, и мифической амазонкой, было в ней что-то и от Золушки, и от классической французской куртизанки высшего класса. И все это вместе-взятое создавало хотя и загадочный, но исключительно притягательный – по крайне мере для капитана Бороздина – женский образ.
Черный свитер обтягивал ее высокую грудь, довольно широкие плечи и изящную талию. Короткая красная юбчонка лишь слегка прикрывала узкие бедра. Длинные стройные ноги в черных, под цвет свитера, туфельках, видимо, по просьбе фотомастера – с идеей подчеркнуть особую сексуальность его модели – были широко расставлены, а карие глаза смотрели на Дмитрия с неким вызовом. А может быть, наоборот – призывно: вдруг пронзила его враз захмелевшую голову нежданная и сладкая мысль.
Национальность девушки он определить затруднялся. Нос с горбинкой, смоляные волосы и чуть-чуть раскосые глаза говорили о ее восточном происхождении, и все-таки было в ней много славянского, даже, пожалуй, русского.
У нее были предки из самых разных народов, заключил капитан в конце концов, и, похоже, эта юная дама унаследовала их лучшие этнические особенности. Внешние черты, по крайней мере.
– Такие штуки в фотосалоне на Новом Арбате делают. – Фотограф Юра наравне с операми и криминалистами рылся в шкафах и столах в поисках документов Азы Арзаевой, но, заметив, что старший оперуполномоченный крайне заинтересованно разглядывает фотопортрет на стене, решил ему помочь своим профессиональным комментарием.
Однако Дмитрию думалось совсем о другом. Он разменял уже четвертый десяток – ему пошел тридцать второй год, а личная жизнь никак толком не складывалась. Это особенно удручало его немногочисленных родственников. По словам двоюродной сестры, Дмитрий «очень недурен собой, особо вредных привычек не имеет и обладает ровным и по-настоящему мужским характером». А кому, как не ей, доверять в этом вопросе, ведь она работала в модном женском журнале и вела раздел под названием: «Найди в России своего мачо!»
Все та же сестра считала, что проблема с законным и удачным браком возникла у Дмитрия из-за не слишком удавшейся служебной карьеры, а причина последнего – в его «чистоплюйстве».
В чем-то, полагал Дмитрий, она была права. Будучи ментом, абсолютно дисциплинированным и безотказным в работе, он чурался всяких грязных приемчиков, совершенно необходимых, по мнению его высокого начальства, в работе современного опера, – вроде подбрасывания подозреваемым улик или силовых методов воздействия на не слишком разговорчивых задержанных.
И все-таки не в этом крылась главная причина неустроенной личной жизни капитана Бороздина. Дмитрия, излишне начитавшегося еще в средней школе разного рода романтической литературы, совершенно не устраивал сам сложившийся и устоявшийся тип современной женщины. Нынешнее поколение лучшей половины человечества ему казалось морально неразборчивым, психически неустойчивым и слишком жадным до денег. Да и с точки зрения экстерьера селекция у современных женщин – уж такое у него сложилось впечатление – носила преимущественно отрицательный характер.
Короче говоря, чересчур разборчив был капитан Бороздин в женском вопросе.
И вот сейчас, пристально и даже жадно разглядывая фотопортрет неизвестной девушки, полубогини-полуведьмы, в квартире убитого коммерсанта, Дмитрий вдруг стал отчетливо ощущать, что чувствует к ней явное и почти безудержное влечение.
– Товарищ капитан! – раздался сзади голос Сереги Колодкова. – Вот… понятых привел.
С неохотой оторвавшись от созерцания портрета, Дмитрий обернулся и увидел перед собой парня и девушку, обоим лет по семнадцать-восемнадцать. Они явно были под кайфом, но держались довольно бодро.
– Не знаете, кто это? – обратился он к понятым и кивнул на фотопортрет.
– Отчего ж не знать, чувачок? – откликнулся парнишка. – Это хозяйка квартиры, Азой кличут. Клевую герлу Костик подцепил, без базара.
Нельзя сказать, что развязные речь и тон пацана, чуть ли не вдвое моложе его, Дмитрий пропустил мимо ушей, вроде как по профессиональной привычке – мол, случалось слышать кое-что и похлеще. Конечно, сопливый понятой капитана зацепил, и он легко мог, как мысленно выразился Бороздин, ткнуть засранца носом в собственное дерьмо. И в любой другой ситуации так бы и поступил.
Но то, что он от этого юного и, как говорят в молодежной среде, «продвинутого» балбеса услышал, заставило Бороздина внутренне напрячься и погасить все посторонние эмоции. Выходило так, что девушка, в которую Дмитрий успел заочно и почти мгновенно, что называется, втюриться, чего с ним прежде никогда не случалось, вполне возможно является убийцей.
Он, впрочем, не считал всех лиц, совершивших умышленное убийство, выродками рода человеческого. В состоянии аффекта кто угодно может поднять руку на своего ближнего. Но, так или иначе, на душе у капитана помрачнело.
– Когда ты ее видел в последний раз? – спросил он у нагловатого пацана.
– Сегодня утром, когда Аза в свою тачку садилась. Зрелище, я тебе скажу, чувачок! Настоящий сеанс, блин…
Что у нее за машина? – пришлось перебить Дмитрию избыточную болтовню говорливого понятого.
– «Опель-Астра», темно-серая такая. Как в нее Аза залазит, весь двор собирается…
– Где она ее ставит?
– Да в «ракушке», за домом…
– Сергей! – Капитан повернулся к Колодкову. – Сходи с парнем на улицу, пусть он тебе «ракушку» эту покажет. Да возьми с собой кого-нибудь из технического отдела. Если гараж будет закрыт, вскрывайте. Мне нужно точно знать – на месте ли машина.
– А мне чего делать? – спросила девица-понятая со скучающим видом.
– Вы звуки выстрелов слышали?
– Когда?
– Часа полтора назад.
– Не-а. У нас музон играл. Да и вообще… – Девчонка сделала неопределенный жест рукой.
– Антон! – позвал Бороздин одного из оперов. – Объясни понятой ее права и обязанности.
Сам же он, как и все остальные, принялся искать документы Азы Арзаевой и наличку, да и вообще приглядывался ко всему, что могло вызвать оперативный интерес.
Удалось отыскать двенадцать тысяч долларов, о которых подозреваемая, как Арзаеву уже стали называть в опербригаде, по-видимому, ничего не знала – деньги находились в небольшом тайничке в личной комнате Карнаухова, а вот документы ее не нашли.
Вернувшийся с улицы Колодков сообщил, что «Опель-Астра» на месте – чтобы это установить, «ракушку» пришлось вскрывать.
– Ставлю два бутыля пива против одного коньяка, что Арзаева не успела воспользоваться машиной, потому как наряд милиции слишком быстро подъехал. – Готовность заключать всевозможные пари являлась еще одной отличительной особенностью в характере старшего лейтенанта.
Капитан обычно не уклонялся от спора и соглашался заключать пари на условиях напарника, но сейчас только мрачно кивнул:
– Похоже на то.
– Надо бы ее фотографию размножить да раздать всем, кому следует, – предложил Колодков. – Как обычно, кассирам аэропортов, вокзалов, гаишникам, осведомителям…
Да-да, договорись с фотографом Юрой. Но все это раньше утра не получится. Без начальства мы тут ничего не сделаем, а ему еще надо будет доказать целесообразность такой акции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30