Здесь выложена электронная книга Ступени автора по имени Косинский Ежи. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Косинский Ежи - Ступени.
Размер архива с книгой Ступени равняется 99.6 KB
Ступени - Косинский Ежи => скачать бесплатную электронную книгу
Ежи Косинский
Ступени
Ежи Косинский (Ежи Никодем Левинкопф)
Ступени
Моему отцу, славному человеку
«Тот, кто не владеет собой, – не мудр и не способен к сосредоточению, а тот, кто не способен к сосредоточению, не может обрести покоя. А разве без покоя возможно счастье?»
Бхагавадгита
Я путешествовал по югу одной страны. Деревушки здесь были крохотными и бедными. Каждый раз, когда я останавливался в какой-нибудь из них, толпа собиралась вокруг моего автомобиля, а дети ходили за мной буквально по пятам.
Я решил провести пару дней в одной из таких пустынных деревушек, где дома выбелены известью. Я собирался отдохнуть, а заодно привести в порядок одежду. Женщина, взявшаяся обслужить меня, сказала, что справится с работой очень быстро, потому что у нее есть помощница – юная сиротка, которая зарабатывает себе на хлеб. Она показала на молоденькую девушку, смотревшую на нас из окна.
Придя на следующий день забрать постиранные вещи, я застал девушку в передней. Она мельком глянула на меня и, чтобы скрыть свой интерес, тут же снова углубилась в штопку.
Перекладывая документы в карман свежеотутюженного пиджака, я заметил, с каким любопытством она посматривает на пластиковые кредитные карточки, которые я выложил на стол. Я спросил, известно ли ей, что это такое; она ответила, что никогда прежде не видела ничего подобного. Я объяснил, что при помощи такой карточки можно купить мебель, постельное белье, посуду, еду, одежду, чулки, обувь, сумочку, духи и вообще все что угодно, не платя наличными.
Я добавил небрежно, что могу пользоваться моими карточками в самых дорогих магазинах соседнего города, что достаточно только показать их, чтобы меня тут же обслужили в любом ресторане или предоставили номер в лучшем отеле. При этом не имеет значения, за кого я плачу: за себя или за любого другого человека по моему усмотрению. Потом я еще сказал, что поскольку она очень хорошенькая девушка и нравится мне, а здесь с ней, по-видимому, не очень хорошо обращаются, то я готов взять ее с собой в путешествие. Если ей захочется, она может оставаться со мной сколько пожелает.
По-прежнему не глядя на меня, она спросила, словно для того, чтобы окончательно убедиться в услышанном, нужно ли ей брать с собой деньги. Я снова повторил, что ни ей, ни мне деньги не потребуются, пока у нас есть при себе кредитные карточки и мы намерены ими пользоваться. Я пообещал ей, что мы посетим различные города и даже различные страны и что ей нигде не придется работать. Я куплю ей все, что она захочет; она будет хорошо одеваться, чтобы радовать меня, и делать новую прическу и даже красить волосы как угодно часто. Для этого нужно только, сказал я, выйти сегодня из дома поздно вечером, а я встречу ее у дорожного знака на выезде из деревни. Я заверил ее, что, как только мы доберемся до первого большого города, я отправлю оттуда письмо ее хозяйке. В письме будет написано, что, как и многие другие девушки до нее, она отправилась на заработки в город.
Кредитные карточки лежали на столе. Она встала и посмотрела на них. В ее взгляде почтение было смешано с недоверием. Она протянула к карточкам правую руку, но тотчас же отдернула. Тогда я сам взял карточку и протянул ей. Она робко взяла ее двумя пальцами, словно облатку причастия, и поднесла к свету, чтобы рассмотреть напечатанные на ней буквы и цифры.
Тем вечером я припарковал автомобиль в кустах в нескольких метрах от дорожного знака. До наступления темноты мимо меня проехала не одна телега, возвращавшаяся с рынка в деревню, но машины никто не заметил.
Девушка появилась внезапно. Она запыхалась и явно была испугана. В руках она сжимала узел с пожитками. Я открыл дверцу автомобиля и, не говоря ни слова, пригласил ее на заднее сиденье. Быстро завел мотор и только после того, как мы выехали из деревни, сбросил скорость и сказал ей, что теперь она свободна и что дни ее бедности миновали. Она довольно долго сидела и молчала, а потом неуверенно спросила, по-прежнему ли при мне мои карточки. Я извлек их из кармана и передал ей. Не прошло и нескольких минут, как голова девушки исчезла из зеркала заднего вида: она уснула.
Мы добрались до города поздним утром на следующий день. Моя спутница проснулась и прилипла лицом к стеклу, рассматривая улицы. Внезапно она тронула меня за руку и показала на большой универсальный магазин за окном. Ей хотелось поскорее узнать, действительно ли мои карточки могущественнее, чем деньги. Я припарковал машину.
В магазине она вцепилась в мою руку. Ее ладошка была влажной от возбуждения. Она призналась, что никогда прежде не бывала в городе, даже в маленьком, и ей было трудно поверить, что после стольких людей, делающих покупки, в магазине еще остаются товары. Она показала мне понравившееся платье. Я дал несколько советов по поводу того, что ей больше пойдет, и она согласилась со мной. При помощи двух продавщиц, которые смотрели на мою спутницу с нескрываемой завистью, мы выбрали несколько пар обуви, перчаток, чулок, кое-что из нижнего белья, несколько сумочек, платьев и, наконец, пальто.
Теперь она выглядела еще более испуганной, чем вначале. Когда я спросил, не боится ли она, что мои карточки не смогут заплатить за все, что мы выбрали, она сперва принялась отрицать мое предположение, но потом призналась, что дело именно в этом. Почему, спросила она меня, многие из ее односельчан должны были бы трудиться всю жизнь, чтобы заработать столько денег, в то время как я – не кинозвезда, не футболист и даже не прелат,– кажется, не имею никакой нужды в деньгах и трачу их, как мне заблагорассудится?
Когда служащие упаковали все наши приобретения, я вручил кассирше одну из моих карточек. Кассирша вежливо поблагодарила меня, ненадолго исчезла и вернулась с карточкой и чеком. Моя подруга стояла рядом со мной, сгорая от желания схватить коробку с покупками, но не решаясь это сделать.
Мы вышли из магазина. Когда мы сели в машину, девушка разорвала упаковку и стала перебирать свои вещи, разглядывая, нюхая и ощупывая их, беспрестанно открывая и закрывая коробку. Когда я завел мотор, она стала примерять перчатки и туфли. Мы остановились перед небольшой гостиницей и вошли в нее. Не обращая внимания на понимающий взгляд гостиничного служащего, я потребовал номер с двумя спальнями. Мой багаж отнесли наверх, но девушка настояла на том, что она будет сама нести коробку с покупками, как будто боялась, что ее кто-нибудь отберет.
В номере она зашла в свою комнату переодеться и вернулась, облаченная в новое длинное платье. Она прошлась передо мной, неуклюже вышагивая в новых туфлях на высоком каблуке и рассматривая себя в зеркале. Затем она вернулась к себе в комнату, чтобы примерить все остальное.
Новая партия пакетов, в основном с нижним бельем, была доставлена из магазина уже после полудня. К этому времени девушка уже слегка захмелела от выпитого за обедом вина. Она стояла передо мной, положив руки на бедра, словно пытаясь произвести впечатление новоприобретенным светским шиком, почерпнутым из кинофильмов и глянцевых журналов. Кончиком языка она облизывала пересохшие губы, а ее глаза призывно смотрели на меня.
* * *
Нас было несколько человек – рабочих археологической экспедиции. Мы работали под руководством профессора на одном острове, где за пятнадцать веков до нашей эры существовала процветающая цивилизация.
По словам профессора, цивилизация эта достигла высокого уровня развития, но была полностью уничтожена в результате какой-то внезапной катастрофы. Сам профессор придерживался общепринятой теории, что это было разрушительное землетрясение, после которого на остров обрушилось цунами. Мы собирали осколки керамических изделий, просеивали пепел в поисках украшений, откапывали остатки построек. Все наши находки профессор заносил в каталог, на основе которого он намеревался впоследствии написать монографию.
Проработав месяц, я решил покончить с раскопками и посетить соседний остров. Стремясь успеть на паром, я не получил в экспедиции расчет, но мне пообещали, что отправят чек ближайшим же почтовым катером. С собою у меня было денег не больше чем на день.
Прибыв на место, я провел целый день, наслаждаясь видами. В центре острова возвышался спящий вулкан, пологие склоны которого были покрыты натеками пористой лавы. Эрозия превратила верхний слой лавы в бедную, но все же пригодную для земледелия почву.
Я спустился к гавани. За час до заката, когда наступает прохлада, рыбаки выходят на ночной лов. Я стоял и наблюдал, как их низкие, длинные баркасы скользят по спокойным, почти неподвижным водам и исчезают вдали. Отблеск солнца на скалистых вершинах внезапно погас, и острова сразу приобрели суровый и мрачный вид. А затем начали исчезать один за другим, словно поглощенные пучиной вод.
Утром на второй день я отправился на пристань встречать почтовый катер. К моему ужасу, чека не было. Я стоял на пирсе, гадая, как мне жить дальше и каким образом выбраться с острова. Несколько рыбаков сидели возле вывешенных на просушку сетей. Они догадались, что у меня что-то не так. Трое из них подошли и заговорили со мной. Я не понял их и ответил на двух известных мне языках. Тогда лица рыбаков сразу стали враждебными. Они повернулись и быстро ушли. Вечером того дня я расстелил свой спальник на песке пляжа и спал под открытым небом.
Утром я потратил последние деньги на чашечку кофе. Побродив по узким улочкам портового района, я отправился через скудные поля в ближайшую деревню. Деревенские жители сидели под навесами и украдкой разглядывали меня. Голодный и измученный жаждой, я поплелся под палящим солнцем обратно на пляж. У меня не было ничего, что можно было бы продать или обменять на еду: ни часов, ни вечного пера, ни запонок, ни камеры, ни бумажника. В полдень, когда солнце стояло в зените и деревенские жители скрывались от зноя в своих домишках, я отправился в полицейский участок. Единственный на острове полицейский дремал возле телефона. Я разбудил его, но он сделал вид, что не понимает моих простейших жестов. Я показывал на телефон, а затем выворачивал пустые карманы, делал знаки и рисовал картинки, показывал, что голоден и хочу пить. Все это не произвело на полицейского никакого впечатления: он сделал вид, что не понимает меня, и мне так и не удалось воспользоваться телефоном. Другого телефона на острове не было; этот факт был специально отмечен даже в моем путеводителе.
Во второй половине дня я снова бродил по деревне, улыбался жителям, надеясь, что кто-нибудь предложит мне попить или пригласит перекусить. Но улыбки остались без ответа: деревенские жители отворачивались, завидев меня, а лавочники просто делали вид, что не замечают. Церковь была только на самом большом из островов, так что я не мог рассчитывать получить пищу и кров там. Я вернулся на пляж и сидел, глядя на море, словно ожидая, что помощь явится оттуда. Я был голоден и измучен. От солнца разболелась голова, к тому же время от времени она начинала кружиться. Неожиданно до меня донеслись звуки незнакомой речи. Обернувшись, я увидел двух женщин, сидевших около самой воды. Жирные складки серой, пронизанной синими венами плоти свисали у них с ляжек и плеч, огромные груди колыхались, сдавленные тесными лифчиками.
Женщины загорали, подстелив под себя купальные полотенца. Рядом стояли принадлежности для пикника: корзины с едой, термосы, солнечные зонтики и сетки с фруктами. Там же лежала стопка книг, на которых я разглядел библиотечные штампы. Судя по всему, женщины были туристками, снимавшими комнату в деревне. Я подошел к ним неторопливо, чтобы не напугать. Они замолчали, и я, улыбнувшись приветственно, обратился к ним на моем языке. Они ответили мне на своем. Беседа была невозможна, однако от близости пищи я сделался изобретательным и сел рядом с ними, сделав вид, что расценил их слова как приглашение. Когда они принялись за еду, я следил за каждым куском, но они то ли не поняли меня, то ли предпочли проигнорировать мои взгляды. Прошло достаточно много времени, прежде чем одна из женщин – та, что была постарше,– наконец предложила мне яблоко. Я медленно съел яблоко, тщательно скрывая голод и рассчитывая все же поживиться чем-нибудь более существенным. Женщины пристально разглядывали меня.
На пляже было очень жарко, и меня сморило. Но когда женщины встали, я сразу проснулся. Плечи и спины их обгорели на солнце, ручейки пота струились по дряблым ляжкам, смешиваясь с прилипшим песком, пока они бродили, собирая свои пожитки. Я принялся помогать. Затем они пошли вдоль берега, игривыми знаками предложив мне следовать за ними.
Мы пришли к дому, в котором они жили. Уже на крыльце у меня снова закружилась голова, я поскользнулся на ступеньке и упал в обморок. Смеясь и беспрерывно болтая, женщины раздели меня и перенесли на низкую широкую кровать. Я был все еще в полуобморочном состоянии, но все же нашел силы показать пальцем на свой живот. На этот раз они поняли меня сразу: откуда-то появилось молоко, мясо и фрукты. Не успел я покончить с едой, как женщины задернули шторы и сняли купальники. Потом они навалились на меня. Погребенный под их большими животами и широкими спинами, я не мог и рукой пошевелить, пока меня тискали, вертели, трепали и ласкали.
На следующее утро я снова пришел на пристань. Появился почтовый катер, но он не привез мне ни чека, ни письма. Я стоял и смотрел, как он уплывает обратно. Горячие лучи солнца разгоняли утренний туман, и далекие острова один за другим появлялись в море.
* * *
Я работал лыжным инструктором и жил на горном курорте, где находился туберкулезный санаторий. Из моей комнаты санаторий был хорошо виден; очень быстро я научился отличать бледные лица новых пациентов от бронзовых лиц старожилов, загоревших на террасе под горным солнцем.
В конце дня мои усталые лыжники возвращались в свои номера, а я ужинал в одиночестве. Я вообще проводил большую часть времени один. После ужина приглушенные звуки гонга, доносившиеся из санатория, возвещали наступление ночи. Через несколько минут после этого окна в здании, словно сговорившись, начинали гаснуть одно за другим.
В одном из домиков высоко на склоне горы завыла собака. Потом где-то хлопнула дверь. В ночной темноте по глубокому снегу крались одинокие фигуры: это лыжные инструкторы из соседних пансионатов отправлялись на поиски ночных развлечений. Из темного здания санатория выскальзывали пациентки санатория: они шли на тайные свидания со своими любовниками, ждавшими их за оградой. Силуэты в темноте сливались друг с другом и расходились, словно лоскуты порвавшейся тени, каждая пара в свою сторону. В лунном свете парочки казались карликовыми горными соснами, которые спускались по склонам вниз, чтобы попытать счастья в полях, где ветры дуют не так сильно. Вскоре все они исчезали вдали.
Проработав еще несколько недель, я узнал, что тем из пациентов, кто покрепче, врачи позволяют проводить большую часть дня за пределами санатория. Они обычно собираются в кафе у нижнего конца горнолыжного спуска, где заводят знакомства с туристами и курортной обслугой. Довольно часто, укрывшись за большой елью, я наблюдал, как они флиртуют. Я отмечал про себя, кто поменял партнера, кто пользуется особой популярностью, а кого все сторонятся. И только когда гас последний отблеск дня, холод проникал в мое еловое убежище и гнал меня домой.
Одной пациентке я стал уделять особое внимание. Ее случай не был серьезным, и поговаривали, что она выздоравливает на глазах и что ее выпишут в конце месяца. За ней ухаживали сразу двое: молодой лыжный инструктор из соседнего отеля и один турист. Последний часто говорил, что не уедет с курорта, пока не выпишут эту женщину.
Пациентка флиртовала и с тем и с другим. Каждый день турист приходил из своего отеля в кафе, и туда же, закончив занятия, приезжал на лыжах инструктор. Женщина сидела за столиком и наблюдала, как ее ухажеры стремятся превзойти друг друга.
Инструктор напирал на свое мастерство. Он проходил трассу на предельной скорости и в последнее мгновение, когда казалось, что уже поздно, тормозил разворотом перед самой террасой кафе, едва не врезавшись в перила и поднимая целую тучу снежных брызг. Его соперник, обыкновенный любитель, ограничивался тем, что болтался в нижней части спуска, создавая инструктору помехи и заставляя того волей-неволей снижать скорость и совершать обходной маневр, жертвуя красотой стиля.
Как-то я пришел в кафе до окончания лыжных занятий. Турист уже сидел за столиком и явно не собирался возвращаться к своим неуклюжим пируэтам. Инструктор занимался со своими подопечными на трассе для начинающих, расположенной с другой стороны от кафе. Когда солнце начало садиться, он распустил свою группу, но вместо того чтобы, как обычно, съехать по трассе прямо к кафе, стал подниматься к заснеженному гребню горы.
Ступени - Косинский Ежи => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Ступени автора Косинский Ежи дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Ступени у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Ступени своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Косинский Ежи - Ступени.
Если после завершения чтения книги Ступени вы захотите почитать и другие книги Косинский Ежи, тогда зайдите на страницу писателя Косинский Ежи - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Ступени, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Косинский Ежи, написавшего книгу Ступени, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Ступени; Косинский Ежи, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн