Девушка чувствовала себя так, словно ее вываляли в грязи. Подумать только, все это время этот тип воображал, как его постылая, ненавистная жена умирает от любви к нему!
— Ты что же, высмотрела меня в одном из этих светских журналов? Или сначала увидела во плоти? — продолжал издеваться муж. — А как только увидела, сразу побежала к папочке и заявила: «Хочу вот этого!». — Мужчина говорил совершенно серьезно.
— У тебя что-то с головой?.. — На щеках Кэти выступил лихорадочный румянец.
— Так или иначе, этот разговор должен был состояться. Я ждал пять лет, чтобы все выложить! — тоном, не терпящим возражений, заявил Алекс и оглядел жену темными блестящими глазами. — Знаю только одно: всю грязную работу Кристоф взял на себя. Меня поймали в капкан, как дикое животное…
— Ты и есть животное, позорящее человеческий род! — собравшись с силами, злобно выпалила Кэти. — Потрясающее самомнение!
— О Боже… моя воспитанная жена наконец повысила голос, — протянул Алекс, окидывая девушку горящим взглядом. — Не любишь правду? Она ранит твою гордость? Но меня заарканили очень обдуманно. Впервые попав в ваш дом, я даже не знал, кто такой Кристоф. Меня заманил туда совершенно посторонний человек, предложив обсудить некоторые деловые вопросы. Когда я приехал, твой отец-разумеется, чисто случайно — оказался занят. Но зато была свободна ты-невинная девушка трогательно ухаживала за цветами в оранжерее, одетая во что-то белое и воздушное… В общем, до зубов вооруженная всеми этими девичьими штучками. Боже, как хорошо я это помню!
— Все совсем не так! — яростно запротестовала Кэтрин.
— Любой мужчина, в жилах которого течет горячая кровь, а тем более испанец, не смог бы отвести глаз от этой волшебной картины и обязательно задержался бы, — презрительно продолжил Серрано. — А прелестница со смущенной улыбкой, порозовевшими щечками еще принялась сразу же пожирать меня огромными синими глазами, будто неделю не ела досыта!
— Прекрати сейчас же! — прошептала потерявшая голос несчастная девушка.
Александр смотрел на свою жертву все с той же насмешкой и презрительно кривил рот.
— Потом меня пригласили на обед, и ты играла на пианино, как профессиональный музыкант, и пела ангельским голоском. Не пожалела талантов для несчастного простофили, и о делах в тот день не сказали ни слова. Может, тебе интересно знать, в тот вечер я хотел получить ответ всего на два вопроса, но задать их так и не решился…
— Неужели? — пробормотала Кэти, отрешенно уставившись в пространство. Надо же, событие одно, а воспоминания такие разные…
— Первый-сколько тебе лет. А второй — входит ли в планы папочки оберегать дочку от огромного жестокого мира, раскинувшегося за стенами дома, и от сексуальных посягательств таких охотников, как я. О женитьбе я не помышлял и никогда не стал бы этого делать.
О, как он отвратителен… Девушку затопила горькая обида.
— Так кому пришла в голову идея пригласить меня тогда к обеду?
Кэтрин замерла.
— Я так и думал, — выдохнул Алекс. — Тебе. Ты сказала папаше, что хочешь заполучить меня, и этого было достаточно. Мерзкий шантажист начал копать и откопал нечто, о чем знали всего два человека!
— Что же он откопал? — услышала Кэти свой беспомощный голос.
— Сама знаешь, — огрызнулся муж. — Кристофу было известно, что жить ему осталось недолго. Ясно, шантажист-профессионал не унес мою тайну в могилу, а все рассказал тебе, — с твердой убежденностью в своей правоте заявил Алекс.
— Отец мне ничего не говорил… — пробормотала Кэти.
— Если свидетельство и не у тебя, ты наверняка знаешь, где оно.
Шофер открыл дверь, и девушка буквально вывалилась наружу… С ужасом Кэти оглядела тихую улицу. Хотелось немедленно убежать.
Девушка знала, куда ее привезли: в парижскую квартиру Серрано, где она в полном одиночестве провела столь незабываемую свадебную ночь.
Мертвенно-бледная, дрожащая, впереди мужа вошла Кэтрин в вестибюль и направилась к лифту.
— Воспоминания… — с мрачной усмешкой протянул Алекс, читая ее мысли.
Кэтрин четко осознавала, что еще в шоке и утратила способность защищаться. Поэтому не ответила на вызов. Александр подготовился. Он ждал этого дня, предвкушая сладкую месть… Очевидно, так же Серрано ждал смерти ее отца, надеясь на освобождение от ненавистного брака.
— Меня иногда можно заставить что-то сделать силой. Но, как ни печально, в этот список не вошла необходимость делить с тобой ложе, — продолжал упиваться ее унижением Александр. — Кристоф мог принудить меня жениться на тебе, но не в его силах проводить меня в спальню и…
— Замолчи! — истерически выкрикнула Кэтрин; ее крик эхом отдался в тесной кабине лифта.
— Почему ты никогда не рассказывала папочке правду о нашем браке? Только не говори, что Кристоф не мечтал услышать топот маленьких ножек, который сильно укрепил бы твои позиции!
Кэтрин закрыла руками исказившееся лицо, чтобы муж не увидел слез, заструившихся из-под век.
— Пожалуйста, довольно, — прошептала девушка, не стесняясь звучавшей в голосе мольбы.
— Нет, я хочу знать. — Сильные руки грубо схватили ее за плечи. — Все эти годы ты молчала, что твое супружеское ложе пустует. Почему?
Нечеловеческим усилием Кэтрин вырвалась, пробежала через холл огромной квартиры в коридор, который вел к спальням, выбрала комнату в самом конце коридора, захлопнула за собой дверь и заперла на ключ.
Позже, стоя под горячим душем, девушка повторяла снова и снова: «Мой отец-шантажист». Впервые в жизни она чувствовала себя, будто вывалялась в навозе, и не представляла, как ей отмыться. Сегодня Александр своими обличительными речами подорвал все основы, на которых строилась ее жизнь.
О матери, умершей, когда Кэти было четыре года, девушка сохранила лишь смутные воспоминания. Мать выросла в семье какого-то мелкого землевладельца, и родные отреклись от нее, когда мать вышла замуж за Кристофа. Отец никогда не говорил, почему это произошло, и вообще не имел привычки рассказывать о себе.
Сначала у маленькой Кэти сменилось множество нянь; затем последовала вереница закрытых школ. Кристоф постоянно переезжал с места на место. И как бы горячо девочка ни упрашивала отца позволить ей жить с ним вместе, у того всегда находился предлог для отказа. И только в подростковом возрасте Кэти поняла, что отец-очень замкнутый, холодный, бесконечно далекий от нее человек, считающий дочь обузой. И тем не менее Кэтрин знала-Кристоф заботился о ней как ни о ком другом.
Отец гордился красотой дочери, образованием, музыкальными способностями. Как Кэти теперь понимала, все эти ее качества повышали стоимость товара. Кристоф был весьма честолюбив и хотел выдать дочь за богатого и влиятельного человека, стремясь укрепить свои позиции. Всю жизнь ютясь где-то на задворках высшего общества, Кристоф стремился, чтобы пропуск в высший свет получила, по крайней мере, его дочь, которая выросла, не зная, что такое семейный очаг, полностью изолированная от грубой реальности окружающего мира. Кэти с младенчества привыкла быть зависимой от обстоятельств, а потому отчаянно хотела заслужить любовь и одобрение отца.
Как ей могло прийти в голову, что Кристоф вовсе не солидный, честный бизнесмен? Как она могла сообразить, что на обучение и воспитание в частных школах идут грязные деньги? И разве могла Кэтрин догадаться, что отец заставил Алекса жениться на своей единственной дочери с помощью шантажа?
В конце концов девушка узнала жестокую загадку собственного брака, но слишком поздно что-нибудь менять. Прошло пять лет, и исправить случившееся не под силу ни ей, ни Алексу. Неудивительно, что муж презирал ее и верил, будто Кэтрин посвящена в его секрет. «Чтобы защитить мою семью», — сказал Серрано. Как ни странно, Кэти ничуть не стремилась узнать, что стало причиной давления на Алекса.
Свой «скелет в шкафу» Серрано мог бы скрывать вечно. Тем более никого из семьи Алекса Кэти не знала. У мужа была мать и три сестры, с которыми она никогда не встречалась. Кэтрин часто размышляла, не задумываются ли эти женщины, что брак у Алекса какой-то странный. Может, они просили у него объяснений? Скорее всего, Алекс не утруждал себя ответами. Как и Кристоф, мистер Серрано не любил говорить о себе, если только сам не хотел этого.
Интересно, почему муж вообразил, что Кэти любит его? Боже, какое унижение! Мало того что его чуть ли не под дулом пистолета заставили жениться на ней, так этот самец еще и убежден, что даже после пяти лет мучительного пренебрежения, равнодушия и неверности Кэти все еще продолжает любить его! Чертова жена, присосалась как пиявка…
Однако под хлещущими струями ледяного душа Кэтрин вдруг ощутила, как внутри зреет некая неведомая ей самой сила, и даже почувствовала своего рода жалость к Алексу. Тот боялся, что Кэтрин будет шантажировать его даже после смерти отца… отсюда и угрозы, и стремление запугать слабую женщину. Весть о том, что она любит другого и ждет не дождется развода, должна стать для Алекса манной небесной, Божьим даром.
Кэти попусту потратила пять лет жизни… Виной тому стала боязнь лишиться золотой клетки и столкнуться с реальностью. Страх испытать презрение и гнев отца. Опасение, что весть о неудачном браке дочери может буквально убить Кристофа с его слабым сердцем. Все, теперь со страхами покончено…
Тут в дверь громко постучали.
— Открой! — грубо потребовал Александр. Кэтрин приказала себе оглохнуть. На сегодня она по горло сыта Алексом Серрано… и не только на сегодня.
— Кэти! — нетерпеливо рявкнул муж. Серрано не принадлежал к мужчинам, которые с уважением относились к представительницам прекрасного пола, и менял женщин как перчатки. Брюнетки, рыжие, блондинки — этот самец не пренебрегал никем. Обязательным атрибутом всех его женщин были немыслимо длинные ноги, большая грудь и пышные волосы. Кэтрин не обладала такими неоспоримыми достоинствами, и уже давно сознавать это стало сущим мучением-у девушки начисто пропадала уверенность в себе.
Но зато у Кэти оказалось нечто большее, и сделала она это открытие благодаря Джери.
Любимый встряхнул ее жизнь, заставил забыть о комплексе неполноценности, вывел из апатии. А Алекс с первых дней брака только унижал и отталкивал доверчивую и открытую девушку. Почему же Кэти должна чувствовать себя виноватой? Разве не отлились ей грехи Кристофа сторицей?
Кэтрин вышла из-под ледяных струй душа и потянулась за полотенцем, когда дверь затрещала от сильного удара. Не выдержав напора, задвижка вылетела из гнезда, и дверь распахнулась. На пороге стоял Алекс. Его сухощавое, сильное тело напряглось как натянутая струна, в глазах полыхало пламя.
— Зачем ты закрылась? — гневно спросил мужчина.
Девушка прижала полотенце, стараясь прикрыть наготу.
— Ты что, с ума сошел? — Хоть она и была потрясена неожиданным вторжением, это обстоятельство не помешало ей тоже прийти в ярость.
На загорелом лице мужчины блеснули ослепительно белые зубы, но сузившиеся глаза оставались злыми.
— Я беспокоился, не случилось ли чего! Беспокоился? Может, решил, что несчастная жена захочет выпрыгнуть из окна, и поэтому вышиб дверь, как какой-нибудь неандерталец? Впрочем, у неандертальцев, кажется, не было дверей. А ее прыжок из окна доставил бы ему массу хлопот.
Украдкой бросив на мужа недоверчивый взгляд, Кэти, все еще прижимая к себе полотенце, неловко принялась собирать разбросанную одежду.
— Твоя кожа цветом напоминает камелию. Девушка растерянно заморгала и неуверенно выпрямилась. Муж откровенно разглядывал Кэт, и девушка почувствовала себя неловко. Опушенные густыми ресницами черные глаза скользили по девичьему телу, раскрасневшемуся лицу, задержались на пухлых губках, бесстыдно рассматривали холмики едва прикрытых грудей.
— Опусти полотенце, — хрипло сказал мужчина.
Не веря ушам, Кэти задрожала всем телом Александр выжидающе смотрел на жену, очевидно ни минуты не сомневаясь, что полотенце немедленно упадет к ее ногам.
Увидев горящие черные глаза, Кэт показалось будто на нее направили пламя паяльной лампы. Во рту стало сухо, легким не хватало кислорода а где-то в глубине живота начали скручиваться крохотные пружинки. Что-то странное происходило с грудями: они вдруг отяжелели, а похожие на бутоны роз соски затвердели и стали болезненно чувствительными.
— Маленькая, но удивительно пропорциональная, — лениво и певуче прозвучало в напряженной тишине.
Кэти не могла поверить, что это сказано Алексом. Но подсознание шепнуло — нет ничего удивительного. Просто до сих пор девушке не доводилось видеть мужа в таком состоянии. В исходившем от Серрано откровенном сексуальном призыве таилась первобытная, примитивная сила, опасная, завораживающая и влекущая. Как-то муж с поразительной прямотой назвал себя хищником.
— Прошу прощения, но я хотела бы одеться, — без всякого выражения сказала она.
— Ты серьезно? — выдохнул Алекс с таким видом, будто жена вела себя несколько странно.
Кэтрин затрясло от ярости и отвращения. Между ними не было ничего, кроме горечи, обид, ненависти и негодования, но, похоже, Серрано готов переступить через свои чувства ради наслаждений плоти. И все лишь из-за того, что увидел раздетую женщину. Этого достаточно, чтобы разгорелось пламя его вожделения.
— Я хочу одеться, — дрожа от гнева, повторила девушка.
— Ты застенчива, — с видимым удовлетворением произнес Алекс. — И чертовски долго ждала меня.
Тут девушка засмеялась. Она не могла бороться со своим смехом. Истерические ноты звенели в напряженной тишине как звуки бьющегося стекла.
— Перестань…
Одежда посыпалась из трясущихся рук; Кэти отвернулась, скрывая искаженное судорогой лицо. Это настоящая истерика. Девушка была вне себя, оттого что позволила мужу увидеть свой позор, но ничего не могла поделать. Однако она пришла в еще большую ярость, когда ее обхватили сильные руки Алекса.
Александр прижал жену к себе, и та спиной ощутила жар мускулистого тела. Кэти едва могла поверить тому, что пять лет этот мужчина относился к ней как к прокаженной, а теперь, когда она менее всего готова к таким отношениям, распускает руки и трогает ее, будто имеет на это право. Но никакого права у него нет, так пусть не прикасается к ней…
— Наверняка ты и вправду не знаешь, где свидетельство, — примирительно пробормотал муж, склонив темноволосую голову. — Может, Кристоф уничтожил его, а про копию забыл. А возможно, оно хранится у кого-нибудь, как бомба с часовым механизмом, и ждет своего часа…
От этих слов у Кэти по спине пробежали мурашки. Алекс же потихоньку разворачивал жену к себе лицом, а когда столкнулся с упорным сопротивлением, просто-напросто оторвал от пола и крутанул в воздухе. В его сильных руках Кэти чувствовала себя безвольной марионеткой.
Босиком, без туфель, девушка не доставала даже до плеча этому гиганту. Когда Алекс опустил ее на пол, щека Кэти коснулась шелка его рубашки, и у девушки перехватило дыхание. Ноздри раздулись, жадно вдыхая мужской запах — чистый, свежий… горячий. Время остановилось. Все чувства обострились; подрагивание пушистых ресниц выдавало смятение.
— Посмотри на меня… — с нажимом произнес Алекс. Голос звучал очень ласково.
— Отпусти, пожалуйста, — поспешно проговорила девушка, как только обрела дар речи.
С таким же успехом Кэти могла вообще ничего не говорить. Длинные пальцы Алекса приподняли ее подбородок, и девушка волей-неволей взглянула в блестящие черные глаза. И тут же поняла-недавний накал страстей, злоба, гнев временно забыты. Сейчас Алексом руководило более насущное желание — разрядиться от волнений этого дня тем способом, который, как она инстинктивно поняла, стал для ее мужа таким же естественным, как дыхание.
— Алекс… — Собственный голос казался жалким. Хотелось вырваться, но ноги не слушались.
— Давненько я не слышал, как ты называешь меня по имени, — с неприятной интонацией произнес Серрано, пригасив тлевший в глазах огонек длинными ресницами.
— Не надо, — умоляюще прошептала она. Большой палец легко коснулся чувственного изгиба ее нижней губы. Затрепетав от этого прикосновения, Кэтрин попыталась отстраниться, но Алекс, крепко обхватив ее одной рукой, не давал пошевелиться.
Пристально наблюдая за женой, Алекс пальцем раздвинул ее губы и нежно провел внутри рта. Девушка непроизвольно вздрогнула: это было самое изощренное эротическое прикосновение в ее жизни, вызвавшее целую бурю ответных чувств в неискушенном, вероломно предавшем теле.
Муж же забавлялся, играя Кэти как куклой, следя за ее реакциями со смешанным выражением удовлетворения и насмешливой заинтересованности. Девушка поняла это по его глазам, о которых финансовая пресса писала исключительно как о «непроницаемых».
И ее муж отнюдь не собирался ограничиваться невинными ласками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17