— А потом в баре у Фицджералдов дискуссия продолжалась, — добавил Мэтью. — У всех нашлось что рассказать об этом злополучном клане, особенно много историй знает Морин.
— Вы еще посетили бар после вчерашнего вечера? — спросила Ханна, стараясь скрыть свое беспокойство по этому поводу.
— Да, собралась небольшая компания, к которой я и присоединился, — сообщил Мэтью.
Представив себе, как Сьюзен и Морин кокетничали с Мэтью, Ханна решила не продолжать разговор.
— Мой заказ уже принесли, а долг я вам верну через Кейт. — С этими словами, не взглянув на него, Ханна вышла из закусочной, неся бумажный пакет с завтраком и пытаясь в то же время раскрыть зонтик.
— Когда же кончится дождь? — услышала она голос Мэтью, который вышел вслед за ней и, взяв зонтик из ее рук, раскрыл его. Обняв Ханну за талию, он зашагал рядом. — Направо или налево?
— Я не знаю, куда идете вы, а я иду налево, в свой магазин, — холодно ответила Ханна.
— Я иду вместе с вами, дорогая. Хочу купить кое-что в вашей лавке.
— Вы даже не знаете, что у меня продается.
— Знаю, я расспросил Кейт, и она мне сообщила, что у вас антикварный магазин — «Лавка древностей».
Значит, он мною интересуется, подумала Ханна, отчего у нее снова закружилась голова.
— Что-то мне не по себе, — сказала она, — наверное, потому, что я не позавтракала.
— Я могу взять вас на руки. Вы такая крошка, как ребенок.
— Неужели вы не понимаете, что мне обидно, когда меня называют крошкой?! Мэтью засмеялся.
— Ах, какая обидчивая…
— Оставьте меня в покое!
— Я бы так и сделал, если бы поверил вам на слово, моя девочка.
— Значит, надо ругаться как извозчик, чтобы вы поверили?
— Дело не в том, что вы говорите, а в том, как вы поступаете и какое при этом у вас выражение лица. У меня нет ни малейшего сомнения в том, что вы хотите видеть меня рядом.
Ханна пришла в ужас. Он читает ее мысли! Она для него словно открытая книга.
Они остановились под навесом у входа в пансион на улице Кловер. В это дождливое утро поблизости никого не было.
— Ну что? — вызывающе спросил Мэтью.
— Не воображайте, что я потеряла голову, — залепетала Ханна.
Он обнял ее обеими руками за талию и притянул к себе.
— Я могу повторить то, что было вчера.
— Нет, я не позволю меня целовать, — запротестовала она, не двигаясь с места.
— А по-моему, вы как раз хотите, чтобы я это сделал, — произнес он, улыбаясь, и поцеловал ее в мочку правого уха. — Я много слышал об очаровании южанок и вот теперь убедился, что они могут заставить мужчину почувствовать себя королем.
— Перестаньте надо мной издеваться, — взмолилась Ханна, — я не шучу.
— Поверь, крошка, мне тоже не до шуток. — С этими словами Мэтью заключил ее в объятия и припал к губам.
Глава 5
Но долгожданный поцелуй так и не состоялся: откуда ни возьмись трое мальчиков одиннадцати-двенадцати лет, проносившихся мимо на велосипедах, чуть не сбили с ног влюбленную пару. Один из них подхватил зонтик Ханны и понесся дальше. В следующее мгновение порывом ветра зонтик вырвало из его рук и унесло на проезжую часть улицы, где он и был раздавлен машиной.
— Ах вы, бандиты! — сердито закричал Мэтью. — Вот погодите: поймаю — покажу вам, где раки зимуют…
— Не трогай их, Мэтью, — попросила Ханна. — Ведь они еще дети.
С хохотом и криками мальчишки скрылись за углом.
Ханна тяжело вздохнула.
— Вот ты и столкнулся с кланом Полков. Теперь тебе тоже есть что рассказать в баре у Фицджералдов.
— Это Полки? — Он побледнел. — Ты в этом уверена? Ханна кивнула.
— Все ребята из этого семейства смуглые, черноволосые и черноглазые. Ну и ведут себя соответствующим образом.
Неужели эти маленькие чудовища, которые чуть не сбили их с ног, а потом схватили зонтик только для того, чтобы бросить его на дорогу и увидеть, как он будет раздавлен, и в самом деле его родственники? Мэтью почувствовал обиду и горечь.
Может быть, у него есть двоюродные братья и сестры, а эти малолетние террористы его племянники? А вдруг сам Джесси Полк, которому теперь должно быть пятьдесят, обзавелся еще детьми? И тогда это его родные братья? Гордиться нечем.
Ханна глядела на него широко раскрытыми глазами.
— С тобой все в порядке? — спросил Мэтью. — Прости, что я не смог защитить тебя от этих… — Он не докончил фразу.
— Ничего страшного, — заверила она. — Зонтик дешевый, всего несколько долларов. Я постоянно теряю зонтики, поэтому покупаю самые дешевые. А теперь я, пожалуй, пойду в свой магазин, — проговорила она, смутившись, сама не зная почему, и торопливо зашагала вдоль улицы.
Однако Мэтью последовал за ней, и, пока они дошли до «Лавки древностей», оба промокли до нитки.
— Так вот он какой твой магазин! — сказал Мэтью, оглядываясь по сторонам. В первую очередь в глаза бросалась мебель, сработанная еще в восемнадцатом-девятнадцатом веках.
— Превосходные вещи, — заметил он. — И сравнительно невысокая цена.
Зайдя в другое отделение магазина, он с восхищением стал рассматривать фигурки оловянных солдатиков, одетых в форму прошлых столетий, с оружием того же времени. Затем он взял в руки куклу, изготовленную в 1922 году, с фарфоровым личиком и зеленоватыми стеклянными глазами, одетую в муслиновое платье.
— У моей матери была точно такая же кукла, — сказал он, передавая игрушку в руки Ханны. — Люблю старинные вещи: интересно представлять себе, как все было в далеком прошлом. Вот если бы мы с тобой оказались, например, в 1797 году в Кловере! — неожиданно добавил он.
— Мои предки, Фарли, тогда уже здесь жили, — сообщила Ханна.
— А вот любопытно, существовал ли уже тогда клан Полков?
— Говорят, что этот клан произошел от пиратов, совершавших набеги на побережье Южной Каролины еще во времена правления английского короля. Есть и другая версия: будто они — потомки скрывшихся здесь от правосудия преступников.
— Интересно, как они терроризировали горожан в те далекие времена? — продолжал фантазировать Мэтью. — Подсовывали репейник под седла лошадей?
— Может быть, отвязывали лошадей и пускали их бродить по городу.
— Наверное, Уиндэмы в то время были самыми крупными здешними плантаторами. Не хотела бы ты приобрести для своего магазина что-нибудь из их сокровищ?
— Ни в коем случае! — воскликнула Ханна. — Я… я имею в виду, что они никогда не продадут фамильные ценности. — Она стала нервно теребить волосы. — А ворованные вещи я не беру, — решительно закончила она.
— Это очень похвально, — как ни в чем не бывало заметил Мэтью и вернулся в первый зал, куда за ним последовала и Ханна.
— Я не оставляю деньги в кассе на ночь, — сообщила она на всякий случай. — Всего лишь небольшую сумму, для сдачи.
— Ты снимаешь кассу каждый день?
— Да, конечно, если день был удачным и торговля шла успешно, — сказала она, отламывая булочку трясущимися руками.
Мэтью внимательно на нее смотрел.
— Я все думаю о том, что ты сказала.
— О чем же?
— Ты говорила, что вчера все гости наперебой ругали семейство Полк. Но ты сама почему-то ничего плохого о них не говоришь. Хотя сегодня их дети чуть не сбили тебя с ног и лишили зонтика. Отчего это?
— Но ведь это же не преступление века, — проговорила Ханна, судорожно глотая кусок булочки. В душе она была рада, что юные сорванцы прервали их поцелуй. Куда хуже было бы, если б пастор Смит, или отец Петерсон, или — самое страшное — городская сплетница Дженни застали бы их за этим неблаговидным занятием.
— А ты знакома с кем-нибудь из Полков? — продолжал расспрашивать Мэтью.
— Я знаю тех, с которыми когда-то училась в школе. Но потом наши пути разошлись.
— Ты пошла в колледж, а они — в тюрьму?
— Что-то в этом роде. Девочки из этого клана, еще не закончив школу, становились матерями, а мальчики вообще рано бросали учебу и становились нарушителями закона.
— Ну а взрослые? Неужели среди них нет честных и трудолюбивых людей?
— Этого я не знаю, — неуверенно ответила Ханна.
— Да уж, конечно, девушки твоего круга не общаются с отверженными.
— В твоих словах звучит горечь… — Ханна вздохнула. — А кем были твои родители? Может быть, ты вырос в такой же семье? И поэтому… ты занимаешься… — Она замолчала, глядя ему в глаза. — То есть делаешь то, что ты делаешь?
Он ничего не ответил.
Ханна смотрела на него блестящими серыми глазами, и Мэтью не мог оторвать от нее взгляда.
— Откуда ты знаешь, кто я такой и чем занимаюсь?
— Не будем играть в прятки, я все знаю: я заглянула вчера в твою сумку.
— Ну и что ты там обнаружила? — спросил он строго, схватив ее за плечи.
— Я нашла там книгу о первых поселенцах штата Южная Каролина и карту Кловера. Там отмечено поместье Уиндэмов. Теперь мне ясно, что ты покушаешься на их фамильные драгоценности. Ты — гангстер и собираешься ограбить поместье! — выпалила Ханна.
— Гангстер? Ограбить? — Мэтью громко расхохотался, чего она никак не ожидала. Он так искренно смеялся, что на его глазах выступили слезы.
Наконец он успокоился, но во взгляде его все еще горели веселые огоньки.
— Скажи, дорогая, ты с кем-нибудь поделилась своими подозрениями или решила сама разобраться в этой детективной истории? — спросил он, едва сдерживаясь, чтобы снова не расхохотаться.
— Нет, я никому ничего не рассказала. Но если я не права, скажи: зачем ты обвел красными чернилами на карте поместье Уиндэмов и выписал имя Александры из книги?
— А ты не просмотрела папки с документами?
— Я не успела, потому что вы с Кейт вернулись в номер.
Мэтью вздохнул с облегчением, так как еще не был готов открыть тайну своего происхождения.
— Наверное, я могла бы узнать о твоем приезде в Кловер из этих папок? Только не пытайся меня уверить, что ты изучаешь местных насекомых!
— Ты права, это я приврал. Но я и в самом деле писатель.
Ханна глядела на него с недоверием.
— Правда, сущая правда. Среди книг в той сумке есть и мои произведения. Я издаю их под псевдонимом Гален Иден. Это имена моих родителей. Отца звали Гален, а мать — Иден.
— Но почему же все-таки тебя интересуют Уиндэмы?
— Возможно, кто-нибудь из этой знаменитой семьи станет прототипом моей будущей книги. Предположим, что один из носителей сей благородной фамилии имеет преступные наклонности, а семья вынуждена прикрывать его или даже сама втянута в неблаговидные действия.
— Трудно себе представить, чтобы кто-либо из этого семейства стал преступником, — с торжествующей улыбкой заметила Ханна.
— Слава Богу, никому из Уиндэмов даже не придет в голову, что они вдохновили меня на создание такой книги.
— А зачем ты хотел посетить их поместье и посмотреть, как они живут? — спросила Ханна.
— Дело в том, что я должен описывать обстановку, взаимоотношения между людьми. Для этого нужно увидеть все своими глазами.
— А что ты скажешь Александре Уиндэм, когда попросишь ее разрешения нанести визит?
— Сам еще не знаю, — откровенно признался Мэтью. — Может быть, ты мне посоветуешь?
— Попробуй сказать, что ты пишешь историческое произведение. — Тут Ханна радостно хлопнула в ладоши. — У меня идея! Я познакомлю тебя с бабушкой. Ей будет интересно встретиться с писателем, и она попросит для тебя у Александры разрешение посетить поместье. Бабушка дружила с родителями Александры, и та ей не сможет отказать.
— Прекрасный план! — воскликнул Мэтью, взяв Ханну за руки. — Спасибо тебе, дорогая. — Он уже опять хотел заключить ее в объятия, как вдруг она вырвала у него руки и ухватилась за чашечку с кофе, словно утопающий — за соломинку. — Что с тобой? — удивился Мэтью.
— Я так мало о тебе знаю… — пробормотала она, не глядя на него.
— Ты хочешь знать, женат я или холост? Ответ отрицательный: я холост и никогда не был женат.
— Меня совершенно не интересует твое семейное положение, — покраснела Ханна.
— Ты не принадлежишь к тому типу девушек, которые связываются с женатыми мужчинами, — заметил Мэтью.
— Я вообще не принадлежу к тому типу девушек, которые «связываются», — гордо ответила Ханна.
— Да, я знаю, связей у тебя не было, зато было по крайней мере три обручения.
— Кто это тебе рассказал?
— Твой друг Син, вчера в баре у Фицджералдов. Расскажи-ка мне лучше сама о своих бывших женихах.
Ханна пожала плечами.
— Все они были НЕ ТЕ, и я сама была тоже НЕ ТА. Поэтому никакой трагедии не произошло. Ни одно сердце не было разбито. Я ведь не из числа тех жестоких красавиц, которые стряхивают влюбленных женихов, словно собака — блох. А вот ты!.. Расскажи мне, зачем тебе пистолет?
— Это оружие, милая, принадлежало моему отцу, участнику мировой войны. Мы с ним часто ходили в тир — упражняться в стрельбе. А я слышал, что в Кловере тоже есть тир, и собираюсь иногда туда заходить, чтобы не разучиться стрелять.
— Я не люблю оружие, — сухо сказала Ханна. — Но почему ты скрываешь, что ты писатель?
— Видишь ли, люди сразу начинают предлагать мне описать историю своей жизни или историю жизни родственников и знакомых. А некоторые просят прочесть их сочинения. Поэтому я буду тебе очень благодарен, если ты никому не скажешь, чем я занимаюсь.
— Раз ты просишь, не скажу, — согласилась Ханна, положив руку на его крепкую ладонь.
Они посмотрели друг другу в глаза, и Ханна с радостью поняла, что сейчас он ее поцелует. Мэтью перевел взгляд на ее грудь, обтянутую легкой тканью сиреневого цвета. Прикосновение его рук привело ее в трепет, и она невольно прошептала его имя…
Но в это мгновение дверь открылась и две пары туристов вошли в лавку. Ханна и Мэтью поспешно отскочили друг от друга.
— Льет как из ведра! — воскликнула одна из женщин. — Какое счастье, что мы успели сюда заскочить, пока не промокли до нитки!
Однако Мэтью не разделял ее восторга. Впервые за долгие годы он встретил девушку, которая пробудила в нем нечто большее, чем просто физическое влечение.
Он наблюдал, как Ханна вступила в разговор с возможными покупателями, выясняя их вкусы и желания. Она общалась в основном с дамами, а их мужья бросали на нее исподтишка восхищенные взгляды. Недаром же Блейн Спенсер утверждал, что все парни в городе вздыхают по Ханне Фарли. Неужели и Мэтью Грейнджер пополнил ряды воздыхателей? Это обстоятельство встревожило его.
Но она и сама к нему неравнодушна! Впрочем, ее привязанности не слишком продолжительны, о чем свидетельствуют три расторгнутых помолвки. Не смешно ли, что он, тридцатидвухлетний опытный мужчина, известный писатель, толчется в какой-то антикварной лавке, ломая себе голову над тем, как к нему относится провинциальная кокетка?
Он пытался одернуть себя, но окончательно растерялся, когда увидел, что обе пары, обремененные покупками, подошли вместе с Ханной к кассе и выложили кругленькую сумму, продолжая восхищаться приобретенными сокровищами.
— Они и не собирались ничего покупать, они прятались в твоей лавке от дождя! — воскликнул Мэтью после ухода туристов. — Ты — прирожденный продавец.
Ханна просияла.
— Мне нравится это занятие. Некоторые владельцы магазинов сидят себе в сторонке и не обращают внимания на своих покупателей. А я люблю разговаривать с людьми, узнавать их вкусы, давать советы. Это похоже на игру, — сказала Ханна, сверкая ясными серыми глазами. — Иногда мне удается продать вещи, о покупке которых клиенты и не думали. Вот тогда я чувствую себя победителем в этой игре.
— Ты опасная женщина, Ханна Фарли, — произнес он пересохшими губами и подумал, что ему нельзя об этом забывать. Единственная его цель — использовать Ханну для встречи с матерью. И пусть его отъезд из Кловера будет таким же романтичным, как и появление.
А Ханна тем временем наблюдала за ним, и от ее взгляда не ускользнули испытываемые им чувства. И хотя в магазин могли войти новые покупатели, ей страстно хотелось, чтобы он снова заключил ее в объятия, хотелось ощущать близость его мужественного тела, его поцелуи… Прямо сейчас, здесь, в «Лавке древностей».
— Теперь, когда я знаю, что ты писатель, я бы хотела прочитать хоть одну из твоих книг, — проговорила она, подходя к нему почти вплотную и кокетливо заглядывая в глаза. — Моя подруга Эмма Уинн — хозяйка книжного магазина. Как ты думаешь, смогу я там купить или заказать одну из твоих книг? — спросила она, прикасаясь пальчиком к его рубашке.
Мэтью показалось, что электрический ток пробежал по его телу.
— Я привез с собой несколько своих книжек и могу тебе их подарить, — ответил он, еле сдерживая чувства.
— Спасибо, Мэтью, — произнесла она, приходя в отчаяние оттого, что он не хочет ее обнять.
Но в это мгновение дверь лавки вновь отворилась, и на этот раз вошел высокий темноволосый молодой человек. Он держался так, будто он и есть хозяин магазина. Однако Ханна не шелохнулась и продолжала стоять рядом с Мэтью.
— Это мой брат, — равнодушно сказала она. — Что тебе нужно, Бэй?
Подойдя ближе, Бэй Фарли глянул на Мэтью безо всякого интереса, так как не счел его достойным своего внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11