Игра продолжалась.
Он поцеловал ее. Ее губы были мягкими и податливыми. Кэм застонал и стал легонько покрывать их поцелуями, пока она не издала тот же звук и не приоткрыла губы.
– Вот так, – произнес он и просунул язык в ее рот, почувствовав, как по ее телу пробежала дрожь, когда он коснулся ее языка.
Боже, она сводит его с ума!
Вкус ее губ. Запах ее кожи. Ее упругая грудь, которая прижимается к его телу…
Он приподнялся и обхватил ладонями холмики идеальной формы. Ее глаза распахнулись, по щекам разлился румянец.
– У тебя удивительная грудь, – сказал он хрипло.
– Пожалуйста, – прошептала она, – пожалуйста, прошу…
– Что? – Он посмотрел ей в глаза, одновременно поглаживая большим пальцем сосок, увидел, как черные зрачки расширились почти до размеров голубой радужки, услышал, как замерло ее дыхание.
– Тебе это нравится? Скажи мне. Скажи мне, что тебе это нравится.
Он наклонился и провел языком по ее соску. Она застонала, и он снова нагнулся, тихонько подув на похожую на жемчужину плоть, а затем втянул ее в рот.
Это было все равно что поднести зажженную спичку к груде хвороста.
Она выгнулась дугой, и из ее груди вырвался звук, интонацию которого он не смог определить точно.
Неужели это было удивление?
Как же ему хотелось, чтобы это было правдой! Как он хотел быть первым, кто удостоился такого вскрика этой женщины.
Она дышала неровно, слегка постанывая, извивалась под его руками, пока он ее ласкал. Гладил соски. Целовал теплую плоть. Она сказала что-то, чего Кэм не разобрал, прошептала это, когда он дотронулся до нее.
– Скажи мне, – попросил он. – Скажи мне, что я заставляю тебя чувствовать.
Кэм просунул руку между их телами. Провел пальцами вверх по ее ноге. Ощутил жар ее кожи. Его ноздри расширились, когда он внезапно уловил безошибочный запах ее желания.
– Боже, – прошептала она, – боже…
Она подняла голову с подушек, вздохнула и потянулась к нему.
Глухо зарычав, он набросился на ее губы. Впился в них. Почувствовал первое, пробное прикосновение ее языка к своему, услышал, как она вздохнула, и понял, что уносит ее с собой в темный бархатистый водоворот желания.
Он почувствовал, как ее тело стала бить крупная дрожь.
Остановись, прошептал голос глубоко внутри. Это ошибка. Ради бога, остановись, приятель!
Но было уже слишком поздно. Все его тело ныло, ожидая, когда она сдастся ему в последний раз и когда наступит долгожданное освобождение.
Она пошевелилась, сделав легкое движение бедрами, от которого он застонал. Все это – заниматься с ней любовью, чувствовать, как она немедленно отвечает взаимностью, знать, что ее связанные руки и ноги делают ее полностью беззащитной перед ним, – это невероятно его возбуждало.
Но ему хотелось большего.
Он хотел, чтобы она обхватила руками его шею, а ногами – его бедра, когда он войдет в нее.
Кэм провел рукой выше и почувствовал, как она прерывисто вздохнула, когда его рука оказалась на ее бедре. Ее кожа была горячей. Пылающей, как и у него. Он поцеловал ее в шею и услышал, как она издала тихий звук, который издают женщины, когда они балансируют на краю вечности в объятиях мужчины.
– Признайся, что тебе нравится. – сказал он. – Чего ты хочешь. Я сделаю это, обещаю.
– Развяжи меня, – прошептала она, – и я покажу тебе.
Он колебался лишь мгновение. Затем он развязал веревку на ее запястьях, вздрогнув, когда она провела руками по его плечам и груди. Он поцеловал ее, и она слегка укусила его за губу.
– Пожалуйста, – сказала она, не отрывая губ от его рта.
Она слегка отодвинулась от него. Ее глаза сверкали.
– Ты сказала, что покажешь мне, чего ты хочешь, – прошептал он.
– Да, – ответила она, – покажу.
Позже, когда он вспоминал ее ответ, он понимал, что услышал в этих простых словах что-то, что должно было выдать ее. Но в тот момент… Черт возьми, в тот момент он был способен лишь на то, чтобы следовать за стрелкой компаса, которой была его плоть.
– Покажи мне, – сказал он, и в следующую секунду окаменел, чувствуя, что ему в живот упирается холодная сталь.
Он резко вдохнул, инстинктивно пытаясь втянуть живот как можно глубже, но это ощущение никуда не пропало.
Женщина в его объятиях улыбнулась. Затем она приложила губы к его уху.
– Это нож, – сказала она нежно. – и если вы сделаете неосторожное движение, мистер Найт, клянусь, я пушу его в ход.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Она рассчитывала только на то, что застанет его врасплох.
То, что у нее оказалась с собой маленькая пилочка для ногтей, было счастливой случайностью. Она украдкой стянула ее, когда ее одевали перед встречей с султаном, и сунула себе под ремешок, чтобы воспользоваться, если потребуют обстоятельства. Сейчас был как раз такой случай.
Когда Найт втянул живот, словно это могло его обезопасить, она чуть не закричала от радости. Наконец-то что-то вышло так, как она задумывала.
Она раз за разом ошибалась, недооценив Асаа-да, недооценив его ужасного гостя…
И недооценив собственную реакцию на то, что только что происходило в этой постели.
Найт привязал ее. Трогал ее. Целовал ее. Она боролась, сражалась, сделала все, чтобы он не дотронулся до нее…
А затем что-то поменялось. Ее страх растворился в поднявшейся волне тепла. Его руки, ласкавшие ее грудь, его губы, касавшиеся ее губ…
Надо прогнать эти мысли.
Они поменялись ролями. У нее было оружие, которое упиралось острием ему в живот. Баланс сил изменился. Таким он и останется, подумала она.
Леанна почувствовала, что мужчина едва заметно шевельнулся. В ответ она чуть сильнее нажала на пилку.
– Без глупостей, мистер Найт, – прошептала она. – Не дайте мне повода воспользоваться ножом.
– Только спокойно, ладно? Будь хорошей девочкой и скажи мне, чего ты от меня хочешь.
– Здесь есть какое-нибудь место, где мы могли бы поговорить без чужих ушей?
– Да. – Где?
– В ванной. Там мраморные стены и пол. Если мы зайдем туда, закроем дверь и включим воду, наших голосов почти не будет слышно. Тогда у нас будет минут пять до того, как они начнут волноваться. Знаешь, чего я хочу? – спросил он неожиданно громким голосом. – Принять ванну. Ароматизированное масло, свечи…
Она удивленно смотрела на него.
– Скажи что-нибудь, – прошипел он.
– Принять ванну? Это звучит… звучит…
– Вот именно. Это действительно звучит! Прижав Леанну к себе, он поднялся и осторожно отнес ее в ванную.
Когда он локтем захлопнул за собой дверь, она открыла рот и начала что-то говорить, но он сделал ей знак замолчать и замер. Ничего не произошло. В дверь спальни никто не колотил, в коридоре не было слышно криков или торопливых шагов. Все еще держа ее на руках, он подошел к кранам и открыл их.
Вода гулко забарабанила по мрамору.
– Я сейчас опущу тебя на пол, – сказал Кэм. – Просто не делай ничего, о чем потом можешь пожалеть.
– Если кому и придется жалеть, то тебе.
Он аккуратно поставил ее на ноги. Нож исчез – по крайней мере, на секунду.
– Хорошо, – сказал он, – расскажи мне, что тебе известно.
– Асаад что-то замышляет.
– И?
– Я должна тебя отвлекать.
– И это все?
– А разве этого недостаточно? Кэм взъерошил волосы.
– Прекрасно, – пробормотал он. – Саломея.
– Что?
– Саломея. Помнишь? Та крошка, которая так распалила одного парня, что он согласился отрубить голову Иоанну Крестителю.
– Пока ты тут язвишь, Асаад, вероятно, готовится нас убить. Что мы будем с этим делать?
Мы? Он чуть не рассмеялся. Не существовало никаких «мы». Эта женщина интересовала его лишь потому, что в заведенной за спину руке она держала какое-то оружие, которое надо было забрать. Как только Кэм это сделает, то сразу скажет ей «прощай» и исчезнет, потому что, если он возьмет ее с собой, она будет ему обузой.
– Они ожидают бурного финала. Проще говоря, момента, когда я испытаю оргазм.
У нее на щеках снова выступил румянец.
– Ты думаешь, это смешно? – Она подошла к нему ближе, и он вновь почувствовал, как сталь прижалась к его животу.
Он внезапно оттолкнул ее назад, к стене, обхватил одной рукой, поцеловал… и резко надавил большим пальцем на горло чуть повыше ключиц.
Она обмякла в его руках. Оружие, которым она ему угрожала, упало ему в руку. Это был не перочинный нож. Не нож для разделки мяса, а пилочка для ногтей, длиной не больше трех дюймов.
Он посмотрел на лежащую на полу женщину. Кровь постепенно приливала к ее щекам, окрашивая их в нежно-розовый цвет.
– Что… что ты со мной сделал, мерзавец? – прошептала она.
– Неважно, – тихо сказал он. – Вот как мы поступим. Ты оставайся здесь. Я вернусь в спальню и…
– Нет. Мы останемся вместе.
– У меня там пистолет. Мне нужно его взять.
– Ты собираешься сбежать через одно из окон спальни.
– Не говори глупостей.
– Ты лжешь. Нет никакого пистолета. Ты просто хочешь удрать без меня.
– С какой стати мне это делать? Она широко улыбнулась.
– Посмотри, какое замечательное большое окно есть здесь.
– Отлично. – Кэм закрыл краны. – Отлично.
– И ты сейчас откроешь его, – сказала Леанна и издала душераздирающий крик.
Глаза Кзма расширились от удивления. Он выругался и поспешно закрыл ей рот рукой, но было уже поздно. Что-то тяжело бухнуло в дверь соседней комнаты.
Кэм выругался, оттолкнул Леанну в сторону и ударил по оконному затвору кулаком.
Звуки в коридоре становились все громче. Дверь спальни могла распахнуться в любую секунду.
– Они идут, – шептала Леанна в панике. – Они идут!
– Неужели? – пробормотал Кэм и, подтянувшись на руках, взобрался на широкий подоконник.
– Пожалуйста! Не оставляй меня! Он обернулся и посмотрел на нее.
Ее золотистые волосы струились по обнаженной груди, голубые глаза были наполнены надеждой и страхом. Она угодила в эту передрягу по своей воле, приехав в этот ад, чтобы получить что-нибудь от Асаада, а теперь вынуждала Кэма совершить побег неподготовленным. «Беретта», его единственная защита, была теперь вне досягаемости.
– Пожалуйста, – повторила она, – не оставляй меня.
Звуки по ту сторону спальни стали такими громкими, словно дверь выбивали тараном.
Тихо выругавшись, Кэм наклонился к ней.
– Если будешь путаться у меня под ногами, я тебя сразу брошу. Понятно?
– Да, о да!
Он протянул руку. Она схватила его за запястье, и он рывком втащил ее на подоконник.
– Мы спрыгнем вниз, – сказал он, – а потом побежим.
Она кивнула.
Он видел, что женщина напугана до смерти. Хорошо, мрачно подумал он. Раз она боится, значит, будет слушаться.
– Раз, – начал он считать. – Два…
Взявшись за руки, они прыгнули. Кэм быстро огляделся. Они находились в узком проходе между высоких стен. Желтый серп луны слабо освещал двор, где несколько часов назад Кэм впервые увидел Саломею.
– Ты бегаешь так же хорошо, как разыгрываешь спектакли в постели?
Она молчала. Впрочем, он и не ждал ответа.
– Тогда беги за мной, беги так, словно за тобой гонятся все черти преисподней.
Когда они добежали до края стены, Кэм осторожно выглянул из-за угла.
Машины «почетного эскорта» по-прежнему стояли на подъездной дороге.
Приказав женщине оставаться на месте, он сделал глубокий вдох, пригнулся к земле и побежал к машинам.
Удача сопутствовала ему. Все водители оставили ключи в замках зажигания. Кэм вытащил их и сунул себе в карман. Он как раз добежал до «хаммера», стоявшего во главе колонны, когда тишину ночи разорвал яростный рев разозленной шайки.
Отряд головорезов султана выбил дверь, но за ней никого не оказалось.
Кэм обернулся.
– Саломея! – Закричал он. – Беги!
Она запрыгнула в «хаммер», когда он повернул ключ. Двигатель взревел, и машина с визгом сорвалась с места как раз в тот момент, когда первый из людей Асаада выскочил из-за угла.
– Я выронила пилку, – сказала Леанна, с трудом переводя дыхание.
– Какой ужас, – прорычал он, переключая передачу.
Он прекрасно понимал, что она говорила о пилке как о потерянном оружии, но у них сейчас были проблемы посерьезнее, и все из-за нее.
В ночи разнесся треск автоматной очереди, но «хаммер» уже набрал приличную скорость. Совсем скоро и люди и пули остались далеко позади.
Впереди лежала бескрайняя пустыня.
И призрачная, как мираж, надежда на спасение.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Машина мчалась по песку. Кэм выбросил в окно все ключи, которые он забрал, в то время как Леанна возилась с тем, что осталось от ее лифа. Каким-то непостижимым образом ей удалось скрепить его. В голове у нее был сумбур. Неужели еще несколько дней назад она действительно танцевала в Анкаре, оттачивая аттитюды и арабески? Сейчас она находилась в стране, которой правили психопаты, а ее жизнь была в руках незнакомца с холодным взглядом, который вел «хаммер» так, словно это была гоночная машина.
Песок, с горечью подумала она. Вот что было впереди. Песок и ее жизнь. Ее жизнь в руках этого человека.
Его руки не показались ей грубыми, когда он касался ее. Ее тело… оно все еще помнило его прикосновения.
Леанна почувствовала, что краснеет, и отвернулась к боковому окну. Зачем думать об этом? Будучи профессиональной танцовщицей, она отлично умела войти в роль. Именно это она и сделала в его объятиях, причем бессознательно…
– …полезное.
Леанна недоуменно уставилась на него.
– Что?
– Я сказал: как насчет того, чтобы сделать что-нибудь полезное?
– Например?
Например найти способ прикрыться, подумал Кэм.
– Посмотри, что тут есть, что мы можем взять с собой, когда избавимся от машины.
– А зачем нам это делать?
– Потому что ее слишком легко обнаружить. Она бросила на него сердитый взгляд, но потом, повернувшись, встала на кресле на колени и принялась изучать заднее сиденье «хаммера».
Теперь ее ягодицы были совсем рядом. Кэм приказал себе смотреть только вперед. Ее бедро задело его плечо. Несколько золотистых лент упали ему на ногу, и он внезапно представил, как эти ленты будут свисать с его коленей, когда он притянет ее к себе.
Если он будет продолжать думать только об этом, он врежется на этом чертовом «хаммере» прямо в дюну.
– Я кое-что нашла!
– Что?
– Рюкзак. Он чем-то набит. Вода. Кусок халвы. Спички. Рубашка. Футболка. Какое-то электронное устройство. И…
– И что?
– Э-э… ничего. Мне показалось, что там еще что-то есть, но… нет. Это все.
Меня не проведешь, подумал он. Она снова ему лжет, но почему?
– Отлично. Себе бери рубашку, а мне кинь футболку.
Она перебралась на заднее сиденье.
– Дай-ка мне взглянуть на это устройство. – Кэм на мгновение оторвал глаза от дороги. – Это GPS, система определения местонахождения. Если она еще не разрядилась, мы сможем определить, где находимся.
– А что потом?
– Потом я дам координаты людям, которые смогут нам помочь.
– Но как?
– У меня есть мобильный телефон.
– Мобильный телефон? Тогда почему ты не…
– Я пытался, но здесь нет сети.
Быстрым движением он натянул на себя футболку.
Леанна просунула руки в рукава рубашки. Так было гораздо, гораздо лучше. Стало теплее, и теперь можно было не бояться его взглядов, из-за которых она чувствовала себя порнозвездой.
К тому же теперь у нее был…
Пистолет.
Автоматический. Она видела такие в боевиках. С ним она больше не была беззащитна.
Леанна бросила взгляд на Кэма. Хоть он, конечно, и черствый мерзавец, но все же настоящий лакомый кусочек для любой женщины. Она не доверяла ему, но невольно залюбовалась его идеальным телосложением и мужественным лицом.
Она помнила тяжесть его тела, когда он буквально пригвоздил ее к постели.
Его тело, такое мощное и твердое.
Ее тело, такое женственное и мягкое.
А когда он положил руку между ее ног… если бы она пошевелилась, совсем чуть-чуть. Если бы приподняла и приоткрыла бедра…
– Они у нас на хвосте.
Леанна оглянулась и увидела цепочку огоньков. У нее екнуло сердце.
– А мы не можем ехать быстрее?
– Я и так вжал педаль до самого пола.
– Что же делать?
– Нам нужно отвлечь их внимание. Не могу разобрать – что это виднеется вдали? – прищурился Кэм. – Это скалы! Холм. Если я уведу погоню в сторону от него, у нас появится шанс.
Леанна прижала к себе рюкзак. Дуло пистолета больно надавило ей на руку. Может быть, пора рассказать о нем Кэму? Может быть, ему можно доверять? Или…
Кэм на полном ходу прижал машину к обочине.
– Открой свою дверь.
Она пристально посмотрела на него, затем выполнила его команду.
– Хорошо. Сейчас я сброшу ход. Как только я это сделаю, прыгай. Попытайся оттолкнуться подальше от машины. Затем катись. Если сделаешь все как надо, не ушибешься.
У нее учащенно забилось сердце. Ее подозрения насчет него оправдались. Бездушная скотина! Он решил спастись, отдав ее Асааду.
Леанна вытащила пистолет из рюкзака. Он был тяжелым, как свинец, она с усилием подняла его и направила прямо на Кэма.
– Продолжай ехать.
Он отвлекся от дороги и посмотрел на нее.
– Откуда это у тебя?
– Неважно. – Ее голос дрожал. И ее руки тоже. – Клянусь, я пристрелю тебя, если ты не нажмешь на газ и не увезешь нас отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11