Хороший вопрос.Дочь своего отца, жена своего мужа, пользователь компьютера, свободный английский, испанский и французский со словарем. Два раза в месяц «Сатирикон» (ее любимый театр), раз в месяц — Ленком (любимый театр Марка, банальнее не придумаешь). Есть еще, конечно, Сесар Вальехо…— Вы знаете, кто такой Сесар Вальехо?— Понятия не имею. — На лице Ионы застыло напряженное внимание.— Это перуанский поэт. Я сейчас его перевожу.— Так вы переводчица. — Он посмотрел на нее со скептическим интересом.— В некотором роде.В некотором роде — точно сказано. Если учесть, что она уже просрочила сдачу переводов для «Иностранной литературы». И еще неизвестно, сколько будет копаться. Вальехо так не похож на нее — и на Марка он тоже не похож.Он похож на Иону, вдруг отчетливо подумала Ольга. Та же обледеневшая ярость во взгляде, та же обледеневшая ярость в словах.— Ну? — Иона посмотрел на Ольгу с поощрением.«Сейчас я прочту ему пару подстрочников, — подумала Ольга, — спрячусь за широкую спину перуанца, — и танец к тому времени кончится, и вернется Марк, и все станет на свои места».— Хотите, я вам что-нибудь почитаю из Вальехо? — с надеждой спросила Ольга.— Нет, как-нибудь в другой раз.— Иона! — Голос, раздавшийся над их столиком, был так громок, что Ольга даже вздрогнула.Рядом со столиком стоял парень лет тридцати в расстегнутой куртке: бородатое загорелое лицо, раздувающиеся ноздри, угольно-черные брови.— Познакомьтесь, Ольга, это Влад, мой коллега, горноспасатель…Если бы здесь сейчас была Инка, она бы отпустила какую-нибудь плоскую шутку в духе Чиччолины <Чиччолина — итальянская порнозвезда.>: «Горноспасатель звучит почти как порнописатель. Как вы относитесь к порно, голубчик?»Влад бросил быстрый взгляд на Ольгу и равнодушно кивнул.— Слушай, Иона, где этот хрен Васька?— Понятия не имею. Как собаки, не загнал?— В том-то и дело! Джек поранил лапу, а у Васьки была мазь… Я ее найти не могу, а он как сквозь землю провалился…Ольга с облегчением вздохнула: отличный повод спокойно ретироваться и оставить коллег по работе одних. Она поднялась из-за столика.— Вы уходите? — равнодушно спросил Иона, на секунду отключаясь от негодующего Влада. — А что я скажу Марку?Марк по-прежнему топтался у эстрады вместе с Инкой: похоже, эта сладкая парочка решила подготовиться к танцевальному марафону.— Скажите, что я сейчас приду.Женский туалет сотрясали весьма характерные звуки: какую-то любительницу крепких напитков выворачивало наизнанку. Ольга поморщилась: она не любила подобных неутешительных финалов. В своей жизни она напивалась лишь несколько раз, и все это сопровождалось таким тяжелым похмельем и такими угрызениями совести, что проще было отказаться от спиртного вообще. Впоследствии Ольга так и сделала, оставив для себя лишь коньяк. И то самую щадящую дозу: сто пятьдесят грамм и обязательная долька лимона.Инка была в этом отношении куда разнузданнее: она пила все подряд, но это придавало ей дополнительный шарм.Втайне Ольга завидовала этому и понимала отца — именно этого «сердца с перцем» ему и не хватало.Вымыв руки, Ольга критически осмотрела себя в зеркале — с возрастом в ней стала все больше проявляться грузинка-мать: тонкий нос с чуть заметной горбинкой, волосы, слегка вьющиеся на висках; только рот подкачал, слишком бледный. Анемично-бледный, но, в конце концов, это нравится мужчинам: его всегда можно зацеловать до трепетного прозрачного кармина.Так и есть.Еще один седой волос на виске.Воровато оглянувшись, Ольга вырвала его: восточные женщины седеют рано, даже наполовину восточные… Марку это может не понравиться.За спиной Ольги послышался шорох — любительница крепких напитков благополучно выползла из кабинки, остановилась рядом с ней и вывернула краны до упора. Только теперь Ольга сообразила, что это и есть их случайная соседка, донимавшая Иону расспросами о пропавшем парне.Кажется, ее зовут Наташа.Наталья, так будет вернее.Наталья сняла свои чудовищные очки с толстыми линзами, и только тут Ольга заметила, что она красива. Или, скажем так, была красивой. Ее лицо было похоже на осенний парк, уже тронутый увяданием.— У вас есть носовой платок? — спросила она.Порывшись в сумочке, Ольга протянула ей салфетку: освежающая салфетка осталась от недавнего перелета. Впрочем, Ольга сразу же поняла, что этой увядшей женщине не нужны ни платок, ни салфетка: ей нужно поговорить, вот и все.— Как вы себя чувствуете? — спросила Ольга.— Отвратительно.Разговор исчерпан. Можно закрыть сумочку и выдвинуться в сторону переполненного зала.— Вы думаете, он погиб? — неожиданно спросила Наталья.— Кто?— Кирилл… Кира.Только теперь Ольга сообразила, что она говорит о человеке, пропавшем пять дней назад.— Простите, ради бога. — Она с состраданием посмотрела на Наталью. — Я ничего не знаю… Мы только сегодня приехали.— Вы ведь их хорошо знаете, этих спасателей?— Нет же!— Но вы все равно их знаете. Скажите им. Убедите их! Они не должны прекращать поиски. Они должны найти Киру, это их долг… Живого или… — Она сглотнула слюну, а потом с тоскливым удивлением произнесла:— Или мертвого.— Они и так делают все возможное, — позволила себе вступиться Ольга.— Все возможное! — Лицо Натальи прошила сардоническая улыбка. — Я вижу, как они делают все возможное! Развлекаются с девицами в баре, вместо того чтобы… Простите!Я не то имела в виду…— Я понимаю. Я искренне сочувствую.Наталья взглянула на Ольгу.— Она сочувствует, соплячка! — страшно захохотала Наталья. — Вы даже не знаете, какой он был! Вы не слушайте, что вам скажут обо мне…— Мне ничего не говорили о вас…— Еще успеют. Я знаю, что они говорят за моей спиной.Выжившая из ума слепая любовница, я же вижу эти наглые бесстыжие взгляды… Мне не нужно сочувствие. Найдите его.— Они ищут, — снова тупо повторила Ольга, никчемный разговор стал тяготить ее.— Почему никто не хочет слушать о том, что я видела? Почему никто не хочет верить мне?Ольга не удержалась и хмыкнула: черт возьми, похоже, здоровый цинизм заразителен — точно так же, наверное, отреагировала бы и Инка. Интересно, что она вообще может видеть сквозь толщу своих линз?..— Я же точно запомнила место, где они стояли!— Кто — «они»? — праздно спросила Ольга.— Кира и тот человек, с которым он разговаривал. За несколько минут до того, как… — Наталья схватила ртом побольше воздуха. — До того, как их накрыло.— Вы видели, как это произошло?— Нет. Я.., уехала. Спустилась ниже по склону. Но это неважно.— А тот, второй человек… Если вы говорите, что видели его. Что случилось с ним?— Я не знаю, девушка! Они хотят сделать из меня сумасшедшую. Утверждают, что никто не разговаривал с Кирой.Что они опросили всех.— Неужели это так важно? Был ли кто-то рядом или нет.— Мне все равно. Но они должны найти его.— Я вас понимаю. — Еще одна ложь, Ольга и не думала понимать эту полуслепую летучую мышь с идеальной фигурой.— Ничего вы не понимаете! — неожиданно ощерилась Наталья. — Если бы это произошло с близким вам человеком!Она не выдержала и зарыдала.Ольга вздрогнула. Она вдруг ясно представила, что точно так же убивается по вдруг исчезнувшему Марку. Ее собственному мужу. И что его нигде нет. Нигде. Ощущение было таким ясным, что Ольга даже поежилась. И ей захотелось со всех ног бежать, вернуться в зал и убедиться, что с Марком ничего не случилось.Она не переживет. Есть вещи, которые невозможно пережить.— Я могу что-нибудь для вас сделать? — кротко спросила Ольга.— Выпейте со мной. Да, мы даже не познакомились… Меня зовут Наталья.— Очень приятно. Ольга.Приятного, в общем, мало. Торчать в туалете с незнакомой женщиной на грани нервного срыва и даже не знать, как ее утешить. Наталья достала из кармана брюк плоскую маленькую бутылочку с виски.— Выпьем?— Вообще-то я не пью, — Ольга с сомнением посмотрела на крошечную емкость.— Я тоже.Ну да, это заметно.— Вы думаете, что я алкоголичка? — Наталья перехватила ее скептический взгляд.— Да нет.— Это Кира… Кира научил меня пить виски. Он всегда заказывал его."И пиво, — подумала про себя Ольга, вспомнив батарею пустых кружек за столиком Натальи, — самый обыкновенный рабоче-крестьянский «ерш».— Ладно, давайте ваше виски, — Ольга сдалась, невозможно отказать этой несчастной женщине в очках работницы библиотечного коллектора.Наталья с готовностью протянула ей бутылочку. Ольга вежливо отхлебнула и даже закашлялась: виски оказалось неожиданно крепким.— Теперь я! — Наталья выпила все до последней капли.А потом пристально посмотрела на Ольгу. Все это время она разглядывала ее, цепляясь глазами за каждую подробность, — это разглядывание было неприлично. И, в еще большей степени, непонятно.— Хотите, я покажу вам его?— Кого?— Киру же!«Совсем с ума сошла», — с жалостью подумала Ольга.— В каком смысле — покажете? — ляпнула она и тут же прокляла себя за бестактность.Лицо женщины сморщилось.— У меня есть фотография… Это единственное, что у меня осталось от Киры.И, не дожидаясь ответа, она вынула из заднего кармана джинсов уже порядком поистрепавшуюся полароидную фотографию.На ней были запечатлены сама Наталья и улыбающийся молодой человек с холеным лицом самого обыкновенного прохвоста: типичный охотник за удовольствиями, любитель экстремального траха и общепринятых женских стандартов:90-60-90. Наталья подходила под эти стандарты, и именно поэтому улыбка у молодого человека была такой широкой.— Он красив, правда? — жалобно сказала Наталья.— Очень, — Ольга пожалела, что не добавила пару эпитетов, способных согреть сердце безутешной женщины: «великолепен», «божественен», «превосходен»…Она вернула фотографию Наталье, и та снова спрятала ее в карман.— Несправедливо… Боже мой, как несправедливо, когда такой молодой, такой красивый человек… Лучше бы это была я…Ольга нисколько не сомневалась в искренности ее слов: эта женщина действительно жизнь готова отдать за своего случайного Киру.— Ну что, вам полегче? — Только сейчас Ольга поняла, что чертово дармовое виски двинулось не в то горло.— Нет, но все равно спасибо. Сейчас напьюсь и отправлюсь спать. Ничего другого в этой глуши не остается, Ольга, поверьте мне.— А мне здесь нравится.— Каждый день я хочу убраться отсюда. С тех пор.., как пропал Кира.— Вы приехали вместе?— Нет… — Она виновато посмотрела на Ольгу. — Ноя думала… Я надеялась, что мы вместе уедем.Все понятно, Ольга оказалась права — самый банальный курортный роман, в который с головой бросаются отставные красавицы.— Ему нравился сноуборд. И все экстремальное. — Наталью прорвало: она была готова делиться воспоминаниями с кем угодно. — Он вообще был рискованным человеком…Господи, почему я говорю «был»?..Потому что он пропал пять дней назад, его накрыло лавиной, этого вполне достаточно, чтобы говорить «был».— Ведь никто не видел его мертвым, Ольга… Вы понимаете? Человек жив, пока его не увидели мертвым.Отлично, пусть это и послужит тебе утешением.— Извините, Наташа, мне пора. Меня ждут.— Да-да, конечно. Я понимаю. Идите, веселитесь, — с неожиданной ненавистью в голосе сказала Наталья.…Не стоило ей пить это заряженное чужим отчаянием виски — Ольга поняла это сразу, как только покинула Наталью. К горлу неожиданно подступила давно забытая самолетная тошнота. Не хватало только в таком виде явиться к Марку. Да и Инка поднимет ее на смех. «Так тебе и надо, Лелишна, не нужно тренировок пропускать», — Ольга так и слышала, как Инка скажет эти слова.Ольга толкнула тяжелую дверь и вышла из бара: несколько минут на свежем воздухе вполне могут исправить положение. Она прошла по вытоптанной дорожке и, сойдя с нее, упала в снег. То, что нужно.От морозного воздуха тошнота понемногу проходила.Ольга взяла немного снега в горсть и вытерла им разгоряченное лицо. И несколько минут пролежала с открытыми глазами, глядя в хрустальный купол далекого неба.Чье-то тяжелое дыхание напугало ее, застало врасплох.Ольга села в снегу, подавив готовый непроизвольно вырваться крик: собака — огромный лохматый сенбернар — осторожно обнюхивала ее. Ольга инстинктивно прижала руки к груди.— Не бойтесь! — раздался совсем рядом мужской голос. — Он не кусается. Фу, Джек!Недалеко от нее остановился молодой человек в ватном комбинезоне и свитере. Отблески вывески на баре причудливо играли с его лицом: оно показалось Ольге чересчур мрачным.На тяжелой квадратной челюсти, которую венчал неожиданно беспомощный, почти женский рот, застыла красная неоновая полоска. Молодой человек подошел ближе, полоска на подбородке исчезла и переместилась выше, к глазам.— Вам плохо? — участливо спросил он.— Нет. Просто дышу свежим воздухом.— Не стоит лежать на снегу в одном свитере. Можете простудиться.— Да-да… Я понимаю. Я уже собралась уходить.— Давайте я вам помогу. — Молодой человек протянул лопатообразную ладонь.Но руку Ольга не взяла, и она беспомощно повисла в воздухе.— Вас привез Иона, — сказал парень.Ну и деревня, все про всех знают. Похоже, до завтрашнего утра они будут местной достопримечательностью, пока не опробуют привезенную экипировку и не смешаются с пестрой толпой горнолыжников.— А вообще, вас уже ищут.— Спасибо, — сжав губы, строго ответила Ольга.Ей очень хотелось потрепать по морде околачивающегося рядом с ней пса, но сделать этого она так и не решилась. Еще неизвестно, как на это отреагирует хозяин.— Юрик! — раздался вдали чей-то негодующий крик. — Юрик! Сколько тебя можно ждать! За смертью тебя посылать, что ли!..— Извините. И все-таки не стоит лежать на снегу.Парень позвал собаку, и через несколько секунд они уже исчезли в темноте. Дождавшись, когда они скроются, Ольга поднялась и побрела к бару. В холле она еще раз столкнулась с Натальей, но на этот раз уже не заговорила с ней, а ограничилась легким кивком головы. * * * Ольгу действительно заждались. Во всяком случае, ее встретил издевательский смех Инки и нахмуренное лицо Марка.Иона сидел за столиком с самым равнодушным видом. На Ольгу он даже не взглянул.— Где ты ходишь? — набросился на нее Марк. — Мы уже не знаем, что думать…— Разве Иона вам ничего не передал? — начала было Ольга.— Нет. А что он должен был передать?Конечно же, он ничего не передал, другого и ждать не приходится: мелкая месть брату и впечатлительной жене брата, правильной, как пачка презервативов на прикроватной тумбочке.— Ладно, ничего он не должен был передать.— По-моему, ты выпила лишнего, кара. — Марк пристально посмотрел на жену, он слишком хорошо знал ее.— Ну и слава богу, — одобрила Инка. — Все верно, Лелишна! Надирайся до соплей, он будет мыть твое тельце в ванной, уносить в койку в махровой простыне и еще больше любить. Мужчинам иногда нравятся пьющие женщины, они их возбуждают. Это такой вид извращения, за который не предусмотрена уголовная ответственность…— Похоже на опыт из личной жизни, — не удержался от шпильки Марк.— Как поплясали? — спросила Ольга, чтобы прекратить этот блудливый поток слов.— Лучше не бывает. Эта стерва, твоя подруга, отдавила мне все ноги.— Я очень старалась, — скромно заметила Инка.— Охотно верю. — Ничего не изменится в их отношениях, подумала Ольга. Можно сколько угодно валяться в снегу и пить с незнакомыми женщинами в туалете, но в их отношениях ничего не изменится.— Ладно, мне пора, — неожиданно сказал Иона.Похоже, он ждал ее возвращения только для того, чтобы произнести это. У Ольги вдруг упало сердце: так было, лишь когда Марк касался пальцами ее сосков. Но чтобы это произошло вот так, просто, от ничего не значащих слов ничего не значащего человека. Пожалуй, она действительно выпила больше нормы…— Завтра с утра я зайду за вами. Будьте готовы.— А за мной? — закапризничала вдруг Инка.— Вы тоже подходите к их коттеджу. Проверим снаряжение и двинем. Значит, в девять я у вас, Марк.Иона поднялся из-за столика и направился к выходу.— Может быть, и мы пойдем? — робко спросила Ольга.— Пожалуй. Сегодня был длинный день, кара. — Марк обнял ее и притянул к себе.…Они проводили Инку до гостиницы и решили прогуляться. Это было спонтанное решение, непонятно от кого исходившее: то ли от Марка, то ли от Ольги, то ли от затаившихся в глубине ночи гор.— Как твой Вальехо? — неожиданно спросил Марк, он всегда был внимателен к невинно-интеллектуальным занятиям жены.— Не знаю…То есть я знаю, но мне чего-то не хватает. Полноты жизни, что ли… Полноты взгляда на мир. Такой, как у него, — сказала Ольга и сразу же пожалела об этом своем откровении.Марк остановился, развернул Ольгу к себе и поднял ее подбородок нетерпеливыми пальцами.— Тебе не хватает полноты жизни, кара?— Нет, я не так выразилась… Вальехо — это мужское отношение к миру. Очень страстное. А его-то как раз мне и не хватает.— Конечно. Ты же женщина. Любимая женщина. Моя любимая женщина.Он поцеловал ее. Он поцеловал ее под высокими, пронзительными звездами, у подножия притихших гор, у сердца притихших лавин, — и это был очень терпкий, очень сладкий поцелуй.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Хрустальная ловушка'


1 2 3 4 5 6 7