Его видели в сопровождении одной девушки, но та настойчиво твердила, что они просто друзья, хотя их уже виртуально поженили, потом его видели на студенческой вечеринке с дочерью университетского профессора, но вскоре профессорская дочка уехала в Америку, чтобы закончить учебу.– На него открыт сезон охоты, – восторженно шептала Ди однокурсница. – И не забудь, если ты заполучишь его, мы хотим полного отчета…Ди отказывалась петь в общем хоре. Она не была жеманницей, но… Но что? Но все эти девчачьи восторги рождали образ неприступного красавца. Нет, Хьюго никогда не назначит ей свидания. Ди решила, что просто она не его тип. Он такой популярный, на него такой огромный спрос, и для свидания он выберет кого-то другого… но кого? Ту, которая сразу же радостно прыгнет к нему в постель и будет заниматься сексом только ради секса? А вот она, Ди… Нет, они совершенно не подходят друг другу.Три дня спустя судьба преподнесла ей сюрприз, а заодно и урок, чтобы она поняла, что ошибается в своих суждениях.Она спокойно ехала на велосипеде по выложенной гравием дороге и вдруг потеряла контроль, когда Хьюго стремительно обходил здание с другой стороны и всем своим весом налетел на нее.Ни ей, ни велосипеду не удалось сохранить равновесие. Хьюго ростом в шесть футов с лишком, да еще спортсмен, а она ростом в пять футов, худенькая, велосипед двенадцати лет, да еще и ломаный-переломаный – результат был неизбежен и плачевен. Велосипед почтенного возраста прискорбно лежал сам по себе, пока Хьюго оказывал первую помощь Ди.Он ее поднял, осторожно стряхивая пыль и более чем деликатно проверяя повреждения, – все это сопровождалось извинениями. Его низкий, глухой голос заставлял чувствовать то же самое, как если бы кошка лизнула ее кожу своим шершавым язычком. Но прикосновения его рук вовсе не были шершавыми, они были такими нежными и заботливыми. Кофточка Ди, только что аккуратно застегнутая на все пуговицы, лишилась их, и джинсы были заляпаны грязью. Волосы были спутаны и растрепаны, на указательном и среднем пальцах красовались грязные царапины, в том месте, где пальцы ударились о гравий, но в остальном все было в порядке, серьезно заверила Ди хлопотавшего над нею Хьюго.– Слава Богу, – с облегчением произнес он. – На секунду я подумал, что действительно причинил тебе серьезные повреждения.– Это случайность. – Ди почувствовала необходимость обратить на это внимание. С его стороны великодушно было взять на себя всю вину, хотя они оба знали, что в действительности ей не следовало оказываться здесь на своем велосипеде.– Слушай, я должен идти на встречу, но позволь мне пригласить тебя на чашку кофе? Ты же не знаешь, – сказал он серьезно, – как лучше выйти из шокового состояния.Никаких «лучше», приняла решение Ди, несмотря на то что шок не прошел, но тот факт, что Хьюго пригласил ее на чашку кофе, должен, по-видимому, означать…– У тебя царапины, – услышала она, когда Хьюго внезапно увидел царапины на пальцах.– О, пустяки, – отпиралась Ди, пытаясь спрятать руку за спину – а вдруг он решит, будто у нее серьезные раны и она не в форме, чтобы идти в кофейню?– Ничего… позволь мне осмотреть.Прежде чем она успела остановить его, он взял ее руку и внимательно начал исследовать. У высокой Ди руки были изящные длинные и тонкие, хотя и не маленькие, и в этот момент рядом с его руками они внезапно стали выглядеть хрупкими и женственными.Ее сердце возбужденно билось в груди, Ди наблюдала, как он заботливо счищает грязь и гравий, прилипшие к ее коже.– Рана должна быть чистой, – пояснил он, – я освобожу ее от гравия, но…– Хорошо, – начала Ди, а затем замолчала, не в состоянии вымолвить ни слова, не способная что-либо сделать, когда Хьюго поднес ее пальцы ко рту и медленно и осторожно начал облизывать их.Ди чувствовала себя в предобморочном состоянии. Это наваждение, в которое невозможно поверить, – теплое, влажное, медленное, ритмичное движение ртом.Она все-таки пыталась протестовать с помощью звука, подобного хныканью, хотя этот звук мог быть с легкостью признан одной из самых высших оценок, нежели способом протеста.Намного позже Хьюго сказал, что он с самого начала ни в коем случае не совершал ничего сексуального. Он действительно искренне беспокоился о состоянии ее руки и среагировал быстро и профессионально, как делает это с собственными ранами. Деревенская мама именно так залечивала ему царапины, когда он был маленьким. Исцеляла порезанные пальцы и ушибы, очищая раны материнской слюной.– Самки животных так поступают, – просто сказал ей Хьюго.– Да, – согласилась Ди, но глаза у нее были как у испуганного олененка, – но ты не… ты не моя мама.– Конечно, – согласился он. – Я не твоя мама. – И нежно продолжил свое дело, отряхивая ее хорошенький кружевной бюстгальтер на полной груди и скрывая темные искры страсти пристального взгляда под длинными ресницами…Хотя на территории кампуса, где произошел этот несчастный случай, царило оживление, но все были настолько погружены в себя и заняты своими делами, что никто в округе, да и они сами не могли расслышать слабый звук потрясения, девственного удовольствия, который издала Ди, а также увидеть собственнический взгляд, которым одарил ее Хьюго в ответ. Он медленно отпустил ее пальцы, и они направились вместе, не сговариваясь, по дороге.Встреча с Питером, на которую спешил Хьюго, была забыта.Ди шла рядом с Хьюго, ошеломленная тем, что он вызвался проводить ее до кафе. Спутник охранял ее, шагая рядом, близко, и держался как-то властно. Велосипед Ди, как распорядился Хьюго, поставили к стене. Она не сомневалась, что заплатит кругленькую сумму той фирме, у которой взяла его в аренду, за повреждения, причиненные этой рухляди, но сейчас не беспокоилась об этом. Очень просто – в данный момент она не способна была вообще думать ни о ком и ни о чем, как, собственно, и сам Хьюго.Хьюго выбрал кафе маленькое и темное, с густым запахом свежей фасоли и сигаретным смогом. Он проводил ее вниз по лестнице в тускло освещенный погребок, маленький столик был спрятан в настоящем алькове. Хьюго сел и закрыл Ди собой от любопытных взглядов.Он заказал кофе-каппучино для нее и простой, черный и крепкий, для себя.– Я пристрастился к этому кофе прошлым летом, работая добровольцем в Африке, – сказал Хьюго, когда им принесли заказ.Достаточно простое заявление, но именно оно стало фундаментом, на котором они выстраивали свои отношения, именно эти слова пробудили их чувства – и возникла та особая близость, которую Ди, из-за своего воспитания, нашла слишком внезапной и пугающей, несмотря на страстное желание быть рядом с ним.Намного, намного легче для нее было просто слушать его полную самоотдачи и энтузиазма речь о работе, чем признать собственное сексуальное влечение к нему.Намного легче быть самой собой, показать себе и всем всю силу обаяния восхищенной натуры. Он задавал ей какие-то вопросы, но было видно, что он готов считаться с ее бдительной защитой, и не делал сексуальных попыток, хотя между ними явно проскакивала искра страсти, – даже официантка, которая принесла чашки с кофе, завистливо смотрела на них, а когда возвращалась на кухню, рассказывала девчонкам об опьяненной любовью парочке, сидящей за ее столиком.Они болтали очень долго, и Питер был забыт навсегда.– Я не хочу отпускать тебя, – сказал Хьюго, когда они вышли из кофейни и стояли вдвоем на запруженной людьми улице. – Мне так много хотелось бы рассказать тебе, я готов говорить до утра. И хочу знать о тебе все-все, начиная со дня твоего рождения.Ди рассмеялась, зардевшись, затем улыбнулась, прежде чем запротестовать.– О, но на это ночи будет мало. – И снова ее щеки зарделись, но не от смущения, ее кожа просто пылала. Это было что-то, ей доселе неведомое, стоило ей только подумать о возможности провести ночь с Хьюго.Ди смотрела, как он улыбается своей мужественной, восхитительной улыбкой, и чувствовала, что эта улыбка, как острая стрела, вонзается в ее трепещущее сердце, делает его таким опасным, таким притягательным… таким… таким… сексуальным…– Итак?.. – прошептал он.– Я… никогда. – Она чувствовала себя запутавшейся, взволнованной и непоследовательной, борясь с собой и пытаясь что-то ответить, ощущая волнующую натянутость, возникшую между ними.Другая, более опытная, девушка могла бы подразнить, насмешливо сказать: «Так… уговори меня», но Ди сказала совсем другое.– Я не могу… это не для меня… – Она замолчала и покачала головой, а затем произнесла с искренним простодушием: – Мне все это не нравится.Хьюго окинул ее быстрым, откровенным взглядом, который задержался сначала на ее губах, затем на шее и груди, а она смотрела на него, пока его глаза не вернулись к ее лицу.– Что… никогда? – резко спросил он.Ди набралась храбрости и выдержала тяжелый взгляд.– Никогда, – подтвердила она.– В племени, где я работал прошлым летом, существует традиция: пока семья девушки выбирает ей жениха, она имеет право сама выбрать для себя мужчину, который станет ее первым любовником. Считается, что женщина тем самым воздает великие почести мужчине, предпочитая его всем другим, даруя ему свою любовь и себя. Мне нравится эта традиция.Ди почувствовала мелкую дрожь, все ее тело стало натянутым, как струна, испытывая ответное сильное желание.– Случилось так, что один из мужчин находился в ожидании выбора, а затем, когда девушка предпочла его другому, он выкрал ее, соблазнив подарками и поцелуями.Его голос изменился, когда он сказал ей это, становясь все глуше и глуше. Ди издала чуть хриплый звук протеста и потянулась к его губам, но Хьюго быстро предостерег ее:– Не делай этого. Иначе мне тоже придется выкрасть – тебя. Поужинай со мной сегодня вечером. – Заметив ее сомнение, Хьюго добавил: – Тебе не о чем беспокоиться. Я не предлагаю… Мы встретимся в каком-нибудь людном месте, – серьезно говорил он, – ради безопасности нас обоих. Волнение, которое я ощущаю в твоем присутствии… – Он замолчал и тряхнул головой. – В Африке мужчины полагаются на себя, что означает быть настоящим мужчиной, его женщина – это только его женщина, которая к нему относится с необыкновенной чуткостью, а их любовь – святая, если женщина беременеет от него в первую ночь любви. Здесь, в стране высокой цивилизации, все совсем по-другому. Ты уже была в моих руках, и я знаю, что не смогу остановить себя от реакции, свойственной большинству мужчин, так называемого основного инстинкта, который я похороню так глубоко, как только это возможно, сохраню свое семя до более подходящего момента, который еще представится. Я точно знаю, что это наихудшая вещь, которая может произойти с нами сейчас… И знаю, что молодые люди совсем не думают о семье и детях, для них любовь – всего лишь приключение или развлечение. Это совсем не дело, – решительно закончил Хьюго.Ди была потрясена его странными суждениями. Где-то в глубине души она знала свой собственный ответ на это, знала, что все, им сказанное, непомерно трогает ее, потому что все это связано с ней.Конечно, в ее планы не входит забеременеть. Но, естественно, Ди мечтает об этом, о, как она мечтает об этом! Но она не может… ей нельзя…– Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать тебе? – нежно задал ей вопрос Хьюго. – Ужин – это все, что я могу предложить тебе вечером, Ди, несмотря на то что это лишь маленькая доля того, что я хочу предложить тебе. Очень, очень маленькая. Итак, пожалуйста, ответь – ты поужинаешь со мной?– Да, – просто ответила Ди.Они распрощались, Ди, сделав крюк, вернулась домой. Позвонила в приемную своего врача, договорилась о встрече, чтобы обсудить подходящие для нее средства контрацепции. Она покрылась румянцем, когда обратилась с просьбой к секретарю в приемной, но та лишь равнодушно посмотрела на нее и без лишних вопросов назначила время.Ди была осведомлена о том, что большинство однокурсниц пользуется различными средствами.– Будь осторожна, а то попадешься, – грубовато сказала одна из девчонок, с которой они вместе жили, застав Ди на месте преступления, когда она рыскала по ванне в поисках коробочки, и внезапно убрала маленькую беленькую таблетку. – В конце концов, это наше тело и только мы сами имеем право решать, как поступать.– Все верно. Но должна быть ответственность друг перед другом, – вступила в их разговор другая девчонка. – Мужчина и женщина идут по жизни рука об руку.
Рука об руку… Ди посматривала вниз: Хьюго держал ее руку в своей.Никто не мог так ее успокоить, как удавалось ему, когда он был рядом с ней.– Милое место, – прокомментировал он, когда Ди закрывала за ними дверь. – Должно быть, кругленькая сумма за аренду, хотя, если распределить на двоих или троих…– Нет, по правде… мы не арендуем. Я… я купила это, – небрежно сообщила ему Ди. – Хорошее вложение капитала. Папа помог мне. Я могу пользоваться комнатой, пока не закончу учиться. Можно было бы и арендовать, но аренда растет, и цены на имущество тоже поднимаются. В общем, я подумала, что идея купить комнату выгоднее, и попросила папу позволить мне залезть в мои сбережения.– Твои сбережения? – Хьюго бросил на нее проницательный взгляд. – Ты меня просто пугаешь. Это пахнет серьезными деньгами.Ди остановилась и посмотрела на него, полная сомнения. Обычно она не говорила так беспечно о своих делах, но с ним чувствовала себя совершенно свободной, и, кроме того, он рассказывал ей о пансионате, где учился раньше, о других событиях своей жизни, так что Ди предположила, что финансовое положение его родителей достаточно высокое.Сейчас же ей показалось, что она ошибалась.– У моей семьи много земли, но денег немного, – сдержанно пояснил Хьюго, опережая ее вопрос, который явно был написан в огромных глазах. – В нашем роду полно известных людей, старинное родословное древо, которое восходит к временам завоевания Англии норманнами. Были и деньги, несомненно, но не дошли до нас, мы не богаты…– О, отец позволил мне эту покупку, сама я не решилась бы, – попыталась оправдаться Ди, беспокоясь из-за своего признания, страшась, что оно станет яблоком раздора между ними.– Да, я могу его понять, – мягко ответил Хьюго. – Если бы ты была моей дочерью, я тоже заботился бы о тебе. Я просто удивляюсь, как он позволил тебе жить в университете. Из того, что успел услышать о нем, могу предположить, что он предпочел бы дать тебе домашнее образование.Ди бросила на него быстрый взгляд, чувствуя иронию, скрывающуюся за словами, которые, казалось бы, выражают симпатию.– Возможно, отец и консервативен немного, – ответила Ди с чувством собственного достоинства. Все ее защитные инстинкты с некоторых пор, как только она заметила некоторую иронию по адресу своего отца, обострились. – Но я намного охотнее предпочту такого отца, – отца, которым восхищаюсь… и которому доверяю. Он человек… сострадания и… и чести… Его прямота, которая…Голос Ди дрожал от переполнявших ее чувств, она была уверена, что они с Хьюго на грани ссоры, но внезапно он успокоил ее, нежно взяв за руку и извинившись.– Прости меня… Я не предполагал… Догадывался, но ужасно ревновал, – тон его стал капризным, – и не только к твоим сбережениям…Конечно, это вызвало у нее улыбку. Ди тихо радовалась тому, что он держит ее руку и они вместе шагают по улице.Хьюго не сказал, куда именно они идут, но Лексминстер был довольно маленьким городком, и Ди была уверена, что скоро они окажутся в избранном им месте.Позже она открыла еще одну способность Хьюго: он прекрасно водил машину – учился на стареньком «лендровере», принадлежавшем его бабушке. Он оттачивал свое мастерство, разъезжая вдоль высохшего, ребристого русла реки, – Ди была польщена, что Хьюго привез ее сюда в первое свидание, а она даже и не подозревала, что это за место…Был вечер, конец ноября, когда в воздухе чувствуется дыхание первых морозов. Осень выдалась хорошая и сухая, листья все еще шуршали под ногами, и это доставляло удовольствие. Прелый запах листьев придавал пикантности свежему воздуху, а они все шли и шли по главной улице города.Местечко, которое выбрал Хьюго и куда они направлялись, оказалось маленьким итальянским семейным ресторанчиком, приютившимся в конце узкой улочки, выходившей к речному руслу. Ди просто влюбилась в этот ресторанчик и в его хозяев. Они, сияя от счастья, выбежали навстречу, когда Хьюго и Ди подошли к их двери.Все радостно приветствовали Хьюго, словно он был членом их семьи. Луиджи, дородный седовласый отец семейства, добродушно толкнул Хьюго в плечо, тот сморщился, изображая боль, и тряхнул рукой.– Ничего ему не сделается, он просто буйвол, – сказал Луиджи, глядя с улыбкой в сторону Ди.Конечно же, она смутилась, и, конечно, Белла, его жена, выразила свое осуждение восклицанием и попросила Луиджи не смущать девушку. Ди, окутанная теплой материнской защитой и заботой, заверила ее, что вовсе не обиделась на попытку Луиджи пошутить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14