— Попробую, хотя — Господь свидетель — чувствую я себя ужасно. — С этими словами Артайр поднялся на ноги.
— Тебе станет еще хуже, если ты не залезешь на лошадь побыстрее. Они могут продолжить в любой момент.
Продолжая следить за Рори и Джорди, Эмил почувствовала, как Артайр дважды пытался взобраться на круп и срывался. Хотя конь стоял неспокойно и в любой момент мог взбрыкнуть снова, Эмил решила помочь парню и, высвободив руку, которой держалась за шею Элфкинга, протянула ее Артайру. Тот вцепился в нее, и Эмил изо всей силы дернула, помогая юноше. К счастью, Элфкинг не взбрыкнул, и в следующее мгновение Артайр оказался на спине коня позади молодой женщины. Потом Эмил осторожно разобрала поводья, которые уронила, когда Элфкинг принялся лягаться.
— Какая отличная возможность ухлопать этого недоноска, а вместо этого я должен поджать хвост и бежать.
— Если ты погибнешь, Артайр, вряд ли кому-нибудь из наших будет от этого хорошо. Сиди смирно. Ни поймать тебя, ни поднять с земли, если ты упадешь, я не смогу.
Как только Артайр ухватился за нее, Эмил пустила коня в галоп. Вопли и злобные крики Джорди и Рори прозвучали в ее ушах, как музыка. Это означало, что они все дальше и дальше уносятся прочь от ужасной парочки. Теперь Эмил сосредоточилась на езде. Необходимо было добраться до Дахгленна до того, как у нее начнутся роды. Следовало иметь в виду, что Артайр в любой момент мог от слабости упасть с коня. Это, отметила она про себя, заставило бы ее горевать до конца своих дней. Очередной вопль ярости, который в тот момент издал Рори, вынудил Эмил отрешиться от такого рода мыслей и думать только об одном: как умчаться подальше от сумасшедшего и его приспешника.
— Ты упустил возможность отомстить! — заорал Джорди, стараясь перекрыть рев Рори. — Давай-ка отсюда убираться — и побыстрее. Не то, глядишь, и ты у нас ненароком помрешь.
Рори потребовалось время, чтобы успокоиться и заговорить более или менее нормальным голосом.
— Ты что, предлагаешь мне сдаться и забыть о мести?
— Давай сматываться, пока эта женщина не сообщила своим, где нас искать! — Джорди почувствовал, что Рори совершенно обезумел. Его уже не волновала собственная жизнь. — Если ты будешь здесь рассиживаться, другой возможности тебе не представится. Очень скоро сюда нагрянут люди Парлана и изрубят тебя, как капусту.
— Да, да, ты прав. Нельзя рисковать. Месть — святое дело. — Рори коснулся пальцем лица, которое Джорди только что неумело перевязал. — Вот еще одно преступление, за которое этой женщине придется расплатиться.
— Она заплатит, не сомневайся, — затараторил Джорди, пытаясь заговорить Рори зубы и увести его подальше от места происшествия. Джорди понимал, что Эмил теперь вряд ли рискнет покинуть пределы Дахгленна с такой немногочисленной охраной. Зато охота на Рори возобновится — в особенности если рана Артайра окажется смертельной.
Прошло довольно много времени, прежде чем Эмил почувствовала себя в относительной безопасности и начала сдерживать бег коня. Артайр так тяжело давил ей на спину, что она еще больше разволновалась. Кроме того, спазмы, сотрясавшие ее тело, сделались сильнее. Ее ребенок уже настоятельно требовал, чтобы его выпустили на свободу.
— Артайр? — Она почувствовала, как тот шевельнулся, и облегченно вздохнула. — Продержишься до Дахгленна?
— Если понадобится, я буду держаться зубами. — Тут он нахмурился, потому что его руки, обнимавшие располневшую талию Эмил, ощутили какое-то непонятное шевеление. — А у тебя как дела? Ребенок не пострадал?
Я старался держаться за тебя, по возможности не надавливая, но сейчас чувствую, что с тобой происходит что-то необыкновенное.
— Мне кажется, я малость встряхнула память младенца.
— Что такое?
— А вот что; ребенок вдруг вспомнил, что не может вечно обретаться у меня в утробе.
— Сейчас? Ребенок идет прямо сейчас?
— Именно.
— Иисус! И что же нам теперь делать?
— Ехать дальше.
— Но ты, наверное, черт знает как себя чувствуешь?
— Ты прав. Но выбора у нас нет. — Она вовсе не удивилась, что ответа не последовало, хотя ощутила некоторое разочарование оттого, что Артайр не смог предложить ничего другого.
— Это приключение может повлиять на здоровье ребенка?
— Да нет, Артайр. Ты меня не так понял. До появления ребенка на свет должно пройти еще некоторое время, хотя, если бы он появился на свет прямо в седле, это было бы вполне в нашем с Парланом духе — ты как думаешь?
— Может, это, конечно, и в твоем и в его духе — не знаю, но наблюдать за родами мне бы не хотелось, это точно. Скажи… тебя мучают сильные боли?
Она едва сумела подавить улыбку — уж больно несуразными показались ей его вопросы. И еще, пожалуй, в них проступила несвойственная Артайру застенчивость. Ее всегда забавляло, что мужчины всегда готовы зачать младенцев, но при этом так мало знают о том, как дети появляются на свет и что при этом следует делать. Его невежество в этой Сфере лишний раз напомнило Эмил, что необходимо любой ценой добраться до Дахгленна. Эмил вовсе не хотелось, чтобы Артайр принимал у нее роды. Впрочем, она была уверена, что и Артайру такого рода занятие пришлось бы не по вкусу.
— Да, мне больно, но я потерплю. То ли еще будет!
Сейчас по крайней мере мне не хуже, чем тебе, уж поверь.
— Не так уж у меня и болит. Я перевязал рану рубашкой.
Артайр тяжело на ней висел, да и голос у него был хриплым от боли, поэтому Эмил не поверила парню. Разговор о предстоящих родах несколько его отвлек, но Эмил стало казаться, что он пребывает в состоянии, которое каждую минуту могло обернуться потерей сознания. Тем не менее он изо всех сил старался преодолеть одолевавшее его беспамятство. Она очень надеялась, что победа останется за ним.
Стиснув зубы, она продолжила путь. Элфкинг шел ровной рысью, но даже это мучило ее несказанно. Она не могла расслабиться ни на мгновение, не могла остановить коня, сползти на землю. Конечно, подобное искушение появлялось, но Эмил всякий раз его отметала. Мысль о Рори заставляла ее направлять коня вперед.
— Может, остановимся? — спросил Артайр. Хотя он страдал от слабости и боли, но отдавал себе отчет в том, как трудно приходится Эмил.
— Если я остановлюсь, Артайр, то ребенок появится на свет прямо тут. А мы с тобой мало что знаем о родах. Кроме того, нам не известно, убрался ли отсюда Рори. Помнишь, мы думали, что объявиться у стен Дахгленна — большая глупость с его стороны. Но ведь он сделал это! С чего бы ему вдруг поумнеть? Думаю, тебе не надо объяснять, что они с Джорди сделают, если застанут нас в тот самый момент, когда я стану рожать? — Она застонала, поскольку снова начались схватки.
— Да, тогда нам не спастись. Но тебе, судя по всему, становится все хуже и хуже.
— Да. Но и до замка теперь рукой подать. Успокойся.
Надеюсь, у меня в запасе еще несколько часов.
— Ну, если ты так думаешь… — Артайр рассмеялся, хотя и очень тихо. — Тогда, стало быть, Парлан, вернувшись, обнаружит, что сделался отцом.
Парлан понял, что в замке переполох, в тот самый момент, когда проехал сквозь арку ворот. Люди, собравшиеся в замковом дворике приветствовать лэрда, виновато на него поглядывали. Даже Малколм не слишком торопился к нему подходить, хотя Парлан сразу подозвал его к себе. Он до такой степени волновался за Эмил, что его затошнило. Попытка Малколма изобразить на губах привычную улыбку выглядела весьма неубедительно, поэтому Парлан сразу же рявкнул:
— Где Эмил?
— Ты, надеюсь, не думаешь, что женщина на сносях выскочит тебя встречать с быстротой и грацией девчонки-подростка?
— Брось, хватит играть со мной, Малколм. Где моя жена? И смотри, говори правду.
— То, что я скажу, тебе не понравится.
— Это уж мне решать.
— Ее в замке нет.
— Так… И где же она?
— Боюсь, никто этого толком не знает. Но она не одна.
С ней поехал Артайр, — поторопился сообщить Малколм, заметив на лице хозяина признаки гнева. — Никто, разумеется, не отпустил бы ее на прогулку в одиночестве.
— Так она, значит, вне стен Дахгленна?
— Ну… — Малколм поморщился, услышав произнесенные вполголоса ругательства, вырвавшиеся из уст Парлана. — Я же говорю: она отправилась с Артайром на прогулку верхом.
— Верхом? — Рев Парлана едва ли не заставил подпрыгнуть тех, кто стоял поблизости. — Эта дурища на сносях отправилась кататься верхом? Но почему вы позволили ей совершить такую глупость? И о чем думал Артайр? Неужели здесь, в Дахгленне, ни у кого не осталось даже крупицы здравого смысла?
— Успокойся, парень. — Лахлан положил руку ему на плечо. — Я встревожен не меньше твоего, но будь рассудительным. Ты же отлично знаешь, как Эмил умеет добиваться своего. Но здесь, в Дахгленне, далеко не всем известно об этом. Скажи, кому могло прийти в голову, что женщина на сносях вдруг решится на подобный поступок?
Парлан с трудом подавил гнев.
— Кто-нибудь ездил на поиски этой парочки умалишенных?
— Нет, когда мы узнали об их отъезде, то решили — пусть покатаются часок-другой. Если бы с ней что-нибудь случилось, явился бы Артайр за помощью.
— Да, если бы ему представилась такая возможность.
Малколм, дело не только в том, что она на сносях. Я-то как раз отлично понимаю, что могло заставить ее отправиться на эту идиотскую прогулку. Уж слишком долго ее держали взаперти. Но мы предполагаем, что Рори и его цепной пес по имени Джорди слоняются неподалеку от Дахгленна. Наши люди нашли труп Кэтрин Данмор.
— Ее убили?
— Зверски. Так вот, с Кэтрин расправился он — так же, как до этого замучил мою кузину и жену Лахлана. А теперь он мечтает разделаться с Эмил. Старый Саймон Брот рассказал, как было дело с Кэтрин. Вот почему я вернулся так скоро.
Парлан собрался было снова вскочить в седло, но Малколм коснулся его руки:
— Лучше тебе подождать. Никто не знает, куда они направились.
— А ведь он прав.
— Ах, Лахлан, — только и сказал Парлан, но садиться на коня передумал.
— Что толку зря мотаться по округе? Ты ведь не имеешь представления, где их" искать. Мы знаем одно: Рори сшивается где-то на границе. Давая подождем еще немного.
Глядишь, они и сами объявятся.
Парлан скрепя сердце согласился. Ехать на поиски неизвестно куда было бессмысленно. Выругавшись еще раз, Парлан оставил коня и направился к открытым воротам. Выйдя за пределы замка, он остановился и принялся озирать пустынный ландшафт.
— Я буду ждать час — но не больше.
— Вот и мы собирались поступить так же, — пробормотал Малколм. — Прошло не так уж много времени с тех пор, как они уехали. Эмил, я думаю, не я состоянии кататься слишком долго.
— Ей вообще не следовало бы ездить. — Парлан снова выглянул за ворота. — Кстати, я не прочь выпить пива, чтобы смыть привкус дорожной пыли, от которой у меня дерет в глотке. Я буду ждать ее здесь, у ворот. И когда вернется, задам ей хорошую взбучку.
Как только Малколм отправился за пивом, к Парлану приблизился Лейт.
— Знаешь, она вовсе не так беспомощна, как ты, наверное, думаешь.
— Да, она — что надо. Но только не сейчас. Поутру она даже не может подняться с постели без посторонней помощи. Если Рори охотится за ней, противостоять ему будет только Артайр.
— Он неплохой фехтовальщик. Нет, правда, парень хорошо владеет мечом, а если надо — то и кулаками.
— А я и не говорю, что он слабак. Хочу только сказать, что в случае чего ему придется драться с двумя противниками, защищая совершенно беспомощную Эмил. Сам понимаешь, положение не из веселых. Хотя Джорди и Рори порядочные трусы, мечом они владеют.
— И Рори ни в коем случае не пожалеет беременную Эмил, — грустно промолвил Лейт, поведав тем самым Парлану о собственных страхах.
— Наоборот, он решит, что это еще одна причина, чтобы расправиться с ней с особенной жестокостью.
— Ладно, хватит изводить себя. Конечно, они могут встретиться с Рори, но могут и вернуться без единой царапины, даже ни разу о самом Рори не вспомнив.
— Согласен. И тогда единственный вопрос, который передо мной встанет, будет выглядеть следующим образом: кого из них двоих отколотить в первую очередь. — Слова главы клана Макгуинов звучали холодно и несколько сурово, но глаза продолжали неустанно оглядывать простиравшиеся до линии горизонта пустынные земли, и на лице застыло выражение, в котором читалось беспокойство, а не гнев. Он молил Бога вернуть ему жену н целости и сохранности.
— Артайр, — хрипло окликнула спутника Эмил в один из тех редких моментов, когда ее отпускало. — Я уже вижу Дахгленн. Осталось совсем немного. — Поскольку тот молчал, она разволновалась не на шутку; — Артайр?!
— Слышу тебя, мамочка. Я все еще числюсь среди живых. Слава Богу, теперь мы близко от дома, а то я уже начал опасаться, что не дотяну. Вот было бы здорово, если бы мы приехали раньше Парлана и смогли утаить от него эту сумасшедшую прогулку.
С легкостью распознав высокую фигуру человека, стоявшего у ворот замка и наблюдавшего за ними, Эмил вздохнула:
— Боюсь, не получится.
— Да. Даже в том случае, если бы нам удалось скрыть, что я ранен, все равно пришлось бы ему сказать, что Рори бродит в окрестностях замка.
— Все так, но я сейчас говорю не об этом. Кажется, сегодня не только Рори оказался неподалеку от Дахгленна.
Парлан вернулся — и куда раньше, чем обещал.
Приподняв голову и глянув через плечо Эмил, Артайр простонал:
— Вот он идет, и взор его темен, и сам он чернее тучи.
— Ты можешь позволить себе впасть в беспамятство, с которым боролся на протяжении всего пути до Дахгленна.
— И оставить тебя на растерзание этому великану?
— Если дела пойдут из рук вон плохо, мне придется прибегнуть к своему собственному способу спасения. К тому времени как я произведу на свет ребенка, он, надеюсь, малость успокоится.
Тревога, которую ощутил Парлан, заметив, что парочка возвращается верхом на Элфкинге, обратилась в гнев, когда Эмил и Артайр подъехали к воротам.
— Как ты могла поступить столь неосмотрительно и глупо? Что с вами приключилось? — Хотя он ревел, словно дикий зверь, нельзя было не понять, что он страшно встревожен. — Я уже начал подумывать, что у тебя не все в порядке с головой.
Исстрадавшаяся от волнений и боли Эмил ощутила настоятельную потребность отплатить Парлану той же монетой и накричать на мужа. От этого ее, однако, отвлек Артайр.
Хотя предложение, которое она высказала, вряд ли было воспринято им всерьез, она поняла, что парень вот-вот потеряет сознание. Она прижалась всем телом к Элфкингу, чтобы юноша в случае падения не увлек ее вслед за собой.
— Ты бы лучше поймал Артайра. Он всю дорогу боролся с беспамятством, но, похоже, теперь наконец отключился.
Удивленный Парлан поступил, как ему было сказано, — и вовремя. Артайр как раз начал валиться с коня. Подскочил Лейт и помог Парлану нести брата в Дахгленн. Хозяин замка обругал себя за то, что не удосужился поинтересоваться, что с Артайром. Уж слишком он был занят разглядыванием Эмил.
Женщина тронулась следом за ними, даже не сделав попытки слезть со спины коня. Тогда на помощь к ней кинулся отец и помог сползти на землю. Почувствовав под ногами каменные плиты двора, Эмил шаткой походкой последовала за Парланом, который уже внес Артайра в помещение, отдавая на ходу громовым голосом приказ промыть и перевязать рану брата.
Эмил вошла следом за Парланом в покои Артайра, даже не отдавая себе отчета, что за ней в комнату проследовал и ее отец.
Парлан и старая Мег, Малколм и Лейт принялись раздевать Артайра, укладывать его в постель и занялись его раной. Эмил стояла в сторонке, чтобы не путаться под ногами. Надежда, что и ей удастся ускользнуть от Парлана в беспамятство, не оправдалась. Глянув на мужа, она поняла, что тот все еще очень зол.
До сих пор ей не приходилось сталкиваться с подобной яростью с его стороны, но вот час пробил. Как ни крути, приходилось признать, что у него были кое-какие основания для гнева. Совершенно безобидный — на первый взгляд — поступок Эмил поставил под угрозу три жизни разом, причем одну, еще не явившуюся на свет. Ей казалось, что более всего Парлан негодовал из-за того, что она рисковала жизнью ребенка. Это понять было нетрудно — Эмил и сама не могла простить себе легкомыслия.
Парлан изо всех сил стремился сдержать охвативший его гаев. Бездумное поведение Эмил и мысль о тех опасностях, которым она подверглась — или могла подвергнуться, — вывели его из себя. Но молодая женщина выглядела бледной, очень утомленной и, судя по всему, была не в состоянии вынести его гнев. Понимая, что Эмил и без того пережила достаточно, Парлан решил отложить серьезный разговор до лучших времен. Тем не менее гнев все-таки прорывался — он бросал жене лишь короткие фразы и голос его звучал грозно.
— Что произошло? Не вздумай со мной лукавить!
Его ледяной тон лишь чуть-чуть задел ее. Предстоящие роды уже отняли столько сил, что Эмил просто не могла печалиться по поводу презрения, которое выказывал ей Парлан, сам того не желая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42