– И проваливай отсюда. Я должен запереть офис.
Лицо Маргариты странно исказилось. На нем появилось незнакомое, удивительное выражение. Она что-то говорила, но Сергей больше не слушал ее, и действительно не слышал – как будто нажатием кнопки выключил звук у телевизора. Он подтолкнул ее к выходу из офиса и закрыл за ней дверь.
Только тогда он достал из кармана мобильник и набрал номер компаньона.
Тот отозвался немедленно, как будто ждал звонка.
– Вася, – проговорил Сергей усталым, надтреснутым голосом, – Иван вернулся.
– Что ты, – всполошился тот, – ведь он должен был прилететь только завтра…
– Должен был… – передразнил Сергей компаньона. – Это мы должны, а Иван никому ничего не должен. Но это не все…
Сергей сделал большую паузу. Он не знал, как приступить к самому главному, к самому опасному. Наконец набрал воздуха и как в воду бросился:
– Вася, конверт пропал!
– Что? – переспросил Василий без особенного испуга, как будто плохо расслышал его слова.
– Конверт пропал! – повторил Сергей. – Тот самый конверт, понимаешь? Иван велел мне привезти ему конверт… Я приехал в офис – а в сейфе пусто!
– Я знаю. – Голос Василия прозвучал удивительно спокойно. Убийственно спокойно.
– То есть… как знаешь? Что это значит? О чем ты говоришь? – Сергей не верил собственным ушам. Все это было так странно… но вместе с тем перед ним забрезжила надежда: может быть, все не так страшно, как он думает?
– Не волнуйся, все под контролем! – подтвердил Василий, и надежда разрослась, Сергей снова почувствовал под своими ногами твердую землю, как моряк, многие месяцы находившийся в плавании и наконец ступивший на пристань. Василий не обманет его. Они по одну сторону баррикад. Они старые друзья и соратники.
Он уже не вспоминал о своей интрижке с женой компаньона. Казалось, это не имеет значения.
– Так где же конверт? – спросил он, переводя дыхание.
– Это не телефонный разговор. Ты сейчас в офисе? Оставайся там, никуда не уходи, я скоро приеду и все тебе объясню… повторяю – все под контролем!
Телефон замолчал. Сергей опустился на подвернувшийся стул, прикрыл глаза. Кажется, очень скоро все найдет объяснение. Вася приедет и расскажет, что случилось, а самое главное – они вместе отвезут Ивану конверт.
Неожиданно Сергей почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.
Он открыл глаза.
На него в упор смотрела черепаха – пристально, не мигая, как будто изучая его.
В ее взгляде Сергею померещилась насмешка.
«Я слишком доверчив… слишком доверчив и внушаем», – промелькнула у него в голове неприятная, как будто чужая мысль, но он поспешил отогнать ее.
Скоро приедет Василий, и все встанет на свои места.
Действительно, не прошло и двадцати минут, как в замке скрипнул ключ, дверь открылась и на пороге появился компаньон.
– Ты что такой бледный? – жизнерадостно проговорил он. – Говорю тебе – все под контролем!
– Но… конверт? Где этот чертов конверт?
– Я же сказал тебе – все под контролем!
– Что ты заладил как попугай – все под контролем, все под контролем?! – Сергей очень похоже передразнил компаньона. – Ты что – не понял? Иван вернулся! Он ждет, когда я привезу ему эти чертовы бумаги! Где конверт?
– Не беспокойся, мы ему все привезем. – Вася смотрел на приятеля в упор, не мигая, точно так же, как незадолго до того смотрела на него черепаха. И этот взгляд странно успокаивал Сергея. Ему начало казаться, что все и вправду не так ужасно, что конверт найдется и они отчитаются перед Иваном… – Поехали! – скомандовал Василий, шагнув к двери.
– Куда? – Сергей заморгал, тряхнул головой, пытаясь сбросить странное оцепенение.
– За конвертом. – Вася произнес это как само собой разумеющееся. – Заберем его и отвезем Ивану.
– Но как… – Сергей начал фразу, но не договорил ее до конца, снова наткнувшись на уверенный, немигающий взгляд компаньона. Вася знает, что делает… не надо с ним спорить…
Они заперли офис, спустились. Расселись по своим машинам – так же, как тогда, когда ехали на презентацию. Казалось, это было бесконечно давно…
Вася ехал впереди, показывая дорогу. Сергей следовал за ним.
Ему пришло в голову, что всю жизнь он вот так же за кем-то послушно следует, по крайней мере последние годы. Делает то, чего от него ожидают другие люди – то Маргарита, то Василий…
Сейчас его волю не сковывал пристальный взгляд компаньона, и в душе шевельнулись неясные сомнения.
Куда они едут?
Василий сказал – за конвертом. Но как этот проклятый конверт мог улетучиться из сейфа? Ведь они вместе положили его туда, вместе закрыли сейф, потом вместе же уехали на презентацию… Василий оставался там, когда Сергей сорвался по звонку Маргариты и примчался в офис. И конверта на месте уже не было… что за черт? Как это возможно? Кто мог в их отсутствие достать конверт из сейфа, да еще увезти в такую даль? Кто, и самое главное – зачем?
И вообще – где они?
Они ехали по набережной Малой Невки где-то на задах Петроградской стороны. Мрачный, безлюдный район. Промелькнуло название улицы, как нельзя больше подходящее – Глухая Зеленина… Безжизненные заводские корпуса за высокими бетонными заборами, голые сутулые деревья, нехотя спускающиеся к необлицованной гранитом реке. Длинная, низко сидящая баржа с огромными деревянными катушками на борту – для перевозки кабеля, что ли…
И ни души, ни души на улицах!
Василий сбросил скорость, затормозил, съехал на обочину. Сергей тоже остановил машину, выглянул в окошко.
Компаньон выбрался из машины, подошел.
Зачем он здесь остановился? Ведь они должны забрать конверт и отвезти его Ивану…
– Где конверт? – прямо спросил Сергей.
Он хотел, чтобы его голос прозвучал твердо, уверенно, решительно, но из этого ничего не вышло: голос предательски дрогнул, потому что Сергей не мог не думать про Ивана, про то, как тот будет буравить их мрачным свинцовым взглядом.
– Я же сказал – все под контролем! – повторил Василий.
Он обошел машину, открыл дверцу, сел рядом, на пассажирское место, повернулся к Сергею, положил руку на его плечо и мягко, доверительно проговорил:
– Такие дела, Серый!
– Какие еще дела? – Сергей попытался сбросить руку компаньона со своего плеча, но тот с неожиданной силой придавил его к сиденью машины, а второй рукой прижал к лицу платок, смоченный резко пахнущей жидкостью. Сергей замычал, попытался вырваться, но перед глазами запульсировал тусклый серовато-розовый туман, и все тело налилось свинцом. Все стало ему безразлично, неинтересно. Ничто его больше не волновало, ничто не беспокоило – ни проклятый конверт, ни ярость Ивана, ни медленно ускользающее сознание.
В последние секунды в его душе вдруг шевельнулось любопытство: зачем Василий все это делает? Он даже сумел непослушными губами произнести это слово – «зачем».
Впрочем, платок с хлороформом все еще закрывал его рот, так что вряд ли Василий расслышал этот вопрос. Скорее он прочитал его по глазам компаньона.
– Зачем? – переспросил он с неясной, блуждающей улыбкой на губах. – Я мог бы ответить тебе, как отвечают на такие вопросы персонажи американских боевиков, – это только бизнес, ничего личного. Но это не совсем так, Серый! Ведь мы с тобой не в Америке. Конечно, в первую очередь это бизнес. Иван поверит, что ты украл его бумаги и скрылся. Это мне на руку. Но здесь есть и личный мотив… вот ты, Серый, спрашиваешь меня: зачем? А зачем ты сам крутил у меня за спиной с Маргаритой? Конечно, не ты первый, не ты последний. Я давно знаю про похождения Маргариты. Мне на нее в общем-то уже наплевать. Но ты, именно ты не должен был так делать! Ведь мы с тобой были компаньонами и даже, кажется, немножко друзьями. Знаешь поговорку – «Не гадь где ешь»? Да, в общем, зачем я все это говорю?
Он действительно говорил это совершенно зря, потому что Сергей уже ничего не слышал. Он плыл по какой-то черной, маслянистой реке без берегов, и черная вода плавно, ласково покачивала его.
Василий отнял от лица компаньона платок, сунул в полиэтиленовый пакет – надо будет потом выбросить этот пакет где-нибудь в другом конце города.
Потом он достал из кармана плаща плоскую металлическую фляжку с водкой, влил немного в безвольно приоткрытый рот Сергея, остальное разлил по его одежде, по салону машины. Потом снял машину с ручника, перевел на нейтраль, положил руки компаньона на руль и выбрался из машины.
Обошел ее, уперся руками в багажник, толкнул к краю мостовой, к покатому, склизкому берегу. Машина тронулась неохотно, медленно, с трудом, но потом понемногу набрала скорость, раскатилась по ухабистому склону и с громким, неприятным, чавкающим звуком ухнула в реку.
Видимо, сразу под берегом начиналась глубина, и машина скрылась под черной, маслянистой водой.
По поверхности реки пробежали верткие живые бурунчики, потом – вялые темные круги, и все стихло. Только какая-то щепка некоторое время крутилась над местом упокоения Сергея Евсюкова, словно прощаясь с ним, отдавая ему последний долг. Но потом и эта щепка развернулась и медленно поплыла по течению.
Поверхность реки окончательно успокоилась.
Василий еще минуту постоял на берегу.
Ему стало зябко.
Передернув плечами, он развернулся и торопливо зашагал к своей машине.
Леня Марков, имеющий в специфических кругах аристократическую кличку Маркиз, аккуратно закрыл дверцу машины и направился по дорожке к своему подъезду.
– День добрый, Розалия Львовна! – окликнул он соседку, которая жестами переговаривалась с приятельницей в окне первого этажа.
– Ленечка… – удивленно оглянулась Розалия. – А вы в машине что-то забыли?
– Да нет… – Леня улыбнулся и поскорее проскочил в подъезд, так как соседка известна была в доме как любительница поболтать на отвлеченные темы.
В этот раз, однако, она не сделала попытки его остановить, а переглянулась с приятельницей, которая смотрела на Леню, выпучив глаза, потом покрутила головой и развела руками. Розалия согласно кивнула, но Леня этого не видел.
Консьержка Валентина Романовна при виде его выронила из рук вязанье, полезла поднимать, охая и причитая, что спустились петли. Леня молча пожал плечами и направился к лифту. Двери открылись, и вышла уборщица Люба с ведром и шваброй. Столкнувшись с Леней, она так поразилась, что выронила ведро, грязная вода разлилась по чисто вымытому полу, Леня едва успел перепрыгнуть лужу.
– Ходят и ходят, – с ненавистью сказала Люба, – взад-вперед, взад-вперед… А чего ходят – и сами не знают…
Ее словам Леня не удивился – Люба известна была в доме своим скверным характером.
Он открыл дверь своим ключом, потому что Лолы, его компаньонки, напарницы и боевой подруги, не было дома – умотала с самого утра по каким-то важным дамским делам. Никто не встречал на пороге: ни Пу И – крошечный песик древней мексиканской породы чихуахуа, – ни кот Аскольд, ни попугай Перришон. Вот тут Леня не на шутку удивился. Пу И, конечно, Лолка взяла с собой – на улице погода неплохая, почти настоящая весна, песику полезно прогуляться, – попугай небось дремлет в клетке, но кот всегда заранее чувствует приход любимого хозяина и усаживается у двери, поедая ее глазами. В их большой дружной семье существовало устойчивое разделение домашних любимцев: песик был Лолкин, попугай – общий, но кот, вне всякого сомнения, пользовался особым покровительством Маркиза и отвечал ему взаимностью. Леня слегка обиделся, но тут же услышал из кухни знакомые звуки.
Вот аппетитно чмокнула дверца холодильника, звякнула об стол чашка, щелкнул чайник, отключаясь, со звоном упала ложка на плиточный пол…
– Лолка, ты дома?! – обрадованно крикнул Леня. – А говорила, что на целый день уйдешь…
Никто не ответил, и Леня устремился на кухню.
За столом сидел незнакомый мужчина и пил чай из Лениной большой фаянсовой кружки с изображением пушистого черного кота. Леня очень дорожил этой кружкой, потому что изображенный на ней кот был вылитый Аскольд.
– Вы кто? – опешил Леня и тут же разозлился на Лолу – как она могла налить этому типу чай в его личную кружку? Знает ведь, как трепетно он к этой кружке относится.
– Здравствуй, Леонид! – приветливо сказал мужчина. – Ты меня не узнаешь?
В лице мужчины было что-то удивительно знакомое, определенно Маркиз где-то уже видел эту обаятельную улыбку, внимательные глаза… Внешность приятная, но совершенно незапоминающаяся… Кого же он Лене напоминает? Кого-то хорошо знакомого…
По инерции Леня продолжал осматривать незнакомца и вдруг с холодком в груди заметил, что тот одет в его, Ленину, домашнюю клетчатую шерстяную рубашку, вон верхняя пуговица висит на ниточке, грозит оторваться, и эта лентяйка Лолка обещала пришить еще три дня назад!
И все-таки где же он видел это лицо? Причем видел его не раз и не два…
– Ты кто такой? – с угрозой спросил Маркиз, сделав шаг вперед, и перехватил поудобнее стул, чтобы в случае чего треснуть незваного гостя по темечку.
– Лень, да ты чего… – Мужчина отвернулся, сделал что-то со своим лицом и повернулся обратно.
– Толька! – ахнул Маркиз. – Ну у тебя и шуточки!
– Как всегда, – рассмеялся Анатолий Зевако, старинный его знакомый еще по давно миновавшим цирковым годам. – А купился, Ленечка, купился!..
– Да уж… – Маркиз толкнул приятеля к большому зеркалу в прихожей. Там отражались два совершенно одинаковых человека, только одежда была разной. Все остальное – движения, мимика, улыбка, артикуляция при разговоре – было совершенно идентично.
Так вот где Маркиз видел это лицо! В зеркале, по нескольку раз в день…
– Снимаю шляпу! – восхищенно сказал Леня, он очень уважал способных специалистов. – А как ты сюда попал? – спохватился Маркиз минуту спустя.
– А меня впустила интересная такая девица – опять, говорит, охламон, ключи забыл – и удрала быстро. Видно, опаздывала. Я ей даже ничего не успел объяснить.
– Понятно, почему от меня соседка шарахнулась, – сообразил Леня. – Только что я входил в подъезд – и опять вхожу!
– Ты извини, что я тут похозяйничал – пить захотелось. С попугаем пока по душам поговорили…
– Дур-рак! – послышалось с холодильника. – Откр-рой двер-рь! Ор-решков!
– Перришончик, ты что это так развоевался? – Леня выпустил из клетки большого разноцветного попугая.
Тот больно тюкнул его клювом и перелетел на буфет. На тот факт, что в кухне находятся два Лени Маркиза, попугай не обратил внимания.
– Ему лишь бы орехов давали! А вот давай кота проверим – узнает он меня или нет?! – предложил Леня.
Аскольда нашли в Лениной комнате на письменном столе. Он не спал, и даже глаза были открыты и смотрели на мир весьма неодобрительно. Первым подошел Анатолий. Кот подобрался, зашипел, засверкал глазами и даже поднял шерсть на загривке.
– Понял, – Анатолий попятился, – все понял, больше вопросов не имею…
– Вот видишь, – рассмеялся Леня, – кота не обманешь внешним сходством… он зрит в корень… Аскольдик! – Леня протянул руку, чтобы погладить.
Кот мявкнул грозно и точным движением лапы разодрал руку до крови, после чего кубарем скатился со стола и одним ловким прыжком взвился на шкаф.
– Сдурел ты, что ли? – крикнул Леня.
Кот прошипел со шкафа, что в гробу он видел такие пошлые шутки и таких шутников. Он не позволит морочить себе голову – ишь, тоже нашли карася!
– Тяжело с семьей, – посочувствовал Анатолий, помогая заклеить раны пластырем.
– Ну ладно, – сказал Леня, – а ты чего пришел-то? По делу или так, проведать?
– Ой, тут со мной такая история произошла, просто не знаю, к кому обратиться.
– Рассказывай! – Леня сервировал стол и показал приятелю бутылку коньяку.
– Не, я завязал, – вздохнул Анатолий, – пожрать бы…
– Сейчас… – Леня сбросил пиджак и закатал рукава. Потом покосился на попугая, который хитро поглядывал на него с буфета, и унес пиджак в комнату. С некоторых пор Леня принимал меры предосторожности. Вредный Перришон как-то нагадил на лучший Ленин пиджак, и химчистка ничего не смогла поделать. Леня заглянул в холодильник и подумал, что Лолка совершенно обленилась – полдня дома сидела и даже мясо из морозилки не вытащила. Пришлось наскоро приготовить омлет с колбасой и зеленью, еще нашлась в холодильнике банка сардин и коробочка плавленого сыра.
– Ну давай рассказывай! – велел Маркиз, после того как все было приготовлено и съедено.
Он налил Анатолию свежего чаю в обычную чашку с красным петухом. Хоть Аскольд и повел себя сегодня недопустимо грубо, все равно свою персональную чашку Маркиз никому не собирался отдавать.
Анатолий Зевако гордился своей необычной фамилией.
1 2 3 4
Лицо Маргариты странно исказилось. На нем появилось незнакомое, удивительное выражение. Она что-то говорила, но Сергей больше не слушал ее, и действительно не слышал – как будто нажатием кнопки выключил звук у телевизора. Он подтолкнул ее к выходу из офиса и закрыл за ней дверь.
Только тогда он достал из кармана мобильник и набрал номер компаньона.
Тот отозвался немедленно, как будто ждал звонка.
– Вася, – проговорил Сергей усталым, надтреснутым голосом, – Иван вернулся.
– Что ты, – всполошился тот, – ведь он должен был прилететь только завтра…
– Должен был… – передразнил Сергей компаньона. – Это мы должны, а Иван никому ничего не должен. Но это не все…
Сергей сделал большую паузу. Он не знал, как приступить к самому главному, к самому опасному. Наконец набрал воздуха и как в воду бросился:
– Вася, конверт пропал!
– Что? – переспросил Василий без особенного испуга, как будто плохо расслышал его слова.
– Конверт пропал! – повторил Сергей. – Тот самый конверт, понимаешь? Иван велел мне привезти ему конверт… Я приехал в офис – а в сейфе пусто!
– Я знаю. – Голос Василия прозвучал удивительно спокойно. Убийственно спокойно.
– То есть… как знаешь? Что это значит? О чем ты говоришь? – Сергей не верил собственным ушам. Все это было так странно… но вместе с тем перед ним забрезжила надежда: может быть, все не так страшно, как он думает?
– Не волнуйся, все под контролем! – подтвердил Василий, и надежда разрослась, Сергей снова почувствовал под своими ногами твердую землю, как моряк, многие месяцы находившийся в плавании и наконец ступивший на пристань. Василий не обманет его. Они по одну сторону баррикад. Они старые друзья и соратники.
Он уже не вспоминал о своей интрижке с женой компаньона. Казалось, это не имеет значения.
– Так где же конверт? – спросил он, переводя дыхание.
– Это не телефонный разговор. Ты сейчас в офисе? Оставайся там, никуда не уходи, я скоро приеду и все тебе объясню… повторяю – все под контролем!
Телефон замолчал. Сергей опустился на подвернувшийся стул, прикрыл глаза. Кажется, очень скоро все найдет объяснение. Вася приедет и расскажет, что случилось, а самое главное – они вместе отвезут Ивану конверт.
Неожиданно Сергей почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.
Он открыл глаза.
На него в упор смотрела черепаха – пристально, не мигая, как будто изучая его.
В ее взгляде Сергею померещилась насмешка.
«Я слишком доверчив… слишком доверчив и внушаем», – промелькнула у него в голове неприятная, как будто чужая мысль, но он поспешил отогнать ее.
Скоро приедет Василий, и все встанет на свои места.
Действительно, не прошло и двадцати минут, как в замке скрипнул ключ, дверь открылась и на пороге появился компаньон.
– Ты что такой бледный? – жизнерадостно проговорил он. – Говорю тебе – все под контролем!
– Но… конверт? Где этот чертов конверт?
– Я же сказал тебе – все под контролем!
– Что ты заладил как попугай – все под контролем, все под контролем?! – Сергей очень похоже передразнил компаньона. – Ты что – не понял? Иван вернулся! Он ждет, когда я привезу ему эти чертовы бумаги! Где конверт?
– Не беспокойся, мы ему все привезем. – Вася смотрел на приятеля в упор, не мигая, точно так же, как незадолго до того смотрела на него черепаха. И этот взгляд странно успокаивал Сергея. Ему начало казаться, что все и вправду не так ужасно, что конверт найдется и они отчитаются перед Иваном… – Поехали! – скомандовал Василий, шагнув к двери.
– Куда? – Сергей заморгал, тряхнул головой, пытаясь сбросить странное оцепенение.
– За конвертом. – Вася произнес это как само собой разумеющееся. – Заберем его и отвезем Ивану.
– Но как… – Сергей начал фразу, но не договорил ее до конца, снова наткнувшись на уверенный, немигающий взгляд компаньона. Вася знает, что делает… не надо с ним спорить…
Они заперли офис, спустились. Расселись по своим машинам – так же, как тогда, когда ехали на презентацию. Казалось, это было бесконечно давно…
Вася ехал впереди, показывая дорогу. Сергей следовал за ним.
Ему пришло в голову, что всю жизнь он вот так же за кем-то послушно следует, по крайней мере последние годы. Делает то, чего от него ожидают другие люди – то Маргарита, то Василий…
Сейчас его волю не сковывал пристальный взгляд компаньона, и в душе шевельнулись неясные сомнения.
Куда они едут?
Василий сказал – за конвертом. Но как этот проклятый конверт мог улетучиться из сейфа? Ведь они вместе положили его туда, вместе закрыли сейф, потом вместе же уехали на презентацию… Василий оставался там, когда Сергей сорвался по звонку Маргариты и примчался в офис. И конверта на месте уже не было… что за черт? Как это возможно? Кто мог в их отсутствие достать конверт из сейфа, да еще увезти в такую даль? Кто, и самое главное – зачем?
И вообще – где они?
Они ехали по набережной Малой Невки где-то на задах Петроградской стороны. Мрачный, безлюдный район. Промелькнуло название улицы, как нельзя больше подходящее – Глухая Зеленина… Безжизненные заводские корпуса за высокими бетонными заборами, голые сутулые деревья, нехотя спускающиеся к необлицованной гранитом реке. Длинная, низко сидящая баржа с огромными деревянными катушками на борту – для перевозки кабеля, что ли…
И ни души, ни души на улицах!
Василий сбросил скорость, затормозил, съехал на обочину. Сергей тоже остановил машину, выглянул в окошко.
Компаньон выбрался из машины, подошел.
Зачем он здесь остановился? Ведь они должны забрать конверт и отвезти его Ивану…
– Где конверт? – прямо спросил Сергей.
Он хотел, чтобы его голос прозвучал твердо, уверенно, решительно, но из этого ничего не вышло: голос предательски дрогнул, потому что Сергей не мог не думать про Ивана, про то, как тот будет буравить их мрачным свинцовым взглядом.
– Я же сказал – все под контролем! – повторил Василий.
Он обошел машину, открыл дверцу, сел рядом, на пассажирское место, повернулся к Сергею, положил руку на его плечо и мягко, доверительно проговорил:
– Такие дела, Серый!
– Какие еще дела? – Сергей попытался сбросить руку компаньона со своего плеча, но тот с неожиданной силой придавил его к сиденью машины, а второй рукой прижал к лицу платок, смоченный резко пахнущей жидкостью. Сергей замычал, попытался вырваться, но перед глазами запульсировал тусклый серовато-розовый туман, и все тело налилось свинцом. Все стало ему безразлично, неинтересно. Ничто его больше не волновало, ничто не беспокоило – ни проклятый конверт, ни ярость Ивана, ни медленно ускользающее сознание.
В последние секунды в его душе вдруг шевельнулось любопытство: зачем Василий все это делает? Он даже сумел непослушными губами произнести это слово – «зачем».
Впрочем, платок с хлороформом все еще закрывал его рот, так что вряд ли Василий расслышал этот вопрос. Скорее он прочитал его по глазам компаньона.
– Зачем? – переспросил он с неясной, блуждающей улыбкой на губах. – Я мог бы ответить тебе, как отвечают на такие вопросы персонажи американских боевиков, – это только бизнес, ничего личного. Но это не совсем так, Серый! Ведь мы с тобой не в Америке. Конечно, в первую очередь это бизнес. Иван поверит, что ты украл его бумаги и скрылся. Это мне на руку. Но здесь есть и личный мотив… вот ты, Серый, спрашиваешь меня: зачем? А зачем ты сам крутил у меня за спиной с Маргаритой? Конечно, не ты первый, не ты последний. Я давно знаю про похождения Маргариты. Мне на нее в общем-то уже наплевать. Но ты, именно ты не должен был так делать! Ведь мы с тобой были компаньонами и даже, кажется, немножко друзьями. Знаешь поговорку – «Не гадь где ешь»? Да, в общем, зачем я все это говорю?
Он действительно говорил это совершенно зря, потому что Сергей уже ничего не слышал. Он плыл по какой-то черной, маслянистой реке без берегов, и черная вода плавно, ласково покачивала его.
Василий отнял от лица компаньона платок, сунул в полиэтиленовый пакет – надо будет потом выбросить этот пакет где-нибудь в другом конце города.
Потом он достал из кармана плаща плоскую металлическую фляжку с водкой, влил немного в безвольно приоткрытый рот Сергея, остальное разлил по его одежде, по салону машины. Потом снял машину с ручника, перевел на нейтраль, положил руки компаньона на руль и выбрался из машины.
Обошел ее, уперся руками в багажник, толкнул к краю мостовой, к покатому, склизкому берегу. Машина тронулась неохотно, медленно, с трудом, но потом понемногу набрала скорость, раскатилась по ухабистому склону и с громким, неприятным, чавкающим звуком ухнула в реку.
Видимо, сразу под берегом начиналась глубина, и машина скрылась под черной, маслянистой водой.
По поверхности реки пробежали верткие живые бурунчики, потом – вялые темные круги, и все стихло. Только какая-то щепка некоторое время крутилась над местом упокоения Сергея Евсюкова, словно прощаясь с ним, отдавая ему последний долг. Но потом и эта щепка развернулась и медленно поплыла по течению.
Поверхность реки окончательно успокоилась.
Василий еще минуту постоял на берегу.
Ему стало зябко.
Передернув плечами, он развернулся и торопливо зашагал к своей машине.
Леня Марков, имеющий в специфических кругах аристократическую кличку Маркиз, аккуратно закрыл дверцу машины и направился по дорожке к своему подъезду.
– День добрый, Розалия Львовна! – окликнул он соседку, которая жестами переговаривалась с приятельницей в окне первого этажа.
– Ленечка… – удивленно оглянулась Розалия. – А вы в машине что-то забыли?
– Да нет… – Леня улыбнулся и поскорее проскочил в подъезд, так как соседка известна была в доме как любительница поболтать на отвлеченные темы.
В этот раз, однако, она не сделала попытки его остановить, а переглянулась с приятельницей, которая смотрела на Леню, выпучив глаза, потом покрутила головой и развела руками. Розалия согласно кивнула, но Леня этого не видел.
Консьержка Валентина Романовна при виде его выронила из рук вязанье, полезла поднимать, охая и причитая, что спустились петли. Леня молча пожал плечами и направился к лифту. Двери открылись, и вышла уборщица Люба с ведром и шваброй. Столкнувшись с Леней, она так поразилась, что выронила ведро, грязная вода разлилась по чисто вымытому полу, Леня едва успел перепрыгнуть лужу.
– Ходят и ходят, – с ненавистью сказала Люба, – взад-вперед, взад-вперед… А чего ходят – и сами не знают…
Ее словам Леня не удивился – Люба известна была в доме своим скверным характером.
Он открыл дверь своим ключом, потому что Лолы, его компаньонки, напарницы и боевой подруги, не было дома – умотала с самого утра по каким-то важным дамским делам. Никто не встречал на пороге: ни Пу И – крошечный песик древней мексиканской породы чихуахуа, – ни кот Аскольд, ни попугай Перришон. Вот тут Леня не на шутку удивился. Пу И, конечно, Лолка взяла с собой – на улице погода неплохая, почти настоящая весна, песику полезно прогуляться, – попугай небось дремлет в клетке, но кот всегда заранее чувствует приход любимого хозяина и усаживается у двери, поедая ее глазами. В их большой дружной семье существовало устойчивое разделение домашних любимцев: песик был Лолкин, попугай – общий, но кот, вне всякого сомнения, пользовался особым покровительством Маркиза и отвечал ему взаимностью. Леня слегка обиделся, но тут же услышал из кухни знакомые звуки.
Вот аппетитно чмокнула дверца холодильника, звякнула об стол чашка, щелкнул чайник, отключаясь, со звоном упала ложка на плиточный пол…
– Лолка, ты дома?! – обрадованно крикнул Леня. – А говорила, что на целый день уйдешь…
Никто не ответил, и Леня устремился на кухню.
За столом сидел незнакомый мужчина и пил чай из Лениной большой фаянсовой кружки с изображением пушистого черного кота. Леня очень дорожил этой кружкой, потому что изображенный на ней кот был вылитый Аскольд.
– Вы кто? – опешил Леня и тут же разозлился на Лолу – как она могла налить этому типу чай в его личную кружку? Знает ведь, как трепетно он к этой кружке относится.
– Здравствуй, Леонид! – приветливо сказал мужчина. – Ты меня не узнаешь?
В лице мужчины было что-то удивительно знакомое, определенно Маркиз где-то уже видел эту обаятельную улыбку, внимательные глаза… Внешность приятная, но совершенно незапоминающаяся… Кого же он Лене напоминает? Кого-то хорошо знакомого…
По инерции Леня продолжал осматривать незнакомца и вдруг с холодком в груди заметил, что тот одет в его, Ленину, домашнюю клетчатую шерстяную рубашку, вон верхняя пуговица висит на ниточке, грозит оторваться, и эта лентяйка Лолка обещала пришить еще три дня назад!
И все-таки где же он видел это лицо? Причем видел его не раз и не два…
– Ты кто такой? – с угрозой спросил Маркиз, сделав шаг вперед, и перехватил поудобнее стул, чтобы в случае чего треснуть незваного гостя по темечку.
– Лень, да ты чего… – Мужчина отвернулся, сделал что-то со своим лицом и повернулся обратно.
– Толька! – ахнул Маркиз. – Ну у тебя и шуточки!
– Как всегда, – рассмеялся Анатолий Зевако, старинный его знакомый еще по давно миновавшим цирковым годам. – А купился, Ленечка, купился!..
– Да уж… – Маркиз толкнул приятеля к большому зеркалу в прихожей. Там отражались два совершенно одинаковых человека, только одежда была разной. Все остальное – движения, мимика, улыбка, артикуляция при разговоре – было совершенно идентично.
Так вот где Маркиз видел это лицо! В зеркале, по нескольку раз в день…
– Снимаю шляпу! – восхищенно сказал Леня, он очень уважал способных специалистов. – А как ты сюда попал? – спохватился Маркиз минуту спустя.
– А меня впустила интересная такая девица – опять, говорит, охламон, ключи забыл – и удрала быстро. Видно, опаздывала. Я ей даже ничего не успел объяснить.
– Понятно, почему от меня соседка шарахнулась, – сообразил Леня. – Только что я входил в подъезд – и опять вхожу!
– Ты извини, что я тут похозяйничал – пить захотелось. С попугаем пока по душам поговорили…
– Дур-рак! – послышалось с холодильника. – Откр-рой двер-рь! Ор-решков!
– Перришончик, ты что это так развоевался? – Леня выпустил из клетки большого разноцветного попугая.
Тот больно тюкнул его клювом и перелетел на буфет. На тот факт, что в кухне находятся два Лени Маркиза, попугай не обратил внимания.
– Ему лишь бы орехов давали! А вот давай кота проверим – узнает он меня или нет?! – предложил Леня.
Аскольда нашли в Лениной комнате на письменном столе. Он не спал, и даже глаза были открыты и смотрели на мир весьма неодобрительно. Первым подошел Анатолий. Кот подобрался, зашипел, засверкал глазами и даже поднял шерсть на загривке.
– Понял, – Анатолий попятился, – все понял, больше вопросов не имею…
– Вот видишь, – рассмеялся Леня, – кота не обманешь внешним сходством… он зрит в корень… Аскольдик! – Леня протянул руку, чтобы погладить.
Кот мявкнул грозно и точным движением лапы разодрал руку до крови, после чего кубарем скатился со стола и одним ловким прыжком взвился на шкаф.
– Сдурел ты, что ли? – крикнул Леня.
Кот прошипел со шкафа, что в гробу он видел такие пошлые шутки и таких шутников. Он не позволит морочить себе голову – ишь, тоже нашли карася!
– Тяжело с семьей, – посочувствовал Анатолий, помогая заклеить раны пластырем.
– Ну ладно, – сказал Леня, – а ты чего пришел-то? По делу или так, проведать?
– Ой, тут со мной такая история произошла, просто не знаю, к кому обратиться.
– Рассказывай! – Леня сервировал стол и показал приятелю бутылку коньяку.
– Не, я завязал, – вздохнул Анатолий, – пожрать бы…
– Сейчас… – Леня сбросил пиджак и закатал рукава. Потом покосился на попугая, который хитро поглядывал на него с буфета, и унес пиджак в комнату. С некоторых пор Леня принимал меры предосторожности. Вредный Перришон как-то нагадил на лучший Ленин пиджак, и химчистка ничего не смогла поделать. Леня заглянул в холодильник и подумал, что Лолка совершенно обленилась – полдня дома сидела и даже мясо из морозилки не вытащила. Пришлось наскоро приготовить омлет с колбасой и зеленью, еще нашлась в холодильнике банка сардин и коробочка плавленого сыра.
– Ну давай рассказывай! – велел Маркиз, после того как все было приготовлено и съедено.
Он налил Анатолию свежего чаю в обычную чашку с красным петухом. Хоть Аскольд и повел себя сегодня недопустимо грубо, все равно свою персональную чашку Маркиз никому не собирался отдавать.
Анатолий Зевако гордился своей необычной фамилией.
1 2 3 4