Здесь выложена электронная книга Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно автора по имени Александрова Наталья. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Александрова Наталья - Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно.
Размер архива с книгой Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно равняется 144.14 KB
Детектив-любитель Надежда Лебедева - 0
«Александрова Н. Убей меня нежно: Роман»: Нева; СПб.; 2004
ISBN 5-7654-3660-9
Аннотация
Он красив, обаятелен и очень нравится женщинам. В жизни у него все точно рассчитано. И если случаются неожиданности, он умеет с ними справляться. Даже если эта неожиданность — его любимая. Даже если это друг. Он убьет всех, кто стоит у него на пути, но сделает это очень нежно. Кто остановит его? Распознать такого оборотня под силу только его проницательной коллеге по работе Надежде Лебедевой, чья бурная деятельность по самостоятельному расследованию преступлений не раз подводила ее саму к опасной черте.
Наталья АЛЕКСАНДРОВА
УБЕЙ МЕНЯ НЕЖНО
* * *
Автобус был, как всегда, набит. На повороте Надежда ухитрилась взглянуть на часы.
Две минуты до остановки, если не будем стоять на перекрестке, три минуты бегом до проходной. Успеваем впритык. А, наплевать, даже если и опоздаю, все равно с ноябрьским повышением пролетела. С привычным раздражением она вспомнила последний разговор с начальником: «Вы извините меня, Надежда Николаевна, я сейчас никак не могу рекомендовать вас на повышение оклада, мы с вами так мало работаем вместе, что я не могу дать точную характеристику вашей трудовой деятельности…» и так далее, не повышая голоса. Зануда!
Толпа выпала из автобуса и рванула вперед. Предъявляя пропуск, Надежда взглянула на табло в проходной: 11 ноября, понедельник, ровно 8.15. Праздники кончились.
В лаборатории все как обычно. Полякова выкрасилась в рыжий цвет. Сороковников молчит, в стену смотрит, видно, перепил, как всегда, в праздник. Надежда развернула на столе схемы и потянулась к зазвонившему местному телефону.
— Девочки, у вас все на месте? Что-то ваша Марина ничего не сообщает.
Марина была лаборанткой, в ее обязанности входило каждое утро звонить в отдел кадров и сообщать, сколько народу по списку присутствует на работе, сколько отсутствует и по какой причине. Надежда оглянулась. Стол Марины был девственно чист.
Похоже, что опять Маринка проспала, если бы заболела, позвонила бы заранее. Ну доиграется девочка!
Она приоткрыла дверь кабинета начальника. Дверь была символическая, потому что кабинетом служил отгороженный стеклянной стеной кусок комнаты.
— Сан Саныч, доброе утро, Марина не звонила? Нужно в отдел кадров сообщить.
Начальник поднял голову. Надежда в который раз удивилась возникшему в ней чувству неприязни. Ведь вроде ничего плохого он ей не сделал, но голос, жесты — все раздражает.
— Здравствуйте, Надежда Николаевна, с Мариной я разберусь, а вам вынужден напомнить, что в восемь пятнадцать вы должны быть не в проходной, а на рабочем месте, Странно, что за двадцать лет работы на режимном предприятии вы не привыкли к дисциплине.
Надежда отвернулась и пожала плечами.
Умеет же человек наживать себе врагов!
Она села за стол и задумалась. Работает новый начальник у них всего несколько месяцев, а уже успел всех против себя настроить. И требования его вроде бы все справедливые, и в работе соображает, а не только ценные указания дает, но трудно с ним.
Она, Надежда, характер имеет спокойный, независимый, это все признают, звезд с неба не хватает, но по своей должности старшего инженера любую работу может выполнить, за двадцать лет всему тут научилась.
И с работы не летит, сломя голову каждый день, как другие, кто по магазинам, кто в садик. Отбегалась, слава Богу. Дочка Алена замужем и сама скоро мамой станет. Так и то у нее с начальником все время конфликты. А других так прямо трясет от него. Коллектив женский, мужиков всего трое, да и те ни рыба ни мясо. Прежний начальник умел с ними ладить, жаль, что на пенсию ушел. А этого назначили неожиданно откуда-то со стороны. В первый же день вездесущая Полякова принесла все сплетни. Будто бы живет с семьей, но жена умерла два года назад; обещали ему вроде бы место начальника отдела, но потом взяли какого-то блатного и помоложе, а этого к нам и сунули. Лет ему под пятьдесят, пускай спокойно до пенсии дорабатывает. Если все так и есть, обидно ему, конечно, вот и придирается.
Опять зазвонил телефон. Вот черт, не отвяжутся теперь из отдела кадров! Она посмотрела за стекло. Начальник разговаривал по городскому телефону. Вид имеет хмурый, значит, Маринка опять проспала и просит отгул, которых у нее никогда не бывало. Ни в колхозе, ни на овощебазе ее сроду не увидишь.
Скрипнула дверь кабинета. Начальник стоял на пороге какой-то желтый. Печень у него, что ли? Тогда не ел бы всякую гадость в нашей столовой, а пил бы чай на рабочем месте, как все. Он оперся рукой на Надеждин стол и повернулся лицом ко всем.
— Я сейчас разговаривал с отцом Марины. Она умерла. Уже несколько дней. Из-за праздников мы не знали…
— А когда похороны? — в полной тишине спросила Полякова.
— Еще не ясно. Там следствие идет.
Он ссутулился и вышел. Все подавленно молчали. Потом мужчины потянулись на выход покурить, женщины заахали, запричитали. Начались долгие разговоры, кто Мариночку последний раз когда видел да кто о чем с ней говорил, да ах какая молодая, девятнадцать лет всего! Прибегали из соседних комнат, все начиналось заново. Надежда в этих разговорах не участвовала, закрылась осциллографом, пытаясь работать.
Марину у них не любили за вызывающий вид, модные тряпки, острый язычок.
Та же Полякова вечно шипела: «Скажите, как у нас лаборантка одевается, с каких это, интересно, денег?»
Марина в ответ не стеснялась высказывать, что она обо всех думает, а в последний месяц вообще со всеми переругалась, даже с Надеждой схлестнулась пару раз. А когда в соседнем отделе у конструкторов сапоги продавали, и Маринка их перехватила у Поляковой, они вообще в туалете чуть не подрались. — Работала Марина у них несколько месяцев, образования никакого, кроме десяти классов, не имела, учиться не собиралась и в дальнейшие свои планы никого не посвящала.
Надежда прислушалась. Полякова, сделав скорбное выражение лица, разговаривала по телефону, потом после обеда выпросила в профкоме машину и отбыла к родителям Марины выбирать фотографию для некролога. Пришел начальник, разогнал посторонних. Сотрудники разбрелись по рабочим местам, часа три было тихо, а потом вернулась Полякова и одним духом выложила все, что ей удалось узнать дома у Марины. Родителей расспрашивать она все-таки постеснялась, но удачно застала там милиционера в штатском, который пришел снимать показания. На нетактичное замечание Поляковой, что, мол, в праздник милиция тоже отдыхает, он строго ответил, что в праздник милиция как раз работает, и дел хватает, а самоубийца и подождать может, ей уже все равно. Правда, это он добавил, когда они уже вышли на лестницу. Дальше он рассказал, что нашли тело (он так и выразился) седьмого ноября, днем, в заброшенном доме где-то у Сенной площади.
Дом пустили на капремонт, огородили забором, да так и оставили. После демонстрации народ расходился по домам, шли толпой мужики с завода. Было холодно, мужички согревались весь день то водочкой, то бормотухой, а туалеты, как водится в праздник, закрыты, вот они и полезли через дырку в заборе пописать. А там во дворе как увидали тело (!), так про все позабыли и со страху с воплями бежать пустились.
А так как милиции все-таки в праздник на. улице много, то их сразу и сцапали, но поскольку к трупу они не приближались, то подержали до приезда опергруппы и отпустили. А врач установил, что девушка упала не меньше чем с седьмого этажа накануне вечером, и, поскольку несчастный случай исключили (что ей было делать ночью на крыше заброшенного дома), а кошелек, песцовая шапка и золотые сережки были на месте, то начальство, не долго думая, распорядилось считать это самоубийством, пока, до вскрытия. Видно было, что Поляковой доставляет огромное удовольствие произносить эти слова с двойным "р": трруп, опергрруппа, вскррытие.
Когда вышли на улицу, то, увидев профкомовскую машину, словоохотливый опер оживился, собрался было ехать с Поляковой в институт, но по дороге передумал — позвонил из автомата, спросил Леночку — и попросил высадить его у дома тридцать пять по Среднеохтинскому, но шофер Иван Иваныч к дому его не подвез, высадил у лужи на перекрестке и всю дорогу ворчал, что рабочий день кончается, бензин государственный, а ментов по бабам развозить он не нанимался.
Далее выяснилось, однако, что шустрый мент хоть и болтал не в меру, но и от Поляковой успел вызнать немало: и где Мариночка работала, и как к ней относились в коллективе, и не было ли у нее неприятностей в последнее время. И Полякова быстренько ему выложила, что все, в общем, к Мариночке относились ничего себе, а вот с начальником новым у нее были трения, и даже вот как раз шестого числа перед праздниками случился у них скандал в кабинете, там он на нее кричал, а потом Марина выбежала вся в слезах и в тот день больше никто ее не видел.
Тут Полякова остановилась передохнуть.
Коллектив молчал, обалдевший от сведений.
«Дура она или притворяется?» — подумала Надежда.
— И зачем ты это сделала? — не выдержал кто-то из мужчин. — Зачем столько лишнего наболтала?
Полякова сделала круглые глаза.
— Ну как же, меня же оперуполномоченный спрашивал, я же должна ему правду говорить!
«Притворяется», — решила Надежда.
Тут вступила Пелагея Никитична. Она работала в институте с незапамятных времен, вечно жаловалась на болезни, каждый год собиралась на пенсию, но почему-то не уходила, и по праздникам, ударившись в воспоминания, рассказывала, что сейчас-то работать — это что, а вот раньше, когда на госиспытания выходили, аппаратуру сутками настраивали, и вот тут стояли раскладушки, и все сотрудники на них по очереди спали. После этого она начинала рассказывать, что это сейчас она, конечно, немолодая, а раньше была так очень даже ничего себе, и прежний начальник, Николай Иванович, часто на нее заглядывался.
— Понятно теперь, почему вы так часто про раскладушки вспоминаете, — сдуру как-то ляпнула Надежда, и с тех пор отношения с Пелагеей были безнадежно испорчены.
— А ведь и правда, — запела Пелагея, — ведь здорово он кричал, уволить обещал, да в чем там дело-то было? Надя, ты близко сидишь, неужели ничего-таки не слышала?
— Не имею привычки, — начала было Надежда, но тут вошел начальник.
— Похороны в четверг, — тихо сказал он.
Следующий день прошел в унылых хлопотах, начальника все время куда-то вызывали: то в дирекцию, то некролог редактировать, то в партком, как будто если партком не разрешит, то человека и не похоронят.
Полякова собирала деньги на венок с надписью: «От товарищей по работе», шушукалась с Пелагеей и создавала общественное мнение. Зато в среду она влетела в комнату, запыхавшись.
— Нашему-то повестка пришла из милиции, только он еще не знает!
— А ты-то откуда знаешь?
— А Наташка из канцелярии сказала, повестка не на домашний адрес пришла, а на наш.
Начальник показался в дверях кабинета, похоже, что все слышал.
— Татьяна Павловна, — обратился он к Поляковой, — я вас попрошу временно взять на себя обязанности Марины, мы не можем остаться без лаборантки.
— Почему я? — взвилась Полякова.
— Потому что вы загружены меньше остальных.
Это было верно. Заставить Полякову работать было невозможно. Единственное, что она умела, это печатать на машинке двумя пальцами.
— Я не буду, — уперлась Полякова.
— Это решено, не будем пререкаться.
Мерзкая баба встала в проходе руки в бока и вдруг визгливо заорала:
— А если будем пререкаться, тогда что?
Доведете меня, как Марину?
Все оторопели. Начальник достал платок, подозрительно чистый для одинокого мужчины, как машинально отметила Надежда, вытер пот со лба и вышел. Полякова торжествующе оглядела всех.
— Вы видели? Сразу перетрусил!
— Да он просто обалдел от такого нахальства, — сказала Надежда.
— А что ты за него все время заступаешься, кто он тебе?
— Да отвяжись ты, — вяло отругнулась Надежда и задумалась.
Не нравится ей все это. Ну кричал он на Маринку шестого, это верно. Если честно, здорово орал. Как это? «Если это повторится, вы здесь больше не работаете!» Чем же она его так достала? Держалась нагло, хамила в ответ, по интонации понятно было.
А потом выскочила, закрывая лицо руками, и убежала. И никто ее не видел больше, кроме Надежды. Потому что после обеда всех начальников вызвали на инструктаж: как двери на праздник запечатывать, а когда слух прошел, что в проходной стали раньше выпускать, все и сорвались. И Надежда с ними, но по дороге спохватилась, что опять перчатки оставила в столе, хорошо хоть за проходную не выскочила. Вернулась она и кого увидела? Маринка по телефону разговаривала, вся накрашена, причесана, духами французскими на всю комнату пахнет; Надежда еще подумала, что вот как с гуся вода.
А Маринка на нее так зыркнула, что, мол, шляются тут.
А телефон-то рядом. Куда Надежде было деваться? Она подошла и стала перчатки искать. И слышен был в трубке мужской голос.
Да и так ясно, что Маринка на свидание собралась. Что она говорила? «Да, сейчас выхожу. Да, за углом». А телефон-то местный.
Значит, либо ее в проходной ждали, либо это кто-то с работы. И что же это получается?
Значит, ушла она после работы на свидание, гуляла там и все такое, а потом вспомнила, что ее начальник утром отругал, пошла и бросилась с седьмого этажа? Да по ней за версту видно было, что забыла она напрочь весь утренний сыр-бор и на начальника ей глубоко плевать! Как она его обозвала? Старый козел! Ну это уж чересчур! Приставал он к ней, что ли? С трудом верится.
Начальник, как сыч, сидел в кабинете весь день. В лаборатории было тихо, только дамы что-то бормотали про похороны. К вечеру Надежда решилась. Дождавшись, когда все ушли, она постучала в дверь кабинета.
— Можно войти?
Он поднял голову, и она впервые заметила, что он очень плохо выглядит. Болезненно худой, глаза запали, эта желтизна.
Определенно, у него печень нездорова.
А может, освещение тут неудачное?
— Слушаю вас, Надежда Николаевна, хотя рабочий день уже кончился, — сухо сказал он.
— Вот именно, рабочий день уже кончился, и мы можем поговорить по-человечески.
— Ну и что же вы мне хотите сказать по-человечески? — без тени улыбки спросил он.
Надежда мгновенно разозлилась.
— Вы мне несимпатичны. Я не испытываю к вам жалости и не лезу с сочувствием.
Это чтобы все было ясно. Но я должна вам сказать, что не верю в то, что это вы довели Марину до самоубийства. Не потому, что вы такой хороший, а потому, что я не верю, чтобы здоровая красивая молодая девушка в наше время вдруг покончила жизнь самоубийством из-за конфликта с начальником.
Тем более, Марина. У меня создалось впечатление, что все, связанное с работой, ей было безразлично.
— Позвольте спросить, на чем основана ваша уверенность?
— Пожалуйста.
Она рассказала ему, что видела Маринку. перед уходом с работы и куда, по ее мнению, та направлялась. Он вертел в руках какую-то бумажку. Так и есть: повестка. Лебедев А. А., явиться 15 ноября к 10.00 в комнату такую-то и т.д. Послезавтра, значит, после похорон. Быстро же поляковская информация сработала. А может, просто так вызывают, для отчетности.
— Они там, в милиции, знают, что шестого у вас скандал был, — осторожно сказала Надежда.
Он помолчал.
— Я, наверное, не должен был себе позволять. Но я застал ее, когда она рылась у меня в столе. А я с детства, знаете ли, этого не терплю.
— А что же ей там было нужно? — с изумлением спросила Надежда.
— Конечно, ничего личного я там не держу. Но вот в папке были протоколы, приказы о повышении для всего отделения, я не успел отдать в дирекцию и убрал в стол.
Зачем ей это? Так рисковать!
— Но ведь она, по-моему, не очень расстроилась.
— Совсем не расстроилась. Отвечала мне очень зло, обозвала даже.
— А чем все кончилось?
— А ничем. Она вдруг руками так рот закрыла, как будто ее тошнит, и убежала.
— Тошнит? — переспросила Надежда. — Тошнит… Курить бросила, нервозность эта ее жуткая… Не было ли у нее неприятностей по этой части?
Он взглянул с недоумением.
— По какой части?
— Господи, да по женской же. И как это наши тетки не догадались!
Она подбежала к Марининому столу и открыла нижний ящик.
— Что вы ищете?
— Вот, старые увольнительные.
Марина не была аккуратной, но за увольнительными следила. Сотрудники пробивали время на увольнительных в проходной, когда надо было уйти пораньше, потом эти бумажки оставались в отделе режима, а потом надо было их забирать и подклеивать в специальную книжку. И если какая-то увольнительная терялась, всех ожидали большие неприятности от режимников: и начальника лаборатории, и лаборантку, и того бедолагу, чья увольнительная.
— Зачем все это? — спросил начальник.
— Ну, Сан Саныч, вы хоть и мужчина, но были женаты и дети у вас есть, так что должны понять. Вот почувствовала девушка, что у нее что-то не то, вернее, чего-то нет.
Было бы хорошо, чтобы книга Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно автора Александрова Наталья дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Александрова Наталья - Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно.
Если после завершения чтения книги Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно вы захотите почитать и другие книги Александрова Наталья, тогда зайдите на страницу писателя Александрова Наталья - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Александрова Наталья, написавшего книгу Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Детектив-любитель Надежда Лебедева -. Убей меня нежно; Александрова Наталья, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн