Женить хотят, вот и все-с. Аграфена Платоновна . Плохо твое дело. Андрей Титыч . Обидно-с! (Раскланивается.) А впрочем, прощайте-с. (Подходит к Аграфене Платоновне.) Что ж, отдайте энту штуку-то; еще, пожалуй, история выдет. Аграфена Платоновна . Ну вот, на что она тебе? Андрей Титыч . А то, пожалуй, и не надо; делайте, что хотите. Уж семь бед, один ответ. До приятнейшего свидания. (Кланяется и уходит.)
Явление шестое Лизавета Ивановна и Аграфена Платоновна .
Аграфена Платоновна . Видали вы, что мужики-то значат? Так вот посмотрите. Насильно хотят малого женить. Самое низкое обыкновение! Нешто человек может любить против желания? Какие на это права? Какие законы? Живут неопрятно, ну ничего и не понимают. Ломят по-своему, что на ум взбрело спросонков… А я было его, барышня, признаться, для вас прочила. Лизавета Ивановна . Я думаю, Аграфена Платоновна, прежде нужно было меня спроситься. Аграфена Платоновна . Да что спрашивать-то? Дело видимое. Человек хороший, богатый, вас любит. Куражу не имеет сказать вам, потому что умных слов не знает от своего от дурацкого воспитания. А случится, когда ко мне в комнату зайдет, так и заливается-плачет: все бы я, говорит, сидел у вас, все бы глядел на Лизавету Ивановну, жизни готов решиться, только бы жениться на ней. Сколько мне подарков переносил, чтобы я вам за него словечко замолвила. Лизавета Ивановна . Какой еще он жених, ему учиться надобно в школе где-нибудь. Аграфена Платоновна . Любовь-то не спрашивает, все ли науки знаешь. Влюбляются и вовсе безграмотные. А что ж ему делать? Он бы и рад учиться, да батюшка-то у него ишь какой сахар! Лизавета Ивановна . Мне смешно вас слушать, Аграфена Платоновна. Ну, рассудите вы сами, какая же мне неволя идти в такую семью: сын необразованный, а отец дурак. Аграфена Платоновна . Не тысячу же лет этот старый хрыч жить будет. Потерпите маленько, а потом сами барыней будете. Оно, точно, вам будет не сладко; да денег-то у них, у леших, больно много. Зато что захотите, муж все для вас будет делать, разве только птичьего молока не достанет. Лизавета Ивановна . Неужели вы, Аграфена Платоновна, до сих пор меня не знаете? Я ни за какие сокровища не захочу терпеть унижения. Ведь они за каждую копейку выместят оскорблением; а я не хочу их переносить ни от кого. То ли дело, как мы живем с папашей! Хоть бедно, да независимо. Мы никого не трогаем, и нас никто не смеет тронуть. (Работает.) Аграфена Платоновна (взглянув в окно) . К нам дрожки подъехали. Ах, батюшки! Да ведь это он! Лизавета Ивановна . Кто он? Аграфена Платоновна . Андрюшин отец, Тит Титыч. Лизавета Ивановна . Это, должно быть, к вам; а к нам ему незачем.
Тит Титыч входит.
Явление седьмое Лизавета Ивановна , Аграфена Платоновна и Тит Титыч .
Тит Титыч . Где Андрюшка? Сказывайте скорей, а то искать примусь. Аграфена Платоновна . Почем мы знаем, где твой Андрюшка. Ступай, откуда пришел; нечего тебе здесь делать! Тит Титыч . Не с тобой говорят. Барышня, выдавай Андрюшку! Да не вертись; видишь, я сам за ним пришел; я шутить не люблю! У меня слово – закон. Лизавета Ивановна (встает) . Я вас не знаю и знать не хочу. Подите вон отсюда! Тит Титыч (садится) . Полно вилять-то! Все суседи говорят, что он у тебя скрывается. Ты, надо полагать, за него замуж норовишь; так нет, шалишь, не пообедаешь! Лизавета Ивановна (закрывает лицо платком) . Господи! Что же это такое! Аграфена Платоновна . Ступайте, барышня, к себе в комнату. Что вам с мужиком разговаривать! Я одна с ним управлюсь.
Лизавета Ивановна уходит.
Явление восьмое Аграфена Платоновна и Тит Титыч .
Аграфена Платоновна . Ты что буянишь-то! Ты куда, в кабак, что ли, зашел? Кричи поди у себя дома, а здесь язык-то прикусишь. Я, брат, так раскассирую… Тит Титыч . А вот я обыск исделаю, квартального позову. Аграфена Платоновна . Так тебе и позволят в благородном доме безобразничать!.. Да ну, коли на то пошло, делай обыск. А не найдешь, чем ответишь? Тит Титыч . Не ваша печаль, это наше дело. За безобразие заплатим. Аграфена Платоновна . Ты думаешь деньгами отъехать? Нет, ведь старик-то не алтынник, он с тебя ничего не возьмет. Чем ты смотришь – и того не возьмет. Он заслуженный человек, за тридцать лет пряжку имеет. Он тебя в смирительный упрячет. Тит Титыч . Видали мы виды-то! Черт Ваньку не обманет, Ванька сам слово знает. Вы мне Андрюшку подайте; видишь, я сам за ним пришел. Аграфена Платоновна . Сам с усам! Жалко вот, что тебя не боится здесь никто; а то так бы тебе Андрюшку и представили, невидимой силой. Да коли нет его, чудак человек, значит, негде взять. Он дома давно. Тит Титыч . Да ты врешь, может быть? Аграфена Платоновна . А ты сходи посмотри, либо пошли кого-нибудь. Тит Титыч . Нет уж, я лучше сам пойду, только если не найду его, я уж за тебя примусь. Слышишь! (Берет шапку.) Аграфена Платоновна . Погоди, куда ты? Еще мне с тобой поговорить надо. Ты думаешь, ты скоро разделаешься. (Вынимает из стола бумагу.) Ты это видишь? Тит Титыч . Что это такое? Кажи! Аграфена Платоновна . Читай! Только из рук не выпущу; мы вашего брата знаем. Тит Титыч (надев очки) . «Я, нижеподписавшийся купеческий сын, Андрей Титов сын Брусков, обязуюсь жениться на дочери титулярного советника, девице Елизавете Ивановне Ивановой, в чем и даю сию расписку». (Перестает читать и снимает очки.) Аграфена Платоновна . Понял? Тит Титыч . Как не понять! Это, то есть, насчет грабежу. Ну, народец! Что ж вы с эвтой бумагой делать будете? Аграфена Платоновна (запирает в стол бумагу) . Уж старик знает, что делать. Порядок известный: дело по делу, а суд по форме. Тит Титыч (почесав затылок) . По форме? Нет уж, лучше мы так, между себя сделаемся. Аграфена Платоновна . Известно, лучше: только ведь с тобой честью-то мудрено. Тит Титыч . Уж и ваш-то брат нам солон приходится. А вы пожалейте душу человеческую. Аграфена Платоновна . Что тебя жалеть-то! Давай три тысячи целковых, вот и квит. Тит Титыч . Ишь ты, ишь ты заломила! Ведь я не сам деньги-то делаю; трудами доставал, потом. Аграфена Платоновна . Да, потеете вы в трактире за чаем. Ты лучше и не торгуйся; а то сам придет, пожалуй, и трех не возьмет. Уж это я так беру смелость, хочу без него дело сделать. Тит Титыч . Полтораста рубликов. Аграфена Платоновна . Что? За такое дело полтораста рублей! Да как у тебя язык-то поворотился! Тит Титыч . За что деньги-то давать, ты сама рассуди. Ведь задаром-то жалко. Аграфена Платоновна . За что? За твое нравство! Не ходи по лавке… Говорю, не торгуйся, а то прогоню; так ни с чем уйдешь. Тит Титыч . Ты меня выведешь из терпимости, в те поры я в себе не властен: я тебя прибью. Аграфена Платоновна . Любопытно это будет посмотреть! Я караул-то на всю Зацепу закричу. Свяжем тебе лапки назад, да еще три тысячи заплатишь. Тит Титыч . Надоела уж ты мне. Говори последнюю цену. Аграфена Платоновна . Последнюю? Тит Титыч . Да, последнюю. Аграфена Платоновна . Без разговору – две тысячи. Тит Титыч . Возьми пятьсот. Аграфена Платоновна . И говорить не хочу, что за торговля! (Молчание ) Ну, давай полторы. Тит Титыч . Семьсот пятьдесят. Аграфена Платоновна . Ну, вот тебе последнее слово: тысячу рублей и ни копейки меньше. Тит Титыч . Ни копейки? Аграфена Платоновна . Ни копейки. Тит Титыч . Ну, по рукам! Аграфена Платоновна . Давай деньги. Тит Титыч . Давай бумагу. Аграфена Платоновна . Клади деньги на стол, и я положу.
Тит Титыч отсчитывает деньги и кладет на стол, Аграфена Платоновна вынимает из стола бумагу. Размениваются. Аграфена Платоновна кладет деньги в стол и запирает. Тит Титыч кладет бумагу в карман.
Тит Титыч (садится) . Разбойники, грабители! Аграфена Платоновна . Ну, теперь ступай с богом. Дела все покончили, больше не об чем с тобой толковать. Тит Титыч . Нет, погоди, дай хоть поругаться-то за свои деньги. Разбойники, грабители! За что только вы с нас денег не берете? Обмануть, ограбить, обольстить человека! Аграфена Платоновна . Как с тебя и не взять-то! Ведь уж ты жила известный, сам норовишь на грош пятаков купить.
Лизавета Ивановна проходит из боковой двери в середнюю.
Должно быть, старик пришел. Ступай, ступай! Тит Титыч . Обманули мальчишку, дурака, опутали, а с отца деньги взяли. Честно это, благородно? А еще благородством похваляетесь!
Иван Ксенофонтыч и Лизавета Ивановна входят.
Явление девятое Тит Титыч , Аграфена Платоновна , Лизавета Ивановна и Иван Ксенофонтыч .
Лизавета Ивановна . Папаша, посмотри, что у нас делается.
Иван Ксенофонтыч молча смотрит на Брускова.
Тит Титыч . Ты что на меня смотришь? На мне, брат, ничего не написано. Деньги-то взять умели! Вы меня хоть попотчуйте чем за мои деньги-то. Иван Ксенофонтыч (смотрит на всех вопросительно) . Он сумасшедший? Сделайте одолжение, милостивый государь, оставьте нас. Тит Титыч . Обобрали, а теперь гоните. (Показывая на Лизавету Ивановну.) Ишь, какая красавица! Как не прельститься на нее. Ловушку для нашего брата подстроили. У вас тут такая шайка подобрана, что вы и старика какого из ума выведете, а не то что мальчишку глупого. Иван Ксенофонтыч . Поди вон! Тит Титыч . Что ты кричишь-то! Я ведь ничего, я так, шучу с тобой. Иван Ксенофонтыч . Поди вон, говорю я тебе. Тит Титыч (встает) . Пойду. (Подходит к Ивану Ксенофонтычу и ударяет его по плечу.) Поедем ко мне! Выпьем вместе, приятели будем! Что ссориться-то! Иван Ксенофонтыч . Уйди ты от нас. Тит Титыч . Ну, прощай. (Подходит к двери.) Ишь ты, какой сердитый! Да уж теперь не испугаете. Вот она, бумага-то, здесь в кармане. Разбойники, грабители! (Уходит.)
Явление десятое Иван Ксенофонтыч , Лизавета Ивановна и Аграфена Платоновна .
Иван Ксенофонтыч . Что это за человек? Аграфена Платоновна . Тит Титыч Брусков, Андрюшин отец. Иван Ксенофонтыч . Что он говорил? Какие деньги? Какие грабители? Кто его ограбил? Аграфена Платоновна . Ну, да за дело, чтоб не шумел в чужом доме. За дело ему! Так их и надо. Я-таки, признаться, сорвала с него малую толику. Жаль, что мало! Нам годится, а с паршивой собаки хоть шерсти клок. Иван Ксенофонтыч . Да за что? Аграфена Платоновна . Все жалеючи вас, Иван Ксенофонтыч, да вашу дочку; глядя на вашу бедность, решилась на такое дело. Что ж, ведь тут дурного ничего нет. Иван Ксенофонтыч . Да каким образом? Не мучьте вы меня, говорите. Аграфена Платоновна . А вот каким образом: как Андрюша-то уж очень влюбленный был, вот как-то раз и зашел ко мне, и расплакался, а я ему нарочно и говорю: тебе, мол, нельзя к нам ходить, будут соседи говорить и то, и се. Что хорошего! Наше, мол, дело женское, мы никакого такого разговору про себя не хотим. Ты, говорю, оставь, не ходи. Он это, сударь мой, стал меня просить, плакать, руки целовать. Я взяла подпоила его да и говорю: все может, Андрюша, случиться, отец твой не нынче-завтра умрет, ты будешь на воле, тогда, пожалуй, нас с Лизаветой Ивановной и забудешь, других найдешь. А он-то божится, он-то разные клятвы произносит. А у меня на ту пору случись лист гербовой бумаги. Иван Ксенофонтыч . Ну! Аграфена Платоновна . Ну, я своей рукой написала расписку, что он обещается жениться на Лизавете Ивановне, все как следует, по форме, а он и подписал. Лизавета Ивановна . Какой стыд! Какой срам! Папаша, что мне делать! (Рыдая, падает на грудь отцу.) Иван Ксенофонтыч . Ну, ну… Аграфена Платоновна . Ну, вот за это и взяла с Тита Титыча тысячу целковых. Иван Ксенофонтыч . А расписка где? Аграфена Платоновна . Я ему отдала. Иван Ксенофонтыч (обнимая дочь) . Бедное дитя мое! (Плачет.) Аграфена Платоновна . Да об чем вы плачете? Иван Ксенофонтыч . Куда нам с тобой деться от грубости, от оскорблений, от невежества! Лизавета Ивановна . Папаша, уедем отсюда поскорей! Иван Ксенофонтыч . Уедем, уедем! Лизавета Ивановна . Ты поди, брось ему деньги. (Садится у стола.) Иван Ксенофонтыч . Да. да, и расписку возьму. Он мне ее отдаст, я ему деньги возвращу. Как ты думаешь, ведь он отдаст? Отдаст? Он не смеет не отдать – мы не виноваты. Я разорву ее, вот и конец, и не об чем нам плакать с тобой! (К Аграфене Платоновне.) Подай деньги! Аграфена Платоновна . Иван Ксенофонтыч, пригодятся. Иван Ксенофонтыч . Подай деньги! Подай! Аграфена Платоновна (вынимая из стола) . А чем завтра топить будете? (Отдает.) Иван Ксенофонтыч . Прощай, Лиза! Лизавета Ивановна . Прощай, папаша. (Обнимает его.) Поди, выкупай наше бесчестье.
Идут к двери.
Аграфена Платоновна (вслед им) . Вот хлопочи для людей, старайся, сама ж виновата останешься. Кто же вас знал, что вы такие сумасшедшие!
Действие второе ЛИЦА:
Тит Титыч Брусков . Настасья Панкратьевна , жена его. Андрей Титыч , Капитон Титыч – сыновья их. Ненила Сидоровна , знакомая Брусковой. Иван Ксенофонтыч Иванов . Захар Захарыч , стряпчий. Луша , горничная девушка.
Богатая гостиная в доме купца Брускова.
Явление первое Луша (стирает пыль) и Капитон Титыч (крадется к двери) .
Капитон Титыч . Луша, здесь никого нет? Луша . Никого. Капитон Титыч . Как тут хорошо, просторно, а в кухне сегодня угарно. Что в кухне-то сидеть за охота. Я такой же сын, как и Андрюша, а меня все в кухне взаперти держат. Луша . Захотел ты сравняться с Андреем Титычем! Андрей Титыч у нас молодец, а ты что! Так, дурачок. Капитон Титыч . Да, дурачок, как же! У вас будешь дурачок. На цепь еще посадите! (Ходит по комнате и делает трагические жесты.) Луша . Купидон Титыч, представь что-нибудь из тиатрального. Капитон Титыч (становится в позу) . «Прочь с дороги! Посторонитесь! Лев ушел из клетки! Бык с бойни сорвался! Посторонитесь!» (Разгорячившись.) Давай теперь сюда, кто меня дураком сделал, убью сразу.
Луша хохочет. Капитон Титыч, услышав, что идут, крадется к двери и скрывается. Настасья Панкратьевна и Ненила Сидоровна входят.
Явление второе Настасья Панкратьевна , Ненила Сидоровна и Луша .
Настасья Панкратьевна . Милости просим, Ненила Сидоровна, садиться покорнейше прошу. Луша, принеси-ка нам вареньица. Луша . Сейчас-с. (Уходит.) Настасья Панкратьевна . Как дела ваши? Ненила Сидоровна . Дела ничего, слава богу. Одна печаль у меня: дочерей больно много. Настасья Панкратьевна . Видно, матушка, Немила Сидоровна, всякому своя ноша тяжела. Вот вы об дочерях, а я об сыновьях. Что у кого болит, тот о том и говорит. А по-моему, дочери все-таки легче. Ненила Сидоровна . Глаз да и глаз нужно, Настасья Панкратьевна. Ведь нынче время-то какое! Люди-то какие! Верите ли, боишься в сад выпустить. Настасья Панкратьевна . Что дочери! Дочерей и запереть можно, да и хлопот с ними меньше, ни учить, ни что. Ну, конечно, замуж выдавать хлопотно, возни много. А вам и то с пола-горя, Ненила Сидоровна, ведь вы денег много даете за дочерьми-то, так вам нечего бояться, что в девках засидятся. Ненила Сидоровна . Про это что толковать. Дочь не домашний товар; как не как, а надо с рук сбывать. Ну, там уж не наша беда; живи, как хочешь. А покедова-то вот! Ведь у нас приказчики, ну и другого постороннего народу много. Настасья Панкратьевна . Присмотр нужен, я про это вам и докладываю, зато уж больше-то никаких хлопот. Мальчики-то ведь на воле, Немила Сидоровна, как за ними усмотришь; везде ходят. У меня всего-то два сына: Андрюша да Купидоша, да и то голова кругом идет. Андрюша мальчик шустрый, проворный, до всего понятливый, так, сударыня моя, от дому совсем отбивается: то не хорошо, другое не по нем, учиться, говорит, хочу. Что ж, мы разве его не учили! И рихметике и граматике гимназист учил. На что ему много-то знать? И так боек, а как обучат-то всему, тогда с ним и не сговоришь; он мать-то и уважать не станет; хоть из дому беги. Ненила Сидоровна . Да, вот насчет ученья-то. У нас соседка отдала сына учиться, а он глаз и выколол. Настасья Панкратьевна . Это долго ли. А вот теперь влюбился. Да в кого! Немила Сидоровна, в кого! Во что влюбиться-то! Так, одна непокорность к родителям. Ненила Сидоровна . В кого же, Настасья Панкратьевна? Скажите по секрету. Настасья Панкратьевна . Что за секрет; весь околоток в трубы трубит. Знаете учителя Иванова, так в его дочь; ну, и погибает совсем. Ненила Сидоровна . Знаю, знаю, видала. Скажите! Где же глаза-то у него были! Так, творение какое-то… ни живности, ничего. Настасья Панкратьевна . Ну, вот сами рассудите. Ненила Сидоровна . Что говорить! Настасья Панкратьевна . Каково матери-то? Ненила Сидоровна . Подсыпали чего-нибудь. Это бывает. Настасья Панкратьевна . Уж я и сама так думаю. Ненила Сидоровна . А вы вот что… нехорошо только говорить-то… Настасья Панкратьевна . Ничего. Ненила Сидоровна . А сразу снимает. (Шепчет ей на ухо.) Настасья Панкратьевна . Помогает? Ненила Сидоровна . Помогает. То-то вот, хитры они, ан хитрей их есть. На всякий приворот средство есть; только знать нужно. Я много знаю: и от глазу, и от запою, и против бородавок у меня симпатия есть. Настасья Панкратьевна . Так надоть попробовать, а то что же хорошего! Мы теперь его женить хотим; нам надо невесту с большими деньгами, потому сами богаты. Что за неволя нам бедную-то брать.
1 2 3 4