Вот только одному из двоих суждено умереть.
Женщина вскинула брови:
– Я так не считаю, Малдер. По крайней мере это буду не я.
– Ты читаешь мысли?
– Да нет. Просто у тебя в кармане пистолет, а у меня… – Она показала ему штык. – Так что не трудно было догадаться, о чем ты сейчас подумал.
Почти весь грим с нее смыло водой. Исчез белый крем с ладоней. Кожа пошла пятнами, как это происходит обычно у дряхлых стариков. Казалось, что еще немного и она сползет с нее струпьями. Цвета кожа была землистого, черно-серого. Нет, хуже – с бледно-зелеными и темно-зелеными пятнами, а на ступнях – ближе к пальцам – Малдер заметил что-то красное…
Кровь?
– Где Элли? – спросил он. Мэдди пожала плечами:
– Не знаю. Я вошла через заднюю дверь и тут же услышала, как хлопнула передняя. – Она захохотала хриплым смехом, от которого у Малдера мурашки поползли по спине. – Не думала, что старушонка способна на такую прыть. Я бы пустилась в погоню, но тут появились вы.
Она на секунду отвела от него взгляд:
– Посоветуй ей не делать глупостей, Малдер. У тебя, может, и хорошая реакция, только у пули она – еще лучше. Но и это не остановит меня – я сделаю то, что должна сделать, понятно?
– Я слышала, – кивнула Скалли. Малдер развел руками:
– Это глупо, ты не находишь? Я умру, ты умрешь – какой тебе от этого прок?
– Я уже умираю, – глухо ответила она. – Эта штука больше не действует.
Малдер не поверил своим глазам. Он увидел, как пальцы ее вдруг резко изменились – из клочковато-зеленых они стали сперва мягкого естественного цвета, а затем вновь приобрели зловещий мертвенный оттенок. И лишь костяшки пальцев все это время сохраняли нездоровый серый цвет.
Она усмехнулась:
– Хорошо, да? Вместо того чтобы прославиться, сыграю в ящик.
Малдер не знал, что и сказать. Ему почему-то казалось, что в подобных обстоятельствах фраза:
«Вы арестованы по обвинению в убийстве», – прозвучала бы по меньшей мере нелепо.
Она хихикнула. И тут он окончательно понял – по наклону ее головы, по блеску в глазах, – что передним сумасшедшая.
– Разве ты не знала, – он кивнул на ее руки, – насколько это опасно?
– Конечно, знала, – ответила она, лениво поигрывая штыком. – А ты знаешь, сколько получает полицейский в таком паршивом городишке, как этот? Оперативный дежурный? – Она рассмеялась и едва не свалилась со скамейки, но, спохватившись, снова взяла себя в руки. – У нее были фотографии, я их видела и понимала, что риск велик. Кроме всего прочего… – голос ее вдруг угас.
Малдер стоял не шелохнувшись, молча наблюдая, как она рассеянно расстегивает и вновь застегивает пуговицы на своем пальто.
Под пальто у нее ничего не было, и это нисколько не удивило его. Для ее работы одежда явилась бы только лишней обузой.
Теперь было важно, чтобы Скалли заняла удобную позицию и прикрыла его, когда он сделает свой ход. Он должен что-то предпринять. Он не мог просто ждать, когда Мэдди решит, что уже пора, так же как не мог отпустить ее с миром. Хотя ему и было чертовски жаль эту женщину, продолжавшую что-то невнятно бубнить об опытах, которым ее подвергали в госпитале, о ванных с растворами и инъекциях…
– Но зато я почувствовала очарование власти, Малдер. Власти. – Она улыбнулась, обнажая свои черные зубы. – Власти, – свистящим шепотом повторила она.
– Мэдди, не делай этого, – произнес он.
– Э-э, брось, – отрезала она и резко выпрямилась. В дождливой мгле ее штык блеснул серебром. – Не стоит взывать к моим чувствам. У меня их больше нет. Ты не можешь исцелить меня. И ты не можешь! – рявкнула она, обернувшись к Скалли. – Вы оба ровным счетом ничего не можете для меня сделать.
– Может, нам все-таки удастся продлить твою жизнь?
Мэдди лишь горько рассмеялась на это.
– Кто может остановить меня? Ты? Она?
– Послушай меня! Готов поспорить, что Элли уже вызвала полицию. Они не будут долго разговаривать с тобой.
– Подумаешь! Меня здесь к тому времени уже не будет. – Она нервно поерзала на скамейке. – Разве ты не знаешь, что я женщина-невидимка?
Сказав это, Мэдди мрачно уставилась на Малде-ра. Тем временем Скалли медленно, шаг за шагом, заходила ей за спину.
– Ей не хватит реакции. Малдер поднял правую руку.
– Если потребуется, хватит.
Мэдди напряглась.
Малдер понял, что развязка близка, и как только он это понял, к нему вернулось его былое спокойствие.
Налетел порыв ветра. Мэдди поежилась, обхватила себя руками, а затем скинула пальто.
Малдеру потребовалась вся его выдержка, чтобы ничем не выдать своего изумления. Грубая кожа местами потемнела, местами начала отваливаться сухими струпьями. Впалый живот покрылся пятнами.
– Я тебе вот что скажу, – прохрипела она, облизывая пересохшие губы.
– Что же? – спросил он, стараясь не выдать своего волнения.
– Я многому научилась у этой стервы. И перед тем, как она умрет, я скажу ей об этом.
– Чему же? Чему ты могла научиться, убивая людей?
Она усмехнулась:
– Я научилась любить это ремесло. От внимания Малдера не ускользнуло то, как дрогнули и напряглись у нее на ногах пальцы.
В следующее мгновение Мэдди коротко хохотнула и прыгнула.
– Прошу… – только и успел произнести Малдер.
У него не было времени на то, чтобы доставать пистолет из кармана. Он инстинктивно отпрянул и выстрелил в пальто, уже теряя равновесие на скользкой траве и падая навзничь.
Мэдди пронзительно вскрикнула и, приземлив шись на четвереньки, бешено закружилась на одном месте. Затем она остановилась и попыталась встать на ноги.
– Ни с места! – закричала Скалли. Малдер был не в силах пошевелиться. Все, что он мог, это наблюдать, как Мэдди размахивает передним штыком, из последних сил стараясь подползти к нему поближе.
– Ни с места! – снова крикнула Скалли.
Мэдди припала на одно плечо, словно кто-то пнул ее ногой в спину, взвыла, ударила штыком о землю, с истошным воплем ткнулась лицом в грязь и затихла.
Усилием воли Малдер заставил себя подняться на ноги и только тогда заметил кровь, сочившуюся из-под мышки у Мэдди.
Она была совсем не черной – обычная красная кровь.
Он наклонился, осторожно вынул из ее руки штык, поднес его к глазам, а затем положил на скамейку. Скалли потрогала шею Мэдди, затем обхватила ее запястье, в попытке нащупать пульс, после чего встала и рассеянно провела ладонью по волосам. Малдер снял пальто и накрыл им тело гоблина.
Он долго еще смотрел на нее, а затем вдруг рассмеялся, сообразив, что ждет чуда – что она, как человек-невидимка, того гляди снова примет нормальный человеческий облик – теперь, когда все кончено.
Но ничего подобного не случилось.
Мэдди так и осталась лежать – неподвижно, Уткнувшись лицом в землю.
Малдер не представлял толком, сколько времени ему потребовалось, чтобы ответить на все вопросы, а также сколько времени понадобилось Скалли, чтобы организовать все так, дабы тело попало туда, где можно было бы провести тщательную экспертизу. Он даже не заметил, как холодный озноб наконец-таки оставил его и по его телу разлилось приятное тепло.
Помнил он только, что уже минуло одиннадцать, когда он очутился в ресторане «Приют королевы». Напротив него сидел Уэббер, перед ним стояла порция блинчиков.
– Только ради Бога, – взмолился Хэнк, – не говори мне, что это забавно.
– Хорошо не буду, – согласился Малдер, – хотя это действительно так и есть.
Скалли отправилась к стойке, чтобы заказать кофе и чай, а заодно узнать, что еще можно заказать в столь позднее время. Когда она отошла, Малдер поднял палец, призывая Уэббера к вниманию.
– Только не возражай, – начал он. – Возражать было просто бы оскорбительно. Признайся честно, сколько раз ты звонил Дугласу с тех пор, как мы находимся здесь, чтобы известить его о том, что я нарушаю инструкции?
Уэббер чуть не поперхнулся, однако быстро справился с волнением и выдавил:
– Всего раз.
– Зачем?
Уэббер растерялся:
– Я не мог. То есть… Ты мне нравишься. И я видел, что ничего такого ты не делаешь.
Малдер усмехнулся и положил руку на спинку:
– Уэббер, мне наплевать. Но все равно это чертовски забавно. – Он посмотрел в окно, за которым была ночь и шел дождь. – Ты понимаешь, что Дуглас скорее всего просто подсадная утка – только не спрашивай меня, кто его «подсадил», – и что к моменту нашего возвращения его уже не окажется на месте? И что тебя скорее всего куда-нибудь переведут?
– Разумеется. Я это предвижу. Но все равно, мне было интересно работать здесь.
Малдер грустно улыбнулся. Он знал, что Хэнку на самом деле не долго осталось работать в Бюро. «Забавно» было не самым подходящим словом, характеризующим их работу.
– Кстати, Хэнк, – добавил он. – Я тебе благодарен… как бы там ни было… Уэббер замахал руками:
– Полно, Малдер, не стоит! Я делал то, что было в моих силах.
На лице его заиграл мальчишеский румянец. В этот момент вернулась Скалли. Она немного поворчала по поводу блинчиков Уэббера и принялась возиться с салфеткой, дожидаясь, когда принесут ее заказ.
– Кстати, – обратилась она к Малдеру, – ты хоть понимаешь, насколько удачен был этот выстрел? По всем правилам сейчас тебя не должно было быть в живых.
Малдер понимал. Особенно отчетливо он это понял, увидев порез на своем пальто.
Лезвие прошло чуть ближе, чем он рассчитывал.
– Пообещай мне больше так никогда не делать, – попросила его Скалли.
– Обещаю, – кивнул он. – Больше не буду. Они поужинали в приятной тишине. Только один раз их трапезу прервал телефонный звонок. Вернувшись, Малдер сообщил, что на квартире у доктора Элкхарт обнаружено тело убитого майора Тонеро.
– А где же она сама? – удивилась Скалли.
– Исчезла, не оставив никаких следов.
– Найдут, – уверенным тоном произнес Уэббер. – Уже в понедельник за ней начнет охотиться полстраны. Малдер, не надо переживать. Дело закрыто.
– Хотелось бы верить, – усмехнулся Малдер, глядя в окно. – Хотелось бы верить… Скалли коснулась его плеча:
– Малдер, прошу тебя…
– Все в порядке, – сказал он, не отрывая взгляда от окна.
Они оба знали, что это неправда.
Потому что сейчас, глядя сквозь свое собственное тусклое отражение в окне в сторону леса, Малдер думал о том, что будет, если Розмари не найдут.
Что если через год-полтора кто-то, проходя по тротуару или поднимаясь на свое крыльцо, увидит вдруг руку, выросшую откуда ни возьмись – из дерева или из стены.
Он ткнул пальцем в стекло и усмехнулся, глядя на то, как отражение его пальца указывает на него.
…или из обычного окна.
Свет мигнул, и отражение на секунду исчезло.
Малдер отнял руку от окна. За окном мелькнули фары невидимой глазом машины и растворились во тьме ночи.
Мы никогда не узнаем, там они или нет.
Полчища живых теней.
Крадущиеся в ночи.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21