— Нет.
— Ну и прекрасно. Так ты поможешь нам?
Ренн постарался скрыть охватившее его волнение:
— Ну, это звучит интересно, но, может, я что-то пропустил мимо ушей? Не обижайся, но что мы-то будем со всего этого иметь?
Теперь рассмеялась Ванесса:
— Ты прав! Самое главное я забыла. Вы будете со всего этого иметь полное помилование и сможете покинуть Трясину, как только наши исследования будут закончены.
— Остальные тоже так считают?
Ванесса покачала головой:
— Пока нет, но я собираюсь поставить этот вопрос на общем собрании. Думаю, и Чин, и Джумо поддержат меня. Им хорошо известно, что творится внизу. Проблема лишь в том, чтобы убедить Хончо.
Чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди, Ренн попытался придать себе задумчивый вид. Вот он, шанс вырваться с этой проклятой планеты! Неужели они упустят его? Черт возьми, нет, конечно нет!
— Ну, не стану отрицать, это очень заманчивое предложение, — наконец заговорил он, — но я должен обсудить его с Марлой. Если она выскажется «за», остальное будет зависеть от тебя.
Ванесса в восторге захлопала в ладоши, точно маленькая девочка, получившая то, что хотела.
— Предоставь все мне. Только непременно приходи на собрание.
Она вскочила, легко поцеловала Ренна в губы и выскользнула за дверь. Настороженно оглянулась, не увидела никого, пересекла холл и скрылась в своей каюте.
Дверь каюты Марлы была приоткрыта совсем чуть-чуть, но вполне достаточно, чтобы увидеть, как уходит Ванесса. Обостренный слух позволил Марле еще раньше зафиксировать ее приход и услышать даже бормотание, доносившееся из каюты Ренна. Слов она не разобрала, и воображение мгновенно нарисовало ей собственную версию того, что там происходит. Марле стало плохо, очень плохо.
Душевная боль не уменьшилась даже тогда, когда через полчаса к ней зашел Ренн и рассказал о предложении Ванессы. Вдобавок усилились подозрения, которые Марла и прежде испытывала в отношении этой женщины. Может, она и впрямь любит Ренна, но несомненно в то же время использует его. И делает это очень расчетливо, очень обдуманно. Конечно, Ренн тоже не остается внакладе. Отлично, все по-честному: Ванесса использует Ренна, а он — ее. Все довольны и счастливы. Ха! Все, за исключением Марлы. Они с Ренном получат помилование, вот как? И дальше что? Ренн, кроме того, получит Ванессу. А Марла? Что ее-то ждет? Доживать свою жизнь в собачьем теле — вот что.
Грусть по-прежнему терзала ее, когда спустя час началось общее собрание. Как и все остальные помещения на станции, кают-компания имела круглую форму, но была разделена переборкой на две части. В одной стояли столы и стулья, на которых все сейчас и сидели. В другой, закрытой, части размещались агрегаты вторичной переработки, обеспечивающие работу замкнутой экологической системы станции, гидропонные установки и прочее в том же духе; там же готовили еду.
Оглядевшись, Марла заметила Джумо, Чина, Дока, Исаака, Форда и, конечно, Ванессу, которая выглядела так, словно явилась на демонстрацию модной одежды. Всего в кают-компании собралось человек пятьдесят: пехотинцы, ученые и техники — все, кроме стоящих на вахте. Среди ученых двое оказались финтианами, как и Хончо. Интересно, почему именно финтиане? Марла сделала в уме пометку непременно выяснить это.
Хончо встал, поправил свой транслятор и оглядел собравшихся:
— Ну, похоже, можно начинать. Как вам известно, сегодня у нас на борту гости, которым мы очень и очень обязаны. Как видите, некоторые кресла в этом зале опустели, и если бы не граждане Ренн и Мендез, их было бы гораздо больше. Мы пригласили их сюда для отдыха и поправки здоровья. Они, без сомнения, этого заслуживают. Надеюсь, вы приложите все усилия, чтобы они провели это время с пользой и удовольствием. У меня на родине почетных гостей приветствуют ритуальным танцем в небе, но, поскольку из собравшихся летать умеют лишь трое, а пространство здесь весьма и весьма ограниченно, поприветствуем наших гостей так, как принято у людей, — аплодисментами.
Все засмеялись и энергично зааплодировали. Хончо поднял когтистую лапу, призывая к молчанию:
— Теперь гости, если пожелают, могут покинуть наше собрание, а мы перейдем к обсуждению таких скучных проблем, как текущий ремонт установок вторичной переработки сырья и прочего.
Однако, неожиданно для Хончо, со своего места поднялась Ванесса. По залу прокатились смешки и многозначительные покашливания.
— Хончо, у меня есть предложение, и поскольку оно касается наших гостей, я попросила бы их остаться.
Ренну уже приходилось иметь дело с финтианами, и он сразу же обратил внимание на то, что плечи Хончо напряглись, а перья на шее взъерошились. И то и другое служило признаком раздражения. Интересно, почему?
Может, Ванесса уже не в первый раз нарушала планы Хончо, в какой-то степени вторгаясь в его прерогативы? Как бы то ни было, он явно был недоволен ее вмешательством. Однако произнес абсолютно спокойно:
— Конечно. А что за предложение? Мы слушаем вас.
Ренну почудилась еле заметная саркастическая нотка в тоне Хончо. На Ванессу, однако, это не произвело никакого впечатления.
— Спасибо, Хончо, — начала она, повернувшись к аудитории. — Как вам известно, наша первая попытка произвести полевые исследования окончилась полным провалом. Правда, шаттл разбился просто по несчастливой случайности, но на поверхности мы столкнулись с очень серьезными проблемами. Когда все время приходится тратить на то, чтобы просто выжить, трудно еще и вести исследовательскую работу. Боюсь, даже помощь наших доблестных пехотинцев, — она кивнула на Джумо, — не в состоянии изменить ситуацию. Как справедливо заметил Хончо, если бы не Джонатан Ренн, мы бы тут сейчас с вами не сидели.
Марла почти радовалась тому, что о ней не было сказано ни слова; это лишь подкрепляло ее невысокое мнение о Ванессе. К тому же она заметила, что Ренн нахмурился. Отлично. Может, эта женщина сама погубит себя.
— Наш проект вошел в критическую фазу, — продолжала тем временем Ванесса. — Для подтверждения или опровержения нашей теории полевые исследования абсолютно необходимы. Работать внизу, как я уже сказала, чертовски трудно. И вот в чем суть моего предложения. Мы нанимаем граждан Ренна и Мендез в качестве проводников для своей полевой команды. Их опыт поможет нам избежать множества неприятностей и довести дело до конца. Спасибо за внимание.
— Благодарю вас, Ванесса, — сказал Хончо. — Вопросы есть?
— Да, у меня есть вопрос, — произнес плотный мужчина с курчавой бородой и совершенно лысой головой.
Судя по одежде — легкому голубому комбинезону, — он принадлежал к бригаде ученых.
— Прошу, Барт.
— Не имея ни малейшего желания обидеть наших гостей, хотел бы выяснить, а как быть с их статусом? Не секрет, что они преступники. Насколько мы можем доверять им?
— Хороший вопрос, — заявил Хончо. — Ванесса?
Она тут же поднялась снова. С невольным восхищением Марла отметила, что эта женщина пустила в ход все свое очарование.
— Может, они и преступники, Барт, но я думаю, что им можно доверять. И вот почему. Во-первых, они рискнули своей жизнью, чтобы спасти нас от кенгуру, и потом еще много раз имели возможность расправиться с нами, но не сделали этого. Во-вторых, мы имеем возможность сделать так, чтобы они были кровно заинтересованы в исходе нашей экспедиции. Я считаю, что за участие в полевых исследованиях следует предложить им полное помилование в качестве вознаграждения, которое одновременно обеспечит нам их преданность.
Поднялся Чин:
— Целиком согласен с Ванессой. Мы нуждаемся в их помощи, это бесспорно, и лично я полностью доверяю им.
Сверкнув белыми зубами, в разговор вмешался Джумо:
— И я тоже. Если бы я не доверял моему другу Ренну, он не ходил бы тут среди нас с бластером под мышкой и пистолетом в сапоге.
Он сел, вызвав волну смеха в зале. Вспомнив о своих планах угнать шаттл, Ренн почувствовал себя круглым дураком. Выходит, Джумо все время опережал его на два шага, словно предвидя и искушение, которое у Ренна возникнет, и решение, которое он примет в итоге.
Два последних выступления были настолько убедительны и своевременны, что Марла не удивилась бы, узнав, что Ванесса предварительно хорошенько обработала обоих своих сторонников. По-видимому, та же самая мысль пришла в голову Хончо, потому что он сказал с оттенком иронии:
— Редкостное единодушие. Кто-нибудь еще желает высказаться?
— Ну, я не хочу выглядеть вечно сомневающимся, и все же, — в голосе Барта послышались извиняющиеся нотки. — Разве мы обладаем властью даровать помилование?
Последовала пауза, во время которой Хончо смотрел на Барта с видом некоторого замешательства.
— Хороший вопрос. Ответ таков: в принципе нет, так как это не наша прерогатива. Однако как лицо, которому Ванесса иногда позволяет выступать в роли руководителя нашей команды, я располагаю достаточно широкими полномочиями. В том числе и такими, которые позволяют решить эту проблему. И хотя я совершенно определенно чувствую, что здесь не обошлось без некоторых манипуляций, по существу идея мне нравится, и я готов принять ее. — Он повернулся к Ренну и Марле: — А ваше мнение? Вы одобряете предложение Ванессы?
С невероятным трудом сдерживая волнение, Ренн лишь молча кивнул. Марла, раздираемая одновременно и печалью, и радостью, сделала то же самое.
— В таком случае, — торжественно объявил Хончо, — я рад приветствовать вас как членов нашей команды.
Глава десятая
— Вы обманули нас, — почти прорычала Марла.
Они с Ренном сидели за маленьким столом напротив Хончо и Ванессы. Свет в кают-компании был выключен, чтобы не мешать просмотру голозаписей.
— Не совсем так, — спокойно ответил Хончо. — Просто мы кое о чем умолчали, но все остальное полностью соответствует действительности.
— В самом деле? — с притворной кротостью спросил Ренн. — Предполагалось, что вы занимаетесь биологическими исследованиями местных форм жизни.
— Так оно и есть, — заверила его Ванесса. — Помнишь Барта?
Ренн, конечно, запомнил полного лысого ученого с кудрявой бородой.
— Конечно. Это тот тип, который сомневался, стоит ли нам доверять.
Хончо жизнерадостно заухал, Ванесса улыбнулась:
— Так вот, Барт и есть один из наших биологов-исследователей. Чертовски хороший, между прочим. Он действительно изучает местные формы жизни и чуть с ума не сошел от радости, когда увидел образчики кенгуру, которые мы прихватили с собой. Однако правда и то, что некоторые из нас занимаются исследованиями совсем в другой области.
Идя сюда, Ренн рассчитывал услышать лекцию о биологических исследованиях, в которых им предстояло участвовать. Однако вместо этого Хончо повел речь об искусственных планетах и высказал предположение, что Трясина может оказаться одной из них. Тут-то и выяснилось, что биологические изыскания — отнюдь не главная задача работников станции. В памяти всплыли обнаруженные Капитаном руины, но Ренн промолчал, решив прежде выяснить, какую выгоду можно извлечь из этого знания.
Он с интересом выслушал рассказ Хончо о том, что большинство искусственных планет были открыты в ранние годы освоения космоса, что на них не обнаружено никаких признаков разумной жизни и что несомненное сходство между ними, независимо от того, в каких мирах они найдены, наводит на мысль об их общем происхождении. Хончо признал, что до сих пор в отношении искусственных планет у науки больше вопросов, чем ответов. Куда ушли Строители? Что с ними случилось? Может быть, война? Или бедствие космического масштаба? К несчастью, время, погодные воздействия и тектонические сдвиги лишили людей возможности получить ответы на большинство из этих вопросов.
И все же нет-нет кто-нибудь да натыкался на развалины, не слишком сильно пострадавшие под губительным воздействием времени. Открытия такого рода мгновенно становились сенсацией. Люди, сделавшие их, начинали без конца мелькать во всех выпусках имперских голоновостей, рассказывая о своей находке и не забывая упомянуть о трудностях, с которыми им пришлось столкнуться, частенько преувеличивая их. Как правило, их находки имели очень небольшую материальную ценность. В основном это были обрывки загадочных надписей на неизвестном языке, или обломки машин непонятного назначения, или что-то, напоминающее не то произведение искусства, не то бред сумасшедшего. Установить разницу между тем и другим не представлялось возможным. Ученые, конечно, встречали все эти находки с неописуемым восторгом, но простые обыватели проявляли к ним очень мало интереса и помнили о них в лучшем случае до следующей сенсации.
И все же не исключено, что кто-нибудь когда-нибудь да наткнется на нечто по-настоящему ценное. На новую технологию, драгоценные камни или просто предметы, за которые можно получить хорошие деньги. Люди помнили об этом. Вот почему каждый год множество ученых отправлялись в экспедиции, чаще всего на собственные деньги, обыскивая уже открытые и пытаясь найти новые развалины. Некоторые ученые считали, что такие частные раскопки могут нанести непоправимый вред ценным археологическим находкам, в то время как их менее принципиальные коллеги буквально соревновались между собой за право возглавить такого рода экспедицию.
Наконец Хончо закончил свою лекцию.
— И что же заставляет вас думать, что Трясина тоже искусственная планета? — спросил Ренн.
В огромных, похожих на блюдца глазах Хончо вспыхнуло выражение торжества.
— Голосъемки, сделанные с космической станции. И еще чувство, которое у меня вот здесь, — и Хончо ткнул себя когтистым пальцем в грудь.
— Он имеет в виду, — вмешалась в разговор Ванесса, — что существуют два типа доказательств, подтверждающих нашу гипотезу. Первые можно рассматривать как эмпирические. — Она поколдовала над пультом, и изображение Трясины стало расти. Вскоре на переднем плане возник большой участок экваториальной зоны. Пальцы Ванессы снова запорхали над клавишами, и большая часть изображения погасла, оставив на виду лишь три алых пятна. — Эти красные зоны представляют собой участки, потенциально многообещающие в археологическом отношении. Понадобились месяцы головоломных раздумий и тщательных наблюдений с привлечением спектрального анализа и фотографирования в инфракрасных лучах, чтобы остановить свой выбор именно на трех этих участках. Видишь? — она, как водится, обращалась исключительно к Ренну, словно Марлы тут и вовсе не было. — Все они правильной формы, примерно одинакового размера и плотности. И все же нам очень повезет, если хотя бы один из этих участков окажется той самой золотоносной жилой, которую мы ищем.
— А как насчет не эмпирических доказательств? — против воли не удержалась от вопроса Марла.
Ванесса нахмурилась, как это делают взрослые, когда в их разговор вмешивается ребенок, но не успела ничего сказать. Ее опередил Хончо.
— Я и есть то самое не эмпирическое доказательство или что-то вроде этого, — он снова похлопал себя по груди. — По какой-то причине, неясной даже нам самим, между финтианами и Строителями существует странная, необъяснимая связь. Ее воздействие распространяется и на сооружения, оставленные Строителями. Несколько лет назад один археолог-человек обратил внимание на то, что финтиане открыли больше искусственных планет, чем какая-либо другая раса. Поначалу он засомневался в справедливости собственной теории, думая, что, может быть, она является порождением профессиональной зависти или даже проявлением ксенофобии. И все же эта мысль не давала ему покоя. Он систематизировал все сделанные открытия, разнеся их по расам. Выяснилось, что две из каждых трех находок принадлежат финтианам и только третья — людям или представителям каких-либо других рас. Причем это соотношение не зависит ни от образования, ни от опыта ученых.
— Как уже сказал Хончо, — поспешила перехватить инициативу Ванесса, — никто не знает, как и почему финтиане делают это. Самая популярная теория гласит, что причина кроется в расовой памяти. В той области космоса, где господствуют финтиане, необычно много искусственных планет, и, возможно, две эти расы так или иначе связаны между собой. Однако связь эта уходит корнями в такую глубокую древность, что на сознательном уровне воспоминания о ней отсутствуют. Ну, как бы то ни было, представляется разумным не сбрасывать со счетов повышенную чувствительность финтиан. Вот почему на станции они — не только единственные представители других рас, но и возглавляют нашу команду.
— Факт, который Ванесса частенько игнорирует, — сухо заметил Хончо и посмотрел на Ренна с Марлой. — В любом случае теперь вам, наверное, ясно, почему следует держать язык за зубами. Стоит кому-нибудь прослышать о наших предположениях, и сюда отовсюду хлынут люди, не говоря уж о проблемах, которые наверняка создадут нам ваши друзья, обитающие на поверхности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29