15 августа. 10 часов 00 минут - 12 часов 36 минут.
Слепящие юпитеры вспыхнули в тот момент, когда Президент Академии наук появился в дверях, ведущих на сцену. Тесной группой вслед за Президентом шли ученые. Журналисты уже знали: создана экстренная международная научная Комиссия, по рядам пронеслись знаменитые имена. Шум заглушили мощные залпы затворов фотоаппаратов и пулеметный стрекот кинокамер.
На миллионах телеэкранов - больших и маленьких - в этот момент Президент крупными шагами пересекал сцену, чтобы встать к микрофону. Ученые, идущие следом, размещались за длинным столом президиума. Потом телережиссер дал в эфир крупный план: Президент посмотрел влево, на дверь, из которой он только что вышел, как будто ждал кого-то опаздывающего. Высокая двустворчатая дверь распахнулась, и миллиарды людей на планете увидели то, о чем уже третий день все говорили, строили предположения, спорили.
Низенький столик на колесах... Прозрачный, герметически закрытый куб-контейнер на нем... И внутри куба - ярко-желтый шар, поверхность которого, отражая слепящий свет юпитеров, тут же вспыхнула множеством маленьких искрящихся солнц...
Щелканье фотозатворов, жужжание кинокамер теперь, казалось, стали еще оглушительнее. В задних рядах журналисты повскакали с мест, некоторые встали на стулья.
Столик на колесах - его везли двое в белоснежных халатах - остановился возле стола президиума. Несколько мгновений телережиссер давал куб-контейнер крупным планом, потом общий вид волнующегося зала с журналистами.
Президент поднял руку. Шум и движение не стихали. Телережиссер крупным планом показал всему свету лица еще четырех людей, сидящих рядом за столом президиума: космонавта Кирилла Храбростина, художника Гелия Ковалева, молодой писательницы, автора нескольких книг для детей Татьяны Храбростиной и школьного учителя Южина. Но наконец на миллионах телеэкранов снова появилось лицо Президента. Пресс-конференция была открыта.
Мировой эфир пронизали сотни, тысячи голосов: на всех языках переводчики повторяли одно и то же. Слова Президента были обыденно просты, привычны, обыкновенны, однако вместе выстраивались в какой-то невероятный фантастический ряд, в предложения, которые еще ни разу не произносились на Земле:
- О беспрецедентном событии, что имело место 11 августа сего года, все уже осведомлены по сообщениям газет и иных средств массовой информации. На руках участников данного собрания есть и специально подготовленные пресс-бюллетени. Все это позволяет мне быть кратким. Итак, суммируя, можно сказать следующее: искусственное происхождение аппарата, попавшего на Землю, не вызывает сомнений. Различные исследования, проведенные с помощью интроскопии, позволяют утверждать, что внутри он полый и в полости размещены устройства неясного пока назначения. Каких-либо излучений не отмечено. Материал, из которого изготовлена внешняя оболочка, на Земле неизвестен. Таковы предварительные данные. Для изучения назначения и конструкции аппарата создана экстренная международная Комиссия, в состав которой входят такие известные ученые, как Джон Саймон из Соединенных Штатов, Жан Марке и Мишель
Палас из Франции, Карл Руниус, Швеция, и другие. Сейчас намечается программа дальнейших исследований. Председатель Комиссии - советский ученый, директор одного из ведущих в нашей стране институтов космического направления, академик Константин Михайлович Донкин. И ему же президиум Академии наук поручил провести настоящую пресс-конференцию для представителей газет, журналов, информационных агентств из ста девятнадцати стран...
В Берлине, Мельбурне, Буэнос-Айресе, Париже, Токио, во всех уголках Земли миллионы Президентов уступили место на телевизионных экранах миллионам председателей международной научной Комиссии. Во всех уголках Земли замерли люди у экранов.
...Вопрос корреспондента шведской газеты "Арбетет":
- Не было ли поначалу у ученых такой гипотезы: внутри аппарата есть экипаж космических пришельцев, только очень малого роста? Может быть, погибший экипаж?
Ответ академика Донкина:
- Во всяком случае, инопланетный экипаж ничем не обнаружил себя. Данные же, полученные с помощью интро-скопических исследований, свидетельствуют о том, что аппарат оснащен лишь какими-то устройствами, по-видимому, автоматическими. Впрочем, ученые Земли столкнулись с таким объектом исследований впервые, так что пока полностью ни в чем нельзя быть уверенным.
Вопрос корреспондента французской газеты "Монд":
- Не так давно в этом же зале я участвовал в пресс-конференции, посвященной завершению космического эксперимента месье Кирилла Храбростина, совершившего, как известно, первый дальний космический полет и некоторое время сопровождавшего на космическом корабле ядро одной из комет. Как, месье Храбростин, оцениваете вы тот факт, что именно вам, человеку, обретшему невиданную популярность на Земле, а не кому-то еще, удалось впервые встретиться с инопланетянами, пусть и в опосредованном виде?
Ответ космонавта Храбростина:
- Я думал об этом. То, что на месте падения космического аппарата оказался именно я, это, конечно, редчайшая случайность. Ведь такой же случайностью это было бы и для любого другого человека, не так ли? Но, наверное, есть какая-то справедливость в том, что первым с неизвестным космическим аппаратом встретился именно космонавт.
Вопрос корреспондента английского агентства Рейтер.
- Можно ли уже сейчас строить предположения о назначении аппарата?
Ответ академика Донкина:
- Здесь самый широкий спектр предположений. Например: аппарат содержит какую-то информацию для нас, землян, возможно, сведения о цивилизации, которой он послан. Может быть и такое предположение: аппарат не был адресован землянам, но совершил на нашей планете непреднамеренную посадку, вызванную какой-то неисправностью. Есть и другие предположения. Возможно, перед нами своеобразный космический буй. Возможно, зонд-разведчик, посланный откуда-то миллиарды лет назад и наконец случайно оказавшийся в районе солнечной системы.
Вопрос корреспондента чехословацкого телеграфного агентства ЧТК:
- Давайте остановимся на одном из предположений. Аппарат содержит какую-то информацию, специально адресованную землянам Какого рода информация это может быть?
Ответ академика Донкина:
- Понятно, что на такой вопрос трудно ответить на данном этапе исследований Но это могут быть, например, сведения о
важнейших научно-технических достижениях данной цивилизации, так сказать, односторонний обмен опытом.
Вопрос корреспондента швейцарской газеты "Блик":
- Если цивилизация-отправитель достигла самых высоких ступеней развития и в аппарате содержится информация, которая позволила бы земной науке совершить невиданный скачок вперед, что принесло бы это человечеству?
Ответ академика Донкина:
- Это еще более трудный вопрос. Насколько я знаю, подобные ситуации многократно рассматривались писателями-фантастами. Здесь были разные мнения: преждевременное знание несет вред, развитие науки должно быть диалектичным. Другое мнение: новые знания, полученные, так сказать, в подарок, позволят высвободить умы, руки, силы человечества для созидания и невиданного прогресса и в конечном итоге - для дальнейшего мощного наступления на тайны природы, ибо нет предела знанию, к которому стремится разумное существо.
Вопрос корреспондента французской газеты "Монд":
- Среди четырех людей, оказавшихся на месте падения космического аппарата, была очаровательная женщина, мадам Храбростина. Мадам, что вы прежде всего подумали, когда поняли, что перед вами нечто необъяснимое, небывалое?
Ответ Храбростиной:
- Подумала о том, что и в этот раз совместного отпуска не получилось, приходится возвращаться в Москву.
Вопрос корреспондента мексиканской газеты "Новедадес":
- Сеньора Татьяна Храбростина с особым качеством юмора, свойственным только женщинам, разрядила напряженную обстановку в этом зале, вызвав смех и улыбки. Но вернемся к серьезным вопросам. Как и с помощью каких средств ученые могут вскрыть аппарат, не повредив его содержимого?
Ответ академика Донкина:
- Средства могут быть самыми разными: от архаичной пилы-ножовки до плазменной горелки с регулируемой глубиной резания. Впрочем, пила-ножовка названа, конечно, в шутку. Внешняя оболочка оказалась очень твердой, потребуются более совершенные методы.
Вопрос корреспондента канадской газеты "Глоб энд Мейл":
- Космический аппарат приземлился на территории определенной страны. Если он действительно содержит ценнейшую научно-техническую информацию, позволяющую совершить невиданный технологический скачок, не означает ли это, что одна из стран получит невероятное и дарованное свыше преимущество над всеми другими?
Ответ академика Донкина:
- Мне кажется, ответом на вопрос служит и само создание международной научной Комиссии. Знания, конечно, будут принадлежать всему человечеству. Замечу только, что не так легко будет их получить, надо ведь понять язык, на котором к нам обращаются. Иными словами, расшифровать информацию.
Вопрос корреспондента болгарского еженедельника "Орбита":
- Может ли случиться, что Комиссии так и не удастся выяснить назначение космического аппарата, несмотря на все усилия и современную научно-техническую оснащенность?
Ответ академика Донкина:
- Можно вполне допустить, что задача на данном этапе окажется неразрешимой, что современный уровень науки не позволит решить космическую загадку. Но что это значит?.. Я ждал такого вопроса и теперь ответом на него хотел бы завершить пресс-конференцию, потому что, по-моему, все другие
вопросы, которые только могли быть, достаточно полно освещены... Так что же будет, если современная наука остановится перед неразрешимыми трудностями, если космический аппарат не пожелает открыть своих секретов? Что ж, тогда человечество подождет своего часа, подождет того момента, когда новые знания, приобретенные самостоятельно, помогут ему справиться и с этой задачей. И вот тогда-то, наверное, а не сейчас, если речь действительно идет о посланной нам научно-технической информации, люди окажутся более достойными того подарка, что упал с неба.
17 августа. 9 часов 10 минут - 10 часов 12 минут.
Донкин поднял руку. Этого жеста ждали: за стеклянным окном герметической камеры вспыхнул свет. Рядом с камерой засветился большой телеэкран; на нем сейчас должен был пойти уникальный телерепортаж о вскрытии ярко-желтого шара, прилетевшего неизвестно откуда. Человек в белом халате, сидящий у стекла-иллюминатора, положил пальцы на ручки управления и взглянул на Донкина.
- Начали, начали!-быстро сказал председатель международной научной Комиссии по-английски - рабочим языком Комиссии был принят английский,- и на телеэкране тотчас появилось крупное, больше натурального, изображение Посылки, лежащей на низеньком столике-подставке.
Подчиняясь человеку за пультом, к ярко-желтому шару мед ленно двинулись две механические руки. Все ближе, ближе... Стоп! Железные руки, действуя с величайшей осторожностью, с двух сторон обхватили шар и медленно стали поднимать его вверх.
Человек за пультом надел темные защитные очки.
Ярко-желтый шар теперь был точно в центре камеры. В левом углу телеэкрана появились цифры: температура внутри камеры, температура поверхности шара:
- Начали, начали, Миша! - нетерпеливо повторил Донкин.
Третья механическая рука подняла вверх плазменную горелку. Секундная пауза, и из сопла горелки вырвалась огненная струя. На цветном экране было хорошо видно, как меняется ее цвет - от красного к оранжевому, от желтого к белому. Цифры в левом углу экрана, отмечающие сотые и тысячные доли градуса - температура внутри камеры,- начали меняться, сначала неспешно, а потом все быстрее и быстрее. Пламя горелки стало узким и похожим на короткий и острый клинок кинжала. Человек за пультом-спина его словно окаменела - медленно придвигал механическую руку-манипулятор к ярко-желтому шару.
Острие пламени коснулось поверхности шара. На некоторое время клинок застыл неподвижно, затем, как показалось, он немного вошел вглубь, но впечатление было обманчивым, потому что острие его просто-напросто рассыпалось тысячью мельчайших огненных брызг.
В углу телеэкрана появился ряд нулей.
- Глубина проникновения - ноль целых, ноль десятых, ноль сотых и ноль тысячных миллиметра,- вслух прочитал Донкин, хотя о значении этих цифр знали все члены Комиссии.
Медленно, почти незаметно для глаза плазменная горелка стала перемещаться. По намеченному плану огненное острие должно было описать круг точно по диаметру шара. Затем, если это не приведет ни к чему, пламя проверит каждый квадратный миллиметр поверхности... если есть только хоть один уязвимый миллиметр.
- Глубина проникновения - ноль целых, ноль десятых, ноль сотых, ноль тысячных миллиметра,- снова вслух прочитал председатель международной научной Комиссии.- Увеличьте температуру пламени.
Горелка на несколько минут застыла в неподвижности. Пламя по-прежнему разбивалось о поверхность, не оставляя на ней
даже микроскопической царапины. Горелка стала медленно перемещаться, словно нащупывая, где же все-таки у этого шара уязвимое место.
Похоже, что его не было!
Проходили минуты, десятки минут, желтый шар поворачивался в разные стороны, пламя ощупывало каждый участок его поверхности. Председатель Комиссии вдруг почувствовал, что у него смертельно, невозможно устали ноги,- наверное, никогда в жизни - так казалось в этот момент - не испытывал он такой усталости. Горелка теперь работала на пределе мощности, но температура шара не поднялась даже на тысячную долю градуса. И ни один из квадратных миллиметров поверхности не уступил огненному ножу.
- Ладно,- сказал Донкин устало.- Сделаем короткую остановку, если члены Комиссии не против, и сменим положение исследуемого объекта.
Механическая рука с горелкой отодвинулась; пламя погасло. Теперь, через несколько минут, предстояло сделать еще одну попытку, и, вероятно, последнюю. Сейчас руки-манипуляторы опустят шар на дно камеры и сменят свое местоположение. Тогда пламя горелки пройдет по тем участкам поверхности, которые были закрыты железными "пальцами", и, может быть, именно там отыщется ахиллесова пята ярко-желтого шара... Но скорее всего ее не существует.
Шар дрогнул и стал опускаться вниз. Механические руки бережно опустили его на стол и разжались, отойдя немного в стороны. Одна из рук поднялась
повыше, другая опустилась. Потом руки снова сжали шар, повернули на девяносто градусов вокруг оси и опять разжались. Одна из рук сместилась вправо, другая влево; и они вновь потянулись к шару, чтобы теперь захватить его окончательно и снова поднять наверх, к горелке...
За всем тем, что произошло в следующий момент, никто не успел уследить: все произошло мгновенно. На низеньком столе только что лежал шар, и вот вместо него появились две половинки шара. Позже, когда видеозапись повторяли с большим замедлением, можно было /видеть, как шар некоторое время чуть покачивался на дне камеры, потом замер, а затем на его поверхности, строго по "экватору", появилась ярко-красная нить. Тут же верхняя половина поднялась в воздух, в воздухе отошла в сторону, перевернулась и мягко легла рядом с нижним полушарием. Верхняя половина была пуста, а нижняя заполнена желтого цвета Деталями самых причудливых форм, в которых на первый взгляд не было никакого порядка. Детали были кубовидными и цилиндрическими, коническими и горообразными, детали были объемными и плоскими; и, однако, во всем этом нелепом желтом нагромождении угадывался некий центр, что-то главное, потому что одна из деталей - узкая пластинка - имела другой цвет, была ослепительно красной.
Но все подробности этого внезапного превращения были увидены уже позже, позже появилась и все объясняющая версия - верная ли только? - для того, чтобы открыть шар, необходимо было просто придать ему строго определенное положение, что и сделали случайно манипуляторы; а в первое мгновение члены Комиссии молча застыли, глядя на телеэкран.
21 августа. 9 часов 03 минуты - 12 часов 30 минут.
Так вот, летел себе спокойно или стоял на месте - все относительно - эдакий космический буй внеземного происхождения, посылая куда-то и кому-то какие-то сигналы, скорее всего навигационные; но потом случилась какая-то неисправность, авария; и вот космический буй на Земле. И теперь большая группа людей не спит ночами и сбилась с ног, пытаясь найти то, чего, наверное, нет, для чего буй просто не предназначен: записанные неведомым способом, драгоценные для человечества научно-технические сведения, знания, до которых
самим землянам еще так далеко.
Есть, конечно, детально разработанная программа исследований, вот сейчас пришла пора изучить Красную Пластинку, как называет ее теперь весь мир, на атомном уровне.
1 2 3 4