Отцовская ферма была построена из добротных пятислойных панелей с внешним слоем из синтогранита, а каждой из пятисот коров корм выдавался нажатием одной клавиши, причем для каждой готовился индивидуальный рацион. И ведь отец считался на Пакроне средним фермером. А здесь... Да еще туалет - простая дыра в дальнем углу скотного двора, который, как он и предположил в самом начале, находился под одной крышей с жильем. Так что на большее, чем на гравилопату, он не рассчитывал, но чтобы вилы...
- Пошли, поснедаем.
Ив обернулся. Сутрея стояла пунцовая от смущения, в чистом, ослепительно белом переднике. Ив кивнул:
- Сейчас, отвезу последнюю тележку и приду.
Сутрея исподлобья стрельнула глазами и убежала в дом. Ив усмехнулся. Судя по всему, Домат сегодня не только собирается предложить ему пожить у него сколько он захочет, но и имеет на его счет какие-то планы.
Войдя в комнату, Ив понял, что его предположение не очень далеко от истины. Стол был накрыт чистым белым полотном, а в центре стояла бутылка домашнего бренди, который гнали здесь чуть ли не в каждом доме. Домат сидел в углу, в чистой рубахе и на сей раз без своего неизменного шарфа на шее.
Ужин начали в полном молчании. Однако, когда они с Доматом опрокинули по стаканчику бренди, тот, скоренько зажевав едкий напиток, отложил вилку и повернулся к Иву:
- Куда идешь-то?
Ив отправил в рот очередной кусок и пожал плечами:
- Так, куда ноги несут. Домат переглянулся с Сутреей:
- На Варанге кто из родни есть?
Ив мотнул головой. Домат крякнул. Ив продолжал молча есть. Некоторое время в комнате слышались только хруст капусты и жевание. Молчание снова нарушил Домат:
- А где думаешь зимовать? Ив пожал плечами:
- Докуда дойду - там и перезимую. Домат переглянулся с Сутреей, которая от волнения даже перестала жевать, и вкрадчивым тоном произнес:
- Может, тут? До зимы-то всего ничего осталось. Уж и лужи по ночам оледеневают.
Ив положил вилку, продолжая жевать капустку с деланно задумчивым видом. Хозяева замерли. Несколько мгновений в комнате стояла напряженная тишина, потом Ив, еше разок пожав плечами, ответил:
- Могу и тут.
Сутрея выронила вилку, а Домат радостно гыкнул и схватился за бутылку.
Вечером Ив вышел к ограде и, опершись спиной о столб, поднял глаза к звездам. Где-то там, далеко, были Зоврос, Пакрон, Симарон, а еще дальше, за облаками туманностей, Тронный мир, на котором еще не родилась даже прабабка Тэры. А он был здесь, и теперь у него был стол, ночлег и время, чтобы как следует обдумать, как он будет жить до встречи с Тэрой. Хотя времени оставалось не так уж и много. Всего-то полторы сотни лет.
Ив набрал команду на дисплее, и огромная махина многофункционального трактора медленно вползла в ангар. Ив заглушил турбины, отключил консоль, откинулся ; на спинку сиденья и потянулся. У ворот тут же возникла Окесиана. Она, подбоченясь, стала у створки и, приподняв плечи так, чтобы крепкая грудь сильнее натянула материю блузы, уставилась на него своими яркими черными глазами. Ив с усмешкой подумал, что она, как и почти все местные девицы, считает его выгодной партией. Молодой, работящий парень без родни поблизости... А кто из крестьян откажется от лишней пары умелых рук?
- Эй, парень, если ты не торопишься, то у нас сегодня свежие вареники с сушеной вишней. Ив хмыкнул:
- Ну, если вареники...
Окесиана извернулась всем телом и, кокетливо отбросив на спину косу, еще раз стрельнула глазами в его сторону, а потом, игриво хихикнув, побежала через машинный двор к добротному двухэтажному дому, первый этаж которого был из камня, а второй из дерева. Семья Окесианы была одной из самых зажиточных в деревне. Еще бы, утеплитель для камня стоил столько же, сколько весь второй этаж, а такого мощного многофункционального трактора не было даже у самого барона Юкскуля. Так что, будь он на самом деле деревенским увальнем, неизвестно какими ветрами занесенным так далеко от родной планеты, каким старался казаться, над столь заманчивыми перспективами, на которые Окесиана намекала не только словами, но и всем своим жарким телом, касаясь Ива то рукой, то бедром, то животом, то крепкой грудью слишком часто, чтобы это могло сойти за случайность, стоило бы как следует подумать.
Ив спустился по лесенке из кабины и, накинув на плечи промасленную стеганую куртку, поскольку, хоть уже была середина травня, ветерок был еще по-весеннему пронизывающий, неторопливо двинулся через машинный двор.
Он спокойно пережил зиму, успешно отбиваясь от местных молодух, пытавшихся залезть к нему в штаны. По правде говоря, с некоторыми он был бы совсем не прочь и покувыркаться, но при здешних патриархальных нравах подобные выходки могли сильно осложнить ему зимовку. Так что он вел целомудренный образ жизни, а это делало его в глазах многих отцов и матерей местных девушек самой желанной партией. Впрочем, не только это.
Семья Окесианы была многочисленной. В большом доме жили родители Окесианы с тремя младшими детьми, семьи трех ее старших братьев, две незамужние тетки и бабка. И всю эту разношерстную родню крепко держал в своем жилистом кулаке отец Окесианы Остан. Это был высокий, сухощавый мужчина с желчным лицом и брезгливо поджатыми губами. О таких, как он, здесь говорили «крепкий хозяин». В деревне второго такого не было. Остан владел почти четвертью земельного клина общины, имел собственную маслобойню, каждый год нанимал десять работников, и половина деревни ходила у него в должниках. Когда Ив, прослышав о том, что Остан прошлой осенью купил большой смитсоновский многофункционал, предложил Домату попросить его в аренду на несколько дней, рассчитывая, что за это время успеет обработать Доматово поле, тот замахал руками:
- И не думай, я и так уже должен хозяину Остану семь тысяч. Он скорее подаст в суд о возмещении ущерба и отсудит мое поле, хотя не знаю, покроет ли это ему убытки... А там, глядишь, и до дома доберется... - Домат закашлялся и махнул рукой, он все еще был очень слаб после болезни.
Ив усмехнулся:
- Нужно ему твое поле. Да и дом тоже. Он в таком доме скотину и ту держать не станет.
Домат зло покосился на него, теребя шарф, потом глубоко вздохнул:
- Ты прав, но вот у Метрая Голубицы поле было не лучше моего и дом тоже, однако же теперь это поле принадлежит хозяину Остану, а дом гниет без хозяина. В деревне поговаривают, что хозяин Остан хочет заполучить все земли в округе. Старый барон ему этого не позволял, но он уже давно болеет, а управляющий у Остана в кулаке... - Домат поежился и, покосившись в угол, еле слышно зашептал: - А уж как молодого барона из учебы выгнали, так и совсем... - Домат обреченно махнул рукой.
Ив нахмурился. Об этом молодом бароне ходило много разных слухов, и ни одного хорошего. Во всяком случае, говорили, что тех людей на дороге из космопорта поставил именно он. Кроме того, по деревне ходил слух, что молодой барон набрал к себе каких-то инопланетников и творит с ними совсем уже что-то непотребное. В чем выражалось это непотребство, Иву не говорили, лишь неодобрительно качали головой. В общем, этот молодой отпрыск местного землевладельца явно становился крупной местной проблемой, но какое дело было до этого Иву?
Они немного помолчали, потом Ив повернулся к До-мату:
- А тогда что мы теряем, если я спрошу? Хуже-то от этого не будет, так?
Домат подумал, напряженно наморщив лоб, потом со вздохом сказал:
- Куда уж хуже-то? - И, помедлив, добавил: - А зачем тебе такой большой трактор? Ив пояснил:
- На смитсоновском многофункционале я за два оборота закончу и подогрев стерни, и подготовку почвы, и посев, а любой другой потребует не меньше четырех, а твой - так и пяти оборотов, так что дня через три покроем плату за прокат и будем в выигрыше. Есть и еще одна штука... - Ив хитро прищурился. - Я слышал, урожай на Остановых полях всегда лучше, чем у соседей?
Домат настороженно кивнул. Ив усмехнулся:
- Говорят, у него раньше был катерпиллеровский многофункционал? Домат снова кивнул.
- На «катерпиллере» отличный микроволновый излучатель, - продолжал воодушевленно Ив. - Почва прогревается гораздо глубже и долго держит тепло, так что семена быстрее идут в рост, а на «смитсоне» излучатель еще лучше, причем сильнее всего нагревается нижний слой, так что росткам не страшны даже небольшие заморозки. Вот и еще выигрыш.
Домат с пониманием улыбнулся, потом его глаза потухли, он тоскливо вздохнул:
- Да не даст он.
Ив поднялся и найшул стеганую куртку:
- Посмотрим.
Этот разговор с Доматом состоялся две недели назад. А сегодня Ив закончил обработку не только Доматова поля, но и двух Остановых, что и было платой за аренду. Проходя через двор, Ив припомнил свой разговор с Останом. Поначалу его удивило, что Остан так просто согласился. Когда Ив в сопровождении старшего сына Остана предстал пред его светлые, водянистые очи, тот оторвался от овсянки с кефиром и, лениво приподняв подбородок, уставился на Ива немигающими глазами. Несколько мгновений они бодались взглядами, потом Ив, вспомнив о своей роли просителя, опустил глаза. Остан слегка скривился и негромко спросил у сына:
- Чего ему надо?
Тот подобострастно хихикнул:
- Трактор пришел просить.
Остан повернулся, удивленный, к Иву:
- Зачем ему трактор? И кто он такой? Сын, опасливо косясь на отца, пояснил:
- Пришлый это, у Домата живет. Остан покачал головой:
- Надо же. А я-то думал, что Домат и кошку не прокормит, не то что...
Тут до Ива дошло, что весь этот разговор - просто комедия, которую Остан зачем-то решил разыграть перед Ивом и с его участием. Смешно было бы думать, что до Остана не дошли слухи о том, что он зимует у Домата. Тем более что его дочка Окесиана частенько забегала в гости вроде как к Сутрее, с которой они были одногодки и которая после каждого такого посещения с тревогой присматривалась к Иву, бросая на него испуганно-нежные взгляды. Впрочем, такое бывало не только после Окесианы. За семь долгих зимних месяцев в гостях у Домата и Сутреи перебывала вся деревня, причем не проходило и дня, чтобы не наведались две, а то и три незамужние девицы в возрасте от пятнадцати до тридцати лет. Однако такое поведение Остана оставляло какую-то надежду. Ведь обычно он отказывал сразу. Ив потупился, а Остан отодвинул тарелку и лениво произнес:
- С чего это ты решил, что я буду таким транжирой, что доверю свой трактор какому-то неумехе пришлому? Ив пожал плечами:
- Я не неумеха. Я водил такой трактор три года... - Тут Ив чуть не поперхнулся. Да, он водил его, но тот многофунционал был самым стареньким и изношенным среди всей отцовой техники, а здесь это, скорее всего, наиновейшая модель и вполне возможно, что появилась в продаже год, от силы - два назад, ни о каких трех годах и речи быть не может. Однако пронесло. Остан недоверчиво поджал губы, потом медленно спросил:
- А почему я должен тебе верить? Ив уклончиво качнул головой:
- Можешь и не верить. У «смитсона» есть тестовая программа, запусти ее, пусть меня протестирует. Все равно тому, кто не пройдет тест, эту махину с места не сдвинуть.
Дома Ив набирал на тесте до девятисот сорока очков. С учетом того, что программа давала допуск к управлению с двухсот пятидесяти, это было совсем неплохо.
Остан не спускал с Ива пристального взгляда.
- Что ж, и проверю... как-нибудь. - Он лениво махнул рукой.
И тут до Ива дошло, что и как. Судя по всему, у Остана был трактор, но не было того, кто мог бы им управлять. Смитсоновский многофунционал отличался от «катерпиллера», как пространственно-поверхностный лайнер от каботажного шаттла, так что учиться управлять им надо было практически заново. Вот это номер! Насколько он помнил, все дилеры компании «Смитсон и сыновья» проводили отличное обучение водителей, причем за весьма умеренную цену, и Ив поначалу никак не мог понять, почему же Остан не отправил на учебу кого-нибудь из своих сыновей. Возможно, просто не хотел тратиться или решил, что «смитсона» можно освоить и так. Нет, дело не в этом. Властный Остан просто боялся выпустить сына из-под надзора на сколько-нибудь долгое время. Что ж, подобный расклад давал Иву приличные козыри. Он сдержал ухмылку и, молча кивнув, повернулся и направился к выходу вслед за сыном Остана, который, бросив опасливый взгляд на отца, суетливо просеменил к двери и выскользнул из комнаты перед Ивом.
Когда они часа через два вновь предстали пред светлые очи хозяина Остана, сын боязливо приблизился к отцу и, бросая на Ива удивленные взгляды, зашептал ему что-то на ухо. Ив, скромно потупясь, стоял у косяка. Он набрал семьсот пятьдесят очков. Это означало «зеленую зону», полный допуск. А судя по тому, как вытянулось лицо Останова сына, когда он уже на первой минуте теста перешел в «фиолетовую зону», что означало первоначальный допуск, ни один из Остановых сыновей не набрал даже и жалких двухсот очков. Когда Остан, выслушав сына, несколько брезгливо отстранил его от себя и повернулся к Иву, тот понял, что выиграл. А в следующее мгновение и сам Остан понял, что Ив не только выиграл, но и знает об этом. Несколько мгновений Остан рассматривал Ива с плохо скрытым раздражением, потом крякнул и стукнул по столу сухонькой ладошкой:
- Вот что, пришлый, сначала обработаешь мои поля. Ив с сомнением покачал головой:
- Не думаю, что это хорошее решение. Остан изумленно уставился на него:
- Что-о-о-о? Ив пояснил:
- На Доматово поле уйдет два дня, ну три от силы, а с твоими и за полторы недели не управиться, да еще кое-что надо вспомнить, потренироваться. Не на твоих же полях, хозяин? А ну как пересушу?
Такой подход Остана не совсем устраивал, но показался разумным.
- Хорошо. Но рядом с собой посадишь Тараска. Пусть учится.
На том и порешили.
Войдя в комнату, Ив застал всех старших членов семейства уже за столом. Он невольно остановился на пороге. Когда Окесиана пригласила его на ужин, он ожидал чего-то вроде того вечера у Домата и Сутреи полгода тому назад, когда ему предложили остаться на зиму. Недаром Тараск несколько раз заводил разговор о том, что его сестренка уже в самом соку, да и он Остану нравится, но Ив либо молчал, либо лениво отшучивался, но чтобы так, всей семьей... Остан, как всегда, последним поднял глаза на Ива и несколько мгновений мерил его уже привычным оценивающим взглядом, потом указал ему на место по правую руку от себя:
- Садись, работник, поснедаем.
Ив мысленно лишь покачал головой. Место по правую руку... Кажется, сегодня ему собираются предложить что-то большее, чем просто жилье на зиму. Он скинул свою стеганую куртку и, сполоснув руки под небольшим умывальником у двери, подошел к столу и уселся на указанное место. Остан сумрачно кивнул. Все поднялись и, сложив руки на животе, забормотали молитву. Иву пришлось тоже оторвать от табурета свой зад, погрузневший за последние месяцы из-за мучной болтушки да сала, и принять смиренную позу. «Отче наш, иже еси...» В доме его отца не было столь показной набожности, но каждую субботу вся семья отправлялась на глидере в церковь, которая служила местом общения не только, да и не столько с Господом, сколько с соседями фермерами. Именно там и устраивалось что-то вроде смотрин, и Ива во время таких поездок частенько посещали не совсем благочестивые мысли. Но молитвы он еще помнил.
Наконец молитва закончилась, все уселись и принялись за еду. Ив несколько расслабился, однако оказалось, что сюрпризы еще не кончились. Стоило мужчинам зачерпнуть по одной ложке, как Окесиана метнулась к занавеске и достала из буфета несколько больших бутылок темного стекла с домашним бренди. Ив мысленно усмехнулся. Здешние крестьяне не начинали ни одного серьезного дела, не пропустив предварительно по стаканчику этого вонючего пойла.
Когда все утолили первый голод и было выпито уже с пяток стаканчиков, Остан обратился к Иву:
- Ну и как тебе у нас?
Ив отложил в сторону ложку и, слегка подавшись назад, повернулся к главе семьи:
- Нормально. Люди добрые.
- Люди... - Остан фыркнул и скривил губы в холодной, презрительной усмешке.
В деревне говорили, что он частенько поколачивает не только жену, но и взрослых сыновей и их жен, прошел даже слух, что он живет со старшей невесткой, но Иву в его пестрой жизни доводилось слышать о еще более странных вещах, так что он относился к этим слухам спокойно. Разбираться в том, что из этих слухов правда, а что - выдумка, ему было ни к чему. Единственное, на чем сходились все, было вот что: Остану лучше не перечить. Ив, не открывая рта, выжидательно смотрел на хозяина, а тот, вдруг весь передернувшись, сердито отшвырнул вилку и заговорил злобно, брызгая слюной:
- Тоже мне, люди... Голытьба и бездельники! Я вообще не могу понять, как это господин барон позволяет им так долго испытывать свое терпение. - Остан ощерился и стал похож на злобную больную крысу. - Слава богу, молодой барон, кажется, понял, что с этими лентяями не стоит церемониться, и взял хозяйство в свои руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9