После того расположились на отдых братья, победив врагов своих, и привели Белдюзя к Святополку, и начал Белдюзь предлагать за себя золото и серебро, и коней, и скот. Святополк же послал его к Владимиру. И когда он пришел, стал спрашивать его Владимир: "Это ведь клятва одолела вас! Ибо сколько раз, дав клятву, вы все-таки воевали Русскую землю? Почему же ты не наставлял сыновей своих и род свой не нарушать клятвы, но проливали вы кровь христианскую? Да будет теперь кровь твоя на голове твоей!" ... И затем собрались братья все, и сказал Владимир: "Сегодня день, созданный Богом, возрадуемся и возвеселимся в этот день, потому что Бог избавил нас от врагов наших и покорил врагов наших и "сокрушил их головы змеиные и передал достояние их людям" русским." Взяли ведь тогда скот и овец, и коней и верблюдов, и вежи с имуществом и с челядью, и захватили печенегов и торков с вежами.
И вернулась Русь из похода в полном величии, и славой, и с победой великой..."
Торжество князя Владимира Всеволодовича было велико. Во всех храмах, во всех монастырях служили благодарственные молебны. Несколько дней, не умолкая, звенели колокола.
Однако даже и радуясь вместе со всеми, Мономах был на стороже. Он знал, что силы половцев еще далеко не сломлены. Не раз еще предстоит Руси столкнуться с ними...
"И ВОССТАНУТ ДВЕ ГОЛОВЫ НА МЕСТЕ СРУБЛЕННОЙ ОДНОЙ"
Мир со степью был недолгим.
В год 1105 страшный Боняк вновь подал о себе весть: подошел внезапно к городу Зарубу, что около устья Трубежа, и, победив русских данников берендеев и торков, захватил большую добычу.
В следующей году Святополк вынужден был выслать лучших воевод своих против половцев, опустошавших киевские пограничные волости. После нескольких стычек воеводы Янь и Иван Захарыч отбили у половцев русские полоны, захваченные ими ранее, и прогнали их в степи.
Годом спустя летопись отмечает новое появление Боняка:
"В год 6615 (1107) воевал Боняк и захватил коней у Переяславля. В том же году пришли Боняк и Шарукан старый и другие князья многие, и стали около Лубна."
Редко когда Русская земля видела половцев в таком количестве. О том, чтобы совладать с ними дружиной одного какого-нибудь князя, нельзя было и думать. Вновь пришлось Мономаху собирать Русь, вызывать князей с их ратями. На этот раз к нему присоединился и Олег Святославич, устыженный дружиной своей за прежнее бездействие.
Собравшись, Святополк, Владимир Мономах, Олег Святославич, а также младшие князья Мстислав, Вячеслав, Ярослав, Святослав пошли на половцев к Лубну, в шестом часу перешли вброд через Сулу и внезапно ударили на половцев.
При этом, чтобы еще больше напугать неприятеля, не подготовившегося к битве, Владимир приказал всем своим воинам громко кричать и производить как можно больше шума, чтобы половцы думали, что их противник превосходит их в числе.
Хитрость удалась. Смятенные половцы вскочили на коней и, преследуемые русичами, обратились в бегство.
"Половцы же ужаснулись, со страха не смогли и стяга поставить, но побежали, на бегу хватая коней, а иные пустились бежать пешие. Наши же принялись рубить, нагоняя их, а других руками ловить, и гнали чуть ли не до Хорола. Убили же Таза, Бонякова брата, и Сугра взяли в плен, и брата его, а Шарукан едва убежал. Бросили половцы и свой обоз, который взяли русские воины 12 августа; и вернулись русские восвояси с победой великой..."
Проведав о победе, киевский князь Святополк отправился в Печерский монастырь и, попав туда к заутрене в Успеньев день, с гордостью сообщил братии о победе русского оружия.
- Победили мы половцев, братия! Возрадуйтесь же!
И возрадовалась братия, много терпевшая от половцев. Лишь один старый инок, бывший некогда дружинником у отца Мономахова - Всеволода, сказал князю:
- Напрасно радуешься! Не раз ходил я на поганых. Говорю тебе, что восстанут две головы их на месте срубленной одной.
Слова эти омрачили торжество Святополка.
Князь Владимир Всеволодович тоже долго молился в тот день: благодарил Бога за то, что наконец осуществилась заветная мечта его - русские князья соединились для общего дела.
"Господи, да будет Русская земля едина отныне и вовек. В единстве - сила наша, в розни - гибель. Да не поднимутся брат на брата, и не воззавидует один другому ради богатства тленна и преходяща".
БЛАГОЕ ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ
Несмотря на значительные успехи, половецкие степи все еще представляли серьезную опасностью для Руси, воевавшей тогда не только с половцами, но и с мордвой, и с чудью, и с латышами.
Все это заставляло Русь искать хотя бы временного примирения с половцами. В том же 1107 году Владимир Мономах, Олег и Давыд Святославич имели съезд с половецкими князьями и взяли у них двух дочерей замуж за своих сыновей. Одним из этих сыновей был сын Мономаха Юрий, прозванный впоследствии Долгоруким, другой же Святослав, сын Олегов.
Однако эти браки не принесли мира со степью. Что ни год русские князья должны были ходить на половцев, причем походы эти либо не складывались, либо рати русские не заходили вглубь половецких владений, ограничиваясь небольшими ударами по крайним кочевьям. Лишь в 1109 году воевода Владимиров Дмитрий Иворович, посланный к Дону, произвел большое разорение в половецких владениях, вернувшись с богатой добычей и отбитыми русскими полонами.
Следующий поход, 1110 года, предпринятый Святополком, Владимиром и Давыдом Святославичем закончился нечем. Углубившись в половецкие степи, князья вынуждены были повернуть назад из-за начавшегося падежа коней и лютых морозов, пробиравших ратников до кости. Редки в степях морозы, а тут уж до того нашло, что кожа на седлах потрескалась, а голодные кони ложились на снег и больше не вставали.
И лишь в 1111 году "думой и похотением" Мономаховыми состоялся новый поход.
Перед его началом произошло чудесное знамение, слух о котором разнесся по всем землям русским. Ночью 11 февраля возник вдруг над Печерским монастырем огненный столб. Видели его все без исключения монахи и жители монастырских посадов. Вначале стал огненный столб над каменной трапезой, оттуда перешел на церковь и остановился лишь у гроба Феодосия Печерского. Здесь столб внезапно заколыхался, а потом вдруг поднялся к небу и, взяв направление к востоку, исчез. Знамение сопровождалось громом и молнией.
Всю ночь монахи молились об истолковании знамения, и в чудесном сне одному из них было объяснено, что столб этот означает гнев Господень, обращенный сперва против русских князей за их розни и усобицы. Ныне же молитвами Феодосия и всех святых земли Русской смилостивился Господь над землей нашей и дарует Мономаху победу над половцами.
Рати начали собираться еще зимой - стекались со всех земель и уделов. Сам же поход начался во второе воскресенье Великого поста. Выступили в поход все те же: Владимир, Святополк и Давыд Святославич со своими сыновьями.
В среду на Крестопоклонной неделе русское войско подошло к реке Ворскле. Здесь Владимир Мономах сошел с коня и, повернувшись, низко поклонился русской земле.
- Земля Русская, клянусь тебе, что мы либо вернемся к тебе с победой, либо ляжем костьми!
Помолившись с обильными слезами Богу и приложившись к святому кресту, русские рати продолжили поход и на шестой неделе достигли Дона.
На берегах Дона находились главные зимовники - оседлые становища половецких орд. Здесь, немного не доходя до зимовников, русское воинство облеклось в брони, прежде сложенные на возах, выстроилось и боевом порядке двинулось к городу хана Шарукана.
Впереди войска, по повелению Мономаха, с пением тропарей и кондаков шло духовенство. Слезы навернулись на глаза у Мономаха - свершилось наконец то, к чему он стремился долгие годы: объединенные русские войска дошли до самых зимовников половецких.
БЛАГОВЕЩЕНЬЕ "НА КОСТЕХ"
Передовые отряды русских князей подходили уже к становищу, когда навстречу им высыпали безоружные шаруканцы. Кланяясь, они протягивали русичам рыбу и вино. Немного погодя к русичам вышел и сам хан Шарукан. Ходивший не раз на Русь с Боняком, бравший полоны, сейчас Шарукан был смирен и только показывал безоружные руки, что-то быстро говоря при этом по-половецки.
Русские рати остановились в растерянности: они ожидали совсем не такого приема. Что означают их подарки и как следует к ним отнестись? Не подвох ли это? Не ждет ли в стойбище засада? Да нет, не похоже.
- Шаруканцы просят не трогать их жилищ! Обещают вечный мир! - разъяснил Мономаху толмач, бывший половецкий пленник, хорошо знавший их язык.
Мономах скользнул взглядом по Дону, по становищам половецким, по маленьким фигуркам, гревшимся у костров. Да, не узнать теперь грозных половцев. Присмирели, почуя над собой сгустившуюся тучу.
Старшие дружинники смотрели на князя, ожидая его решения.
- Повинную голову меч не сечет. Не тронем их. Присмирел ныне Шарукан, сказал наконец Мономах и, миновав зимовник Шаруканов, двинулся вдоль берега Дона.
* * *
Следующий после Шаруконова зимовника город Сугров был предан огню. Князья и бывшие при них воеводы понимали, что, находясь в походе на неприятельской земле, нельзя оставлять позади себя крупные половецкие становища.
В четверг русская рать от Дона проследовала дальше. Сторожевые отряды, разосланные впереди войска, уже сообщали о приближении главных половецких сил.
В пятницу, 27 марта, последовала встреча с половцами. Их конные орды, вынырнувшие вдруг из-за излучины, закрыли весь горизонт. Даже самым отважным из русичей стало не по себе, когда они узрели неприятеля в таком множестве.
Облобызавшись и приложившись к кресту, князья обещали друг другу стоять насмерть. " Здесь нам смерть да станем твердо," - сказали они.
Тот же дух был и в войске. Все понимали, что бегство невозможно - слишком далеко они зашли в чужие земли, слишком многого ждет от них Русь. Теперь нужно или победить, или погибнуть. По русскому обычаю, многие воины перед битвой, несмотря на холод, раздевались, облекались в чистые рубахи, братались, обмениваясь нательными крестами. Священники, бывшие при войске, благословляли их на бой, пели тропари.
Вскоре обе рати - половецкая и русская - сошлись в жестокой сече, продолжавшейся до самого вечера. Кровь мгновенно обагрила тающий снег, из-под которого кое-где пробивалась уже трава. Несколько раз победа склонялась то на одну, то на другую сторону. Наконец половцы были побеждены и отступили.
Бывшее на другой День Лазорево воскресенье русская рать отпраздновала "на костех" - на поле боя, отпевая и предавая земле павших.
Наутро же в Вербное воскресенье сторожевые отряды донесли о приближении новых огромных полчищ. Весть об этом застала Мономаха, Святополка и Давыда в шатре.
- Князья, вся земля половецкая на нас поднялась. Все стяги ханские здесь... Много их как саранчи... Со всех сторон стекаются! - запыхавшись, крикнул подскакавший гонец.
Святополк пугливо глянул на горизонт за спиной гонца и перекрестился:
- Не одолеть нам половцев! Верно говорил инок печерский: восстанут две головы на месте срубленно одной.
Видя, что наступил момент для ободрения малодушных, Мономах порывисто встал и повернулся к другим князьям:
- Выступим им навствечу без страха. Великий праздник сегодня - Воскресенье Вербное. Не может того быть, чтобы не помог нам Господь.
Через несколько часов поредевшее русское войско, еще не отдохнувшее после недавней злой сечи, выступило в поход. Главное столкновение с половцами произошло в Страстной Понедельник, на берегах реки Салницы. Многочисленные половецкие орды, присланные ханами, подобно лесу окружили русское воинство.
Некоторые из дружины с беспокойством озирались, видя половцев везде - на юге, на востоке, на севере.
- Тем лучше для нас, братья. Видим теперь, что некуда отступать. Помрем же здесь, коли придется! - обратился к ним Мономах.
Сеча, упорная, кровопролитная, беспощадная, продолжалась весь день. Утомленные русичи уже едва могли сжимать в руках мечи, а свежие отряды половцев все прибывали. Некоторые малодушные дрогнули, и из рядов стали доносится паники крики: "Бежать надо! Все здесь поляжем!"
Видя, что наступила решающая, переломная минута боя, Мономах выхватил из ножен меч и, воодушевляя русичей криком: "Не подведите, братья! Посечем поганых!", ударил на врага. Не желая оставить своего князя, дружина Мономахова, а за ней и дружина Давыда Святославича, забыв об усталости, устремились на половцев.
И - случилось невероятное. Половцы дрогнули и побежали, нахлестывая коней. Русичи, рубя их и хватая, устремились следом. Позже схваченные степняки, попавшие в русский плен, говорили, что в тот миг, когда поскакали на них дружины, увидели они в воздухе светлых воинов, что, носясь над русскими полками, отражали стрелы и всюду оказывали им помощь. Именно этим светлым воинам и приписывали половцы победу над собой.
Чудо это видели многие половцы, и потому оно представилось всем несомненным.
Вот как пишет о том летопись:
"В понедельник же страстной недели вновь иноплеменники собрали многое множество полков своих и выступили, точно великий лес, тысячами тысяч. И обложили полки русские. И послал Господь Бог ангела в помощь русским князьям. И двинулись половецкие полки и полки русские, и сразились полк с полком, и, точно гром, раздался треск сразившихся рядов. И битва лютая завязалась между ними, и падали люди с обеих сторон. И стали наступать Владимир с полками своими и Давыд, и, видя это, обратились половцы в бегство. И падали половцы перед полком Владимировым, невидимо убиваемые ангелом, что видели многие люди, и головы летели на землю, невидимо отрубаемые. И побили их в понедельник страстной месяца марта 27. Избито было иноплеменников многое множество на реке Салнице. И спас Бог людей своих, Святополк же, и Владимир, и Давыд прославили Бога, давшего им победу такую над язычниками, и взяли полона много, и скота, и коней, и овец, и пленников много захватили руками. И спросили пленников, говоря: "Как это вас такая сила и такое множество не могли сопротивляться и так быстро обратились в бегство?". Они же отвечали, говоря: "Как можем мы биться с вами, когда какие-то другие ездили над вами в воздухе с блестящим и страшным оружием и помогали вам?".
* * *
В славе великой - с огромным полоном, с богатейшей добычей, с освобожденными из половецкого плена собратьями - вернулись русские рати из славного этого похода. Слух о подвигах Мономаховых, о геройстве всех князей русских скоро разнесся по всему свету. Узнали о нем не только на Руси, но и между греков, венгров, ляхов, чехов. До самого Константинополя дошла эта весть. Во всех летописях на все века остался запечатленным славный этот подвиг, и пока стоит Русь - а стоять она будет до скончанья веков - не забудут средь народов славянских освободителя своего и заступника Мономаха, отринувшего все личные интересы свои во имя объединения Руси.
ВЕНЧАН НА ЦАРСТВО
В 1113 году случилось солнечное затмение. Средь бела дня закрыла луна солнце и стало оттого темно, как ночью. В затмении этом многие на Руси увидели дурное предзнаменование, и верно: в тот же год 16 апреля скончался великий князь Святополк на пути от города Вышгорода. В лодке его привезли в Киев и похоронили в Златоверхом монастыре, им же ранее и основанном.
"И плакали по нему бояре и дружина его вся; отпев над ним полагающиеся песни, похоронили в церкви святого Михаила, которую он сам построил. Княгиня же его щедро разделила богатство его по монастырям, и попам, и убогим, так что дивились люди, ибо такой щедрой милостыни никто не может сотворить."
Оплакав Святополка, киевляне стали думать, кого посадить на стол свой. Всеобщим любимцем был Владимир Мономах. Его-то и решились просить киевляне быть их князем.
Однако Мономах наотрез отказался садиться в Киеве, уважая старшинство Святославичей, прежде него имевших право на наследство Святополково. Благородство это было вполне в духе бескорыстного Владимира.
"Возьмите себе в князья Олега Святославича и будет он править вами. Не хочу я, чтобы снова рознь была на земле Русской," - отвечал он киевлянам.
"Не любы нам Святославичи! Много раз наводили они половцев на земли наши. Прежде же всех Олег Святославич, недаром Гориславичем кличут его у нас", отвечали киевляне.
Когда же Мономах и на этот раз отказался, в городе случился великий мятеж. Киевляне разграбили дом тысяцкого Путяты, державшего руку Святославичей, а после стали грабить дома сотских и ростовщиков иудейских, которые, подобно паукам, пили кровь со всего города.
После сего погрома киевляне опять прислали к Владимиру послов, говоря ему: "Приходи, княже, в Киев. Если же не придешь, то знай, что много зла содеется. Ограбят уже не один Путятин двор, но пойдут на княгиню Святополкову, на бояр, на монастыри, и тогда дашь ты, князь, Богу ответ".
1 2 3 4 5 6 7