Чистейшая энергия. Причем это не перманентно текущая термоядерная реакция, как на Солнце, видимая нам во всей красе, а как бы ее продукт. Только застывший по какой-то причине в виде облаков, вместо того чтобы разлететься плазмой и всякими там фотонами в разные стороны. Эта энергия висит, как будто так и надо, и лететь никуда не спешит.
– А-а, вы об этом, – канонир бросил взгляд на обзорный экран. – Да, облака чем-то похожи на бублик. Только там они свободно плавают, а тут скатались… Ну, как эти… комочки на дешевых шерстяных штанах. Вот только что их так закатало, если они из чистой энергии?
– Какое-нибудь гравитационное течение, – предположил оператор связи. – Или еще что…
– А дыру кто провертел? – Сергей усмехнулся. – И вообще, куда мы забрались?
– К черту на рога, – хмыкнул Горох.
– Это слишком обобщенно, хотелось бы выяснить конкретнее. – Преображенский немного поколдовал над навигационным блоком компьютера. – И о феномене этом тоже хотелось бы подробнее узнать. Что здесь взорвалось и почему вся эта уйма гигаватт энергии не разлетелась по Вселенной? Как и для чего потребовалось сгущать эти энергофронты? Ведь молний в этих тучах упрятано… на такую грозу хватит, что только держись…
– … подальше, – закончил Горох.
– Верно, – согласился князь. – Будет лучше держаться от них подальше. Вот только как, если они повсюду?
– Так уж и повсюду? Вон там, например, почти чисто… Звезду видно как на ладони.
Сергей навел сканеры на «чистый» участок пространства. Звезда была достаточно близко – на один короткий прыжок, – а спектральный класс внушал надежду, что если вокруг нее вращаются планеты, то хотя бы одна из них вполне может оказаться пригодной для посадки. А возможно, и обитаемой. Хотя какие тут могли проживать обитатели – вопрос был еще тот. Чужое пространство, чужие звезды, непонятные законы мироздания…
– Что мы теряем? – Сергей ввел в навигатор команду рассчитать курс и передать маршрутную карту на другие рейдеры. – От такого приглашения грех отказываться.
– Заманчивое, конечно, приглашение, – пробурчал Горох. – Только слишком уж откровенное. На сыр похоже… в мышеловке.
– Твои предложения? – не оборачиваясь, бросил князь. – Повисеть на траверзе бублика и вернуться?
– Там крейсеры. – Корректировщик вздохнул. – А тут скучно. Прыгать надо.
– Вот и я о том же. – Преображенский тронул сенсор «ввод». – Эскадра, прыжок, ордер – походный…


Глава 3.
Апрель 2323 г. Семри

Планеты вокруг звезды были. Три достаточно плотные, а две из них даже с насыщенной атмосферой и на нормальном, почти «земном» удалении от светила. Остальные либо газовые, либо ледяные, со множеством спутников и в подозрительном ореоле золотистого свечения. Облака плавали и здесь, внутри системы, но были они мелкими и располагались в основном далеко от центра.
Первая «плотная» планета почти купалась в короне звезды, и обследовать ее смысла не было. Зато вторая и третья – почти рядом друг с другом, не больше миллиона километров – выглядели весьма привлекательно.
– Земля Землей, – сделал вывод Горох. – Особенно та, что поближе.
– К нам или к Солнцу?
– К нам. Атмосфера, моря, суша… Зелени только маловато.
– Ваша светлость, мы на орбите, разрешите начать изучение? – Оператор связи включил увеличение телесистем, и по главному экрану рейдера попльш пейзаж.
– Нет, ну действительно похожа! – воскликнул Горох. – Леса, реки, воздух почти нормальный… Чудеса, да и только! А вы говорите – чужой мир! Какой же он чужой? Мы еще и людей тут встретим человеческих, вот увидите.
– «Человеческие люди» – это будет уже чересчур – усомнился Преображенский. – Как ни крути, далековато отсюда до Земли.
– Черт! Что это?! – вдруг вырвалось у связиста.
– Похоже на войну, – осторожно предположил канонир. – Вот, ваша светлость, что я говорил?
Преображенский не верил глазам. То, что творилось на поверхности планеты, он видел в своей жизни не раз и не два. С орбиты все наземные сражения выглядели примерно одинаково. Примерно так же, как и сейчас.
– Снижаемся. Зависнем на высоте десять километров. Телесистемы на предельное увеличение, аудиоуловители в плотных слоях – на максимум!
– Собьют еще, – предостерег Горох. – Вон как сверкает… Пушки у них не кривые. Могут и в зенит лупануть. Для профилактики.
– Это твоя забота, – отрезал князь. – Мне нужна полная информация.
– Визуальная картинка еще ладно, но звук-то зачем? Эти аборигены наверняка чирикают или воют на все лады.
– С чего ты взял?
– Ну, не по-русски же им говорить!
– Я уже ничему не удивлюсь…


***

… – Великий Сунджа тебе судья, стратег Ергелан. – Советник Конта поклонился достаточно низко, чтобы его не заподозрили в непочтении, но все же не настолько, чтобы уронить собственное достоинство.
Стратег небрежно махнул рукой и снова взглянул на карту. На подробном плоском макете отчетливо выделялись позиции противника. Они были обозначены красным. Позиции войск Ергелана были синими. В общем-то цвет являлся единственным отличием, но вражеские линии обороны бросались в глаза и раздражали стратега, а обозначения окопов доблестной силеман и – тяжелой пехоты, опоры Ергеланова войска – навевали уныние. Позиционная война длилась уже год. Враги были окружены, лишены связи с тыловыми службами и вообще с кем бы то ни было, но сдаваться не собирались. Шесть силовых крепостей по рукам и ногам связывали доблестное войско, серьезно задерживая его продвижение в глубь континента. А без поддержки силемании все рейды и высадки десанта были бессмысленны. При высадках неповоротливые десантные корабли были слишком удобными мишенями для вражеских сил ПВО и могли садиться лишь на отвоеванном год назад плацдарме, а наскоки штурмовиков пресекались противником еще на первой линии глубоко эшелонированной обороны. Совместить наступление пехоты и прорыв штурмовых эскадрилий к системам противовоздушной обороны противника у Ергелана никак не получалось. В густых лесах даже двухместные мини-машины становились слишком громоздкими, а пешие марши всегда обрывались на сплошных энергополях. Можно было, конечно, выжечь все леса, а генераторы полей расстрелять прямо с орбиты из лучеметов коврового уничтожения, но тогда главный континент мог превратиться в обугленную равнину, и проку в такой планете было бы мало. Сырьевых придатков Тирании хватало и без Семри. Главная же ценность именно этой планеты заключалась в чудесном климате и множестве райских уголков. Воевать в раю следовало с максимальной осторожностью. Так требовал Великий Чин, и ослушаться его Ергелан не смел.
Отправляя стратега в поход против Семри, Тиран Чин, помазанник Великого Сунджи и полновластный Правитель Ста планет, оказал ему великую честь и огромное доверие. И правитель, и его лучший военачальник хорошо понимали, что взять упрямую планету с наскока не выйдет, но ни тот ни другой не подозревали, что кампания затянется на целый год. Время уходило, словно вода в песок великой пустыни Каралл. А вместе с ним истощались и терпение Тирана, и боевой дух солдат, и вера советников в своего полководца. Семряне дрались отчаянно и умело. Все их стратегические объекты были надежно укрыты силовыми куполами, а вспомогательные производства спрятаны под каменистую почву многочисленных горных хребтов. Славное оружие чинидов было бессильно против оборонительных систем противника, а военные хитрости и подкуп до сих пор не срабатывали. Семряне не сдавались и не продавались, что было вдвойне удивительно и тревожно. Не разобравшись в психологии противника, сложно было и воевать, и планировать…
– Террор, – повторил свою недавнюю мысль Ергелан, – это все, что нам остается. Иначе мы не выманим этих крыс из-под куполов.
– Силовыми щитами прикрыты почти все населенные пункты и фактории. – Советник в сомнении покачал головой. – Кого вы собираетесь терроризировать? Мирного населения в нашей власти практически нет. Два десятка купцов и безродных бродяг.
– А еще тридцать тысяч пленных, – напомнил стратег. – Мы можем использовать их в качестве разменной монеты.
– Пленных? – Конта удивленно взглянул на полководца. – Но ведь это не по правилам. К тому же пленные работают в копях. Они очень хорошо работают, в сравнении с ними рудокопы с любой другой планеты просто лентяи. И потом, не забывайте, что в плену у технократов томится примерно столько же наших собственных солдат. Не вызовет ли наш… жест ответной реакции?
– Что же остается? Я не могу применить тяжелые разрушители, чтобы покончить с этими очагами смуты. Великий Тиран требует, чтобы мы взяли Семри с минимальным ущербом для ее экологии и сырьевых баз; такой богатой и комфортной планеты нет нигде во всей Тирании, ни в одной системе… Я не могу просить и дополнительные силы, поскольку их у меня и так в избытке. Но эффект нулевой. Что нам остается? Скажи, если знаешь! – Стратег немного подумал и исправился:
– Что мне остается? Только отступить от кодекса ведения войны.
– Это проступок, – с осуждением произнес советник.
– Во имя Тирании, – возразил стратег. – Кодекс не может предусмотреть особые случаи, а мы имеем дело как раз с такой ситуацией.
– Все равно, – Конта покачал седой головой. – Плох кодекс или нет, не важно. Главное – соблюдается ли он. Если от буквы закона отойдет стратег, армия сделает это вслед за ним. В нашем войске собраны воины тысяч народов с семидесяти планет. Единственное, что сдерживает их низменные инстинкты, – дисциплина, опирающаяся на букву закона. Если не будет закона, не будет дисциплины, и вместо миллионного войска мы получим столпотворение вооруженных существ, из которых лишь десять процентов чиниды, то есть цивилизованные и сдержанные воины. Все остальные, если говорить откровенно, сброд. Вы готовы командовать толпой распоясавшихся головорезов? Едва они почувствуют душок: нечестной игры, такое превращение произойдет мгновенно.
– У меня нет выхода. – Ергелан упрямо наклонил голову. – Мы пришли сюда победить, и мы победим. Не важно – честно или нет. А тех, кто возомнит себя свободным от дисциплины, мы сдерживать не станем. Пусть покажут себя. Картина террора без озверевшей солдатни не будет убедительной. Мы можем их даже наградить за проявленную инициативу, но по возвращении в Тиранию расстреляем прямо перед строем.
– Воля ваша, но это очень опасная затея.
– Ты знаешь другой способ выиграть эту войну?
– Нет.
– Тогда оставь свои сомнения при себе!
Советник поклонился и вышел из шатра. Его мало беспокоила судьба пленных. Тревожило советника другое. Террор, благословленный самим стратегом, вел в тупик. Технократов этим не запугать и тем более не победить. А вот полностью разрушить и без того шаткую дисциплину в собственной армии можно в два счета. Однако Конта действительно не видел иного выхода. Против силовых крепостей оружие чинидов было неэффективно. Технократия Роммы, государства, состоящего всего лишь из десятка планет, разбросанных по трем звездным системам, оказалась костью в глотке даже такого монстра, как Тирания Чин. Технократы были настолько изобретательны и продвинуты по части всевозможных научных достижений, что об их форпосты разбивались самые могучие волны чинидских армий. Семри располагалась на границе пространств Технократии и Тирании, и вокруг нее всегда была напряженная обстановка. Когда же Великий Чин решил прибрать к рукам часть колоний Технократии, его непобедимая армия споткнулась о первый же камень. Семри оказалась прекрасно укрепленным и подготовленным к длительной осаде объектом. Запасы межзвездной энергии на ней были просто фантастические, а технологии оборонительных систем настолько совершенными, что никакие ухищрения не помогли чинидам взять Семри даже в результате длительной осады. Тиран требовал победы, Ергелан бросал на штурм крепостей новые войска, но безрезультатно. Командующий оборонительным корпусом Семри Главный инженер Кноппус даже пару раз нагло предлагал чинидам сдаться.
Конта заложил руки за спину и прошел на обзорную площадку. Отсюда было хорошо видно линию фронта, а несколько увеличительных приборов были настроены на ее наиболее напряженные участки. Советник взглянул на экран одного из приборов. Сотники под прикрытием высоких валов выстраивали конвой. Расстрелять пленных на глазах у технократов было сильной затеей. Это бесспорно. Только бесполезной. Психологически технократы были очень и очень устойчивы. Жизнь в окружении машин серьезно изменила их мировосприятие. Она, конечно, не сделала их бездушными, но впечатлительности поубавила до самого минимума. Особенно бесстрастными были операторы боевых компьютеров. Они видели все происходящее как объемный компьютерный фильм. Виртуальная реальность была для них истинной, а все, чем жили обычные люди, – жалкой эмуляцией. Технократия развивалась по своим законам в мире, которого, если задуматься, и не существовало…
Вот если бы найти способ лишить этих человеко-роботов энергии для их виртуального мироздания… Но как это сделать, если все пространство пронизано энергией, словно дождевыми струями? Просто протягивай руку и бери… Вернее – подгоняй танкер, раскрывай магнитозахваты его трюма, отрезай силовым полем нужный участок энергетического облака, смыкай створки и лети обратно. Процедура, освоенная энергетиками давным-давно. А уж в пункте разгрузки все еще проще. Теми же силовыми полями разрезать энергетическую субстанцию на приемлемые порции и загрузить в принимающие силовые емкости различных конвертеров, орудийных накопителей, питающих электростанций, корабельных и машинных энергобаков…
Лишить противника энергии – мечта, похожая на глупость. Все равно что изолировать рыбу от воды или птицу от неба. Энергия пространства была повсюду, иногда она даже спускалась на поверхность планет. В этих случаях, правда, все живое на планетах погибало, но поговаривали, что технократы умудрились справиться и с этой проблемой. Они разворачивали вокруг планет силовые орбиты. Правда, пока только вокруг небольших и в качестве эксперимента, но Конта хорошо знал, что в Технократии никогда ничего не бросали на полпути. Раз были проведены эксперименты, значит, скоро будет и результат. И это было вдвойне нехорошо. Ведь орбитальные силовые поля могли защитить планету не только от шальных энергооблаков, но и от более весомых предметов. Например, от нежелательных кораблей. В таком случае ставилось под сомнение не только продвижение Тирании в глубь соседних территорий. Могла рухнуть вся политика Чина. Ведь это была политика непрерывной экспансии…
Нет, все эти размышления бесплодны. Конта снова бросил взгляд на экран. Конвоиры выводили на вершину вала первую цепь пленных. Связанные солдаты технократов, похоже, надеялись, что их привели для обмена, и шли покорно, даже охотно. Они выбирались на бруствер и выстраивались ровными шеренгами, а в спины им смотрели стволы чинидов…
Оружие. Вот что требовалось Тирании. Эффективное, мощное оружие, против которого не смогли бы устоять ни силовые купола, ни горные хребты, в недрах которых прятались лаборатории и компьютерные центры технократов. Не гигантские лучевые пушки вроде «Мора» – сооружения, при желании способного продырявить небольшой спутник, а что-то более рациональное. Такие проекты, как «Мор», стоили невообразимо дорого и были крайне громоздки и нетранспортабельны. Даже в распоряжении технократов имелись всего два образца этого монстра. Один был смонтирован на большей из лун Роммы и предназначался для обороны столицы. Другой защищал крупнейшую перевалочную базу Технократии Сетгу. Таскать такую пушку по Галактике в качестве осадного орудия было невозможно – для этого ее пришлось бы разбирать, перевозить по частям, затем снова собирать, настраивать…
Чинидский проект «Таран» тоже себя не оправдал. Военные инженеры Тирании пытались приспособить для штурмовых целей танкеры. С раскрытыми «цветками» силовых трюмов они были способны толкать впереди себя некоторое количество межзвездной энергетической субстанции. Но войти в атмосферу с раскрытыми «зевами» они не могли, и все энергетические бомбы просто зависали на границе стратосферы.
Оставалось сбрасывать контейнеры с энергией, но и такая бомбардировка была малоэффективна. Субстанция детонировала редко – один контейнер из десяти, – и зона поражения оказывалась небольшой. При контакте с поверхностью планеты энергия почему-то предпочитала распространяться не в стороны, а в землю. После взрыва на месте детонации контейнера долго нельзя было стоять без резиновой обуви, но место это обычно имело не больше ста шагов в диаметре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9