Общество мира «Петля» принимало как само собой разумеющееся появление вируса, который вызывал смерть Садако Ямамуры но Рэйко догадывалась, кто был создателем этого вируса. Рюдзи Такаяма... Каору. Не создал ли Каору, у которого теломерная последовательность ДНК отличается от обычной, используя это знание, вирус, который увеличивал скорость деления клеток... Рэйко знала от Амано, что деление клеток и старость тесно связаны. Деление клеток, похоже, определяется величиной теломера.
В результате Рюдзи Такаяма выполнил двойную работу. Создал вакцину против заражения запрограммированной смертью и вирус, ускоряющий деление клеток Садако Ямамуры. Благодаря взаимной работе этих двух мер мир «Петля» вернулся в многообразие.
Рэйко сменила изображение, и в поле зрения поместилась очень большая область. Смотря сверху на мир «Петля», она поднималась на высоту в несколько тысяч метров. Вскоре она вышла за пределы атмосферы, оттенок цвета планеты, называемой «Петля», немного изменился. Это была красивая перемена.
Некоторое время перед этим планета везде была покрыта грязными полосками, но сейчас, вернувшись к многообразию, мир «Петля» возвратился к исходному цвету. Разные цвета, смешиваясь, создавали более изысканный цвет, как бы добавляя интенсивность свету и тьме.
Увидев это, Рэйко успокоилась. Она смогла своими глазами убедиться, что предназначение Каору, сошедшего в мир «Петля», выполнено. Красота панорамы, которой она любовалась, передала Рэйко информацию быстрее, чем слова.
Успокоенная, она захотела уснуть. Рэйко выключила питание компьютера и легла на кровать, поудобнее устраиваясь, так как была уже на последнем месяце беременности. Можно ведь завтра посмотреть продолжение. Появилось ощущение, что плод в животе сильно ворочается. Ему уже пора было появиться на свет. Рэйко на всякий случай придвинула к подушке телефон.
* * *
На следующий день Рэйко вошла в мир «Петля» в то же время. В мире «Петля» прошло шесть дней, и они принесли перемены телу Такаямы. Такаяма снова находился в больнице. Так же, как раньше, в смотровом кабинете показывал тело врачу.
Кроме раны, протянувшейся наискосок спины, на коже местами появились коричневые пятна, на шее — несколько морщин. Будто за эти дни с ним произошла резкая перемена. В волосах показались белые пряди, кожа на руках, державших одежду, высохла и потрескалась.
Рэйко перевела взгляд на лицо Такаямы. Опасения сразу сменились на убежденность — постаревшее и совершенно изменившееся лицо.
То, что это Такаяма, сомнений не было. Его тело не одинаково было поражено старостью, на животе и груди кожа еще оставалась молодой. Однако дисбаланс старения ассоциировался с какой-то неестественной силой. Рэйко разволновалась больше, чем раньше.
Такаяма, закончив медосмотр, получил рецепт и, пошатываясь, вышел в вестибюль больницы. Садако Ямамур уже нигде не было видно. Может быть, их совершенно изгнали из мира «Петля»...
Выйдя из вестибюля, Такаяма пошел по дороге. Он не сел в машину, а прошел пару шагов по мощеной дороге.
Сгорбленная спина указывала на крайнюю усталость и истощение. Похоже, ему было тяжело идти, Такаяма периодически останавливался и прислонялся к стенам и телеграфным столбам, давил себе на грудь, задыхался и хрипло кашлял.
Каждый раз Такаяма доставал и принимал лекарство, которое было только что ему прописано, но, казалось, будто это не больше, чем утешение.
Было ясно, что Такаяма быстро стареет. Почему? Рэйко догадалась и об этой причине. Вирус, старивший Садако Ямамуру, заразил и Такаяму. Не иначе Такаяма предвидел это во время открытия вируса. Поскольку их способ перерождения в мире «Петля» схож, вирус, который состаривал Садако, вскоре оказал влияние и на его тело и, наверно, начинал его уничтожать. Понимая это, он не остановился. Вновь пожертвовал собой.
Такаяма, который даже не мог стоять, с трудом пройдя между зданий, сел на лестницу, ведущую в парк. Можно было легко представить, как его ягодицам передавалось ощущение холодного цемента. Какое сейчас там было время года? Судя по одежде проходящих мимо людей, должно быть очень прохладно.
Такаяма, сидевший на цементной лестнице в толпе людей, выглядел очень одиноким. Никто не знал, что он — миссия, ни один человек не замечал его, все проходили мимо. Рэйко протянула вперед руки. Если бы было можно, она бы дотронулась до него, чтобы они излечили друг друга от одиночества. Находясь рядом, невозможно было даже взять за руку. С момента входа в мир «Петля» Рэйко впервые почувствовала сильное раздражение.
Такаяма наклонился вперед, руки бессильно повисли. Иногда он поднимал голову и смотрел на небо, и на его лице отражалось удивление и просветление. Может быть, его срок жизни подходил к концу?
Он, переживший несколько раз смерть и возрождение, выглядел удовлетворенным тем, что закончилась его роль, и он готов был спокойно встретить смерть. Разогнувшись, Такаяма откинулся на ступени. Его взгляд повеселел.
Сейчас хорошо было видно выражение его лица. Он пристально смотрел вверх. В промежутке между зданиями, наверно, видно небо? Такаяма продолжал пристально вглядываться, взор доходил до этой стороны монитора.
Такаяма хотел что-то сказать в небо, закрыл рот и облизал сухие губы.
...Что ты хочешь сказать?
Такаяма опять повторил эти действия.
Рэйко, как учил Амано, решила переключиться на взгляд Такаямы. Сделав это, можно увидеть своими глазами то, на что смотрел Такаяма.
Пейзаж постепенно перевернулся на экране монитора. Как и предполагалось, высветился маленький кусочек голубого неба между домами. Сейчас Рэйко смотрела на мир глазами Такаямы. Если приглядеться, в небе было что-то похожее на лицо человека.
Рэйко помнит это лицо. Очень знакомое по отражению в зеркале... свое собственное лицо.
...Он сейчас думает обо мне и вызывает в памяти мое лицо.
Рэйко до боли реально почувствовала состояние Каору. Даже если она закрывала глаза, с обратной стороны век еще яснее представало ее лицо. Это была сила мысли Каору.
Лицо, плывущее в небе, стало затуманиваться. Наконец Рэйко осознала, что это текущие по щекам слезы. Сосредоточившись на центре груди, где сердце Такаямы, она хотела прочесть слова, которые он много раз пытался высказать.
На краю гибели Такаяма будто заново переживал то счастливое время, когда он был с Рэйко. Для Рэйко это было намного приятней, чем услышать слова прощания.
Сердце стало биться спокойно и медленно, будто оно устало. Казалось, приближалась смерть. Пейзаж качался, разбиваясь на маленькие части. Похоже, ему было очень тяжело держать голову.
Время с закрытыми глазами тянулось дольше, чем с открытыми. Вскоре пейзаж стал постепенно исчезать. Пропали и дома, и деревья на улице, и толпа людей, все окуталось мраком. Только лицо Рэйко имело четкие очертания.
Пейзаж мира «Петля» уже потерял смысл для Рэйко. Последние минуты жизни Такаямы, которого она видела на экране, воздействовали на сознание сильнее, чем если бы она услышала информацию, что он умер. Рэйко посмотрела с высоты вниз на мир «Петля», где не стало Такаямы, и целиком погрузилась в свои мысли. Раз он встретил смерть спокойно, то и ей надо принять его смерть спокойно. Однако она еще не в состоянии сделать это.
Овладев собой через некоторое время, Рэйко медленно отвела глаза от монитора. Если Такаямы нет, естественно, ослаб и интерес к миру «Петля».
...До свидания.
Отключив питание, она покинула мир гипотетического пространства. Наверно, она больше не будет смотреть на мир «Петля».
Рэйко только на одно мгновение испытала псевдоопыт смерти. Причем это был странный способ — видеть свой образ глазами любимого человека.
По этой ли причине или нет она почувствовала, что в теле намечались изменения. Не то чтобы начались родовые схватки. Однако ее интуиция сообщила:
...Похоже, я рожаю.
Рэйко протянула руку к телефонной трубке и набрала указанный номер.
7
Схватки первого периода родов имели спокойный ритм — нахлынут и отступают. Плод активно перевернулся, немного ослабил движения, будто переместился ниже. В груди было легкое ощущение, словно образовался вакуум.
Рэйко села в такси и сообщила адрес университетской больницы.
— Счастливое событие? — пробормотал шофер, и машина тронулась.
У нее на коленях стояла большая дорожная сумка. Рэйко заранее подготовила и уложила все необходимые для родов вещи. Когда она рожала Рёдзи, не было необходимости в какой-либо подготовке. Она сидела в машине между мамой и мужем, они держали ее руки и подбадривали. Однако сейчас она рожала совсем одна и не могла избавиться от чувства беспокойства.
Рэйко прибыла в университетскую больницу ровно в семь часов вечера. Переодевшись, она легла на кровать и стала ждать, когда полностью откроется родовой канал.
Схватки ассоциировались с огромными волнами. Их интервалы намного короче, чем у набегающих и отступающих морских волн, и они немного спокойнее, чем волны песка, перекатывающиеся в пустыне. Скривившись от боли, Рэйко произносила имя Каору. Каору наверняка находился бы рядом, и если бы она говорила с ним, то и от боли, наверно, немного бы отвлеклась.
Между волнами установилось затишье, и до ушей Рэйко донеслась музыка. Она сильно отличалась от мелодии из радио соседней палаты, как ей показалось сначала.
Рэйко посмотрела в окно, там было совершенно темно, и поэтому ее посетило предчувствие, что роды будут продолжаться до глубокой ночи. То, что мелодия могла литься из тьмы, ей даже не приходило в голову. Наверно, в больнице тихонько включили музыку, чтобы дать послушать плоду...
Это была удивительно красивая, тихо звучащая мелодия.
Рэйко внезапно догадалась об источнике звука. Она, все еще сомневаясь, подняла голову и посмотрела на свой живот:
— Не пой там, быстрее выходи!
Рэйко вообразила своего сына, который поет в темноте утробы, чтобы хоть немного смягчить боль матери. Перед мысленным взором всплыли изображения мира «Петля», и показалось, будто они поменялись ролями.
После одиннадцати часов шейка матки полностью открылась, и Рэйко из дородовой перевели в родильную палату.
Под руководством врача и медсестры Рэйко дышала в соответствии с периодом схваток. По сравнению с начальной стадией, они участились. Ритмичное сжатие матки и мышц живота повторялось. Рэйко чувствовала, как в животе собираются силы, чтобы вытолкнуть наружу плод.
Следуя указаниям медсестры, она старалась переключиться на другое дыхание, но это получалось плохо. Надо было глубоко дышать всем животом, но из-за боли и напряжения дыхание становилось мелким и быстрым. Надо было расслабиться. Рэйко хотела заговорить, представляя лицо Каору.
— Молчи!
Бурное дыхание и вместе с ним имя Каору со стоном срываются с губ, но каждый раз медсестра заставляет ее сосредоточиться и молчать, поскольку зря тратится энергия для родов.
— Ах...
В это мгновение голова плода на какое-то время показалась, и медсестра, тихо вскрикнув, взглянула на врача.
Врач из-под повязки что-то невнятно буркнул. На его лице отразилось удивление:
— Когда везли в родильную палату, шейка матки была открыта...
Он всего лишь собирался еще раз подтвердить этот факт. Родовой канал, который до недавнего момента был открыт, сейчас, похоже, закрылся.
— Что случилось? — спросила Рэйко, почувствовав из разговора врача и медсестры что-то неладное, и приподняла голову.
— Нет, ничего, — уклончиво ответил врач, чтобы не волновать ее.
Однако Рэйко, не показывая никакого страха, прямо спросила врача:
— Ребенок спрятался внутрь?
— Да, похоже.
Поскольку Рэйко была совершенно спокойна, опасения доктора сразу улетучились, всем стало весело и смешно.
— Еще немножко подождем.
Невозможно, чтобы энергия, которая была направлена на рождение жизни, повернула вспять. Рэйко снова перевезли в дородовую палату, и она опять стала ждать.
Недавние схватки спали, как во время вечернего штиля. Куда, собственно, могли исчезнуть такие большие волны? Рэйко стало жутко от этого спокойствия. Она помнит момент, когда течение энергии изменилось. Когда медсестра тихонько ахнула, она тоже хотела крикнуть. Именно тогда она почувствовала обратное движение воздуха.
— Быстрее выходи!
Младенец как будто не решался. Не оценивал ли он, мельком взглянув на внешний мир, стоит выходить или нет?
Рэйко начала упрашивать своего ребенка:
— Здесь очень хорошее место!
Положив руки на живот, она хотела убедиться, что ребенок двигается, но шевеления не последовало.
Рэйко посмотрела на часы у изголовья и закрыла глаза. Уже скоро час ночи. Со времени поступления в больницу прошло еще только шесть часов. Это займет еще много времени — внушала она себе, стараясь расслабиться.
Прошло около часа, и в палату заглянула прежняя медсестра. Она убедилась, что почти ничего не изменилось. Пожелав напоследок удачи, она вышла из комнаты.
Сразу после этого на Рэйко напали сильные схватки. Будто все в нижней части живота рвалось наружу. Рэйко вертелась, словно неслась по волнам. Она искала кнопку срочного вызова у изголовья, но никак не могла ее нащупать.
...Рожаю!
Материнская интуиция разлилась по телу, и Рэйко мгновенно потеряла сознание.
* * *
На следующий день Рэйко умиротворенно лежала в кровати, схватки прошлой ночи были почти забыты, вялая и рассеянная, она была поглощена чувством удовлетворения. Родовые мучения сменились на послеродовые ощущения — изнутри все тело переполнялось радостью.
Рядом плакал младенец. Но это не означало, что он лежал рядом с кроватью. Его нянчила медсестра.
Рэйко перевела взгляд на лицо младенца. Оно, как она и предполагала, казалось похожим на лицо отца.
Перед медсестрой, которая, прижимая к груди, укачивала младенца, было толстое оконное стекло, отделяющее внешний мир от палаты для новорожденных. Благодаря ему сохранялась стерильность. Эта стеклянная плита, как зеркало, отражала медсестру и младенца. Реальный силуэт и его отражение напротив качались в одну сторону.
Вдруг появилась тень высокого человека, смотрящего сверху на младенца, отражающегося в стекле. Это всего лишь тень. Наклонившись, она приблизила лицо к ребенку, и со стороны казалось, будто она старалась что-то прошептать.
Контуры тени стали более четкими, и постепенно ясно обрисовались и черты лица.
...Каору.
Рэйко, подняв голову, звала тень. Слова, которые много раз он собирался сказать, но так и не смог, казалось, только сейчас вышли из уст Каору.
...С днем рождения.
Рэйко радовалась, думая, что, когда сын станет большим, она сможет ему показать, каким человеком был его отец и какой путь он выбрал. Это видение заставило учащенно биться ее сердце в груди. Наверное, сын будет гордиться тем, как жил его отец.
Затем Рэйко начала посылать сыну те же слова:
...С днем рождения.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15