Левая половина его лица совершенно отсутствовала, ее заменял странного вида медицинский аппарат. От него отходили бесчисленные провода и трубочки к массивному кубу, смонтированному за спинкой кресла.
– Мне сказали, что ты принес важную весть. – Голос этого странного существа был под стать его внешности: сухой, резкий, с неприятным акцентом.
– Это так. Слушай: «Птица уже летит, она в системе, где таится наша надежда». – Посланец говорил медленно, отчеканивая каждое слово, будто боялся быть непонятым.
– Спасибо тебе, – сказал человек. – Ты хорошо справился с заданием. Теперь можешь отдохнуть.
Мягко загудели электромоторы, и кресло растаяло во тьме.
Над горизонтом поднималось голубое солнце. Длинные тени протянулись от стеклянных зданий, а их освещенные стены ослепительно заблестели. Человек с половиной головы немного помедлил перед входом в свое тайное убежище. Когда они придут? Будут ли они вовремя? Человек посмотрел на юг, туда, где клубились облака Пыльного пояса. Там огромные автоматические машины, едва различимые в серой дымке, по-прежнему ехали в строгом порядке, словно оживший город небоскребов.
Он взглянул на небо цвета индиго. Где-то там были лоовоны. В один прекрасный день голубо-кожие могут обо всем догадаться. Лишь бы это не случилось слишком рано, пока миссия еще не завершена.
Сильный порыв ветра прилетел с юга и принес с собой горячее, ядовитое дыхание Пыльного пояса. Надвигалась буря. Человек вздохнул и исчез в темном провале люка.
***
Гиперион праздновал «Ночь сумасшедших» – окончание первого академического семестра и начало зимних каникул. Повсюду справляли шумные празднества, слонялись толпы подвыпившей молодежи, горланящей студенческие гимны. Полиция изо всех сил старалась не выпустить гуляк из треугольника между Октагоном V, VI и VII.
У подножия Октагона X студенты университета Гипериона праздновали этот знаменательный день по своим собственным обрядам. В фонтане у Зеленого холма боролись какие-то весельчаки в малиновых гидрокостюмах. Собравшиеся вокруг пьяные ватаги зрителей неистово орали, подбадривая представителей своих факультетов. Другие нестройными голосами распевали непристойные песни. В самом здании вовсю шла пирушка; произносились. бесчисленные тосты во здравие университетской команды, недавно разгромившей слабаков и недоумков из университета Ноканикуса со счетом 15:3 в финале игр зимнего сезона.
В ту же ночь сорок лучших студентов старших курсов собирались возле Старой башни, излюбленного места золотой молодежи Гипериона. Они приходили в полной темноте, держа в одной руке яблоко, а в другой головку чеснока. В полночь башенные часы били двенадцать раз, вспыхивал свет, а «адепты», как их называли, представали перед зрителями и жюри, сидевшем в башне на втором этаже. Каждому новичку задавали вопрос, обычно самого неделикатного содержания. В зависимости от того, нравился ли ответ зрителям и жюри, адепт должен был съесть либо яблоко, либо чеснок. Жюри могло в особых случаях даже потребовать, чтобы, например, испытуемый спустил брюки или юбку, а то и сделать что-нибудь похуже.
Это была «Ночь сумасшедших».
Но кроме веселого над Гиперионом носилось и другое безумие, безжалостное и кровавое. Секта «Жизнь во имя смерти» и «Отдел убийц» постарались как можно лучше подготовиться к празднику.
Считалось, что сорок юных гениев находятся в безопасности за стеной университетского городка. У ворот стояли вооруженные охранники, проверявшие всех входивших. Но когда к городку подкатила очередная огромная толпа студентов, стражи бессильно опустили руки. Этим и воспользовался Арни Ог, миновав проходную без малейших трудностей. За пазухой он прятал короткий автомат. Одетый в красный плащ университетского служащего, Ог прошел мимо растерявшихся полицейских и направился через Гиадские поляны к Старой башне.
За время своей карьеры Арни добыл уже девять скальпов. На его счету было четыре террористических вылазки, во время которых он лично убил двадцать три человека. В секте его имя ежегодно отмечалось в почетных списках наиболее отличившихся перед Творцом. Руководимая им группа «Калайские драконы» состояла из фанатиков, боготворивших своего вожака и готовых на все.
Да, много славных дел было на счету Арни, но все они не шли ни в какое сравнение с этим. Гиперион теперь не скоро забудет его имя!
Он углубился в аллею, обсаженную кустами, и вдруг остановился. Где-то рядом послышался звонкий девичий смех и приглушенное бормотание подвыпившего парня. Арни подошел поближе к сплошной стене кустарника и раздвинул ветви. Там, на небольшой полянке, надежно скрытой от посторонних глаз, молодая парочка самозабвенно занималась любовью. Короткая зловещая усмешка на миг искривила губы Арни. Одним быстрым движением он извлек из кармана узкий длинный нож. Особенно ему понравилась девушка, привлекательная блондинка с великолепной фигурой. Такой скальп будет достойным украшением его коллекции…
В тридцати футах от маленькой полянки Мелисса Балтитьюд медленно шла к Старой башне, положив в карманы яблоко и чеснок. Главное – идти не спеша, выглядеть спокойной и хладнокровной. Иначе банда старых придурков в жюри заставит разыграть целое представление со стриптизом перед гогочущими зрителями.
Мелисса как никто другой добивалась очереди выступить перед башней с яблоком и чесноком. Еще бы, ведь это давало право на вступление в элитный клуб «Орбита»! Девушка боялась только одного. А вдруг Джейсон Парки, ее бывший дружок, развязный смазливый подлец, нашепчет членам жюри, какие вопросы ей лучше задать?
Мелисса решительно сжала губы. Что бы ни спрашивали, она ответит. И будет есть чеснок, и танцевать голая у фонтана, если потребуется. Она сделает все что угодно, лишь бы войти в «Орбиту». А там уж начнется совсем другая жизнь.
До нее донесся сдавленный крик, совсем близко. Он показался Мелиссе несколько странным. Девушка прислушалась. От фонтана долетали крики бойцов и азартные вопли зрителей. Девушка пожала плечами. В такую ночь нечему удивляться. Ну и что, если какую-нибудь киску парни разложили под кустиками? Такое происходит часто. Мелисса поспешила к знакомой башне, пока еще ярко освещенной.
Ее сразу окружили друзья. Здесь были и Сюзи Эмерли, и Саймон Вэзил, и Генри Эндайн, и многие другие. Но Мелисса смотрела сейчас только на Сюзи. Неужели она и в самом деле выходит замуж за Бертрана Лароша? Их родители давно мечтали объединить свои финансовые империи, это ни для кого не секрет. Девушке вдруг захотелось заплакать, но она овладела собой и принялась оживленно болтать со своими подругами.
Внезапно все, как по команде, повернулись в одну сторону. Незнакомый высокий брюнет, вскочив на парапет, окружавший чашу фонтана, напряженно вглядывался в темную стену кустарниковой аллеи. Потом со страшными проклятиями он выхватил нейронный хлыст и бросился в толпу.
В мозгу Джона картина возникла с ужасной ясностью – блеск опускающегося лезвия, красивые волосы, рука в черной перчатке, сжимающая нож, стаскивающая скальп, дикий животный восторг…
Джон прорвался сквозь толпу, расчистив себе дорогу ударами хлыста. Какой-то толстяк попытался вцепиться ему в рукав, но Йэхард стегнул хлыстом по широкому красному лицу, и толстяк с воем рухнул на землю. Джон помчался к кустам, отшвырнув в сторону двух обнимающихся лесбиянок, случайно оказавшихся на его пути.
– Держите этого ублюдка! – завопил кто-то сзади.
За спиной послышался тяжелый топот, но Джон, не обращая на него внимания, мчался через поляну, сжимая в руке автоматический «ТО-ТО» двадцать второго калибра. Словно пушечный заряд, он влетел в зеленую стену и, прорвавшись сквозь нее, замер как вкопанный. Арни ускользнул отсюда совсем недавно, кровь на траве даже не успела остыть. Жертвоприношение было совершено по всем правилам – головы отделены, тела тщательно вскрыты, вырезанные сердца лежали рядом на траве, подергиваясь, будто две огромные лягушки. Взглянув на них, Джон понял, что задумал Арни совершить сегодня.
На поляну, запыхавшись, бежали его молодые преследователи.
– Эй ты!.. – угрожающе заорал один из них и внезапно умолк. – Господи, это же Анни Клейн! – пробормотал он наконец. – Ей… ей отрезали голову и сняли скальп…
Парень повалился в кусты, и оттуда донеслись звуки мучительной рвоты. Его спутники с позеленевшими лицами, мгновенно протрезвев, медленно возвратились к фонтану.
В воздухе поплыл звучный бой часов. В одно мгновение вся башня и прилегающий к ней дворик осветились яркими лучами прожекторов. Сорок одна фигура в длинных плащах поклонилась восторженно зашумевшей толпе.
– Мелисса Балтитьюд! – пробулькал электронный голос. – Выйдите вперед! Мелисса, – продолжал голос после того, как девушка вышла, – правда ли то, что говорят о вас и о Бертране Лароше?
Ее сердце подпрыгнуло. Как они могли узнать? Неужели Джейсон?..
Мелисса не успела ответить. Какая-то сумятица поднялась в толпе справа от нее. Внезапно загрохотал автомат, заглушив чей-то пронзительный крик. Из толпы рванулась приземистая фигура в красном плаще, с ножом в левой руке и автоматом в правой. Мелисса, не в силах сдвинуться с места, как зачарованная смотрела на дырочку дула. Она почувствовала, как напрягся палец, лежащий на спусковом крючке; от внезапного приступа слабости подкосились ноги.
Грянул выстрел, и пуля взвизгнула над самым ее ухом.
Второго выстрела не последовало. Из темноты раздался громкий окрик, и тот самый высокий брюнет метнулся от кустов через поляну прямо к убийце в красном плаще. Ог развернулся, и его автомат выплюнул короткую очередь. Затем, схватив Мелиссу за руку, он быстро увлек ее за собой к башне.
– Стой, Арни! – снова крикнул Йэхард.
Но Ог уже добрался до полуоткрытой двери, втолкнув туда девушку, и, обернувшись, пальнул опять. Мелисса оглохла от стрельбы и бессильно упала на пол. По каменным плиткам пола с веселым звоном прыгали гильзы.
Какие-то люди, истошно вопя, с топотом бежали вверх по лестнице. Арни быстро кинул опустошенную обойму, вставил новый магазин и, не целясь, выпустил туда несколько пуль. Кто-то вскрикнул, и тяжелое тело покатилось по ступенькам, заливая их кровью, хлещущей из разорванной спины.
Снаружи грохнул ответный выстрел. Пуля, влетев в открытую дверь, врезалась в великолепные резные панели, которыми были обиты стены, и взорвалась. Арни бросился на пол, извиваясь как уж, подполз к Мелиссе и схватил ее за руку. Девушка смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами, не в силах даже вскрикнуть. Ог сильным рывком подтащил Мелиссу к себе, горячо дыша ей в лицо. Губы его раздвинулись в жесткой улыбке, обнажая крупные белые зубы, острые, как у волка. Оглянувшись на дверь, Арни резко вскочил на ноги и, ухватив Мелиссу за плечи, поднял ее с пола и поставил перед собой.
Оцепенение, сковывавшее девушку словно липкая болотная тина, вдруг исчезло. Она дико закричала, извиваясь в сильных руках террориста. С лицом, перекошенным от злобы, Арни придавил ее к стене, вытащил из кармана широкую трубку длиной не больше фута. Продолжая зловеще улыбаться, Ог нажал кнопку, и из трубки с легким звоном выскочило сверкающее лезвие. Серебряные отблески перебегали по острой холодной стали. Мелисса крепко зажмурилась, но перед глазами по-прежнему стояло это лезвие, уже не сверкающее, а тусклое, тусклое от крови, капающей с острия… ее крови…
Неожиданно Ог отбросил нож и выстрелил в дверной проем. Прикрываясь девушкой как щитом, не переставая стрелять, он потащил ее к лестнице. Автомат Арни внезапно умолк. В три прыжка он оказался у первой лестничной площадки, почти волоча за собой девушку вниз по ступенькам, и швырнул Мелиссу на пол. Что-то тихо хрустнуло, и ее руку будто пронзила огненная игла.
Автомат Арни снова загрохотал над ухом, и наверху опять раздались крики. Ог стоял, выпрямившись во весь рост, сжимая дымящийся автомат обеими руками, и в его глазах светилось мрачное торжество. Ему конец, он отлично это понимал, но он еще сумеет прихватить с собой три-четыре десятка жертв. А там – плевать на все! Слава о нем прогремит повсюду, слава Короля Смерти. Но напоследок было бы неплохо снять скальп с молоденькой шлюхи, что лежит рядом как дохлая крыса.
Опустившись на колени, Арни извлек из кармана маленький нож для ритуальных жертвоприношений и перевернул девушку на спину. Убрал с ее лба прядь волос. Он улыбнулся. Да, это хорошая идея. Арни приложил лезвие к гладкой нежной коже и слегка надавил. Под острием выступила капелька крови.
Сверху по лестнице раздались торопливые шаги. С проклятием Арни вскочил на ноги и вскинул автомат. В десяти шагах, чуть пригнувшись, сжимая в руке пистолет, стоял Джон Йэхард. Два выстрела грянули почти одновременно. Пуля террориста ударила Йэхарда в грудь и отбросила его назад. Маленькая пластиковая пуля из пистолета Джона вонзилась Арни в руку, державшую автомат, и распорола ее до самого локтя. Он завертелся волчком и рухнул на пол у стены, заливая все вокруг кровью, фонтаном бьющей из разорванной артерии. Хрипя от боли и ярости, ловя ртом воздух, Арни перевернулся, выхватил из-за пояса круглую ручную гранату и нажал кнопку взрывателя. Последнее, что он успел услышать, был резкий хлопок «ТО-ТО». Вторая пуля угодила ему в лоб, будто консервную банку вскрыв голову, поставив таким образом точку в карьере лидера «Калайских драконов».
Почти в тот же миг Джон метнулся через всю лестничную площадку, выдернул гранату из еще теплой руки террориста и с криком «Берегись!» швырнул ее в темный пролет. В следующую секунду он бросился на пол, накрыв Мелиссу своим телом. Взрыв потряс башню до основания. По лестнице пронеслась горячая волна, зазвенели осыпающиеся стекла, что-то посыпалось с потолка. А потом наступила тишина.
Спаситель, прикрывший Мелиссу собой, со стоном откатился от нее в сторону. Все еще не в силах пошевелиться, терзаемая страшной болью в сломанной руке, девушка с ужасом в глазах наблюдала, как он снимает куртку и расстегивает пряжки бронежилета. Там, как раз посередине грудной пластины, красовалась огромная вмятина.
В воздухе стоял тяжелый запах нагретого оружия. Под головой Арни быстро растекалась большая красная лужа. Несколько секунд Мелисса смотрела на нее, потом вздохнула и потеряла сознание. И снова тишина тяжелым покрывалом укутала Старую башню. Тишина смерти, подумал Джон, как и десятки раз до этого.
Где-то наверху послышались осторожные, крадущиеся шаги. Неподалеку уже завыли полицейские сирены. Больше всего Джону сейчас хотелось увидеть врача: очень сильно болела грудь, словно лошадь лягнула его копытом. Если все ребра уцелели, это будет просто чудо.
Две головы, принадлежащие, видимо, отчаянным смельчакам, боязливо высунулись с пролета второго этажа. Они безмолвно разглядывали труп Арни, а затем исчезли.
Вскоре наверх поднялись двое парней, поддерживая молоденькую девушку под руки. Она едва перебирала ногами, голова ее мелко тряслась, как у старухи. Глаза девушки случайно встретились с глазами Джона, и она торопливо отвернулась. Парни, не говоря ни слова, повели ее дальше к выходу.
С трудом освободившись от бронежилета, Джон подполз к Мелиссе и склонился над ее бесчувственным телом. Из своего внутреннего кармана Йэхард извлек маленькую капсулу и осторожно поднес коричневый цилиндрик к бледному лицу. Веки дрогнули, и со слабым стоном девушка открыла глаза.
– Ну, как вы? – спросил Джон.
– Рука, – тихо всхлипнула она, – кажется, я сломала руку.
– Что-нибудь еще?
– Очень болит нога…
Джон, не мешкая, подхватил девушку на руки и вынес из башни. Он бережно уложил девушку на мягкую траву лужайки; вокруг ярко сияли мощные прожектора, полицейские мигалки разбрызгивали красные и голубые огни, солдаты в серой униформе быстро оцепляли здание. Перед башней бестолково суетились люди в дорогих вечерних туалетах, размахивая руками, что-то возбужденно говоря, то и дело срываясь на крик. Родители избранных сорока, догадался Джон.
Над лужайкой раздался захлебывающийся женский плач, переросший в жуткий истерический хохот. Арни Ог сумел-таки забрать с собой пять молодых жизней. Какой-то плотный лысоватый мужчина стоял на коленях над телом сына, обхватив голову руками, и ритмично раскачивался, как маятник. Джон стиснул зубы. Почему, ну почему так получилось? Йэхард знал, что здесь мало было его вины, но сердце все равно щемило острой болью.
Высокий человек в безупречном сером костюме неожиданно кинулся к нему.
– Лисси! – срывающимся голосом крикнул он. – Лисси, ты жива?! Что с тобой?
– Ничего, только рука сломана. И нога, кажется, тоже…
– Господи, что здесь произошло?!
– Не знаю, папочка. Спроси этого человека, это он убил террориста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Мне сказали, что ты принес важную весть. – Голос этого странного существа был под стать его внешности: сухой, резкий, с неприятным акцентом.
– Это так. Слушай: «Птица уже летит, она в системе, где таится наша надежда». – Посланец говорил медленно, отчеканивая каждое слово, будто боялся быть непонятым.
– Спасибо тебе, – сказал человек. – Ты хорошо справился с заданием. Теперь можешь отдохнуть.
Мягко загудели электромоторы, и кресло растаяло во тьме.
Над горизонтом поднималось голубое солнце. Длинные тени протянулись от стеклянных зданий, а их освещенные стены ослепительно заблестели. Человек с половиной головы немного помедлил перед входом в свое тайное убежище. Когда они придут? Будут ли они вовремя? Человек посмотрел на юг, туда, где клубились облака Пыльного пояса. Там огромные автоматические машины, едва различимые в серой дымке, по-прежнему ехали в строгом порядке, словно оживший город небоскребов.
Он взглянул на небо цвета индиго. Где-то там были лоовоны. В один прекрасный день голубо-кожие могут обо всем догадаться. Лишь бы это не случилось слишком рано, пока миссия еще не завершена.
Сильный порыв ветра прилетел с юга и принес с собой горячее, ядовитое дыхание Пыльного пояса. Надвигалась буря. Человек вздохнул и исчез в темном провале люка.
***
Гиперион праздновал «Ночь сумасшедших» – окончание первого академического семестра и начало зимних каникул. Повсюду справляли шумные празднества, слонялись толпы подвыпившей молодежи, горланящей студенческие гимны. Полиция изо всех сил старалась не выпустить гуляк из треугольника между Октагоном V, VI и VII.
У подножия Октагона X студенты университета Гипериона праздновали этот знаменательный день по своим собственным обрядам. В фонтане у Зеленого холма боролись какие-то весельчаки в малиновых гидрокостюмах. Собравшиеся вокруг пьяные ватаги зрителей неистово орали, подбадривая представителей своих факультетов. Другие нестройными голосами распевали непристойные песни. В самом здании вовсю шла пирушка; произносились. бесчисленные тосты во здравие университетской команды, недавно разгромившей слабаков и недоумков из университета Ноканикуса со счетом 15:3 в финале игр зимнего сезона.
В ту же ночь сорок лучших студентов старших курсов собирались возле Старой башни, излюбленного места золотой молодежи Гипериона. Они приходили в полной темноте, держа в одной руке яблоко, а в другой головку чеснока. В полночь башенные часы били двенадцать раз, вспыхивал свет, а «адепты», как их называли, представали перед зрителями и жюри, сидевшем в башне на втором этаже. Каждому новичку задавали вопрос, обычно самого неделикатного содержания. В зависимости от того, нравился ли ответ зрителям и жюри, адепт должен был съесть либо яблоко, либо чеснок. Жюри могло в особых случаях даже потребовать, чтобы, например, испытуемый спустил брюки или юбку, а то и сделать что-нибудь похуже.
Это была «Ночь сумасшедших».
Но кроме веселого над Гиперионом носилось и другое безумие, безжалостное и кровавое. Секта «Жизнь во имя смерти» и «Отдел убийц» постарались как можно лучше подготовиться к празднику.
Считалось, что сорок юных гениев находятся в безопасности за стеной университетского городка. У ворот стояли вооруженные охранники, проверявшие всех входивших. Но когда к городку подкатила очередная огромная толпа студентов, стражи бессильно опустили руки. Этим и воспользовался Арни Ог, миновав проходную без малейших трудностей. За пазухой он прятал короткий автомат. Одетый в красный плащ университетского служащего, Ог прошел мимо растерявшихся полицейских и направился через Гиадские поляны к Старой башне.
За время своей карьеры Арни добыл уже девять скальпов. На его счету было четыре террористических вылазки, во время которых он лично убил двадцать три человека. В секте его имя ежегодно отмечалось в почетных списках наиболее отличившихся перед Творцом. Руководимая им группа «Калайские драконы» состояла из фанатиков, боготворивших своего вожака и готовых на все.
Да, много славных дел было на счету Арни, но все они не шли ни в какое сравнение с этим. Гиперион теперь не скоро забудет его имя!
Он углубился в аллею, обсаженную кустами, и вдруг остановился. Где-то рядом послышался звонкий девичий смех и приглушенное бормотание подвыпившего парня. Арни подошел поближе к сплошной стене кустарника и раздвинул ветви. Там, на небольшой полянке, надежно скрытой от посторонних глаз, молодая парочка самозабвенно занималась любовью. Короткая зловещая усмешка на миг искривила губы Арни. Одним быстрым движением он извлек из кармана узкий длинный нож. Особенно ему понравилась девушка, привлекательная блондинка с великолепной фигурой. Такой скальп будет достойным украшением его коллекции…
В тридцати футах от маленькой полянки Мелисса Балтитьюд медленно шла к Старой башне, положив в карманы яблоко и чеснок. Главное – идти не спеша, выглядеть спокойной и хладнокровной. Иначе банда старых придурков в жюри заставит разыграть целое представление со стриптизом перед гогочущими зрителями.
Мелисса как никто другой добивалась очереди выступить перед башней с яблоком и чесноком. Еще бы, ведь это давало право на вступление в элитный клуб «Орбита»! Девушка боялась только одного. А вдруг Джейсон Парки, ее бывший дружок, развязный смазливый подлец, нашепчет членам жюри, какие вопросы ей лучше задать?
Мелисса решительно сжала губы. Что бы ни спрашивали, она ответит. И будет есть чеснок, и танцевать голая у фонтана, если потребуется. Она сделает все что угодно, лишь бы войти в «Орбиту». А там уж начнется совсем другая жизнь.
До нее донесся сдавленный крик, совсем близко. Он показался Мелиссе несколько странным. Девушка прислушалась. От фонтана долетали крики бойцов и азартные вопли зрителей. Девушка пожала плечами. В такую ночь нечему удивляться. Ну и что, если какую-нибудь киску парни разложили под кустиками? Такое происходит часто. Мелисса поспешила к знакомой башне, пока еще ярко освещенной.
Ее сразу окружили друзья. Здесь были и Сюзи Эмерли, и Саймон Вэзил, и Генри Эндайн, и многие другие. Но Мелисса смотрела сейчас только на Сюзи. Неужели она и в самом деле выходит замуж за Бертрана Лароша? Их родители давно мечтали объединить свои финансовые империи, это ни для кого не секрет. Девушке вдруг захотелось заплакать, но она овладела собой и принялась оживленно болтать со своими подругами.
Внезапно все, как по команде, повернулись в одну сторону. Незнакомый высокий брюнет, вскочив на парапет, окружавший чашу фонтана, напряженно вглядывался в темную стену кустарниковой аллеи. Потом со страшными проклятиями он выхватил нейронный хлыст и бросился в толпу.
В мозгу Джона картина возникла с ужасной ясностью – блеск опускающегося лезвия, красивые волосы, рука в черной перчатке, сжимающая нож, стаскивающая скальп, дикий животный восторг…
Джон прорвался сквозь толпу, расчистив себе дорогу ударами хлыста. Какой-то толстяк попытался вцепиться ему в рукав, но Йэхард стегнул хлыстом по широкому красному лицу, и толстяк с воем рухнул на землю. Джон помчался к кустам, отшвырнув в сторону двух обнимающихся лесбиянок, случайно оказавшихся на его пути.
– Держите этого ублюдка! – завопил кто-то сзади.
За спиной послышался тяжелый топот, но Джон, не обращая на него внимания, мчался через поляну, сжимая в руке автоматический «ТО-ТО» двадцать второго калибра. Словно пушечный заряд, он влетел в зеленую стену и, прорвавшись сквозь нее, замер как вкопанный. Арни ускользнул отсюда совсем недавно, кровь на траве даже не успела остыть. Жертвоприношение было совершено по всем правилам – головы отделены, тела тщательно вскрыты, вырезанные сердца лежали рядом на траве, подергиваясь, будто две огромные лягушки. Взглянув на них, Джон понял, что задумал Арни совершить сегодня.
На поляну, запыхавшись, бежали его молодые преследователи.
– Эй ты!.. – угрожающе заорал один из них и внезапно умолк. – Господи, это же Анни Клейн! – пробормотал он наконец. – Ей… ей отрезали голову и сняли скальп…
Парень повалился в кусты, и оттуда донеслись звуки мучительной рвоты. Его спутники с позеленевшими лицами, мгновенно протрезвев, медленно возвратились к фонтану.
В воздухе поплыл звучный бой часов. В одно мгновение вся башня и прилегающий к ней дворик осветились яркими лучами прожекторов. Сорок одна фигура в длинных плащах поклонилась восторженно зашумевшей толпе.
– Мелисса Балтитьюд! – пробулькал электронный голос. – Выйдите вперед! Мелисса, – продолжал голос после того, как девушка вышла, – правда ли то, что говорят о вас и о Бертране Лароше?
Ее сердце подпрыгнуло. Как они могли узнать? Неужели Джейсон?..
Мелисса не успела ответить. Какая-то сумятица поднялась в толпе справа от нее. Внезапно загрохотал автомат, заглушив чей-то пронзительный крик. Из толпы рванулась приземистая фигура в красном плаще, с ножом в левой руке и автоматом в правой. Мелисса, не в силах сдвинуться с места, как зачарованная смотрела на дырочку дула. Она почувствовала, как напрягся палец, лежащий на спусковом крючке; от внезапного приступа слабости подкосились ноги.
Грянул выстрел, и пуля взвизгнула над самым ее ухом.
Второго выстрела не последовало. Из темноты раздался громкий окрик, и тот самый высокий брюнет метнулся от кустов через поляну прямо к убийце в красном плаще. Ог развернулся, и его автомат выплюнул короткую очередь. Затем, схватив Мелиссу за руку, он быстро увлек ее за собой к башне.
– Стой, Арни! – снова крикнул Йэхард.
Но Ог уже добрался до полуоткрытой двери, втолкнув туда девушку, и, обернувшись, пальнул опять. Мелисса оглохла от стрельбы и бессильно упала на пол. По каменным плиткам пола с веселым звоном прыгали гильзы.
Какие-то люди, истошно вопя, с топотом бежали вверх по лестнице. Арни быстро кинул опустошенную обойму, вставил новый магазин и, не целясь, выпустил туда несколько пуль. Кто-то вскрикнул, и тяжелое тело покатилось по ступенькам, заливая их кровью, хлещущей из разорванной спины.
Снаружи грохнул ответный выстрел. Пуля, влетев в открытую дверь, врезалась в великолепные резные панели, которыми были обиты стены, и взорвалась. Арни бросился на пол, извиваясь как уж, подполз к Мелиссе и схватил ее за руку. Девушка смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами, не в силах даже вскрикнуть. Ог сильным рывком подтащил Мелиссу к себе, горячо дыша ей в лицо. Губы его раздвинулись в жесткой улыбке, обнажая крупные белые зубы, острые, как у волка. Оглянувшись на дверь, Арни резко вскочил на ноги и, ухватив Мелиссу за плечи, поднял ее с пола и поставил перед собой.
Оцепенение, сковывавшее девушку словно липкая болотная тина, вдруг исчезло. Она дико закричала, извиваясь в сильных руках террориста. С лицом, перекошенным от злобы, Арни придавил ее к стене, вытащил из кармана широкую трубку длиной не больше фута. Продолжая зловеще улыбаться, Ог нажал кнопку, и из трубки с легким звоном выскочило сверкающее лезвие. Серебряные отблески перебегали по острой холодной стали. Мелисса крепко зажмурилась, но перед глазами по-прежнему стояло это лезвие, уже не сверкающее, а тусклое, тусклое от крови, капающей с острия… ее крови…
Неожиданно Ог отбросил нож и выстрелил в дверной проем. Прикрываясь девушкой как щитом, не переставая стрелять, он потащил ее к лестнице. Автомат Арни внезапно умолк. В три прыжка он оказался у первой лестничной площадки, почти волоча за собой девушку вниз по ступенькам, и швырнул Мелиссу на пол. Что-то тихо хрустнуло, и ее руку будто пронзила огненная игла.
Автомат Арни снова загрохотал над ухом, и наверху опять раздались крики. Ог стоял, выпрямившись во весь рост, сжимая дымящийся автомат обеими руками, и в его глазах светилось мрачное торжество. Ему конец, он отлично это понимал, но он еще сумеет прихватить с собой три-четыре десятка жертв. А там – плевать на все! Слава о нем прогремит повсюду, слава Короля Смерти. Но напоследок было бы неплохо снять скальп с молоденькой шлюхи, что лежит рядом как дохлая крыса.
Опустившись на колени, Арни извлек из кармана маленький нож для ритуальных жертвоприношений и перевернул девушку на спину. Убрал с ее лба прядь волос. Он улыбнулся. Да, это хорошая идея. Арни приложил лезвие к гладкой нежной коже и слегка надавил. Под острием выступила капелька крови.
Сверху по лестнице раздались торопливые шаги. С проклятием Арни вскочил на ноги и вскинул автомат. В десяти шагах, чуть пригнувшись, сжимая в руке пистолет, стоял Джон Йэхард. Два выстрела грянули почти одновременно. Пуля террориста ударила Йэхарда в грудь и отбросила его назад. Маленькая пластиковая пуля из пистолета Джона вонзилась Арни в руку, державшую автомат, и распорола ее до самого локтя. Он завертелся волчком и рухнул на пол у стены, заливая все вокруг кровью, фонтаном бьющей из разорванной артерии. Хрипя от боли и ярости, ловя ртом воздух, Арни перевернулся, выхватил из-за пояса круглую ручную гранату и нажал кнопку взрывателя. Последнее, что он успел услышать, был резкий хлопок «ТО-ТО». Вторая пуля угодила ему в лоб, будто консервную банку вскрыв голову, поставив таким образом точку в карьере лидера «Калайских драконов».
Почти в тот же миг Джон метнулся через всю лестничную площадку, выдернул гранату из еще теплой руки террориста и с криком «Берегись!» швырнул ее в темный пролет. В следующую секунду он бросился на пол, накрыв Мелиссу своим телом. Взрыв потряс башню до основания. По лестнице пронеслась горячая волна, зазвенели осыпающиеся стекла, что-то посыпалось с потолка. А потом наступила тишина.
Спаситель, прикрывший Мелиссу собой, со стоном откатился от нее в сторону. Все еще не в силах пошевелиться, терзаемая страшной болью в сломанной руке, девушка с ужасом в глазах наблюдала, как он снимает куртку и расстегивает пряжки бронежилета. Там, как раз посередине грудной пластины, красовалась огромная вмятина.
В воздухе стоял тяжелый запах нагретого оружия. Под головой Арни быстро растекалась большая красная лужа. Несколько секунд Мелисса смотрела на нее, потом вздохнула и потеряла сознание. И снова тишина тяжелым покрывалом укутала Старую башню. Тишина смерти, подумал Джон, как и десятки раз до этого.
Где-то наверху послышались осторожные, крадущиеся шаги. Неподалеку уже завыли полицейские сирены. Больше всего Джону сейчас хотелось увидеть врача: очень сильно болела грудь, словно лошадь лягнула его копытом. Если все ребра уцелели, это будет просто чудо.
Две головы, принадлежащие, видимо, отчаянным смельчакам, боязливо высунулись с пролета второго этажа. Они безмолвно разглядывали труп Арни, а затем исчезли.
Вскоре наверх поднялись двое парней, поддерживая молоденькую девушку под руки. Она едва перебирала ногами, голова ее мелко тряслась, как у старухи. Глаза девушки случайно встретились с глазами Джона, и она торопливо отвернулась. Парни, не говоря ни слова, повели ее дальше к выходу.
С трудом освободившись от бронежилета, Джон подполз к Мелиссе и склонился над ее бесчувственным телом. Из своего внутреннего кармана Йэхард извлек маленькую капсулу и осторожно поднес коричневый цилиндрик к бледному лицу. Веки дрогнули, и со слабым стоном девушка открыла глаза.
– Ну, как вы? – спросил Джон.
– Рука, – тихо всхлипнула она, – кажется, я сломала руку.
– Что-нибудь еще?
– Очень болит нога…
Джон, не мешкая, подхватил девушку на руки и вынес из башни. Он бережно уложил девушку на мягкую траву лужайки; вокруг ярко сияли мощные прожектора, полицейские мигалки разбрызгивали красные и голубые огни, солдаты в серой униформе быстро оцепляли здание. Перед башней бестолково суетились люди в дорогих вечерних туалетах, размахивая руками, что-то возбужденно говоря, то и дело срываясь на крик. Родители избранных сорока, догадался Джон.
Над лужайкой раздался захлебывающийся женский плач, переросший в жуткий истерический хохот. Арни Ог сумел-таки забрать с собой пять молодых жизней. Какой-то плотный лысоватый мужчина стоял на коленях над телом сына, обхватив голову руками, и ритмично раскачивался, как маятник. Джон стиснул зубы. Почему, ну почему так получилось? Йэхард знал, что здесь мало было его вины, но сердце все равно щемило острой болью.
Высокий человек в безупречном сером костюме неожиданно кинулся к нему.
– Лисси! – срывающимся голосом крикнул он. – Лисси, ты жива?! Что с тобой?
– Ничего, только рука сломана. И нога, кажется, тоже…
– Господи, что здесь произошло?!
– Не знаю, папочка. Спроси этого человека, это он убил террориста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35