Палмер зябко передернул плечами и вдруг, словно испугавшись чего-то, быстро, гораздо сильнее, чем требовалось, хлопнул ладонью по клавише дверного привода.
Дождавшись, когда створки ворот встали на место, Палмер до отказа закрутил штурвал ручной блокировки двери. Выйдя из тамбура, он включил щиток шлюзовой системы, и вторая дверь, лязгнув, закрыла тамбур. Заблокировав и ее ручным штурвалом, Палмер переключил управление шлюзом на главный пульт.
Пройдя между вездеходами, он перепрыгнул через турникет и вошел в проход между боксами.
Номера на зеленых дверях боксов были выведены желтой флуоресцирующей краской. Палмер отлично знал расположение боксов: для того чтобы выйти к пятнадцатому, ему нужно было свернуть в четвертый проход направо.
Палмер миновал второй проход, когда внезапно во всем корпусе погас свет. Оказавшись в полной темноте, он инстинктивно прижался спиной к холодной стенке бокса. На противоположной стене бледно светилось число "сорок два".
На складе имелось три выключателя: около внешних ворот и рядом с переходами, соединяющими склад с другими корпусами. Любым из них можно включить или выключить свет во всем корпусе. Аварийное освещение не включилось, – значит, кто-то отключил свет намеренно.
Замерев, затаив дыхание, Палмер напряженно вслушивался в темноту. Не было слышно ни единого звука.
Первой его мыслью было спрятаться в боксе, но двери боксов не имеют запоров, да и сколько можно высидеть в темноте, ожидая неизвестно чего?
Проход, по которому шел Палмер до того, как погас свет, выходил чуть правее перехода в жилой корпус. Ведя рукой по стене, Палмер медленно, стараясь не производить лишних звуков, двинулся вперед. Через несколько шагов рука сорвалась в пустоту – поперечный проход. Расставив руки в стороны, Палмер миновал перекресток и пошел дальше, как и прежде придерживаясь стены. Ориентироваться помогали тускло светящиеся желтым номера на дверях боксов.
Палмер дошел до следующего перекрестка, когда в лицо ему ударил яркий свет: кто-то стоял в начале прохода, держа перед собой зажженный фонарь. Палмер замер, прикрыв глаза рукой. Человек с фонарем медленно двинулся ему навстречу.
– Кто здесь? – крикнул Палмер срывающимся от напряжения голосом.
Ответа не последовало. Неизвестный продолжал движение.
Палмер бросился было в левый проход, чтобы попытаться, опередив незнакомца, добежать до перехода в лабораторный корпус, но оттуда в глаза ему ударил луч еще одного фонаря.
Палмер понял, что попал в ловушку. Бежать назад и пытаться открыть внешние ворота не имело смысла, – преследователи настигнут его прежде, чем он успеет отвернуть штурвалы двух шлюзовых дверей.
Фонари, поймав Палмера в перекрестье лучей, неумолимо приближались.
Палмер затравленно огляделся по сторонам. В правом проходе, который пока еще оставался свободным, ему бросилась в глаза цифра на двери бокса – "семнадцать". Следом за ним находился пятнадцатый бокс, а в нем – плазменные резаки.
Бросившись в проход, Палмер услышал за спиной топот бегущих ног – преследователи не хотели упустить его.
Добежав до двери с номером "пятнадцать", Палмер распахнул ее и, выскочив из луча света, нырнул в густую темноту. Захлопнув дверь, он принялся лихорадочно шарить руками по полкам открытых стеллажей, сбивая в кровь суставы пальцев, срывая ногти о какие-то совсем ненужные ему сейчас инструменты.
– Где? Где они?! Где?! – то едва слышно бормотал, то вскрикивал он.
Наконец пальцы его зацепились за рукоятку, покрытую гладким, чуть теплым на ощупь термопластиком.
Палмер рванул рукоятку на себя и, выдернув из груды других инструментов, прижал к груди плазменный резак. Стараясь унять дрожь в руках, он положил корпус резака на раскрытую левую ладонь и большим пальцем перебросил тумблер выключателя в рабочее положение. На кончике жала резака появилось бледно-голубое, едва заметное свечение, которое вытягивалось все дальше вперед по мере того, как Палмер вдавливал в рукоятку клавишу регулятора мощности.
– Ну, теперь заходите, – процедил он сквозь стиснутые зубы.
Слова эти, скорее всего, адресовались не притаившимся в темноте врагам, а самому себе, для поддержания боевого духа.
От сильного удара снаружи дверь распахнулась, и Палмер вновь на мгновение ослеп от ударившего в глаза света.
– Не двигайся! Стой на месте! – заорал Палмер, выставив резак на вытянутых-руках вперед и до предела вдавив клавишу регулятора мощности.
– Не психуй, Ален, – спокойным голосом произнес тот, кто стоял в дверях. – Выключи резак.
Голос показался Палмеру чужим, совершенно незнакомым.
– Кто ты такой? Что ты здесь делаешь? – спросил Палмер и, не получив ответа, вновь сорвался на крик. – Убирайся!
– Подожди немного, сейчас включат свет, – все так же спокойно ответил голос из пятна света.
Они стояли друг против друга молча, не двигаясь.
Палмера начала бить крупная нервная дрожь, жало плазменного резака в его руках дергалось из стороны в сторону. Он лихорадочно пытался сообразить, что же ему делать, когда включится свет? Угрожая резаком, заставить чужака освободить дорогу и попытаться добраться до перехода? Но второй чужак, который пошел включать свет, может снова выключить его в любой момент. В полной темноте, не зная, сколько чужаков находится на складе, Палмер, даже вооруженный плазменным резаком, будет беззащитен. Отобрать у чужака фонарь? Интересно, фонари у них свои или они разыскали их на складе? Если они знали, где лежат фонари, то вполне могли знать и про плазменные резаки. Может быть, им нужны они, а он, Палмер, просто случайно оказался на пути? Жалко, что на боксах нет запоров, – можно было бы закрыть чужака. А почему он, собственно, поверил, что кто-то должен включить свет? Чужак просто зачем-то тянет время...
В этот момент зажегся свет.
– Не двигайся! – закричал Палмер, зажмурив на мгновение, глаза.
Когда глаза привыкли к свету, Палмер увидел, что в дверях, привалившись плечом к косяку и небрежно поигрывая фонариком, который он держал в руке, стоит его двойник.
– Ну что? – спросил он Палмера. – Как впечатление?
Палмер сбросил мощность резака до минимума и опустил его жалом вниз. При ярком свете этот небольшого роста, худой человек с ранними залысинами на лбу и знакомым прищуром глаз вовсе не казался опасным.
– Кто ты такой? – спросил Палмер.
– Ты не знаешь? – двойник с наигранным удивлением поднял брови и округлил глаза:
– Я – Ален Палмер.
– Не прикидывайся дураком!
– Ну хорошо. Тогда я – твоя биокопия. Хотя с таким же успехом можно утверждать обратное: что ты моя биокопия. Между нами нет абсолютно никакой разницы.
– Кроме того, что я – настоящий. Я – человек.
– А я, по-твоему, кто? Монстр?
– Пока не знаю. Как ты здесь оказался?
Двойник насмешливо скривил губы:
– А ты помнишь, как появился на свет?
– Сколько вас?
Двойник демонстративно посмотрел по сторонам и разочарованно развел руками:
– Похоже, что нас с тобой только двое.
– Хватит! – Палмер угрожающе приподнял резак.
– Ты собираешься меня убить? – удивился двойник.
– Если возникнет необходимость.
– Но за что?
– Вы-чужаки!
– Но это еще не повод, чтобы убивать. Мы пока еще не сделали вам ничего плохого.
– Что вам нужно от нас?
– Вам было передано послание.
– Не послание, а требование убираться.
– Но при этом мы гарантируем вашу безопасность.
– Чего стоят ваши гарантии? Почему вы боитесь людей?
– Мы не боимся, просто не хотим с вами встречаться.
– И поэтому не очень вежливо просите убраться?
– Мы мыслим разными категориями.
– Слушай меня, мыслитель! Мысли ты хоть какими категориями, но через три дня здесь будет военный корабль, – вот тогда мы и поговорим о том, почему вам так не хочется с нами встретиться.
– Подумай о себе, Ален.
– Что ты хочешь сказать?
– Только то, что мы ждем от вас некоторых определенных действий. Но, если они будут неверными, мы будем вынуждены их подправлять. Пойми меня правильно: это не угроза, а предупреждение. Действовать мы будем только в самых крайних случаях, в самый последний момент.
– Мы болтаем с тобой уже достаточно долго. Где твой приятель?
– Не знаю, у него свое задание.
– А твое задание?
– Я хочу забрать плазменные резаки, – сказал двойник и добавил:
– Видишь, я с тобой откровенен.
– Вооружаетесь? – усмехнулся Палмер.
– Разоружаем вас, чтобы вы не наделали глупостей.
– Хорошо. Положи фонарь на пол у двери и можешь забирать все, что тебе нужно.
– Ты это серьезно?
– Абсолютно. Я сейчас серьезен, как никогда. Медленно иди ко мне. Резаки здесь.
Палмер взглядом указал на полку, где лежали резаки, и отступил на шаг назад.
Положив фонарь на пол, двойник начал медленно, осторожно, точно ступая по тонкому, ненадежному льду, двигаться вперед.
Палмер стоял, направив не него жало резака.
– А резак, который у тебя в руках, ты мне тоже отдашь?
– Нет, его я оставлю себе.
– Тебе следовало бы отдать и его.
– Бери, что дают, или не получишь ничего! – прикрикнул Палмер.
Чужак тяжело, с сожалением, вздохнул.
– Все равно тебе придется его отдать, – сказал он и, наклонившись, потянулся за резаками.
Палмер сделал шаг вперед и обрушил рукоятку своего резака на затылок двойника. Чужак, не издав ни звука, упал на пол.
Палмер, не выключая, положил резак на полку рядом с собой, кусачками отрезал от мотка изолированного провода конец длиной около метра и скрутил им заведенные за спину руки чужака. Отрезав еще один кусок провода, он продел его в ручки лежавших на полке резаков и затянул концы узлом.
Уловив краем глаза какое-то движение справа от себя, он бросил связку, схватил включенный резак и развернулся к двери.
От двери, угрожающе сжав в руке фонарь, на Палмера надвигался еще один его двойник.
– Стой! – крикнул Палмер, делая шаг назад.
Нога его зацепилась за тело лежавшего на полу связанного двойника. Падая на спину, Палмер до предела вдавил клавишу мощности в рукоятку резака.
Второй двойник, продолжая в это время двигаться вперед, напоролся на почти невидимую при ярком свете плазменную струю. Мгновенно в животе его образовалась черная обугленная по краям дыра. Рот чужака перекосился в беззвучном крике глаза вылезли из орбит и, казалось, вот-вот лопнут. Он схватился руками за дыру на животе. Пальцы, попадая под луч резака, отваливались от кистей и черными, обугленными обрубками падали на пол. Изо рта чужака полилась кровавая слюна. Он пошатнулся и плашмя, во весь рост упал на Палмера.
Палмер в ужасе оттолкнул дымящийся, источающий омерзительный запах горелого мяса труп и вскочил на ноги. Резкий спазм в животе заставил его согнуться пополам. Его долго, до боли, рвало.
Тяжело, с присвистом дыша, Палмер выпрямился и отер рот рукавом.
Связанный двойник пришел в себя и, перевернувшись на спину, безучастно наблюдал за его страданиями.
– Не захлебнись, – желчно произнес он, встретившись с Палмером взглядом.
– Молчи, сволочь, – еле слышно выговорил Палмер.
– Ну как, тебе понравилось убивать людей?
– Вы не люди.
– Какая разница, мы ведь так похожи. Убив своего двойника, ты, считай, прикончил самого себя.
Стараясь не смотреть на изуродованный труп, Палмер поднял с пола резак.
– Вставай, – приказал он двойнику. Видя, что тот не торопится, Палмер ткнул его носком ботинка под ребра.
– Поднимайся!
Двойник медленно, с неохотой поднялся на ноги. Палмер повесил ему на шею связку резаков и подтолкнул к двери. Перешагивая порог, он подобрал валявшийся на полу фонарь.
– Направо, – сказал он чужаку и для убедительности подтолкнул его фонарем в спину.
Палмер хотел дойти до ближайшего перехода в лабораторный корпус и заблокировать дверь между корпусами. Ему хотелось скорее оказаться в безопасном месте, но после приступа мучительной рвоты он чувствовал смертельную слабость – колени дрожали, в голове стоял протяжный звон, зеленые пятна плыли перед глазами. Он не заметил, как медленно приоткрылась дверь бокса, мимо которого они прошли.
Палмера схватили сзади за шею и с размаха ткнули лицом в стенку бокса.



Глава 6
ДВОЙНИКИ ПРИБЫВАЮТ

Тело Киванова-три положили в пустовавшую до сих пор холодильную камеру для биологических образцов.
– Все-таки то, что произошло, – ужасно, – сказал Маклайн, поправляя очки.
– Надеюсь, это было самое ужасное из того, что должно случиться, – мрачно отозвался Кийск.
– Я не о том, – левая щека Маклайна нервно дернулась. – Ужасно, что первый контакт с чужой, незнакомой нам цивилизацией произошел подобным образом.
– Они оказались слишком непонятными и очень уж чужими.
– Да, конечно, но тем не менее...
– Нам не в чем себя упрекнуть, профессор. Не мы это начали. Они проникли на станцию и устроили погром в командном отсеке. Из-за их действий станция находится фактически на осадном положении.
– Но ведь и мы забрались в Лабиринт, не спросив разрешения.
– Мы считали планету необитаемой. Маклайн невесело хмыкнул:
– Может быть, и мы для них всего лишь ошибка природы? Или даже хуже – стихийное бедствие? Мы ведь даже не знаем, что из себя представляют хозяева Лабиринта, как они выглядят. Те, кого мы видели, – Кивановы-близнецы, – всего лишь изделия хозяев, судить по которым о самих создателях я, например, не берусь.
Разговаривая, они вошли в кабинет Маклайна.
Маклайн сразу же упал в кресло и блаженно вытянул ноги. Кийск встал напротив него, упершись кулаками в стол.
– Кстати, по поводу двойников. Что, по вашему мнению, мы должны сделать с двумя оставшимися Кивановыми? Посадить обоих под замок?
– Мое мнение... – Маклайн задумчиво почесал кончик носа, снял очки, повертел их в руках и снова водрузил на прежнее место. – Мне кажется, что оба оставшиеся у нас Кивановы – настоящие. Первая копия Киванова не имела никакой специальной установки со стороны хозяев. Ее цель была одна: убедить нас, что послание, переданное через Киванова, не является следствием расстройства психики Бориса. Третий Киванов, прибывший на станцию, имел уже конкретное задание – вывести из строя узел связи. И отчасти ему это удалось. Кстати, я думаю, что придет и еще один двойник, который – должен будет завершить начатое Кивановым-три.
– А не сработает ли установка первого двойника Бориса позднее?
– Я не провидец, – развел руками Маклайн. – Но с такой же вероятностью можно предположить, что хозяева обладают возможностью воздействовать на каждого из нас напрямую.
Кийск озадаченно хмыкнул, – подобная мысль не приходила ему в голову, – и задумчиво поскреб щеку, на которой начала появляться щетина.
На столе пискнул зуммер интеркома внутренней связи.
Маклайн включил микрофон.
– Маклайн. Слушаю.
– Профессор, это Штрайх! – Голос был возбужденный. – Кийск случайно не у вас?
– Я здесь, Игорь, – сказал Кийск.
– Иво, я поймал пару двойников! – с радостью мальчишки, забившего гол, крикнул Штрайх. – Один из них – я, а другой – ты! Я запер их в своей комнате. Не пойму, что им там понадобилось?
– Как тебе это удалось?
– Помнишь мою сувенирную авторучку из армолита? Я заклинил ею дверь! Что будем делать с чужаками?
– Ты запер ворота?
– Да. Включил шлюзовые системы и перевел управление на главный пульт.
– Жди, я сейчас приду, – сказал Кийск.
– Чужаки прибывают, – безрадостно констатировал Маклайн.
– Надеюсь, что эти – последние. Все наружные ворота заперты. Тем не менее, чтобы не возникло путаницы с двойниками, если таковые еще есть на станции, вы, профессор, оставайтесь в своем кабинете и поддерживайте постоянную связь через интерком со всеми нашими. Вы должны в любой момент знать, кто где находится. Не допускайте никаких перемещений по станции без вашего ведома. Слушая Кийска, Маклайн с серьезным видом кивал.
– Когда вернется Палмер, пусть займется восстановлением связи, – Кийск совсем уже было вышел из кабинета, но на пороге обернулся и добавил:
– И отправьте кого-нибудь на кухню, а то мы со всей этой кутерьмой совершенно забыли про ужин.
По центральному коридору Кийск добрался до перехода между корпусами, никого не встретив по пути. Войдя в коридор жилого корпуса, он свернул налево и сразу же увидел Штрайха, прохаживающегося с гордым видом победителя у двери своей комнаты.
О том, что произошло, Штрайх начал рассказывать сам, не дожидаясь расспросов:
– Я закрыл ворота и уже возвращался назад, когда, проходя Мимо, услышал какую-то возню. Заглянул, а там – двое: ты и я! Я дверь захлопнул, держу и соображаю, что делать? Изнутри рваться начали, я и всадил авторучку в щель между дверью и косяком. Они еще какое-то время подергались, а потом затихли. Я думаю, не закрылись ли они изнутри?
Кийск подергал авторучку, но та плотно сидела в гнезде. Ухватиться за нее можно было только двумя пальцами.
Сходив в свою комнату, Кийск вернулся с широким охотничьим ножом с тяжелой костяной рукояткой.
1 2 3 4 5 6 7