Он шел по пути воина, а потому точно знал, что делает, и не сомневался в успехе.
Джаниты попытались было снова выглянуть из дежурки, но Вениамин заставил их скрыться, выстрелив почти не целясь. Он был уверен, что надзиратели уже связались с тюремным управлением и доложили о мятеже во втором блоке. Но, примерно представляя ход мыслей тех, кому предстояло принимать решение, Обвалов почти не сомневался в том, что приказ о штурме мятежного блока отдан не будет. В этом не было смысла – вырвавшимся из камер заключенным некуда было податься, кроме как вниз. А на первом этаже, за перекрывшей коридор решеткой, их будут ждать джаниты, готовые открыть огонь по бунтовщикам.
Добежав до дежурки, Вениамин дважды выстрелил в дверь, в душе надеясь, что никто из надзирателей не догадался подпереть ее спиной. Выбив дверь ногой, он влетел в дежурку и с ходу ударил рукояткой пистолета в челюсть подвернувшегося под руку джанита. Надзиратель упал, а Вениамин, развернувшись, направил пистолет в лоб его напарнику, стоявшему у стены и тоже целившемуся в него из пистолета, который он держал обеими руками.
– Брось, – посоветовал Вениамин.
Джанит не был трусом, но он был здравомыслящим человеком, а потому, помедлив какое-то время – не более, чем требовалось для того, чтобы соблюсти приличие, – он опустил руки и выронил пистолет на пол.
– Снимай куртку, – приказал джаниту Вениамин. – Раздевай второго, – велел он замершему в дверях Сиду.
Парень тут же кинулся выполнять приказ.
Джанит тоже не заставил себя долго ждать – скинул куртку и протянул ее Вениамину.
Сиду куртка из черного кожзама оказалась великовата – висела на узких плечах, как на вешалке, – а козырек кепи сползал на глаза. Но, в конце концов, не на строевой же смотр они собирались.
– Идем, – кивнул Сиду Вениамин.
Не двигаясь с места, парень смотрел на Вениамина взглядом, полным недоумения.
– Инчэ? – недовольно взмахнул рукой Вениамин.
– А эти? – Сид взглядом указал на джанитов. – Ты шо ж, так их и оставишь?
– А ты шо, хочешь, шобы я их грохнул?
– Ну…
Парень сделал жест рукой, давая понять, что не имел бы ничего против, если бы Вениамин именно так и поступил.
– Сид, – с укоризной покачал головой Вениамин. – Хай ты и в самом деле Порочный.
Сид ничего не ответил, только обиженно поджал губы.
– Дай-ка пуляк.
Вениамин забрал у Сида пистолет, который тот уже успел подхватить с пола, и вынул из него магазин. Магазин он сунул в карман, а пистолет кинул в дальний угол комнаты.
– Мне тоже нужен пуляк, – угрюмо буркнул Сид.
– Иди, – Вениамин подтолкнул парня к выходу. – Да, чуть не забыл, – обернувшись, посмотрел он на джанита, который, судя по выражению лица, все еще не был уверен в том, что остался жив. – Где журнал?
– Какой журнал? – растерянно произнес джанит.
– С мишкой на обложке, – объяснил Вениамин. – Тот, что ты смотрел, когда я заходил сюда в прошлый раз.
– В столе, – едва слышно произнес джанит.
Похоже, он был уверен в том, что это хитрая уловка вооруженного бандита, который только искал повод, чтобы разрядить в него пистолет.
Вениамин достал из стола журнал с рыжим плюшевым мишкой на обложке. Журнал назывался «Мягкая игрушка». Обвалов выписывал этот журнал, но последний номер еще не видел – редко доводилось бывать дома. А электронная версия – это совсем не то, что пахнущий типографской краской и мягко шуршащий под пальцами бумажный журнал.
Вениамин показал журнал джаниту:
– Не возражаешь, если я возьму?
Джанит, по-прежнему пребывающий в полной уверенности, что над ним утонченно издеваются, тем не менее нашел в себе силы качнуть головой.
– Аригато, – улыбнулся Вениамин и, сунув журнал под куртку, выбежал из дежурки.
– Зачем тебе журнал? – спросил удивленный Сид.
– Я коллекционирую плюшевых мишек, – ответил Вениамин.
Сид снова обиженно поджал губы – ответ Вениамина трудно было расценивать иначе, как насмешку.
Вениамина мало интересовало душевное состояние напарника. Даже обиженный Сид был в состоянии быстро и точно выполнять команды, а большего от него и не требовалось.
У двери на лестницу уже толпились, возбужденно толкая друг друга, человек пятьдесят арестантов, выбравшихся из камер в погоне за призрачной надеждой обрести свободу. По отношению к ним Вениамин не испытывал ни сочувствия, ни жалости. Он всего лишь предоставил им право сделать выбор, но при этом не задавал направление. Прежде чем выбрать путь, человек, наделенный хотя бы толикой разума, должен оценить свои возможности и десять раз подумать о том, сумеет ли он пройти по нему до конца. Бросив взгляд в сторону камер, большинство из которых теперь были пусты, Вениамин отметил, что некоторым из арестантов хватило все же здравомыслия остаться в клетках. Окажись все такими дальновидными, это сильно осложнило бы воплощение в жизнь Вениаминова плана. По счастью, до сих пор во Вселенной не ощущалось недостатка в самоуверенных болванах, каждый из которых свято верил, что мир вращается именно вокруг его пупка. Хотя, казалось бы, при такой приверженности активным действиям их поголовье давно должно было пойти на убыль.
Из толпы вынырнул тот самый тип, что первым забрал у Вениамина ключ от камеры.
– Открывай дверь! – потребовал он в категоричной форме.
Это было именно требование, а не просьба. Но Вениамин только мило улыбнулся в ответ – он вообще любил улыбаться и делал это при каждом удобном случае.
– Конечно.
Сид с недоумением смотрел на то, как Вениамин снимает с пояса кольцо с ключами и отдает его обритому наголо верзиле с татуировкой возле левого уха, изображавшей вставшего на задние лапы медведя.
Бритый оскалил большие желтые зубы в подобии улыбки и кинул ключи невысокому рыжему типу, который тотчас же принялся отпирать ими дверь.
– Мне еще и пуляк нужен, – сказал Вениамину бритоголовый.
Обвалов смерил собеседника изучающим взглядом. До сих пор бритоголовый не вызывал у него интереса – он был всего лишь инструментом, чем-то вроде консервного ножа, которым нужно воспользоваться, чтобы добраться до деликатеса. Но сейчас, когда бритоголовый потребовал пистолет, Вениамин почувствовал, что ручка консервного ножа перепачкана жиром. Это было неприятно.
Вениамин посмотрел верзиле в глаза. Взгляд бритоголового нервно дернулся из стороны в сторону. Глядя на своего визави, Вениамин пытался отыскать в его облике хотя бы одну, пусть самую незначительную и никому другому не заметную черточку, которая не вызывала бы отвращения. Стоявший перед ним верзила не был похож на идейного борца за свободу и справедливость – скорее уж, на мелкого жулика, пытавшегося корчить из себя ушлого бандюка. И все бы ничего – морда широкая, нижняя челюсть будто у орангутанга, скошенный лоб, выступающие надбровные дуги, здоровенные уши, торчащие в стороны, – классический неандерталец, – вот только взгляд у него был слишком суетливый.
– Ведаешь, бади, пуляк я тебе не дам, – даже при этих словах улыбка не покинула лица Вениамина.
За спиной бритоголового троглодита стояли человек пять не самых слабых ребят, из которых он уже успел сколотить свою личную гвардию, что, несомненно, придавало ему уверенности.
– Давай пуляк! – прорычал бритоголовый и протянул лапы, поросшие редкими черными волосками, явно намереваясь схватить Вениамина за грудки.
На тыльной стороне правой ладони бритоголового был изображен кинжал с витой рукояткой, обрамленный надписью «Кто с кайлом к нам придет…». На другой ладони – ухмыляющийся череп со словами «…от кайла и загнется!». Вениамину рисунки, а в особенности надпись, показались вульгарными. Поэтому он легко и без сожаления достал из кобуры пистолет и почти без замаха ударил бритоголового рукояткой по скуле.
Голова бритоголового качнулась из стороны в сторону, точно у китайского болванчика. Из рассеченной скулы потекла широкая полоса крови. Верзила удивленно глянул на Вениамина и начал медленно заваливаться назад.
В принципе, у ребят бритоголового был шанс поймать тело босса, но почему-то никто не захотел это сделать, и верзила ахнулся на спину, гулко стукнувшись затылком о пластиковое покрытие пола.
– Кому-нибудь еще пуляк треба? – участливо поинтересовался Вениамин.
Никто из команды бритоголового не принял вопрос на свой счет. Не глядя на Обвалова, они один за другим потянулись к выходу.
Дверь тюремного блока была уже открыта, и заключенные торопились выбежать на лестницу, как будто не знали, что ждет их внизу.
Поддавшись общему ажиотажу, кинулся было следом за остальными и Сид.
– Куда! – успел перехватить его Вениамин. – Наверх! – указал он рукой вверх по лестнице.
– Пуркуа? – непонимающе уставился на него Сид.
– Внизу решетки и вооруженные джаниты.
– А наверху?
– Надеюсь, что крыша.
Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Вениамин побежал вверх по лестнице.
На лестничной площадке третьего этажа его окликнул прячущийся за решеткой джанит.
– Эй, бади! Шо там у вас за шум?
– Ситуация под контролем! – на бегу заверил его Вениамин.
И в этот момент снизу послышались частые выстрелы.
– Пуляют! – крикнул за спиной у Вениамина Сид.
– Слухаю, – ответил, не оборачиваясь, Вениамин. – Если и после этого наши сыберы не вернутся в свой блок, значит, мозгов у них нет вообще.
Они добежали до шестого этажа, когда выстрелы внизу прекратились.
– Ну, шо я гуторил? – усмехнулся Вениамин. – Теперь джаниты поднимутся во второй блок и примутся наводить там порядок.
– И мы спустимся вниз! – догадался Сид.
– Ты полагаешь, нас выпустят за ворота без цедули?
Вениамин продолжал целеустремленно бежать вверх по лестнице.
Бежавший следом за ним Сид крепко задумался – уже не в первый раз. Вениамин Ральфович ошибался лишь в одном – удостоверение личности для выхода за ворота тюрьмы не требовалось, пропуском служил вживленный под кожу идентификатор. Но в целом он был прав. А посему напрашивался вопрос – какого черта они лезут на крышу?
– Готов? – обернувшись, спросил у парня Вениамин.
Сид в недоумении воззрился на вставшую у них на пути тяжелую стальную дверь.
– К чему?
– К тому, чтобы вдохнуть воздух свободы.
Вениамин помахал перед носом ладонью, вдохнул полной грудью и блаженно закатил глаза, словно и впрямь почувствовал божественный аромат.
Сид скептически поджал губы.
– За дверью крыша.
– Зато там нет решеток, – парировал Вениамин.
– Это восьмой этаж, – напомнил Сид.
– Нечем крыть, – Вениамин улыбнулся так, что сразу стало ясно, спуститься с восьмого этажа и перемахнуть через тюремную стену для него не проблема.
Края металлической двери имели сантиметровый выступ, плотно прилегающий к косяку. Даже с мономолекулярной нитью добраться до замка было непросто, поэтому Вениамин решил срезать дверные петли. Вся работа заняла не более минуты, затем Обвалов высадил ногой дверь и первым выбежал на крышу.
После застоявшейся атмосферы тюремного корпуса ночной воздух и в самом деле казался напоенным тончайшими ароматами, ни один из которых не был известен парфюмерам, а потому и не имел названия. Вольготно раскинув руки в стороны, Вениамин запрокинул голову и посмотрел на усыпанное звездами ночное небо Веритаса. Для того чтобы фантастическая картина приобрела окончательный блеск, не хватало только луны. Что поделать, вкруг Веритаса кружили лишь рукотворные спутники, да и те – сторожевые.
Сид Вениаминовых восторгов не разделял. Зябко обхватив себя за плечи, парень настороженно озирался по сторонам.
– Нужно убираться, – угрюмо буркнул он. – Слышь, Вениамин Ральфович? Скоро джаниты нагрянут.
Посмотрев на парня, Вениамин снисходительно улыбнулся.
– Помозгуй, Сид, пуркуа я именно тебя взял с собой?
– Потому что я оказался в соседней камере, – быстро догадался Сид.
– Индид, – согласился Вениамин. – Но не только это. Главное – у тебя нет идентификатора. У меня его тоже нет. Поэтому джаниты не имеют представления, где мы сейчас находимся. А к тому времени, когда они наведут порядок на втором этаже и поймут, шо двое заключенных исчезли, нас здесь уже не будет.
– Собираешься уфлаеть, как птица? – Сид даже не старался скрыть сарказма.
– Ара, инц лясир, – Вениамин сделал вид, что обиделся. – Какого хрена ты вообще пошел со мной?
– Не ведаю, – честно признался Сид.
– Хороший ответ, – одобрительно наклонил голову Вениамин. – Раздевайся.
– Инче? – возмущенно взмахнул руками Сид.
– Ты собираешься ходить по улицам в форме джанита?
Сообразив, что дал маху, парень смутился и принялся торопливо стягивать куртку.
Вениамин вытащил из кармана куртки журнал, который забрал у джанитов, сложил его вдвое и заткнул за пояс. Подойдя к краю крыши, Обвалов окинул окрестности оценивающим взглядом.
– Шо это? – спросил он, указав на ажурную металлическую мачту, возвышавшуюся по другую сторону тюремной стены.
– Антенна передающей станции, – ответил Сид. – Телевещание, интерфонная связь и локальная информационная сеть.
– Высоты боишься? – как бы между прочим поинтересовался Вениамин.
– Смотря какой, – уклончиво ответил Сид.
Вениамин молча указал вниз.
Сид осторожно наклонился и заглянул за парапет. Ощущение слабости в коленях, возникшее, едва он увидел фонари внизу, было хорошо знакомым и не сказать чтобы очень уж приятным.
Вениамин сделал вид, что ничего не заметил.
Поставив левую ногу на парапет, Обвалов сдавил двумя пальцами каблук. Широкая полоска синтетического материала отошла вниз. Из открывшейся полости Вениамин извлек два плоских диска. Когда он развел диски в стороны, Сид увидел, что их соединяет нить не толще волоса.
– И с помощью этого ты собираешься спуститься на землю? – скептически скривил губы Сид.
– Найн, – качнул головой Вениамин. – Не спуститься на землю, а перебраться на мачту, шо напротив.
Сид провел ногтями по щеке и ничего не сказал.
Зажав один диск в руке, Вениамин стал раскручивать другой над головой. По мере того как скорость вращения увеличивалась, нить становилась все длиннее. Диск, рассекавший воздух над головой Вениамина, начал издавать негромкие стрекочущие звуки. Когда нить вытянулась метра на полтора, Обвалов метнул диск в направлении мачты. Сид был уверен, что диск не долетит – расстояние было слишком большим, а груз очень уж маленьким. Но Вениамин дернул нить, и стало ясно, что противоположный ее конец прочно за что-то зацепился. Довольно улыбнувшись, Вениамин натянул нить и закрепил второй диск на парапете, огораживающем край тюремной крыши. Затем Обвалов выдернул из джинсов ремень, обернул его вокруг исчезающей во тьме нити, застегнул пряжку и пристроил ее, точно ролик на веревку. Придерживая ременную петлю, Вениамин сел на краю крыши, свесил ноги вниз и посмотрел на Сида, присевшего на корточки возле парапета.
– Пора отчаливать.
– Ты уверен, шо эта нитка нас выдержит? – не двигаясь с места, с сомнением спросил парень.
– Можешь не сомневаться, – с серьезным видом заверил Вениамин. – Я пользовался ею неоднократно.
Парень нерешительно переступил с ноги на ногу.
– Тогда она ремень перережет.
– Ремень сделан по спецзаказу.
Вениамин говорил уверенно, но все же доводы его казались Сиду недостаточно вескими для того, чтобы прыгнуть с крыши, доверив жизнь кажущейся на редкость ненадежной опоре.
– Мэй би, ты хочешь остаться?
Парень недовольно скривился – глупый вопрос. Ну а поскольку выбора как такового у него не было, Сид взялся обеими руками за парапет, осторожно переступил через него и, стараясь не смотреть вниз, сел на краю крыши рядом с Вениамином.
– Держи, – Вениамин протянул Сиду ременную петлю.
Сид мертвой хваткой вцепился в тонкую кожаную полоску.
– Готов?
Сид судорожно сглотнул и быстро, боясь передумать, кивнул.
– Об одном тебя прошу, – сказал напоследок Вениамин. – Не кричи. Можешь обмочиться, но рта не раскрывай. Усек?
Сид снова кивнул. На этот раз он даже не обиделся на крайне оскорбительное замечание Вениамина Ральфовича.
Обвалов хотел было еще что-то добавить, но передумал. Поудобнее перехватив руками ременную петлю, он только спросил Сида:
– Готов? – и, получив утвердительный кивок, прыгнул вниз, навстречу желтым огням уличных фонарей.

Глава 4
Из которой можно узнать кое-что о правилах конспирации и получить самое точное представление о том, что объединяет коммунистов с монархистами

Вначале был Хиллос. Он был Богом всего, хотя ничего еще не было.
1 2 3 4 5 6 7 8