Здесь выложена электронная книга Конан -. Небесная Секира автора по имени Ахманов Михаил. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Ахманов Михаил - Конан -. Небесная Секира.
Размер архива с книгой Конан -. Небесная Секира равняется 125.13 KB
Конан -. Небесная Секира - Ахманов Михаил => скачать бесплатную электронную книгу
Конан - 0
Аннотация
Конан заключает договор с древним демоном, которого должен доставить на его родину. В попутчики Конану навязывается девчонка-танцовщица, и вся эта компания совершает странствие на юго-восток хайборийского континента.
Михаил Ахманов
Небесная секира
(под псевдонимом Майкл Мэнсон)
О времени, называемом в хайборийских королевствах Допотопной эпохой, известно немногое: пожалуй, в летописях можно найти сведения о самом последнем ее периоде, да и то они окутаны туманом легенд. Наиболее ранние исторические хроники рассказывают об упадке допотопной цивилизации, хотя процесс этот тянулся не один век. Наиболее могущественными в ту пору были державы Гирканского материка (или Туранского, как именуется он в некоторых источниках) - Валузия, Камелия, Верулия, Грондар, Туле и Коммория. Народы этих стран говорили на одном языке, что свидетельствует об общности их происхождении. Варварами же той далекой эпохи являлись пикты, обитавшие на далеких островах в Западном океане, и атланты, населявшие небольшой цветущий континент между островами пиктов и Туранским материком.
Альмаденские Скрижали, Плита I, строки 35-42
Глава 1. Рождение Рана Риорды
Говорят, что прародитель Гидалла, Великий Кузнец, провидец и старейшина клана Южного Ветра, ковал ее на бесплодной вершине Айи, возносившейся некогда над волнами морскими на две сотни бросков копья. Небо в тот день было безоблачным и ясным, но чудилось, что земля, воды и воздух содрогаются под напором невидано яростной бури: удары чудовищного молота разносились вдоль побережья подобно грому, а искры, срывавшиеся с наковальни, блистали как всполохи молний. Колебалась почва, трескались несокрушимые прибрежные утесы, во внутренний долинах, зеленых и плодородных, высокие деревья раскачивались словно трава на ветру, реки выходили из берегов либо стремительно мелели, обнажая каменистое дно. Так, в грохоте и водопадах обжигающих искр, то молчаливо погружаясь в пламя гигантского костра, то гневно звеня и шипя под молотом божественного кователя, рождалась Рана Риорда, Небесная Секира, драгоценное наследие потомков Гидаллы.
Великий Кузнец и старейшина ковал ее с рассвета до заката из небесного камня, рухнувшего на безлюдную вершину Айи в незапямятные времена, когда Древние Боги, хранители Равновесия, сошлись в схватке с Демонами Хаоса. Долго бились они в мрачной пустоте, что простиралась за гранью хрустального купола небес, жгли друг друга звездным огнем, морозили глыбами вековечного льда, метали огромные каменные глыбы; свались такая в Западный океан, пришел бы конец и Островам Пиктов, и цветущей Атлантиде, и, быть может, самому бескрайнему Туранскому материку. Но рок и случай благоволили людям - лишь один осколок тех небесных глыб пал на землю, в ослепительной вспышке врезался в гранитную твердь Айи и застыл там словно снаряд из пращи, поразивший намеченную цель.
Увидел то Гидалла, который в стародавние времена властвовал над южным пределом и южным корнем атлантов, и послал слуг своих на вершину Айи. Вернулись они не скоро и сказали старейшине разное: одни утверждали, что камень хранит дыхание грозных богов, ибо горяч он, как накаленный в кузнечном горне слиток меди; другие же опасались, что метнула его длань демона, ибо был он страшен видом и темен, как ночные небеса. Правда, никто из посланных не рискнул подойти к тому камню даже на сто шагов или коснуться его хоть пальцем; разглядывали они камень издалека, и потому речи их были неясны, смутны и полны ужаса.
Гидалла же, Великий Кузнец и провидец, поразмыслив, решил: пусть лежит прилетевший со звезд камень на вершине Айи, пока не проявятся его естество и скрытая сущность. Мудрым было то решение, поскольку всякая сущность, полезная либо вредоносная, становится ясной со временем. А времени у Гидаллы-прародителя было сколько угодно; ему, отпрыску Древних Богов, скорая смерть не грозила. И потому мог он ждать, и ждал долго, несчетное множество поколений, пока не увидел, что от павшего с небес камня нет никакого вреда.
А затем, выбрав день из удачных дней, взвалил он на левое плечо свой молот, на правое - наковальню, на спину - мехи и мешки с черным углем, и отправился на гору Айя, самую высокую средь гор благословенной Атлантиды. Тяжела была его поступь; говорят, что в прежние времена, до Первого Потопа и Великой Катастрофы, на склоне Айи всякий мог увидеть отпечатки его следов - огромные продолговатые впадины, что цепочкой тянулись от подножия до самой вершины. Добирался же туда Гидалла ночь, день и еще одну ночь, а когда пришел, поставил наземь наковальню, положил на нее свой молот, сбросил мешки со спины и приблизился к камню. Был тот небесный камень угловат, ребрист и черен, как сердце злого духа, но не устрашился Великий Кователь; развел огонь, чистый и жаркий, заклял его Четырьмя Ветрами, Семью Светилами, Ночью и Днем, Светом, Тьмой и собственной божественной силой, а потом погрузил в пламя черный слиток. И спала с него корка, словно звериная шкура, и засиял он лунным серебром, заблистал золотом солнца, заискрился небесной голубизной.
Необычным показался Отцу Гидалле этот металл, ибо в те давние времена знали атланты красную медь, и желтую бронзу, и темное железо, но даже сам Великий Кователь не ведал, сколь ярко сверкает стальной клинок или или серп. Поглядел он на слиток и решил, что вид его прекрасен, а свойства - превосходны, ибо лежит на нем божественная печать. И, воздев к небесам свой молот, произнес прародитель:
– Что сделаю я из сего камня? Скую плуг, чтобы без устали, год за годом, бороздил он мягкую землю? Скую якорь, чтобы прочно держал он судно в грозу и в бурю, в шторм и в ураган? Скую чашу для масла и вина, огромную и сияющую подобно полной луне? Или скую цепь, нерушимые оковы для врагов моих пиктов, для вождей Валузии, Туле и Грондара?
Тут он остановился, подумал и сказал так:
– Но вспаханные добрые земли, и быстрые корабли с мачтами и веслами, и драгоценную посуду можно отнять, ибо ни плуг, ни якорь, ни чаша не защитят в годину бедствий; возложить же цепи на врагов своих можно лишь победив их оружием. А потому скую я не лезвие плуга, а лезвие боевого топора, не острие якоря, а губительное навершие секиры, не глубокую чашу для вина, а прочные кольца для рукояти - и обратятся те кольца, и лезвие, и острие в цепь и рабский ошейник для недругов моих!
Как сказал Гидалла, так и сделал. С утренней зари до вечерней звенел и стучал его молот, сыпались алые искры, выли и ярились Четыре Ветра, когда Великий Кузнец раздувал мехи. Грохот и черный дым, расползавшийся по склонам Айи, пугали птиц; с криком метались они над морем и скалами, словно неприкаянные души, ускользнувшие с Серых Равнин. Вздрагивала земля, и звери лесные уносились прочь, подальше от берега, от жуткого грома и яростных молний. Рушились хижины, ураган срывал крыши, валил изгороди, калечил рощи фруктовых деревьев; в ужасе ревел на пастбищах скот. Но люди были спокойны. Знали они, что прародитель Гидалла, спустившись с высокой вершины Айи, подарит им н е ч т о. Силу ли, что пересилит сильных, мощь ли, невиданную в веках, защиту ли и крепость, что устоят под ударами жестоких врагов. Не только устоят, но и позволят ответить ударом на удар, кровью за кровь, набегом за набег!
И воины клана Южного Ветра, рослые широкоплечие мужи, черноволосые, с синими глазами, то простирали руки на запад, к островам диких пиктов, то на восток, где за широким проливом лежали богатые туранские земли, где тянулись бескрайние равнины, где, подпирая небеса, высились каменными громадами города Валузии и Туле, Коммории и Грондара. Простирали руки мужи на запад и восток и грозили недругам кулаками; и был для них грохот гидаллова молота слаще нежных напевов флейт.
Солнце склонялось к закату, когда Великий Кузнец отложил свой молот. Небесная Секира, Рана Риорда, сверкала перед ним; искрилось и блестело ее лезвие, похожее на половинку серебряной луны, грозно топорщился четырехгранный наконечник, и два кольца шириной в ладонь были приготовлены для рукояти. На верхнем выбил Гидалла крест, знак старших братьев своих, Четырех Ветров, раздувавших его горн на вершине Айи; на нижнем - символ семи звезд, Семи Светил, своих младших братьев, что указывали дорогу путникам и мореходам. На лезвии же огромного топора не было ни тайных знаков, ни священных символов, ни украшений, ни рисунков, ни иероглифов, ибо предназначалось оно провидцем Гидаллой для других дел и иных свершений.
Рана Риорда лежала поперек наковальни словно новорожденный младенец, коему боги не успели еще даровать душу. Она была мертва; вернее, еще нежива, потому что смерть означает забвение и тлен, а перед нею простирался долгий путь - столь долгий, что сам Гидалла, кователь-провидец, отпрыск Древних Богов, не мог пройти по нему мыслью и чувством до конца.
Он поднял руки к вечернему небу, потом раскинул их в стороны, над водами и землями, реками и ручьями, скалами и горами, равнинами и лесами. Здесь и там - повсюду! - обитали братья его и сестры, такие же потомки Древних Богов; и всех их молил Гидалла о помощи, просил поделиться частицей своей силы. У неба и небесных светил испрашивал он сияние и блеск; у скал - несокрушимую крепость; у вод - подвижность и гибкость; у ветров - стремительную силу и жестокость; сам же он наделял творимую душу провидческим даром.
Откликнулись стихийные духи, родичи Кузнеца - те, чьи имена исчезли, канули в вечность после Великой Катастрофы. Но в допотопном древнем мире были они еще могучи и сильны, и сила их перелилась в руки Гидаллы; он ощутил ее как тяжкий и жаркий поток, устремившийся от плеч к локтям и запястьям - словно река огненной лавы стекала по жилам его, чтобы выплеснуться куда-то, в воздух, в камень или металл, проникнуть в мертвую бесплодную твердь, наделив ее тайной и могущественной жизнью. Прикрывая ладонями сверкающее лезвие, Кователь сгорбился и застыл, шепча заклятья; дар родичей впитывался в холодную сталь, пробуждал ее от сна. Он чувствовал: то - грозный дар! Страшный!
Потом он резко отвел руки, и капля крови из рассеченного пальца расплылась на серебристом металле. Секира будто бы вскрикнула; багровая вспышка метнулась по кромке ее лезвия, и кровь исчезла.
Склонив голову, Гидалла посмотрел на свое творение - уже живое, подавшее голос в первый раз - и произнес:
– Отныне и впредь будешь ты узнавать мою кровь, мою плоть и руку моих потомков. Ты не предашь их, ибо карой станет развоплощение и гибель; ты не покинешь род Южного Ветра, ибо жизнь твоя будет зависеть от сыновей моих, внуков и правнуков - только они дадут тебе то, чего ты жаждешь. Предсказывая, ты не обманешь их; сражаясь, не подведешь. Попав же к чужим, ты будешь убивать, убивать и убивать! Убивать, пока не вернешься к роду моему и племени, в руки того, кто окажется старшим из моих потомков. Он насытит тебя, он тебя успокоит! Он повелит, и ты выполнишь!
И, сказав так, Гидалла увидел, что Небесная Секира легла одним концом к землям Востока, а другим - к островам Запада. И понял он, что это хорошо, ибо и там, и тут были враги. Грозно усмехнулся Великий Кователь и одарил серебристую сталь еще одной каплей своей крови.
Так родилась Рана Риорда - кому на радость, кому на горе.
Да будет ведомо тем, кто направляется к берегам Стикса - то ли по делам торговым, то ли следуя похвальному желанию повидать иные страны
– что народ в стигийских пределах мрачен и угрюм, как всякое племя, отринувшее светлого Митру.
Поклоняются же стигийцы проклятому Сету, Змею
Вечной Ночи, и воистину правят ими не светские государи-владыки, а коварные жрецы-чародеи, чьи мерзости, и хитрости, и тайные заклятья способны устрашить любого. Что же до их главных городов, то таковых насчитывается три: Кеми, близ самой дельты Стикса, Луксур и обитель мертвых Птейон.
За ним же, еще далее к востоку, на правом берегу реки, где она поворачивает в океан, стоит сильная крепость Файон, откуда стигийцы посылают воинов против шемитов. Место то, называемое
Сгибом, грозит корабельщикам бедой, ибо воды
Стикса бьют с разбега о скалы, и лишь опытный кормчий может провести судно без ущерба мимо гибельных водоворотов и бурунов.
Аквилонский манускрипт "Правдивое и истинное описание краев чужедальних, лежащих на полдень и на восход солнца"
Глава 2. В темнице Файона
Упираясь коленом в щербатый осклизлый камень, сжимая толстые прутья решетки, Конан висел на стене словно ящерица-геккон, пойманная в невидимые путы. Снаружи темнело; Стикс, темно-смоляной, стремительный, мрачный, ревел и клокотал у подножия скалы, увенчанной короной из семи высоких конических башен. Через неширокую щель зарешеченного окошка киммериец не мог разглядеть ни ближайших замковых укреплений, ни узкой каменистой отмели внизу - той самой, где он потерпел крушение пару дней назад. Там его и взяли - пока он валялся без памяти средь обломков своей лодки. Схватили, и без всяких расспросов, даже не накладывая оков и уз, швырнули в этот каменный мешок… Видно кто-то из стигийцев знал, кого вынесли к стенам Файона темные речные воды! Знал и поторопился упрятать обезоруженного пленника понадежней, пока тот не очнулся и не пустил в ход кулаки.
Пленника? О, Кром, Владыка! Не стоило обманываться на этот счет. Он не был пленником, он был осужденным. И приговор уже привели в исполнение… За два дня, что он просидел в проклятом каземате, ему не дали и крошки хлеба! Он вообще никого не видел и не слышал, лишь изредка какая-то тварь ревела и бушевала где-то наверху, над его темницей. Все, что он помнил - быстрое круженье в водовороте у скал, обломок весла в руке, удар, погасивший сознание… Очнуться ему предстояло уже тут, в каменной мышеловке, нагому, безоружному, беспомощному. Он валялся на прелой соломе, а рядом стоял глиняный кувшин с водой - отнюдь не знак милосердия, а лишь способ продлить его муки.
Яростно вскрикнув, Конан попытался тряхнуть решетку, но безуспешно: железные прутья толщиной в три пальца были надежно заделаны в камень. Даже если б он стоял на земле, а не висел под сводчатым потолком камеры, с такой преградой не удалось бы справиться голыми руками. Тут нужен молот, мелькнуло у Конана в голове, большой кузнечный молот и зубило, да еще веревка, чтоб привязаться к решетке во время работы… Кром! О чем это он? Какой молот, какое зубило? У него были лишь тряпка на бедрах, кувшин, опустевший еще вчера, и охапка грязной соломы, провонявшей мочой.
Киммериец снова рванул решетку и взвыл - бешено, по-волчьи, как воют серые хищники голодной зимой на ледяных равнинах Асгарда. Крик его раскатился над темной водой, бушевавшей внизу, и сразу же сверху долетел ответный вопль, басистый и гулкий, полный неимоверной ярости. Несколько мгновений Конан прислушивался, жадно вдыхая свежий воздух, свободный от смрадных испарений темницы. Чей голос он слышал? Какую жуткую тварь держали в этой башне, пленником или стражем? Скорее, пленником - хоть вопль и не походил на человеческий, в нем слышались гнев и страдание. Возможно, союзник, собрат по заключению?.. Это удалось бы выяснить, если б он сумел выбраться наружу… С другой стороны, коли б он выбрался, зачем ему союзники? К Нергалу их!
Он спрыгнул вниз, на пол, покрытый изъеденными временем гранитными плитами, рассадив колено о шероховатый выступ. Бормоча проклятья, Конан вытер кровь, стряхнул багровые капли с ладони и, выбрав на ощупь клок соломы почище, прижал к царапине. Потом он уселся в углу, прислонившись голой спиной к влажноватому камню, опустил веки и задумался; лицо его было мрачным.
В камере размером пять на пять шагов воцарилась тишина. Кроме охапки гнилой соломы да пустого кувшина, тут было еще отверстие в полу - узкая дыра для слива нечистот, в которую не удалось бы просунуть и ступни. Другое отверстие, шириной в пару локтей, находилось посередине сводчатого потолка; будь у Конана копье он мог бы дотянуться до массивной плиты, перекрывавшей этот люк. Вероятно, через него осужденного и сбросили в камеру - к счастью, вниз ногами, иначе он рисковал бы очутиться на полу со сломанной шеей. В наружней стене, на высоте восьми локтей, в темнице имелось окно, забранное толстенной и частой решеткой; к нему Конан подбирался тогда, когда смрадный дух в каменном мешке становился невыносимым.
Странное дело! Он мог поклясться, что в этой камере никто не сидел лет десять, а то и целый век, но вонь от этого не сделалась меньше. Видно запахи мочи и испражнений, пота и крови, смрадный дух гниющей плоти въелись в древние камни навсегда, пропитав их до самой сердцевины ароматами безысходности, ужаса и муки. Конан, однако, не испытывал страха - лишь яростный гнев леопарда, по собственному недомыслию угодившего в капкан.
Он с раздражением откинул пропитанный кровью пук соломы, плюнул в ладонь и растер слюну вдоль царапины.
Конан -. Небесная Секира - Ахманов Михаил => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Конан -. Небесная Секира автора Ахманов Михаил дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Конан -. Небесная Секира у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Конан -. Небесная Секира своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Ахманов Михаил - Конан -. Небесная Секира.
Если после завершения чтения книги Конан -. Небесная Секира вы захотите почитать и другие книги Ахманов Михаил, тогда зайдите на страницу писателя Ахманов Михаил - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Конан -. Небесная Секира, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Ахманов Михаил, написавшего книгу Конан -. Небесная Секира, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Конан -. Небесная Секира; Ахманов Михаил, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн