Мощь, однако, иссякала сама собой, комплекс разваливался с пугающей скоростью, пираты-конкуренты теснили на всех традиционных рынках, от Египта до Монголии, а торпеды с зеленым содержимым взрывались регулярно и в нужных кабинетах, так что проблема со скрежетом и скрипом все-таки сдвинулась с места и миновала за месяц Госкомиссию по военно-техническому сотрудничеству. Затем контракт между "Росвооружением" и ХАК, ввиду его особой важности, обсудили и завизировали в "Росавиакосмосе" и концерне средств ПВО, после чего он прошел парламентскую экспертизу и был одобрен всеми фракциями кроме яблочников и коммунистов. Яблочники, как обычно, воздержались, а левые, по идейным соображениям, были против контактов с акулами капитализма. Но так ли, иначе, "добро" обеих ветвей власти было получено, и договор подписан с российской стороны - двумя министрами и руководством "Росвооружения".
Случилось это в середине апреля, когда Каргин, оставив Кэти у родителей, вернулся в Москву. К этому времени Марвин Бридж, его юридический советник, закончил все последние формальности: размножил документ, заверил копии печатями, а оригинал отправил в Калифорнию, в сейфы штаб-квартиры корпорации. Договор был краток - две страницы текста, тщательно отработанного юристами ХАК и "Росвооружения", но к нему прилагался обширный список военной техники и боевых систем, которыми "Халлоран Арминг Корпорейшн" надлежало заняться в первую очередь. И под номером один в этом списке значилось: изделие "Кос-4", разработка КБ-35, Челябинск, производственная база - оборонный завод имени "XXII партсъезда", Ата-Армут, Туран.
***
- К арабам Саркиса Эльбекяна пошлем, - хрипло произнес Перфильев. - Бывал он у арабов, хоть не в Сахаре, а в Ираке, так что язык и обычаи знает. Опять же внешность подходящая: смуглый, нос с горбинкой, волос черный и глаз огненный. Чалму напялит, от правоверного не отличишь.
- Думаешь, внешность к доверию располагает? - усомнился Каргин.
- Еще бы! Свой человек, восточный! - проклекотал Перфильев. Горло было у него задето в девяносто втором, в период боснийской операции, и временами он хрипел и свистел как древний паровоз, изнемогающий под непосильной тяжестью состава. Но в остальном на здоровье не жаловался.
- Нужно делегацию посылать, - сказал Каргин. - Во всех случаях необходима делегация: два-три полномочных лица от ХАК, секретари, юристы, переводчики… ну, представитель от "Росвооружения", если пожелают. И чтобы все солидно, Влад: номера в лучших отелях, рота секьюрити и черный кадиллак к подъезду. Чтобы понимали, кто к ним пожаловал и зачем!
Перфильев стиснул и разжал кулаки. Был он невысок, но крепок; кисти большие, мощные, под стать могучим плечам и торсу. По его широкой скуластой физиономии бродила хитроватая усмешка.
- Кто и зачем! - повторил он. - Главное, зачем! Это их, Леха, не обрадует! Мины нынче в цене, и сеют их как редиску, от Тихого океана до Атлантики.
- Поля дьявола… - пробормотал Каргин, относившийся к минам с большой неприязнью - дружок его Юра Мельниченко подорвался на мине в Карабахе. - Делать дешевые мины по краденой технологии - безнравственно, - заявил он. - Аллах такого не простит! Мина должна быть дорогой, вдвое дороже, чем операция по разминированию.
- Вот Эльбекян пусть им и объясняет. А с ним пошлем парочку экспертов и этого юриста, белобрысого… как его, хрр?.. Венька Тукер?..
- Винс Такер, - поправил Каргин. - Заметано, пошлем Саркиса с Винсом! Продукцию объявим контрафактной… мм… ну, с сентября этого года. Они ведь через Сахару Центральную Африку снабжают, так? Дороги можно перекрыть силами Иностранного Легиона… недешево обойдется, но мой карман не лопнет.
- Это хорошо, что у тебя такой карман. Давай-ка, Лешка, по этому поводу…
Влад поднялся, подошел к шкафчику, извлек широкие стаканы и бутылку армянского коньяка, налил себе на три пальца, Каргину - на один. Знал, что тот крепкое не жалует.
Коньяк, однако, был хорош. Наслаждаясь его ароматом, Каргин посматривал в окно и вспоминал, как заявился под вечер точно с таким же напитком к Кэти, в первый же день знакомства, в Халлоран-тауне. Соблазнял по-всякому, Киплинга ей читал, про Париж рассказывал… кажется, шампанское тоже было… Ну как девушке-ласточке устоять?.. Не устояла, к счастью…
Он мечтательно улыбнулся, подумав, что мама, должно быть, сейчас обучает ласточку печь картофельный рулет. Или, например, пирог с капустой… Полезное дело! Лучше, чем заниматься проблемой противопехотных мин, коими пол-Африки засеяно…
За окном чуть потемнело - первый намек на сумерки. Там простирался двор, небольшой, вытянутый, зажатый между старинным зданием, выходившим в Столешников переулок, и трехэтажным флигелем, арендованным ЧОП "Варяг", а ныне откупленным со всеми потрохами у столичной мэрии. В переулок вела высокая арка, перекрытая решетками, с первым постом охраны; второй пост, секретный, находился левее, в одной из припаркованных в дворике машин. На первом этаже флигелька, где они, собственно, сейчас сидели, располагалось представительство ХАК, бывшая варяжкая контора, ниже - подвальный арсенал, а выше - несколько квартир для самых доверенных сотрудников. Все они тут жили, Перфильев с женой и дочерью Танюшей, и Костя Прохоров с родителями, и Глеб Кириллов, и остальные, ибо, по мысли предусмотрительного Влада, охранное агенство должно первым делом охранять свои семьи. Беречь надежно, чтоб ни менты не сунулись, ни бритоголовая шпана! Каргин был с этим согласен, и потому над флигелем надстраивался четвертый этаж, его новая московская квартира.
- К китайцам кого думаешь отправить? - спросил Перфильев, неторопливо прихлебывая коньяк. - Не воевали мы с китайцами, ни в Пекине, ни в Шанхае не были, и спецов по Китаю у нас нет, не говоря уж о внешних данных. Разве вот только Саша Мазин - дед у него из бурятов, и глаза чуть косые, особенно после пятого стакана… Может, его и пошлем?
Каргин покачал головой.
- В Китай пока что никого. С ним разбираться надо осторожней.
- Как никого? Китай в приложении к контракту под третьим номером идет, после "косилок" и арабских мин… Они ведь, заразы, весь мир "калашами" завалили, а за базар не отвечают!
Взяв со стола листок с претензиями к юго-восточному соседу, Каргин пробежал его глазами и скривился. Были тут и "калаши", и гранаты, и пулеметы с минометами, бронетехника, гаубицы и полевые пушки, ракеты, снаряды и патроны… Много чего было! Длинный список, как река Янцзы… Однако не та держава Китай, чтобы буром на нее переть. Уже три месяца, как в отделе стратегических исследований ХАК разрабатывались обходные маневры, коварные планы и хитрые подставы, и чем дальше там мудрили, тем становилось ясней: прямым давлением, угрозами, диверсиями или намеками на благородные поучения Конфуция делу не поможешь. Реальный выход заключался в том, чтобы скомпрометировать китайскую продукцию - скажем, чтобы гранаты взрывались до того, как выдернут чеку, или не взрывались вовсе. На этом пути, невзирая на всю его кажущуюся фантастичность, имелся определенный прогресс.
- В Китай мы никого не пошлем, - твердо промолвил Каргин и добавил: - Пока. А пошлем мы Глеба Кириллова в Бразилию. Он ведь испанский с португальским знает, на Кубе стажировался и вообще парень с головой. Хуан Кастелло с ним поедет, эксперт по снабжению и интендантской службе. Пусть разберутся с бразильским стрелковым оружием, слизанным с "калашникова".
- Пусть, - согласился Перфильев. - А интендант Кириллову зачем? Хуян этот самый?
- Он не простой интендант, а специалист по консервированию фруктов, мяса, овощей. Переговоры проведет с бразильцами, пообещает: если экспорт оружия прекратится, ХАК разместит у них ряд производств пищевой промышленности - тысяч на пятьдесят рабочих мест. А ежели не прекратится, тоже разместит, но в Аргентине.
Перфильев допил коньяк и восхищенно закатил глаза.
- Мудро! Большая, хрен ее, торговая политика! Ты где этому научился, Леха? У кого? Ведь не у нашего Толпыго, а?
- Ты, Влад, майора не трожь. Он человек великой мудрости, но в иных, не связанных с торговлей сферах, - строго заметил Каргин. - А научился я у одного старичка. Крутой старик, зубастый - если прямой наводкой не достанет, грохнет по высокой траектории. Как батальонный миномет!
- Хотел бы я его послушать, - с уважением сказал Перфильев, вдруг превратившись из капитана спецназа в предпринимателя. - Чему он тебя еще учил, этот старикан?
Прикрыв глаза, Каргин процитировал:
- Вот персы и арабы… У арабов - танки. Продай персам орудия и управляемые снаряды и жди, пока арабы не лишатся танков. Тогда продай им вертолеты и снова жди. Жди, пока персам не понадобятся стингеры. Продай их. По самой высокой цене. Когда задет престиж, денег не считают!
- Да это же просто песня! - воскликнул Перфильев и, внезапно развеселившись, захрипел и засвистел, отбивая такт кулаком: - Вот персы и арабы, как две шальные бабы… У арабов танки, и в каждом - русский Ванька… Персам ты продай снаряд, чтоб отправить Ваньку в ад… Помело продай арабам и стратега из генштаба… - Он закашлялся, плеснул себе коньяка и протянул бутылку Каргину. - Хочешь?
- Нет. Начну, как ты, песни играть, а у нас все же совещание.
- А что такое совещание? Законный повод промочить пересохшую глотку, - мудро заметил Влад и поинтересовался: - Сам-то куда лыжи навострил? Не к персам? Или, может, в Индию?
- В Прагу. Встречусь там с чехами и болгарами, а заодно с милой погуляю. Она у меня без свадебного путешествия осталась. Нехорошо!
- Нехорошо, - согласился Перфильев. - А в Индию свозить ее не лучше? Экзотика, блин! Храмы, йоги, тигры… На слоне супругу покатаешь.
- Если захочет слона, я ей в Праге куплю, - молвил Каргин с приятным сознанием широты своих возможностей. Прав отец, мелькнула мысль, деньги - тлен и прах, и есть у них лишь одно разумное назначение: делать подарки любимой. Такие, какие она пожелает.
- Ну, если ты в Прагу отдыхать поедешь, и остальным не грех развлечься, - сказал Перфильев. - Я не про себя, я, как договорились, тут останусь в качестве координатора, я о Прошке. Он у меня три года без отпуска, похудел уже и с лица спал. Отправить бы его в теплые края, на шашлыки и фрукты… - Влад придвинул поближе валявшиеся на столе бумаги. - Вот, гляди: в пункте первом у нас Ата-Армут в Туране, с "косилками" и горным курортом на озере Кизыл… Очень подходящее местечко! Груши, яблоки, виноград, целебные источники… Опять же туранские красавицы, а Костя у нас парень холостой - может, и отыщет себе гурию-другую… Ну, а что до переговорного процесса, так здесь я сложностей не вижу - бывшая наша республика, как-никак. Все по-русски понимают, и слышал я, что Курбанов, их туран-баша, свой в доску парень. Я ничего не путаю - кажется, он еще при Брежневе был министром иностранных дел?
- Не путаешь, - подтвердил Каргин. - И министром был, и членом Политбюро, и первым секретарем ЦК компартии республики. Свой в доску, только нынче доска кривая.
- Это как понимать?
- А так, - Каргин хлопнул ладонью по бумагам. - Ты ведь видишь: первый пункт - Туран и "Кос-4". Выходит, без нас договориться на смогли? А почему? Всего-то дел - увести машины с базы, что в Прикаспийске, в Астрахань, а завод перепрофилировать…
- Ну, про машины неизвестно, есть они или ржой рассыпались, - возразил Перфильев. - В любом случае, без автоматики эти "косилки" лом и хлам. Ездить можно, а стрелять - навряд ли.
- Однако челябинское КБ желает их забрать. Добились даже, чтобы этот вопрос поставили первым. Что-то, значит, не срослось у них с туран-башой.
- Я с Барышниковым встречался, с заместителем главного конструктора, - сказал Влад. - Он утверждает, что на уровне туран-баши переговоры не велись, не допустили их до президента. То он занят, то болен, то на выезде в Парижах и Лондонах… Ну, Прошка цепкий, словно клещ, если надо, отловит Курбанова. Кстати, Барышников хочет с ним поехать, как представитель КБ и "Росвооружения".
- Пусть едет, - кивнул Каргин. - Нельзя, однако, чтобы их воспринимали как российских переговорщиков, коим можно мозги крутить и парить, а при случае - и подкупить. Операцию проводит ХАК, американский концерн, и это каждому должно быть ясно. А потому… - Он призадумался и, после паузы, продолжил: - Потому с ними отправится мистер Генри Флинт, советник по экстремальным ситуациям. Человек опытный, к тому же черный - сразу видно, что американец.
- И пьет хорошо, - одобрительно заметил Перфильев. - Наш кадр!
"Не наш, а Мэлори, - подумал Каргин, - и лучше от него избавиться. Чтоб в Праге хвостом за мной не таскался". А вслух сказал:
- Денег им надо выдать побольше, на тот случай, если придется кого подмазывать. Восточные люди без бакшиша не работают… Ты справки наводил про Ата-Армут - имеется там какой-нибудь солидный банк?
Перфильев насмешливо прищурился.
- А как же! Первый Президентский называется.
- Что, еще и второй есть?
- Само собой. Из достоверных источников известно, что у туран-баши два племянника.
- Что-нибудь еще кроме этих двух?
- Сомневаюсь. Два банка вполне достаточно для среднеазиатской демократической республики. Если и есть какие-то другие, так наверняка жулье.
С минуту Каргин размышлял, уставившись взглядом в потолок. В Чехии, Индии, Бразилии, даже в Гренландии и арабских странах, были надежные банки, а в них - счета "Халлоран Арминг Корпорейшн". Не просто счета - вклады в десятки и сотни миллионов долларов, так что проблем с финансовым обеспечением переговорного процесса нигде не предвиделось. Нигде, кроме Турана и, возможно, Огненной Земли да гималайского княжества Мастанг.
- Счетов открывать не будем, возьмут с собой наличные, - наконец решил Каргин. - Пару чемоданов с подарками и деньгами.
- А сколько командировочных отпустишь? Тысяч пятьдесят зеленых? - полюбопытствовал Перфильев.
- Пятьдесят! Да этого на чаевые не хватит! Миллиона два или три… Я ведь сказал: лучший отель и кадиллак к подъезду! - Каргин побарабанил пальцами по столу, затем оглядел скромный кабинет, стулья с потертиой тканевой обивкой, шкафы с документами в картонных папках, громоздкий прадедовский сейф - оглядел все это и молвил: - И еще одно, Влад… Ты не обижайся, но офис для нашего представительства нужен побольше и попрестижней. С тобою кто остается их наших, Черный и Мазин? Вот поручи им, пусть присмотрят здание у Красной площади или на Садовом кольце, этажей пять-шесть, с двумя подъездами и двориком. Откупим и оборудуем резиденцию не хуже, чем в Нью-Йорке и Сан-Франциско.
Перфильев поглядел на него с непонятной жалостью, поскреб огромной пятерней в затылке, потом спросил:
- Ты, Леха, москвич или нет?
- Мать москвичка, отец - с Кубани, - удивленно откликнулся Каргин. - Сам я на Дальнем Востоке родился, под Хабаровском, в Москву в восемьдесят седьмом попал, в Школу внешней разведки, а потом - в "Стрелу"… Ну, об этом ты знаешь.
- А я москвич хрен знает в каком поколении, - с задумчивым видом произнес Перфильев. - Есть семейное предание, что род наш то ли от стрельца какого-то пошел, то ли от опричника Ивана Васильевича, Грозного царя… И вот что я тебе скажу, Лешка, скажу как старый москвич молодому: нет престижней места, чем в Столешниковом. Это высший шик, номеклатура первого разряда! Что там Красная площадь и Садовое кольцо! Хоть мавзолей откупи или там собор Василия Блаженного, а со Столешниковым не сравнить.
- Я не из новых русских, на мавзолей и собор не претендую, - сказал Каргин. - Если тебе мил Столешников, здесь и останемся, однако домик с ювелирной лавкой, что выходит в переулок, нужно нам приватизировать. Лавка пусть остается на месте, все-таки московская реликвия, а верхние этажи расселим по-хорошему, и будет там резиденция ХАК. Ты в этом направлении поработай и на компенсацию не скупись, фирма не обеднеет.
- Поработаю, - пообещал Перфильев.
Они замолчали, глядя, как за окном сгущаюся синие апрельские сумерки. Потом Каргин промолвил:
- Бумаги подписаны, печати приставлены, люди распределены, и начинается наш труд… Сдюжим ли? Справимся? Как думаешь, Влад?
- Справимся, отчего не справиться, - отозвался Перфильев. - Или мы не бойцы? Или пыль не глотали на трех континентах? Справимся!
***
Интермедия. Ксения
Вечер и ночь - рабочее время, гнусное, суматошное, печалиться и думать некогда, а вот утром, часов до двенадцати, а то и до двух пополудни, можно отсыпаться в тишине. Не сразу, конечно; сначала душ принять, намылить и потереть во всех местах, где лапали, куда совали… Потом в халатик влезть, перекусить, кофе выпить и посидеть на диванчике у окна, повспоминать… Хоть гад Керим, а все же квартиру снял отдельную, двухкомнатную, и это хорошо - есть куда забиться и нарыдаться всласть, оплакать свою молодость и красоту, губы свои и глаза, каждый пальчик и волосинку и все остальное, будь оно проклято…
1 2 3 4 5 6
Случилось это в середине апреля, когда Каргин, оставив Кэти у родителей, вернулся в Москву. К этому времени Марвин Бридж, его юридический советник, закончил все последние формальности: размножил документ, заверил копии печатями, а оригинал отправил в Калифорнию, в сейфы штаб-квартиры корпорации. Договор был краток - две страницы текста, тщательно отработанного юристами ХАК и "Росвооружения", но к нему прилагался обширный список военной техники и боевых систем, которыми "Халлоран Арминг Корпорейшн" надлежало заняться в первую очередь. И под номером один в этом списке значилось: изделие "Кос-4", разработка КБ-35, Челябинск, производственная база - оборонный завод имени "XXII партсъезда", Ата-Армут, Туран.
***
- К арабам Саркиса Эльбекяна пошлем, - хрипло произнес Перфильев. - Бывал он у арабов, хоть не в Сахаре, а в Ираке, так что язык и обычаи знает. Опять же внешность подходящая: смуглый, нос с горбинкой, волос черный и глаз огненный. Чалму напялит, от правоверного не отличишь.
- Думаешь, внешность к доверию располагает? - усомнился Каргин.
- Еще бы! Свой человек, восточный! - проклекотал Перфильев. Горло было у него задето в девяносто втором, в период боснийской операции, и временами он хрипел и свистел как древний паровоз, изнемогающий под непосильной тяжестью состава. Но в остальном на здоровье не жаловался.
- Нужно делегацию посылать, - сказал Каргин. - Во всех случаях необходима делегация: два-три полномочных лица от ХАК, секретари, юристы, переводчики… ну, представитель от "Росвооружения", если пожелают. И чтобы все солидно, Влад: номера в лучших отелях, рота секьюрити и черный кадиллак к подъезду. Чтобы понимали, кто к ним пожаловал и зачем!
Перфильев стиснул и разжал кулаки. Был он невысок, но крепок; кисти большие, мощные, под стать могучим плечам и торсу. По его широкой скуластой физиономии бродила хитроватая усмешка.
- Кто и зачем! - повторил он. - Главное, зачем! Это их, Леха, не обрадует! Мины нынче в цене, и сеют их как редиску, от Тихого океана до Атлантики.
- Поля дьявола… - пробормотал Каргин, относившийся к минам с большой неприязнью - дружок его Юра Мельниченко подорвался на мине в Карабахе. - Делать дешевые мины по краденой технологии - безнравственно, - заявил он. - Аллах такого не простит! Мина должна быть дорогой, вдвое дороже, чем операция по разминированию.
- Вот Эльбекян пусть им и объясняет. А с ним пошлем парочку экспертов и этого юриста, белобрысого… как его, хрр?.. Венька Тукер?..
- Винс Такер, - поправил Каргин. - Заметано, пошлем Саркиса с Винсом! Продукцию объявим контрафактной… мм… ну, с сентября этого года. Они ведь через Сахару Центральную Африку снабжают, так? Дороги можно перекрыть силами Иностранного Легиона… недешево обойдется, но мой карман не лопнет.
- Это хорошо, что у тебя такой карман. Давай-ка, Лешка, по этому поводу…
Влад поднялся, подошел к шкафчику, извлек широкие стаканы и бутылку армянского коньяка, налил себе на три пальца, Каргину - на один. Знал, что тот крепкое не жалует.
Коньяк, однако, был хорош. Наслаждаясь его ароматом, Каргин посматривал в окно и вспоминал, как заявился под вечер точно с таким же напитком к Кэти, в первый же день знакомства, в Халлоран-тауне. Соблазнял по-всякому, Киплинга ей читал, про Париж рассказывал… кажется, шампанское тоже было… Ну как девушке-ласточке устоять?.. Не устояла, к счастью…
Он мечтательно улыбнулся, подумав, что мама, должно быть, сейчас обучает ласточку печь картофельный рулет. Или, например, пирог с капустой… Полезное дело! Лучше, чем заниматься проблемой противопехотных мин, коими пол-Африки засеяно…
За окном чуть потемнело - первый намек на сумерки. Там простирался двор, небольшой, вытянутый, зажатый между старинным зданием, выходившим в Столешников переулок, и трехэтажным флигелем, арендованным ЧОП "Варяг", а ныне откупленным со всеми потрохами у столичной мэрии. В переулок вела высокая арка, перекрытая решетками, с первым постом охраны; второй пост, секретный, находился левее, в одной из припаркованных в дворике машин. На первом этаже флигелька, где они, собственно, сейчас сидели, располагалось представительство ХАК, бывшая варяжкая контора, ниже - подвальный арсенал, а выше - несколько квартир для самых доверенных сотрудников. Все они тут жили, Перфильев с женой и дочерью Танюшей, и Костя Прохоров с родителями, и Глеб Кириллов, и остальные, ибо, по мысли предусмотрительного Влада, охранное агенство должно первым делом охранять свои семьи. Беречь надежно, чтоб ни менты не сунулись, ни бритоголовая шпана! Каргин был с этим согласен, и потому над флигелем надстраивался четвертый этаж, его новая московская квартира.
- К китайцам кого думаешь отправить? - спросил Перфильев, неторопливо прихлебывая коньяк. - Не воевали мы с китайцами, ни в Пекине, ни в Шанхае не были, и спецов по Китаю у нас нет, не говоря уж о внешних данных. Разве вот только Саша Мазин - дед у него из бурятов, и глаза чуть косые, особенно после пятого стакана… Может, его и пошлем?
Каргин покачал головой.
- В Китай пока что никого. С ним разбираться надо осторожней.
- Как никого? Китай в приложении к контракту под третьим номером идет, после "косилок" и арабских мин… Они ведь, заразы, весь мир "калашами" завалили, а за базар не отвечают!
Взяв со стола листок с претензиями к юго-восточному соседу, Каргин пробежал его глазами и скривился. Были тут и "калаши", и гранаты, и пулеметы с минометами, бронетехника, гаубицы и полевые пушки, ракеты, снаряды и патроны… Много чего было! Длинный список, как река Янцзы… Однако не та держава Китай, чтобы буром на нее переть. Уже три месяца, как в отделе стратегических исследований ХАК разрабатывались обходные маневры, коварные планы и хитрые подставы, и чем дальше там мудрили, тем становилось ясней: прямым давлением, угрозами, диверсиями или намеками на благородные поучения Конфуция делу не поможешь. Реальный выход заключался в том, чтобы скомпрометировать китайскую продукцию - скажем, чтобы гранаты взрывались до того, как выдернут чеку, или не взрывались вовсе. На этом пути, невзирая на всю его кажущуюся фантастичность, имелся определенный прогресс.
- В Китай мы никого не пошлем, - твердо промолвил Каргин и добавил: - Пока. А пошлем мы Глеба Кириллова в Бразилию. Он ведь испанский с португальским знает, на Кубе стажировался и вообще парень с головой. Хуан Кастелло с ним поедет, эксперт по снабжению и интендантской службе. Пусть разберутся с бразильским стрелковым оружием, слизанным с "калашникова".
- Пусть, - согласился Перфильев. - А интендант Кириллову зачем? Хуян этот самый?
- Он не простой интендант, а специалист по консервированию фруктов, мяса, овощей. Переговоры проведет с бразильцами, пообещает: если экспорт оружия прекратится, ХАК разместит у них ряд производств пищевой промышленности - тысяч на пятьдесят рабочих мест. А ежели не прекратится, тоже разместит, но в Аргентине.
Перфильев допил коньяк и восхищенно закатил глаза.
- Мудро! Большая, хрен ее, торговая политика! Ты где этому научился, Леха? У кого? Ведь не у нашего Толпыго, а?
- Ты, Влад, майора не трожь. Он человек великой мудрости, но в иных, не связанных с торговлей сферах, - строго заметил Каргин. - А научился я у одного старичка. Крутой старик, зубастый - если прямой наводкой не достанет, грохнет по высокой траектории. Как батальонный миномет!
- Хотел бы я его послушать, - с уважением сказал Перфильев, вдруг превратившись из капитана спецназа в предпринимателя. - Чему он тебя еще учил, этот старикан?
Прикрыв глаза, Каргин процитировал:
- Вот персы и арабы… У арабов - танки. Продай персам орудия и управляемые снаряды и жди, пока арабы не лишатся танков. Тогда продай им вертолеты и снова жди. Жди, пока персам не понадобятся стингеры. Продай их. По самой высокой цене. Когда задет престиж, денег не считают!
- Да это же просто песня! - воскликнул Перфильев и, внезапно развеселившись, захрипел и засвистел, отбивая такт кулаком: - Вот персы и арабы, как две шальные бабы… У арабов танки, и в каждом - русский Ванька… Персам ты продай снаряд, чтоб отправить Ваньку в ад… Помело продай арабам и стратега из генштаба… - Он закашлялся, плеснул себе коньяка и протянул бутылку Каргину. - Хочешь?
- Нет. Начну, как ты, песни играть, а у нас все же совещание.
- А что такое совещание? Законный повод промочить пересохшую глотку, - мудро заметил Влад и поинтересовался: - Сам-то куда лыжи навострил? Не к персам? Или, может, в Индию?
- В Прагу. Встречусь там с чехами и болгарами, а заодно с милой погуляю. Она у меня без свадебного путешествия осталась. Нехорошо!
- Нехорошо, - согласился Перфильев. - А в Индию свозить ее не лучше? Экзотика, блин! Храмы, йоги, тигры… На слоне супругу покатаешь.
- Если захочет слона, я ей в Праге куплю, - молвил Каргин с приятным сознанием широты своих возможностей. Прав отец, мелькнула мысль, деньги - тлен и прах, и есть у них лишь одно разумное назначение: делать подарки любимой. Такие, какие она пожелает.
- Ну, если ты в Прагу отдыхать поедешь, и остальным не грех развлечься, - сказал Перфильев. - Я не про себя, я, как договорились, тут останусь в качестве координатора, я о Прошке. Он у меня три года без отпуска, похудел уже и с лица спал. Отправить бы его в теплые края, на шашлыки и фрукты… - Влад придвинул поближе валявшиеся на столе бумаги. - Вот, гляди: в пункте первом у нас Ата-Армут в Туране, с "косилками" и горным курортом на озере Кизыл… Очень подходящее местечко! Груши, яблоки, виноград, целебные источники… Опять же туранские красавицы, а Костя у нас парень холостой - может, и отыщет себе гурию-другую… Ну, а что до переговорного процесса, так здесь я сложностей не вижу - бывшая наша республика, как-никак. Все по-русски понимают, и слышал я, что Курбанов, их туран-баша, свой в доску парень. Я ничего не путаю - кажется, он еще при Брежневе был министром иностранных дел?
- Не путаешь, - подтвердил Каргин. - И министром был, и членом Политбюро, и первым секретарем ЦК компартии республики. Свой в доску, только нынче доска кривая.
- Это как понимать?
- А так, - Каргин хлопнул ладонью по бумагам. - Ты ведь видишь: первый пункт - Туран и "Кос-4". Выходит, без нас договориться на смогли? А почему? Всего-то дел - увести машины с базы, что в Прикаспийске, в Астрахань, а завод перепрофилировать…
- Ну, про машины неизвестно, есть они или ржой рассыпались, - возразил Перфильев. - В любом случае, без автоматики эти "косилки" лом и хлам. Ездить можно, а стрелять - навряд ли.
- Однако челябинское КБ желает их забрать. Добились даже, чтобы этот вопрос поставили первым. Что-то, значит, не срослось у них с туран-башой.
- Я с Барышниковым встречался, с заместителем главного конструктора, - сказал Влад. - Он утверждает, что на уровне туран-баши переговоры не велись, не допустили их до президента. То он занят, то болен, то на выезде в Парижах и Лондонах… Ну, Прошка цепкий, словно клещ, если надо, отловит Курбанова. Кстати, Барышников хочет с ним поехать, как представитель КБ и "Росвооружения".
- Пусть едет, - кивнул Каргин. - Нельзя, однако, чтобы их воспринимали как российских переговорщиков, коим можно мозги крутить и парить, а при случае - и подкупить. Операцию проводит ХАК, американский концерн, и это каждому должно быть ясно. А потому… - Он призадумался и, после паузы, продолжил: - Потому с ними отправится мистер Генри Флинт, советник по экстремальным ситуациям. Человек опытный, к тому же черный - сразу видно, что американец.
- И пьет хорошо, - одобрительно заметил Перфильев. - Наш кадр!
"Не наш, а Мэлори, - подумал Каргин, - и лучше от него избавиться. Чтоб в Праге хвостом за мной не таскался". А вслух сказал:
- Денег им надо выдать побольше, на тот случай, если придется кого подмазывать. Восточные люди без бакшиша не работают… Ты справки наводил про Ата-Армут - имеется там какой-нибудь солидный банк?
Перфильев насмешливо прищурился.
- А как же! Первый Президентский называется.
- Что, еще и второй есть?
- Само собой. Из достоверных источников известно, что у туран-баши два племянника.
- Что-нибудь еще кроме этих двух?
- Сомневаюсь. Два банка вполне достаточно для среднеазиатской демократической республики. Если и есть какие-то другие, так наверняка жулье.
С минуту Каргин размышлял, уставившись взглядом в потолок. В Чехии, Индии, Бразилии, даже в Гренландии и арабских странах, были надежные банки, а в них - счета "Халлоран Арминг Корпорейшн". Не просто счета - вклады в десятки и сотни миллионов долларов, так что проблем с финансовым обеспечением переговорного процесса нигде не предвиделось. Нигде, кроме Турана и, возможно, Огненной Земли да гималайского княжества Мастанг.
- Счетов открывать не будем, возьмут с собой наличные, - наконец решил Каргин. - Пару чемоданов с подарками и деньгами.
- А сколько командировочных отпустишь? Тысяч пятьдесят зеленых? - полюбопытствовал Перфильев.
- Пятьдесят! Да этого на чаевые не хватит! Миллиона два или три… Я ведь сказал: лучший отель и кадиллак к подъезду! - Каргин побарабанил пальцами по столу, затем оглядел скромный кабинет, стулья с потертиой тканевой обивкой, шкафы с документами в картонных папках, громоздкий прадедовский сейф - оглядел все это и молвил: - И еще одно, Влад… Ты не обижайся, но офис для нашего представительства нужен побольше и попрестижней. С тобою кто остается их наших, Черный и Мазин? Вот поручи им, пусть присмотрят здание у Красной площади или на Садовом кольце, этажей пять-шесть, с двумя подъездами и двориком. Откупим и оборудуем резиденцию не хуже, чем в Нью-Йорке и Сан-Франциско.
Перфильев поглядел на него с непонятной жалостью, поскреб огромной пятерней в затылке, потом спросил:
- Ты, Леха, москвич или нет?
- Мать москвичка, отец - с Кубани, - удивленно откликнулся Каргин. - Сам я на Дальнем Востоке родился, под Хабаровском, в Москву в восемьдесят седьмом попал, в Школу внешней разведки, а потом - в "Стрелу"… Ну, об этом ты знаешь.
- А я москвич хрен знает в каком поколении, - с задумчивым видом произнес Перфильев. - Есть семейное предание, что род наш то ли от стрельца какого-то пошел, то ли от опричника Ивана Васильевича, Грозного царя… И вот что я тебе скажу, Лешка, скажу как старый москвич молодому: нет престижней места, чем в Столешниковом. Это высший шик, номеклатура первого разряда! Что там Красная площадь и Садовое кольцо! Хоть мавзолей откупи или там собор Василия Блаженного, а со Столешниковым не сравнить.
- Я не из новых русских, на мавзолей и собор не претендую, - сказал Каргин. - Если тебе мил Столешников, здесь и останемся, однако домик с ювелирной лавкой, что выходит в переулок, нужно нам приватизировать. Лавка пусть остается на месте, все-таки московская реликвия, а верхние этажи расселим по-хорошему, и будет там резиденция ХАК. Ты в этом направлении поработай и на компенсацию не скупись, фирма не обеднеет.
- Поработаю, - пообещал Перфильев.
Они замолчали, глядя, как за окном сгущаюся синие апрельские сумерки. Потом Каргин промолвил:
- Бумаги подписаны, печати приставлены, люди распределены, и начинается наш труд… Сдюжим ли? Справимся? Как думаешь, Влад?
- Справимся, отчего не справиться, - отозвался Перфильев. - Или мы не бойцы? Или пыль не глотали на трех континентах? Справимся!
***
Интермедия. Ксения
Вечер и ночь - рабочее время, гнусное, суматошное, печалиться и думать некогда, а вот утром, часов до двенадцати, а то и до двух пополудни, можно отсыпаться в тишине. Не сразу, конечно; сначала душ принять, намылить и потереть во всех местах, где лапали, куда совали… Потом в халатик влезть, перекусить, кофе выпить и посидеть на диванчике у окна, повспоминать… Хоть гад Керим, а все же квартиру снял отдельную, двухкомнатную, и это хорошо - есть куда забиться и нарыдаться всласть, оплакать свою молодость и красоту, губы свои и глаза, каждый пальчик и волосинку и все остальное, будь оно проклято…
1 2 3 4 5 6