В
историю выгоднее войти невозмутимым. Он лишь сделал свое дело и только.
Никаких лишних эмоций! В конце концов, он не Сухэа, чтобы улыбаться
каждому пустяку, а людям следует знать, что подобные ребусы для него ни
что иное, как семечки. Невзрачный пустячок... Сам он по крайней мере в
этом не сомневался, как не сомневался и в том, что через
пятнадцать-двадцать минут завершающий эпизод будет полностью отснят.
Фильм монтировали здесь же, на островах. Джекки не зря добивался
того, чтобы со съемочной группой на Торнэи выехала передвижная
кинолаборатория. Одним из немаловажных условий успеха фильма он считал
оперативность выхода на экран. Идея, маринуемая, годами, устаревает, теряя
жизненные соки. Всплеск, рождаемый мыслью, должен реализовываться
немедленно. В противном случае работа по вдохновению рискует превратиться
в монотонную каторгу или того хуже - кто-нибудь из прытких конкурентов
выхватит идею из-под носа, сумев реализовать в более сжатые сроки. Будучи
опытным киношным волком, Баруа понимал, что тяжбы по обвинению в плагиате
- самое бесплодное занятие на свете. Никто пока не узурпировал власти над
человеческой мыслью, и теоретически две абсолютно одинаковые идеи вполне
могли родиться в двух абсолютно разных головах. Любой суд принимал это во
внимание, и доказывать обратное значило выставлять себя на всеобщее
посмешище. Поэтому Баруа предпочитал работать - и работать по возможности
стремительно. Он не первый узнал об островах, населенных жутковатыми
пигмеями, но ему первому пришла мысль об использовании дикарей в
художественной постановке. Сейчас, чувствуя, что долг в общем и целом
выполнен, Джекки мог наконец позволить себе расслабиться, мог позволить
расслабиться другим.
В этот день работала только монтажная лаборатория. Съемочная группа,
актеры, команда корабля, стоящего в бухте, - разношерстной компанией
устроилась за расставленными посреди палаточного городка столами. С самого
утра с судна беспрерывным потоком доставляли ящики с вином и пивом, с
зеленью и готовым мясом, с охлажденными фруктами. Это было не бог весть
какое веселье, но впервые за многие недели люди почувствовали себя
раскованно, и не покидавшее их нервное напряжение наконец-то нашло
здоровый выход. Смеялись любому анекдоту и по любому поводу. Слишком уж
долго приходилось сдерживать себя, сосредоточенно хмурить лбы, изображая
постоянную готовность исполнять распоряжения Баруа. Это не было ни
презентацией, ни официальным празднованием финиша, это было
физиологический разрядкой!..
..Навалившись на стол, Кук убежденно говорил. Обращался он к Лотреку,
но смотрел почему-то на Джекки - вероятно, по причине странного состояния
глаз, которые уже после третьей или четвертой рюмки зажили своей
самостоятельной жизнью. На жаре люди хмелели быстро, и глядеть в раскосые
глаза оператора было сплошное удовольствие. По крайней мере оба слушателя
благосклонно улыбались.
- Все, что необходимо зрителю, это действие! Действие от начала и до
конца! Всякие там философизмы, мудреные рассуждения о том, о сем - ни что
иное, как голимая мораль. А вы покажете мне человека, который желал бы
выслушивать мораль в течение полутора часов.
- К тому же за свои собственные деньги, - добавил Лотрек.
- Точна-а!..
- Но! - Джекки Баруа загадочно подмигнул собеседникам. - Покажите мне
человека, который отказался бы от возможности почитать мораль другому?
Лицо у Кука вытянулось. Лотрек же громко расхохотался.
- Босс! - он потянулся с бокалом. - Вы не поверите, но это шестая
порция. И снова за вас!
- Если говорить о зрителе, - продолжал Баруа, - то самое надежное -
держаться середины. Той самой, что прозвана золотой. Жизнь не существует
справа или слева, она всегда в центре, как истина, что лежит между двумя
полюсами. Компромисс! Всюду и везде! Поэтому ни в коем случае не считайте
зрителя глупее себя, но не считайте и умнее. Только в этом случае вы
имеете серьезный шанс угодить в яблочко...
В дальнем конце стола оглушительно громыхнуло. Пиротехники время от
времени пускали в небо разноцветные ракеты. Обождав, когда поутихнет треск
фейерверков, Баруа улыбнулся.
- А формула успеха - исключительно проста: немножко очаровательной
эротики, столько же шутливых диалогов, не слишком глупый сюжет и по
возможности симпатичные герои.
- Он и она! - вставил Кук.
Джекки милостиво кивнул.
- Верно. Но все дальнейшее зависит уже от нас. Испортить можно даже
самый талантливый сценарий. И напротив - серенькое, невзрачное с помощью
актеров и режиссуры можно поднять до звездного уровня. Вы видели нашего
Валентино? В чем скажите его успех? В мускулах? Чепуха! В одаренности?
Чушь! Он безусловно не бездарь, но таких славных парней, как он, -
пропасть. Но выбрал я именно его. Почему?
Оба собеседника режиссера глубоко призадумались. Они слишком почитали
своего босса, чтобы спешить с ответом. Собственно, Джекки и не ждал
ответа. Спокойно и размеренно он шлифовал красноречие, используя коллег,
словно профессиональный боксер спарринг-партнеров.
- По правде сказать, я и сам этого не знаю, - милостиво продолжил он.
- Однако, есть в иных людях черточки, способные привлекать и очаровывать.
Это дар, слепо достающийся от природы. Та же сексапильность, походка,
голос... - Баруа помогал голосу руками, и оба слушатели завороженно
внимали его жестикуляции. - Поставьте такого человека перед камерой, -
пусть он моргает, улыбается, несет самый незначительный вздор, но на него
будут смотреть, и более того - многие получат от подобного просмотра
неподдельное удовольствие. В сущности талант режиссера в том и
заключается, чтобы, внимательно оглядевшись, отыскать подобных актеров. А
далее, наведя необходимый лоск, искомых самородков нужно только привести
на ближайшую съемочную площадку и всучить в руки листки с текстом.
Запомните, друзья мои, никакая игра и никакая заумная режиссура не спасут
положения, если изначально ставить не на ту карту. Ваш протеже может
стараться изо всех сил, изображая гнев, растерянность и прочие чувства, но
в итоге ничего кроме зрительского раздражения он не пожнет.
Джекки пригубил бокал. Горло его, как и всякое обычное горло, имело
свойство пересыхать от длительной речи. Даже в здешнем отнюдь не сухом
климате.
- И еще... - он выдержал паузу. - Пару слов о музыке - о том, чем
совершенно пренебрегает большинство сценаристов. Бедолаги целиком
полагаются на сюжет, не понимая, что музыка способна подчас как испортить,
так и спасти весь фильм. Примером тому - музыкальные клипы, успех и
неуспех которых на девяносто девять процентов зависит все-таки от мелодии
и голоса. Вот почему я никогда не скуплюсь на подкормку его величеству
скрипичному ключу, и все мои композиторы - далеко не случайные люди.
Кук выставил перед собой пятерню и сосредоточенно принялся загибать
пальцы.
- Стало быть, не очень глупый сценарий с эротикой и шутками,
суперактеры, музыка...
- И кровь, - заключил Баруа. - Да, дорогие мои, хорошие, - кровь, -
режиссер королевским движением приподнял бровь. - Без нее, увы, фильмов
пока не получается. Сюжеты обязаны виться вокруг страданий. Я не говорю о
комедиях, хотя и тут... Словом, нужны сильные эмоции! Человек - настолько
твердолобое создание, что выжать из него слезу или яростный возглас
способна лишь кровь - и по возможности кровь экзотическая.
- Пигмеи! - радостно воскликнул Кук. - Наша экзотика - это пигмеи!
- Но как же, босс, мы намучились с ними! - простонал Лотрек. - Ведь
все эпизоды до единого - через обман и ухищрения! Даем в руки копье и
показываем какое-нибудь жуткое фото. Снимаем ровно одно мгновение, пока
они не пускаются в бегство от этого самого фото. А выражение их
придурковатых лиц!.. Словно кто постоянно машет перед ними конфетой!
Подумать только! Выражения свирепости мы добивались, добавив дикарям в
пищу слабительного! Оказывается, гримасы, вызываемые тошнотой, - неплохой
заменитель свирепости!
- А сколько копий, ножей и бус они порастеряли, - добавил Кук.
- Немудрено... Говорят, они жрут одни авокадо и бананы, - Лотрек
потянулся к блюду с кусками мяса. - Представляю себе, каково бы им было,
пригласи мы их сюда.
- А ничего бы и не было, - Кук хмыкнул. - Пожали бы всем руки и
расселись бы на земле со своими идиотскими улыбочками.
Лотрек впился зубами в сочный кусок говядины.
- Не понимаю, - промычал он. - Как можно обходиться одними бананами?
- Неважно, чем они там обходятся, но с помощью этих лилипутов мы
вылили на киноленту галлоны жертвенной крови. Мы оживили фильм, и это
главное, - Джекки поморщился. - Скорее всего "Оскаров" нашему детищу не
видать, но вот кассовый сбор обеспечен. Это могу гарантировать!
- За вас, босс! - Лотрек с готовностью поднял седьмой бокал и снова
выпил за босса. Лицо его постепенно приобретало лиловый оттенок.
Кук кивнул столь энергично, что чуть было не стукнулся подбородком о
стол. Сидящие услышали, как лязгнули его зубы. Ругнувшись, оператор
сплюнул и сердито пробурчал.
- Уж мне-то известно, как они получают этих "Оскаров". Все эти жюри,
приглашенные через постельные знакомства... Сплошное разглагольствование!
Писать и снимать, я вам так скажу, это надо уметь, а кто не умеет, тот и
лезет в жюри или в критики. Именно неумехи разглагольствуют больше других!
О том, в чем сами ни черта не смыслят. Тьфу!..
Джекки прищурился.
- Не наваливайся на них, Кук, а то я уже слышу, как трещат их бедные
косточки. Поверь мне, они абсолютно безвредны, и потому плюнь на них.
- А я и плюю, - с гордостью произнес оператор.
- Вижу. У тебя это неплохо получается.
- В прошлом году, - принялся вспоминать Лотрек, - в нашем округе
затеяли проводить соревнования по плевкам в длину. Кто, значит, дальше...
Так, помню, один малый здорово постарался. Футов на тридцать запузырил. А
ведь самый обыкновенный с виду. И живет всего в квартале от меня. Можно
сказать, сосед.
- И что? - с вызовом поинтересовался Кук.
- Ничего. Здорово это у него получилось. Тоже, должно быть, талант. А
такой неказистый вроде, с пузцом...
- Меня там не было, - заносчиво сказал Кук.
- Ну, положим, до того малого тебе далеко.
- Мне?!
- А то кому же?..
Джекки эта перепалка наскучила. Он терпел любые разговоры, в которых
упоминалось его имя, но все прочее... Ложечкой он дипломатично позвенел о
бокал.
- Все это замечательно, дорогие мои, - проговорил он, - но человек во
все времена оставался эгоистом. Может быть, "Оскаров" раздают и не зря, но
только есть существенная разница между людьми, присутствующими на
фестивалях, и публикой, посещающей кинотеатры и покупающей видеокассеты.
Кому, как не нам, знать, что любой кинофестиваль - это своеобразный обряд
великого ханжества. Маленькая горстка людей чествует друг дружку
наградами, забывая об остальном человечестве. То есть, игра в гениев
безусловно приятна, но это все-таки только игра. Похлопав друг другу в
ладоши и наговорив вороха комплиментов, эти лицемеры разъедутся по домам
и, прикрывшись от посторонних глаз, будут смотреть наши с вами фильмы.
Наши, а не свои! Такова, друзья мои, природа этих людей.
Отяжелевшие головы Кука и Лотрека медленно раскачивались в такт его
словам. Помощники Баруа успели основательно нализаться, но тем не менее
слушали речь босса с почтительным вниманием. И только, дождавшись конца
маленького выступления, оператор неверным движением месячного ребенка
повернулся опухшим лицом к Лотреку.
- Ты... Ты действительно думаешь, что тот малый смог бы меня
переплюнуть?
- Тебя? - по лицу Лотрека расползлась ядовитая ухмылка. - Да тебя он,
пожалуй, одной левой.
- Одной левой? А ты знаешь, что год назад я посещал курсы
ке-ку-синкай?
- А все равно!..
Баруа не стал слушать дальше. Поднявшись, он степенно двинулся вдоль
равномерно расставленных столиков. С оттенком удовлетворения отметил, что
несмотря на все выпитое, почти не качается. Джекки всегда гордился своими
способностями к самоконтролю. Он с легкостью держал равновесие и не
позволял глазам гулять и разбегаться, как это происходило у оператора.
На одном из столов тарелки были отодвинуты в сторону, - обнаженный по
пояс Валентино мерился силой со всеми желающими. Кое-кто из каскадеров еще
заставлял его поднатужиться, но большинство не выдерживало и двух секунд.
Джекки Баруа решительно раздвинул столпившихся людей и, усевшись
перед суперзвездой, нахально выставил свою костлявую кисть. Валентино был
не дурак. Снисходительно усмехнувшись, он моментально включился в игру, с
готовностью обхватив своей лапищей пальцы Баруа. Огромные мышцы киноактера
вздулись, лицо заметно порозовело. Сценку тяжелейшего поединка они
разыграли без сучка без задоринки. Часто дыша, Баруа в конце концов
завалил Валентино, и тот протяжным стоном возвестил свету о своем
поражении. Подобное они проделывали не впервые, но всякий раз эта
видимость победы доставляла режиссеру величайшее наслаждение. Под
восторженные вопли он поднялся из-за стола, и кто-то тут же водрузил на
его голову пышный венок. Теплые, мягкие руки Паолины обвили шею, - первая
красавица кинотруппы поцеловала его в губы.
- Но противник тем не менее был достойный, - Баруа снисходительно
похлопал сияющего Валентино по мощному плечу.
- Босс! - перед режиссером вынырнул маленький закопченный человечек.
- Пленка готова. Если желаете, можно прокрутить хоть сегодня.
У Баруа мелькнула неожиданная идея.
- Момент! - он взмахнул рукой. - Тащите сюда Лотрека! Пусть
организует нам пигмеев. Все племя. Мы покажем этот фильм им! Натянем между
деревьями экран и устроим премьеру!
Восторженный рев перекрыл его слова. Идея пришлась по вкусу. Кроме
того, люди радовались любой возможности покричать. Киногруппа находилась в
том лихорадочном состоянии, когда, распрощавшись с последними узами
цивилизации, человек становится самим собой - буйным, двуногим животным.
* * *
Многие уже спали, и большую часть огней над палаточным городком
потушили. Веселье близилось к завершению, и Джекки с трудом подавлял
желание отправиться прямиком в свой дом. Если бы он не отрядил Лотрека и
еще пару людей в джунгли за пигмеями, он так бы и поступил. Но ему
действительно было небезынтересно взглянуть на реакцию дикарей. Зеркала на
Торнэях, слава богу, водились, и он не сомневался, что дикари узнают себя.
Отличие сцен, в которых они снимались, от того, что произойдет на экране,
несомненно поразит лесных жителей, и Баруа представлялось это забавным
экспериментом. И потому, глотком осушив чашечку крепчайшего кофе, кое-как
справившись с зевотой, он заковылял к гостям.
Подходящих в темноте можно было узнать по месяцеобразным белозубым
оскалам. Как всегда дикари приветливо улыбались. И это несмотря на то, что
их оторвали от сна, вытащили наружу из соломенных вигвамов. Скорчив
ответную улыбку, Баруа терпеливо принялся пожимать тянувшиеся отовсюду
ладони. Некоторые из лилипутов пожимали его руку дважды, а то и трижды.
Что поделать, обычай белых здороваться пришелся добродушным созданиям по
нраву. Осоловелый Лотрек суетился на поляне, отведенной под просмотр
фильма, и терпеливо рассаживал прибывающих. Окинув глазами пространство
перед натянутым парусом экрана, Джекки отметил про себя, что из киногруппы
здесь присутствует едва ли более полутора десятка человек. Зато чернокожее
племя густо заполнило все свободные места.
Шальная ракета зеленой звездочкой взмыла с судна, и пара сотен
аккуратненьких голов в лад совершила вращательное движение, проследив до
последнего метра пологую траекторию ракеты. Баруа, усмехнувшись, подал
знак киномеханику. Белый экран вспыхнул радужными огнями, и пространство
впереди Джекки загомонило возбужденными голосами. Птичий изумленный щебет
- да и только! Борясь с сонливостью, Баруа пялил глаза на экран и время от
времени пытался угадать настроение зрителей. Что ни говори, фильм вышел
отменный. Несчастная, обреченная на гибель экспедиция, ведомая отважным
Валентино, переговоры с коварными пигмеями, поломка рации, отравленная
пища, пробоина в корпусе яхты, путешествие по берегу, схватки во мгле
джунглей, смерть членов экспедиции одного за другим.
1 2 3 4