- Нет, моя родина намного дальше, - сказал он. - А разве страна за
горами называется Троухор?
- Я думал, ты знаешь. Но сейчас не время болтать. Пошли!
Олег изумился:
- Куда?
- Как куда? В ключарню, стукнем стражей лбами, добудем мечи - и на
волю, к моим ребятам! Это такие свиньи, что их ни за что не перебить всех,
будь у монсеньера хоть пятьсот лучников!
- В ключарню? - Олег задрал голову. До края отверстия было еще метра
полтора. Строители замка явно не предполагали, что этому каменному мешку
придется удерживать Хампа дель Райга. - Как же твои ребята бросили тебя в
беде?
- Сохранить отряд важнее, чем спасти атамана, да и чего стоит атаман,
попавший в плен?! - Хамп подошел к Олегу и тоже посмотрел вверх. Только
тут Олег понял, что его приятель-головорез ничего не видит в окружавшей их
полной темноте. - Это что за чертовщина?
- Каменный мешок, - начал объяснять Олег, но его прервал слабый
голос, раздавшийся слева:
- Братья! И того, что я понял, слушая вас, достаточно, чтобы сказать
- один из вас великий чародей...
Олег обернулся на голос.
- Это что еще за дохлятина? - прогрохотал Хамп дель Райг. - Тебе-то
что за дело?
- Подожди, Хамп, - Олег вглядывался в темноту. - Может быть, этот
человек будет нам полезен...
Человек у теперь уже правой от Олега стены приподнялся; сосед его
лежал все так же неподвижно. В инфракрасном свете трудно разглядеть черты
лица; Олег заметил только длинную бороду.
- Если ты действительно чародей, - просительно продолжал человек, -
спаси меня от медленной смерти и покарай злобного пса, оскверняющего своим
присутствием этот замок!
- Ха, Олег! - довольно усмехнулся Хамп. - Не у меня одного счет к
монсеньеру!
- Вижу, - сказал Олег сухо. - Расскажи, кто ты, - обратился он к
человеку.
- Мое имя Эдор Крон дир Панал; я был хранителем знаний в библиотеке
замка; но пришел монсеньер, и остались только одни хранители - хранители
веры. Мне приказали собрать все книги, и дали на это день. А потом пришел
монсеньер с вновь прибывшим священником, и стали они читать список, а я
показывал книги, и двух книг не оказалось. Я клялся, что не брал их - меня
бросили сюда. Вот уже двести двадцать шесть раз спускали мне кувшин с
водой и бросали пищу, но все это время я не видел света. Вы поможете мне?
- закончил он таким тоном, как будто собирался заплакать.
- Сколько тебе лет? - спросил Хамп.
- Пятьдесят шесть, - отвечал Эдор, - я родился в один год с королем.
- С королем? - удивился Олег.
- С королем без королевства, - хмыкнул Хамп.
- Да! - заговорил Эдор с неожиданным воодушевлением. - Когда-то нами
правил справедливый король ХХХХ. Но епископ объявил страну собственностью
молнии; потом, когда он умер и пришел монсеньер, король голосовал на
кантуме против него. Монсеньер бил его по лицу, а потом изгнал из страны.
На склонах Гор ждет наш король своего часа, чтобы вернуться с верными ему
воинами и утвердить справедливость! Помогите ему, и слава с богатством не
оставят вас до конца жизни!
- Ну вот, - пробормотал Олег. - Реставрация. Не желаешь ли
поучаствовать?
- На что мне это король? - фыркнул Хамп.
- И то правда...
Олег лихорадочно соображал. Сейчас бы вырваться отсюда; на пару с
Хампом навести порядок в замке; Эдор проведет к якобы справедливому
королю; войти в доверие и провести реставрацию; потом повелеть отлавливать
всех подозрительных странников и доставлять ко мне на допрос. Искать
посланника надо с размахом. А то на кого ни подумаешь - все совсем не при
чем.
И тут Олега осенило. Во-первых, если бы посланник действительно хотел
встречи, ничего бы ему не стоило найти Олега. Во-вторых, если он встречи
не хочет, а наоборот, наблюдает, значит, он маскируется под личиной того,
кто посланником заведомо быть не может. Например, монсеньера. И значит, из
замка уходить не нужно; наоборот, надо ждать, спокойно проходить все его
проверки и готовить свою игру, в которой можно будет наверняка установить
всех не-посланников, и найти Его. А потом сказать: либо кончай ваньку
валять, либо прощай навеки!
Пусть выбирает.
Да... Вот только как это сделать? Собрать всех в большом зале и
крикнуть - "Кто посланник - выходи по одному"?
А посланник точно в замке. Я здесь столько всего наворотил, что слух,
наверное, по всему Триту. Похоже даже, он меня от самого Расщепленного
Дрота вел, как-то все слишком уж гладко получалось. Только вчера... нет,
позавчера... Что за шутки?!
Олег сообразил, что с момента его пленения у Расщепленного Дрота
прошло уже четверо местных суток. Уже! Гм, так не заметишь, как шесть
месяцев пройдут.
Значит, комбинацию придумать... Как отличить посланника от остальных?
Олег думал, думал, и чем больше думал, тем больше мрачнел.
Получалась скверная ситуация.
Посланник, конечно же, прекрасно вошел в роль и законспирировался
лучше всех. Олег, напротив, с самого начала был на виду; ему и в голову не
приходило скрываться. Теперь получается, что посланник контролирует каждый
шаг, и у него хватит времени подыскать достойный ответ на любой ход Олега.
Разве что силовой прием... Эпидемия в замке, или землетрясение, или -
тьфу! - резня... Да только такие штуки были Олегу совсем не по вкусу.
Значит, подумал он, буду здесь долго торчать. Во-первых, неизвестно,
точно ли посланник поблизости и наблюдает, может, его точно так же
повязали в другом месте и он сидит где-нибудь в каменном мешке, гадая,
зачем землянин сыграл с ним такую шутку; во-вторых, может статься, я уже
сделал что-то не так, и он на контакт не пошел, и я так и не узнаю
никогда, в чем была моя роковая ошибка; в-третьих, похоже, никакого
посланника не было вообще, а так, радиохулиганство.
Так что придется подождать. Шесть месяцев, по-здешнему - сто
семнадцать дней и ночей.
- Олег! - раздался голос Хампа дель Райга. - Уж не решил ли ты здесь
навеки поселиться?!
- Ах да...
Олег хлопнул себя по лбу. Конечно же, в своих планах он совсем забыл
о Хампе. Его нужно вызволить.
- А я вот уже все придумал! - весело продолжал Хамп. - Значит, так...
План был стандартен. Дождаться открытия дыры в потолке, запрыгнуть
туда, снять охрану, захватить оружие, перебить охранников - "каждый из нас
стоит десятка этих хлюпиков!" - повесить монсеньера и рвануть к Дроту,
где, уж ты мне поверь, кто-то из моих ребят пустил корни в засаде!
Как только он кончил, в камеру хлынул поток света. В потолке
открылось отверстие, и в него просунулась чья-то голова.
- Олег! - Олег узнал по голосу Герта; и странное дело, ему приятно
было его слышать. - Ты как там, оклемался?
- Все в порядке, - сказал Олег. Метнулась шальная мысль - он что, все
еще надеется получить второй слиток?! - Что дальше?
- Сейчас монсеньер тебя будет допрашивать, - развеял Герт его
иллюзии. - Мы тут посовещались - вытаскивать тебя наверх небезопасно; так
что ползи на середину камеры и жди. Монсеньер будет говорить с тобой
сверху вниз, как бог.
- Ладно.
Олег предусмотрительно отступил к стене, оттолкнув также и Хампа.
Голова Герта исчезла, минуту ничего не происходило, потом в отверстии
появился черный сосуд и незамедлительно полетел вниз, с треском
разбившись. Плеснулась и сразу вспыхнула вязкая жидкость. Стало совсем
светло.
Теперь Олег мог разглядеть своих соседей. Хамп недоуменно глядел на
огонь, подпирая стену; слева отползал от огня человек в лохмотьях, с
неестественно вывернутыми суставами, лица его не было видно. Бородатый
Эдор протирал глаза, загораживаясь изо всех сил от света.
- Эй ты, волшебник! - заорал сверху монсеньер. - Признавайся, ты
можешь делать и...
Что еще интересовало монсеньера, осталось неизвестным. Олег только
успел зевнуть и собраться ответить, как увидел такое, что заставило его
вскочить на ноги и броситься к центру камеру. Монсеньер, словно решив, что
голова тяжелее ног, перевалился через край дыры и полетел прямо в пламя.
Олег подхватил его и заботливо усадил у свободной стены.
- Конечно, монсеньер, - с почтением сказал он вслед за этим, - не
волнуйтесь вы так!
И подозрительно посмотрел вокруг. Кто-то провел направленное
внушение, Олег почувствовал еле заметный всплеск энергии, но кто? Хамп
дель Райг смотрел на Олега с веселым восхищением; Эдор - с ужасом.
Четвертый же узник по-прежнему лежал без движения.
Монсеньер излучал бессильную злобу и страх.
Герт заглянул сверху; на лицо он был озабочен, но внутренне улыбался.
Олег повел головой - что же теперь делать?
- Олег, - раздался очень знакомый голос, - вот мы и встретились.
Голос исходил от человека в лохмотьях; теперь он повернулся к свету
лицом, и Олег узнал Багена.
- И ты здесь? - недовольно буркнул Олег.
- Я!
- Какая удача, монсеньер! - сказал Хамп дель Райг, потирая руки. -
Тут есть даже огонь!
- Огонь?
Произнеся это, Олег испугался: что со мной? Так отупеть в считанные
секунды. И в такой момент!
- Я собрал вас всех здесь... - низким голосом провозгласил Баген.
- Герт! Лестницу! - скомандовал монсеньер.
- Я мигом, - отозвался Герт, исчезая, и до Олега донесся лишь слабый
его смешок. - Да вот только кто по ней поднимется?
Эдор, наконец, привык к свету и, уставившись на монсеньера, затрясся
от удивления:
- Монсеньер?? И вы здесь? Ваш замок пал?..
- Редкостное сборище идиотов, - констатировал дель Райг.
- Во главе с нами, - буркнул Олег. Он успешно преодолел страх совсем
поглупеть, ему понравилось сидеть у стены, ничего не делать и смотреть на
это бедлам.
- Я собрал вас всех здесь, - снова проговорил Баген, - силой своего
духа я собрал вас, чтобы вы держали ответ перед Вечностью.
- И меня тоже, брат? - воскликнул Эдор, прослезившись.
Герт бросил сверху веревочную лестницу; она угодила прямо в пламя и
мигом вспыхнула.
- Идиот! - в один голос закричали Хамп и монсеньер; монсеньер -
отчаянно, Хамп - весело.
- Извиняюсь, - сказал Герт. - Костерок-то погасить нужно...
И плеснул сверху воды.
Каменный мешок наполнился паром. Пламя не пострадало, но лестница
погасла.
Монсеньер тут же вскочил и, выставив свой меч в сторону Олега, стал
пятиться к лестнице.
Олег и не пошевелился. А Хамп дель Райг быстро выставил вперед левую
ногу.
Монсеньер споткнулся, зашатался и, хватаясь за воздух, упал прямо в
огонь. Одежда его вспыхнула; раздался рев боли.
Олег поднялся и выло оказал монсеньеру первую помощь.
Хамп дель Райг хохотал во все горло. Герт вторил ему мысленно, лицом
оставаясь серьезен.
- Довольно! - сказал Баген строго.
И Хамп дель Райг впервые в жизни перестал смеяться не по своей воле.
Огонь погас.
- Ты! - сказал "видящий насквозь". В наступившем полумраке Олег
увидел, как его костлявый палец вытянулся в направлении монсеньера.
Тот упал на колени, отбросив меч. Олег понял, что он действительно
собирается каяться.
Какая чушь, да что же это такое?
Немного погодя Олег сообразил, в чем дело. Баген владел бессловесным
гипнозом, и владел неплохо. Вспомнилась рукопись из лаборатории - там
упоминалось подобное.
- Говори! - воскликнул Баген, как ударил.
- Я, Ганс Фиржих орт Трит, - глухо заговорил монсеньер, - вот уже
сорок весен живу смертью других...
Олег слушал эту пепельную исповедь, бесконечное марево смертей,
насилия, огня, и медленно проникался жалостью. Такой убогой, однообразной,
плоской жизнью жил казавшийся грозным и великим монсеньер, ничего не
добившийся и ничего не желающий...
- Я сжег за последний месяц сорок фанатиков, я разрушил семь
деревень, я поджег Могучий лес... - словно хвастался монсеньер, ибо больше
нечего ему было сказать, и голос его звучал как из-под земли. - Я не
заслуживаю даже смерти.
Интересно, думал Олег, часто ли здесь такое происходит? И еще одно
было интересно ему, о чем он даже и думать не смел, - неужели и его,
землянина, вызовет на исповедь странный старик? А может быть, он и есть
посланник, и это наконец контакт? Но ведь он должен понимать, что я не
поддамся гипнозу...
- Что ты можешь предложить во искупление?
Монсеньер затрясся, рыдая без слез.
- Я могу лишь одно - воевать. Но разве смерть искупит смерть?
- Быть может. Думай! Ты? - Баген указал на Эдора.
- Я, Эдор Крон дир Панал, Хранитель знаний, всю жизнь провел за
книгами, перелистывая мудрость веков...
Хранить знаний говорил уверенно, на подъеме, как будто давно ждал
этой исповеди и тщательно к ней готовился.
- Я ничего не сделал никому; я не смог применить мудрость наосов... Я
не заслуживаю даже жизни.
- Что ты можешь предложить во искупление?
- Я могу лишь копаться в мудрости - я бессилен создать ее. Я ничего
не могу.
Эдор упал на пол, обхватив голову руками.
- Можешь и ты. Думай. Ты?
Олег с интересом следил за пальцем Багена. На этот раз он нацелился в
широкую грудь Хампа дель Райга.
- Я, Хамп дель Райг, - заговорил тот каким-то чужим голосом, - всю
жизнь перехожу с места на место, оставляя их чуть беднее, чем нашел...
Перед Олегом вновь пронеслась целая жизнь. Мечта детства о далеких
странах, ненасытная жажда нового - и полное отсутствие возможности
изменить что-то, позиция вечного странника, всегда вмешивающегося,
наблюдающего, убивающего - но ничего не меняющего... Олег вздохнул. Как
беспросветно...
- Помощь моя оборачивалась гибелью, наказание - пощадой. Я прошел по
миру, словно меня не было. Я недостоин забвения...
- Что ты можешь предложить во искупление?
- Я могу лишь ошибаться. Руки мои пусты.
Хамп скрежетнул зубами; воздел руки к потолку - и уронил вниз.
- Даже ты не потерял будущего. Думай! - сказал Баген.
Теперь, значит, моя очередь, подумал Олег. Или Герта.
- Ты! - сказал исповедник.
И палец, описав дугу, уперся в его собственную грудь. Олег опять не
угадал, на зато догадался - все говорят одинаково, будто кто-то говорит за
них! Баген - посланник, он устроил эту демонстрацию, чтобы показать, что
такое человек - с "их" точки зрения? Нашел кому показывать...
- Я всю жизнь молился. Я недостоин даже рая! - вскрикнул Баген и
уронил голову на грудь. - Что я могу предложить во искупление? Я могу
молиться - слова мои легки, - голос его звучал глухо. - Я могу говорить за
других - но они не слышат своей правды! Но даже я не теряю надежды! Думай!
Он гордо поднял голову. Теперь его палец смотрел на Олега.
- Ты!
Что сказать? - молнией пронеслось в голове Олега. Разрушать начатое
Багеном дело не хотелось, он уважал этого старика, "видящего насквозь", но
куда-то подевались все нудные слова...
Слезы выступили на глазах, и Олега захлестнул вихрь жалости к себе.
Он заговорил, как все, витиевато, внятно, истово:
- Я всю жизнь действовал. Я делал, что мог. Я делал даже больше. И
вот я перестал действовать; я стал наблюдать. И ничего не изменилось! Я не
заслуживаю даже осуждения... - Что за чушь, подумал Олег, что за чушь я
несу, вроде бы про то, но какими словами! Великий Космос! Да этот Баген
сумел-таки захватить контроль над речью!
Миг - и Олег привел себя в норму.
- Что ты можешь предложить во искупление? - все так же спросил Баген.
- Мне нечего искупать, - ответил Олег хмуро. Забавное до сего момента
действо уже не казалось ему забавным.
- Есть и тебе. Думай. Ты?
Баген указал вверх.
Герт задумчиво уронил:
- Я, Герт Порти, всю жизнь жил как все. И нисколько об этом не
жалею... а значит, не заслуживаю наказания!
- Что ты можешь предложить во искупление?
- У меня нет ничего лишнего!
Не действует, подумал Олег. Не действует гипноз-то!
Он был почти уверен, почему.
Он понял, что произойдет, за миг до того, как Хамп шумно вдохнул и с
ревом прыгнул вверх. Обхватив обеими руками шею не успевшего отпрянуть
Герта, он вместе с ним тяжело упал обратно.
Вздохнув, Олег оказал помощь и им. Его уже пошатывало от постоянных
концентраций. Сегодня он транжирил энергию на редкость успешно.
Герт поблагодарил и отполз к монсеньеру. Тот поспешно отодвинулся от
своего блюстителя веры.
- Мы выслушали всех, - сказал Баген. - Но искупление должно
состояться. Решим же, кто из нас заслуживает Высшего!
Молчание окутало камеру.
Потом Хамп нерешительно, как бы борясь с сомнениями, хотя никто б не
заподозрил его в способности сомневаться, произнес:
- Олег... Нам... Пора?..
- Нет! - возразил Баген. - Думай!
Олег подумал.
1 2 3 4 5 6 7 8